1001 вопрос про ЭТО

Выступая с лекциями перед различными как по социальному, так и по возрастному составу аудиториями, неоднократно убеждался, что чем проще, а порой сознательно примитивнее говоришь о сексе, тем большего результата достигаешь. Поэтому и решил называть вещи своими именами, используя слова, понятные всем людям, независимо от воспитания и образования.

Язык книги о сексе для массового читателя – всегда проблема.

Конечно, можно избежать резких слов, чуть «соленых» выражений, укрыться за терминами. Тогда ни один человек, сколь бы пуритански он ни был настроен, не попрекнет в развязности, а то и в пошлости.

Известный американский исследователь Эрик Берн (многие знают его прекрасную работу «Игры, в которые играют люди. Психология человеческих взаимоотношений») написал книгу «Секс в человеческой любви»[1]. Он замечает, что «официальным названием книги для тех, кто предпочитает думать о сексе более академическим образом, было бы «Церебральные и бихевиоральные корреляторы спаривания в сообществах высших приматов».

Все верно. Но, согласитесь, непонятно. Куда проще – «Секс в человеческой любви».

Интимные отношения нельзя рассматривать в отрыве от психологии человека, от наших взаимоотношений друг с другом. Поэтому в книгу включены своеобразные отступления, казалось бы, не имеющие отношения к сексуальной жизни: советы, как себя вести в той или иной ситуации, анекдоты, размышления о воспитании человека, психологические тесты.

Многих интересует духовная сторона секса – любовь. Подобные вопросы есть в книге, правда, их мало. Не потому, что недооцениваю эту сторону взаимоотношений людей, – просто о любви изданы тысячи, если не сотни тысяч книг, сотни тысяч, если не миллионы статей в периодических изданиях. А вот непосредственно о сексуальной жизни написано, к сожалению, значительно меньше.

Старайтесь во всех удачах благодарить обстоятельства, а во всех неудачах винить только себя. Этого принципа я и придерживаюсь. Поэтому, если книга окажется полезной и понравится вам, поблагодарю обстоятельства и вас, читателей; если книга вас разочарует, буду винить себя.

Запомните совет Сенеки, одного из самых знаменитых писателей и философов Древнего Рима:

«В чем же заблуждаются все люди, когда желают счастливой жизни? В том, что принимают средства к ней за нее самое, и чем больше к ней стремятся, тем дальше от нее оказываются. Ведь начало и конец блаженства в жизни – безмятежность и непоколебимая уверенность, а люди копят причины для тревог и не то что несут, а волокут свой груз по жизненному пути, полному засад. Так они уходят все дальше от цели и чем больше тратят труда, тем больше себе мешают и самих себя отбрасывают вспять. Так бывает с теми, кто торопится пройти через лабиринт: сама спешка запутывает.

…Если бы мне подарили мудрость, но с одним условием: чтобы я держал ее при себе и не делился ею, – я бы от нее отказался. Любое благо нам не на радость, если мы обладаем им в одиночку.

Проводи время только с теми, кто сделает тебя лучше, допускай к себе только тех, кого ты сам можешь сделать лучше. И то и другое совершенно взаимно, люди учатся, обучая.

…Нужно всякому протягивать руку, и не может быть, чтобы из многих попыток ни одна не принесла успеха».

Вспоминаю: работал на радио в редакции «Последних известий» и «Маяка». Отвечал за освещение проблем медицины и искусства. Такое сочетание. А выпала мне двойная роль, ибо мои связи и интерес к кино, театру, цирку, музыке были хорошо известны руководителю редакции Юрию Летунову, а мой личный и профессиональный (психолог) интерес к медицине (опять же и связи) позволял соединять, казалось бы, разнородные области.

– Ничего страшного, нам формальности не важны, – говорил мне Юрий Александрович, принимая на работу, – искусство и медицина вполне сочетаются. Там духовное здоровье, а медицина – это физическое, или, как там говорят, соматика.

Так я и работал. Пока однажды не вышел конфуз.

В конце 60-х годов подготовил я репортаж с форума гинекологов и акушеров.

Написал вводную часть – о том, что в Кремлевском Дворце съездов собрались врачи чуть ли не со всего мира, и подверстал четыре интервью в звуке по 25–35 секунд.

– Вы что, с ума сошли?! – выговаривала мне дежурный редактор, она же выпускающий. – Да если это услышит Сергей Георгиевич Лапин (он возглавлял Комитет по радиовещанию и телевидению. – В. Ш.), нас же всех с работы поснимают! А если дойдет до Михаила Андреевича Суслова (фамилия могущественного члена Политбюро произносилась шепотом, с придыханием), то просто не знаю, как сказать… да и что говорить… Нет, вы понимаете, какую бомбу вы подложили, так ведь и самого Лапина могут снять за разврат, а уж как наши головы полетят – и все из-за вас!

Я молча выслушивал.

– Вы что молчите, вы что, не понимаете, какие слова звучат у вас? Аборт, рак матки, непроходимость фаллопиевых труб, кесарево сечение, бесплодие наших женщин, а эта фраза – кто там ее говорит, какой профессор: «Нужно приучить население пользоваться презервативами, тогда станут меньше болеть и женщины, и мужчины»! Сифилис, кондом… в эфире! Да мы в аптеках не произносим «презервативы», а говорим «пакетики»…

– Но если профессора попросить вместо «презерватив» сказать «пакетик», никто ничего не поймет, – попытался я возразить. – А сифилис… Так ведь это болезнь такая же, как и все другие: инфаркт, почечная недостаточность, туберкулез… Нет «грязных» болезней.

– Вон отсюда, развратник! – заорала на меня ведущий редактор. – Кто только на работу вас принял!..

Ведущим редактором была женщина. Хорошая тетка. Однажды на партийное собрание чуть не вынесли ее персональное дело, после того как ночью в телетайпной комнате дежурной бригады ее застали занимающейся, как бы это помягче сказать, любовью с практикантом моложе ее на двадцать лет.

Спас от публичного разбора отец практиканта, занимавший высокий пост на Старой площади, где тогда располагался ЦК КПСС. Защищал он, конечно, не редактора, а собственное имя и имя своего сына.

Кто сегодня помнит всемогущих Михаила Андреевича Суслова и Сергея Георгиевича Лапина? Их имена забыты. А они во многом определяли идеологию страны и отвечали за нравственное воспитание народа.

Секс был, есть и будет. А слово это было фактически запрещено. (На радио, телевидении, в общей печати иногда разрешалось робко сказать о половом воспитании.)

Так мы и жили. Более 20 процентов семей распадались из-за сексуальной несовместимости, до 60 процентов женщин из-за собственной необразованности никогда не испытывали оргазма, на 70 процентов мужская импотенция оказывалась ложной, рожденной незнанием собственной физиологии и психологии. Испытывали сложности бисексуалы, страдали гомосексуалы, когда в любой момент их могли уволить с работы или даже отправить в тюрьму только потому, что они другой ориентации, нежели большинство. (Лишь в 1993 году отменили 121-ю статью Уголовного кодекса, предусматривающую наказание для гомосексуалов – до пяти лет лишения свободы.)

Перестройка многое изменила. Хлынул (пожалуй, даже через край) поток книг, журналов, газет на сексуальную тему. Открылись эротические театры, порнопродукция стала вытеснять искусство, появились секс-шопы, телевидение слишком увлеклось дозволенностью темы и в погоне за рейтингом достигло обратного эффекта: эротика на экране стала раздражать. Явление это закономерное и естественное, как корь в детстве. Нужно переболеть.

Депутата Госдумы, известного режиссера Станислава Говорухина однажды возмутил размах проституции в России. Выходит он из Думы – и видит до двухсот молоденьких проституток, предлагающих свои услуги.

Проституток от гостиницы «Москва» отогнали. Но проституция-то осталась. Стоит открыть любую газету (об Интернете и не говорю) – сотни предложений: «Красотки на выезд», «Девушки. Апартаменты», «Красавицы развеселят вас», «Умеем все и делаем все недорого»…

Формально у нас нет проституции. Статьи, карающей за проституцию, в Уголовном кодексе нет. А как же бороться с тем, чего нет?..

В самом деле – стоит ли бороться с проституцией, которой нет?

На мой взгляд, бесполезное дело. Сами проститутки ни в чем не виноваты. Как только мужчины перестанут прибегать к их услугам, так они исчезнут.

Ах, эти бедные, несчастные мужчины, такие слабые… Едут на машине по центральным улицам города, видят девушек, приподнимающих юбчонки, – и не могут им отказать, не в силах уклониться от соблазна. Бедные мужчины!

Это с иронией. А если серьезно, то ведь действительно многие мужчины несчастны. Любви нет, разрядиться хочется, онанизмом заниматься вроде бы не пристало, к однополому сексу не тянет, – так хоть купить на час-два женщину, да и дело с концом.

Но вина-то женщин в чем? Что выходят и соблазняют?..

Если бы у мужчин была действительно любовь, если бы они были сексуально образованны, если бы жены (возлюбленные, подруги, назовите как угодно) понимали их, то никогда никто из этих мужчин не покупал бы женщин на час или на два…

В заключение ответа на вопрос: «Ради чего написана эта книга?» – публикую письмо, подкупившее меня искренностью, особым душевным настроем и убедительностью.

«Сразу прошу прощения за длинное письмо. Но короче писать – значит что-то упустить. А для меня все – главное, ведь это моя несложившаяся жизнь, да и не только моя.

Сейчас мне 49 лет, педагог, 20 лет работала в школе и вот уже второй год не работаю. Так хочется на старости лет разобраться в себе!

Жила я в трудные годы, родилась перед самой войной, память прекрасная, потому и помню все военные годы, тем более послевоенные. Голод и холод, как у всех. После войны пришел отец, жизнь налаживалась и, возможно, не оставила бы такого печального следа, если бы отец не стал пить. Нет, он не был алкоголиком, пил только в получку, но пропивал все до копейки, и мы (четверо детей и мама) оставались голодными в буквальном смысле слова.

Все мы еще были малы, младший брат родился уже в 1946 году. Мама работать не могла. И тогда мы, дети, стали работать, вернее, отрабатывать муку, картошку, платье – все, что давали соседи. Ничего, жили, но была еще одна беда: отец пил, терял контроль над собой и бил маму. Да и меня пытался бить за то, что родилась девочкой, да еще на мать похожей. Ударить я себя не давала, но жить дома не могла, скиталась по подружкам, родственникам. А дома все громилось и крушилось. Продолжалось это до тех пор, пока не выросли братья, они его в таких случаях просто связывали.

Я росла очень активной, веселой, общительной и хорошенькой. Мальчишки рано стали бегать за мной. Влюбилась в 15 лет. Влюбилась, и жить стало труднее. Мой объект ничего не знал. Я любила для себя и мечтала о своей будущей жизни как о семейной идиллии, где тишина и согласие, чистые полы и чистые рубашки.

К 15 годам уже многое умела (стирать – машинок-то не было, шить, готовить – словом, все, что не всегда теперь умеют и взрослые женщины). Но ничего взрослого мне не грезилось. Судьба свела меня с моим избранником, и счастью не было предела, но женился он на другой, а я в 20 лет осталась с розовыми мечтами. В своей округе я пользовалась популярностью среди ребят и даже среди взрослых мужчин, но была очень застенчивой, краснела по пустякам, стеснялась ухаживаний и не понимала их смысла. И в 15, и в 17, и в 20 лет слыла недотрогой.

Говорю вам совершенно честно: ничего не понимала в ухаживаниях, вздохах, письмах, драках (из-за меня происходили драки). Мысли мои витали где-то высоко, далеко и не останавливались на мужчинах.

Никогда не проявляла интереса к взрослой жизни. Окружающие считали, что у меня золотые руки, и часто звали одевать невест. Много я видела свадеб, но все пролетало мимо. Сначала из-за отца ненавидела всех мужчин, кроме одного. А потом, с его «изменой», никакие слова, подарки, драки меня не волновали и не трогали. Но выйти замуж пришлось – нет, не по любви. Жил у нас в округе военный летчик. В форме, высокий, интересный, складный. Девчонки с ума сходили по нему. Вот я и решила: хороший будет мне защитник (его уважал даже отец), спокойный, воспитанный, вежливый, а главное, большой – не даст отцу в обиду.

Я вышла замуж за него, отвязалась от всех поклонников на время, ушла из семьи наконец-то. Перестала вздрагивать по ночам. Наслаждалась тишиной, покоем, защищенностью. Интимная же сторона наших отношений была для меня пыткой. Я так никогда и не поняла, что же такое «медовый месяц», почему его так называют. Была верной женой, хорошей хозяйкой, но про себя часто вспоминала строки, когда-то мною сочиненные: «Не тебя с работы поджидаю, и скатерть белую стелю не для тебя, не для тебя цветы я расставляю, и сын растет, похож не на тебя». Так я говорила, обращаясь в мыслях к своему когда-то любимому человеку. Да-да, родился сын, но я не радовалась, как все матери. И вообще я мало чему теперь радовалась.

Мы с мужем были образцовыми, дружными, верными, друг без друга никуда. На людях. А наедине? Чего-то не хватало. Муж в душе считал, что я его не люблю и не любила, боялся быть навязчивым, излишне ласковым, хотя он меня любил больше жизни своей. И все это знали (военные городки ведь небольшие).

В 34 года я сильно заболела: очень низкое давление, головные боли, лицевой парез, потеря движения. Ни руки, ни ноги, ни язык меня не слушались. Оставила работу. Начались мои скитания по врачам, а их было много. Но никто и никогда не спрашивал меня, какова моя интимная жизнь, я не любила говорить на эту тему с приятельницами, даже очень близкими. Фильмы и книги казались мне надуманными, нереальными. Мне было уже 40 лет, когда один психиатр все-таки задал мне такой вопрос. По моему смущению он, видимо, что-то понял и попросил меня ему написать. Я так и написала, что все это глупости, что ненавижу говорить на эту тему. Тогда он предложил мне жить с ним, чтобы поправить такую несправедливость. Рисовал картины одну краше другой, но я только краснела, чем вызывала в нем нехорошее любопытство и интерес к себе. Когда дело дошло до наглости, я потеряла врача.

Много было еще со мной грустных и глупых, мучительных и просто отчаянных приключений на этой почве в связи с абсолютной некомпетентностью в половой жизни. Но самое страшное меня еще ожидало. В 49 лет что-то сотворилось с моей гинекологией, заболела. Врач назначил гормональные уколы. И все, я переродилась. Впервые в жизни почувствовала половое влечение, то самое, которое приводит к свадьбам, насилиям, изменам. Я ощутила свое тело, ноги, живот, я стала женщиной. Мой медовый месяц опоздал на 26 лет. Изменилось отношение к мужу, я стала счастливой, много смеялась и дурачилась, пока не поймала себя на мысли: да ведь так должно было быть всегда! Со мной случилась истерика. В один миг я все поняла: свою детскую дикость, равнодушие к ухаживаниям в юности и в зрелые годы, безразличие к словам врача и ласкам мужа. Бог мой, да какую же мы с ним каторжную жизнь прожили, как же надо было любить меня, чтобы не сбежать, до какой степени надо быть глупым в интиме мужчиной, чтобы принять мою холодность за нормальное состояние! Но слезы слезами, а кончились уколы – снова живая смерть. Как мучительны и сложны наши отношения с мужем! Прожили 26 лет, как в черно-белом кино, лишь на миг жизнь блеснула во всех ее непостижимых красках.

Я написала подробно, потому что очень хочу, чтобы из моей искореженной жизни кто-то сделал выводы, а кто? Медпросвещение? Может быть, что-то понадобится для убеждения кого-то. Ведь человек должен знать о себе все, в том числе о своей интимной жизни.

Можно ли ответить на мой вопрос: «Почему я выросла такая?»

С уважением, Наталья Николаевна.

Р. S. Ради бога, извините, но вот еще один вопрос, сформулировать его мне трудно. Всю жизнь я любила другого человека. Ничего, кроме юношеских поцелуев, между нами не было, но не влияет ли такая «вечная» любовь на формирование полового влечения?»

№ 2. ЧТО ТАКОЕ ЛИБИДО – СЛОВО, КОТОРОЕ Я ЧАСТО СЛЫШУ?

Офицер:

«Товарищи солдаты, какие мысли у вас возникают при виде кирпича, который я держу в руках?»

Первый солдат: «Я вспоминаю дом».

Второй солдат: «А я думаю о строительном вузе».

Третий солдат: «А я – о половом акте…»

Все в недоумении.

Офицер: «Но почему?!»

Третий солдат: «А я всегда о нем думаю!»

(Из солдатского фольклора)

Из восьми тысяч людей, отвечавших на этот вопрос, лишь десять процентов встречали ранее слово «либидо» и связывали его с сексом. Только половина из них представляли, правда довольно туманно, что скрывается за термином.

Либи’до (ударение на предпоследнем слоге) – этим термином обозначают половое влечение, а в переводе с латинского оно означает: желание, влечение, страсть.

Термин в конце XIX века ввел в обиход известный немецкий ученый Альберт Молль.

«С выражением «половое влечение» дело обстоит так же, как и со многими другими психологическими понятиями: каждый им пользуется, каждый уверен, что употребляет его правильно, и тем не менее различные исследователи толкуют его по-своему. Один понимает под этим исключительно субъективные ощущения в половых органах, другой – главным образом отношение к противоположному полу, третий – воспроизведение потомства», – писал ученый.

С тех пор вокруг термина начались ожесточенные споры, не прекращающиеся и по сей день. Либидо играет огромную роль в жизни каждого из нас и, по мнению некоторых исследователей, неподвластно нашему сознанию. Мы, люди, подвластны сексу, но не секс подвластен нам. Хотя, конечно, человек способен и обуздывать свое сексуальное влечение, и направлять его.

Так, тот же Молль писал: «Женщина, прибегающая к коитусу для того, чтобы иметь детей, может предварительно обсудить все, что говорит за и против этого, и если она принимает решение продлить род, то это – деяние произвольное, но отнюдь не вызванное влечением. И само собой разумеется, что, когда женщина прибегает к совокуплению вследствие других причин, например чтобы испытать удовольствие, отвлечься от забот или чтобы заработать деньги как проститутка, тогда еще меньше оснований говорить о влечении… И если мужчина, который испытывает склонность только к мужчинам, чтобы выказать себя покорителем женщин, совокупится с особой женского пола, вызвав у себя эрекцию воображением мужчины, то такой коитус никак нельзя причислить к инстинктивным».

Итак, либидо – это половое влечение, желание. Но оно инстинктивно, передается нам по наследству? Оно сознательное или подсознательное? В какой мере оно, либидо, оказывает влияние на жизнь каждого, на характер, на поведение, на наши взаимоотношения? Можно ли говорить о либидо у детей, скажем, двух-трехмесячного возраста? Если оно передается по наследству, то должно появляться с самого рождения, другое дело – как оно заявляет о себе. Может быть, до поры до времени дремлет, а может быть, дает о себе знать с первых дней жизни ребенка? Как меняется либидо с возрастом, когда нарастает, когда угасает, насколько это чувство связано с организмом, с нашими заболеваниями?

Что такое либидо? На этот вопрос можно ответить и своеобразной притчей.

Эволюция мужской сексуальности от 10 до 80 лет

10 лет. Чего-то хочется, не пойму никак – чего.

12 лет. Хочется…

14 лет. Хочется хоть какую-нибудь девчонку.

16 лет. Хочется именно вот эту подругу, потому что она «всем дает».

18 лет. Хочется всех… попробовать по разу!

20 лет. Хочется именно эту девушку, потому что она всем отказывает.

25 лет. Хочется только эту женщину, потому что она лучше всех!

30 лет. Хочется только эту женщину, ибо она чужая жена.

35 лет. Хочется всех, кроме своей жены.

40 лет. Хочется вот эту 18-летнюю глупышку.

45 лет. Хочется одинокую соседку – она вряд ли откажет.

50 лет. Никого не хочется, надоели все – но надо!

55 лет. Радостно: хочется…

60 лет. Хочется хоть какую-нибудь женщину, но уже почему-то не всегда можется.

65 лет. Надо делать вид, что все еще чего-то хочется.

70 лет. Ну вот, уже и не надо делать вид.

75 лет. Помню, как мне хотелось ту женщину!..

80 лет. Да, чего-то раньше хотелось, а чего – не помню…

Эволюция женской сексуальности от 10 до 80 лет

10 лет. О чем это мальчики говорят? А может быть, все-таки поцеловаться?

12 лет. А целоваться – это хорошо! Другого и не надо, мама права…

14 лет. Хочется обнять красивого мальчика из нашего класса. И ему, наверное, этого же хочется. Как дать понять, что я согласна?

16 лет. Я бы с ним гуляла, ходила, обнималась… Но ведь он захочет и другого. А надо ли?

18 лет. Нравятся многие мальчики. Может быть, рискнуть и попробовать? Можно рискнуть! Другие же рискуют – и ничего.

20 лет. Хорошо бы со знаменитым актером. Но можно и с сокурсником. У него хорошая фигура, и вроде неглупый, и на машине покатает.

25 лет. Мало ли чего хочется – мужа любить надо, мужа. А если мужа нет, то своего возлюбленного. А если возлюбленного нет – хочется, чтобы был.

30 лет. Устала. Работа-дом, дом-работа. Но ведь хочется… А он не понимает, что мне хочется. Ляжет и спит.

35 лет. Неужели старею? Вроде все время хочется, а я себя сдерживаю. Верность – штука хорошая.

40 лет. Совершенно не хочется малышей. Им 20 лет – детский сад. И совершенно не хочется начальника. Он же стар, ему 60.

45 лет. Хочется снова почувствовать себя молодой. Ну и что, что он моложе? Я же хочу быть молодой.

50 лет. Мало ли чего мне хочется? Хотеть не вредно.

55 лет. Все нормально. Даже если я одна. А если не одна, а любовь прошла и секса нет, зачем грустить – все нормально. Привыкла.

60 лет. Иногда хочется. Вспоминаю, как это было в 20.

65 лет. Слишком много житейских забот. Хорошо, что мне не до этого.

70 лет. Неужели я уже старуха? Спать хочется, телевизор смотреть хочется, а гулять не хочется.

75 лет. Помню, как мне хотелось одного сокурсника. А он стал таким старым… Мы случайно встретились с ним в метро.

80 лет. Да, чего-то раньше хотелось, а чего – не помню…

Человек и, к примеру, древесный сверчок – можно ли проводить какие-либо параллели между ними? Можно, считает (и он прав) американский ученый Дэвид X. Фанк. Он пишет:

«Как происходит спаривание у древесных сверчков? «Поют» только самцы (как у всех других сверчков и большинства кузнечиков), этими трелями, которые специфичны для каждого вида, они дают знать о своем присутствии сексуально восприимчивым самкам. Восприимчивая самка приближается к самцу сзади, поскольку единственно в этом направлении распространяется основная часть производимого крыльями звука. Как только самец почувствует присутствие приближающейся самки, он прекращает пение и поворачивается на 180 градусов, чтобы потрогать ее своими антеннами.

Принято считать, что таким образом самец проверяет, принадлежит ли самка к тому же виду, что и он, то есть является ли она подходящим партнером для спаривания. Следующая стадия ухаживания включает сложный ритуал, в ходе которого самец вновь поет, а также совершает иные демонстрации, например раскачивается из стороны в сторону…

Если самка восприимчива к этой «увертюре», она забирается к самцу на спину.

У древесных сверчков сперма помещается внутри богатой питательными веществами полой сферы, называемой сперматофором. При спаривании сперматофор переходит из половых путей самца в совокупительную сумку, или влагалище, самки.

Это перемещение занимает всего несколько секунд, но и после этого самка остается верхом на самце еще в течение 5–20 минут…»

Перенесите все, что вы сейчас прочли, на человека. Нет ли тут ухаживания, прелюдии, активного секса, в том числе и по продолжительности? Значит, и у насекомых, и у животных есть либидо? Конечно!

Либидо – такое же чувство, как чувство радости, как ощущение прекрасного, которые в каждом из нас, к счастью, есть.

От того, насколько сильно или слабо наше либидо, зависит сексуальная жизнь человека.

И поэтому людям (как написала мне одна из читательниц)…

Хочется любви и тепла…

Хочется доброты и красоты…

Хочется нежного взгляда… искренней улыбки…

Хочется ласковых слов… робкого дыхания…

Хочется влажных губ… цепких рук…

Хочется горячего тела, которое знаешь на ощупь все до последней родинки…

Хочется царапин от ногтей…

Хочется лица без косметики и растрепанных волос…

Хочется кофе в постель…

Хочется думать, просыпаясь каждое утро: а мне не приснилось?..

Бывают ли люди, у которых вообще отсутствует либидо? Бывают, но это уже болезнь. У многих, страдающих умственной отсталостью (олигофренов разной степени: дебилов, имбецилов, идиотов), понижено сексуальное чувство, то есть либидо, а порой и вообще отсутствует. Правда, бывают случаи, когда при полной идиотии (человек не реагирует на речь, не способен к обучению, уходу за собой) либидо может быть сильным и неуправляемым; человек, страдающий полной идиотией, в сексуальном плане бывает агрессивен.