Письма в никуда

В итоге Анна преисполнилась уверенности – её Катрин будет могущественным магом, причём как менталистом, так и прорицателем. Пусть ей не до конца известен потенциал девочки, но уже то, что она знала наперёд о возвращении матери из плена и явилась в её сновидение, говорило о многом. Дочка умела чувствовать будущие события, чётко видеть картинки в сознании. Анна не смогла скрыть сильный шок, отразившийся на её лице, что не могла не заметить испуганная Кат.

– Прости, мамочка! Я просто ощущала, как тебе плохо, и хотела подбодрить, скорее позвать домой, – начала оправдываться она.

Анна подтянула малышку к себе и принялась успокаивать, нежно перебирая пальцами пряди её волос. Будь они в Исхине, все двери открылись бы перед талантливой девчушкой, а лучшие учителя сочли бы за честь обучать её. Однако мир жесток, и они попали в Империю, где одарённые обучались в специальных интернатах, чтобы с юных лет служить во благо ей. К несчастью, менталистам приходилось хуже всего, ведь они могли влиять на сознание и убеждения людей, подчиняя их своей воле. Анна судорожно придумывала, как обучить дочку самостоятельно, как достать нужные книги…

Часы в доме громко пробили, возвещая о наступлении позднего часа. Посмотрев на тёмный прямоугольник окна, Анна решила временно оставить накопившиеся проблемы и уложить отчаянно зевающих, уставших детей, которые не хотели признаваться в желании спать, чтобы побыть с ней хотя бы несколько минут. Хитро прищурившись, Анна обвела взглядом своих ребят и предложила:

– А давайте сегодня ляжем спать все вместе, и я расскажу вам новую сказку! Чур, кто первый приготовится ко сну, тот и выберет самое удобное место!

Огласив комнату дружным визгом, троица наперегонки понеслась в спальню.

Лёжа на кровати и обнимая мирно сопящих детей, Анна убедила себя не затягивать с походом в замок: ей нужно выяснить, чем всё-таки ей хочет отплатить Витан, и решить, что делать дальше. Недавние события заставили о многом задуматься и даже переосмыслить некоторые взгляды. Однако, благоразумно решив, что с проблемами надо расправляться по мере их поступления, она спланировала внешний вид для посещения обители принца: одеться стоит максимально официально и закрыто, а волосы – убрать в строгую причёску. И ничего сложного в этом нет. Наверное…

Глава 8

Наутро дети наблюдали за сборами Анны настороженно: было видно, что они боялись отпускать её в замок. Поэтому перед выходом она успокоила малышей как могла, поцеловала всех ребят в макушку, оставила за старшего Фила и только тогда отправилась в путь.

Несмотря на ранний час, на улице уже было душно. День обещал стать жарким. Анна шла по узким, извилистым улочкам, пересекая стремительно просыпающийся город. То и дело попадались идущие навстречу посыльные, молочники, торговцы – все те, для кого утро начиналось раньше, ведь они должны выполнить свою работу до пробуждения остальных людей. Так как дорога, ведущая к замку на холме, пролегала через центральную улицу, Анна сбавила скорость и остановилась на неплохой смотровой площадке, откуда открывался вид на Воли. Далеко внизу текла полноводная река Роя, основная кормилица города. Вокруг неё громоздились дома, утопающие в свежей зелени садов, их камни чуть золотили лучи солнца, а оттого поселение показалось таким тёплым и родным. Посчитав эту чудную, почти идиллическую картину хорошим знаком, она улыбнулась и поспешила дальше. Хоть до самого замка оставалось небольшое расстояние, она отчётливо понимала, что простой горожанке не позволят пройти через главные ворота. Поэтому придётся сделать приличный крюк и добраться до хозяйственных ворот, через которые её выводили позавчера.

Дорожка нашлась достаточно быстро и легко, но у самого входа возникла ожидаемая заминка – обнаглевшие стражники не хотели пускать Анну, мотивируя тем, что оборванкам нечего делать в замке. Позвать управляющего они отказывались, смеялись в ответ на все уверения в том, что её ждут, и велели проваливать. Расстроившись и решив, что такова её судьба, Анна собралась было уходить, но на шум ругающихся голосов среагировал старший страж ворот. Выйдя к ним, он цыкнул на подчинённых и выяснил, что происходит. Долго и внимательно он оглядывал женщину.

– Да, в замке действительно не хватает прислуги… – наконец, произнёс он себе под нос, а затем добавил; – Сейчас, госпожа, найдём для вас провожатого. А вы, оболтусы, в следующий раз зовите меня немедленно, раз уж не можете додуматься сами, что управляющий не будет рад, если из-за вас в замке будет некому работать!

– Мы только пошутили! – попытался оправдаться один из стражников, но главный лишь махнул рукой и повёл Анну в замок.

Провожатый нашёлся мгновенно: им оказался мальчишка-паж, пробегавший мимо с поручением для кастеляна. Парнишка был на редкость разговорчив и весел, так что до управляющего она успешно добралась в приятной компании. Напоследок, уже под самой дверью кабинета, мальчонка повернулся к Анне и с неожиданной серьёзностью произнёс:

– Будьте осторожны с Олином и Бьерком!

Анна на непонимающе посмотрела на него. Вздохнув, паж объяснил:

– Это те стражники у ворот. Они очень злопамятны, а сегодня именно из-за вас их отчитали и, возможно, даже наказали. Будь вы хотя бы гражданкой Империи, а не захваченной страны, дело обстояло бы куда лучше, но… поверьте, просто так они этого не оставят. И прощайте.

Тепло улыбнувшись, он оставил озадаченную женщину в одиночестве, на секунду зашёл к управляющему и побежал дальше. Анна вежливо постучала в массивную дубовую дверь. По другую сторону раздалось приглушённое разрешение войти. Резная ручка и дверь не пожелали поддаваться сразу, но всё же она смогла справиться с ними и зайти внутрь.

За огромным, не менее массивным, чем дверь, столом, на высоком стуле с резной спинкой сидел довольно представительный мужчина в возрасте, который был хорошо знаком Анне. Барон Виройский, кастелян замка ещё до захвата, не был заменён имперцем. Он никогда не встречал Анну лично, поэтому истолковал её удивление и испуг по-своему.

– Милочка, что вы хотели?

Анна быстро собрала последние крохи самообладания, и без того подвергавшегося проверке бессчётное количество раз за последнее время, и сказала:

– Доброе утро, ваша милость! Я пришла от Витана – он… – она запнулась, задумавшись, кем являлся Витан для неё и как он мог представить женщину управляющему, – он сказал, что для меня найдётся место в замке.

– Доброе, доброе… – протянул мужчина. – Что-то не припомню людей с таким именем. Марика обещала прислать подружку на место горничной, но больше…

– Да! Марика прислала меня через Витана, – оживилась Анна. Имя было смутно знакомо ей: кажется, так звали одну из рожениц или её сестру. Само же предложение стать горничной превосходило все её ожидания, ведь работа не слишком тяжёлая. Всю грязь убирали служанки и прачки, которые не могли исчезнуть за десять лет, прошедшие с момента последнего пребывания Анны в замке в качестве гостьи. Тем более раз барон тоже продолжал занимать свой пост.

– Видимо, эта вертихвостка опять путается с кем-то из стражников, – тяжело вздохнул кастелян и внимательно посмотрел на неё.

– У меня трое детей – стражники мне не интересны, – уверенно и достаточно жёстко произнесла Анна. – Меня интересует только работа.

Мужчина побарабанил пальцами по столу, опять окинул её внимательным взглядом.

– Хорошо, тогда приступите завтра. Для начала определю вас в пару к Марьяне – она обучит вас всему необходимому. Тут должна ещё прийти девка герцога Турона, так вот ума не приложу, что мне с ней делать и куда селить! Стыд-то какой – брать в любовницы какую-то задрипанную горожанку и ещё сюда тащить… и, главное, Его Высочество согласен! Эх…

Замолчав, барон погрузился в свои мысли. Анна усмехнулась – мезальянс ещё тот! Ведь если «благородные» барышни этого герцога вытворят что-нибудь, разбираться придётся именно управляющему. А как показывает опыт придворной жизни, придётся не раз.

– Госпожа? – кастелян заметил присутствие женщины и вспомнил, что они не познакомились.

– Анна Тиволь, – представилась она и решила рассказать о себе чуть больше. – Я вдова адвоката Андре Тиволь, ныне повитуха и мать троих детей.

Мужчина заинтересованно посмотрел на неё, уже явно разглядывая черты её лица, и задумчиво протянул:

– Знаете, Анна, вы мне напомнили одну девушку… я видел её очень давно. Как же её звали-то? Графиня… нет, герцогиня…

В первый момент Анну охватила дикая паника, возможно, отголоски даже отразились у неё на лице. Железным усилием воли она заставила себя собраться и с милой глуповатой улыбкой ответить:

– О, да! Мне говорили, что я похожа на какую-то аристократку. Только последний раз это было ещё до захвата.

Управляющий кивнул, затем уже как-то по-отечески, наставительно уточнил:

– До освобождения, милая моя Анна, до освобождения! И никак иначе! Не дай Бог вам сказать так при ком-то из… – он оборвал себя и недвусмысленно указал пальцем вверх, намекая на новых хозяев замка и Воли в целом.

– Разумеется, простите, – поспешно сказала Анна и опустила глаза.

Конечно, кому захочется называть себя захватчиками и оккупантами. Историю пишут победители. Их потомки узнают только ту версию событий, которая дойдёт до них. А как всё случилось на самом деле, будут знать лишь единицы, остальные же – прославлять победителей и освободителей.

– Значит, у вас есть дети. В замке найдётся работа для всех, – сменил тему барон Виройский.

– Спасибо, но я бы хотела оставить их дома: за ними присмотрят.

– Решение за вами, – согласился управляющий. – Думаю, график работы «четверо суток через четверо» вам подойдёт? Место для сна и еды имеется. Будете меняться с Оливией – у неё похожая ситуация.

– Я согласна.

– Что ж, тогда нужно будет принести клятву на верность Его Высочеству, но в ней нет ничего сложного – просто поклянетесь, что не будете вредить и пакостить никому из живущих в замке, а также воровать. Затем сходите к экономке, мадам Заполье, она выдаст вам форму и расскажет об общем устройстве замка и обязанностях. Вроде бы все.

– Благодарю вас.

На этом и закончилась их беседа. Клятва действительно оказалась пустяковой – в прежние времена в поместье слуги приносили более сложную. Эту же умный человек мог обойти в два счета. После состоялось знакомство с экономкой, женщиной достаточно приятной, но очень и очень строгой. Она провела небольшую экскурсию по замку для Анны, чтобы она могла хоть как-то ориентироваться, попутно знакомя её с некоторыми его обитателями. Из рассказа мадам Заполье Анна узнала, что в замке довольно много людей, так как это место пребывания принца, центр сосредоточения основных наступательных сил. В ставке проживали приближённые к Главнокомандующему офицеры, тогда как остальных расквартировали в городе. Зачастую нехватка прислуги ощущалась остро – частые увольнения и женитьба стражников или гвардейцев, больная тема управляющего и экономки, были её причиной. Довольные друг другом, женщины расстались, и на закате Анна отправилась домой, чувствуя безумную усталость от долгих переходов по узким коридорам замка.

На воротах стояли уже другие стражники, которые оказались намного приветливее. Пообещав познакомиться позже, в следующий свой приход, и попрощавшись с ними, Анна пошла дальше. Ей нужно было успеть сделать ещё одно важное дело – поговорить с Эмбер и попросить её присматривать за детьми и дальше. Конечно, ничего не делается просто так, но Анна была уверена, что её старая подруга, практически сестра, не будет противиться. Они тесно общались, помогали друг другу и даже когда-то работали вместе, однако теперь Эмбер сама искала клиенток.

Разговор неожиданно стал самым трудным испытанием за прошедший день. Ей было тяжело слышать негодование подруги, которая никогда не оставляла её в условиях оккупации и бедности. История лечения Рона и спасения Витана была выслушана относительно спокойно, лишь пару раз Эмбер наградила последнего бранными словами. Анна не стала возражать, хоть и опять вспомнила про долг жизни у целителей. Но как только Эмбер узнала подробности ареста и косвенное участие в нём двух мужчин, она отправила в их адрес жуткие проклятия, самые разнообразные и заковыристые. Миниатюрная блондинка знала столь крепкие выражения и обороты речи, от которых у Анны стыдливо пылали щёки.

– Анна, всё это кажется мне очень подозрительным! – перестав возмущаться, Эмбер посерьёзнела. – Ты не можешь не понимать, что за все годы оккупации мы в первый раз оказались так близко к замку! Нам нужно срочно переехать!

Безапелляционный тон Эмбер обезоружил Анну. Будь на её месте кто-нибудь другой, она бы просто развернулась и ушла. Но это же её Эмбер, её опора, её единственная надежда на то, что с детьми не случится ничего плохого. Анна внутренне содрогнулась: последняя новость заставит Эмбер назвать её умалишённой. Если бы кто-то сообщил Анне год, месяц или хотя бы неделю назад, что она захочет не просто приблизиться к замку, а устроиться туда на работу, она рассмеялась бы этому человеку в лицо и перестала с ним общаться.

– Эмбер, это ещё не всё, о чём я хотела с тобой поговорить, – устало сказала она и продолжила как можно жёстче. – Сейчас я скажу то, что не понравится тебе ещё больше. Прошу, выслушай меня до конца, а потом уже говори всё, что об этом думаешь. И я пойму, если после моих слов ты откажешься мне помогать.

– О Боги, Анна, ты меня пугаешь! Куда уж хуже? – словно прочитав её мысли, встревоженно и озадаченно произнесла она.

– Витан устроил меня горничной в замке в качестве уплаты долга. И обстоятельства сложились так, что мне пришлось согласиться на эту работу. Дело в том, что вчера подтвердились мои наихудшие опасения – у моей Катрин очень сильный дар менталиста и провидца. Чтобы попытаться справиться с ним, обучить дочку пользоваться магией и скрывать силы, мне нужны хотя бы книги, а в библиотеке они точно есть. Я не вижу других вариантов получить их…

– О, Боги… – шокировано прошептала женщина. Теперь она единственная знала все тайны Анны, которая отвернулась к окну и начала судорожно подбирать слова:

– Как только я добуду книги, сразу уволюсь. Да и, знаешь, тут можно найти плюсы. Где ещё я смогу столько заработать? Что я могу дать детям сейчас? Да, мы уже не голодаем и более-менее сводим концы с концами, но всё могло быть по-другому! Дети уже не помнят, как их зовут на самом деле, не помнят Эдварда, не помнят прошлую жизнь. Возможно, это и к лучшему, но… это сводит меня с ума.

Голос Анны сорвался, и последние слова она уже практически прошептала. По щеке побежала предательская слеза, но она быстро смахнула её и даже попыталась улыбнуться. Эмбер встала, подошла к ней и крепко обняла. Все эти события были для неё не менее ошеломляющими, чем для самой Анны.

– Милая, не переживай! Мы справимся! – быстро заговорила она, судорожно прокручивая в голове возможные варианты. – Знаешь, даже хорошо, что тебя взяли прислугой: аристократы ведь нас совсем не замечают, мы для них пустое место. Да, да, я знаю, что ты хочешь мне сказать. Ты другая. И всегда была другой. Но для остальных прислуга подобна безмолвным рабам. Да и никто не подумает, что у них под носом сама герцогиня Коррильская.

– Под носом у врага спрятаться легче всего, – улыбнулась Анна. Она была счастлива, что Эмбер всё правильно поняла и готова вновь прийти на помощь. Ей стало легче дышать, ведь она безумно переживала. Она так не беспокоилась даже в замке, когда разговаривала с управляющим, потому как знала, что в любой момент может отказаться и уйти.

Поговорив ещё немного с названной сестрой о планах присмотра за детьми и их обучения, Анна отправилась домой. Дети были взволнованы, но старались не расстраивать её своим беспокойством. Узнав о будущей работе матери и частых отлучках, малыши заметно огорчились, но Кат была на редкость спокойна и весела, что все сочли за хорошее предзнаменование. Расцеловав свою неугомонную троицу, Анна отправила детей спать, но сама долго ходила по кабинету из угла в угол. В голову навязчиво лезли неприятные мысли, её одолевали сомнения, и Анна не нашла ничего лучше, чем сеть и написать письмо. Она надеялась, что эта нехитрая процедура поможет ей успокоиться, как это было раньше. И пусть она уже почти не верила, что послания когда-нибудь дойдут до адресата, но уже не могла обойтись без них.

Стараясь быть бесстрастной, Анна начала описывать события, произошедшие с ней и её семьёй, посчитав последние дни достаточно насыщенными. Буквы постепенно складывались в слова, а слова в свою очередь образовывали предложения. Она всё писала, не желая даже представлять, что сказал бы Эдвард, прочитай он это письмо. Во всяком случае, прежняя Анна давно бы ужаснулась. Нынешняя Анна не могла позволить себе истерику.

«P.S. Эдвард, дорогой, любимый! Я верю, ты помнишь о нас, и знаю, что долгие пять лет не были лёгкими и для тебя, но надеюсь, что мы скоро увидимся. У Катрин пробудился дар, и она абсолютно и безоговорочно уверена в нашем возвращении домой.

Вечно твоя, Изабелла».

Перечитав письмо, Анна отправила его вслед предыдущим – в никуда. Запоздало в голове пронеслась мысль, что Эдвард даже не подозревает о существовании младшей дочери…

Уже засыпая в пустой постели, она молила всех богов о встрече с мужем во сне, но той ночью видений не было.

Глава 9

Неделя пролетела неожиданно быстро и легко. Душевное состояние Анны и её ощущения были весьма странными, происходящее казалось шуткой Богов, вдруг решивших показать ей существование всех пластов общества: и хозяев жизни – аристократов, и слуг, обеспечивающих их комфорт, и не угодивших действующей власти арестантов. Радовало то, что она на удивление органично вписалась в коллектив прислуги замка. Она работала, как ранее и говорил управляющий, в паре с Оливией, которая поначалу попыталась разговорить её, постоянно о чём-то расспрашивая, но быстро поняла, что Анна не желает болтать о своей жизни. То же произошло и с остальными слугами, и уже на третий день большинство просто потеряло к ней интерес. Замок в основном населяли военные, молчание и аккуратность в этой среде ценились превыше всего.

В те тихие дни основная часть свиты и военных отсутствовала, сопровождая Его Высочество на встречу с Императором, поэтому в замке было значительно меньше работы, а слуги вели себя несколько расслабленно. И никто не подозревал, что эта расслабленность вскоре сыграет со всеми злую шутку.

По слухам, возвращение Главнокомандующего ожидалось со дня на день. В связи с этим управляющий отдал приказ тщательно проверить состояние замка – никто не ведал, в каком настроении прибудет принц. Шёпотом слуги вспоминали случаи, когда из-за малейшего нарушения кого-нибудь могли уволить, иногда даже наградив плетями.

Пробраться в библиотеку Анна пока не пыталась, решив вначале привыкнуть и осмотреться. Теперь она знала, что помещение с книгами не запиралось, а горничные по приказам господ собственноручно возвращали книги из комнат на полки громадных шкафов. Иногда она как бы невзначай интересовалась, кто и за что отвечает, какой распорядок жизни в замке вообще, и всё больше убеждалась, что на прислугу действительно не обращали должного внимания. Да и весь их рабочий день был спланирован так, чтобы максимально скрыться от глаз хозяев: например, богатые покои убирали в те часы, когда аристократы завтракали или обедали.

Анна и Оливия спешно готовили гостевые комнаты: после таких поездок вслед за Его Высочеством обычно спешили придворные красотки в надежде затесаться если не в жены, то хотя бы в любовницы-фаворитки. Старшие его братья были уже женаты, а он всё ещё нет. Вот и пытались аристократки разной степени знатности поймать удачу, забывая о гордости и чести.

«Да… и в Империи, и в Исхине мужчины одинаковы!» – мысленно усмехнулась Анна, не спеша комментировать рассказ второй работницы о местных нравах.

Анна могла с радостью признаться, что работа попалась действительно несложная. В замке порой использовались бытовые заклинания, однако она делала в основном ту работу, которую совсем нельзя или достаточно проблемно делать с помощью магии: застелить постель, полить цветы, красиво и аккуратно сложить вещи.

Её мысли нарушил донёсшийся из коридора неясный шум, какая-то возня, а всего через минуту в убираемые покои буквально влетела мадам Колинс, помощница мадам Заполье. Обстоятельная и степенная женщина выглядела встревоженной и почти задыхалась от быстрого бега.

– Девочки, вот вы где! – суетливо проговорила она. – Быстрее идите в малую столовую. Наш Главнокомандующий возвратился не в духе. Нужно срочно готовить всё к ужину!

Не было нужды долго упрашивать женщин: спустя мгновение они поспешили выполнять это задание, а мадам Колинс отправилась раздавать новые указания остальным горничным. В столовой уже наводили порядок и сервировали стол пять девушек под присмотром взволнованной мадам Заполье. Увидев Анну и Оливию, она быстро произнесла:

– Девочки, не стойте, нам нужно быстро всё успеть! Помогите-ка Полин расставить сервиз с той стороны!

Женщины беспрекословно начали помогать Полин. По лицу её было видно, что она отчаянно хотела сказать им что-то, но не решалась, опасаясь вызвать гнев начальницы. Не прошло и пяти минут, как в столовую вбежал один из младших лакеев и, запинаясь, обратился к экономке:

– Мадам, вас срочно зовёт управляющий! Там… – не договорив, мальчик быстро обвёл взглядом остальных и, решив что-то, продолжил, – впрочем, вам лучше самой увидеть!

Мадам Заполье ахнула, упомянув всех демонов, и поспешила выяснять, что же случилось. Как только она ушла, сдерживающаяся до этого момента Полин громким шёпотом возвестила:

– Его Высочество уволил Анжелу!

Анна смутно помнила, что Анжелой звали миловидную блондинку с большими голубыми глазами и достаточно… приятными формами.

– Да, я тоже что-то слышала, – задумчиво произнесла одна горничная. – Только непонятно, в чём она провинилась.

– Девочки, получается, место Анжелы освободилось! – восторженно отозвалась другая. – А это же доступ в покои Его Высочества! Ой, вдруг он обратит на меня внимание?

– Жасмин, ты дура! – в сердцах выпалила Оливия. – Договоришься – и вылетишь отсюда!

– А что такого я сказала? Брось, ты же не можешь отрицать, что он красавчик и весь такой мужественный! – отмахнулась Жасмин, мечтательно вздохнув напоследок.

Годы шли, сменяя друг друга, но ничто не менялось. И аристократки, и простые девочки всегда жаждали внимания высокопоставленных особ.

– Оливия, только не говори, что он тебе не нравится как мужчина! – продолжала болтать всё та же Жасмин.

«А в тихом омуте такие черти водятся», – пронеслось в голове Анны.

– Я не говорю, а реально смотрю на вещи, не забивая голову всякой чушью, – спокойно ответила благоразумная напарница, и Анна мысленно похвалила её.

– Ол, не будь ханжой! Ещё скажи, что тебе не нравится наш Рон, – хихикнула Сильвия.

«О, а вот это уже настоящее неуважение к коронованной особе. Назвать не просто по имени, а уменьшительным – как-то фамильярно и…» – Анна не успела додумать, ведь к ней обратилась Полин, видимо, в поисках поддержки:

– Анна, а ты что скажешь?

Она хотела оставить мысли при себе, но неожиданно честно ответила:

– Максимум, на что такие, как мы, могут рассчитывать – это стать безобидным развлечением на одну-две ночи. А уж утром, когда страсти утихнут, от нас поспешат избавиться.

– А как же любовь? – возмутилась Камилла.

– А любовь остаётся для детишек и наивных дурочек, – отрезала Анна, и Камилла обиженно надула пухлые губки. – Для «любви» у аристократов есть высокородные ш… дамы, готовые на то, чего тебе и не снилось, ради денег, титулов и земель. Так что не вижу никаких весомых причин, чтобы радоваться освободившемуся месту. Как показала практика, его можно слишком легко и быстро потерять.

Договаривая последние слова, Анна почувствовала неясное беспокойство. Девочки внезапно притихли, на лицах некоторых появился испуг. Но их округлившиеся глаза смотрели вовсе не на Анну, а куда-то за её спину. И вдруг в малой столовой язвительно зазвучал знакомый, леденящий душу голос с властными нотками:

– Радует, что хоть кто-то из нашей прислуги мыслит здраво.

– Главнокомандующий, – тихо охнула Оливия.

Холодея от ужаса, Анна развернулась и с удивлением увидела Рона, ничуть не смутившегося и хорошо владеющего собой. Осознание того, кем на самом деле являлся спасённый ею человек, ворвалось в голову, выбив пол из-под ног и сковав тело паникой. С опозданием женщина взяла себя в руки и сделала книксен, чуть не спутав его с реверансом.

– Что ж, полагаю, мы нашли замечательную кандидатуру на свободную должность. А вы как думаете? – невозмутимый Рон обратился к своему спутнику.

– Да, конечно! Вы, несомненно, правы, Ваше Высочество! – подобострастно ответил кастелян, недобро поглядывая в сторону горничных. Барон явно был взбешён этой выходкой, а также напуган возможной реакцией принца.