Чёрный лама

– Буду, – сказал он, поправляя на себе синий китель.

– Хорунжий Ермаков, – откозырял забайкалец. – Тута, в больничке, один потерпевший лежит. Ножом его пырнули, да с поезда сбросили. А мы подобрали. Так он что-то важное хочет сообщить, и непременно, чтоб офицеру из вашего ведомства.

– Вот как? Ну, что ж, ведите.

Обеспокоенный Гора двинулся следом. В полутемной палате Антон рассмотрел «потерпевшего» – в меру упитанного инородца, монгола или бурята, если судить по внешности. М-да, досталось же ему, однако…

– Капитан Уваров, – отрекомендовался он, предъявляя свой жетон, – сотрудник Шестой экспедиции Третьего отделения. Честь имею.

– Ой, как хорошо-то! – заволновался раненый, косясь на хорунжего. Тот, бурча в усы, покинул палату.

– Меня зовут Лобсын Очирович Шагдаров, ваше высокоблагородие… – начал свой рассказ лежачий визави Антона, – четыре года назад я закончил курсы спецподготовки… и был принят делопроизводителем в региональную канцелярию… Третьего отделения в Чите. А нынче… меня на стажировку в Питер направили, в Шестую экспедицию! – перешел он на громкий шепот. – В поезде ко мне двое подсели… представились Айдарханом и Намхаем. Разговорились, решили выпить за знакомство… Срамота, конечно, а только я перебрал. Бадмаев – это, который Айдархан, зазвал всех в вагон-ресторан… Ну, мы и пошли, а в тамбуре он и скомандовал Намхаю, чтобы тот меня… ножом. Ловко так засадил, собака, да просчитался – сердечко у меня ровно посередке, бывает так… Потому и жив… пока. Главное, бумаги они мои выкрали! Деньги не взяли, а у меня с собой пятьсот рублей было… зато паспорт, удостоверение, направление – все у них теперь…

– Понятненько… – протянул Уваров. – Выходит, что некто под видом Шагдарова может свободно проникнуть в штаб-квартиру Шестой, и выведать то, что не для чужих глаз и ушей?

– Именно, именно! И ведь как все продумали, сволочи! Сбросили-то меня, не где придется, а в определенном месте… ох… а там банда какого-то Косого дожидалась, чтобы тело мое… того, с глаз долой. Спасибо казакам, прогнали. Айдархан с Намхаем – люди лихие, но не уголовники, не-ет. Разведчики то были, ваше высокоблагородие, не иначе! И не англичане какие, не арабы – китайцы! – Шагдаров скупо улыбнулся. – Это только вы, русские, не различаете азиатов, а мы-то своих видим… Эх! И я видел, кой-какие мелочи примечал… а вот, не дал себе труда задуматься! Понимаете, ваше высокоблагородие… уж очень правильно они по-русски гутарили. Мы-то так не говорим, в речи нашей полно кривоватостей. Вон, кто из Малороссии, «шо» говорит заместо «что»… а у нас тут, за Байкалом, «чё» звучит постоянно. А эти… чесали, как по-писаному, да с выражением.

– Ясненько…

Оглянувшись, Уваров заметил Ерему.

– Потапыч, – быстро заговорил он, – забирай наши вещи, мы остаемся. И Грея предупреди!

Ординарец, ничуть не удивленный, кивнул и скрылся в дверях.

– Вот что, – продолжил Антон, поворачиваясь к Шагдарову, – о том, что вы живы-здоровы, Лобсын Очирович, никто не должен знать. Иначе вы получите лишний шанс отправиться в мир иной, а ваши «друзья» улизнут. Во-от… Хорунжий!

Двумя часами позже, организовав охрану Шагдарова, подняв на ноги региональную канцелярию в Иркутске и отправив пневмопочтой доклады в Питер, Уваров малость успокоился. Повеселел даже, ощущая, как потихоньку возвращается к нему былой азарт.

Он никому не признавался, что порою завидует тем самым ходокам, коих вылавливает по всему свету. И чему, спрашивается, завидовать? Тому, что у них там, на той стороне, весь двадцатый век шла сплошная, не прекращавшаяся война, порой затухавшая до «локальных конфликтов» между африканскими дикарями, а дважды разгоравшаяся до мировых пожаров? Да, именно!

А чему удивляться? Он – офицер, всегда на страже Родины, вот только от кого сторожить прикажете, коли повсюду мир, да благодать? Нет, конечно, потому и мир, что есть такие, как он. Стоит хоть не намного ослабить обоих «союзников России – ее армию и флот», как сразу зашевелятся, заерзают «партнеры», вроде Англии или даже Германии. Пускай Берлин числится в лучших друзьях Санкт-Петербурга, но это до поры, до времени.

Не бывает дружбы между сильным и слабым, между богатым и бедным. Дружат только равные.

Малейший дисбаланс, самая ничтожная сдача позиций – и в германском Генштабе тут же начнут разрабатывать план блицкрига. Так, просто, на всякий случай. И надо сделать все, чтобы план этот не был задействован. Чтобы ему, капитану, не стать боевым офицером – не киснуть в окопах, не слать на смерть солдат, не уничтожать живую силу противника. Не воевать.

Прекрасно, замечательно, превосходно, вот только как же ему тогда проявить себя, как использовать воинские таланты? А вона, ходоков лови – и оттаскивай орденским…

Антон вздохнул уныло, пристраиваясь на жестком диванчике в зале ожидания – подремать. Машина запущена, колесики ее завертелись, цепляясь одно за другое. Скоро в высоких питерских кабинетах зазвякают звоночки, свидетельствуя о прибытии почты, умные головы задумаются, умелые руки черканут начальственные строки, и – ждите ответа…

…Ночью в Слюдянку прибыл оперативник из «регионалов», доложив, что «Лобсын Очирович Шагдаров» сошел с поезда в Иркутске, проследовал в воздушный порт, где зарегистрировался на рейс до Санкт-Петербурга. Ему позволили беспрепятственно улететь.

А утром курьер доставил сразу три пневмокапсулы с ЦУ от Брюммера, начальника оперативного отдела, от фон Бока, заведовавшего канцелярией, и даже от самого генерал-лейтенанта Столбина, начальника Шестой экспедиции.

В общем и целом, начальство милостиво отнеслось к предложениям Уварова – не мешать Лжешагдарову внедриться в канцелярию Шестой экспедиции, дабы через него выйти на резидента, а пока использовать Айдархана для слива информации.

Подняв тонус и запретив себе страдать из-за взбалмошных барышень, граф с инженером-командором и ординарцем в тот же день выехал в Иркутск, а уже к вечеру все трое отсыпались в комфортабельной каюте новенького цеппелина «Экваториана», всего месяц, как покинувшего эллинг воздуховерфи в Архангельске.

Проснувшись по естественной надобности, Антон не сразу понял, где он. Было тихо, и не качало. Потом граф разглядел наклонную стену с огромным иллюминатором. За бортом стыла ночь, а внизу словно уголья костра мерцали, да переливались – дирижабль пролетал над крупным городом.

Улицы, проспекты… Чеканные кружева мостов, переброшенных через большую реку… Красноярск, что ли? Это Енисей там, внизу? Или уже до Новониколаевска добрались? Тогда это Обь – словно лента серебряная вьется…

Посетив тесноватую каморку с «удобствами», Уваров скинул тапки, и живо завернулся в одеяло. Обь там или Енисей, не важно. Разбудите над Невой…

В Пулкове сделали пересадку, сели в вагон подвесной воздушной дороги и вышли на первом ярусе Николаевского вокзала.

Стальные аркады сквозили во всех направлениях, вздымаясь над перронами решетчатыми кружевами, поддерживая виадуки второго яруса и огромные металло-стеклянные дебаркадеры, перекрывавшие пути.

Могучий паровоз, с трехэтажный дом величиной, с тяжким гулом прокатил поверху, пуская дрожь через клепаные арки, полня дымом и паром огромное пространство, охваченное ячеями сводов.

Озабоченные пассажиры и носильщики-карлики сновали по многочисленным платформам, карабкались по лестницам, спешили по переходам и висячим мостам. Гудки и накат колес, гомон толпы и жестяные голоса дикторов – все полнило мирок вокзала под сетчатыми перекрытиями.

Выйдя на Знаменскую, Антон с Корнелием разошлись. Грей уехал в питерский консулат Ордена, докладывать об успехах и начинаниях, а Уваров, на пару с Еремой отправились на Невский.

Был самый разгар рабочего дня, поэтому особой сутолоки не чувствовалось. Студенты-прогульщики неуклюже заигрывали с девушками, вчерашними гимназистками, но эти прехорошенькие создания были надменны и горды, в упор не замечая ухажеров.

Молодые дамы в модных платьях прогуливались не спеша, расточая легчайшие улыбки. Отцы семейств, ведомые под ручку своими благоверными, каменели лицами, всеми силами изображая полнейшее равнодушие к прелестям модниц.

Старушка в строгом черном платье и шляпке того же цвета, улыбалась печально и понимающе, не в укор, поелику помнила, как оно бывало …дцать лет назад.

По Невскому катили сплошным потоком машины – белые, черные, серебристые, обтекаемые и угловатые; позвякивали паровые трамваи, красные с желтым; пару раз проехали бортовые грузовики, перевозя в открытых кузовах строительных рабочих – карлики смеялись и даже пели, сами себе дирижируя.

Из вентиляционных решеток метро не слабо дуло теплым воздухом. Лет сто назад, когда по туннелям сновали паровозы, сжигавшие уголь, то и дымом тянуло из-под земли, и копоти хватало, а вот газ даже не пахнет. И чисто.

Зато частокол труб на питерских окраинах извергал в синие, ясные небеса целые облака дыма и пара – белого, серого и даже с каким-то сиреневым отливом. В небесах шла своя жизнь.

С востока на запад, следуя к Кронштадту, величаво проплывали два колоссальных военных дирижабля – рангом уж никак не менее воздушных крейсеров.

Они мало походили на однообразные сигары, да веретена гражданских цеппелинов, больше всего смахивая на морские корабли позапрошлого века – этакие броненосцы с таранами-шпиронами, – неожиданно утратившие вес, да и воспарившие над землею.

Клиновидные, словно обрубленные, носы их точно имели сходство с форштевнями (из-за формы этот тип авиакрейсеров прозывали «зубилами»), правда, в хвостовых частях наличествовали воздушные рули. А вот главный калибр словно поплавился на солнце, да и стек с выпуклого верха – полусферические башни орудий сместились на выпуклые бока дирижаблей, да в самый низ, к гондолам, где и зависли грузными «каплями».

Блестя лопастями пропеллеров, слившимися в круги, описал дугу гидросамолет, бесстыдно сверкая поплавками. На фоне цеппелинов аэроплан выглядел мелким и суетливым насекомым.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Своего рода административная единица (область) рыцарского ордена. Так, наставничествами тамплиеров были Кипр, Мальта и пр.

2

Глава военного ведомства Ордена.

3

Командор-консул – глава консулата Ордена в стране, не находящейся под протекторатом Ордена.

4

Командор Ордена в Терра Нове (Америке нашего мира), глава тамошнего протектората.

5

Почётный консул – «гражданский» представитель Ордена при дворах монархов крупнейших держав Империума. Выбираются и назначаются из «местных» самими венценосцами по согласованию с Орденом. В их сферу деятельности, помимо поддержания прямых контактов между монархом и командором Ордена, входит контроль за спецслужбами данной страны, занятыми вопросами ходоков – «попаданцами» из нашего мира.

6

Одно из титулований китайского императора.

7

В нашем мире первый самолёт с паровым двигателем взлетел 12 апреля 1933 года. Это был «Эйрспид-2000» братьев Бесслер. Биплан мощностью 150 л.с. отличался бесшумностью.

8

«Белые ангелы» – орденский осназ.

9

Манзы – китайское население Приморской области.

10

Не стоит представлять паромобиль, как нечто допотопное. К примеру, паровой лимузин «Добл» разгонялся до 120 км в час за 10 секунд. За одну заправку проходил 320 км, а бака с 90 л воды ему хватало на 2000 км. «Разведение паров» требовало 25-90 секунд, даже на морозе.

11

Аксумское царство (или просто Аксум) занимает в мире Империума практически весь Африканский континент. В настоящее время ведёт вялые боевые действия против Халифата в Йемене (Аравийский полуостров).

12

Л.В.Дубельту, начальнику Штаба Корпуса жандармов и управляющему Третьим отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии, подчиняется и Шестая (Особая) Экспедиция.

Приморская область Российской империи занимала территории нынешних Приморского и Хабаровского краёв. В мире Империума так всё и осталось.

13

В нашем мире изобретена шотландским инженером У.Мердоком в 1800 г. В Париже пневмопочта просуществовала до 1984-го.

14

Комтурия (или командорство) – минимальная административная единица в составе рыцарского ордена. Хотя тамплиеры-храмовники использовали иное понятие – прецептория.

15

Сыскной агент является младшим оперативным сотрудником. Старший оперативный сотрудник – следователь.

16

Даже в нашем мире паромобили отличались от «огненной телеги» Кюньо. К примеру, паровые котлы в них уступили место спиральным парогенераторам с радиатором-конденсатором, охлаждавшим отработанный пар и пускавшим его снова в оборот. Видать, не следили казаки за броневиком, а то с чего бы ему парок пускать? Или радиатор маслом забился, или цилиндр высокого давления пропускает…

17

Первое название Транссиба.

18

В нашем пространстве Тетюхе переименовали в Дальнегорск после событий на Даманском. Тогда же Сандагоу стал Высокогорском, а Тетюхе-Пристань Рудной Пристанью. На месте Бринеровки располагается дачный посёлок Садовый, а Владимиро-Мономахово, основанное матросами, сосланными с броненосца «Владимир Мономах», сократили до Мономахова.

19

20 копеек.

20

Исправник – полицейский чин, следящий за порядком в сельской местности. Своего рода шериф.

21

Жиган – низшая ступень в воровской иерархии старой России. Над ними стояли «храпы», а ещё выше – «иваны» или «паханы».

22

Юнгани из рода Сигдэ.

23

«Сомы» – разговорное название осназа Шестой Экспедиции. СОМ – рота сопровождения оперативных мероприятий.

24

Бойцы осназа Имперской безопасности Китая.

25

Шифу – с китайского, дословно – «мастер». Почтительное обращение, как и всякое другое, ставится после фамилии. Что-то вроде нашего «командир», «начальник».

26

Историческое название Транссибирской железнодорожной магистрали, Транссиба.

27

Инженер-командор – орденское звание (аналогично майорскому). Занимает должности рыцаря 1-го класса.

28

Командор-консул – высокое орденское звание, приблизительно соотносится с генерал-лейтенантом. Глава консулата Ордена в странах, не находящихся под протекторатом Ордена (Китай, Аксум, Халифат).