Мое последнее желание

Оливии отец подарил духи. У них был очень приятный аромат – можжевельник и сирень – но для меня они были чересчур пахучие. Маме папа привез дорогущие краски, а Натали фарфоровую куклу и долгожданный шоколад. А мне отец привез заколку для волос. Она была украшена драгоценными камнями и напоминала букет сирени, увитый лозой. Подарок восхитил меня. Заколка была такая нарядная и яркая, что я поспешила украсить ею волосы и похвастаться родителям.

До глубокой ночи папа рассказывал нам о своем путешествии. Он описал столицу с ее шумными толпами, дворец невероятной красоты и балы, на которых отец был важной персоной. С ним хотело познакомиться столько влиятельных людей, что он до сих пор не мог припомнить всех имен.

А еще он обедал с самим королем!

Отец рассказывал это с таким восторгом в глазах, что я невольно позавидовала. Правитель оказался, по словам папы, на редкость интересным собеседником и внимательным слушателем. Они говорили о музыке, искусстве, немного даже о политике. Король вскользь упомянул, что собирался менять отношение к магии в стране. Даже намеревался вынести этот вопрос на собрании с советниками и покровителем Затмения через пару месяцев, так как считал меры Инквизитора излишне бесконтрольными и жестокими.

Когда отец заканчивал свой рассказ, у всех уже слипались глаза. Никто не признавался, что хочет спать, и старательно прятал зевки.

В конце концов, мама прервала историю и отправила всех спать, а наутро выяснилось, что у папы ночью начался жар.

* * *

Я сидела за обеденным столом и наблюдала, как мама размешивает отцу отвар. Ничего особенного, просто микстура, снижающая жар. Тем не менее новость о состоянии папы меня взволновала. Несмотря на то, что пока это всего лишь небольшая лихорадка, вчерашний разговор с сестрой никак не выходил у меня из головы.

– Папа болеет? – спросила я у матери, когда та убрала лекарство настаиваться.

– Нет, скорее всего, перегрелся в дороге. Такое бывает.

Мама всегда старалась зря себя не накручивать, поэтому была спокойна. Она растит пятерых детей и отлично знает, что делать.

Услышав шаги, я повернулась и увидела в дверях Оливию. Сестра была сама не своя, и переводила растерянный взгляд с меня на маму.

Потом она пристально посмотрела мне в глаза, будто намекая на разговор о таинственном маге. Я повернулась к маме, стараясь не думать о дурном раньше времени, но плохие мысли не желали покидать голову.

– Вы зря тревожитесь, девочки, – заметила мама наше состояние. – Скорее всего, это просто солнце напекло папе голову.

– А если нет? – спросила я.

– А что, по-твоему, еще может случиться с ним по дороге?

– Эпидемия, – подхватила сестра.

– Народ склонен преувеличивать, – покачала мама головой. – И, между прочим, люди умирают каждый день и без болезней.

– А если это правда? А если папа сильно заболеет? – не унималась Оливия. – Или погибнет?!

Её осадил острый как бритва взгляд матери. Так она смотрела, только когда не желала затевать тот или иной разговор.

– Держите себя в руках, – строго сказала она. – Не надо паниковать раньше времени. С горячей головой можно наделать много глупостей.

На мгновение мне показалось, что мама прекрасно знала о ходе наших мыслей. Выяснила это каким-то неведомым образом и намекала не принимать поспешных решений. Карие глаза стали темными, как грозовые тучи.

– Ты поняла меня, Оливия?

Сестра посмотрела на меня, ища поддержки.

– Мам, надо сводить папу к лекарю, – встала я на сторону сестры.

Мать взяла в руки отвар.

– Сходим, если станет хуже, – глухим голосом ответила она и подошла к лестнице, что вела к спальням. – Но уверена – через пару часов ему полегчает, а вы еще будете краснеть за то, что подняли панику.

Оливия некоторое время мялась в проходе, но все же села рядом со мной и взяла за руку. От нее исходил жар, а глаза как-то нездорово блестели.

– Я боюсь, – призналась она мне.

– И я.

В это время на кухню вбежали мальчишки и громко изображая стук копыт, стали играть во всадников. Наша пятилетняя сестра пришла проверить, что за шум, но в итоге решила перекусить и попросила Оливию приготовить ей бутерброд.

Сестра с неохотой двинулась к шкафчику, где хранилась еда. Лицо девушки выражало озабоченность, все у неё падало из рук. Но в конце концов, бутерброд был сделан и отдан, а Оливия снова подошла ко мне.

– Может, сходим к… тому человеку, Ри?

Внутри меня все перевернулось. На самом деле мне не хотелось идти к магу, ведь их всех считают преступниками, мошенниками и вообще опасными людьми. Доверять жизнь отца малознакомому человеку, которого наверняка неспроста считают опасным – очень сомнительная инициатива.

Я приблизилась к сестре и тихо произнесла:

– Может, правда пока не стоит? Вдруг мама права и у отца просто жар из-за солнцепёка?

– А что, если ему резко станет хуже? – на глазах Оливии навернулись слезы, она быстро поморгала, чтобы скрыть их. – А так мы хотя бы узнаем, действительно ли он сможет приготовить лекарство.

И все же я была не уверена.

– Я слышала, что один ТАКОЙ держал в рабстве девушку. Вроде как он опаивал ее каким-то отваром, из-за которого она была от него без ума.

Зрачки сестры сузились и стали напоминать две булавочные головки.

– А вдруг это просто сплетни? – неуверенно промямлила она. – Ты же знаешь, какой у нас народ.

– Я еще слышала, что одна магичка отравила царя из соседней страны. И сделала яд таким, что он действовал, только если коснется губ определенного человека. И отравила его на свадьбе, когда тот должен был жениться на дочери влиятельного герцога.

Оливия резко выдохнула, отпрянула назад и принялась размышлять. Было видно, мои слова возымели нужный эффект, но я также отлично знала сестру, поэтому понимала, что ее так просто не напугать и она не сдастся. Но если у нас и был характер мамы, то у Оли в отличие от меня не было понимания, когда нужно остановиться.

– Мы будем крайне осторожными, – выдала она решение. – Откажемся от еды и воды, если предложит. И будем держаться на расстоянии.

Послышались шаги на лестнице. Оливия отвернулась к младшей сестре, которая уже закончила есть бутерброд и требовала к себе внимания.

Мама зашла в комнату и первым делом оценивающе посмотрела на нас с Оливией. И что-то в ее глазах промелькнуло, то ли догадка, то ли подозрение, но лишь произнесла:

– Я дала папе лекарство.

– И как?

– Скоро ему будет легче.

Но, ни через пару часов, ни пару дней лучше ему не стало. Еще сильнее поднялась температура. Его постоянно знобило и трясло. Вскоре кожа начала покрываться странной коркой, а из ушей течь гной. Отца навестил лекарь и вынес вердикт, после которого жизнь мой семьи перевернулась вверх дном.

Глава 3

Сквозь сон я почувствовала, как кто-то схватил меня за плечо и принялся трясти, пытаясь разбудить.

– Проснись, – прошептали у самого уха. – Давай же, Ри, просыпайся.

Я с трудом разлепила веки и села на кровати, сразу же взглянув в окно, где только-только начало подниматься солнце и весь мир был покрыт сонным голубым светом. Сейчас было около четырех или пяти часов утра. Рядом сидела Оливия и беспокойно посматривала на дверь, будто боялась, что в нее кто-то зайдет.

– Что? – непонимающе мотнула я головой, пытаясь стряхнуть с себя остатки сна. – Что случилось, Оли?

– Собирайся, – без объяснений приказала она и бросила на кровать мое повседневное платье. – Не забудь про шаль. На улице холодно.

– Объясни, что происходит.

– Некогда, – отмахнулась она и кивнула на платье. – По дороге все расскажу. Нам нужно будет вернуться до того, как мама встанет.

Я начала догадываться, что происходит, и пусть мне требовались объяснения, сейчас пришлось подчиниться и быстро одеться.

Через минуту мы тихо спускались по лестнице, чтобы не разбудить спящую семью. Сестра так же, как и я, накинула шаль на плечи.

Выйдя за пределы дома, Оливия быстро последовала к конюшне, где тихо ржали кони. Как оказалось, две лошади уже были готовы и снаряжены. Оли, похоже, начала подготовку еще до того, как пошла будить меня, чтобы сэкономить время.

– Садись, – указала она на лошадей. – И поехали вдоль берега.

Я знала, что это за тропинка и куда она ведёт, но не совсем понимала, почему именно туда мы собирались, ведь город находился в противоположной стороне. А мы направлялись в то место, где стоял лишь заброшенный замок, а дальше только бескрайние поля и лес. Там, конечно, были и пустые сторожки, и полусгнившие дома, но, вероятно, наша цель – именно замок.

Мы сели на лошадей и направились к тропинке, а когда достаточно отдалились от дома, то пришпорили коней, и рысцой двинулись вдоль берега.

– Едем на встречу с магом? – спросила я, чувствуя, как сердце сжимается от нехорошего предчувствия.

– Да, – подтвердила мои догадки сестра. В предрассветном молоке она выглядела бледной и напуганной. Ее каштановые волосы были растрёпаны, что тоже для нее было необычно, ведь она тщательно заботилась о своей шевелюре. Сейчас она почему-то невероятно напоминала маму, хотя от нее Оли достался только цвет волос.

– Ничем хорошим это не закончится, Оли, – сокрушенно покачала я головой, но продолжила следовать за сестрой, так как понимала, что иного выхода у нас нет.

– Возможно. Но что, если все получится? Мы не узнаем, пока не попробуем.

Сестра повернулась ко мне, и ее взгляд был красноречивее всех слов. Она жутко боялась замка и мага, с которым предстоит встретиться, но ее решительность не позволяла так легко сдаться.

Только вот решительность эта сейчас граничила с глупостью. Но все же…

– Ты права, Оли, надо попытаться. Иначе до конца жизни будем жалеть об утраченном шансе.

Через некоторое время мы покинули лес и по полю двинулись дальше вдоль берега к наполовину разваленному замку. Большая его часть была погребена под водой, а та, что уцелела, стояла на самом краю обрыва. Подъезжая, я заметила в одном из окон свет, и меня пробрала дрожь, а лошадь, будто почуяв мой ужас, остановилась и принялась пятиться. Потребовалось время, чтобы ее успокоить.

Замок в ранние часы выглядел мрачно и загадочно, как самый настоящий дом с привидениями. Чёрные провалы окон, казалось, могли затянуть тебя внутрь, а сырые стены выглядели ненадежно. Чудилось, от любого дуновения замок развалится и погребет нас с Оливией. Но пугало даже не это, хотя в детстве я успела облазать практически весь замок еще до того, как часть его оказалась на дне моря. Нет. Я предчувствовала, что стоит зайти внутрь, и мы с Оли окажемся втянуты во что-то таинственное, чего ещё и сами до конца не понимали.

И это пугало больше всего.

– Ты чего встала?

С недоумением я обнаружила, что неосознанно потянула узду назад и конь остановился, а сестра успела проскакать несколько десятков метров, прежде чем заметила мое отсутствие.

– Мне тоже страшно, – будто прочитав мысли, сказала она. – Давай только спросим, а дальше будем смотреть по ситуации.

Я решительно кивнула и последовала за ней. Мы привязали коней к одинокому дереву, стоящему недалеко от замка и, взявшись за руки, вошли в замок.

Долго ходить по коридорам не пришлось, мы сразу же вышли к лестнице, что вела на второй этаж и когда оказались там, то увидели в стороне вход в комнату, откуда лился свет.

В коридоре остановились, продолжая сжимать руки, и беспокойно переглянулись. В глазах сестры читался ужас, но ее явно успокаивало мое присутствие. Не представляю, как бы я пришла сюда в одиночку.

Затем мы все же двинулись в сторону света, осторожно ступая по полу, будто бродили среди капканов в лесу.

Оказавшись около дверного проема, я сощурилась от света, который с непривычки резал глаза. А когда немного привыкла, то смогла разглядеть костер посреди небольшой комнаты и гнилую, покрытую плесенью мебель: стулья, шкаф и даже софу.

Там нас ждал человек в длинном плаще с капюшоном, что полностью скрывал внешность. По телосложению я догадалась, что это мужчина.

Он сидел на полусгнившей софе и, не отрываясь, смотрел на огонь. Когда мы вошли, мужчина приподнял голову, отчего стало видно его лицо и холодную улыбку, старательно изображающую дружелюбие.

"Это плохая идея", – запаниковала я, чувствуя сердцем, что нужно как можно скорее покинуть замок. На месте меня удерживали только мысли об отце, который с каждым днем чувствовал себя все хуже.

– Сестрички Оливия и Катарина, – произнес он, хотя я не представлялась, а Оли вряд ли говорила, что придет не одна. Сестра посмотрела на меня и по ее глазам было видно, что мои догадки верны. Теперь и она не была уверена, стоит ли находиться здесь.

– Не удивляйтесь так. Ваша семья в это протухшем местечке относится чуть ли не к аристократии, – расслабленно произнес он, гипнотизируя своим спокойным голосом без какого-либо намека на акцент.

Именно последнее привлекло мое внимание. Приезжие довольно своеобразно выговаривали некоторые буквы, как и в наших краях часто коверкали слова и проглатывали звуки. Например, говорил "солома", а слышалось "солона".

У этого же человека чистая речь даже резала слух, но спокойные нотки и размеренность обволакивали, будто теплый морской ветер.

Незнакомец снял капюшон, и теперь можно было хорошенько разглядеть мага. Внешность мужчины была довольно примечательной: вытянутое лицо, слегка заостренные уши, темные волосы, собранные в хвост. Мне еще не приходилось видеть мужчин с такими длинными волосами. Как правило, местные предпочитают короткие стрижки, либо бритые наголо головы. А у этого они еще и серебрились, будто у мужчины среднего возраста, хотя лицом моложе нашего отца. На нижней губе имелся то ли рисунок, то ли татуировка в виде прямоугольника, а под глазами нарисованы фигуры, похожие на небольшие перевернутые капли.

Незнакомец жестом пригласил расположиться на стульях у костра, но Оли решительно отказалась.

– Итак, чем обязан?

– Наш отец болен, – вырвалось у меня.

Взгляд обитателя замка изменился. Мужчина откинулся на спинку софы, показывая, что считает себя хозяином положения. Его стало как будто слишком много в комнате. Очень странное ощущение, не поддающее осмыслению.

– И чем же? – спросил так, словно уточняет из вежливости.

Мы с Оливией наперебой описали болезнь, а также рассказали о том, где отец был и когда вернулся домой. Я не удержалась и, кусая от волнения губы, сказала о гуляющей по городам болезни.

– Да, это именно то, о чем вы думали, – выслушав, сказал маг. – Все симптомы налицо. И если взять в расчет время, которое прошло с тех пор, то жить ему осталось не больше недели.

Я похолодела от этой мысли. Конечно, допускала, что, возможно, отец не вылечится и даже умрет. Но не думала, что так быстро.

– И что нам делать? – заикаясь, спросила я, чувствуя, как теряю остатки своего хваленого спокойствия. – У нас же еще есть время? Вы сможете что-то сделать?

Мужчина ухмыльнулся, а в его чёрных глазах заиграло озорство.

– Да, я, несомненно, могу ему помочь.

– Правда? – с облегчением выдохнула Оливия. – Вы действительно сможете? Сегодня?

– Да, – кивнул тот. – Даже прямо сейчас.

Сестра приободрилась, но я почувствовала неладное. Слишком все шло гладко. И лекарство есть, и вылечить может хоть сегодня, и помочь готов без оговорок, и верит нам, не боясь, что сдадим его страже.

И мое чутье не подвело.

Мужчина подался вперед, положив руки на колени, и произнес:

– Но прежде поговорим об оплате.

– Сколько нужно денег? – настороженно спросила я, надеясь, что он не назовет заоблачную сумму, которую мы не сможем себе позволить.

Я готова была отдать заколку, привезенную отцом из столицы, а также собиралась уговорить сестру расстаться с некоторыми украшениями.

– Пф-ф, – высокомерно прыснул тот. – Мне не нужны деньги, глупышки. Деньги – это всего лишь куски металла, не имеющего для меня никакой ценности.

– Так что же нужно? – радости в глазах Оли заметно поубавилось.

Маг немного подумал, прежде чем ответить, или помедлил специально, чтобы заставить нас нервничать.

– Ерунда, – произнес он с улыбкой, от которой по спине пробежали мурашки. – Сущий пустяк. Мне нужна одна из сестриц. Я нежадный, иначе бы потребовал вас двоих.

– Простите? – потрясенно переспросила Оливия. – Одну из сестер?

Мужчина кивнул.

Оли отступила на шаг назад и потянула меня за руку, явно намекая, что нам пора уходить, но я осталась стоять на месте. Мой ужас невозможно было описать словами, но разве есть выбор, когда болен родной человек.

– А ты не такая трусиха, как сестра, сразу видно, – произнес он.

– Зачем одна из нас? – шепотом спросила я.

– Ничего не выполнимого для вас, – беззаботно ответил тот. – Только немного жизненной силы. – Он проследил за моей реакцией и добавил. – Видишь? Ничего такого, с чем сложно расстаться.

– Всё, нам пора, Ри! – в голосе сестры послышалась истерика. Оливия потянула меня за руку, и я уже не стала сопротивляться.

– Если вдруг передумаете, ищите меня здесь, – донеслось нам в спины.

Оли широкими шагами шла впереди. Я не видела ее лица, но слышала всхлипы. Она почти расплакалась. Меня же окружила глухая пустота, от которой не было желания ни рыдать, ни бояться.

Мы сели на лошадей и поспешили вернуться домой до того, как мама проснется и обнаружит, что нас нет.

Утром, спустя несколько часов, когда все домашние, кроме папы, проснулись и занялись своими делами, к нам пожаловал лекарь.

Он поднялся к отцу, чтобы осмотреть его и вынес утешительный вердикт: больной не умирает.

Мы с сестрой переглянулись, вспоминая, что таинственный маг говорил, будто смерть наступит через неделю. Наверное, он сказал это специально, чтобы подтолкнуть нас к неверному выбору.

– Но мне необходимо осмотреть всех вас, чтобы исключить болезнь, – продолжил лекарь после того, как переговорил с мамой в стороне. – Милена, вы первая.

Мама ободряюще улыбнулась нам и скрылась за дверью гостевой спальни.

– Вот лгун этот маг, – зло прошептала я сестре. – Говорил, что отец умирает, а, как выяснилось, с ним все в порядке.

– Уверена, он специально это сказал, чтобы мы…

Договорить она не смогла, так как от предложения мага нас до сих пор бросало в дрожь. Страшно подумать, что могло случиться, согласись мы на те условия.

– Главное, обошлось, – заключила сестра. – И мы ничего не натворили, и отец жив.

Вскоре вышла мама и отправила меня к лекарю. Мужчина попросил только покашлять, осмотрел нос, уши и горло, а также кожу на локтях и коленях (у больных они покрывались язвочками).

То же он проделал и с остальными членами нашей семьи, а после ушел, сказав, что ему нужно за сегодня осмотреть чуть ли не весь город.

В тот день, к сожалению, мы поверили, что все образуется. Но даже если бы тогда и согласились на условия мага, беды избежать не смогли.

Глава 4

Я стояла недалеко от замка, крепко сжимая в руках поводья. Небо сотрясалось, а на горизонте сверкали молнии, ведя за собою грозу.

Единственное окно, из которого шел свет, пугало меня. Возможно, моя задумка поможет все исправить или же сделать еще хуже.

Я привязала лошадь к коряге и неуверенно двинулась к входу. Поднимаясь по лестнице, я слышала, как стонет и скрипит замок от сильного ветра. Несмотря на ранний вечер, внутри было темно и холодно, как в могильнике, хотя перед грозой воздух стал густым и душным.

Как же страшно было идти сюда одной. Меня пробирала дрожь от мысли, что придется здесь же навсегда и остаться. Но иного выхода я просто не видела.

Сегодня утром вся семья не смогла встать с кроватей из-за жара, со всеми симптомами, которые появились совсем недавно у отца. Сам же папа даже не просыпался, а только метался в холодном поту и закатывал пожелтевшие глаза.

Я пыталась им помочь: бегала за лекарем, нанимала повозку, чтобы съездить в соседний город за снадобьями, пыталась найти в библиотеке травников информацию об этой хвори. Глотала слезы от бессилия, корила себя, что не могу помочь.

Единственное, что удалось узнать – был ученый, который почти разработал лекарство от этой хвори, но по каким-то непонятным причинам умер совсем недавно. Возможно, от этой же болезни.

Отцу осталось недолго, понимала я. А следом за ним уйдет и вся семья.

Сюда меня вело отчаяние и страх потерять разом всех родных. По какой-то причине я единственная так и не заболела. Артур тоже куда-то пропал, и это наводило на мысль, что он также мог слечь.

Я остановилась в дверном проеме замка, чувствуя, что не хочу заходить внутрь. Маг поджидал меня на прежнем месте – на софе. Кажется, он с того дня даже не поменял положение тела.

– Я ждал тебя, Катарина, – нараспев произнес мужчина и вздернул бровь. – Пришла заключить сделку?

Язык словно бы присох к небу от волнения, и мне едва хватило усилия заставить себя ответить:

– Ещё не знаю.

– Ну, пока ты думаешь, – усмехнулся он. – Могу предложить чаю.

– Нет! – резко отказалась я, вспоминая историю о колдуне, который опоил девушку. Мой вскрик вызвал у мага только ехидную улыбку.

Я не знала, как продолжить разговор. Мужчина не брал на себя инициативу, а только наблюдал за тем, как старательно пытаюсь скрыть слезы, страх и отчаяние.

Решила начать с малого и спросила:

– Мое имя ты знаешь, а я твое нет.

– Виталиан, – непринужденно пожал тот плечами и откинулся на софе. – Можно просто Лиан. Тебе это вряд ли поможет, если вдруг захочешь спустить на меня ищеек из Затмения.

– Я и не думала об этом! – испугалась я. Не хватало еще, чтобы он ушел из-за невинного вопроса!

– Конечно, – осклабившись, охотно согласился мужчина. – Иначе, зачем бы пришла сюда совсем одна, желая воспользоваться моими услугами.

– Да, но, прежде чем ими воспользоваться, мне нужны гарантии, – я невольно прижала руки к груди.

– Гарантии? – издевательски засмеялся он и посмотрел на меня исподлобья: – Не будет никаких гарантий, Катарина. Ты либо соглашаешься на мои требования, либо нет.

– Как же я могу согласиться, если даже не знаю, сработает ли твоя магия или зелье? – произнесла в отчаянии, осознавая, что тот буквально загоняет меня в угол.

– Ты либо соглашаешься, либо нет, – повторил он и жестом пригласил сесть у костра. – Послушай, что я тебе скажу, и тогда решишь.

Сейчас было самое время уйти, сделав вид, будто этого человека не существует. Но если я передумаю, а завтра его здесь не окажется? Что я буду делать, если вся моя семья однажды не проснется? Отец, возможно, не доживет до утра. Смогу ли я спокойно засыпать при мысли, что упустила шанс?

Маг наблюдал за тем, как меняется выражение моего лица. В этой борьбе должно было выиграть предчувствие, которое кричало об опасности, но победила вина и безнадежность.

Я приняла приглашение мага и села около костра, положив руки на колени.

Мне на мгновение показалось, что глаза Лиана поменяли цвет, став желтыми. Наверное, это отблеск огня.

– Мои условия довольно просты, – начал он. – От тебя требуется только загадать желание.

– Желание? – недоуменно переспросила я. – Я думала, у тебя есть… эм… микстура, разве нет?

– Нет, это так не работает, – ответил он с сожалением в голосе. – Ты загадываешь мне одно желание. Я его исполняю. А после того как сбудется первое, ты должна загадать еще два. И в таком случае наш договор будет считаться выполненным, а ты должна будешь отдать мне жизненную силу.

– Но ты говорил – часть жизненной силы!

– Да, так и есть, – кивнул он, невинно улыбаясь.

Выглядело все довольно легко, но очень сомнительно.

– Я должна лишь загадать желание? – мне не верилось, что все так просто.

– Есть несколько условий, – признался тот. – Без этих правил не может обойтись любой… маг. – Он подался вперед и, подняв ладонь, загнул один из пальцев. – Во-первых, ты не можешь отменить желание, поэтому подумай, прежде чем о чем-то просить. Во-вторых, не можешь пожелать перемещаться в прошлое или будущее. В-третьих, ты не можешь загадать, чтобы тебя кто-то полюбил… или возжелал. В-четвёртых, нельзя при помощи желаний оживить кого-то из мертвых. В-пятых, нельзя просить больше желаний.

Тяжело поверить, что правила так просты. Из всего списка мне ничего подобного не требовалось. Можно было бы, конечно, попросить переместиться в прошлое и остановить отца, но где была гарантия, что у меня получится. Папа очень хотел поехать, и его ничто бы не остановило.

К тому же вся моя семья еще жива, да и отменять желание мне не придет в голову. Если это действительно поможет, то эти оговорки не понадобятся. Дополнительные желания тоже.

И все же на душе было неспокойно.

– Есть еще кое-что, – добавил Лиан, пристально наблюдая за мной. – Два оставшихся желания ты должна сразу же по исполнению предыдущего, и договор сочтется исполненным.