Полная версия
Автостопом к миллиону. История беженца из Украины
Святослав Рябов
Автостопом к миллиону. История беженца из Украины
ИП Таргонский Пётр Викторович
© Рябов С., текст, оформление
Предисловие
Ты когда-нибудь слышал про телепортацию из одной реальности в другую? Когда-то я узнал о ней из книг и решил проверить теорию на практике. Теперь я точно знаю – она существует. Привет! Меня зовут Святослав Рябов. По паспорту, а иногда и по факту, я еще недавно был бомжом, по роду деятельности я предприниматель, по месту рождения – из Луганска. Правда, живу в Америке, доехал автостопом. Как? Вот об этом я и хотел рассказать…Нет-нет, никаких списков документов, рекомендаций и полезных ссылок вы здесь не найдете. Это совсем другая история. Это история паренька из очень бедной семьи, который никогда и не думал, что окажется на другом континенте, запустит свой бизнес, будет жить в доме за полтора миллиона долларов, ездить на «Тесла» и мечтать о селфи с Землей из космоса. В пять лет он присматривал за маленьким братом и больной бабушкой, в тринадцать шерстил городские помойки, чтобы найти железки, сдать их и хоть как-то помочь семье, а в восемнадцать собирался продолжить невзрачную историю луганских прорабов. Но в 2014 году произошли ужасные события, которые навсегда изменили его жизнь. Как говорится, хороший уверенный шаг вперед – это результат хорошего, уверенного пинка под зад.
Во многом благодаря этому «пинку» я и телепортировался, но не так быстро, как ты уже смог себе представить. По пути было много интересного. Настолько, что сейчас я могу назвать свою жизнь невероятным приключением. И речь не только о путешествиях.
О них я уже писал в социальных сетях, больше для себя, как путевые заметки, у которых неожиданно появились последователи – спустя некоторое время мой маршрут повторили еще несколько человек. И я был по-настоящему счастлив, когда узнал, что мои записи помогли им воплотить свои мечты.
Во многом поэтому я взялся за книгу, ведь путешествия – только часть моего пути. А еще потому, что оглянулся назад, в прошлое, и с удивлением обнаружил, как судьба ловко складывает пазлы. Будучи в точке А, мы не можем понять точку В и ответить на вопрос, почему происходит так, как происходит. Ведь тогда мне даже в голову не приходило, что вся цепочка событий станет моей доро́гой к будущему и обретению собственного смысла жизни. Теперь же, оказывается, мне есть что рассказать и чем поделиться с теми, кто ждет каких-то знаков свыше. Или, наоборот, глубоко убежден в невозможности изменить свою жизнь без связей, денег и наставника. Ребята, всё возможно! Я смог вытащить из штампованной реальности себя и свою семью, поставил и достиг сотен целей. Скажете, везение или стечение обстоятельств? Нет. Связи, деньги, родители? Нет! О том, что именно мне помогло, вы сможете сделать выводы сами, прочитав правдивый рассказ о моей жизни. Сейчас я поделюсь только одним секретом: книги. В какой-то момент жизни они заполнили всё мое свободное время и показали, что всё может быть по-другому, что существует другая реальность, отличная от той, которую я видел вокруг. Я читал, слушал, пробовал на практике, не получалось – бросал и брался за новое. Знаете, есть шутка, что девушки умны от природы, а мужчины – от книг? Так вот, в этой шутке правда всё. Во многом я обязан книгам тем, что у меня есть. Поэтому и своим опытом я хотел бы поделиться через книгу. Я буду счастлив, если это поможет кому-то изменить свою жизнь к лучшему хотя бы на крупицу.
Попробуем?
О книгеИстория в книге правдивая, все описанные события реально происходили в моей жизни. Но имена некоторых участников я заменил вымышленными, чтобы ненароком не раскрыть чужих тайн.
О событиях, изменивших мою жизньВ книге описан вооруженный конфликт в Украине 2014 года, который сильно повлиял на мою жизнь. Я описал его так, как видел тогда. После начала войны 2022 года мои взгляды сильно изменились, но рукопись на тот момент была уже завершена, и я решил оставить как есть. В следующей моей книге, на которую уже есть планы, я уделю отдельное внимание этой проблеме.
БлагодарностиВыражаю безмерную благодарность команде литературного агентства Writer’s Way за помощь в создании книги.
Глава 1
Мои девяностые
Взрослый ребенок
Я родился в Луганске, в то время, когда Советский Союз рассыпался на кусочки, отпуская от себя республику за республикой и оставляя их население в полном неведении насчет своего ближайшего будущего.
Мы жили в типовой двухкомнатной хрущевке: мама, бабушка и я. Отца у меня не было – мама сбежала от него, когда мне только-только исполнился год. Я знал, что он живет где-то в Луганске, и даже пару раз видел, когда стал постарше: у меня лопнул аппендицит, а он приходил в больницу, чтобы помочь оплатить операцию. На том наше знакомство и закончилось.
Когда мне было пять лет, в нашей семье случилось пополнение. Сначала появился отчим Артур, а чуть позже – младший брат Доброслав. Артур с нами не жил, предпочитая «свободное плавание» и не обременяя себя заботами о сыне. Зато он души не чаял в технике. Правда, вместо серьезного дела перебивался какими-то шабашками по ремонту велосипедов и мотоциклов, а после знакомства с мамой и вовсе перестал искать хоть какой-то заработок, аккуратно пересев к ней на частичное содержание.
Из-за пассивного отцовства Артура все заботы о Доброславе обрушились на меня. Я кормил его, пеленал, замачивал грязные пеленки, чтобы вечером мама могла их постирать. Потом я брал брата на руки и шел в комнату к парализованной бабушке. Бабушка либо лежала, либо полусидела в кровати, облокотившись на гору подушек. До болезни она работала технологом на обувной фабрике, от которой ей досталась наша двушка. Но после сорока лет здоровье бабушки начало стремительно ухудшаться, и забота о доходе в семье легла на плечи моей мамы, на которых и оставалась до описываемого времени, вот только семья стала больше. Так что в каком-то смысле слова бабушка была моим вторым Доброславом, за которым тоже требовался уход.
Позже мама вспоминала, как однажды я пришел к ней с заявлением, что ухожу из дома. Мне тогда было лет шесть.
– Я уштал! Уштааал! Ухозууу!
Мама смерила меня взглядом и открыла входную дверь квартиры:
– Иди.
Я насупился. Мама смягчилась.
– Сынок, я понимаю, что ты очень устал, но ты сейчас выйдешь на улицу, там темно, одиноко и страшно, идти тебе некуда, тебя никто не накормит, тебе негде будет спать, ты там никому не нужен. Но если хочешь идти, иди.
– Не хочу, – обиженно буркнул я и отвернулся.
– Ну вот, правильное решение. – Она закрыла дверь и ушла на кухню: детский шантаж на нее не подействовал.
Я видел, что мама очень много работает и тоже сильно устает, но мне было непонятно, почему нам не помогает Артур. Он иногда сидел с Доброславом по просьбе мамы, но не более того. Выглядело такое положение дел, откровенно говоря, странно, даже для ребенка.
А в один из вечеров… В один из вечеров он пытался прорваться в нашу квартиру. Сначала Артур настойчиво звонил в дверь, а потом начал колотить ее кулаками. Будь он вдрабадан пьяным, возможно, ситуация не казалась бы такой странной. Но отчим не пил. У них с мамой и раньше были конфликты, он не раз демонстрировал свою агрессию, и мама знала, по какому сценарию будут развиваться дальнейшие события. Поэтому и в этот раз она на цыпочках подошла к глазку, заранее погасив свет в коридоре. Убедившись, что пускать Артура сейчас не стоит, она так же тихо отошла в комнату, предупредив нас, чтобы мы сидели молча.
Артур бушевал в подъезде. Он орал, орал, а потом вдруг наступила тишина. Почувствовав неладное, мама распахнула окно нашей комнаты, подхватила на руки сидящего в кроватке Добрика и быстро пошла прочь, жестом приказав мне идти за ней.
Только мы переступили порог зала, как, с треском разорвав марлю, в окно прилетел кирпич. От неожиданности я ойкнул. Мы жили на пятом этаже, а между крышей и окном расстояние небольшое, при желании можно легко что-то забросить. Рядом с детской кроваткой с грохотом упал еще один кирпич.
Вызывать милицию было бесполезно. В таких случаях дежурные отвечали: «Разбирайтесь сами! Звонить будете, когда труп появится!» Соседи тоже не проявляли особого интереса к происходящему. Может быть, подглядывали в дверной глазок, а может быть, делали звук телевизора погромче. В любом случае оттуда помощи ждать тоже не приходилось.
Мама стояла посреди комнаты и оглядывала ее с видом разъяренной медведицы. Добрик начал хныкать. Мама прислушалась, посмотрела в глазок и пошла в комнату закрывать окно. Судя по тому, как решительно она действовала, Артур ушел.
– Совсем чокнулся, – возмущенно выдохнула она, хлопнув рамой.
– Что там? – спросила бабушка.
– Представляешь, кирпичи кидал…
Вспоминая этот случай, я до сих пор удивляюсь ее интуиции. Как она догадалась, что будет делать Артур? Как поняла, что нужно открыть раму, чтобы кирпичи не побили стекло, и унести Добрика из кроватки, стоявшей рядом с окном? Как?! Для меня до сих пор загадка. Они не раз ссорились у меня на глазах, бывало так, что Артур распускал руки, – тогда я начинал плакать и бежал прятаться под стол в надежде, что скоро всё закончится: пятилетний мальчик никак не мог повлиять на действия взрослого мужика. Всё, что мне тогда оставалось, – это желать поскорее вырасти, чтобы защищать маму.
А повзрослеть мне и так пришлось быстро: мама с утра до вечера пропадала на заработках. Она бралась за всё, что удавалось найти в объявлениях, – сказывалось тяжелое перестроечное время с его дефицитом средств и предложений о трудоустройстве. Играло роль и то, что она содержала семью с тринадцати лет, когда слегла бабушка. Привыкшая с детства к самостоятельности, в вопросе воспитания мама не церемонилась: я для нее с пеленок был взрослым мальчиком, с которым разговаривать нужно соответствующим образом. Например, когда мне исполнилось пять лет, мама показала, как пользоваться спичками и зажигать плиту, чтобы в ее отсутствие я мог разогреть себе еду и не устроить при этом пожара.
– Вот, смотри, видишь, тут бочок такой шершавый? Берешь спичку, вот этой коричневой головкой прижимаешь ее к шершавому… и от себя слегка! Оп! Горит! – учила мама. – На, пробуй!
Огненный шарик весело затрепетал на кончике спички после того, как я извел половину коробка.
– Ой, мам, горит! – я испуганно дернул рукой.
– Горит, да. А теперь поворачивай вот эту ручку… Давай, давай! Тебе газ включить нужно.
Из-под шляпы конфорки что-то зашипело. Потянуло газом.
– Подноси огонь вон к тем маленьким дырочкам. Давай!
Я понес огонек к конфорке. Синее пламя резко выбилось вверх и затрепыхалось цветком.
– Ваай! – вскрикнул я и отдернул руку.
– Не бойся, теперь подуй на спичку и положи вооон в ту банку.
Я пофукал – спичка погасла. Я аккуратно сунул дымящуюся палочку в банку к остальным огаркам.
– Молодец! Огонь зажег, пошел за кастрюлей в холодильник. Кастрюлю ставишь на газ, разогреваешь и выключаешь плиту. Пробуй.
Я полез в холодильник. Кастрюля высилась горой посреди полки.
– Давай, бери, не размораживай холодильник, – поторопила мама.
Я обнял небольшую кастрюлю ладонями и потянул на себя. Сопя, дотащил до плиты и водрузил на синюю розочку газа.
Через несколько минут в кастрюле забулькало.
– Выключай, – скомандовала мама.
Я взялся за ручку. Чик – огонь исчез.
– Внимательно тут: хорошо закрывай, если оставить газ открытым, можно отравиться, а если зажечь спичку, когда сильно пахнет газом, он взорвется, и будет пожар.
Я попробовал повернуть ручку сильнее, чтобы убедиться, что полностью закрыл газ.
– Вот, всё. Теперь я могу быть спокойна, – мама довольно улыбнулась. – Урок окончен, все свободны!
Мама всегда и всё объясняла на практике. Иногда ее уроки выглядели сурово, но зато очень эффективно. Был случай, когда всё в те же пять лет я пришел домой и заявил, что хочу попробовать сигареты.
– Тааак, – мама заинтересованно посмотрела на меня.
– Я видел, как дядя Дима курит.
– Предположим.
– Так все взрослые делают. Я тоже хочу. Я же взрослый.
Мама усмехнулась:
– Хочешь попробовать?
Я утвердительно кивнул.
– Погоди минутку.
И вышла из дома. Через пару минут она вернулась с сигаретой.
– Держи.
Я не поверил.
– Держи, говорю, сейчас курить будем, – она села напротив меня и с любопытством стала наблюдать.
Я двумя пальцами взял сигарету, принюхался к необычному запаху табака и бумаги, перехватил сигарету посередине, как это делал сосед дядя Дима, и приложил ее к губам. Мама прыснула:
– Не, не, так дело не пойдет!
И потянулась за спичками. Ловко прикурив, она протянула сигарету мне. Я сложил губы трубочкой, обхватил ими фильтр и посмотрел на маму. Она показалась мне очень серьезной. Тогда я быстро втянул едкий дым в себя. В секунду легкие как будто парализовало, дышать стало нечем, и я закашлялся.
– Фуууу, фууу! – Я побежал в ванную, включил воду, высунул язык и стал тщательно его отмывать. Потом почистил зубы. Тер рот щеткой до тех пор, пока мне не показалось, что отвратительный запах смылся.
– Ну как? – заглянула мама.
– Никогда в жизни эту гадость в рот не возьму!
– Ну и правильно.
Урок и вправду навсегда отбил желание курить. Я не соблазнялся даже в подростковом возрасте, когда все сверстники дымили паровозами за углом школы.
В садик я тоже ходил самостоятельно – мама провожала тогда, когда было время, и забирала, если заканчивала работу раньше. Садик находился рядом с домом, так что на пути через двор меня если и подстерегали какие-то опасности, то только глубокие лужи.
Выходные мы проводили с мамой вместе, за работой: я сметал мусор со ступенек, а она мыла лестничные клетки.
Постепенно совсем угасла бабушка. Ее увезла карета скорой помощи, в реанимацию, где спустя несколько месяцев она нас покинула.
Краски детства
– Так, люстру… Люстру, пожалуй, тоже возьмем, – мама прошлась по опустевшим комнатам. Всё ли взяли…
Мы переезжали в однокомнатную квартиру поближе к центру города. Мне тогда исполнилось девять, а Добрику четыре. У него отросли такие же длинные волосы, как у отца, отчего все думали, что он девочка. Но издевок он не терпел и в обиду себя не давал. Брат рос очень бойким и самостоятельным, настолько самостоятельным, что однажды пошел гулять и потерялся в незнакомых кварталах. Когда его хватились, прошло уже прилично времени. «Ну всё, пропал брат, навсегда пропал…» – думал я, прочесывая соседние дворы. Я не хотел говорить об этом маме, думал, что сам найду, но, когда пошел на четвертый круг по соседним детским площадкам, понял, что надо бить тревогу.
Узнав о пропаже, мама выругалась и пулей вылетела во двор. По пути встретились соседи.
– Вы не видели Доброслава? Не, не видели? – взволнованно спрашивала у них мама.
– А что такое?
– Пропал…
И соседи разворачивались и шли за нами.
Полдня мы потратили на поиски. Уставшие, поплелись домой.
Дома мама поставила чайник и только было взялась за телефон звонить в милицию, как входная дверь открылась и закрылась обратно. Мы замерли, вытянув шеи.
– Маааааам, – тихо позвал детский голос из прихожей. – Мааааам! Ты до…
– Доброслаааав! – выдохнула мама и птицей метнулась в коридор.
Я поспешил за ней. Мама, стоя на коленях, плакала и обнимала брата.
– Дооообрииик! Жиивоооой! – я повис на них сверху, пытаясь обнять двоих одновременно.
– Я гулял, гулял и потерялся, – всхлипывал брат.
Эти несколько лет в центральном районе были, можно сказать, счастливыми. Во дворе я быстро обзавелся друзьями. С весны и до поздней осени мы катались на велосипедах, забирались в сады за яблоками и уезжали далеко-далеко, к речке.
Однажды на этой речке случилось мое второе рождение, коих в моей жизни будет еще много. Дело в том, что ни я, ни брат плавать не умели. Чтобы научиться держаться на плаву, я использовал бутылки из-под колы. И вот плаваю я, тренируюсь и вижу, что, вопреки всем предостережениям, Доброслав решительно идет на глубокое место. Мгновение – и его макушка скрылась под водой. Не думая о том, что будет дальше, я зажал бутылку между ног и бросился его спасать.
Река Северский Донец большая, глубокая, местами с сильным подводным течением. Я добрался до брата, кое-как вытянул его из воды на поверхность и, оглядевшись по сторонам, понял, что нас снесло. Дно ушло из-под ног, бутылка никак не помогала. Брат в панике стал быстро ползти по мне вверх. И тут я понял, что под весом Доброслава иду ко дну. Я попробовал скинуть его с себя, чтобы по-другому перехватить, но Добрик вцепился мертвой хваткой.
– Кричи! Кричи «Помогите»!!! Не молчи! Ну же!!! – Моя голова ненадолго вынырнула и снова ушла в воду.
Но Добрик предательски молчал, всё сильнее сжимая мою шею.
Нас проносило мимо пляжа. Я быстро прикинул, что пляжная зона скоро закончится и нас просто некому будет спасать. Я снова попытался скинуть брата, набрал, сколько мог, воздуха и заорал: «Помогите!!!» Пляж стремительно удалялся. Я собрал последние силы и снова крикнул.
Нам повезло: нас заметил мужчина и тут же бросился на помощь. Вытащив наши тельца на берег, он потряс меня и Добрика за плечи, спросил про самочувствие и нужна ли какая-то помощь. Я устало поблагодарил и отрицательно помотал головой. С Добриком мы договорились, что случившееся останется нашей тайной, иначе речки нам больше не видать. Хотя… ругать нас было некому.
Мама уезжала на заработки в Москву, чтобы как-то содержать нас и Артура, который оставался, чтобы приглядеть за нами в мамино отсутствие. Ни бедности, ни излишества не ощущалось, хотя, когда мама передала нам литровую банку черной икры, желая удивить и побаловать, мы почувствовали себя королями – икра тогда стоила просто космических денег. Мы с братом оказались неблагодарными дегустаторами – нам не понравилось. Соленая она какая-то, икра эта. Нам бы лучше мороженое… Зато Артур со своим братом очень даже обрадовались подарку.
Когда у мамы более-менее наладилась работа и заработок стал стабильным, она начала высылать Артуру деньги на наше содержание. Желая слинять от этих обязанностей, Артур нашел нам няню – старшеклассницу Лену, дочку своих знакомых. Она пробыла с нами не так уж долго, да и общался я с ней мало, Лена присматривала в основном за братом. Но и в моей жизни она сыграет довольно важную роль, появится снова весьма удивительным образом, хотя это случится гораздо позже. А пока мы собирали на стадионе камеры от велосипедных колес, оставшихся после соревнований, связывали в одну большую резинку, обматывали ее вокруг деревьев и устраивали на импровизированном ринге бои.
В общем, наслаждались «красками детства», пока не случился очередной переезд на новое место.
«Бизнес» и другие неприятности
В очередной раз мама вернулась из Москвы и заявила, что у нас будет бизнес. Надоумил ее некий Юрий, с которым она познакомилась в поезде по дороге домой. Он предложил ей стать деловым партнером для открытия продуктового магазина и обещал со всем помочь. Но для магазина нужно было помещение, товар, а на это, в свою очередь, требовались деньги. По совету Юры мама решилась продать нашу однушку в центре и купить что-то подешевле. Вырученных денег хватило бы для запуска бизнеса, а там можно поднакопить и купить новую большую квартиру.
Во время переезда к нам подходили мои друзья и спрашивали, куда мы едем и почему. Ответов у меня не было, я знал только, что будем жить где-то далеко в коммуналке.
– У меня бабушка в коммуналке живет, фуфло полное. Прикинь, один толчок на всех, ванная одна на всех и кухня. Не жизнь, а каторга, – со знанием дела делился один из товарищей.
Наконец-то машину загрузили, мы сели в кабину, а мама забралась к вещам в кузов. Мальчишки бежали за нами до самого поворота на проспект, размахивая руками. Смотреть на это было грустно, но я знал, что скоро у меня будут новые друзья.
Когда мы доехали, уже начало темнеть. Еще долго выгружали машину. С соседями познакомились тут же, на входе. Какой-то толстый мужик в полосатой растянутой майке и замусоленных спортивных штанах повис в дверном проеме, лениво прищелкивая языком.
– А вы, собссна, по какому вопросу? По какому вопросу, я вас спрашиваю? – привязался он к грузчикам.
– Мужик, отойди, видишь, вещи несем. Соседи у вас новые.
– Аххх, сосееееди, – опухшие веки мужика попытались покинуть свое местоположение и изобразить удивление. – Мань, Мань! Че, оглохла, што ли? Мань!
Откуда-то из глубины темного коридора выплыла дородная женская фигура в цветастом халате и наверченном на манер тюрбана полотенцем на голове.
– Так, уйди отсюда, – Мань развернула подвыпившего супруга и затолкала его в ближайшую комнату. Не говоря ни слова, она зашла за ним следом и хлопнула дверью.
Грузчики занесли наши вещи в две небольшие комнатушки, получили от мамы деньги и уехали.
– Ну… с новосельем.
Я сразу попросил поставить велосипед за дверью, чтобы его не было видно, как заходишь в комнату. Мне очень не понравился этот сосед. Не вызывал он доверия. Ни капли.
– Пока поживем так. Со временем обустроимся, – пообещала она. – А пока давайте вещи разберем.
Она вышла на кухню. Я выглянул следом за ней в коридор, чтобы хотя бы визуально найти туалет.
– А, у нас дети теперь будут жить! – Я еле удержался, чтобы не обделаться от неожиданности.
– Здравствуйте, – произнес я.
Мужичок, расписанный синими татуировками так, что казалось, будто это его родной цвет кожи, заговорщицки подмигнул мне и чиркнул спичкой, прикуривая папиросу.
– Как звать?
– Святослав, – немного замявшись, ответил я.
– А че так нерешительно?
Я промолчал.
– Э, я не кусаюсь. Только иногда, – мужик громко заржал.
– Извините, где здесь туалет? – собрался с духом я.
– Ааа, вот че ты молчишь-то! Вон там, по коридору прямо, последняя дверь направо, – мужик согнулся от хохота.
Я нахмурился и пошел в указанном направлении. Открыл дверь и невольно отпрянул назад: туалет представлял собой кошмарное зрелище. «Фу, грязища какая», – с тоской подумал я.
Скоро мама присмотрела подходящее для магазина помещение. Оно находилось в бывшем заброшенном общежитии в три этажа. Мама договорилась об аренде и закупила товары. В скором времени дела ее пошли в гору, и небольшой магазинчик стал приносить какой-никакой доход.
Свой магазин она вскоре превратила в полукафе. Часть площади сдала в субаренду под игровой уголок, новый арендатор купил несколько игровых приставок PlayStation первого поколения и сдавал школьникам по часам. Дела шли хорошо, были планы расширяться и часть пустующих комнат превратить в гостиничные номера для приезжих. Юра же без конца таскал из магазина товар – «гостинчики» для недобропорядочных блюстителей закона. На каждом углу он жаловался, что его притесняет уборщица – так он называл мою маму, настоящую владелицу их якобы совместного бизнеса, – и мнит себя хозяйкой. К маме приходили с угрозами, разборками, она стойко их переносила и пыталась доказать, что это ее и только ее вложения, что это она, а не Юра, продала квартиру, чтобы начать бизнес. Но ее никто не слушал.
Всё, чего добивался от этой травли Юра, – чтобы мама отказалась от магазина в его пользу. Но так как выбранный способ никак не влиял на мамину решимость, Юра однажды поменял на входной двери замок. Когда мама стала обращаться в милицию и другие инстанции, всё было тщетно: Юра успел подкупить всех, кто мог ей помочь. Вот тут мамино терпение лопнуло.
При первой возможности она обратилась к ребятам из патрульно-постовой службы. «Вы можете его просто взять и повязать хотя бы на два часа? Без всяких обязательств, этого времени мне хватит», – попросила мама.
Юру задержали. Пока его везли в отделение, мама с кувалдой отправилась в магазин. Она разгромила свое детище начисто, а оставшийся товар погрузила в заранее заказанную машину и перевезла в нашу комнату.
Юру не смогли задержать надолго, но времени оказалось достаточно. Так магазин закрылся. Юра восстанавливать его не стал, а у мамы не осталось денег на аренду и обустройство другого помещения.
Дома началась сладкая жизнь в прямом смысле этого слова. Еще некоторое время мы подъедали «Баунти», «Сникерсы» и «Марсы» из магазинных запасов. Такого изобилия сладкого мы раньше не видели, поэтому на радостях объедались шоколадом, пока живот не заболел.
– Чего ты там корчишься? – обеспокоенно поинтересовалась мама.
– Живот болит…
– Давно?
Я грустно кивнул.
– Ох. Ну вот и чего молчал? Пойдем, – мама направилась на кухню.