Лимонад. Путь от «выжатого лимона» до цветущей женщины

Анна Кузнецова

Лимонад. Путь от "выжатого лимона" до цветущей женщины

Об авторе

Как я отвечу на вопрос – Кто я?

У меня много вариантов ответа.

– В третьем поколении медик и в четвёртом поколении педагог.

У нас большая дружная семья. Я в детстве общалась со своей прапрабабушкой, могу представить за плечами четыре поколения своих предков, чувствую их силу и поддержку.

Моя мама, бабушка, дед, прабабушка и прадедушка – учителя.

Когда я болела, а болела ангиной я часто, мама брала меня с собой в школу.

Вторая половина моей семьи – сестра моей мамы и сестра бабушки – медики.

Когда на семейном совете решали, куда мне пойти учиться, мама сказала:

– У тебя и так зрение плохое. Будешь тетради ночами проверять, совсем ослепнешь.

И я пошла учиться на медсестру. Со второго курса работала в хирургии и в реанимации.

Вышла замуж, родила лапочку – дочку, но брак мой, в условиях проживания в общежитии военного городка, продержался всего два года.

А через десять лет у меня случился анафилактический шок на запах лекарств. Пришлось менять профессию. Так, через четыре года заочного обучения, я стала педагогом – дефектологом.

Сначала вела уроки у детей с тяжёлой умственной отсталостью, а потом стала преподавателем в педагогическом колледже и рассказывала студентам, как работать с детьми.

В 2009 году я ездила гулять по заповеднику Красноярские Столбы, фото выставила в ВК. Увидев эту фотографию, мой будущий муж затеял переписку, переходящую в переговоры и редкие свидания, так как жили мы в разных городах. Два года мы ездили друг к другу в гости – ждали, когда моя дочь закончит школу. А потом я переехала в Красноярск и мы поженились.

Сейчас работаю в школе с самой сложной категорией детей с особенностями – занимаюсь сенсорным развитием детей с тяжёлой умственной отсталостью. Постоянно учусь, повышаю квалификацию, занимаюсь саморазвитием.

После того, как два года с помощью специалистов выбиралась из профессионального выгорания, исследовала эту тему, получила диплом семейного психолога и сертификат коуча и теперь помогаю другим – веду тренинги и консультации. Мои подписчики, которые наблюдают, насколько заполнены все мои дни интересными событиями, говорят: «Мы мечтаем жить такой жизнью, которой ты уже живёшь».

Прадед передал мне любовь к лесу, во мне живёт дух Собирателя. Как только появляется черемша, мне срочно надо бежать за ней. А потом за земляникой, за маслятами, груздями и опятами.

Мне интересно путешествовать по местам Силы. Уже побывала на Алтае, на Ольхоне, на Тропе предков в Хакасии, часто гуляю по Красноярским Столбам.

В зависимости от обстановки я могу быть разной:

– могу быть девчонкой, которая счастлива от тёплой воды в реке,

– могу быть романтично девушкой, которая радуется букетику ландышей,

– могу быть туристкой, поющей песни Цоя под гитару у костра,

– могу быть строгим преподом универа, который валит нерадивую студентку на экзамене,

– могу быть заботливой женой, что печёт мужу пирожки на обед.

Про какую меня вам интересно узнать подробнее? Все подробности вы увидите в моих рассказах.

Как психолог и коуч, после рассказа я профессионально задаю вопросы для размышлений. Если захочешь честно ответить на мои вопросы, у тебя есть возможность лучше узнать и понять себя.

Храню мамино тепло (история, рассказанная детским одеялком)

Меня покупали для конверта. Розовое, мягкое, с ёлочками и девочками северянками.

В конце ноября в роддоме завернули в меня маленькую девочку Анечку и завязали розовой ленточкой.

С какой любовью нас обнимали мамины руки. Я всё ещё помню их тепло.

А потом я согревало девочку в кроватке.

Быстро она выросла и вот уже ей купили большую, взрослую кровать и большое одеяло. А меня мама Ани свернула, сложила в шкаф и забыла.

Вспомнила она про мою мягкость, когда нужно было что-то поселить на гладильную доску. С того времени у меня эти треугольные ожоги от утюга.

Старую гладильную доску выкинули, купили новую. А меня, вместе со старым шкафом, отправили на дачу.

Хорошо, что не выкинули! Потому что Аня вспомнила про меня и взяла с собой в путешествие!

Ну и что, что он смеялся:

– Зачем ты взяла это детское одеялко? Оно же маленькое! Его не хватит, чтобы палатку застелить. Ты, взрослая женщина, ерунду какую-то придумала!

– Оно мягкое, вместо подушки мне будет!

***

Когда я болела, мама оставляла меня с прабабушкой и прадедушкой. Мы их звали бабуся и дедуся.

На семейном совете думали, как меня назвать, решили назвать Анной. Бабуся спросила:

– Как девочку назвали?

– Аня.

– Спасибо. – Моя мама даже сразу не поняла, что бабуся благодарит за то, что назвали в её честь, потому что все уже забыли, что она Анна Васильевна.

Пока я ходила в садик, бабуся каждый мой день рождения пекла вафли и орешки на всю группу.

Помню, как дедуся перед Новым годом делал мне корону снежинки. Он вырезал из листа картона большую снежинку, мелко раскрошил молотком ёлочный шарик, обклеил блестящими осколками снежинку и закрепил её на ободке. Красивее той снежинки я в жизни не видела.

А ещё, однажды мама принесла мне письмо – дедуся нащелкал мне кедровых орешков, я их очень люблю, и отправил по почте.

Выходить из кольца такой безграничной любви, тем более, в садик, я, конечно, не хотела. Поэтому, когда деды пытались надеть на меня куртку, отчаянно сопротивлялась, а потом просто валялась на полу и истерично орала.

Бабуся уговаривала:

– Аня, ну что ты лежишь на холодном полу? Опять заболеешь.

– Ну переложите меня на ковёр.

***

Помните куклу – невесту на свадебной машине?

Это была моя мечта детства. Самое важное в свадьбе – кукла! Вот буду я выходить замуж, будут на капоте ленты и кукла.

У неё всё для счастья! Кудрявые волосы, фата, платье, туфли.

Подарки я всегда находила заранее. – Так беспокоилась подарят или не подарят.

Мечта сбылась, куклу мне подарили!

На свадьбе капот машины не украшала. Пока я росла, прошла эта мода.

Ярче впечатления от другой куклы. Куклы узбечки в национальном костюме. У неё много тоненьких косичек. На голове расшитая узорами тюбетейка. Чёрные глаза и длинные ресницы. Красивое платье, под платьем шаровары.

Всё такое необычное, восхищающее девочку.

Помню, играла, как она танцует. Кружится, косы летят, каблучки стучат. Как в концерте праздничном показывали.

Помню, как было мне лет восемь и я сказала маме, что хочу получить в день рождения барабан. А потом переживала, что мама купит барабан, который мне не понравится.

Я знала, что подарки мама прячет от меня в их спальне в шкафу под одеждой.

Я залезла в шкаф, нашла там барабан, он мне очень понравился. И уже спокойно дождалась дня рождения, когда мама мне его торжественно вручила.

Спасибо моей маме за подарки. Что я просила, она мне всё дарила.

А вы играли в куклы? Какую свою игрушку чаще вспоминаете?

Наши семейные смешные истории

Первую историю мама записала мой в альбом, когда мы пришли из садика:

– Мама, у тебя как фамилия?

– Бородина.

– И у меня Бородина. Мы что, с тобой, родня что-ли?

Когда мне было лет шесть, мы всей семьёй приехали из загазованного Ачинска в пионерский лагерь "Сокол", который стоит в сосновом бору.

И я отметила:

– Как тут много воздуха! А в этом Ачинске ни одного воздуха нет!

Родную сестру моей бабушки все зовут Валя. Ни у кого язык не повернётся сказать ей "бабушка", она всё время носится, как электровеник, смеётся и всех смешит.

Когда ещё был жив её муж Коля, я тогда училась в школе и заходила к ним в гости двойки в тетрадях исправлять. Задание я переписывала правильно, а оценку Валя мне ставила красной пастой хорошую. Все довольны.

Когда я к ним заходила, смеялась над их диалогами так, что у меня потом мышцы на животе болели.

Вот однажды приехали мы к прабабушке Шуре, к маме Вали, в Искитим. Она заходит в избу и слышит, как Коля Валю уже достал, она с ним ругается и кричит:

– Да иди ты в баню!

На что баба Шура и отвечает:

– Что ты его одного отправляешь? Сейчас соберёмся и все вместе пойдём!

Вот такие у нас семейные анекдоты.

***

Интересно сейчас наблюдать за игрой маленьких детей: они смотрят мультики про супергероев, потом просят родителей купить игрушки – фигурки или какие – то атрибуты, оружие, а потом уже и сами изображают этих героев, повторяют их реплики.

Когда моей дочке Наташе было три года, начали показывать мультсериал "Человек-паук". Мама до сих пор пересказывает их диалог:

– Баба, купи Чевовек – павук.(это Наташа так звук «л» не выговаривала).

– Что ты будешь с ним делать?

– Игвать!

Дальше были "Сейлор Мун", "Кенди Кенди", "Эй, Арнольд!"

Но герой, который интересен Наташе независимо от возраста, это Гарри Поттер. До того, как я купила книгу "Гарри Поттер и философский камень" и уходила готовить ужин на самом интересном месте, я никак не могла заставить дочь читать.

Когда я была маленькой из зарубежных мультфильмов в "Спокойной ночи, малыши" показывали только чехословацкий мультик про крота, всё остальное делалось на "Союзмультфильме" и мы до сих пор подпеваем Трубадуру "Ночь пройдёт, наступит утро ясное…"

В подростковом возрасте я много раз смотрела "Три мушкетёра". Мы с подругами устраивали в своём подъезде филиал дворца короля Франции, ходили по нему в маминых кружевных «комбинашках», важно обмахиваясь веерами из альбомных листов. Я решила, что они будут Констанцией и королевой, себе распределила роль Миледи.

Роли греческих богов всем моим друзьям достались, когда я зачитывалась "Мифами Древней Греции". Наверное, поэтому меня сейчас так интересует тема реализации спящих архетипов.

Книгой, которая повлияла на всю мою жизнь стала "Робинзон Крузо". Я не могла от неё оторваться, продолжала читать ночью, пока через дверное стекло из зала в мою комнату шел свет. Так я довела своё зрение до близорукости.

Так как я очень люблю природу, турпоходы, мне было интересно узнать, как Робинзон жил в тропическом лесу, обустраивал свой быт. Он для меня пример того, как не сдаваться в любой ситуации. Этот навык стойко преодолевать любые трудности мне дальше в жизни очень пригодился.

История Робинзона не оставляет меня в покое всю жизнь – я смотрела все выпуски "Последнего героя", несколько раз пересматривала фильм "Изгой", где роль современного Робинзона играет Том Хэнкс.

И я знаю ещё много людей, которые, также, как я, именно после этой книги полюбили чтение.

Интересно, какими книгами будут зачитываться нынешние дети.

***

Четырнадцать лет – это переходный возраст, это первая любовь.

Такая любовь, от которой "крышу сносит". Ну как можно делать домашние задания, когда все мысли о том, как мы будем вместе гулять все выходные?

Это любовь, которая греет. В конце декабря я бежала в капронках и в летнем платье на дискотеку, где танцевала свой первый медленный танец "… венчает юные сердца седой паромщик".

А потом, в новогоднюю ночь, в минус тридцать один, мы пошли на горку около городской ёлки. Там обычно толпа, но в такой мороз не было никого. И мы, счастливые, стоя рядом, держась за руки, целый час катались с горки.

А однажды летом, среди ночи, мы гуляли в парке и два часа качались на качелях – «лодочках", потом нам было так плохо!

Зато сейчас вспоминать всё это так хорошо!

***

Мне было чуть больше года, когда мои дедушки построили наш дачный домик. После этого почти все мои детские фотографии были сделаны на даче.

И больше сорока лет мама и бабушка пересказывают историю про то, как мне сказали "всем некогда, все работают в огороде и ты займись чем-нибудь", на что я ответила: "Ну дайте же мне работу по душе!"

Да, пятилетнему ребёнку работу по душе найти трудно.

А дальше, по душе или не по душе, моей работой была прополка. То, что при прополке моркови на грядке остался один укроп, наверное, у всех детей было.

Но вот расскажу про случай, когда я была уверена в своей правоте, а всё пошло совсем не так.

Приехала я в деревню на Дальнем Востоке, в гости. Заняться мне там было нечем, решила пожилым хозяевам в огороде помочь. Смотрю – заросли лебеды такие, что в них помидорные кусты не отыщешь. Думаю, непорядок. Ещё так обрадовалась, что нашла я себе работу по душе – лебеда выдёргивается из земли легко, это не то, что у нас огороде с одуванчиками и осотом бороться.

Избавила я все помидорные кусты от сорняков, стою, любуюсь на дело рук своих.

Хозяйка вышла из дома и говорит:

– Ты что делаешь?

– Помидоры прополола.

– А мы их никогда не полем, чтобы не подвязывать. Сорняки их поддерживают.

Вот так я, по незнанию, "причинила добро".

***

С мамой я всю жизнь разговариваю по душам – это помощь, поддержка.

Возможность так поговорить с мамой – это счастье!

Папа был молчаливый. А я в него, как все говорили. Папы нет уже много лет. Но только сейчас, когда я замыкаюсь, когда ухожу от скандала в молчанку, я чувствую в себе папины черты и я принимаю их в себе, такая-это тоже я.

Я много лет не помнила, что мы вместе сидели на полу около телевизора, смотрели футбол и хоккей.

Я вспомнила это, когда смотрела чемпионат мира по футболу. Оказывается, не могу оторваться от экрана, понимаю и переживаю всё, что происходит на поле.

Увидеть в себе качества отца, принять их, простить его, мне помогла фраза «ведающей» подруги:

– Зачем тебе ехать на кладбище, чтобы поговорить с отцом? Ты и так с ним постоянно разговариваешь.

Да, разговариваю. 20 лет, когда его давно уже не было в живых, я ему высказывала обиды и учила его, как со мной надо было общаться.

Сейчас я с ним говорю через практику прощения и благодарности.

Получилось у вас простить родителей за детские обиды?

***

Он, конечно, меня любил, как умел. Он не умел проявлять любовь, прятал её где-то очень глубоко. – Ему в детстве никто не показал, как это бывает.

Он никогда не говорил о своих чувствах и, если его что-то обижало, он молчал по два – три дня. В этом я в папу. Долго я училась говорить о том, что нарушены мои личные границы, о том, что мне причинили боль.

Когда я была подростком, мама спросила меня: "Зачем ты, как помойное ведро, собираешь у всех всё плохое, выслушиваешь про всякие неприятности?"

– Мама, я не помойное ведро, я жилетка, в которую девчонки плачут.

Мне было важно, чтобы подруга с кем-то поделилась, выговорилась, чтобы ей стало легче.

Если бы папа умел проявлять любовь, я бы радовалась жизни и не обращала внимание на печали окружающих, не работала бы с особыми детьми и не стала бы психологом.

За то, что я та, кто есть сейчас, спасибо и тебе, папа, тоже.

Пока гром не грянет…

Когда моей дочке Наташе исполнился год, после прививки от дифтерии, у неё начались судороги. Две недели мы пролежали в нервном отделении.

Когда в 2 года опять надо было ставить прививку, я спросила у врача «В прошлый раз такая тяжелая реакция была. Может, не будем ставить?» На что врач мне ответила: «Это не на прививку реакция была, это просто так случайно совпало.»

Поставили прививку, я ушла на работу. Наташу оставила с бабушкой.

Через несколько часов звонок – у Наташи высокая температура.

Я у себя в процедурном кабинете в хирургии собираю ампулы – анальгин, димедрол, новокаин, беру шприцы, чтобы сразу сделать дочке укол, бегу к бабушке.

У подъезда стоит «Скорая помощь». Наташа лежит без сознания. Врач, молодой парень, говорит: «Поедем в больницу».

Едем в «Скорой». Наташа лежит у меня на коленях. Врач сидит около шофёра.

В середине пути до больницы я чувствую, что ребёнок не дышит.

Я ору: – Она не дышит!

Скорая останавливается, врач начинает что-то делать. Я, как медсестра, спрашиваю: – Чем помогать?

Подаю ему из чемоданчика то, что он просит. А потом вижу, что она серая и руки висят, как плети.

Я мысленно кричу: «Господи, если она умрёт, я не смогу жить. Забери тогда меня тоже. Я сделаю всё, что хочешь, чтобы она жила.» Это была такая мольба матери за ребёнка, такой мощный энергетический выброс, долетающий до звёзд.

Вдруг, каким-то внутренним зрением я вижу, как разворачивается белый свиток и на нём из красных букв появляются слова «Отче наш».

У нас вся семья атеисты. Бабушка и дед читали лекции в Институте марксизма. Я молитву никогда не видела, не слышала.

Я прочитала красные буквы на свитке.

Очнулась на полу Скорой от того, что врач меня толкает и говорит:

– Ты видишь, она дышит!

Он искусственным дыханием раздышал её. Мы доехали до детской больницы. Наташу забрали в реанимацию.

Просила врачей: «Пустите меня, я тоже медсестра, только что со смены в хирургии. Я не испугаюсь, я буду помогать». Но мне сказали: «Идите домой. Вам позвонят.»

Куда и зачем я пойду?

Я подошла к закрытым дверям реанимации и сидела около них, чтобы быть ближе к дочке.

В палату Наташу перевели через два дня. Ребёнка мне отдали после спинномозговой пункции и реланиума в таком заторможенном состоянии, что она ни на что не реагировала.

Моя мама принесла ей заводной вертолётик. Когда он побежал по полу, Наташа улыбнулась, я зарыдала. У дочки всё хорошо, не смотря на то, что после кислородного голодания могли быть тяжелые последствия.

Теперь я точно знаю, что, если Отца небесного попросить, он поможет. Для этого не надо ждать, когда случится какая-то трагедия, его можно каждое утро и каждый вечер благодарить за новый день.

Когда я кому-то рассказываю эту историю, мне отвечают: «Да, у нас тоже был похожий случай, когда мы прочитали молитву и всё закончилось хорошо».

Про ценности и принципы

После декрета я вышла на работу в хирургию в статусе матери- одиночки.

Почему? Потому что в 18 лет мне сделали операцию по-женски и сказали: «Если за год не случится беременность, детей у тебя не будет.»

А я с 14 лет представляла, как сильно буду любить своих детей.

Поэтому я очень постаралась успеть и родила «для себя», без претензий и обид.

В это время у нас в больнице курсанты военно-технического училища ремонтировали палаты люкс. Ухаживали за мной хорошие парни, но мне не до того было. – Ночь отдежурила, а потом весь день бегаю с годовалой Наташей на руках. Ещё умудрялась катать ногой коляску, и пока она спит, вязать себе платье.

До сих пор рука не поднимается распустить это платье. Храню, как музейный экспонат.

А тогда ещё отчим перевёз к нам своего сына в переходном возрасте. Отчим почему-то решил, что я должна обихаживать Славу также, как это делала его родная сестра. А то, что у меня грудной ребёнок, его не волновало.

С одним курсантом мы подружились, он меня замуж звал, но нашёлся тип понаглее.

Глядя на Серёжу, я понимала, что ничего общего у нас нет, мы абсолютно не совместимы. Он воспользовался запрещённым приёмом «через ребёнка» – дарил мне детскую одежду, от которой мне было тяжело отказаться. Гоняла я его от себя долго, но он упёрся, а я устала и сдалась.

Говорить нам было не о чем, всё время обсуждали свадьбу. К нам в съёмную квартиру приходили в увольнения пять парней из его роты, мы жили их заботами, все вместе отмечали праздники.

После его выпуска из училища отгуляли свадьбу. Родители его приняли меня, как родную. Он оформил документы на удочерение Наташи.

А потом мы поехали по распределению служить в Казахстан.

В поезде в туалете какой-то мужчина забыл барсетку с документами и деньгами. Серёжа её нашёл. Деньги забрал, а документы выкинул в унитаз.

Я была в шоке.

Говорю: «Ты зачем документы выкинул? Как люди через границу поедут?»

Я ещё тогда поняла, что не смогу жить с человеком, который способен на такие сволочные поступки.

Уже тогда мне надо было уходить от него, выходить из поезда на ближайшей станции и возвращаться домой.

Но у меня не хватило решительности взять и порвать всё разом.

Я тогда приняла на себя роль офицерской жены, которая едет с мужем в военный городок. Так как деньги зарабатывал только он и вся наша жизнь подчинялась законам его службы, все важные решения принимал он, а я шла за ним.

В Кустанае, где была воинская часть, Серёжа по ночам воровал картошку. Выкапывал ту, что люди посадили около своей пятиэтажки. В него хозяева кидали мусор из окон, а он всё равно копал.

А потом ему понадобился кабель. Ночью он увидел, что к антенне на крышу идёт длинный кабель, залез на крышу и потянул за него. У людей чуть телевизор из окна не выпал.

Он часто приползал с полётов на локтях во время штормового предупреждения и снежных заносов. Падал на пороге и, мне приходилось его затаскивать в комнату, чтобы закрыть входную дверь.

Нам было нечего есть, его это бесило. Он приходил домой, открывал кастрюлю с супом и спрашивал меня: «Где мясо?». На что я отвечала: «Сейчас у себя с бедра срежу».

Вот такие у нас были семейные отношения.

Я простила ему первое воровство, не ушла от него сразу, а потом терпела и всё остальное – ведь еду купить не на что, а он для нас ворует, о семье заботится.

Получается, когда поступилась своими принципами, ценностями – оступилась один раз, а дальше уже покатилась с горы по накатанной.

Почему я всё это терпела? Я видела, как мама всю жизнь терпела пьянки отца и очень тяжело переживала развод родителей.

Я хотела убежать из родной квартиры, чтобы не видеть отчима и его сына, но прибежала в ещё больший кошмар.

Так я поняла, что от перемены места проблема не решается.

А вы можете сказать, какие у вас принципы и ценности, чего вы точно терпеть не будете?

Собака плачет, как ребёнок

В 18-метровую комнату в общежитии в военном городке мы привезли всю мебель, которая у нас стояла в двухкомнатной квартире. В одной комнате стоял кухонный гарнитур, двухкомфорочная печка, диван, детская кроватка и одёжный шкаф.

Это был 1995 год. Зарплату бюджетникам тогда давали раз в 6 месяцев. Я проявляла чудеса изобретательности, чтобы накормить семью. Из пачки фарша готовила и обед, и ужин.

Года два я потом, по привычке, выскабливала скорлупу яиц и упаковку брикета сливочного масла.

Несмотря на все эти трудности, муж решил, что мы должны обязательно завести собаку, большую собаку. И привёл домой щенка далматинца.

Элка была очень умная. Дочке было три года, когда она у нас появилась. Наташа была очень подвижным ребёнком и Элка стала для дочки нянькой. Она перегораживала собой путь, чтобы Наташа с разбегу не выскочила на дорогу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.