Две истории, рассказанные так, как они случились

И вот как только последний отблеск адского огня глаз Эвридики угас, нашего певца осенили две мысли. Во-первых, он возненавидел женщин. Всех. И если к обычным смертным дамам он относился как минимум равнодушно, а как максимум – издевательски, то с богинями греческого пантеона он не решался быть грубым. Однако его вежливость к ним была холодной, и несла на себе такой же отпечаток ненависти и презрения, как и к смертным «сестрам» богинь. Во-вторых, … это не прилично. Тем более, что среди нас дети.

Правдивая история Кощея, рассказанная им самим

Очень, очень давно я живу в этом мире. Так сложилось, что более десяти тысяч лет назад одно племя, которое можно назвать праславянским, уйдя из первоначальных мест своего обитания, очутилось там, где сейчас находится Таврида. Было племя не совсем обычным. Каждый из нас владел каким-то искусством: кузнечным, ткацким, даже пастушьим. И настолько искушены были мы в тех искусствах, что начали мы обращать свое знание в колдовство. Ибо и это тоже знали и могли своими магическими способностями пользоваться. А такая жизнь неизменно влечет за собой то, что рано или поздно начинаются размышления, а почему мы смертны, и как можно продлить жизнь или обрести бессмертие. Хотя бы относительное. И вот тогда начались эксперименты. Все в племени экспериментировали. И в один прекрасный момент ответ на этот вопрос у некоторых из членов племени нашёлся. В результате они практиковали далее и достигли того, что желали. Назвать их имена? Полагаю, Вам известны имена Перуна, Велеса, Даша, Лады, Леля и прочих, якобы добреньких персонажей. Поверь, они слишком далеки от того идеала. Ореол их фальшивой добродетели по сию пору застит глаза многим любителям долбославия.

Если разобраться, то, по факту, каждый из них был волхвом, нашедшим путь к реальному долголетию и молодости через странные формы магии, где перемежаются обращения и к светлым силам, и к темным. Я же в те времена практиковал немного иные искусства. Я был помощником волхва, но мне претило то, что он постоянно откидывал тех, кто реально болен. Я стремился найти лечение, я был сильным травником, и, даже, практиковал простенькие операции. Ну, там, чиряк убрать, трахеотомию сделать. А мой «учитель» был из «бессмертных и всесильных». И он людей не лечил. Он просто бросал их на произвол судьбы. И тогда я пожаловался на волхва Перуну. А последний, в свою очередь, провел консилиум с участием всех «бессмертных и всесильных». И знаешь, что они сделали? Они пытали меня, заставляя отречься от моих идей, от обвинений в адрес волхва – живодёра. Они говорили, что их жизнь – жемчуг драгоценный, а жизни прочих – навоз смердящий. Какой смысл поддерживать жизнь в немощном и увечном, когда, повинуясь их приказу, простые бабы и мужики будут рожать больше бесплатных слуг для них. Красиво рассуждают? Вот и я так же возмутился. Но что я мог сделать? Они жили в большом городище что звалось Святлояро. Я там тоже жил. Потому что был родичем Перуну. Братом младшим его. Но не родным. Так сказать, кузенистый кузен. И в результате, я был изгнан. Не будь я его родичем, меня бы просто зарезали. А кровью… напоили свои тела. Так что, ничего светлого не было в их чародействе. Это сейчас, спустя многие годы, я могу сказать, что они практиковали чёрную магию. Причём, чернее некуда. А тогда… Тогда это воспринималось как само собой разумеющееся. А еще они наложили заклятие на то, чтоб я не стал волхвом. Если бы я захотел пройти инициацию – ничего не вышло бы.

В общем, я оказался один. Я прошел четыре тысячи шагов. На запад. И нашел там лес. Вот в нем я и поселился. Может моя судьба так и осталась судьбой простого молодого человека, умершего в глуши по непонятным причинам. Но! Видимо мой нынешний компаньон, могущественный и знающий, уже заметил меня тогда и начал помогать. Честно скажу – не знаю. Это мои догадки. Правду, возможно, я узнаю, когда покину этот мир.

Но суть не в том. Вначале про меня прознали тамошние жители и стали обращаться с болячками. Я лечил. Честно лечил. Некоторые болезни были мне не по зубам, и мне приходилось говорить правду, что я не возьмусь. А по некоторым болезням методы лечения мне снились. Сейчас-то я знаю, чей это был подарок.

А ещё я начал изучать тела мёртвых. И животных. И людей. И если тела животных я мог безбоязненно изучать у всех на виду, то с телами людей мне приходилось прятаться. Но худо-бедно я лечил людей успешно. В результате людская молва возвела меня в ранг этакого мрачного и нелюдимого колдуна, который всё же не отказывает в помощи, если припрёт.

А еще я начал замечать, что я прекратил стареть. Точнее я старею, но слишком медленно. Не с черепашьей скоростью. И даже не со скоростью улитки. Много, много медленнее. За те неполные сорок лет, пока я жил в гордом одиночестве в лесной глуши, я не изменился. Внешне я изменился только после моего длинного похода. Но это будет потом.

А пока, я трудился аки пчела над всем, что было связанно с миром больных и мёртвых. А еще я начал познавать магию и силу мира Смерти. Исподволь, через сны, через «случайные» открытия, через… Обучающих пособий у меня было много. И вот к концу пятидесятого года вынужденного отшельничества я умел не просто «колдовать». Я умел такое, что моим гонителям из Святлояро и не снилось. Сойдись я с одним из них в открытом бою… ой, боюсь представить, какую кашу я бы оставил тогда от такого нападающего.

Я трудился. И мой труд не остался незамеченным. На исходе сто первого года моего «подвижничества», я сподобился встречи с тем, кто незримо меня направлял. Да, мой мальчик, Смерть сама пришла ко мне. Но не за моей душой. Нет. Мне предложили куда более изысканный вариант сотрудничества. Я прошел инициацию особым порядком. И меня нарекли Кошем. Самое забавное заключалось в том, что именно Смерть предложила мне на время избрать единственным филактерием на первые сто лет именно золотую иглу. Нет, не пойми неправильно. Я не лич. Я – тот, кого и сама Смерть называет «живущий -в-двух-мирах». Только по иронии судьбы, Смерти и воле случая я первый свой век в таком качестве провел как настоящий лич. Только позже я понял для чего это делалось. Я должен был стать псевдоличем, чтоб понимать их и знать их слабые места. Целый век я это постигал. И потом я периодически возвращался к этому опыту, обновляя знания.

Потом был поход в Египет. Да, да, тот самый. Древний. Очень. Там я поднабрался опыта. Там я опять учился. Там я получил титул «сын Скарабея». Поверьте, это сильно. Это почти фараон. Покруче верховного жреца. Там же я научил заклинать неживые предметы на высокую прочность или непобедимость. Там же я оставил первое свое потомство. С большим трудом я отыскал потом своих потомков в египетской ветви. Отслеживаю и сейчас. Некоторые из них меня порадовали сильно. Там же я посетил древнюю Эфиопию. Ничего особенного. И ничего общего с той Эфиопией, которую я обнаружил много позже. И там мне пришлось пожертвовать первой частичкой своей души ради спасения жизни царского ребенка. Именно тогда и там перестал быть псевдоличем.

Я незаметно исчез из Египта и вернулся домой. В свой домик в глуши. Там меня ждали три сюрприза.

Первое, я узнал, что мои братья Вий и Горыня к тому времени были убиты тремя братами – акробатами: это были Велес, Перун и Даш (который, кстати, именовал себя не иначе как Даждьбог. Клиника. Сами видите). И всё потому, что посмели вступиться за меня и восстать против тирании Перуна, его родичей и подпевал.

Славные братья у меня были… Оба красивые, статные, могучие. Я на их фоне, даже после возмужания, замухрышкой казался. Добрые они были. И за справедливость горой стояли. А убили их подло… Три заводилы-подлеца с силами волшебников, которые прятались за спинами еще пятнадцати своих соплеменников и тридцати ратников. В спину расстреляли из луков… Это потом, они же представили это убийство как «эпическую» битву с «хтоническими порождениями». Хорошо отец к тому времен ушел в вечность…

Второй сюрприз оказался интереснее. В моём лесном убежище меня ждала моя первая супруга. Ну тогда – еще просто девчонка, бывшая ученица волхва Суроя, одна из немногих, прошедшая инициацию и добровольно ушедшая из племени. Она наслушалась рассказов обо мне, и твёрдо решила стать моей женой. Мы прожили с Марой около шестидесяти лет, и я сделал ее своей соратницей инициировав в «живущую-в-двух-мирах». Тут особый случай. Я жертвовал вместе с ней часть своей души детям трех вождей разных племен. Они враждовали. Мы тогда выдвинули условие – замиряйтесь. Иначе – ступайте прочь. К тому времени наши силы с Марой были серьезными. Вступать в бой с двумя заговорёнными колдунами дураков не было. За десять лет до того мы в клочья разнесли полутысячный отряд, пришедший нас убивать за то, что мы не спасли дочь вождя. Мы тогда отказались, ибо не в наших силах было ее спасти. Потом Мара исчезла на сто лет. Но я знал, что она ушла учиться. Она пошла по стезе травницы – знахарки. И хотя её знания и силы возросли, с моими возможностями она сравниться не могла. У нас были дети. О них я как-нибудь расскажу, если будет желание и возможность.

К тому времени я выбил в небольшой горе свой замок. Мы там жили спокойно, периодически принимая «пациентов» и просто гостей.

Потом так вышло, но с Марой мы расстались. По-дурацки. По-плохому. Но речь не о том. Далее начинается самый интересный период в моей стародавней жизни.

Итак, однажды у моих ворот появилась девчонка лет двенадцати. Звали ее Веськой. Забегая вперед, скажу, что народ позже переименовал ее в Василису. Ты понял, в какую. Я стал обучать ее. Согласно нашему уговору, скрепленному на бересте договором, я брался обучить ее ле́карству, знахарству и простейшему волшебству, а она до двадцати пяти лет служит мне, исполняя мои приказы. Любые. Не смотри на меня такими глазами. Да, я был её первым мужчиной. Только прикол в том, что я ей не приказывал. В семнадцать лет она сама полезла ко мне в кровать. Как говорится – играй гормон. Собственно, я тогда и против не был. И магию любовного очарования она освоила круто. Даже я не сразу распознал и стал сопротивляться, чтоб нейтрализовать её хилые потуги. Но всегда изображал, что на меня это действует. Как я тогда не заржал – сам не понимаю. Да, периодически она прибегала к этому своему умению. Я корчил из себя артиста погорелого театра. И я не редко в ее кроватке оказывался. И она думала, что это она такая крутая волшебница. А я просто не хотел её расстраивать. И, видит Бог, я не жалею о том. А дальше можно рассказать так…

Примерно за несколько дней до окончания срока соглашения, Веська собрала манатки, прихватила спецоборудование в виде маскировочного волшебного халата, который создавал иллюзию того, что человек превращается в лягушку (хотя надо сказать, что этот халатик плавать помогал сильно, так что хорошее было спец оборудование) и рванула в самоволку. Как говорят сейчас, до дембеля полдня, а ты, дурак, в самоволку! Но факт остаётся фактом.

Будучи на нетопкой болотине в излучине реки, в халат (не в Веську) попадает стрела, пущенная неким молодым человеком, которого, в силу сказки, мы будем условно звать Иваном. Он был сыном одного могущественного вождя. То есть, он царевич. Но по совместительству он оказался ещё и дурак. Мне даже сейчас сложно сформулировать степень его дурости. Настолько она была сильна.

Но тут надо сказать особо, почему стрела-то попала в Веську.

Дело в том, что папаня этого Ивана – дуревича, был никто иной как сам Горох. Что ты ржёшь? Я тебе правду рассказываю. В одном из племён правил князь Горох, и было у него три официальных сына. Сколько неофициальных – затрудняюсь сказать. Говорят, половина семей племени имела хотя бы одного бастарда-гороховича. Но вернемся к официальному семейству. Сыновья вышли у князя под стать папаше: тупые. И если старший и средний при этом отличались относительно добрым нравом и имели внутренние тормоза, то младший, тот самый Иван, отличался свойствами «чудака» – беспредельщика в стиле лихих девяностых. Да, вы не ослышались, да, «чудак». И, да, на букву «м».

К моменту моей встречи с ними, парням уже давно отстучало по 20 лет. А они были всё еще не женаты. И, по-видимому, не собирались. А что, дворовые девки дадут, не откажут. А много ль для счастья надо?

Но как я говорил, этот Горох, был не лучше своих сынов. Полагаю, ты уже догадался как… Хотя нет… я не справедлив к Гороху. Он всё-таки был лучше своих детей. Чуточку умнее. Потому как найти радикальное, но рациональное решение застарелой проблемы у дурня не выйдет. Так что его решение проблемы через метание стрелы на все четыре стороны – вполне логичное и обоснованное решение. Проблема заключалась только в том, как было реализовано решение. И если для первых двух сыновей всё вышло удачно, (вспоминайте про внутренние тормоза), то у младшего все было через… вы поняли. В результате он попал в болото и повредил халатик Веське. Ладно, это все ерунда.

Но самое главное было в том, что Горох был одним из многочисленных отпрысков Перуна. И великолепие ситуации заключалось в том, что умственные способности Гороха, и, в особенности, его недалекого беспредельщика младшенького, позволят мне реализовать план моей мести. Признаюсь, я сам не ожидал такого вселенского везения. И вот мироздание дает мне уникальнейший шанс. Грешно было не воспользоваться.

Полагаю, вам известно выражение, что месть – такое блюдо, которое подают холодным. Я предполагал осуществить подачу ледяного блюда. С фейерверком.

Всё пошло почти по тому плану, который я предполагал, Погрешности случаются и, как правило, не влияют на конечный результат. Так вышло и тогда.

Кстати, незадолго до начала реализации плана я имел короткую беседу с моим великим компаньоном. Меня известили, что время сонмов богов подходит к своему логичному завершению. А тем, кто выдает себя за «богов» подавно уже нечего делать на этой земле. Тем паче, что все из кодлы перуновой запятнали себя основательно и (цитирую дословно) «обе стороны требуют их на разбор полётов». В общем основную подоплеку вы поняли.

Когда Веська оказалась в тереме князя и княжича, начался второй акт представления «Лягушка – оборотень или гибель богов». Ты прекрасно понимаешь, что сцена пиршества порождена больным воображением сказителей, и конечно же не было ничего с бросанием костей и выливанием вина в рукава. Была банальная попойка брагой и обжираловка всем подряд. Как и предполагалось, Иванушка-царевич, по совместительству дурачок, уничтожил ценное имущество – халатик а-ля лягушачью кожу, ну, то есть маскировочное устройство и сделал невозможным исполнение условий контракта самой Веськой. Ведь согласно уговору, записанному и не вырубленному орудием дровосека, в случае порчи имущества нанимателя и преподавателя (в одном лице) обучаемая обязуется или возместить стоимость, или отработать эту самую стоимость. В результате я являюсь в городище под аккомпанемент молний, грохота, жуткого ветра и свинцовых туч, изображаю что похищаю Веську, предварительно прокаркав изменённым голосом, что, «мол, не видать тебе Ванюшка Веськи, как своих ушек». Само собой заблаговременно предупредил Веську, что она не отработала до конца контракт, и когда я обнаружил уничтожение халатика – ткнул носом виновную в контракт. Она не возражала. В результате к концу второго дня мы достигли моего дворца в утёсе и началась отработка.

Теперь вернемся к Ивану – дуревичу: почему я невысокого мнения о нём? Скажи, как относиться к человеку, который преодолевает расстояние, в шестьсот километров за три года и три месяца? Даже при самом гнусном раскладе, при самом растаманском варианте путешествия, длительность «путешествия» не смогла бы превысить ста дней. А он сумел.

В конечном итоге, наш умственно отсталый Иванушка приходит ко мне в терем каменный (куда, если говорить, положа руку на сердце, его никто не звал) и «убивает» меня. Вот тут мы с Веськой разыграли весь этот фарс как по нотам. Мы заранее подготовили куклы зайца и утки, сундучок подготовили, водоем фонтанистый почистили, чтоб было все видно на дне. Я выковал типа мою «иглу смерти» из золота. Мы хохотали до колик, когда готовили всю эту клоунаду, и я чуть не заржал в голос, когда он с самым свирепым видом ломал золотую иголку. Я через силу изобразил мое «исчезновение» в столпе пламени. И это слабоумное существо во всё поверило, как дитя. Мне даже было немного стыдно. Совсем немного. Менее атома. Мне больше было весело.

Да и Веська прекрасно понимала, что за фрукт этот Ванечка. Но для неё это был реальный шанс вырваться в высшие слои того общества. Единственное, что она решила, так это то, что отцом ее ребенка буду я. Так что, когда Веська въезжала в княжий терем, она уже носила под сердцем одного из моих наследников.

А пока Ванечка «путешествовал» от городища до моего места жительства три года с гаком, я реализовал план мести. Через папашу Гороха я выяснил все слабые места Святлояро в его тогдашнем состоянии, узнал количество обитателей, в том числе и места обитания подлецов, подпевал и оставшихся в живых ратников, принимавших участие в этом гнусном убийстве.

Я готовился почти два года. На исходе второго года я атаковал Святлояро. Знаете, мне по сию пору не понятно, каким шальным ветром в наши края занесло скандинавов. Но вот то, что они полностью описали в своих Эддах некий Рагнарёк, который повторяет в основных своих моментах бойню, устроенную мной – факт неоспоримый.

Я уничтожил весь Святлояро. Не оставил камня на камне. До основания разнёс. И всех, кто там был. Только в смерти трех я не виновен. Лада с дури ли, с горя ли, на меня руку подняла, но ополоумевший Лель убил её, швырнув в произвольном направлении камень из пращи. Пастух хренов. И в висок ей попал. А когда увидел, что сотворил, себя сам порешил.

А Вихря я не трогал. Еще когда атаковал кричал, чтоб Вихрь, Ний, Переплут, да Лада бежали дальше от городища. Но, про Ладу ты знаешь, Ний умер от страха, а Переплут «пошутил»: перекинулся Перуном, молнию якобы доставать начал. Я и вдарил. Насмерть. А вот Вихрь готов был уйти, только настоящий Перун убил его. В общем, дрался я с ними почти семь дней. На седьмой день среди руин я сидел весь в копоти, сжимая поржавевший от крови меч. Всё. Гибель богов состоялась. Мир изменился, и новая эра грядёт.

После этого я решил, что пора и Кощею исчезнуть на время. Я перебрался посевернее, в район нынешнего Мурома. Но и там не покоя не дали… Получилось, как в одном хреновом стишке:

«Смерть Кощеева в яйце,

А яйцо-то то в ларце…

Видно три богатыря

В пах Кощея били зря…»

И они реально лупили меня в промежность. Со всей богатырской дури. Знаете как это адски больно? До звездочек в глазах, до иголок в ногах… Тебе не просто больно. Боль выворачивает тебя наизнанку, в прямом и переносном смыслах. Каждые пятьдесят лет приходили эти «спецы» по нечистой силе… в общем я плюнул на все, и уехал дальше на запад. Вначале в Дакию. Потом… Потом окончательно начал изучать Европу. Тем более, меня звали в Римскую империю. Так я оказался в Европе. Что и как я там делал – отдельный разговор. Но, у меня там были уникальные свершения. И то, что я в очередной раз пожертвовал часть своей души ради спасения детей раввинов мадридского, авиньонского и пражского. Кстати, Йехуд Лёв бен Бецалель показал, как изготавливать големов. Всяких. А я показал ему, как можно создавать из снега человека, или Пыхтелку создать. И то, что боролся с первопричиной эпидемий чумы и оспы… и… Хотя это… совсем другая история.