Не лги себе

По этим двум мужчинам, судя по их внешнему виду, нельзя было предположить, что один из них богатейший шейх Саудовской Аравии, а другой – его верный компаньон и друг, тоже далеко не бедный человек.

Карим был одет в светлые джинсы, глядя на которые, обычный не просвещенный человек решил бы, что они из Zara или Bershka, а не от модного дома Secret Circus*. В поездку он надел скромные штаны этой марки, украшенные лишь одним маленьким бриллиантом на пуговице.

Также ничем не примечательная черная футболка от Dior, ремень из змеиной кожи и белые кроссовки Nike Monarch. К последним у Карима была особо трепетная любовь. В любые свои путешествия по миру он обувал эти массивные кроссовки, чья модельная линия не сильно поменялась еще с девяностых годов. У себя дома, конечно же не носил их, т.к. жара под сорок пять градусов того не позволяла, но в любые поездки брал несколько пар под разные комплекты одежды.

Его спутник был также облачен в светлые джинсы, белую футболку и легкие мокасины от известного в Европе модного дома. У каждого в руке по небольшой спортивной сумке. Со стороны посмотреть, так ребята либо с вахты из Москвы приехали, либо к своим армянским/азербайджанским/грузинским родственникам. Оба с восточными чертами лица, черные густые волосы и модно подстриженные короткие бороды.

Вообще причиной такого демократичного выбора одежды, было то, что оба мужчины с детства обучались в Европе, где привыкли к подобному гардеробу. Естественно, у себя на родине, во время рабочих встреч, деловых мероприятий и других торжеств, они носили национальную тобу, платок с гафией под ним и игаль*. Карим поверх тобы надевал еще черный бишт*, расшитый золотыми нитями.

Но стоило только отправится в любое путешествие за пределы своей страны, как Карим переодевался в обычную одежду, сливаясь с общей массой людей. Предпочитал сам управлять любым арендованным автомобилем, мог отправиться один за продуктами в дешевый американский супермаркет Costco*. Без охраны, без водителей и штата горничных. Максимум, кто всегда его сопровождал в деловых поездках, так это его друг Самир.

– Я вызвал такси, подъедет через пятнадцать минут, – сообщил компаньон, закончив телефонный разговор с девушкой оператором на чистом русском языке.

– Хорошо, подождем. Возьми сегодня в аренду какую-нибудь машину, хочу сам ездить.

– Мы сейчас в Гранд Люкс или ты хочешь в тот коттеджный поселок у соснового бора? Я ведь не бронировал ничего, как ты и говорил. Экспромт, – улыбнулся Самир, с опаской думая про себя, какие еще приключения в этот раз свалятся на их голову.

Если бы уважаемый шейх Нигаяз бен Зарид Аль Хайяд – отец Карима был жив и узнал, какие фортеля порой выдает его тридцатипятилетний сын, он бы слег с обширным инфарктом во второй раз.

– Давай поближе к природе, в бор. Хочу разнообразия, хвойного запаха и русской бани с кадушками. Отельный лоск мне уже приелся, везде одно и то же.

Они не торопились, до дня основной сделки было еще шесть дней. Карим специально приехал раньше, чтобы насладиться отдыхом по-русски.

Охота с местными чиновниками, спокойная рыбалка со спиннингом на берегу реки и вкусная еда, приготовленная на костре.

Какой-то неправильный арабский шейх получался. Ни тебе роскошных яхт, ни банкетов, на которых столы ломятся от изысканных блюд. Но именно в этом и была вся прелесть для Карима. Почувствовать себя живым, ощутить вкус другой жизни, разнообразить свои скучные дни среди пустыни.

Не сказать, что у себя дома он слонялся от скуки и безделья, у него и там хватало развлечений. Соколиная охота – излюбленный удел всех шейхов. Разведение элитных скакунов – ну куда же без этого. Гонки на спортивных карах по пустынным трассами среди песков – с превеликим удовольствием. Но это все приелось. Хотелось чего-то нового. Что-то ради чего он постоянно колесил по миру, знакомясь с культурой и особенностью других стран, посещая разные места в каждом новом городе.

Подъехало такси, они сели в машину, и словоохотливый водитель повез их за полсотни километров от аэропорта в сторону области.

* Secret Circus – компания, выпускающая джинсы, украшенные драгоценными камнями.

*Тоба – белый «халат» для арабских мужчин, она же туника, длинное одеяние

*Гафия – белая вязаная шапочка, обязательно надевающаяся под платок на голову

*Игаль – круглый обруч на голову, придерживающий платок.

*Бишт – отличительная накидка поверх тобы, которую могут носить только шейхи или любой мужчина раз в жизни – во время своей свадьбы, один день.

*Costco – сеть супермаркетов, которую любят многие американцы за низкие цены и большой выбор продуктов.

Глава 7.

Проснулись с Олегом рано утром, около пяти часов. Я открыла глаза и спросонья стала рассматривать еще спящего приятеля. Красивое лицо, нос, будто слеплен греческими мастерами скульптуры, светлые волосы. Симпатичный юноша, но не мой. Я это понимала четко и ясно.

То, что было между нами сегодня ночью, было прекрасным, но разовым сексом. Я не рассчитывала на продолжение отношений (романтических я имею в виду), но дружба наша, надеюсь, никуда не денется.

Где-то в глубине души, еще вчера вечером во время поцелуев, я думала, что это добавит нам некой неловкости и скованности, но сейчас, прислушиваясь к себе, я понимаю, что с моей стороны таких эмоций не будет.

У меня не было мужчины уже более двух с половиной лет и вчера гормоны, выпущенные на волю праздником и тремя бокалами вина, взяли надо мной верх. Считаю, что будет глупостью сожалеть о случившемся и терять дружеские отношения, проверенные десятком лет.

Можно подумать, что я так сплю со всеми своими приятелями, раз так легко рассуждаю, но это не так. У меня был один единственный молодой человек, но не сложилось у нас с ним. А потом не до парней было. И вот эта накопленная сила страсти и сексуальной энергии вырвалась наружу.

Тем более я прекрасно знаю, что Олежка – тот еще ходок по женщинам. Смысл ревновать ветер, который сегодня тут, а завтра там? Сегодня его музой будет пышнотелая блондинка из параллельной группы, а через пару дней, он будет поклоняться огненно-рыжей красотке. Порой постоянство мужчин проявляется в их непостоянстве. И понимая это, можно значительно облегчить себе жизнь, избежав недели или месяца душевных терзаний.

Так что встаем и в путь! Дома куча дел!

Просыпался Олег тяжело. Только раскрыв глаза, протянул руку в мою сторону, обхватил за талию и сильно прижал к себе, зарываясь носом в мою макушку.

– Э нет, дружище, так мы до дома и к вечеру не доедем, – сказала я, пытаясь плавно перетечь из лежачего в сидячее положение. Силы были не равны, конечно, но такое утреннее барахтанье хоть немного разбудило его.

Душ, холодный завтрак в номере и мы готовы к марш-броску в четыреста километров.

При подъезде к нашему городу меня сильно растрясло и укачало. Виданное ли дело, около 60 километров по ямам, ухабам и местами размытому асфальту?! Тут плохо не станет, разве, что святому бестелесному духу.

Довезя меня до дома, Олег помог открыть калитку и дом, проверил все ли нормально, и нет ли нежданных гостей в виде грабителей.

– Я могу остаться с тобой еще на эту ночь? – задал явно давно его мучивший вопрос.

– Олег, я … я не хотела бы, чтобы наша дружба испортилась после вчерашней ночи или скатилась к банальному сексу по дружбе. Я так не хочу. Прости, – мягко говорю и кладу свою ладонь ему на плечо. Он моментально накрывает ее своей рукой и переплетает пальцы.

– Я до безумия тебе благодарна за помощь с работой. Тебе и твоему отцу. Надеюсь, у меня будет возможность поблагодарить его лично? – улыбаюсь.

– Приглашаю тебя к нам на ужин сегодня … или завтра, как захочешь, – моментально отреагировал мужчина.

– Спасибо, давай с тобой созвонимся немного позже, я скажу когда смогу. Сейчас очень хочу подготовить все для отъезда. Надо еще что-то с институтом решить. Но это позже, время еще пока есть.

– Ладно, тогда если понадобится помощь в сборах и упаковке, звони, – Олег поцеловал меня в уголок губ, попрощался и пошел к машине.

А я отправилась досыпать и досматривать сны.

Проспала больше, чем планировала. Уже глубокая ночь. В животе требовательно уркнуло, намекая, что нам нужно питание чаще, чем один раз в день. Ну прости, Вера, холодильник по-прежнему пустой. Кто спит, тот не ест. Однако сна не было ни в одном глазу. Решив посидеть на террасе у дома, взяла телефон и пошла дышать свежим воздухом.

Просидела до утра, читая книгу с телефона. Сюжет оказался более чем захватывающий.

Днем поехала на работу, была моя смена. Нужно поставить начальство в известность, что я увольняюсь. Наверняка при уходе не выплатит зарплату, жмот Василий.

– Стальнова, – взвизгнул управляющий, – а работать кто будет? Итак, работа не бей лежачего, ходи себе, да собирай заказы и приноси людям. А чаевые какие дают клиенты! Не отпущу. Тут наберется с десятка два постоянных клиентов, кто ходит только на тебя полюбоваться. С ними, что прикажешь делать? – не унимался Василий.

– Выпустить на них тяжелую артиллерию в виде Наталии Кузьминичны? – пытаюсь понизить градус разговора неудачной шуткой.

– Вот именно… тяжелую, – горестно вздохнул, – такая рука, как опустится на клиента, если тот косо посмотрел, так все, не откачают.

Сошлись на том, что дорабатываю сегодня и завтра и получаю расчет. Я осталась довольна таким решением.

Эти два дня прошли … нет, пролетели очень быстро. В честь моего ухода даже устроили маленький сабантуй на кухне. Испекли торт и пирожки с мясом. Наталия Кузьминична постаралась. Услышав напоследок много теплых слов и пожеланий на новом месте, не удержала слезу. Трогательное вышло прощание.

Еще пару дней ушло на подготовку, стирку и сборы одежды. Собирала тщательно все свои инструменты для живописи. Не хотелось что-то забыть в спешке и докупать в Перми.

С Олегом мы эти дни не виделись. Вчера я позвонила ему, вспомнив про приглашение на ужин к нему домой. Все-таки очень хотелось поблагодарить его отца за помощь. Но телефон Олежки упорно отвечал, что абонент очень занят или не может говорить. В итоге написала ему сообщение, как найдет время, ответит.

Завтра я собиралась выбраться на встречу с девчонками. Не мешало бы им рассказать о своих новостях, а то потеряют меня совсем и объявят потом в розыск. Они могут, я же еще и виноватой останусь, что не предупредила!

В целом все складывалось удачно и хорошо. Меня переполняло от чувства окрыленности и предвкушения.

В автосервисе сделали еще раз осмотр моей ауди. Ничего серьезного на этот раз не выявили. Услышав это, я мысленно перекрестилась и выдохнула. Не хочу в дороге сюрпризов и вызова эвакуатора, тем более стоить такая услуга на наших дорогах будет дорого.

Я заранее договорилась с соседями, что они присмотрят за домом первое время. Потом всё-таки попробую сдать его жильцам. Посмотрим, как пойдет с новой работой.

И вот он настал – мой день икс. Я планировала выезжать около семи часов, но проспала и в восемь только проснулась. Благо, что я решила ехать за один день заранее. Алексей Васильевич, полностью одобрил мой план по телефону, успокоив, что комната для меня уже готова.

Выезжала я за ворота своего дома с легким чувством тревоги и ощущением, что вот именно сейчас, я стоя на пороге грандиозных перемен в своей жизни. Дай Бог, чтобы хороших, но почему-то было предчувствие какой-то … опасности и беды.

Знала бы я тогда, в какую опасность и беду вляпаюсь, ни за что не выехала бы за пределы своей деревни …

Машина уверенно держала скорость в сто километров на трассе. Да, не быстро, зато безопаснее, чем ехать со стрелкой, приближающейся к концу спидометра. В такой ситуации ты не то, что не успеешь среагировать, ты не успеешь разглядеть, как следует препятствие.

По радио звучал мой излюбленный джаз, и я пребывала в полной эмоциональной расслабленности. Дорога была пустая, лишь изредка меня обгоняли другие машины.

Позади было уже больше половины пути, дорога на коротком участке стала аварийной, и пришлось сбросить скорость до шестидесяти километров. В этот момент, сквозь музыку, я услышала шум и взвизг колес при торможении. Сзади, прямо на меня летел на полной скорости джип Toyota Land Cruiser.

Он успел уйти влево от меня, избежав столкновения своего капота с моим багажником. Но там его нехило занесло, заставив машину идти юзом и беря опасное направление прямо в овраг по свежей насыпи песка. Водитель Крузера резко крутанул руль в мою сторону, и его машина легко выбралась из песчаного плена, сильно ударив по моей со стороны водителя. От такого внезапного и ощутимого удара, я на мгновенье потеряла управление и за считанные миллисекунды вылетела по песку и земле в овраг с правой стороны.

Моя машина, вылетев в канаву, врезалась в дерево. Скрежет металла, хлопок подушек безопасности, сильный удар по лицу и адская боль в груди, перетянутой ремнем безопасности.

А дальше темнота и полное отсутствие каких-либо ощущений. Спасительное бессознание.

Глава 8.

Я ехал за рулем на запредельной скорости и злой как тысяча чертей. Из дома позвонил управляющий и передал последние новости. Моя первая жена Азиза и вторая жена Бахира устроили драку между собой. Немыслимо! Мне казалось, я достаточно воспитал и выдрессировал этих двух женщин. Приеду, накажу обеих.

Конечно, я вижу и понимаю, что Азиза является главной зачинщицей их склок и скандалов, а подставляется Бахира, от чего постоянно получает от меня наказания.

По законам Шариата я должен был дать каждой этой женщине отдельный дом, но меня устраивало, что они живут при мне и всегда под рукой. У Азизы и Бахиры свои отдельные этажи во дворце, при желании они могут вообще не пересекаться. Но эта их ревность, склочная натура и постоянная вражда за мое внимание вынуждают их идти на разные безрассудные поступки. Сами виноваты.

В глубине души мне даже нравилось наблюдать за их соперничеством. Вот такой я гад.

В этот раз от глаз первой жены не укрылось, что я не посещал перед отъездом Бахиру. Чем она воспользовалась и ткнула носом в этот факт вторую. Бахира, после моего наказания за появление перед гостями с непокрытой головой, оставалась целыми днями на своем этаже и усиленно лечила синяки на своем прекрасном личике. Видеть ее перед отъездом я не хотел. Пусть радуется, что ничего не сломал. Я в своем праве.

Приказав управляющему запереть каждую на своем этаже и не выпускать, я отбросил телефон на приборную панель машины и прибавил газу.

Два дня с момента прилета, мы с Самиром жили в частном удаленном доме, на территории элитного коттеджного поселка в сосновом, вроде как заповедном, бору.

Приехав сюда, мои легкие сразу переполнил свежий воздух, насыщенный ароматом сосен, смолы, и нетронутой природы. Только в России, где природа еще не испорчена человеческой рукой, такой воздух. Им дышишь и голова начинает кружиться от кислорода. Дышишь и хочешь вдыхать еще чаще и больше.

Хотя Самир беззлобно подшучивает, что мы пересидели за последние полгода в своей пустыне и наш организм уже переполнен песком, а легкие возможно иссушены как рисовая бумага под палящим солнцем.

Сейчас мы с ним едем на один из притоков реки Кама, где по заверению владельца нашего коттеджа, водится «в-о-о-о-т такой хариус и таймень».

До конечной точки нам еще ехать около сорока километров, двадцать из которых по дороге, считающейся у местных асфальтной трассой. Хотя то тут, то там, заявленного асфальта не было.

От злости на своих жен, я гнал по этой, с позволения сказать, дороге, и не заметил, как внезапно передо мной появилась красная машина. Не заметил, потому, что смотрел на эти чертовы ямы на дороге, боясь в одной из них оставить колесо арендованного Крузака.

Самир успел меня предупредить, что мы летим прямо на другую машину, и я вывернул руль влево, объезжая. Вот только не учел, что от таких маневров, машину, попавшую левой стороной в насыпь из песка и свежей земли занесет. Каким-то чудом я резко вырулил вправо и в этот момент врезался в красную поравнявшуюся с нами машину. Для нашего джипа это был не очень сильный удар, а другой автомобиль вылетел в кювет. Все произошло за считанные секунды.

Мы резко остановились, вывалились из машины и бросились вниз, в овраг.

Самир от увиденного грязно выругался на арабском, русском, чьи матерные слова запоминались легче других слов, и английском, перемешивая эти три языка между собой.

Подбежав к старой ауди, я увидел, что за рулем сидит красивая светловолосая девушка. Ее голова была откинута назад, а лицо и подушка безопасности были залиты кровью. Сама она была без сознания.

С трудом открываю покореженную дверь с ее стороны. Самир помогает отстегнуть ее ремень с пассажирской стороны.

– Ее нельзя трогать. Карим, мы не знаем какие у нее сейчас есть переломы и повреждения, – предупредительно говорит Самир.

– Оставлять здесь и дожидаться их врачей тоже бессмысленно, – не соглашаюсь я.

Быстро осматриваю девушку на предмет заметных ран. На лбу большой порез, из которого сочится кровь. Все лицо в мелких порезах от осколков стекла. Из разбитой нижней губы, вокруг которой уже начинал наливаться синяк, также стекала на шею и грудь кровь. Мне показалось, что правая рука неестественно согнута, но я не врач, чтобы определить точнее.

А уж про внутренние повреждения вообще не могу ничего сказать, уверен только в том, что присутствует сильный удар в область груди. Главное, чтобы ребра не были сломаны.

– Самир, звони этому хрену из управления медициной, который звал нас к себе. Пусть присылает сюда вертолет. До ближайшей больницы мы ее в здравии не довезем, еще упаси , Аллах, только хуже сделаем.

Друг поднялся из оврага на дорогу и стал набирать по спутниковому телефону столь заветный сейчас номер.

Я присел на корточки рядом с ней, продолжая ее разглядывать, и прощупывая пульс на руке. Под моими пальцами едва пробивалась слабая пульсация.

– Не бойся, девочка, мы тебя здесь не бросим. Черт возьми, это все из-за моей глупости.

Меня пугало, что она уже больше двадцати минут, пока мы ждем вертолет, не приходила в сознание. Я так и не отошел от нее.

Самир сказал, что этот министр, чье имя я сейчас даже не помнил, отправил нам на помощь вертолет скорой помощи и машину с бригадой спасателей. Точные координаты нашего местоположения, друг продиктовал ему по телефону.

Как жалко, что этому хрупкому и прекрасному созданию, по его вине пришлось попасть в такую ситуацию. Девушка была очень красива. Даже с кровью на лице, груди и руках. Стройное тело, затянутое в маечку, и короткие шорты, открывающие вид на роскошные длинные ноги.

Черты лица говорили о породистой благородной красоте. Я знаю о чем говорю. От моего уважаемого отца мне остался гарем с любовницами/наложницами в количестве шестидесяти женщин. Все как на подбор красотки.

Их дворец, еще больше моего, находился далеко от места, где я построил свои владения. После смерти отца я несколько раз навещал их, но каждый раз покидал, с ощущением, словно сходил в дешевый низкопробный бордель.

По совести, надо было распустить их всех, найти каждой уважаемого мужа или спонсора. Тем, чей возраст уже перевалил за тридцать, можно было бы выплатить достойное вознаграждение и отпустить на четыре стороны.

Если … если бы эта совесть у меня была. Пусть я не посещал и более не планировал приезжать туда, но этот гарем поддерживал мой статус и репутацию богатого и влиятельного человека. Я могу путешествовать по миру как обычный турист, но у себя на родине я должен вызывать уважение и страх перед партнерами, подчиненными и слугами. Так воспитывал меня отец, и так я буду воспитывать своих сыновей.

Так как большую часть своей жизни я провел в разных европейских школах и академиях, то мое отношение ко многим арабским традициям и устоям было уважительным, но нейтральным. На многие вещи я готов был смотреть с полузакрытыми глазами. Я даже вполне разделял мысль, что гарем с любовницами это пережиток прошлого. Сейчас, в наше время, редко у кого встретишь такой цветник из женщин.

Эта девушка была передо мной без косметики и с испачканным лицом, но я уже видел в ней некий свет, на который мне хотелось смотреть, не отрывая своих глаз. Какого цвета у нее интересно глаза?

Вертолет мы прождали еще час. Могу себе представить, сколько бы ехала по этим дорогам обычная машина с врачами. В таких ситуациях начинаешь остро понимать всю прелесть быть богатым и влиятельным человеком, расположения которого все хотят. Но с ужасом думаешь, что было бы с простыми людьми в такой ситуации.

Вдалеке услышали шум вертолетных лопастей. Через пару секунд уже над нами завис красно-белый вертолет санитарной авиации. С трудом посадив на дорогу летательный аппарат, из него выгрузились врачи.

Они с особой осторожностью вытаскивали девушку из машины. Я рассчитывал, что от передвижения, она придет в себя или издаст хоть стон, но увы. Она находилась полностью во власти бессознательности.

Осмотрев ее, медики решили лететь в больницу Перми, где будет более качественное лечение, чем в ближайшей поселковой больнице.

– Какая больница? – уточнил я на русском языке. Я и Самир знаем по несколько языков в совершенстве.

– Седьмая больница имена Власова*, лучшая в городе, – ответила врач, застегивая ремни на носилках.

– Документы девушки есть с собой? – спросил другой врач.

Я растеряно глянул в сторону оврага, где осталась ее машина до приезда теперь уже спасателей.

– Самир, сходи посмотри ее сумочку.

Он вернулся через пару минут, неся маленький рюкзак. Достал из него органайзер с авто документами, среди которых был паспорт.

– Стальнова Вера Валерьевна, двадцать лет, – прочитал Самир и передал мне паспорт. С фотографии на меня смотрела юная девушка подросток. Большие светлые глаза, по фото не понятно какого цвета, полные губки и роскошная грива волос оттенка пшеницы. Русская красавица.

Я отдал паспорт врачам. Те быстро погрузили носилки в вертолет и перед отправкой спросили:

– Кто-то из вас поедет вместе с девушкой?

Мы с Самиром переглянулись. Подумав, я решил, что друг останется дожидаться спасателей, которые будут доставать ее машину, а я полечу с ней. После спасения машины Самир приедет на Крузере в больницу за мной. Зачем мне это было нужно, ради чужой незнакомой девушки, прерывать свой отдых и тратить весь день на сидение в больнице? Я хотел все проконтролировать и убедиться, что ей окажут должное внимание. Тем более меня съедало чувство вины за случившееся.

Может я не совсем еще бездушная скотина?

*15 больница имена Власова* – название выдумано, чтобы не указывать какие-либо конкретные названия, не задев чью-либо репутацию.

Глава 9.

Я никак не хотела выходить из мягкой темноты, окружившей меня. Периодически мое сознание вырывалось из цепких лап забытья, мне слышался непонятный гул и стрекот, разрывающий мою голову изнутри. За эти доли секунды ко мне пришла мысль, что я в аду и мое наказание – слушать эту какофонию звуков.

Через мгновение я с легкостью снова тонула в обволакивающей меня тишине и темноте.

Следующим осознанным приходом в себя был момент, когда надо мной мелькали яркие вспышки, а меня саму куда-то быстро катили. Невыносимо болела грудная клетка и раскалывалась голова.

Ко мне кто-то склонился в маске. Мужской голос быстро спросил:

– Аллергия есть на какие-нибудь препараты?

Я хотела ответить «нет», но у меня не получилось ничего произнести, вместо этого раздался хрип. Тогда я начала отрицательно качать головой. После первого же движения, мой мозг затопило новой волной боли, от чего я опять потеряла сознание.

Сквозь сон я начала чувствовать себя и свое тело. Первым сильным ощущением пришла жажда. Во рту было сухо как в Сахаре. Грудь и живот чем-то сдавлены.

Я попробовала пошевелить пальцами рук и ног. Слава Богу, все двигается. В мое сознание медленно проникала мысль «где я и что со мной?». Произошедшие события начинают неохотно всплывать в памяти.

Авария. Та Тойота врезалась в меня, а я потеряла управление и съехала на скорости в овраг, где врезалась в дерево. Что ж, память не потеряна. Мое имя … Стальнова Вера Валерьевна … отлично, про себя я все помню.

Открываю глаза и яркий дневной свет меня ослепляет. Немного привыкнув к солнцу, оглядываю место, где нахожусь. Уютная одноместная палата с телевизором и небольшим холодильничком. Голубые стены, чистые шторы, две тумбочки и два мягких кресла. За вон той дверкой, скорее всего туалет.

Интересно, врач давно уже был у меня или скоро придет? Очень хочется пить. Оглянувшись еще раз, заметила на тумбочке справа от меня стакан и большую бутылку негазированной воды «Черноголовская». О-о-о, то, что надо!

Поднимаю правую руку, и сильная боль простреливает от плеча до локтя. Вывихнула что ли? Ну, уж точно не перелом, потому что гипса или шины на мне нет.