Пещера

Увидев меня, Жорка немного смутился и протянул мне бутылку.

– Глотнёшь?

Но мне было не до пива и не до Жорки. Мне было так плохо, так невыносимо тошно, что выть впору. Выть, кусаться, царапаться, по полу кататься в неистовой истерике, сокрушая всё и вся. Я машинально взглянул на свою правую руку и обнаружил, что всё ещё сжимаю в кулаке проклятую эту двадцатипятирублёвку.

Господи, ну какой же я остолоп, в конце концов! Ну, почему я такой остолоп, Господи?!

Я вдруг с удивлением обнаружил, что влюблён и влюблён, как говорится, по уши, и что мне просто необходимо как можно скорее отыскать незнакомую эту девушку. Впрочем, задача сия была из разряда почти неразрешимых. Ну как, скажите, отыскать человека в полутора миллионном городе, не зная о нём фактически ничего. Даже имени.

Жорка докончил пиво, крякнул от удовольствия и аккуратно поставил пустую бутылку рядом с первой.

– Пойду я, – проговорил он, поднимаясь из-за стола и неловко покашливая. – Благодарствую за ночлег, за угощение…

– Подожди!

Я вдруг испугался, что с Жоркиным уходом сразу же исчезнет, оборвётся та последняя ниточка надежды найти, отыскать всё же прекрасную свою незнакомку. И как бы тонка, почти невесома ни была она, эта ниточка…

– Постой! – я метнулся к холодильнику. – Ты, вообще-то, сильно торопишься?

– Да нет, вроде, – слегка озадачено сказал Жорик. – А что?

– Ничего! – раскрыв холодильник, я некоторое время молча созерцал его содержимое. – Может ещё пивца?

– Куда ещё! – Жорка отрицательно покрутил головой и гулко хлопнул себя по животу. – Под завязочку!

– А водочки?

– Водочки? – Жорка задумался. – Ну, ежели один стопарик…

И вот уже он медленно, с видимым наслаждением (бр-р-р!) тянет холодную водку из запотевшего стакана, а я, усевшись напротив, задаю ему разные наводящие вопросы, пытаясь вытащить из моего гостя хоть какие-нибудь дополнительные подробности вчерашнего вечера. И, знаете, не зря!

Душ ли помог, пиво ли, а, может, этот самый последний стопарик, но кое-что Жорка действительно вспомнил. К примеру, то, как сидели мы втроём, я, он и Лёха. Когда Лёха «слинял» – этого Жорка так и не вспомнил, зато помнил твёрдо: мы были втроём! Никакой девчонки с нами не было. Пил ли я? Да нет, кажется, уже не пил. (Ты и так уже был в полном отрубоне!) Вот только стихи какие-то всё пытался декламировать… ещё курил, вроде…

Как мы встретились, где познакомились – этого Жорик так и не вспомнил. Да и вообще, ничего он больше не вспомнил, этот Жорик. Его всё занимал вопрос, куда девался друг Лёха, меня же – откуда взялась девушка? Может, уложив Жорика спать (то есть, забросав его одеялами, газетами и прочим), я потащился провожать Лёху (хоть бы глазком одним взглянуть на таинственного этого Лёху!), и там, на улице…

Размышления мои прервал длительный звонок в дверь.

Кого там ещё чёрт несёт?

По пути в прихожую в голову мою пришла совершенно бредовая мысль о том, что, возможно, эта самая девушка…

О том, что мысль эта не просто бредовая, а архибредовая, я убедился, как только распахнул дверь и обнаружил за ней Виктора свет Андреевича собственной персоной.

– Как, ты ещё не готов?! – трагически заорал он прямо с порога и, обернувшись, пожаловался кому-то позади себя: – Он ещё не готов, представляешь!

Этим «кем-то» оказалась, естественно, Наташа, и в руках у неё было, естественно, две книжки. Одна моя, другая, конечно же, мне…

– Приветик поэтам! – весело прощебетала она и, поцеловав меня в щёку, протянула книжки. – Эту подпишешь, а это тебе!

Я взглянул на обложку. Игорь Северянин.

Наверное, ещё вчера, получив такой подарок, а уж тем более от Наташи, я был бы на седьмом небе от счастья. Но сегодня, сейчас…

– Это мне? – вяло проговорил я. – Насовсем?

– Ну, разумеется! Ты год издания посмотри!

– Спасибо! – я взял книжку, вяло полистал страницы. – Наверное, это как раз то, чего мне так не хватало для полного счастья. Как думаешь?

Наташины брови удивлённо взлетели вверх. Она внимательно посмотрела на меня, но ничего не сказала.

– Почему ты ещё не готов?! – снова встрял в разговор Витька. – Нет, вы на него только посмотрите! Стоит, разговаривает…

– А где Сергей? – игнорируя Витьку, спросил я у Наташи.

– Внизу, у машины. Сейчас поднимется. – Наташа поискала глазами зеркало, нашла и надолго к нему прикипела. – А ты что, и, правда, ещё не готов?

– О, господи! – вздохнул я. – Да готов я, готов… вот только объясните, сделайте милость, куда это я должен быть готов?

Наташа, оторвавшись, наконец, от зеркала, многозначительно покосилась на Витьку.

– Моя вина! – сокрушённо вздохнул тот, и виновато развёл руками. – Понимаешь, поднять то я его поднял, а вот разбудить… Ты хоть помнишь, о чём мы с тобой по телефону разговаривали, балда ты стоеросовая? – обратился он ко мне. – Хоть что-нибудь помнишь?

– Пива хочешь? – уклонился я от прямого ответа. – Холодненькое, прямо из Баварии.

В «Баварию» Витька естественно не поверил, но от пива, по причине вчерашнего обезвоживания организма, не отказался (не та натура), и таким образом временно был выведен из строя.

А я подошёл к Наташе, всё ещё вертевшейся возле зеркала.

– Всё хорошеешь, мать!

– Твоими молитвами! – она повернулась ко мне. – А ты, я вижу, не особенно торопишься?

– Куда?

– Сейчас я ему всё объясню! – откупоривая очередную бутылку, заторопился Витька. – Значит так…

Он многозначительно замолчал и сделал первый глоток, после чего содержимое бутылки убавилось самое малое на треть.

– Лопнешь! – предупредила Наташа, глядя на Витьку не то с сожалением, не то с восхищением. – Или ещё чего случиться… некрасиво будет…

– Попр-рошу не перебивать! – Витька сделал ещё один, более чем солидный глоток. – Так вот, мы… то есть, я и эта вот влюблённая парочка…

И Витька лихо опрокинул в рот жалкие пивные остатки.

– И куда льёт? – задумчиво проговорила Наташа. – У Сергея две штуки вылакал, тут уже за третьей полез…

– Жалко, да? – окрысился Витька, лаская в руке третью бутылку. – Не думал, что ты такая жадина!

– Сам дурак!

Наташка выразительно покрутила пальцем у виска и снова занялась зеркалом.

– У него вчера был тяжёлый день! – вступился я за друга. – Исключительно тяжёлый!

– У него все дни тяжёлые!

– Значит, так! – Витька принялся собственными зубами отковыривать пробку третьей бутылки, но пробочка попалась с норовом и никак отковыриваться не желала. – Значит, дела вот в чём…

И тут я вспомнил нечто, чрезвычайно для меня важное, и, вежливо подхватив Виктора свет Андреевича под костлявый локоток, почти бегом поволок его в сторону, подальше от Наташи.

– Мистер, пару слов для прессы! Только тихо!

– Давай! – Витька наконец-таки сладил с упрямой пробкой, выплюнул её себе на ладонь и понимающе улыбнулся. – Это ты насчёт вчерашнего?

– И вчерашнего тоже! – снова уклонился я от прямого ответа. – Так что там, ты говоришь, было вчера?

– А что было вчера? – удивился Витька.

– Я сейчас, ребята! – послышался голосок Наташи, и вслед за этим гулко хлопнула входная дверь.

Витька невольно покосился в ту сторону.

– К Серёге своему помчалась, – сообщил он мне с заговорщицким видом.

– Да неужели! – удивился я. – А я думал: за пивом!

Не отвечая, Витька подошёл к окну и принялся внимательно смотреть вниз. Что он там хотел разглядеть – непонятно, ибо Серёгину «тачку» отсюда вряд ли можно было увидеть.

– Минуты не может прожить, чтобы…

– Чтобы что? – вежливо поинтересовался я.

– Чтобы то! – продолжая исследовать что-то за окном, Витька не забывал и про пиво. – Уже и к машине ревнует!

– Завидуешь?

– Сочувствую! Ему! Разве это девчонка?! Язва ходячая!

– Ну, это она с тобой только… – резонно заметил я. – Вы – прямо как кошка с собакой…

– Ах да, я и забыл! – Потеряв всяческий интерес к творящемуся за окном, Витька вновь повернулся в мою сторону. – Ты же у неё этот, как его… Хранитель семейных тайн… так, что ли?

– Приблизительно. Так что насчёт вчерашнего?

– А что вчера? – Витька пожал плечами. – Нормально вчера! Мне даже понравилось. А ты чем недоволен?

Витька заметно оживился.

– Слушай! – он двинул меня локтем в бок. – Я вчера такую дамочку снял! Пэрсик!

В это время из кухни вышел Жорик.

– Кстати… – совсем я о нём позабыл, – познакомьтесь! Витька! А это – Жора!

Они пожали друг другу руки, а я, внимательно наблюдавший со стороны сию процедуру, лишь вздохнул разочарованно. Увы, кажется, вчера они даже и не встречались!

Я снова оттащил Витьку в сторону… впрочем, это оказалось излишним, ибо Жорик тотчас же устремился в сторону туалета.

– Так как насчёт вчерашнего?

– А, ну да! Я же говорю, такую вчера…

– Слушай, потом про свой «пэрсик»! Меня другое интересует!

Витька пожал плечами.

– Анкетные данные? – деловито осведомился он. – Могу выдать!

– Чьи данные? – Я оторопело уставился на Витьку. – Мои?

– Люськины. Не замужем, точнее, разведённая. Возраст – двадцать пять лет. Что ещё интересует. Где работает?

– Это какая такая Люська? – я вспомнил ресторан и смутно эту самую Люську. – Чёрненькая такая, стриженая?

– Чёрненькая! – с готовностью подтвердил Витька. – Стриженая!

Значит, не она!

– Ну, что тебе ещё рассказать? – Витьке явно не терпелось поскорее покончить с нудным этим занятием и перейти, наконец, к увлекательному повествованию о собственных вчерашних похождениях. – Работает в парикмахерской… живёт… Или это ты уже знаешь?

– Слушай, да причём тут Люська! – не выдержал я. – Я же тебя не о Люське спрашиваю, и не о ресторане! Я спрашиваю: что было потом?

– А я тебе и рассказываю о «потом», – удивился Витька. – Неужели ты ничего не помнишь?

– Ничего! – чистосердечно признался я. – Ресторан хорошо помню… помню, как вышли мы… И всё, как отрезало! Памятник ещё помню…

– Какой памятник? – Витька недоуменно посмотрел на меня, пожал плечами. – Не было никакого памятника!

– Ну, ладно, пусть не было! – не стал я спорить. – А что было?

Витька задумался на мгновение.

– В парк мы пошли. Вспомнил теперь?

Самым интересным было то, что ничегошеньки я не вспомнил.

– Ну, а потом?

– Ну, а потом ты взял Люсьен под руку… впрочем, вру, это она тебя взяла под руку. Я же, дабы вам не мешать, проделал тот же фокус с Танюхой, мы вежливо сделали друг другу ручками и разошлись, как в море корабли. Ну, теперь то вспомнил?

– С ума сойти! – потрясённо прошептал я, представив мысленно всю эту картину. – Ну, а потом что?

– Что потом?

– Куда я её потом дел, Люсьен эту?

– А я почём знаю! – Витька вдруг неожиданно и громогласно заржал. – Я же в ногах у вас не стоял! Слушай! – он шутливо ткнул меня локтем в бок. – Ты что, проснулся не с ней?

– Нет! – быстренько проговорил я, надеясь, что сейчас хоть что-то проясниться. – С другой я проснулся, понимаешь!

– С третьей, с пятой, с десятой! – Витька снова расхохотался, и я понял, что ни капельки он мне не поверил. Не в том смысле, не поверил, что я проснулся не с Люськой, а в том, что у меня, вообще, кто-то был. И я решил больше этот темы не касаться, и ничего больше Витьке не рассказывать. Яснее ведь не станет.

Очередной звонок в дверь… и вот уже я впускаю в прихожую Серёгу с Наташей.

– Здорово, Санёк! – Сергей энергично пожал мне руку. – Видел, читал, поздравляю! А ты что это, вроде, как не в духе?

– «В» – уныло ответствовал я. – «В» и даже больше!

– Понятно!

Наташа снова прильнула к зеркалу, а в переднюю вышел Жорка.

– Пойду я! – буркнул он, глядя куда-то вниз.

Сергей вопросительно посмотрел на меня.

– Это Жора, мой знакомый! – представил я Жорика. – А это – Сергей!

– Наталия! – пропела Наташа, на мгновение отрываясь от зеркала. – А вы что, уже уходите?

– Да я, собственно… – Жорик замялся. – Вообще-то, да… мне пора!

Он вышел и аккуратно затворил за собой дверь.

– Странные у тебя знакомые! – Наташа наконец-таки оставила зеркало в покое. – А больше никого нет?

– Как же, есть! – я широким жестом показал в сторону Витьки, тоже появившемуся в прихожей из кухни с очередной бутылкой пива в руке. – Вот, познакомьтесь! Это Наташа, это Витька, кажется… если не ошибаюсь…

– Ошибаешься! – сказала Наташа. – Никакой это не Витька! Это Кот Котофеевич!

– Я попр-рошу! – вскипел Кот Котофеевич. – Серёга, уйми её, пока я добрый!

– Да ладно вам! – сказал Сергей и, повернувшись в мою сторону, добавил: – Наташа сказала, что ты ещё не готов!

Ну вот, опять!

– Да объясните же вы мне толком, – возопил я, – в чём, собственно говоря, дела?! Куда вы собрались? А то заладили: готов, не готов! Нашли, понимаешь, юного пионера!

Сергей удивлённо посмотрел на Витьку.

– Что ж ты, Витёк?!

– О, господи! – простонал Витька. – Да я же ему битых два часа по телефону…

– Ты извини, старик! – виновато сказал я. – Я, наверное, неважнецки себя чувствовал… так что…

– Ладно, можешь не извиняться! А я то, дурак безмозглый, два часа…

Ну, это он преувеличивает. Полчаса, не больше…

– Ладно! – Витька махнул рукой. – Сейчас объясню! Вот только горло промочу.

И Витька снова присосался к пиву.

Я терпеливо ждал.

– Да ну его! – махнула рукой Наташа. – Я сама всё объясню! У тебя ведь сейчас свободные дни, так?

– Ну, в принципе… – осторожно проговорил я. – Как говорит один мой любимый герой одного моего любимого мультика: «до пятницы я совершенно свободен»!

– Не перебивай! – Это уже Витька встрял в разговор. – Свободные дни – это раз! Погодка на улице – высший класс! Это уже, кажется, два! Улавливаешь мысль мою, отрок?

– Пока, не улавливаю! Дальше, что?

– А дальше, всё! На сборы тебе… – Витька посмотрел на часы, – пятнадцати минут, я думаю, вполне достаточно! С собой брать исключительно самое необходимое, телевизор и холодильник не обязательно. Так, палатки у нас в машине, спальники там же… Что ещё? Натали, с продовольственными ресурсами у нас как?

– Маловато, – сказала Наташа. – Особенно, учитывая аппетит некоторых…

– Вот! – Витька поднял вверх указательный палец. – Поищи чего-нибудь съедобного!

– Подожди, не тарахти! – Я ещё не совсем пришёл в себя. – Куда это вы направляетесь?

– Не «вы», а «мы»! – наставительно сказала Наташа. – Ты что, себя за человека не считаешь?

– Ну, хорошо, мы! – поправился я. – И куда, это, мы направляемся?

– Назад, к природе! – мечтательно произнёс Витька, снова взглянул на часы и вполне буднично добавил: – Между прочим, пять минут уже прошло!

Я вновь вздохнул (в который раз уже за сегодняшнее утречко!) и направился в сторону кухни за продовольственными ресурсами. В это время в дверь снова позвонили.

– Я открою, – сказала Наташа.

Пока я гадал, кто же там может быть, Наташа вернулась вместе с… рыжим Жоркой.

– Я, это… – виновато сказал он, – ключи где-то посеял. Я посмотрю, ладно?

– Валяй! – проговорил я, наполняя рюкзак продуктами. – Смотри!

Но Жорка, кажется, не вполне был уверен, что «посеял» ключи именно здесь (о чём он мне и поспешил сообщить). С таким же успехом он мог «посеять» их в любом другом месте.

– Да ты поищи на всякий случай, – посоветовал я, всё ещё роясь в холодильнике. – Мало ли что…

И Жорка углубился в поиски.

– Ну что, нашёл? – спросил я его некоторое время спустя.

Вопрос был донельзя глупый, ведь я хорошо видел, что ничегошеньки Жорка не нашёл.

– Как же я, это… домой-то попаду? – растерянно пробормотал он, в сотый, наверное, раз обшаривая карманы. – Мать, она только завтра возвращается… что же мне, опять дверь ломать?!

По его разом поскучневшей физиономии пробежала чёрная тень воспоминаний.

– Слушай, а поехали с нами! – неожиданно вырвалось у меня. – В эту, как её… ну, в общем, назад к природе!

Витька обалдело на меня уставился, но пока смолчал. И на том спасибо…

– Ну, так как? – с треском захлопнув холодильник, я удовлетворённо покачал в руке тугой рюкзак. – И отдохнёшь, и дверь целой останется…

Жорка кривовато улыбнулся (мол, понимаю, ребята, вежливость и т. п.), потом отрицательно покачал головой.

– Да не… я уж как-нибудь перекантуюсь!

Я искоса взглянул на Витьку и отметил, что он с известной долей облегчения встретил сей отказ. Да я и сам, признаться, не собирался больше настаивать на своём предложении, но тут, неожиданно и как всегда некстати, в разговор встряла Наташа.

– Глупости какие! – решительно заявила она. – Ну, где ты будешь «кантоваться»? В подворотне?

– Правда, поехали! – поддержал её Сергей. – Чего зря в городе киснуть в такую погоду!

– Тем более, что дверь закрыта! – снова вставила свои пять копеек Наташа.

– Да вы что, ребята? – растерянно проговорил Жорка, разглядывая по очереди нас всех. – Да что я, не понимаю, что ли! У вас своя кампания… зачем я вам?!

– Ерунда какая! – окончательно рассердилась Наташа. – Своя… твоя! В общем, едешь и всё!

– У тебя завтра выходной? – спросил Сергей.

– Ну, выходной! Только я…

– Или тебе домой очень надо?

Жорка промолчал.

– Значит, договорились?

Витька возмущённо кашлянул у окна, но Сергей даже бровью не повёл в его сторону.

– Договорились? – переспросил он.

– А! – как то по особенному обречённо махнул рукой Жорка. – Всё равно уж!

– Ну, вот всё и уладилось! – сказал я. – Идём, я тебе кое-то организую из собственных запасов. Плавки там, полотенце…

Витька снова зашёлся в длительном приступе кашля, и Сергей наконец-таки соизволил обратить на это своё внимание.

– Ты что, простыл?

– Простыл! – ледяным голосом ответствовал Витька. – И здорово, кажется!

– С чего бы это?

– Наверное, пиво слишком холодное было? – ядовито ввернула Наташа. – Да, Витечка?

– Да, Наташечка!

Повернувшись к ней спиной, Витька демонстративно направился к выходу.

– Я вас возле машины подожду! – бросил он через плечо. – Только вы не очень задерживайтесь!

– Да, пора! – произнёс Сергей, озабоченно взглянув на часы. – Итак, что у нас? Санёк, ты готов?

– Как пионер!

– Жора, ты?

Тот лишь неопределённо пожал плечами. Да и вопрос то был чисто риторический.

– Ну, тогда всё! Вперёд!

Мы дружно высыпали на лестничную площадку, и тут я вспомнил, что, кажется, ещё не совсем всё.

– Держи! – я сунул Жорке рюкзак с продресурсами. – Вы спускайтесь, я мигом! – добавил я, снова ковыряясь в замке. – Да, кстати, куда мы едем?

– Каменный брод знаешь? – сказал Сергей.

– Слышал! Неплохие, говорят, места.

– Вот и проверим!

Открыв, наконец, дверь, я забежал в кабинет бати и, схватив со стола чистый лист, быстренько набросал на нём коротенькую записку следующего содержания: «Уехал на природу с Витькой зпт Серёгой зпт Наташей».

Я подумал немножко и добавил: «… и Жоркой тчк».

Потом ещё подумал и ещё добавил: «Точные координаты сообщить не могу тчк Окрестности речки Каменный брод тчк Вернусь завтра к вечеру тчк».

И внизу поставил дату и свою залихватскую подпись.

Вот теперь, кажется, действительно всё. Хотя, нет, ещё пару строчек:

«Да зпт кстати зпт вышел мой зборник тчк Кладу на стол тчк Полистай на досуге тчк»

Небольшое отступление. За двое суток до…

Бугров

– Алло, Танюшка, ты?! Что? Нет, с работы. С работы, я говорю! Таня, я… Что, что? Да нет же, Таня, я почему и звоню! Что? Ну, помню, договаривались в пять, а сейчас уже… Таня, ты можешь хоть раз выслушать меня, не перебивая! Да нет, ну почему «всегда так»! Что? Ну, сходи одна, поздравь их от нашего имени… ну, хорошо, от своего имени! Таня, ну я же не знал вчера вечером, что так получится! Экстренная командировка. Что? Да причём тут она?! Я её, если хочешь знать, уже сто лет не видел! Двести, даже! Слушай, давай не будем сейчас! Да не будет её с нами, понимаешь, не будет! Кто будет? Я и профессор, только и всего! Ну, водитель ещё… как же без водителя… Что? Ну, и слышимость у нас! Слышимость, говорю, отвратительная! Вообще-то, мне почему-то кажется, что мы вскорости и вернёмся. Почему я так уверен? Да понимаешь, несерьёзно всё это как-то… Пошли ребятишки на экскурсию, наткнулись на череп… Череп, говорю, нашли! Ну, какой, какой… ясно, человеческий! Что? Да причём тут милиция?! Старый череп. Ну вот, а училка эта, что с ними была, сразу же нам звонить. Вбила себе в голову, что это неандерталец, представляешь! Ах, неинтересно! А что же тебя тогда интересно? Ой, испугала! Куда пойдёшь? И с кем это, интересно? С кем?! Да какой он спортсмен? Ну, если только по метанию пончиков! Ой, не оскорбляю я его, больно надо! Алло, Таня, ты меня слушаешь?! Ну, ладно тебе, потом обсудим эту тему! Я говорю, приеду – потом всё и обсудим! Тем более, что ничего там серьёзного, ложная тревога… Надоело? Что надоело? Что значит «всё»? Таня, прости, но это не телефонный разговор! Ну, мы всё равно это сейчас не выясним. Встретимся – поговорим! Что? И с кем это, интересно?! Ах, не моё дело! А чьё же тогда дело? Что? И это не моё дело? Ну, всё равно… хотелось бы посмотреть… Что?! Алло! Алло! Таня, не клади трубку! Алло! Вот чёрт, поговорили, называется!

* * *

– А ведь это непорядок! – сказал Сергей, когда, мчась назад к природе, мы в очередной раз уткнулись в красный сигнал светофора. – Вы как считаете?

– Не совсем понял вас, сэр! – тут же оживился Витька. – В чем, собственно, вы видите непорядок, сэр?

Окончательно смирившись с Жоркиным присутствием, как с необходимым злом, Витька вновь стал самим собой.

– Нас сколько?

– Пятеро, сэр!

– А соотношение полов?

– Четыре к одному. Ай-ай-ай! Действительно, безобразие! Исправлять надо, и немедленно!

– Вот тебе, как говорится, и карты в руки!

Зажёгся зелёный, и мы двинулись дальше.

– Ну, так как, Витёк?

Вместо ответа Витька лишь ожесточённо почесал затылок.

– Нда… ситуэйшен… – пробормотал он, немного помолчав, и вторично почесал затылок.

– Жалко ему для коллектива! – встряла в разговор Наташа, поворачиваясь в нашу сторону. – А ну, не жмись! Раскрывай свою записную книжицу и в алфавитном порядке! Одну… две… кого не слишком жалко! Себе можешь не брать, разрешаю!

Витька в третий раз полез рукой в затылок.

– Ситуация, говорю, нарочно не придумаешь!

– А что так? – спросил Сергей.

– Ну, нет у меня никого! Что, не верите?

– Не! – в один голос сказали мы с Наташей. – Не верим!

– Ну, бросили меня все, один я таперича! Что, опять не верите?

– Аки перст! – сказал Сергей, натыкаясь на очередной красный сигнал светофора. – Вот же, не везёт как!

– Не везёт! – согласился Витька, приняв Серёгины слова на свой счёт. – Вот… были, были – и никого не осталось!

– Бедненький! – злорадно хихикнула Наташа. – Представляю, каково нашему котику остаться без единой своей кисоньки! Зачахнет, линять начнёт…

– Я попр-рошу! – отчаянно взвился Витька. – Что за намёки такие идиотские, и причём тут, кстати, представители семейства кошачьих?!

– Притом!

Наташа показала Витьке язык и отвернулась.

Ну, что ж, тоже аргумент.

– Значит, нет? – спросил Сергей, в очередной раз оставляя позади себя перекрёсток.

– Значит, нет! – твёрдо произнёс Витька и даже руками развёл, показывая этим жестом высшую степень своего огорчения.

Я хотел напомнить нашему «котику» о его вчерашнем «высшем классе», но вовремя сдержался. Любая палка, она всегда о двух концах…

– Ну, тогда… Сергей поймал меня в зеркальце заднего вида, – вся надежда на тебя, Санёк! Не подкачаешь?

Ну, зачем он так?! Ведь знает, что подкачаю!

– Увы! – в тон ему ответил я. – Где уж нам, убогим…

– А вы сам, сэр! – молниеносно нанёс ответный «укол» Витька. – Мне помнится, у вас всегда был достаточно обширный круг знакомых противоположного пола! Могли б и выручить, а?

– Чем бы его треснуть! – задумчиво проговорила Наташа, снова поворачиваясь к нам. – Так, чтобы не до смерти, но чувствительно…

– Ну, так как, сэр? – повторил Витька, предусмотрительно откинувшись на самую спинку сидения. – Выручите коллектив?

– Пускай попробует только!

Наташка показала Витьке кулак, и, отвернувшись, принялась что-то быстро шептать Серёге на ухо. Он ответил ей что-то, тоже на ухо, и они оба весело рассмеялись над чем-то, нам, остальным, увы, неизвестным.

Я смотрел на них: на Серёгу, на бесконечно счастливое Наташино лицо… и вдруг, с удивлением превеликим, осознал, что меня это совершенно даже не касается. Честно говоря, уже давно смирившись со скромной своей ролью этакого «друга семьи», я, не то чтобы ревновал, но, во всяком случае, вот это вот, всегда и во всём подчёркнуто благожелательное и ласковое Наташино ко мне отношение изрядно портило мне нервы. А может, и не нервы, самолюбие, скорее… сначала сильно, потом уже менее ощутимо, а в последнее время и вовсе чуть-чуть…