Принцесса и ассасин. Том 2

Глава 3

Рядом с главой клана, как выразились остальные люди этих земель, Коннор чувствовал себя неуютно. Это и понятно, ведь 10-летнего мальчика просто так «выбросило» в совершенно новую жизнь, о которой он ничего не знал, как и не знал о прежней. Это угнетало его сильнее всего. «Кто он? Почему помнит только своё имя и возраст? Где его родители и есть ли вообще? Его никто не ищет? А если и ищут, то почему не находят, ведь прошло уже несколько дней, как он здесь оказался, судя по словам женщины, которая за ним ухаживала?» Именно такие мысли буквально ежедневно наполняли его разум и не давали покоя, однако, с каждым последующим днём становясь всё слабее и слабее.

Сейчас мальчик шёл за главой, поскольку тот обещал ему рассказать всё, что знает о нём. Почему-то Коннору не приходили сомнения насчёт этих людей и обстановки в целом. По крайней мере, никто ещё не осмелился обидеть его. Единственное, что он уже успел заметить, это лишь взгляды некоторых ассасинов, смотрящие на него сверху вниз. Несмотря на это, парень ни разу не увидел, как кто-то из них произносит какие-то оскорбительные или недоумевающие слова в его сторону: они просто молчали и, возможно, проговаривали, что хотели бы, про себя. За короткий промежуток времени Коннор подметил, что ассасины имеют свойство молчать, что как-то выделяло их наравне с другими кастами людских группировок. Ему даже в какой-то момент показалось, что во владениях стоит некая тишина, совсем не свойственная скоплению множества людей на одной территории. Пока мальчик шёл за своим провожатым, он думал об этом и ещё кое о чём, точнее – о ком. Блондин. Его провожающий взгляд совсем не понравился новому члену клана Огня. Будь это кто-то другой, он, наверно, и не заметил бы, но его внимание привлёк именно этот мальчик и заставил задуматься над его пристальным взглядом: что он хотел от него? А может и не было ничего такого, и он просто себя накручивает?..

За своими размышлениями парень не заметил, как глава клана уже остановился и развернулся к нему лицом, поэтому он невольно почти врезался в старшего. К счастью, ассасин обладал хорошей реакцией, как и все здесь живущие, поэтому осторожно остановил мальчика ладонью. Коннор встряхнул головой и осмотрелся вокруг. Он и не заметил, как они успели отойти от главной площади клана, если так можно было выразиться. Сейчас он видел лишь лесной массив позади себя, а впереди – широкую реку, которая мирно жила своей жизнью и даже не думала беспокоиться из-за усиливающегося ветра. Затем мальчик мельком взглянул на главу и заметил, что тот слегка нахмурился, посмотрев на другой берег реки. «Неприятные воспоминания?» – подумалось ему. Глава клана Огня отбросил непрошенные думы и обратил свой взор на нового члена клана. Сначала ему показалось, что подросток не представляет собой хороший материал, из которого можно было бы воспитать истинного ассасина, однако только сейчас он смог разглядеть потенциал в этом мальчике: от его глаз не ускользнул взгляд Аррани на них, затем дальнейшие мысли Коннора об этом, а также его самоуверенность на Совете старейшин. В целом, мальчик хорошо держался после тотального отравления лёгких: он ходил, говорил, думал и задавал вполне логичные и адекватные вопросы, несмотря на то, что всё забыл. Только вот, «всё», что это? Этого не знал даже сам глава. Но он всё равно считал необходимым рассказать Коннору о том, как тот оказался среди них. Глава, наконец, пригласил его присесть на траву.

– Итак, Коннор… – начал он, специально делая паузу, чтобы внимание парня полностью сосредоточилось на нём, но, прежде чем начать своё повествование, решил ещё раз убедиться в догадке о том, что парень является потенциальным стратегом, – не хочешь сначала спросить меня, почему я привёл тебя сюда, а не, к примеру, в мою палатку?

– Думаю… – на секунду напрягся мальчик, – это связано с тем, что я пока что никто в ваших владениях: всего лишь потерявшийся мальчик без чего-либо. К тому же, мне показалось, что Ваши люди не горят желанием признавать меня как нового человека.

Глава усмехнулся и довольно улыбнулся: он всё правильно понял. Коннор умеет мыслить наперёд и связывать на вид простые вещи в сложные. Эта мысль очень порадовала мужчину, потому что получить не просто мешок с костями в виде нового ассасина, а получить мыслящего ассасина – вот истинное предназначение главы ассасинов.

– Прекрасно. Ты угадал. Но вместе с этим я просто хотел проводить тебя немного по нашим владениям, хотя тебе в будущем всё и так покажут старшие ассасины…

– Кстати, – перебил Коннор, – извините … глава, – будто пробуя на звучание, запнулся тот, – я могу узнать, что Вы всё-таки из себя представляете? «Ассасины, глава клана»: эти понятия ставят меня в тупик, и я не могу разобраться до конца, как сейчас вести себя.

– Это хороший вопрос. Что ж, теперь слушай: признаюсь тебе честно, я без понятия, кто ты такой. Я нашёл тебя среди огня на опушке леса без сознания, поэтому и решил подобрать. Было видно, что тебя никто не искал, а раз так, ты мог бы просто умереть. Мне совесть не позволила оставить ребёнка умирать. Но вместе с этим ты должен понимать одну очень важную вещь: мы, то есть, я и все те, кто находятся на этих землях – ассасины. Мы владеем большим разнообразием холодного оружия, учимся быть хладнокровными убийцами с детства, принимаем заказы на устранения нежелательных личностей, не забыв при этом выяснить, достоин ли этот человек смерти на самом деле. В нашем сердце не должно быть никаких чувств, а владение сюрикенами и дротиками – в крови.

– Тогда почему Вы спасли меня? Сами сказали, что совесть не позволила, – намекая на проявление чувств, ничуть не испугавшись после всего сказанного, спросил Коннор.

– В конце концов, мы тоже люди, но и не люди одновременно. У каждого из нас есть свои мысли, не считая тех, кто лишён чувств и собственных раздумий посредством подобного воспитания: воспитания машины для бездумного убийства. Со временем ты поймёшь, что сначала Общество ассасинов было создано именно для таких целей, но с веками всё менялось. Теперь же, в разных кланах по-разному относятся к Закону ассасинов, где прописано, что истинный ассасин не имеет каких-либо чувств и всегда действует только на благо клана, не думая о личных мотивах. Скажу про себя: как я уже сказал, совесть не позволила мне оставить тебя умирать среди огня, но при этом я подумал, что ты будешь очень кстати в клане, потому что молодые члены нам так же важны, как и уже сформировавшиеся ассасины.

– И много в клане таких же, как я?

– На самом деле, не так много, как могло показаться. Хоть мы и не против молодой крови, переизбыток тоже ни к чему. 5-6 человек вполне хватает, так что мы не гонимся за воспитанием всех подряд. Впрочем, им и взяться-то особо неоткуда. Многие наши воспитанники такие же, как ты, которые не имеют ничего за спиной или просто потеряли всё то, что было важным в их жизни, поэтому им ничего не оставалось, кроме как набрести на наш клан и с этого момента служить на его благо, чтобы была хоть какая-то цель.

– То есть я для клана являюсь лучшим вариантом развития событий? У меня нет никаких воспоминаний, соответственно, людей, к которым я мог бы вернуться, поэтому мы ничем не обязаны друг другу? – после вопроса Коннор взял первый попавшийся камень, лежащий на земле, и кинул его в воду.

Его рука изогнулась так, как будто помнила, как правильно нужно кидать камушки в воду. Плоский кругляшок, попав на водную поверхность, неожиданно сделал пару отскоков и благополучно опустился на дно, тем самым на пару секунд нарушив спокойное течение реки. Она недовольно отозвалась расползающимися волнами. Похоже, это был один его навык, которому он обучился до того, как всё забыл.

– Верно. Не буду тебе врать: хотя я не бездумная машина, я считаю, что ассасин должен делать всё возможное ради клана, поэтому отчасти из-за этого я подобрал тебя. И с этого момента у тебя нет выбора, потому что мудрейший уже озвучил своё слово, судя которому, ты теперь состоишь в нашем клане. Но даже если бы у тебя был выбор, мне бы пришлось всё равно тебя убить, потому что никто из обычных граждан королевства не должен знать, кто мы такие и что в принципе существуем. Поверь, верить людям на слово, что они никому не расскажут о нас, мы не умеем и не хотим учиться, потому что это всегда плохо кончается для обеих сторон.

Глава клана вдруг встал с места, отряхивая руки. Мальчик встал следом.

– Теперь, что ты решил?

– Глава, мне всего 10 лет, и я не знаю, кто я такой и откуда взялся, поэтому вряд ли у меня есть к Вам какие-либо предложения. К тому же, хоть Вы и сказали, что у ассасина не должно быть никаких чувств, сейчас я этого не познал, поэтому у меня есть чувство благодарности по отношению к Вам и к вашему лекарю, который лечил меня. За это… я хочу отдать Вам долг: получается, долг своей жизнью, потому что останусь в клане, несмотря на то, что мысль об убийствах меня не сильно радует.

Мужчина понимающе закивал. Он положил ладонь на его плечо и посмотрел прямо в глаза. Глава прочитал в них решительность и самоуверенность, хотя вместе с ними вперемешку шли страх за будущее и настоящее. Он подумал, что этот ребёнок совсем не похож на сына бывшего короля, невзирая на то, что оба парня оказались в похожих ситуациях. Судьба, как сказал мудрейший, преподнесла клану Огня двух молодых людей, связав их между собой похожей историей. В этом глава клана не сомневался.

– Хорошо. И пару наставлений: я – глава клана, обращаться так ко мне всегда; старшие ассасины – собратья или братья. Мы все равны.

Закончив разговор, глава возвращается в лагерь по своим делам, поскольку знает, что теперь о Конноре позаботятся и без него, а парень решает остаться у реки и дать себе поспать: большой поток новой информации порядком изматывает его, поэтому его так и клонит упасть где-нибудь и забыться. Так он и делает, подойдя к ближайшему широкому дереву с крупной кроной, которая будет защищать его от непрошенных гостей. Едва парень снова оказывается на земле, облокотившись о ствол, как веки сразу же смыкаются, и он уносится глубоко в темноту.

Во сне ему приходят неизвестные ему образы. Он догадывается, что видит каких-то людей явно из высшего общества. Они сидят за столом втроём: женщина, мужчина и маленькая девочка. Однако он не может прочитать эмоции на их лицах: он не может различить их очертания. Единственное, что цепляет молодого человека – необычный огненный цвет волос малышки, впрочем, как и у него самого. Когда же девочка поднимает руки из-под стола, он мимолётно замечает что-то блестящее на её пальце. Разглядеть вещь подробнее не даёт следующий внезапно возникший сюжет его сна: люди всё те же, обстановка другая. Но на этот раз Коннор не может понять, где эти люди находятся. Красивый сад из роз и тюльпанов, зерновые поля с уже появившимися колосьями, которые потрясающе блестят на солнце и колышутся на ветру – всё, что ему видно сейчас. Он слышит, как смеётся маленькая девочка и радостно зовёт кого-то, но на глаза ему так и не попадается. А затем солнечная погода резко сменяется на пасмурную, даже ужасно режущую глаза: грозу с проливным дождём, а вместе с ним и густой дым от огня. «Как такое возможно? – подумал бы мальчик, если бы был в сознании. – Как может огонь полыхать ярким пламенем на фоне сильного дождя?..»

Он просыпается так же резко, как и засыпал до этого. Подскочив на месте, Коннор понимает, что весь вспотел: из-за ощущения реального присутствия обволакивающего его дыма или из-за странности в его последнем видении?

– Это место очень странное, – шепчет себе, ещё раз осматриваясь по сторонам. – Это оно послало мне дождь с огнём одновременно? И глава тоже был не в восторге…

Чёрт, почему это так запутанно? Дав себе слово не возвращаться к подобным раздумьям, он только сейчас замечает кольцо на указательном пальце правой руки. Сын Саксонии подносит ладонь ближе и внимательно рассматривает ценность в деталях. Оценив прочность изделия и красивый внешний вид, он обнаруживает маленькую выгравированную букву «К» на внутренней стороне. Самое банальное, что можно было подумать, что это первая буква его имени, но он не знал ничего об этом кольце. Лишь чувствовал, что оно очень важно для него, хотя никак не мог объяснить, почему именно. Оно вызывало в нём неописуемые чувства, которые не мог понять сам. Кольцо будто таило в себе все его секреты, возможно даже, о прошлой жизни, которую он не помнит.

Молодой ассасин откидывается на траву. Над ним в небе медленно плывут серые облака. Кажется, будет дождь. Неожиданно вспомнив, что ему надо вернуться в клан, парень поспешно встаёт и, всё же не до конца приготовившись к новой жизни, но с оптимистичными мыслями в сердце, следует ей навстречу.

Его прихода уже ожидают. Один из старших старейшин указывает мальчику подойти к нему. Тот кивает и выполняет приказ. Про себя думает, хорошо, что они не стали отчитывать его за долгое отсутствие, тем самым дав ему прийти в себя и собраться с мыслями. Он понимает, что эти люди – по крайней мере, на ступень выше ассасинов клана, поэтому их слово – это приказ. Коннор также подмечает, что рядом стоящий ассасин держит в руках одежду под его размеры. Что они задумали?

– Раздевайся, – говорит ассасин. – Это твои новые одеяния, – он небрежно бросает белую длинную накидку на землю.

– Брат, забери его личные вещи, – приказывает старейшина.

Ассасин собирается снять кольцо и подвеску на шее мальчика, тот соображает это и внезапно буквально отпрыгивает назад, когда рука собрата уже почти касается его. Коннор прячет руку, недовольно смотря на соклановцев.

– Сопляк! Отдай его по-хорошему! Тебе запрещено иметь что-то, не относящееся к клану!

Но парень упрямится и считает своим долгом ни за что не отдавать кольцо кому-либо, потому что чувство его важности ни на секунду не покидает владельца. Ассасин останавливается и произносит с нажимом:

– Только из побуждений, что ты член клана, я не стану применять силу, поэтому сними кольцо сейчас же. Или хочешь в первый день простоять на коленях до ночи?

Его слова пугают Коннора, но отдавать вещь он всё равно не собирается. Видя это, брат решается на более кардинальные меры. Он ускоряется, буквально залетает мальчику за спину, скручивает его руки за спиной и толкает его вперёд, больно прижимая его к земле. В силу возраста и отсутствия грубой мышечной силы, Коннор не может ничего сделать, лишь неряшливо брыкается в тугих тисках ассасина. В этот момент он в первый раз познаёт на себе всю суть этих людей и невольно ужасается. Тут в спор вмешивается сам подошедший глава клана.

– Брат, отпусти его!

Старейшина недоволен происходящим. Он считает, что глава не должен вмешиваться в их разборки с новичком.

– Глава, по какому праву? – озвучивает он свои мысли.

– По праву главы клана, – подойдя к нему вплотную, тихо произносит главный, дыша ему прямо в лицо.

Он задерживается в таком положении ещё на несколько секунд, а потом переводит внимание на остальных. Старейшина же не может сказать ничего более, потому что все должны знать, что мнение старейшин – самое важное, но приказы главы выполнять обязаны без единого прекословия.

Ассасин выпускает мальчика из крепкой хватки и встаёт. Коннор, покряхтев от боли, упирается в землю ладонями, на что они отзываются жёсткими покалываниями, и неспешно поднимается на ноги. Мужчина обращается к нему:

– Коннор, сними кольцо, – и протягивает перед ним ладонь.

Парень не ожидал такого развития событий. Он не намерен отступать.

– Нет!

– Коннор, – тяжело протягивает глава. – Это мой приказ.

Ему вторит только тишина и упрямый взор мальчика.

– Что ж, – не умеряя тон, продолжает главный, – в таком случае, докажи, что достоин носить его. В нашем клане каждая вещь должна быть отвоёвана потом, а если того потребует ситуация, и кровью тоже. Сначала покажи мне, почему я должен не забирать его у тебя, потом и поговорим.

После этого он оказывается к нему вплотную намного быстрее того же собрата и, грубо вырвав руку Коннора, быстро снимает кольцо с его пальца. Затем отходит на два шага назад, положив при этом ценность парня к себе в карман балахона. Молодой человек даже глазом не успевает моргнуть, как у него уже забирают его единственное сокровище. Ему остаётся только недоумённо и оскорблённо отвести глаза в сторону и выждать паузу.

– Решайся. Не даю тебе долго думать. Решения нужно принимать достаточно быстро. Хочешь кольцо назад – докажи.

Как глава и не сомневался, новичок дёрнул головой вверх и не стал опускаться до выпрашиваний.

– Как мне это сделать? – спрашивает он.

– Ты ослушался приказа старейшины и моего приказа, поэтому простоишь на этих досках, – с этими словами он сделал полуоборот и указал пальцем на небольшую вышку недалеко от них. Вертикальная постройка представляла собой, на первый взгляд, неприметное строение из дерева без намёка на лестницу. И правда, Коннор её даже и не заметил, когда первый раз оказался на главной площадке. На верхушке постройки располагался деревянный блин с выступающими деталями брёвен. Волнистая, не гладкая, поверхность была не самым лучшим местом для сидения человека. Плюс к этому на вышке висели верёвки, видимо, связывающие по рукам и ногам. – До ночи, – тем временем продолжил глава. – Если не потеряешь сознание к этому времени, я подумаю над тем, чтобы отдать тебе твою вещь.

После глава дал знак собратьям, а сам снова ушёл в неизвестном направлении. Ассасины Огня обступили мальчика. Сам же он ещё не до конца понимал, что сейчас происходит. Они сами переодели его в наряд ассасинов и тут же вместе схватили его, потащив к той самой вышке. Двое взяли его под руки и ловким и мощным прыжком оказались наверху, на оказавшейся такой узкой доске из выступающих брёвен. Коннор молча терпел всё, что с ним делали дальше. Он в какой-то момент решил, что выбора у него всё равно нет, а если будет и дальше упираться, сделает только хуже. И был абсолютно прав. Ассасины взялись за верёвку и привязали кисти и лодыжки парня к вышке, сильно натянув её так, что парень сейчас стоял на коленях, руки были заведены назад в натяжении. Когда они спрыгнули, ведро ледяной воды приветствовало тело мальчика, делая дерево скользким и от этого ещё более угнетающим.

Проходили часы ожидания ночи. Коннор стоял на коленях в самой неудобной позе, какую только можно было представить. Все его мышцы были напряжены практически до предела, ни на секунду не расслабляющиеся, отчего все конечности быстро затекали. Ещё чуть-чуть, думал он, и всё его тело сломается. Запястья и лодыжки болели от тугих узлов. К середине дня его начало мутить, а голова кружиться от нарушенного потока крови в организме. Когда же его сознание начинало теряться в пространстве, его ноги испытывали тяжёлые удары прутом. Но он был даже рад этому, потому что это довольно неплохо отрезвляло. Ему нужно было продержаться в сознании до наступления ночи, а потом он получит надежду на возвращение кольца. Такие мысли подбадривали его и даже питали его небольшой силой.

Никто не смотрел на мучения парня. Ассасины не испытывают жалости, особенно к новеньким. Ты должен понимать, что в жизни бывают моменты, когда надо уметь уступать, а что важнее – исполнять приказы. В этом Коннор был теперь уверен. С трудом терпя невыносимую боль, Коннор начал осознавать, что имел в виду глава клана, когда говорил, что ассасины – это люди и не люди одновременно. Он подумал о том, как они недавно спокойно разговаривали у реки, а сейчас он подвергался жёсткому наказанию по приказу того же главы. Парень понял, что мир ассасинов – сложная вещь, в которой не всегда всё будет однозначно. Здесь от твоего выбора зависит, будешь ты существовать в рамках клана как рядовой, который не создаёт проблем или как бунтарь, не выполняющий приказы старших и портящий атмосферу. Все мы здесь братья, но уважение ещё надо постараться заслужить: вот, что говорил приказ главы клана наказать его.

Единственный зритель, который нашёлся, был тот самый блондинистый мальчик его же возраста. В какой-то час он подошёл к вышке так, чтобы Коннор смог заметить его. Но зритель молчал, с долей неприязни смотря на него. Саксонский не понимал его мотивов. Его взгляд был таким же настороженным, как и в первый раз.

– Что тебе нужно? – не выдержал парень и спросил его. – Нравится смотреть на страдания другого?

– Ты это заслужил, – просто ответил тот.

Его голос оказался даже не грубым, а где-то бархатистым. По правде, его вид говорил об обратном, но в действительности всё оказалось по-другому.

– Как… тебя зовут? – уже с трудом выговаривая слова, поинтересовался молодой ассасин.

Но вместо ответа зритель развернулся и пошёл прочь. Коннор проводил его непонимающим и уставшим взглядом, а потом его голова опустилась вниз, больше не в силах поддерживать вертикальное положение.

Где-то через час, когда солнце уже наполовину село, блондин вернулся на прежнее место. Он снова встал вплотную к вышке, чтобы Коннор мог его, как следует, видеть. Парень не заметил, он почувствовал, что к нему снова пришли, и открыл глаза. Посиневшие конечности он практически уже не чувствовал. Сердце стало биться намного медленней. Однако когда зритель появился снова, оно будто чуть-чуть ожило. Присутствие подозрительного, но всё же человека немного успокаивало парня.

– Что ты сделал главе? – вдруг прорезал тишину блондин.

– Не хотел отдавать вот это, – сам ответил глава клана, неожиданно появившись рядом с задавшим вопрос. Он держал в пальцах кольцо Коннора, показывая парню. – Что ты делаешь?

– Ничего, глава. Просто жду, когда наступит луна. Что будет тогда? – загадками начал изъясняться этот странный тип, промелькнуло в голове Коннора.

Глава клана, похоже, тоже не собирался задерживаться, поэтому, бросив мимолётный взгляд на наказуемого и предупредив, что осталось несколько часов, снова скрылся. Когда же прошёл ещё один час, ушёл и блондин. За это время они не сказали друг другу больше ни слова. Только зритель пристально следил за каждым движением парня.

****

Наконец, приходит долгожданная ночь. Коннор ещё в себе. Но, кажется, его последние силы уже на исходе. В поле его зрения появляются глава, пара старейшин и ассасины. Все вдруг приходят посмотреть на то, чем кончится его наказание. Сам же парень почему-то следит за тем, что делает блондин.

– Коннор, твоё время вышло. Раз ты продержался столько, сколько нужно, я отпущу тебя. Но всё же… ты должен показать мне, насколько это кольцо, – он достал его из кармана и выставил перед владельцем, – важно для тебя, чтобы я без сомнений отдал его тебе. Держи этот нож, – он кинул его почти в самые руки. – Сможешь освободиться хотя бы от верёвок на ногах, я без лишних слов выполню обещание.

Коннор, тяжело дыша, перевёл взгляд с главы на блондина и обратно. Все ждали, что же сделает новичок. Он прекрасно понимал, что у него не осталось каких-либо сил. Колени и ноги болели настолько, что ему казалось, будто брёвна были сделаны из самых настоящих кольев. Руки давно отдали должное и перестали ощущаться. Соображать было трудно, мозг отказывался передавать сигналы конечностям, что в данную минуту сильно затрудняло его положение. Коннор ещё раз посмотрел на блондина, и что-то он увидел в этом взгляде. Зритель выжидал, надеялся!, думал, гадал, как он поступит сейчас. Это осознание помогло ему решиться. Сын Саксонии взял кистями рук, которые ещё как-то поддавались его приказам, одолженный нож и начал подцеплять верёвки, связывающие его ноги. Лезвие сначала показалось парню очень тупым, но с каждым новым движением становилось лучше и лучше, поэтому он стал работать интенсивнее. Процесс занял много времени: сказывались усталость и моральное истощение. Несмотря же на все эти факторы, Коннор сделал невозможную для себя вещь: услышал, как последняя нить верёвки обрывается, и окончательно освободил свои лодыжки от оков. Сразу же после этого глава, как и обещал, целиком освободил мальчика и, взяв на руки, спустил вниз. Поставил его на землю, но ноги Коннора уже не слушались его, поэтому рефлекторно опустился на землю. Глава клана Огня не спешил возвращать вещь парню. Это задело и так выжатого до предела наказуемого, поэтому он предпринял попытку встать. Вслед за этим жестом глаза блондина расширились, и он выступил перед главой.

– Глава, я прошу отдать его кольцо.

Его серьёзный настрой сбивает Коннора с толку. Единственный, кажется, от кого он не ожидал помощи, так это от него. Мужчина же усмехнулся чему-то своему и сделал то, о чём его просили. Он отдал кольцо блондину, чтобы тот лично вручил его новичку.

– Раз даже ты просишь об этом, у меня нет причин отказывать.

Тот принял знак уважения и повернулся к Коннору. К этому времени ассасины успели разбрестись по владениями, ибо исход испытания уже был на лицо: ассасин справился и будет вознаграждён.