Что скрыто в твоем уме

– Ты уже здесь! Еще без пяти семь. Привет, дорогая, – он коснулся щеки Ирины легким поцелуем.

Она слегка смутилась от поцелуя:

– Привет. Хорошо выглядишь.

– Спасибо. Ты тоже прекрасно выглядишь.

– Не обманывай. Я выгляжу ужасно, устала и ночью плохо спала, – она не хотела говорить ему, что уснуть ей не удалось.

– Что, проблемы на работе? Диссертация не идет? Хочешь, я их засужу, – иронично произнес Саша и опустил свою ладонь на руку Ирины.

Она немного помолчала, посмотрела на Сашу, который понял ее взгляд и отпустил ее руку.

– Нет. На работе все нормально. У нас с Аркеном… Ну, в общем отношения не ладятся, – сдавлено и опустив голову, выдавила из себя Ирина.

– Не могу поверить! У вас же такая любовь была, ну необычная, большая. Кто вас знал, все восхищались. Может, это временно? Вы не пробовали отдохнуть друг от друга, к психологу сходить?

Немного помолчав, с легкой усмешкой Ирина ответила:

– Отдыхать пробовали. Вроде соскучились, образумились, а не прошло и часа как опять начали спорить. Последний раз недели две не виделись, нас на два часа не хватило. И, что самое интересное, мы ведь даже не можем потом вспомнить, из-за чего весь сыр-бор начался.

– А, может, какое-то серьезное расхождение во мнениях есть, которое надо решить, типа «один хочет ребенка, а другой нет»?

– Нет, серьезных разногласий в том-то и дело у нас нет. Мы по всякой чепухе ссоримся. И у психолога мы были. Они, как всегда, оригинальны: отдохните друг от друга, возьмите отпуск и проведите его врозь. Может, у вас в отпуске будет легкий роман, который покажет, как вы нужны друг другу. Чуть ли не любовников завести предлагал, типа: отсутствие разнообразия в сексе может приводить к тому, что партнеры не испытывают влечения, интереса и переносят это ощущение на другие сферы жизни – работа, общение, быт.

– А что, это не правда? Разве это не так?

– Нет, не так. Он прав в одном, что параллельный перенос одной сферы на другую есть: если мы поссорились, то нам и дома не уютно, и на работе все из рук валится. А когда все в порядке, дом кажется таким комфортным, на работе не тормозишь и как-то общаешься легко и непринужденно.

Саша слушал Ирину и думал о своем: что она ему нравится, что он еще со школы на нее запал. И вот есть возможность дать ей поддержку в трудный момент. Быть рядом и общаться с ней. А по фильмам он помнил, что в таких ситуациях девушка остается с тем, кто дал внимания в тот момент, когда она в этом нуждалась. И ни каких других причин. «Что же делать?», – он задал вопрос сам себе. «Как не упустить такую возможность?»

– Ты позвала меня, чтобы совет получить?

– Нет. Я хочу получить развод, но не решаюсь, думая, что можно еще все вернуть на свои места. И в тоже время не хочу разменять любовь на мелкие неурядицы, – у Ирины выступили слезы на глазах, и она отвернулась.

Саша в порыве взял ее руку, хотел уже ее отпустить, но заметил, что она не пытается вырвать свою руку, не выказывает, что ей это неприятно. «Я об этом только что думал и вот оно происходит. Я должен продолжить ухаживать за ней», – уверенно решил он. «Я не должен упустить свой шанс». И с бỏльшей уверенностью он продолжил:

– Я помогу тебе развестись. Можешь на меня рассчитывать. Нерешенные проблемы обычно мучают нас, но мы решим эту проблему, и тебе станет лучше. И на работе все образуется. Поверь мне, все будет в ажуре.

– Я не понимаю, почему это со мной происходит. Я еще в аварию сегодня попала, этот… этот… Он резко тормознул, а я не успела остановиться. Можно же было проскочить, а теперь у меня бампер испорчен.

А эта ситуация не интересовала Сашу, и он просто молчал и слушал излияния школьной подруги.

– Что будем заказывать? – прервал недолгое молчание официант, оглядел их и про себя отметил, что у них что-то не в порядке, – Может мне подойти попозже?

– Нет, нет. Мы сейчас выберем, – поспешил отреагировать Саша, видимо он успел проголодаться. Он открыл меню и подал его Ирине, другое взял себе. Но, даже не глядя в него, спросил:

– Ирина, ты не против баранину с грибами поесть? Ты вроде любишь блюда с грибами.

– Я особенно не голодна, поэтому ты заказывай. Я немного поем, – она была не в состоянии даже читать меню, она просто смотрела в раздел с горячими блюдами, не пытаясь даже читать, словно перед ней были китайские иероглифы.

– Баранину с грибами и баклажаны. У вас есть какое-то блюдо с баклажанами.

– Да. Вам острые баклажаны или не острые? Есть баклажаны с перцем, они острые.

– Пожалуйста, не острые.

– Что еще, салаты, напитки?

– Давайте нам сок. Ты какой сок предпочитаешь?

Ирина пожала плечами:

– Апельсиновый, яблочный.

– Сок апельсиновый.

– Что-то еще?

– Пока все.

Саша прервал минутное молчание после ухода официанта:

– Я хочу тебе помочь. Я понимаю, что тебе сейчас несладко приходится. Можешь положиться на меня. Я подготовлю уведомление о разводе твоему мужу. В понедельник оно будет у него. Давай будем действовать решительно! – Саша старался не упустить возможность. Он видел, что Ирина сейчас не способна что-то решать сама. Она была в состоянии, когда, чтобы ни происходило в ее жизни, она была безразлична к этому, а он очень заинтересован.

– Я боюсь. Я не знаю, что теперь будет. Что я буду делать, когда разведусь? Как я буду потом жить, – было даже непонятно, это был вопрос или просто высказывание.

– Все будет в ажуре, вот увидишь, – он тут же представил, что они будут вместе, что ему легче будет управлять ею, если она будет такая «никакая». У него даже на губах проскользнула легкая улыбка, и тут же исчезла. Он посмотрел на Ирину и убедился, что она не заметила этой неосторожности с его стороны.

– Приятного аппетита! – расставлял тарелки и бокалы с соком официант. Он снова посмотрел на них и отметил про себя, что она грустная и усталая, а он спокоен и доволен. Он и не ведал, что проблемы одного человека могут быть удачей для другого, который расставляет сети, рассчитывая заманить в них того, кто слишком доверчив. Саша положил в тарелку Ирине баранины с грибами:

– Приятного аппетита, дорогая.

– Спасибо, – ей было приятно, что хоть кто-то называл ее дорогой, но ее не покидало ощущение беспокойства. Что-то идет не так как должно быть. Она почти не ела, ковырялась в тарелке и пила апельсиновый сок, а он довольно быстро поглощал баранину, по его виду можно было определить, что она пришлась ему по вкусу.

Ирину начала мучить головная боль. Она была похожа на ту, которая была у нее, когда она потеряла отца, но еще сильнее. Такого с ней еще не было. Именно сейчас она ощутила, что теряет своего мужа. У нее из головы не шла эта фраза «Все будет в ажуре». У нее зазвонил телефон:

– Алло.

– Здравствуйте, это Ирина Викторовна?

– Да, это я.

– Вам звонит ваша пациентка Алтын-тате. Я хотела к Вам прийти на прием. Вы в понедельник меня примите?

– Хорошо. В 9 часов я Вас приму.

– Ирина, Вы что заболели? Голос такой невеселый.

– Все нормально, Алтын-тате. Не болейте, до встречи, – она положила трубку и вспомнила про своих пациентов и про свою диссертацию «Биополе человека и ранняя диагностика заболеваний». Она думала, какие же показатели были у ее подопечных сегодня вечером…

И тут ее пронзила совершенно дивная мысль: «А что, если я проверю себя на измерителе биополя? Я подхожу под пациента со своей головной болью. Мне нездоровится и проблемы со сном, эмоциональный уровень очень низок», – эти мысли охватили ее и даже боль в голове немного утихла. Сейчас она думала о том, как ей улизнуть от Саши:

– Саша, мне надо в больницу срочно заехать. Проверить одну пациентку.

– Это она сейчас тебе звонила?

– Нет, это было не срочно. Есть другой пациент. И спасибо тебе за ужин. Я даже не знаю, как мне тебя благодарить?

– Не надо. Мы же друзья. Ты тоже когда-нибудь мне поможешь. Правда, же?

– Договорились. Еще раз извини. Я побежала. До встречи.

– Пока, Ирочка, – Саша источал нежность, взял ее за руку и…

Но она уже поспешно шла к выходу.

Ирина, приехав в клинику, направилась к себе в кабинет, включила компьютер и стала подключать к себе датчики. Одним из датчиков били наушники, которые только внешне напоминали их, но не воспроизводили звука. Она их одела и запустила программу. На экране промелькнули срезы внутренних органов, сканирование которых происходило с помощью датчиков. Прошло пару минут и на экране появилось предложение распечатать результаты тестов. Еще один щелчок по клавиатуре и принтер выдал то, что хотела увидеть Ирина. Она взяла лист в руки и не была удивлена, ее средний показатель был 28 единиц. Ее сейчас беспокоило только одно: почему она раньше не начала замерять свои показатели и состояние органов и систем организма. Пока остальные данные были хороши, за исключением сосудов головы и дыхательных путей. Только прочитав это, она обратила внимание, что нос слегка заложило, что она шмыгает, хотя утром этого не было.

Ирина внесла в компьютер эмоциональные показатели и отключила компьютер. «Теперь надо каждодневно снимать с себя показатели. Если у других я не могла что-то узнать, может, кто-то не хотел чем-то делиться, то сама-то я знаю, что со мной происходит, какие изменения происходят в организме, кроме тех, что я могу наблюдать на компьютере».

А сегодня, в понедельник, Ирина вновь просматривала результаты тестов своих подопечных, где были и ее данные. Она взяла карандаш и стала рисовать различные показатели одного человека на одном листе, сравнивать и в результате увидела, что после падения уровня биополя на следующий день, через два и, максимум, три дня происходят изменения в органах: они начинают также выказывать симптомы болезни или расстройства.

«Как же я раньше не догадалась это сделать. Это же так просто. Оказывается, организм становится больным через несколько дней после…» – она призадумалась. Вначале менялось биополе в целом, потом отдельных органов или частей организма. Почему, что вызывало эти изменения? После того как попал вирус? Но не всегда болезни вызваны инфекцией. Что меняется в человеке, заставляя его становиться больным? Можно ли определить, какой орган болен, по изменениям общего биополя?

Только разобралась с одним и вот другая проблема. Получается, биополе ослабевает, и только спустя некоторое время человек начинает чувствовать это, болеть.

Но почему ослабевает биополе? Что может вызывать его изменения? Очевидно одно, что человек выздоравливает, когда его биополе становится стабильным и, наоборот, заболевает, когда оно падает и нестабильно».

Аркен в обеденный перерыв отправился в парк, и, выбрав уединенную скамью в тени, достал из кармана уведомление о разводе: «Почему об этом она не сказала сама, а действует через адвоката? Настолько ли она не желает общаться со мной, что использует других людей для этого?»

Он оглядел парк, который был в зелени, в нем кипела жизнь: люди беседовали, гуляли, играли дети, все шло своим чередом. Он вспомнил, как они вместе проводили здесь время, как им было весело и хорошо. Теперь это все было в прошлом. Он почувствовал, как дыхание становится затрудненным. Его глаза блестели, но не было слез. Жизнь казалось ушедшей, как и его любовь. Он сжал в кулаке письмо, сунул его в карман. Встал, сел, вздохнул и как-то размяк. Это был последний порыв что-то сделать, что-то предпринять. Его остановила воскресшая из памяти сцена, где Ирина просит его оставить ее в покое, что ей это все надоело.

Что-то в нем оборвалось. Он был уже не тем, кем был мгновением раньше. Он явственно почувствовал, что любовь потеряна и ее не вернуть. Ему хотелось кричать и плакать. Ему так не хотелось верить в эту ужасную действительность. На душе у него было мрачно. Теперь он опустил голову и сидел так неподвижно. Такой потери он еще не испытывал. Он смирился с утратой, поднял голову и посмотрел на мир иными глазами. Они теперь выглядели уставшими, в них не было прежней жизни.

Аркен снова достал письмо, еще раз прочитал его, ухмыльнулся. Теперь его, наверно, ничто в жизни не будет волновать, что-то в его душе изменилось.

Он не хотел возвращаться на работу и решил ехать домой. Войдя в квартиру, он даже не стал включать свет, несмотря на сумрак, который был в доме от затемненных штор. Компьютер продолжал работать и перебирать данные. Крепкий кофе опять был спасением от усталости и просто привычкой. Он включил большой телевизор на стене и убавил звук, шел какой-то фильм, а Аркен сидел, глядя мимо него. Что-то издало звук, но это как будто не было им замечено. Прошло еще несколько секунд, пока он не повернул голову и не увидел, что программа закончила свою работу, и теперь выдала новое окно. Аркен сел за компьютер и стал читать сообщение на мониторе. Он еще несколько раз перечитал это все, пока пытался понять, что все это значит: «На основе данных, полученных при тестировании пациентов, установлено, что биополе имеет основные выраженные параметры мыслей, такие как:

время, когда эта мысль или идея возникла;

место или окружение, где это происходило;

само содержание этой идеи или мысли;

как эти вещи связаны между собой и другими событиями;

идеи и мысли не исчезают, а хранятся в памяти, воспроизводя, воскрешая ощущения человека, которые он испытывал в этот момент».

Он стал просматривать свою программу в разных ее вариациях. Взяв за основной параметр конкретного человека, он увидел, что все его мысли хранятся как последовательная и хронологическая запись событий. «Как это может быть?» – подумал Аркен, – «я же не помню всего, что было в моей жизни, да еще с такой четкой последовательностью». Он нашел файл со своим именем и открыл его. К своему удивлению он увидел, что там его мысли также упорядочены. Компьютер сейчас показывал, что в его памяти все события жизни и мысли как кинолента записаны и хранятся в памяти с самого рождения, несмотря на то, что веришь в это или нет. Аркен попытался оценить, сколько времени понадобилось компьютеру, чтобы создать копию его жизни. Это было около трех-четырех денй. Он стал проводить сортировку и анализ данных по разным показателям… «Получается мой компьютер теперь знает меня, а точнее, эмоциональные реакции моего биополя, но не сами мысли, картинки и то, что я чувствовал». Он быстро произвел расчеты: какая память, флешка нужна, чтобы хранить все восприятия человека, – и ужаснулся, что его мощный компьютер не способен сохранить все его восприятия и мысли более чем за одну неделю.

Теперь его увлекло, сколько же памяти нужно человеку, чтобы помнить всю свою жизнь. Он еще больше ужаснулся, учитывая молекулярный уровень хранения данных: «чтобы помнить свою жизнь хотя бы за десять лет, надо иметь объем мозга размером с небольшую легковую машину и вес тонну, в то время как мозг человека всего два кило. Где же тогда храниться наша память?»

Прошел час, два, три он все сидел и работал над программой. С улицы уже не падал свет сквозь шторы, была ночь. Последняя сортировка «мыслей» привела к тому, что они разделились на две части. Это были две цепочки событий, каждая мысль, получается, была либо в первой последовательности, либо во второй. Восприятия крепились или цеплялись либо к положительно заряженным эмоциональным событиям или отрицательно заряженным. События в целом все без исключения хранятся в одной из цепочек, образуя хронологическую последовательность.

Он стал смотреть на первую последовательность: время – 7 мая 2004 года, 11 часов 32 минуты. Он специально выбрал эту дату – когда он познакомился с Ириной. Место или окружение – исследовательский центр клиники Михайлова. Он посмотрел на третий пункт и стал вспоминать, как он впервые увидел ее, как она улыбалась. Восхищалась, как он быстро работал на компьютере, когда он устанавливал им программу для проведения тестирования больных с применением ультраточных датчиков, фиксирующих биополе человека вплоть до регистрации эмоций и мыслей.

Его воспоминания прервала мысль о том, что хорошо, если бы этот аппарат фиксировал и содержание идеи, мысли, эмоции и все, что происходит в этот момент с человеком. И тут же стукнул себя в лоб ладонью: конечно же, этого не может быть, ведь это столько информации, что ни один суперкомпьютер не смог бы хранить столько файлов и обрабатывать их. В этот момент он проникся уважением к памяти человека, хранящей такой объем данных, что младенец имеет мощнее память, чем любой компьютер, не говоря о взрослых.

«Теперь возьму день нашей свадьбы», – он открыл файл и нашел: 1 августа 2004 года, 12 часов 15 минут. Аркен с удовольствием вспомнил начало церемонии бракосочетания, гостей, друзей, поздравления и слезы родителей. Вздох и огорчение вызвало это воспоминание.

«Возьмемся за вторую последовательность». Он открыл файл и стал просматривать даты: 5 июня 1987 года, 10-37 минут. Он попытался вспомнить что-либо, но не смог. Сравнивая эту дату с первой цепочкой, он вспомнил, что бежит через дорогу за мячом, слышит скрип тормозов, удар и …

Это за мгновение до этого, а следующее воспоминание у него: 5 июня 1987 года, 12-14 минут – «я очнулся в больнице, когда меня сбила машина».

«Я же был без сознания, вот почему не помню этого события», – он начал искать другой случай. «Так, это 1995 год – я получил нокаут на ринге; 1996 год – я чуть не утонул; 2002 год – смерть отца, 2005 год -…»

«Стоп. Я же не терял сознания, когда отец умер. Да мне было плохо, я был не в себе, но я точно помню, что не падал в обморок! Что это значит? В чем разница между этими событиями? Ага. В этом случае нет физической боли, но он находится там же, где и физическая боль с потерей сознания. Вывод: эмоциональное потрясение столь же сильно, как и физическая боль большой силы, сравнимой с шоковым состоянием».

«Дальше, что. 12 июля 2005 года, 17 часов 30 минут. Что тогда со мной произошло?» – Аркен перебирал ушибы, падения, ничего не приходило в голову. Он засыпал за компьютером. «Завтра разберусь», – была последняя мысль, Аркен повалился на кровать и уснул.

Утро, мобильник, как обычно, будит Аркена своей мелодией. Он открывает глаза, садится на кровати и говорит: «Я вспомнил: 12 июня в шестом часу я зашел в кафе Алазани и увидел там Ирину с Сашей, которые мило ужинали и смеялись. Я помню, как эта сцена сразила меня, я просто опешил, я стал задыхаться и хотел уйти, но они увидели меня, и жена поспешила ко мне и стала объяснять, что это ее школьный друг, что они случайно встретились и решили вместе поужинать…»

«Тогда произошел какой-то надлом в моей любви к Ирине. Я стал как-то по-другому относиться к ней, с каким-то подозрением. Хотя причин не доверять ей у меня не было. Дома она показала мне альбом школьных лет, где было фото Саши. Она рассказала, что в школе он «бегал» за ней, но она не принимала в серьез его ухаживания».

Аркен почувствовал неприятное ощущение в горле, и стало немного труднее дышать, это было похоже на его состояние, которое он испытал в кафе Алазани два года назад. Он потер шею рукой, встал с постели и пошел в душ. Когда он вышел из душа, то снова потер шею рукой, это странное ощущение почти не осталось. Он немного постоял, думая об этом и пошел пить свое любимое кофе:

«Как интересно. Я сегодня ночью узнал новые факты, все, что я вижу, слышу, чувствую, я все это могу вспомнить, если это в первой последовательности, что-то типа сознательного. И вторая последовательность как бессознательное, то, что было, когда я терял сознание или что вызвало сильный стресс у меня».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.