Тёмная рать

Цент запрыгнул в кабину и не поверил своим глазам – ключ зажигания был на месте. Повернув его, и услыхав трудолюбивое урчание мотора, бывший рэкетир возблагодарил бога за ниспосланное спасение. Но тут распахнулась противоположная дверь, и в теперь уже его грузовик нагло и без спроса полез все еще возмутительно живой Владик.

– Да есть ли на тебя управа? – воскликнул Цент, борясь со страстным желанием вытолкнуть безбилетника наружу.

– Они уже близко! – прохрипел Владик, втаскивая свои мощи в кабину. – Они меня почти схватили.

– Ненавижу это самое почти, – вздохнул Цент.

– Надо ехать! – потребовал программист, захлопнул дверь в кабину. Сделал он это излишне сильно и громко. Если бы он точно так же хлопнул дверью в тачке Цента, то следующий хлопнула бы крышка его гроба.

– Ты еще покомандуй! – возмутился водитель. – Сам решу, ехать или нет. Захочу – поедем, захочу – тут останемся. А захочу, возьму тебя за горло и….

Цент не успел озвучить свою мечту, потому что пожаловали зомби. Наглые твари окружили грузовик, принялись колотить руками по дверям, один мертвец, вместе с признаками жизни потерявший остатки совести, полез на крышу, и, свесившись оттуда, начал бить кулаком по лобовому стеклу. Из каждого окна в кабину глядели гнусные рожи, страшные до дрожи, скалили зубы, рычали, чуя свежую плоть. Владик от подобного зрелища звонко испугался низом, чем окончательно вывел Цента из себя. Мало того, что залез без спроса, так еще и атмосферу отравляет своими флюидами отваги.

– Еще раз такое сделаешь, и тебе не жить! – предупредил его Цент, трогаясь с места.

Грузовик легко проторил себе путь сквозь толпу зомби, несколько вурдалаков даже угодили под колеса. Дольше всех держался тот, что влез на крышу, но Цент и от этого пассажира отделался – резко ударил по тормозам, и мертвец, скатившись по лобовому стеклу, рухнул на асфальт. Грузовик тронулся, под колесом что-то смачно хрустнуло. Цент весело оскалился – одним зомби меньше. Было бы еще лучше, если бы второе колесо проехал по Владику. Но куда там! Очкарик был жив, мало того, сидел рядом и ныл. Цент терпеть не мог профессиональных плакальщиков, у которых всегда есть повод пожаловаться, и которые пользуются тем, что большинство людей слишком испорчены хорошим воспитанием и не могут прямо сказать, насколько до лампочки им все эти не их проблемы. Вот и Владик был таким плакальщиком. Он плакался, что у него болит нога, что болит рука, что он устал, напуган, голоден, что он уже целые сутки не пил йогурт с живыми бактериями, без которого в принципе невозможна нормальная работа желудочно-кишечного тракта. От этой жалобной книги у Цента за две минуты разболелась голова. К счастью, бывший рэкетир не страдал хорошими манерами, и когда ему что-то не нравилось, говорил об этом прямо и чаще в нецензурной форме.

– У меня, наверное, перелом или вывих, – бормотал Владик, пытаясь задрать штанину и рассмотреть травмированную ногу. – Было так больно, когда упал. Я подумал….

Цент выразительно кашлянул, а когда Владик повернулся к нему, то бывший рэкетир одним свирепым взглядом наложил на болтливые уста программиста обет молчания. Для себя же решил – если очкарик опять заведет жалобную книгу, то будет катапультирован на полной скорости.

Этой дороги Цента не знал, поскольку никогда тут не был, а Владик без навигатора не сумел бы найти дорогу даже до туалета. Обыск грузовика тоже не дал никаких результатов – в бардачке были только документы на машину, под сиденьем покоилась монтировка. Цент взвесил ее на руке, и нашел, что его бите данное оружие уступает по многим параметрам.

– Держи, – сказал он, протягивая находку Владику.

– Зачем это? – удивился программист, принимая монтировку.

– Будешь отбиваться от мертвецов.

– Я?

– Ну, можешь не отбиваться, тогда они тебя съедят.

Владик побледнел и уставился на железку в своих руках.

– Я этого раньше никогда не делал, – признался он тихо.

– Чего именно?

– Ну, не бил зомби.

– Ерунда, научишься. Это все равно, что бить живых людей. Так же приятно.

– Но я и живых никогда не бил.

Цент покосился на своего спутника, и охотно поверил тому на слово. Не было ощущения, что очкарик сможет за себя постоять. До сих пор его спасало откровенное везение, но оно рано или поздно кончится. И тогда Владик будет съеден. Как же это здорово!

– Нам нужно выяснить, что произошло, – сказал Владик. – Может быть, есть еще уцелевшие люди. Может быть, их куда-нибудь эвакуировали?

– Ты у меня спрашиваешь? – удивился Цент. – Я не знаю.

– Нет, я просто думаю. Пытаюсь думать. Но это такой кошмар, что он в голове не укладывается. Я не могу поверить, что все это правда. А Марина…. Ой! Ее больше нет!

И Владик самым отвратительным образом разрыдался. Глядя на утопающего в слезах и соплях программиста, что-то шевельнулось в душе бывшего рэкетира. Что-то похожее на жалость. Цент тут же с возмущением подавил это шевеление, а вместо слов поддержки и ободрения выдал Владику звонкую затрещину.

– Хватит мою тачку слезами пачкать! – потребовал он. – Возьми себя в руки, тряпка! Нашел из-за кого реветь. Маринку ему жалко. Да ты молиться должен на зомби-апокалипсис, только он спас тебя от женитьбы на этой макаке.

– Не говори так, – замотал головой безутешный Владик. – Я ее так любил….

– Да кончай! – фыркнул Цент. – Она же страшная как зомби… была, еще до того, как стала зомби. И тупая. И старше тебя лет на двадцать. И вообще, ты не все о ней знаешь.

– О чем ты? – заинтересовался Владик, временно прекратив истерику.

Цент не видел причин хранить тайну прошлого Маринки.

– В общем, твоя несостоявшаяся невеста была, в свое время, этой… как сказать? Ну…. Поведения, в общем, легкого.

– Я не понимаю, – пробормотал Владик.

– Что взять с тупого? Проституткой она была, вот кем. И, должен сказать, у нее даже это плохо получалось. Меньше всех дохода приносила, коза ленивая.

Владик с минуту переваривал сенсацию, а затем заявил:

– Я тебе не верю!

– Не верь, – пожал плечами Цент. – Только зачем мне врать? Была бы Маринка жива, тогда да, мотив бы имелся – нагадить этой макаке, сорвать свадьбу и насладиться видом ее зареванной лошадиной физиономии. А теперь-то что? Теперь резона никакого.

После этих слов Владик думал долго и напряженно, а затем выдал такое, что Цент чуть с дороги не съехал.

– Мне все равно, – заявил программист. – Это все в прошлом. Теперь она другая.

Но Цент не позволил Владику отделаться так легко. Иного компромата на Маринку у него не было, но зато имелась богатая фантазия и страстное желание заставить очкарика страдать морально.

– Ну, не все так просто, – заметил он. – За деньги-то она перестала, потому что за ее несвежее туловище уже никто и копейки не заплатит, а вот бесплатно….

– Что? – всполошился Владик.

– Ну, всего я не знаю, – подпустил туману Цент, – но кое-что от Анфисы слышал.

– Что слышал?

– О твоей Маринке и об ее, так сказать, любовниках.

– О ком? О каких любовниках?

– Их там трое или четверо, я точно не помню. Один с ее работы, второй сосед, третий какой-то старый знакомый…. А, ну да. Еще ты. Тогда точно четверо.

К несказанному удовольствию Цента Владик обрушился в пучину страданий и залился горючими слезами. Бывший рэкетир крутил баранку и скалил зубы, ощущая резкий подъем самооценки. Пальцем лоха не тронул, а каким мучениям подверг. Талант! Талант от бога.

Минут через тридцать они добрались до некого населенного пункта. Цент, заметив его, выразил желание пошарить по сусекам с целью пополнения запасов продовольствия, но как только они въехали в пределы деревни, планы пришлось пересмотреть. Повсюду были зомби. Мерзкие, жуткие, окровавленные, они будто нарочно терлись вдоль дороги, а завидев автомобиль, радостно кинулись к нему, протягивая вперед руки. О том, чтобы остановиться и с головой отдаться мародерству не могло быть и речи, Цент даже скорость сбрасывать побоялся – не дай бог грузовик заглохнет, и что тогда?

– Сколько их! – ужаснулся Владик. – Неужели все люди на свете превратились в этих чудовищ? Как подумаю, что остались только мы….

– Да, мне тоже от этой мысли не по себе, – поддержал его Цент. – Как подумаю, что на всем белом свете помимо меня остался только лох в очках, аж в дрожь кидает. И почему вместо тебя не выжил какой-нибудь конкретный пацан, а еще пара молоденьких телок?

Миновали деревню и вновь с обеих сторон пошли бескрайние поля. Цент не совсем понимал, в каком направлении они движутся, и, что куда важнее, совершенно не понимал, куда им двигаться нужно. Окрестные деревни кишели ходячими мертвецами, логика подсказывала, что в городе дела обстоят не лучше. То есть, они, вероятно, обстоят куда как хуже, потому что концентрация двуногой биомассы там заметно выше, чем на периферии. Зато в городе было больше мест, где можно спрятаться от зомби. И, самое главное, в городе была еда. Много еды. И пиво. И сигареты.

– Что мы будем делать? – спросил Владик. – Куда поедем?

Цент не успел и рта раскрыть, как автомобиль чихнул пару раз, и заглох. Первая мысль, что бензин закончился, оказалась неверной. Датчик показывал, что в баке еще полно топлива. Либо датчик врал, либо средство передвижения сломалось.

Выбравшись из машины, Цент обошел грузовик по кругу и в сердцах ударил его ногой по колесу.

– Что с машиной? – спросил Владик, не без опаски выбираясь наружу.

– Не знаю.

– Может, свечи залило?

– Проверь.

Владик не стал этого делать, потому что даже приблизительно не представлял себе, где в автомобиле свечи и зачем они нужны, а о том, что их может залить, слышал в автомастерской, куда гонял на ремонт свою машину.

– Что будем делать? – спросил он.

– Да отвяжись ты! – рыкнул Цент. – Пристал со своими вопросами как банный лист к банщику.

Сам он зашел грузовику в тыл и распахнул двери кузова. Понадеялся, что внутри окажется что-то такое, что поможет им в нелегком деле выживания в условиях зомби-апокалипсиса. Почти не ошибся – в кузове оказались мешки с цементом.

– Что же за день-то такой? – сокрушенно вопросил Цент у неба. Небо не ответило. Вадик заглянул в кузов, увидел цемент и благоразумно воздержался от комментариев.

Дальше пришлось идти пешком. Цент не любил туризм, и вообще всегда считал, что пешком ходят и на автобусах ездят одни лохи, а реальные перцы рассекают на крутых тачках. Сказать по правде, сейчас он согласился бы и на жидкую, лишь бы не выворачивать ноги.

Куски куртки Владика, каковыми Цент обмотал ступни, давно протерлись до дыр. Цент стащил с ног эти ошметки и пошел босиком. Асфальт был неприятно холодный, на его поверхности часто попадались мелкие камешки, причинявшие дискомфорт. А тут еще рядом шел себе и в ус не дул программист, на ногах которого красовались удобные ботинки. В том, что крутой перец терпит неудобства, а лох нет, Цент увидел величайшую несправедливость. Подобное положение вещей противоречило основным законам мироздания, оно потрясало устои вселенной. Цент понял, что должен все исправить.

– Разувайся, – приказал он Владику.

– Что? Зачем? – тут же начал сыпать тупыми вопросами программист, напоминая этим ныне покойную Анфису.

– Обувь снимай! – прикрикнул Цент. – Живо. А иначе я тебя ударю.

В подтверждение своих слов Цент сунул Владику под нос окровавленную биту, и предложил понюхать, чем она пахнет. Пахло орудие смертью. Этот запах отшиб Владику желание задавать вопросы, будь они глупые или умные. Вместо этого он быстро разулся, оставшись в одних носках.

– Носки тоже, – скомандовал Цент.

Владик снял и носки. Тогда Цент схватил его ботинки, размахнулся, и бросил далеко в поле. Программист проследил за их полетом, после чего повернул к Центу лицо, отражающее лишь одну эмоцию – искреннее недоумение.

– Теперь пойдем, – сказал бывший рэкетир, чувствуя огромное облегчение. Конечно, сравняться с лохом это не достижение для крутого перца, но это гораздо лучше, чем было прежде, когда какой-то прыщавый Владик шел в ботинках, а он, гроза жадных коммерсантов, шлепал босиком.

– А можно я за ботинками схожу? – попросился Владик.

– Нет, нельзя.

– Почему?

– Потому что вначале обуюсь я, а потом, возможно, ты. И никак иначе.

Босоногая бригада брела по дороге уже битый час, а окрестные пейзажи даже не думали меняться. Цент устал, ступни с непривычки болели, в душе закипала злость. Владик, судя по его перекошенной горем физиономии, тоже страдал, но общение с Центом научило его держать свои горести при себе.

– Боже, как же запарили эти родные просторы! – не выдержал Цент, доведенный до белого каления бескрайностью родимой сторонки. Теперь он понимал, почему многочисленные попытки захвата родины просвещенными европейцами потерпели фиаско. Да никаких ног не хватит бродить по этой бесконечной территории, пока дойдешь до места битвы, уже и воевать десять раз расхочется.

– Пить хочется, – не удержался, и пожаловался Владик.

– Тебе-то ладно, ты потерпишь, – отмахнулся Цент. – Вот мне точно хочется. Да и перекусить бы недурно…. Так, стоп! Что это там?

Метрах в трехстах дальше по дороге виднелся автомобиль, нагло припаркованный прямо на разделительной полосе. Все двери были распахнуты настежь, признаков жизни или излишне активной смерти не наблюдалось.

– Тачка! – обрадовался Цент. – Так, очкарик, тебе поручается ответственное задание.

Владик еще не знал какое, но интуитивно почувствовал, что оно ему не понравится. И интуиция не подвела.

– Нужно пойти в разведку, – пояснил Цент.

– Мне? – испугался Владик. – Одному?

– Верно. Если пойдут все, это уже не разведка, а первомайская демонстрация. Ты мелкий, невкусный, сумеешь незаметно подобраться.

– Да тут же даже спрятаться негде… – простонал программист, и это была чистая правда. На обочине после зимы даже не успела толком вырасти трава.

– Ну, я уж не знаю, как тебе быть, – вздохнул Цент. – Прояви смекалку.

– Я, наверное, не смогу, – признался Владик.

– Владик, – ласково произнес изверг, – если ты сейчас же не пойдешь к той машине и не убедишься, что там безопасно, я возьму вот эту биту, и так тресну тебя по голове, что вобью в землю по пояс.

– Я пойду! – выпалил программист, пятясь от чудовищного спутника.

– И живее, – напутствовал героя Цент. – Бояться не надо, у тебя монтировка. Если что – дерись. Ты же мужик, вроде бы.

Владик шел к автомобилю как на смерть. Прятаться было негде, так что он брел прямо по асфальту, с каждым следующим шагом чувствуя крепчающий холод в животе и дрожь в коленках. Один раз оглянулся, надеясь, что Цент передумает и позволит ему вернуться, но изверг замахал руками, дескать, иди дальше, а потом стал водить себе ладонью по горлу и разить воздух битой. Владик понял смысл этой пантомимы без подсказок. Так уж сложилось, что зомби-апокалипсис он встретил в компании самого ужасного человека на всем белом свете, который своим поведением и манерой общения с окружающими мало отличался от живых мертвецов. Хуже всего было то, что Владик не мог убежать от Цента, потому что бежать было попросту некуда. Все вокруг кишело зомби, а это значило, ему придется находиться в обществе изверга из девяностых еще какое-то время, пока их не спасут. Владик даже думать боялся о том, что спасение может и не прийти, что спасти его уже некому. Такого не могло быть. Ведь уцелели же как-то они, значит, и другие люди могли выжить. Нормальные, в смысле, люди, не такие, как Цент.

Автомобиль оказался внедорожником. Видимых повреждений на его корпусе не было. Отчаянно труся, Владик медленно приблизился к машине и заглянул в салон, благо все двери были настежь. Заглянул, и тут же едва не бросился бежать: заднее сиденье было залито кровью.

– Ну что там? – прокричал Цент с безопасного расстояния.

– Кровь, – отозвался Владик.

– А зомби есть?

– Кажется, нет.

– Ладно, иду.

Владик повернулся к автомобилю, и вздрогнул – прямо перед ним, всего в двух шагах, стояла маленькая девочка и скалила окровавленные зубы. Это был кошмар в кубе. Владик всегда боялся детей, даже самых обычных, живых. То есть, он боялся, что дети когда-нибудь появятся у него. Он видел, во что превращалась жизнь его знакомых, когда у тех появлялись дети, видел, как счастливые пары ввергались в пучины бытового ада этими крошечными орущими монстрами, стремящимися лишь к одному – поглотить все время и все финансовые средства своих родителей.

Был у Владика друг, старый друг, еще со школы. Сколько же подземелий они прошли плечом к плечу, во скольких рейдах рубились с боссами спина к спине! Потом друг женился, и все у него было хорошо, ничто не предвещало беды, Владик ему даже немного завидовал. А затем случилось нечто катастрофическое – жена друга принесла потомство. И с того дня друга как подменили. Орущий наследник лишил отца всех радостей жизни, у того даже не осталось времени на любимые игры. Когда Владик приходил к другу в гости, он видел в его квартире сущий ад – крики ребенка не смолкали ни на минуту, счастливый папаша, бледный, осунувшийся, безрадостный, метался то в магазин за подгузниками, то в магазин за молоком, а ведь ему еще нужно было работать и содержать семью.

И вот, насмотревшись на все эти ужасы, Владик понял, что не хочет детей. Ведь они помешают ему играть в любимые игры, внесут хаос в его размеренную и тихую жизнь, а когда подрастут, начнут тянуть руки к святому – к компьютеру отца. Дети были опасны, они приходили в этот мир, чтобы поскорее свести своих родителей в могилы. Ну а дети-зомби, естественно, были втройне опасны.

Девочка зарычала, и пошла на Владика. Тот, мощно потея, попятился, выставив перед собой монтировку.

– Не подходи! – дрогнувшим голосом потребовал он, хоть и понимал, что это бесполезно. Даже живые дети не понимают слов и делают что хотят, так что глупо ждать послушания от ребенка-зомби.

Девочка ускорила шаг, Владик приготовился спасаться бегством.

– Посторонись! – прогремел за его спиной грозный голос Цента. Владик бросился в сторону, мимо него на всех парах промчался изверг из девяностых, взмахнул битой, и окровавленная девочка взмыла в воздух. Не успела она упасть на асфальт, как Цент уже набегал на нее, готовя контрольный удар. Владик невольно зажмурился, когда бита изверга вдребезги разнесла зомби-ребенку голову.

– Вот так! – самодовольно изрек Цент, помахивая окровавленным орудием труда. – Учись обращаться с детьми. Ого! А тачка-то крутая. В самый раз для меня. Ключи на месте?

– Я не успел посмотреть, – промямлил чуть живой от пережитого стресса Владик.

– Интересно, что ты делал? – буркнул Цент, заглядывая в салон. Ключи были в замке зажигания.

Навигатор в автомобиле наличествовал, но он почему-то не работал. Зато в бардачке обнаружилась карта дорог области, и Владик, после длительного изучения оной под аккомпанемент угроз со стороны Цента убить его за отсутствие результатов, все же сумел примерно выяснить, где они находятся.

– Посмотри, как нам лучше до города добраться, – скомандовал Цент, изучая подборку музыки бывшего владельца автомобиля. Как и ожидалось, песни были одна хуже другой, ни одного хита в стиле русского шансона, сплошная попса и завывания не по-русски.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.