Схрон. Дневник выживальщика. Книга 2

Валера развел костер, и мы стали готовить. Греча с тушняком – идеально в походных условиях. Слегка накатив по пять капель, мы ждали пока сварится ужин и неторопливо обсуждали баллистику полета пуль, когда к нам подошел толстый выживальщик в немецкой каске и с папкой.

– А, новенькие, кто такие, откуда?

– Из леса, – ответил я. – А что?

– Записываю бойцов. Меня, кстати, Миша зовут, – представился толстяк.

Мы назвали свои имена.

– Покажите координаты ваших убежищ, – он принялся разворачивать карту.

– Ага, щас, разбежался! – засмеялся я.

– Я уже заманался объяснять таким как вы! В случае вашей гибели, командование доставит тело родным и близким и выплатит компенсацию продуктами. Если родственников нет, реквизирует все припасы. Чего им тухнуть?

– Логично, – сказал Валера, протер очки и поставил отметку.

Я тоже отметил схрон, но совсем в другом месте. Враги не дождутся моей смерти.

– Ну, вот и молодцы, – сказал Миша. – Приходите через час на боевое построение к вон той большой палатке.

Жирный прапор, или кто он там, свалил. Наконец-то, хоть пожрем спокойно. Я снял с огня котелок с кашей, когда подошел еще один тип в драном камуфляже и с бегающими глазками на наглой морде.

– Здорово, пацаны, – сказал он, протягивая к костру обмерзшие пальцы. – А вы че тут, типа, едите что ли?

– Привет. Не видишь разве? – ответил я.

– А слышь, братан, может, и меня угостишь?

– Может тебе еще и коньячку налить с сигарами?

– Не, парни, я не понял, вам че, впадлу, ептать? – сделал оскорбленное лицо этот черт. – Я пока сюда топал все балабасы заточил, последний день ваще кору с берез глодал.

– Ладно. – Я убрал руку с револьвера. – Наложи ему, Валерыч, каши.

– От души! Я ж сразу понял, вы норм пацики!

– А тебя как зовут? – спросил Валера, протягивая ему тарелку с ложкой.

– Джон Сноу, ептать, – ответил оборванец. – Ну, это погоняло, типа. Я раньше толкинистом был, эльфом типа, на ролевухи ездил… а потом пацаны скинули сериал посмотреть, Игру престолов, ну, у нас все подсели на Мартина. А я решил стать Джоном Сноу, он там самый крутой! Читали Мартина, пацаны?

– Ага, – кивнул Валера.

– Кино только смотрел, – сказал я, выдавливая кетчуп в свою плошку. – Пиздатый сериал. Был. Из-за этой гребанной войны так и не узнаем, чем там все закончилось.

– Да, епт, у нас теперь в реале Игра Престолов! – захихикал Джон Сноу. – Зима близко, бугага! А давайте, я вам тоже погонялы придумаю?

– Дай поесть спокойно, Джон.

– Вот ты, – он ткнул ложкой в Валеру, – будешь Нэд Старк! А ты – Тирион Ланистер!

– Ничего не попутал? – ответил я. – Я на карлика похож что ли? Ты вообще, вроде, жрать хотел. Чего ты мешаешь нам ужинать?

– Э, братан, я ж чисто прикололся, че сразу бычку врубаешь? – Он принялся ковыряться ложкой в каше. – А там че, тушенка, ептать?

– Конечно, – ответил Валера. – Неплохая, кстати.

– Госрезерв, – похвастал я.

– Э, а че сразу не могли сказать? Я ж веган-сыроед, епт!

– Хм, раз ты сыроед, то и кашу есть не должен, – сказал я. – И вообще, не нравится что-то – вали отсюда нахуй, Джон Сноу.

– Спокуха, парни, спокуха! Вы че такие злые, ептэ? Сразу видно, мясоеды. Ладно, испорчу себе карму в этот раз…

Дальше ели молча. Выскоблив тарелку до блеска, Джон Сноу сыто улыбнулся, громко срыгнул и сказал:

– Благодарочка вам, парняги! Ладно, потопал я, скоро построение. Давайте, удачи!

– Давай, счастливо, – проворчал я.

Джон Сноу поднялся и принялся выбираться из костровой ямы. В этот момент у него из-под куртки вывалилась банка тушенки. Это же мой тушняк! Из Госрезерва! Он вскинул на меня перепуганные глазки и включил турбо-форсаж. Сердце мое налилось огнем злости.

– А ну стой, крыса! – заорал я, выхватывая свой убийственный револьвер.

Словно разъяренный ягуар, гигантскими прыжками я настигал ворюгу. Он бы все равно не ушел, но кто-то из выживальщиков сделал ловкую подсечку. Подбежав, я с ноги ударил под ребра мерзавцу. Тот выл, прикрывая руками башку. Вокруг собрался любопытный народ. Меня оттащили в сторону.

– За что ты его так, дружище? – спросил мужик с седыми усами. Вроде бы, это он поставил подножку.

– Тушенку мою украл! – Все вздрогнули, по лицам прошла волна праведного гнева. – Веган хренов!

– Подтверждаю, – подошел Валера. – Я все видел.

– Смерть! Смерть! – загудели люди.

Я подошел к окровавленному шнырю. Он вяло дергался в крепких руках державших добрых людей. Навел на него револьвер и произнес:

– Я приговариваю тебя к смерти, Джон Сноу.

– Минуточку, – вмешался усач, – в целях маскировки стрельба в лагере запрещена. Поэтому… думаю, никто не будет возражать, если мы его просто повесим вон на том замечательном дереве?

– Э, парни, вы че?! Это же беспредел, в натуре! Я ж пошутил! Не надо! – причитал подлец, но его никто не слушал.

– Вот такая подойдет, Степан? – один из бойцов протянул бухту альпинистской веревки.

– Да, отлично, Аркадий. Спасибо, – кивнул усатый. – А ты умеешь вязать удавку?

– Естественно.

Мне понравилось, как все быстро организовалось. Перекинули веревку через толстую ветку, подкатили снегоход и привязали к нему конец. Я дал по газам, проехал метра три и остановился. Проклятый веган смешно задергался на веревке, выпучив глаза. Мое сердце наливалось радостью от свершения правосудия. Люблю, когда торжествует справедливость.

– Так, это что за самосуд? – прогремел жесткий голос за нашими спинами.

– Извините, командир, ворюгу поймали.

– Для таких случаев существует трибунал.

Командир в сопровождении автоматчиков подошел ближе. Чем-то он напоминал Бельмондо. С ног до головы увешан новейшей снарягой.

– Будем иметь ввиду, – сказал я.

– Этого снять, – велел он. – Когда перестанет дергаться.

– Так точно! – А он мужик с пониманием, обрадовался я.

– А вы, – командир обвел взглядом нашу небольшую толпу вешателей, – пойдете с первой волной на штурм города. Все. Собирайтесь. Через пять минут построение!

Мы с Валерой вернулись к своему костру и начали собираться.

– Блин, меня точно убьют, – грустно сказал друг. – Ты слышал, что он сказал? Мы пойдем в первых рядах!

– Да фигня, я за тебя отомщу, если что, не боись!

Когда укладывал продукты в сумку, я вдруг увидел на оттаявшей земле кое-что интересное. Небольшая семейка мухоморов. Я вспомнил, какую силу дал мне шаман с помощью этих грибов. Надо брать! Достав свой десантный нож, я быстро срезал пятнистые шляпки. Пока Валера возился возле снегохода, я порезал все на кусочки и незаметно сложил в термос с чаем.

Глава 4

После небольшой мотивирующей речи, нас разбили на отряды. Нашим сержантом стал какой-то Игорь из Саратова. Мне он сразу не понравился. Напыщенный больно, разговаривает со всеми, как с говном. Грохнуть его что ли во время атаки?

– Так, в колонну по одному и за мной! – приказал Игорь, сплевывая в снег.

– Зачем? – задал вопрос Валера.

– Так велено, – он схаркнул еще раз. – Выдам спецсредствА.

– Так у нас же все есть.

Командир смерил группу презрительным взглядом.

– Валера, не муди, – сказал я. – Халява же!

Попетляв среди палаток, мы вышли к пункту выдачи снаряжения. Интересно, что мне выдадут? Я бы не отказался от нескольких сотен патронов. Но реальность оказалось более жестока.

– Держите! – он кинул нам какие-то тряпки.

– Что это за хрень? – возмутился Степан.

– Надевайте живо маскхалаты и выдвигаемся!

– Эй, а как я буду магазины из разгрузки доставать? – не унимался усач.

– Дырки прорежь.

Я разглядывал унылую обнову.

– Блин… товарищ, командир, – сказал Валера. – А можно мне другой выдать?

– Что такое? – побагровел Игорь.

– У меня он не постиранный даже! Я такой точно не надену!

– Да, да! – раздавались со всех сторон возмущенные голоса. – Вы из какой сраки достали это белье? У меня даже не белый! Выдайте лучше бронежилеты с касками!

– Проблемы, Игорян? – к нам подошли несколько мощных автоматчиков.

– Да нет проблем, сейчас к стенке всех поставим, как дезертиров.

– Друзья, – вскинул руки усатый, – посмотрите, можно пошоркать эти прекрасные маскхалаты об снег! Они же просто немного пыльные.

Что-то недовольно бурча, все стали напяливать маскировочные костюмы под насмешливыми взглядами гребаных вояк. Я пообещал себе выкинуть при первой же возможности мерзкое тряпье. На мне и так охуительный зимний охотничий костюм. В конце концов, насрать на эти мелкие неприятности. Мы ведь скоро будем убивать пендосов! Я представил, как сношу бошки вонючим янки из своего мега-револьвера, и в моей бурной душе поселилось спокойствие.

– Да, и вот еще что, – сказал сержант. – Всем взять вот это и носить при себе.

Я повертел в своих сильных пальцах маленькую пластиковую коробочку с мигающим диодом.

– Это, чтобы данные о местоположении вас, бестолочей, поступали на тактический планшет командования.

***

Выехали мы через полчаса во главе колонны. Откуда-то прибежал Егорыч. Видать, успел накидаться, так как собрался запеть очередную песню, но под грозным взглядом сержанта заткнулся и запрыгнул в свое корыто. Мне на буксир подцепили еще несколько боевых лыжников. Посмотрев по сторонам, я заметил за каждым снегоходом такие прицепы. Толково придумано, восхитился я. Не у каждого же есть техника для передвижения по приполярным снегам.

Вскоре выбрались из леса на заснеженную дорогу. Скорость движения увеличилась, и это радовало меня. Только тревожило, что мы едем так открыто. Неужели противник не выставил блокпостов на подъездах к городу? Тут два варианта: либо наше командование такое тупое, либо уже все давно разведано. Ладно, зачем забивать голову всякой ерундой перед боем? Мы поднялись на пологую сопку. Игорь приказал остановиться.

Я посмотрел вниз и ахнул. Кто-то из бойцов негромко выругался. Еще бы – там внизу сверкал электрическими огнями городок. Кандалакша. Казалось, не было никакой ядерной войны. Так мирно все выглядело. Светились окнами пятиэтажки, горели на улицах фонари. Даже ездили по дорогам редкие автомобили. Сколько же тут мирных жителей? Неужто они все работают на сраных амеров? Или тут процветает рабство? Разберемся во время боя.

– Слушай мою команду! – прервал мои размышления сержант. – Технику спрятать в лесу! Окопаться и ждать команду на штурм!

Копать в снегу было легко. Мы быстро вырыли себе большую яму. К нам с Валерой присоединился Егорыч. Остальные выживальщики выглядывали их своих ощетинившихся разнокалиберными стволами укрытий.

– Ты видел это? – спросил меня Валера. – Настоящий островок жизни!

Я кивнул.

– Я тут подумал, – продолжил он, – может, после… ну, как все закончится… переехать сюда с семьей? Надоело в бункере сидеть. Квартира, наверно, найдется свободная. Дети в школу пойдут. Жена, может, на работу устроится…

– А тещу куда? – я усмехнулся. – В престарелый дом?

– Ага, щас… ей уже на погосте прогулы ставят! Надеюсь, потеряется где-нибудь по дороге…

– А я не хочу в город, – сказал я после недолгого молчания. – Ну его нах! Там же, всяко, работать придется, а от работы, как ты знаешь, кони дохнут. Лучше в лес вернуться, там настоящая свобода. Только запасы надо пополнить, а то ништяки заканчиваются.

– Что-то зябко стало, сынки, – прокряхтел Егорыч, протирая тряпочкой свою винтовку Мосина.

– Точно, за тридцатник давит, – шмыгнул носом Валера. – Сопли в носу замерзают.

– А шо ж это не найдется разве чего для сугреву, хлопцы? – спросил хитрый дед.

– Даже если б было, без обид Егорыч, но тебе хватит, – сурово ответил я. – Ты ж весь день разогреваешься.

– Шо, уж спросить нельзя? – обиделся старче. – Эх, молодежь, никакого уважения к ветеранам…

– Бухать не будем, учует еще этот сержант, ебать его в сраку… а вот чайку попить можно! – С этими словами я достал из рюкзака термос. – Давайте ваши кружки!

– Каким-то дерьмом отдает, – поморщился Валера, отхлебнув пышущий паром напиток.

– Фирменный рецепт, – подмигнул я. – Это пуэр. Всего одна пачка его осталась.

– Плесни-ка еще, деду, – Егорыч протянул свою кружку. – По нраву мне твой чаек!

Мы уже допивали, когда нарисовался наш сержант.

– Чаи гоняем? – грозно зыркнув, спросил он. – Всем подъем! Выдвигаемся! Идем пешком! Огонь только по моей команде!

Я выпрямился, как пружина, чувствуя разбегающуюся по телу легкость, и присоединился к хищно бегущему отряду.

Внизу призывно сияла Кандалакша.

***

Командир послал меня вперед, и я полз, как голодная ящерица по снегу, сжимая нож в своей твердой и могучей правой руке. Отличный кинжал, выточенный из рессоры, вселял уверенность в исходе дела. На въезде в город, возле пятиэтажки расположился патруль – три пендоса. Сам я скрывался в тени гаражей. Мои обостренные органы восприятия сканировали опасную обстановку. Правда, немного отвлекали голоса в голове и призрачные тени духов, мелькавшие в поле зрения. Вокруг каждого врага горела ярко-красная аура. Отлично, значит, не убью случайно ни в чем не повинных людей.

Я подкрался уже так близко, что слышал беспечную незатейливую речь заморских «друзей». Хотя английский я знал более-менее по фильмам и сериалам, но сейчас, благодаря мухоморному чаю, в голове что-то щелкнуло, и поверх английской мовы наложился гнусавый голос переводчика с видеокассет девяностых:

– Сэр, как долго нам еще торчать в этой дыре? Я скучаю по своей семье и ферме в Алабаме…

– Бобби, ублюдок, заткнись, мать твою, или я сам прострелю твою ниггерскую задницу!

– Сэр, простите, сэр…

– В этой проклятой Раше так холодно, что мои яйца играют «Джингл беллз»… – жаловался другой солдат. – Когда за нами приплывет помощь?

– Госсподи! Yobaniyvrot, Майкл! – выругался по-русски пендосский сержант. – Это знает только Иисус, мать его за ногу! Смотрите в оба, засранцы! Есть информация, эти Иваны что-то затевают сегодня ночью.

– Есть, сэр, – угрюмо ответил Майкл. – Разрешите обратиться, сержант Монтгомери, сэр?

– Твою мать, ну что еще?

Рядовой повозился и вытащил пластиковую бутылку из-под Фанты.

– Будете, сэр?

– Где ты это раздобыл, засранец? – Сержант сделал большой глоток и шумно выдохнул: – Твою-то мать, божественное пойло!

– Поменял сегодня у местной babushka на рынке.

– Майкл, сукин сын, знаешь, как уважить старика Монтгомери! Напишу завтра рапорт о твоем повышении.

– Спасибо, сэр!

– Дайте и мне, сэр! – подал голос Бобби.

– Держи, ниггер!

– Сэр, да вы расист, – обиделся черномазый солдат.

– Можешь подать на меня в суд, хо-хо! Эй, верни бутылку, гребанный ниггер! Посмотри, Майкл, этот черножопый уже выпил половину!

В этот момент я выпрыгнул из сугроба, как обезумевший лесной кот. Сержант начал медленно оборачиваться, чтобы встретить удивленным лицом ледяную сталь моего клинка. Лезвие погрузилось по рукоять в распахнутую пасть. Глядя в глаза застывшему негру, я с хрустом повернул кинжал и выдернул. Обмякшее тело еще падало в снег, когда я бросился к рядовому Майклу. Он лихорадочно сдергивал с плеча «эмку». Резкой вертушкой с ноги я отправил врага нокаут. Саркастически улыбнувшись, посмотрел на черного. Из его лап выпала бутылка. Самогон расплескался, смешиваясь с кровью. Рухнув на колени, солдат взмолился:

– Пожалуйста, не убивай! У меня детишки! Ферма в Алабаме!

– Смерть тебе! – Я с силой вонзил нож в глаз нигге, с удовольствием наблюдая, как жизнь покидает дергающееся тело, и как угасает красное свечение. Сзади кто-то шевелился. Блин! Чуть не забыл прикончить Майкла! Я подошел к нему и отточенным движением перерезал глотку.

Глава 5

Со стороны леса двигались стайки зеленых огоньков. Наши выдвинулись, не стали меня дожидаться. Я быстро обшарил мертвяков. Забрал сухпайки и рацию. Она тут же ожила, затараторила отрывистыми пендосскими командами. Гнусавый голос в моей башне услужливо переводил:

– Сержант Монтгомери! Группа Дельта-Браво, вашу мать! Доложите обстановку! В вашем секторе замечено движение! Ответьте! Высылаю подкрепление!

Ударом массивного ботинка я раскрошил к чертям рацию. Кажется, сейчас начнется месиво. Я перевернул дохлого сержанта Монтгомери и снял с него бронежилет. Ништяк, какой легкий! Тут же надел амерскую броню. Теперь я неуязвим для шальных пуль!

Подтянулись наши. Я свистнул им условным сигналом.

– Ну, ты даешь, Саня! – воскликнул Валера, увидав трупы. – А я уж грешным делом подумал, тебя убили, ты все не возвращался.

– Лихо, хлопец! – усмехнулся дед Егорыч. – Прикончил фрицев клятых! Хотя, я в сорок втором и не таких уделывал, хех…

– Какие фрицы, Егорыч? – возразил Валера. – Это же «гости» из Америки.

– Как какие? – старик проморгался, всматриваясь в форму убитых. – Я, поди, ещщо из ума не выжил. Вон, нашивки армии «Лапландия», тридцать шестой горный корпус, растудыть его налево! Уж сколько я немчуры этой навидался в войну!

Валера наклонился ко мне и тихо произнес:

– Походу, наш Егорыч перебрал лишнего.

– Похрен, что ему там мерещится, – ответил я. – Лишь бы убивал этих гадов.

– Эхе-хэй! – Дед расправил грудь и потряс ружьем. Борода его топорщилась, а в глазах блестел яростный огонь. – Я, как лет на сорок помолодел! Хороший чай у тебя, Санек! Голыми руками фрицев рвать готов.

– Во, видал, – усмехнулся я.

– У меня тоже с чая этого, что-то не то в голове творится, – признался друг. – Я как со стороны себя вижу. Все, будто в игре, где я управляю персонажем. Чем-то Контр Страйк напоминает.

– Ну, это нормально. Сейчас налупишь фрагов.

– Мне прямо не терпится.

Жесткий толчок в плечо прервал наш разговор.

– Что это такое? – Игорь зло таращился на меня, указывая стволом калаша на мертвецов.

– Враги, сэр… тьфу ты, товарищ командир.

– Сам вижу. К чему такая жестокость? Я же приказал просто разведать обстановку.

– А что смотреть на них что ли? – удивился я.

– Здесь приказы отдаю я, – скрипнув зубами, сказал Игорь и сплюнул. – Сброд необученный, бляха…

– Ясно, товарищ командир… кстати, я по рации слышал, что амеры послали сюда подкрепление!

– Ты что, понимаешь английский? – подозрительно спросил сержант.

– Ну, так немного…

Зыркнув на меня недобрым взглядом, он приказал:

– Так всем рассредоточиться! Сюда движется противник! Огонь по моей команде. Тела убрать!

Все забегали, как ужаленные. Волнение предстоящей схватки охватило отряд. Трупы запихали в щель между гаражами. Игорь с несколькими людьми залегли наверху. Я с Валерой и Егорычем спрятался за мусорными контейнерами. Крысы, пировавшие тут, шмыгнули в разные стороны. Усатый и остальные затаились кто где. Улица выглядела пустой. Послышался шум мотора. Из-за дальней пятиэтажки, слепя фарами выехали две пендосские легкие бронемашины с пулеметчиками на крыше. Я смотрел на них своим холодным взором, лаская в ладони гранату.

Вражеские «Хаммеры» остановились прямо напротив.

Почему наш контуженый командир не отдает приказ в атаку?

Нас же засекут! Вдруг у них есть теплодетекторы? Мое воображение тут же нарисовало картинку, как пендос на крыше броневичка разворачивает в нашу сторону гребаный пулемет «М60D», как смертоносные разрывные пули прошивают ржавые мусорные баки и бренные тела меня и моих друзей. Я не мог допустить такого безобразия. Граната в руке так и просилась в полет. А враги, похоже, что-то заметили, начали орать на своем языке. Переводчик в моей голове куда-то пропал, и я различал лишь «фак» и «щет»…

Вот взревели их моторы. Один «Хаммер» начал сдавать назад. Захватчик на крыше, взбледнув лицом, зажал в зубах окурок и стал наводить на нас дуло пулемета. Вот черт! Я не мог это больше терпеть. Рука стремительным движением запустила гранату прямо в пулеметчика. Бах! Взгляд с удовольствием проследил замысловатые траектории ошметков вражеского солдата. Началась пальба. Наши стреляли из своих укрытий. Пендосы выпрыгивали из «Хаммеров», думая, что по ним зарядили из РПГ.

Валера и Егорыч отстреливали конечности неудачно высунувшимся янки. Те что-то орали, похоже, вызывали подмогу. Распрямившись, я встал во весь рост, достал из разгрузки пару гранат, щелчком выдернул кольца и броском, которому бы позавидовал Майкл Джордан, отправил гостинцы по параболической траектории прямо в скопища врагов.

Есть трехочковый, сука!

– Хорошая артподготовка! – прошмакал дед Егорыч. Затем примкнул к своему древнему ружью штык и побежал. – В атаку! Ураааа!!!

Я понесся следом, как Робокоп, сканируя окрестности через прицел Сайги. Остальные бойцы только начали робко высовываться из своих укрытий, как все было кончено. Старый лесничий, вовсю орудуя штык-ножом, добивал раненых.

– Ну что за ёб вашу мать! – выругался Игорь. Когда он успел слезть с гаража? – Вся операция летит к чертям! Как мы теперь скрытно пройдем на позицию?

– Простите, сержант, – мне, правда, было немного стыдно. – Руки чесались.

– Ладно, – махнул рукой командир. – Моя вина, не донес суть нашей задачи… не ожидал такой прыти от вас, разгильдяев и деревенщин. Надо захватить ТЭЦ, там их основная база… любят тепло, суки! Мы выйдем на точку и начнем отвлекающий бой, когда основные силы осуществят штурм. Теперь ясно?

– Да… Так точно… – отвечали бойцы.

– В городе только патрули, с ними в бой не ввязываемся, скрытно обходим! – велел Игорь. – И здесь двадцать тысяч мирняка, не надо здесь взятие Берлина устраивать. А теперь за мной! Знаю, как дворами пройти.

***

Мы бежали, словно стая некормленых волков. Холодными серыми тенями скользили через огороды. Перелазили ограды, скакали через сугробы и прятались во тьме, завидев фигуры врагов. Чай еще действовал. Я не чувствовал усталости. Пар изо рта застывал в воздухе замысловатыми фигурами. Усилием воли я заставлял себя не залипать над глюками. Впереди была Цель. Я ощущал ее приближение. И смертоносное дыхание опасности. Мы убьем всех негодяев! И освободим этот город от зла! Если хватит патронов, конечно.

Игорь велел остановиться. Осторожно выглянул из-за угла. Все чисто – показал он специальным жестом солдат.

– Занимаем позиции на той стороне улицы, в развалинах, – тяжело дыша, сказал командир. – Ведите огонь по воротам и КПП в конце улицы. А я пока доложу нашим, что мы здесь.

– А можно отдохнуть немного? – спросил кто-то.

– Пристрелю! – прорычал Игорь.

Эта улочка упиралась прямо в ТЭЦ. Там база пендосов. Кочегарили вовсю. Я видел мощные клубы дыма и пара, вырывающиеся из труб. Слева вдоль улицы торчали безжизненные хозяйственные строения. Справа – пятиэтажка. Мозг тут же родил клевую идею. Я гений.

Ухватив за ворот тулупа шустрого Егорыча, я жестом велел следовать за мной. Валера и так не отставал. Мы скользнули вдоль стены пятиэтажки. Мне хотелось пробраться внутрь, чтоб залезть на крышу. Мое детство прошло в таком же доме, и я помнил, что выходы на крышу есть в первом и последнем подъезде. А если пендосы нас обнаружат, можно быстро спрыгнуть в эти гигантские сугробы.

Шумное пыхтение и голос сзади оборвал мои тактические измышления:

– Ребята, подождите! Можно мне с вами?

Я обернулся. Это был тот самый мужчина с седыми усами, который помогал вешать Джона Сноу. Вид у него был не ахти. Дядька явно пренебрегал тренировками. Шапка набекрень. Он тащился, держась одной рукой за грудь, другой – волочил по земле ружье.

– Да, конечно, – сказал я. – Мы на крышу, а ты прикрывай вход в подъезд.

– Блин! – воскликнул Валера. – Заперто! Здесь домофон!

– Давай шмальнем в замок, – предложил я.

– Сталь добрая, может срикошетить, – вмешался старче.

– К чему эти радикальные меры? Давайте просто позвоним в одну из квартир. – Усатый вновь проявил сообразительность.

Я нажал наугад одну из кнопок. Спустя минуту из динамика домофона послышалось недовольное кряхтенье и сварливый голос:

– Кто там приперся?

– Откройте дверь, пожалуйста…

– Я щас открою! Я щас так открою! Шастают среди ночи тут всякие! В комендатуру буду звонить!

Вот черт! Нарвались на полоумную бабку. Я уже собирался поменять свой план, когда Усатый сказал:

– Женщина, откройте! Мы из ЖЭКа, водопроводчики!

– Ааа… ну так сразу бы и сказали… а то я думала, наркоманы…

Дверь, наконец-то, отворилась.

Валера и Егорыч шмыгнули в подъезд. Я обернулся заценить обстановку. Большая часть отряда побежала на другую сторону, намереваясь занять позиции среди полуразрушенных промзданий. Вот идиоты, кто ж такой толпой пересекает улицы! Усатый подмигнул мне и показал большой палец. Я кивнул. В эту секунду…

Вжух! – и его голову разнесло на куски. Блять! Со стороны ТЭЦ заработали пулеметы. В шоке я присел, вытирая защитные очки от кровищи. Пацанов, застигнутых врасплох посреди улицы, терзали разрывные пули. Кажется, никто не добежал до спасительных укрытий. Вокруг свистели рикошеты. Неожиданно кто-то схватил меня за ноги и втащил в подъезд. Это были мои друзья.