«Отреченное знание». Изучение маргинальной религиозности в XX и начале XXI века. Историко-аналитическое исследование

88

Gershom Scholem: The Man and His Work. P. 22.

89

Шолем Г. Основные течения в иудейской мистике. М., 2004. С. 40. Там же он подчеркивает, что «не существует такого явления, как абстрактная мистика, или мистического переживания, не связанного с определенной религиозной системой. Существует не мистика вообще, а лишь определенная форма мистики – христианская, мусульманская, еврейская мистика и т. д.».

90

Там же. С. 86.

91

Gershom Scholem: The Man and His Work. P. 20.

92

Ibid.

93

Шолем Г. Основные течения в иудейской мистике. М., 2004. С. 47–48.

94

Там же. С. 227.

95

Gershom Scholem: The Man and His Work. P. 61.

96

Bloom H. Scholem: Unhistorischer oder jüdischer Gnostizismus // Babylon, Beiträge zur jüdische Gegenwart. 1984. № 1. Р. 70–83, 70.

97

Размежевание Бубера и Шолема носило и социально-политический характер. Всю жизнь Шолем был убежденным сторонником сионизма и в молодости резко осуждал соглашательство молодых евреев, не желающих воплощать мечту о Сионе в жизнь и довольствовавшихся местом респектабельных немецких буржуа. Вот как Шолем пишет о миссии сионизма в своем письме-воззвании: «Вы – восточные люди, а не европейцы; вы – евреи и люди, а не немцы и дегенераты, и имя вашего Бога – а-Шем, а не брюхо. То, что для вас свет, для них тьма, и то, что для вас свято, для них мерзость» (цит. по: Engel A. Gershom Scholem: An Intellectual Biography. Р. 36–37). Особенно обострила такое отношение Первая мировая война. Именно Бубера Шолем считал ответственным за совращение молодого поколения с пути идеалистического сионизма (подробнее об этом см. вторую главу книги Энгеля).

98

Подробнее об этом см. статью Ривки Шац (Rivka Schatz) «Интерпретация хасидизма Гершомом Шолемом как выражение его идеализма» в сборнике Gershom Scholem: The Man and His Work. P. 87–103.

99

Идель М. Каббала. М., 2010. С. 75; Wasserstrom S. Religion after religion. P. 136.

100

Интересно, что такое обращение к религии касается не только личной истории Шолема, но скорее характеризует эпоху в целом. Вот как интеллектуальный климат начала 1920‐х годов описывает Х. Т. Хакль: «Почти отчаянный поиск смысла привел людей не только к буддизму и даосизму, но и к открытию своих собственных этнических корней в германском прошлом или, в случае немецких евреев, в хасидизме или каббале, он также привел более секулярно настроенные умы к национализму или сионизму» (Hakl H. T. Eranos. P. 33–34).

101

Wasserstrom S. Religion after religion. P. 39–40.

102

Идель М. Каббала. С. 49.

103

Цит. по: Idel M. Ascensions on High in Jewish Mysticism: Pillars, Lines, Ladders. Budapest, 2005. P. 14.

104

Idel M. Ascensions on High in Jewish Mysticism. P. 14.

105

Идель М. Каббала. С. 49.

106

Idel M. Ascensions on High in Jewish Mysticism. P. 18.

107

Идель М. Каббала. С. 75.

108

Об этом и о других свидетельствах в пользу увлеченности Элиаде проявлениями западного эзотеризма см.: Элиаде М. Посулы равноденствия. М.: Критерион, 2008. С. 46, 47, 75, 85, 137.

109

По мнению Моше Иделя, во время Первой мировой войны и в межвоенный период в Румынии был большой интерес к каббале, и учитель Элиаде Нае Йонеску серьезно увлекался ее идеями. Так что интересы Элиаде вполне вписываются в фон эпохи. Подробнее см. выступление Иделя на Шестой конференции Европейской ассоциации исследователей религии (6th EASR Conference on Religious History of Europe and Asia, 20–23 September 2006. См.: https://www.youtube.com/watch?v=rDyKrBLZ3j0).

110

Пожалуй, наиболее полное собрание прозы Элиаде, посвященной загадочному, представлено в сборнике: Элиаде М. Под тенью лилии. М.: Энигма, 1996.

111

Элиаде М. Посулы равноденствия. С. 61–62.

112

Цит. по: Douglas A. Myth and Religion in Mircea Eliade // Hermeneutics, Politics, and the History of Religions: The Contested Legacies of Joachim Wach and Mircea Eliade. P. 119.

113

См.: Элиаде М. Оккультизм, колдовство и моды в культуре. Киев: София, 2002. С. 83–84.

114

Tiryakian E. Toward the Sociology of Esoteric Culture // American Journal of Sociology. 1972. Vol. 78. № 3 (Nov.). P. 491.

115

Ibid. P. 498.

116

Tiryakian E. Toward the Sociology of Esoteric Culture. P. 498.

117

Ibid. P. 499.

118

Ibid.

119

Элиаде М. Оккультизм, колдовство и моды в культуре. С. 87.

120

Там же. С. 95.

121

Там же. С. 84.

122

О личном опыте Элиаде и характеристиках учений для посвященных см.: Там же. С. 94–95.

123

«Традиция» с большой буквы – ключевое понятие из системы мысли Генона, не имеющее четкого определения, ее можно обозначить как «совокупность верований и практик, которые должны были (курсив Седжвика. – П. Н.) передаваться с незапамятных времен, но были утрачены во второй половине второго тысячелетия по Р. Х.» (Sedgwick M. Against the Modern World… P. 21).

124

См. следующую часть.

125

Здесь мы не согласимся с мнением Джеффри Крайпла о том, что «Элиаде… сделал больше, чем любой другой компаративист, чтобы трансформировать перениализм в изучение и новый способ мышления о религии» (Kripal J. The Serpent’s Gift. Chicago, 2006. P. 107).

126

Косвенным подтверждением тому служит наименование алхимии «сакральной наукой», расхожее для традиционализма клише. См.: Элиаде М. Азиатская алхимия. М., 1998. С. 141.

127

См. вступительную статью С. В. Пахомова к книге Элиаде «Йога…» (СПбГУ, 2004).

128

Элиаде М. Азиатская алхимия. С. 142.

129

И в этом видении можно угадать некоторое влияние Эранос. На второй конференции круга в 1934 году, посвященной восточному и западному символизму психопомпа, Ольга Фрёбе подчеркнула, что всегда существовала не только восточная, но и западная традиция йоги, среди выразителей которой она выделила «герметическую и пифагорейскую школы, алхимическую и розенкрейцерскую традиции» (см.: Hakl H. T. Eranos. P. 69).

130

Элиаде М. Азиатская алхимия. С. 42.

131

Там же. С. 141.

132

Подробнее см. ч. 3, гл. 4.

133

Идель М. Каббала. С. 65.

134

От себя добавим, что мода ругать Элиаде, как и мода им восторгаться, есть неадекватные проявления отношения к научному наследию ученого. Почему-то в России не могут не уклоняться в названные крайности. Порой, когда присутствуешь на какой-либо русскоязычной конференции и участники начинают хвалить Элиаде, складывается впечатление, что, кроме Элиаде, они не знают вообще ничего. Или же, напротив, когда начинают ссылаться на критику Элиаде (в основном западную), складывается ощущение, что на Элиаде как ученом давно поставлен жирный крест, и только у нас его все еще читают. На деле же западные ученые очень взвешенно, с большой осторожностью изучают Элиаде как классика религиоведения, разумеется, осознавая все недостатки его подхода. Ссылок на подтверждение такого рассмотрения можно привести массу, ограничимся лишь одной книгой – материалами конференции, посвященной Чикагской школе религиоведения, прошедшей сравнительно недавно в Америке: Hermeneutics, Politics, and the History of Religions: The Contested Legacies of Joachim Wach and Mircea Eliade / Eds C. K. Wedemeyer, W. Doniger. Oxford: Oxford University Press, 2010. Очень показателен приведенный Т. Хаклем перечень современных обвинений Элиаде, которые уравновешиваются мнениями его защитников, см.: Hakl H. T. Eranos. P. 169–188.

135

См.: Красников А. Н. Методологические проблемы религиоведения. М.: Академический Проект, 2007. С. 68–125.

136

Wasserstrom S. Religion after Religion. P. 239.

137

Разумеется, вопрос о соотношении философии Нового времени и западного эзотеризма совсем не прост. Кант писал о Сведенборге, Декарт в юности искал розенкрейцеров, в философии некоторых представителей рационализма просматривается влияние западного эзотеризма. Но это тема для отдельных исследований, некоторые из которых уже вышли в свет (см., напр.: Magee G. A. Hegel and the hermetic tradition. Ithaca; London: Cornell University press, 2001). Далее мы обратимся к конструктам, которые создаются в представлении тех или иных исследователей. Для нас очевидно, что Адорно, Фёгелин, Йонас, Эко, Уэбб и Йейтс принимали конструкт «классической рациональности», отрицающей западный эзотеризм. Такой же конструкт по сей день бытует и в массовом сознании, что заставляет говорить об общей тенденции единого восприятия классического рационализма.

138

Fisher E. Fascist Scholars, Fascist Scholarship: The Quest for Ur-Fascism and the Study of Religion // Hermeneutics, Politics, and the History of Religions: The Contested Legacies of Joachim Wach and Mircea Eliade. P. 271.

139

Отметим, что Марко Пази считает первым представителем такого отношения Джорджа Оруэлла, опубликовавшего в 1946 году эссе об Уильяме Батлере Йейтсе. «…Оруэлл, по‐видимому, был первым, кто попытался явно связать личный интерес Йейтса к оккультизму с его политическими симпатиями к правым силам и в то же время сделал из этого общий вывод о глубинной связи между оккультизмом и фашизмом. Оруэлл утверждал, что существует как минимум три аспекта, которые могут объяснить такую связь между „ненавистью к демократии“ (выражающейся в реакционных политических идеях) и оккультизмом» (Пази М. Оккультизм и современность // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2013. № 4. С. 278–279). Первый аспект – идея циклического времени, присущая, по Оруэллу, всем оккультным течениям; второй – имманентный оккультизму элитизм; а третий – враждебность христианству.

140

Adorno T. W. The Stars Down to Earth. London, 1994. P. 173.

141

Образно Адорно выражает эту идею следующим образом: «…если живущим объективная реальность кажется глухой, как никогда ранее, они пытаются наделить ее значением, сказав „абракадабра“» (Ibid. P. 174).

142

Ibid. P. 175.

143

Об этом он, в частности, пишет: «Они нападают на материализм, но хотят взвесить астральное тело. Объекты их интереса одновременно должны быть и трансцендентными для опыта и опытно познаваемыми. Их процедуры должны быть строго научны: чем больше обман, тем строже подготовлен эксперимент. Важность научных экспериментов самих по себе доводится до абсурда, так что проверять оказывается уже нечего» (Ibid. P. 177).

144

См., например, размышления о месте Йонаса в исследовании гностицизма в кн.: Hakl H. T. Eranos. P. 264–265.

145

Подробнее об отношении Йонаса к политическим движениям XX века, иудаизму, а также о биографическом фоне его творчества см. исследование: Wise C. The life and thought of Hans Jonas. Lebanon, 2007 (в особенности третью главу, p. 87–149).

146

Пневматизм здесь надо понимать в гностическом смысле деления людей на три группы: гиликов, психиков и пневматиков. Последние и являются в полном смысле слова гностиками, предопределенными ко спасению. Так интерпретировал этот термин Фёгелин, предполагая элитизм гностиков и ощущение превосходства над реальностью движущими импульсами их деятельности. (Подробнее см.: Germino D. Eric Voegelin on the Gnostic Roots of Violence. München, 1998.)

147

Цит. по: Ibid. P. 47.

148

Цит. по: Hakl H. T. Eranos. P. 240.

149

Подробнее об отношении Фёгелина к гностицизму см.: Germino D. Eric Voegelin on the Gnostic…

150

Это противопоставление особенно полно представлено в кн.: Буркхардт Я. Культура Возрождения в Италии. М.: Юристъ, 1996. С. 347.

151

Там же. С. 343.

152

Там же. С. 340.

153

Там же. С. 346.

154

Там же.

155

Там же. С. 372.

156

Там же.

157

Здесь стоит заметить, что стихи, написанные Лоренцо, были вольным парафразом герметического гимна, помещенного в христианский контекст. Таким образом, Буркхардт увидел зарю новой эпохи там, где текст отсылал читателя в глубокую древность, указывая на непрекращающуюся мудрость вечной философии, восходящей к Гермесу. (Подробнее об этом см.: Copenhaver B. P. Magic in Western Culture. P. 202.) Эта близорукость, во многом связанная с глубокими философскими установками, определяющими суть рационального подхода в рассмотрении эзотеризма, проявляется и в центральных трудах, оформивших этот подход в целом.

158

Или, по меткому выражению Копенхейвера, представлений, которые Торндайк оценивал как магические (см.: Copenhaver B. P. Magic in Western Culture: from Antiquity to the Enlightenment. P. 20).

159

Об оценке наследия Торндайка см.: Панин С. А. Дискуссии о методологии исследования эзотеризма в работах европейских и североамериканских авторов // Религиоведческие исследования. 2014. № 1–2. С. 60–73; Панин С. А. Становление академического исследования эзотеризма // У истоков религиоведения: Из истории зарубежного религиоведения XIX – первой половины XX века. М.: URSS, 2017.

160

Walker D. P. Spiritual and Demonic Magic: From Ficino to Campanella. Pennsylvania: Pennsylvania University Press, 2000. P. 36.

161

Ibid. P. X.

162

Подробнее см.: Warburg A. Die Erneuerung der heidnischen Antike. Kulturwissenschaftliche Beiträge zur Geschichte der europäischen Renaissance. Band II. Leipzig; Berlin: B. G. Teubner, 1932. S. 561.

163

В первую очередь см.: Copenhaver B. P. Magic in Western Culture. P. 44–51.

164

Warburg A. Die Erneuerung der heidnischen Antike. S. 491–492.

165

Copenhaver B. P. Magic in Western Culture: from Antiquity to the Enlightenment. P. 50.

166

Кассирер Э. Избранное: Индивид и космос. М.; СПб.: Университетская книга, 2000. C. 115.

167

Стоит отметить, что в одной из своих последних работ Б. Копенхейвер так оценивает вклад Кассирера, Джентиле и Гарина в историю мысли: «…образ Пико был канонизирован в 1937 году Гариным… после Второй мировой войны Пико Гарина через учебники вошел в американские университеты… образ Пико Гарина […] ошибочен […] корень ошибки кроется в переводе послекантовских ценностей в докантовский мир» (Copenhaver B. P. Magic in Western Culture. P. 226).

168

Neugebauer O. The Study of Wretched Subjects // Isis. 1951. № 42. P. 111.

169

Ibid.

170

Очевидно, что этот подход не ограничен лишь приведенным набором имен, он значительно шире и вбирает в себя целый спектр тем, в той или иной степени ассоциирующихся с западным эзотеризмом. Так, исследования в области феномена конспирологии Ричарда Хофштадтера и Дэниэла Пайпса идут в том же русле. В классическом эссе 1964 года «Параноидальный стиль в американской политике» (Hofstadter R. The Paranoid Style in American Politics and Other Essays. Cambrige: Harvard University Press, 1996. P. 3–41) Хофштадтер характеризует конспирологический стиль мышления как «любопытный скачок в воображении, неизменно совершаемый в некий критический момент в ходе изложения событий» (Ibid. P. 37). Такой скачок и является признаком паранойи, иными словами, ничего заслуживающего внимание за ним не стоит. Продолжатель идей Хофштадтера Дэниэл Пайпс в книге «Конспирология: Как расцвел параноидальный стиль и откуда он появился» заявляет, что он сталкивается «не с культурной элитой, а с арьергардом культуры, не с отборными творениями разума, а с отбросами мышления» (цит. по: Найт П. Культура заговора. Б. м., 2010. С. 18).

171

Вот, для примера, как Фрэнсис Йейтс характеризует мнемотехнику, описанную Альбертом Великим в одном из трактатов. Поясним, что образ барана Альберт Великий предлагает использовать для запоминания показаний свидетелей на суде, следуя в этом античным правилам мнемотехники, правда в несколько измененном виде, об этом и пишет Йейтс. «Такой баран нагонит страх на кого угодно! Как удалось ему вырваться из образа судебного процесса, чтобы теперь кружить во тьме, пугая встречных своими рогами? И почему правило, гласящее, что места должны быть не слишком освещенными, в сочетании с правилом, в котором говорится, что запоминать следует в тихих местах, порождает этот мистический страх и уединенность, в которых объединяются sensibilia и становится виден их порядок? Если бы речь шла об эпохе Возрождения, а не о Средних веках, мы могли бы спросить, не подразумевает ли здесь Альберт зодиакальный знак Овна, объединяющий при помощи магических звездных образов содержимое памяти. Но возможно, он просто переусердствовал, упражняя свою память по ночам, когда всюду разлито молчание, как советовал Марциан Капелла, и потому образ судебного процесса принял у него столь странные очертания» (Йейтс Ф. Искусство памяти. СПб.: Университетская книга, 1997. С. 90).

172

Идея была впервые сформулирована в те же 1950‐е годы Лео Штраусом в «Естественном праве и истории» следующим образом: «К сожалению, невозможно обойти молчанием то, что в нашем исследовании мы должны избежать заблуждения, которое в последние десятилетия часто употреблялось в качестве подмены reductio ad absurdum – reductio ad Hitlerum. Никакая точка зрения не отвергается из‐за того факта, что ее, как оказалось, разделял Гитлер» (Штраус Л. Естественное право и история. М.: Водолей Publishers, 2007. С. 46).

173

Люббе Г. В ногу со временем: Сокращенное пребывание в настоящем. М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2016. С. 126.

174

Там же. С. 284.

175

См.: Eagleton T. Culture and the death of God. P. 192.

176

У британской исследовательницы есть еще одна работа, полностью посвященная интересующей нас теме, вышедшая незадолго до ее смерти: «The occult philosophy in the Elizabetian age» (1979). Она по каким-то причинам переведена не была.

177

На эту тему см. статьи в: Hermes in the academy. P. 51, 105, 129.

178

Williams D. No Man’s Elizabet // The Impact of Feminism in English Renaissance Studies. London, 2007. P. 245–246.

179

Именно так аутентично называется рассматриваемая традиция у Йейтс. В своей последней работе «The occult philosophy in the Elizabetian age» она, в частности, замечает: «В современных исследованиях наблюдается тенденция сосредотачиваться на герметической стороне оккультной философии, – тенденция, к которой я сама приложила руку в своих книгах. Тем не менее я всегда настаивала, что философия, или движение, должна называться „герметико-каббалистической“, не только „герметической“» (P. 2). Это же словосочетание можно встретить в книге «Джордано Бруно и герметическая традиция» (см., например, с. 6, 143, 385–386), в «Розенкрейцерском Просвещении» (см., например, с. 100, 222, 255) и в «Искусстве памяти» (см., например, с. 198, 217, 222). Исследователи ее творчества (Ханеграафф, Визгин, Копенхейвер и др.) единодушно склонны именовать традицию Йейтс «герметической».

180

В заключении к монографии о Бруно Йейтс пишет: «Следуя за „Гермесом Трисмегистом“, мы попадаем в области, лежащие на границе между магией и религией, магией и наукой, магией и искусством, поэзией, музыкой» (С. 403), а вот что мы читаем по поводу главной темы книги «Искусство памяти»: «…искусство памяти – это чистый случай маргинальной темы, которая не стала частью ни одной из обычных дисциплин и была забыта, поскольку до нее просто никому не было дела» (С. 478–479).

181

«Эта философия состояла из герметизма, возрожденного Марсилио Фичино, к которому Пико делла Мирандолла прибавил христианизированную версию иудейской каббалы. Эти два течения, ассоциировавшиеся друг с другом, сформировали то, что я называю „оккультной философией“, таково было название, которое дал своей известной и влиятельной книге Корнелиус Агриппа» (Yates F. The Occult Philosophy in the Elizabethan Age. London, 2004. P. 1).

182

Йейтс Ф. Джордано Бруно и герметическая традиция. М.: Новое литературное обозрение, 2000. С. 398.

183

Там же. С. 397.

184

Йейтс Ф. Джордано Бруно и герметическая традиция. С. 397.

185

Там же. С. 382.

186

Williams D. No Man’s Elizabet. P. 250.

187

Подробнее см.: Panofsky E. Albrecht Dürer. Princeton, 1948. P. 166–168.

188

Saturn and Melancholy. P. 345.

189

Ibid. P. 319.

190

Цит. по: Yates F. The Occult Philosophy… P. 62–63.

191

Ibid. P. 64.

192

Ibid. P. 66.

193

Ibid. P. 69.

194

Йейтс Ф. Розенкрейцерское Просвещение. М.: Алетейа, 1999. С. 82.

195

Йейтс специально подчеркивает, что в библиотеке Ди значительное место занимали тексты Мирандоллы, Рейхлина, Луллия и иных выразителей означенной традиции (см.: Yates F. The Occult Philosophy in the Elizabethan Age. P. 93).

196

Yates F. The Occult Philosophy… P. 106.

197

Мы обращаемся к трудам Штукрада исключительно по причине того, что он также является героем нашего исследования. Штукрад разработал свой общий взгляд на западный эзотеризм, о котором подробнее мы поговорим в следующей части. О жизни и творчестве Ди появились подробные и очень интересные исследования. Например, относительно недавно в свет вышла монография Игила Аспрема «Споря с ангелами» (Asprem E. Arguing with angels: Enochian Magic & Modern Occulture. New York, 2013).

198

Stuckrad K. Locations of Knowledge… P. 150–151.

199

Hanegraaff W. Beyound the Yates paradigm: the study of Western esotericism beyond conterculrure and new complexity // Aries. 2000. Vol. 1. № 1. P. 15–16.

200

Copenhaver B. P. Natural Magic, Hermetism, and Occultism // Early Modern Science in Reappraisals of the Scientific Revolution. Cambridge, 1990. P. 264.

201

Визгин В. Герметическая традиция и научная революция: к новой интерпретации тезиса Фрэнсис А. Йейтс // Государство, религия, церковь. 2013. № 1 (31). С. 95.

202

Более подробно об этом можно прочесть в статье В. Визгина «Герметическая традиция и научная революция: К новой интерпретации тезиса Фрэнсис А. Йейтс», где автор противопоставляет культурологический подход Йейтс работам историков науки, помещающих мыслителей, приверженных герметико-каббалистической традиции, в общий контекст развития научной мысли эпохи.