Камень

– С маменькой все понятно, а папенька?

– Ты, сынок, поаккуратней там… – Сашка удачно скопировал интонации своего отца. – По таким поводам в светскую хронику попадать не стоит…

– И все? – хохоча уточнил я.

– Сынок, тебе денег-то хватает? – продолжил он изображать отца. – Ты говори, не стесняйся, я, бывало, по молодости-то ух!.. Пока мамку твою не встретил…

Да, то, что показывал Сашка, вполне укладывалось в образ его отца.

После двух бутылок легкого красного вина от Алексии поступило предложение:

– Господа аристократы, простите бедной простолюдинке ее безмерную наглость, но может быть, перейдем на «ты», а то как на приеме сидим, ей-богу!

Мы с Сашкой переглянулись, и он затянул противным гнусавым голосом свою старую шутку:

– Да как посмела ты о таком даже подумать, к их сиятельству на «ты» обращаться?

Девушка переменилась в лице, а мы засмеялись.

– Алексия! Давай на «ты», – поспешил я ее успокоить. – Это наша старая шутка, еще с лицея.

И я рассказал уже улыбавшейся Алексии забавную историю. Как-то приехали мы с Прохором в имение к Петровым, когда нам с Сашкой было лет по тринадцать. После обеда друг повел меня на школьную площадку, где деревенские пацаны в это время играли в футбол. Если Сашку они все хорошо знали, то ко мне отнеслись настороженно – абы с кем Петров прийти не мог. Представлен я был Алексеем, без фамилии и титула, после чего от моего друга последовала просьба взять нас поиграть. Старший из пацанов, высокий рыжий парнишка, осторожно мне сказал:

– Барин, если ты браслеты с собой не взял, то как и Сашку поставим на ворота.

– Ставьте на ворота! – кивнул я.

Я даже и не подумал возражать – без делориевых браслетов, гасящих силу ментального доспеха, которые не сильно-то у меня ее и гасили, выходить на поле с моей стороны, так же как и с Сашкиной, было по крайней мере безответственно. И деревенские пацаны это прекрасно понимали. Даже мой друг, слабенький в боевке, спокойно мог забить мяч в чужие ворота из любой точки поля, активировав лишь на пару мгновений ментальный доспех, и даже если бы вратарь попытался остановить такой мяч, то в лучшем случае полетел бы в сетку вместе с круглым, а про худший вариант и говорить не стоит… Мало того, Сашка мог просто кинуть этот мяч в ворота из-за боковой… А борьба за мяч? Без покалеченных точно бы не обошлось! Конечно, практически все ребята на этом поле обладали ментальным доспехом, но был он очень слабеньким, и в расчет его можно было не брать.

Именно поэтому у нас в лицее в футбол играли редко и только в делориевых браслетах, а на уроках военной подготовки практиковали регби со здоровенным пятикилограммовым мячом из плотной резины и при включенных ментальных доспехах.

Наша игра долго не продлилась: к футбольному полю подошел мужчина в спортивном костюме и дунул в свисток, останавливая игру, после чего направился к Сашке. Они о чем-то поговорили, и пошли ко мне.

– Алексей Анатольевич, учитель физкультуры, – представил нас друг другу Сашка, – князь Алексей Александрович Пожарский, мой друг.

Мы пожали руки.

– Очень рад видеть вас, ваше сиятельство, на территории нашей школы! – улыбался учитель.

В этот момент в меня прилетел мяч, который я на автомате и поймал – деревенские пацаны времени даром не теряли и играли в «квадрат», пока мы знакомились с Алексеем Анатольевичем.

– Алексей, мяч кинь! – крикнул мне Рыжий.

Учитель переменился в лице и обернулся к источнику звука.

– Да как посмел ты о таком даже подумать, к их сиятельству на «ты» обращаться? – заорал деревенским Алексей Анатольевич. – Клюкин, опять ты? Сгною!

На рыжего Клюкина было больно смотреть, он сразу как будто стал меньше ростом, сгорбился и постарался слиться с окружающим пейзажем. Но я уже не раз попадал в подобные ситуации, и Прохор объяснял, что надо делать.

– Клюкин, подойди сюда! – крикнул я, добавив в голос дворянской спеси, от которой учитель непроизвольно вытянулся.

Бедный Клюкин приближался к нам, аки агнец на закланье.

– Клюкин, ты помнишь, что когда я напросился с вами поиграть, то просил меня звать Алексей и обращаться на «ты»? – Тот отчаянно закивал, хватаясь за соломинку, которую я ему протягивал. – Вы имеете что-то против моих желаний, Алексей Анатольевич? – поинтересовался я уже у учителя.

Тот побледнел и покрылся потом.

– Никак нет, ваше сиятельство!

– Не кажется ли вам, Александр Владимирович, – посмотрел я на улыбающегося Сашку, – что перерыв в игре несколько затянулся?

– Кажется, Алексей Александрович! – И он перевел взгляд на учителя.

Тот молча поклонился и исчез с поля.

– Витька, – укоризненно смотрел мой друг на Клюкина, – сколько раз было говорено – думай, прежде чем говорить!

– Виноват, Сашка, больше не повторится… – Рыжий опустил голову.

– И вообще, Клюкин, как посмел ты о таком даже подумать, к их сиятельству на «ты» обращаться? – передразнивая учителя, заверещал Петров.

Смеялся уже не только Клюкин вместе со мной, но и вся футбольная площадка.

Вот и сейчас мы втроем, вместе с Сашкой и Алексией, посмеялись над шуткой моего друга. Вся эта ситуация как-то разрядила атмосферу новоселья моего друга, создав в этих, казалось бы, чужих стенах иллюзию пусть временного, но дома. В конце концов мы дошли до того, что Алексия заявила:

– Мальчики, зовите меня Леся!

– А меня Саша!

– А меня Леша!

За это было опять выпито.

– Леша! А тебе не кажется, что в моей жизни тебя слишком много? – спросила вдруг заметно пьяненькая Леся.

– В каком смысле? – не понял я.

– Ты селишься в соседней квартире, я прихожу к тебе на новоселье, выбираю тебе одежду, мы ходим по ресторанам, где я пью водку и закусываю ее селедкой, твой лучший друг пишет мой портрет, и сейчас мы у него на новоселье? – Она смотрела на меня серьезно, насколько это было возможно в ее «состоянии».

– Леся, я прошу прощения, но не совсем понимаю…

– Все ты понимаешь, твое сиятельство! – перебила меня девушка. – Саша, наливай!

Мой друг ухмыльнулся и разлил по бокалам вино.

– Если вы прямо сейчас вызовете такси, я не обижусь… – кинул он в пространство.

Алексия не растерялась, достала телефон и начала в нем что-то нажимать.

– Такси будет через пятнадцать минут, – сообщила она.

– За вас! – продолжая ухмыляться, сказал тост Саня и поднял бокал.

Не оставалось ничего другого, как последовать его примеру и выпить. Да, девушка решила взять инициативу в свои руки. А что, я совсем не против!

– Вам вина с собой дать? – вкрадчиво поинтересовался мой друг.

– У меня есть, дня три уже Алексея Александровича дожидается! – заявила Леся.

Пропиликавшее сообщение на телефоне девушки известило о подъехавшем наконец такси.

– Саша, была рада побывать на твоем новоселье! – Леся поцеловала Сашку в щеку. – Созвонимся!

– Конечно, Леся! – улыбался он. – Леха! – Мы обнялись. – Не подведи Смоленщину! – прошептал он мне на ухо.

– Пока! – ткнул я его в бок, от чего его согнуло.

– Лешка, пьянь, силу контролируй! – прошипел друг.

Открыв заднюю дверь «Лады», я пропустил внутрь машины Лесю, а сам, по привычке, хотел было усесться вперед, но был остановлен требовательным:

– Сиятельство, ты куда?

Пришлось залазить на заднее сиденье, где я сразу же попал в цепкие объятия Леси. Таксист профессионально не обращал внимания на возню позади себя, пока мы не доехали до нашего дома.

– Господа хорошие, мы на месте! – сообщил он громко.

– Спасибо! – ответил я и по привычке еще со Смоленска полез за деньгами.

– Лешенька, у меня с карты списалось, так что выходи, за все заплачено! – промурлыкали мне на ухо.

Когда мы добрались до Лесиной квартиры, мне показалось, что она слегка протрезвела. Не могу сказать, что я, в свою очередь, был трезв как стекло, но на людей, обладавших сильным ментальным доспехом, алкоголь, наркотики и прочая хрень, изменяющая сознание, действовала не так сильно, как на прочих, а выпили мы прилично…

– Леся, ты уверена в том, что ты делаешь? – Во мне говорили остатки воспитания.

– Уверена, – практически трезво ответила она. – А ты обидеть меня хочешь?

– Нет.

– Тогда быстро в душ!

Два раза мне повторять было не надо, и я, разобравшись, где у девушки ванная, зашел туда. Раздевшись, залез в душевую кабину, включил комфортную для себя воду и начал разглядывать шампуни, стоящие на полочке – все были «бабские»! «Календула», «Ромашка», «Экстракт лопуха» и «Ландыш серебристый»! Глаза реально разбегались! Пока не собрались в кучу от того, что в ванную зашла Леся в домашнем халате, раздвинула створки душевой кабины, оглядела меня с ног до головы, особенно уделив внимание моему «малышу».

– А еще говорят, что у нас дворянство вырождается… – сказала она, скинула на пол ванной халат и шагнула ко мне в душевую кабинку. – Вы не против, ваше сиятельство? – спросила она светским тоном.

– Если вы настаиваете… – прохрипел я.

Откровенно говоря, помыться получилось с большим трудом, но с очень большим удовольствием – Леся взяла мочалку, налила на нее один из шампуней и начала меня мыть. Вставая на колени под падающие струи душа и намыливая мои самые интимные места, она смотрелась очень пикантно! Надо ли говорить, что от близости такого желанного тела мой «малыш» просто стоял колом… Девушка не обделила вниманием и его, аккуратно намылив и подставив под душ. Когда же я, получив от Леси мочалку, начал ее намыливать, то получил по рукам за попытку потискать такие соблазнительные формы:

– Леша, ты хочешь, чтобы я потом полночи волосы сушила? – остудила девушка мой пыл. – Давай-ка лучше в спальню иди, скоро буду.

Свет был включен, и я без труда, захватив свою одежду из ванной, нашел спальню и развалился на кровати в ожидании чаровницы, которая не заставила себя ждать, появившись буквально через пять минут.

– Ну что, сиятельство, добился своего? – именно с таких слов началось путешествие Леси по моему телу.

Я просто лежал и впитывал все те ощущения, которые могут дать язык и зубки девушки в такой ситуации. Когда же дело наконец дошло до «малыша», я просто боялся пошевелиться…

Через некоторое время, Леся, облизнув губы, пристроилась рядом со мной.

– Князь, по моим ощущениям, вы готовы к дальнейшим подвигам ради красивой девушки, так неосторожно доверившейся вам? – Ее рука лежала на «малыше».

– Готов! – прорычал я и начал «совершать подвиги». Через полчаса вся мокрая Леся прошептала мне:

– Леш, сходи до гостиной, там вино в холодильнике, бокалы не забудь…

Открыв бутылку красного сухого, я вернулся в спальню. Разлив по бокалам вино, я протянул один из них Лесе, со своим залез на кровать и пристроился рядом. Разговаривать не хотелось, все, что хотели, мы сказали друг другу за прошедший час. Тишину нарушил звук сообщения на моем телефоне. Потянувшись через Лесю к своей одежде, валяющейся рядом с кроватью, я опять ощутил желание. Сообщение было от Прохора: «Ты где?» Ситуация была крайне пикантная, я рассмеялся и показал сообщение девушке. Прочитав его, она рассмеялась вслед за мной, забрала телефон и начала печатать ответ. От моих вялых попыток вырвать телефон она уворачивалась и вернула его только тогда, когда я услышал звук отправленного сообщения. Ответ гласил: «Он в соседней квартире, скоро не ждите! А.»

– Значит, скоро не ждать? – пробормотал я, хватая губами Лесю за коричневый сосок на левой груди и шаря рукой внизу ее живота, от чего девушка выгнулась дугой и застонала. – Хорошо, ты сама так захотела…

Спать мы легли только под утро, выпив еще одну бутылку вина.

Проснулся я уже днем от запаха свежесваренного кофе.

– Вставай, герой-любовник! – Рядом, на кровати, сидела Леся в кружевной ночнушке, на тумбочке дымилась маленькая чашка с кофе. – Уже полдень.

Я уселся рядом, взял чашку и начал пить обжигающий напиток маленькими глотками. Леся смотрела на меня с улыбкой.

– Спасибо! – Я наконец поставил пустую чашку назад на тумбочку и потянулся к девушке.

– Молодой человек! Быстро в душ и назад! – прошептала она мне на ухо. – Я сегодня совершенно свободна, так что у нас весь день впереди.

Остановились мы только к трем часам.

– Леся, ты есть хочешь?

– Да, но у меня ничего нет, холодильник пустой…

– Тогда собираемся и идем ко мне, я в ресторане закажу.

– Понятно, не хочешь бедную девушку скомпрометировать? – Она улыбалась, а я кивнул. – Какой молодец, настоящий мужчина!

Прохора дома не оказалось. Заказ нам принесли минут через сорок. Когда мы уже заканчивали обедать, входная дверь открылась и появился мой воспитатель.

– Проголодались, голубки? – ухмыльнулся он.

– Есть такое дело… – кивнул я.

– Я надеюсь, Алексей, что ты не забыл про начало учебы? – продолжал ухмыляться Прохор.

– Если честно, то забыл… – Я посмотрел на ничуть не смущенную девушку.

– Так вот, хочу напомнить, что она начинается завтра. Так что планы свои на сегодня, голубки, стройте исходя из этого обстоятельства. Договорились?

Мы с Алексией дружно кивнули и засмеялись.

Когда мы вечером прощались с Лесей в дверях ее квартиры, она неожиданно с улыбкой поинтересовалась:

– Может все-таки телефонами обменяемся? Записки – это, конечно, романтично, но…

– Диктуй номер, я тебя наберу, – не удержался от улыбки и я.

***

– Молодой человек развлекается перед началом учебы, мой господин! – докладывал помощник. – Все в рамках приличий.

– Учеба начнется, да и в корпусе его займут, но почему-то мне кажется, нет, я уверен, что развлечений у него будет гораздо больше, – усмехнулся хозяин кабинета.

Глава 5

Первого сентября я проснулся рано. Судя по звукам работающего телевизора, доносившимся из гостиной, Прохор уже не спал. Закончив с водными процедурами, я позавтракал приготовленными моим воспитателем яичницей с колбасой, собрался в университет и вышел с запасом по времени. Ночью прошел дождь, на улице было свежо и очень легко дышалось. В парке, через который лежал мой путь, гуляло много людей с собаками, по специальным дорожкам бегали последователи здорового образа жизни. Дорога до университета постепенно поднималась в горку и заняла у меня двадцать минут, на месте я был в восемь тридцать утра. Таким ответственным оказался не только я, но и большое количество студентов, которые тянулись кто по одному, кто целыми группами к главному входу в университет. Задерживаться на крыльце я не стал, а сразу же направился к доске юридического факультета, чтобы еще раз уточнить расписание. Ничего не изменилось, и сегодня у нас первой лекцией стояла приветственная речь декана в римской аудитории на четвертом этаже. За время вступительных экзаменов я так толком и не успел ни с кем познакомиться, так что, когда я занимал место в аудитории, пришлось лишь несколько раз приветственно кивнуть головой, увидев знакомые лица. Студенты-первокурсники постепенно занимали места, кто поодиночке, так же, как и я, кто компаниями. Сословных признаков, бросающихся в глаза, я не наблюдал – одеты все были более или менее прилично, особой роскоши заметно не было, да и предупреждали будущих студентов еще в школах и лицеях о демократизме в высших учебных заведениях и отсутствии всех и всяческих сословных предрассудков. Так что я теперь студент Пожарский, любой ко мне мог обратиться на «ты», об обращении по титулу можно вообще забыть, что меня полностью устраивало. Такая же демократия распространялась и на всю территорию университета – никаких машин, мотоциклов, кортежей с охраной и всего такого прочего, исключение составляли велосипеды, скейтборды и самокаты. Для машин существовали специальные стоянки, расположенные по всему периметру огромной территории университета.

Разглядывая постепенно заполнявшуюся аудиторию, я не мог не отметить, что большинство студентов юридического факультета составляют девушки, что не могло меня не радовать! Среди них было достаточно много дворянок, которых я определял наметанным после лицея и разных мероприятий глазом – манеры, особая посадка головы и уверенный взгляд, отсутствие торопливости и резкости в движениях, когда обратного не требовала ситуация, негромкий тон голоса и легкая полуулыбка. Я и сам наверняка был опознан другими студентами именно по этим признакам, которые нам прививали с детства в лицеях и школах, дома, на днях рождения, приемах и раутах, несмотря на всю нашу детскую непосредственность. Да и череду благородных предков из генома не выкинешь… Кроме того, как бы это выразиться, в людях сразу чувствовалась порода… Да и внешними данными представителей аристократии природа не обделила. Про молодых людей ничего говорить не буду, не мне судить, но некоторые девушки производили просто убойное впечатление, особенно в этом плане выделялись две красавицы в сопровождении молодого человека, расположившиеся недалеко от меня. Одна – высокая брюнетка с длинными волосами, собранными в простой «хвост», тонкими чертами лица и карими пронзительными глазами, вторая – не уступающая брюнетке в росте блондинка с большими голубыми глазами и волосами, заплетенными в хитрую косу. Ее близкое родство с сопровождавшим их молодым человеком не вызывало никаких сомнений. Были и еще очень красивые девушки, но эта парочка выделялась даже на их фоне.

Получение мной эстетического наслаждения от этого своеобразного «цветника» прервал звонок, известивший нас о начале лекции. Закатившийся в аудиторию смешной невысокий колобок оказался нашими деканом, Дорофеевым Василием Ивановичем, который, поприветствовав нас, на протяжении полутора часов очень интересно, образно и с юмором рассказывал присутствующим, как он выразился, «студиозусам» о важности и необходимости юридической науки в современном обществе, о том, какие перспективы открываются перед нами после окончания университета, о внутреннем распорядке, правилах и нормах поведения студентов. Познакомил нас Василий Иванович и со своими заместителями, подошедшими к концу его выступления, пожелал нам успехов в учебе, выслушал от «студиозусов» нестройное обещание оправдать его самые смелые надежды, на чем его лекция и закончилась. По расписанию дальше у нас была лекция по теории права, которую я тоже с удовольствием послушал. Больше в первый учебный день у нас ничего не было, и в двенадцать пятнадцать мы были свободны. Обсуждать прошедший день и делиться впечатлениями мне было пока не с кем, и я просто отправился домой.

– Ну, как первый учебный день? – спросил у меня Прохор, заканчивая приготовление обеда.

– Да нормально, я же тебе говорил, что сегодня фактически ознакомительный день, декан нам лекцию прочитал, представил своих заместителей, а потом теория права была. Вот, собственно, и все, – рассказал я ему, прожевывая кусок огурца.

Во время обеда получил сообщение от Сашки, который обещал зайти вечером после того, как освободится от написания портрета Алексии. Чуть позже получил сообщение и от девушки, с обещанием заглянуть через час. Дед же, проигнорировав всякие там сообщения, просто позвонил и поставил меня в известность о том, что желает со мной поужинать, тем более что будет в моем районе вечером.

Появившаяся, как и обещала, через час Леся поцеловала меня и предупредила, что заскочила буквально на минутку, вручила мне комплект записных книжек для лекций в роскошном кожаном переплете, пожелала успехов в учебе и унеслась дальше по своим каким-то делам, не забыв предупредить о том, что ждет меня вечером.

– Алексей, у меня складывается такое впечатление, – ухмыльнулся Прохор, присутствовавший при нашем разговоре с девушкой, – что скоро или она к нам переедет, или мы к ней…

– Да нет, не будет такого! – улыбался я. – Зато посмотри, как удобно, Леся рядом, буквально в шаговой доступности, никуда бегать не надо! Красота!

– Ага, красота… – хмыкнул он. – Вам все это быстро надоест, поверь моему опыту, и, скорее всего, она предложит хоть иногда куда-нибудь ходить. И придется тебе ее выгуливать, если хочешь получить доступ к телу. Есть еще и обратная сторона. – Он посмотрел на меня лукаво.

– Какая еще обратная сторона? – не понял я.

– А как ты собираешься сюда других баб приводить, постоянно рискуя нарваться на Лесю? – Он опять усмехнулся. – Она же уже сейчас сюда ходит как к себе домой. Попробуй ее не пусти, сразу начнутся упреки… подозрения…

– Прохор, какие бабы? Меня все устраивает! – попробовал возмутиться я.

– Это сейчас тебя все устраивает, а жизнь в столице она, знаешь ли, накладывает свой отпечаток… – многозначительно повертел он рукой, изобразив непонятно что.

– Будут другие бабы – буду решать, а сейчас об этом даже думать не хочу! – отмахнулся я.

– Ну-ну… – протянул Прохор.

В седьмом часу вечера приехал дед, заранее предупредив меня, что заходить в квартиру не будет, а пойдет в ресторан внизу. Расположившись за одним из столиков, мы с дедом обратили внимание на нездоровую суету в «Русской избе». Видимо, когда мы вошли, администратор узнал князя Пожарского, да еще и припаркованная «Чайка» с гербами этому сильно поспособствовала, недаром метрдотель на входе чуть лоб себе не расшиб, когда кланялся. Помимо трех официантов, неотлучно находившихся подле нас, администратор позвал шеф-повара, который, после милостивого кивка моего деда, приблизился с поклоном к нашему столику и самостоятельно принял заказ, указав на те блюда, которые, по его скромному мнению, удовлетворят тонкий вкус таких гостей.

Когда шеф-повар удалился на кухню с заказом, дед протянул мне коробку. Открыв ее, я достал кожаный портфель с вытисненным гербом князей Пожарских. В лицее у меня была подобная вещица, и тоже с гербом, только в форме рюкзака, сейчас же передо мной лежала действительно солидная вещь, удобная и практичная, идеально проходившая для студенческой жизни.

– Деда, спасибо огромное! – поблагодарил я его.

– Не за что. Иосиф Карлович расстарался. Ты лучше расскажи, как прошел твой первый день.

Рассказ не отличался практически ничем от того, что я рассказал Прохору. Когда я замолчал, глава рода поинтересовался:

– С кем-нибудь познакомился?

– Деда, да когда бы я успел? Первый же день, все впереди!

– Ладно, ладно, это я по-стариковски брюзжу, сам понимаешь, о тебе забочусь…

Я понимал…

В этот момент принесли наш ужин. Действительно, кухня «Русской избы» вполне удовлетворила вкус моего деда, который подозвал властным движением руки к себе шеф-повара, стоящего все это время неподалеку, и поблагодарил его за ужин, чем привел повелителя кастрюль и поварешек в плохо скрываемый восторг.

Когда я провожал деда до машины, он поинтересовался:

– Как у тебя с корпусом?

– Орлов обещал сам позвонить.

– Хорошо, держи меня в курсе. – На что я только кивнул.

Сашка, по традиции, заявился ко мне в девятом часу вечера, как раз после того, как я вернулся со встречи с дедом.

– Рассказывай! – выпалил мой друг.

– Что тебе рассказывать? – попросил я его уточнить.

– Для начала, как прошел твой первый день в университете? – хитро посмотрел он на меня.

Я рассказал.

– А теперь расскажи, что у вас Алексией? – также хитро продолжил допрос он.

– Александр!.. Где ваше воспитание? – я сделал вид, что возмущен этим вопросом.

– Ладно, ладно, молчу! Попробовать стоило! – поднял он руки в защитном жесте. – Леся, кстати, очень эмоционально намекнула мне на те чувства, которые вызывает в ней ее сосед! – Сашка ухмыльнулся. – Сегодня ее было писать само удовольствие – эта блуждающая улыбка, томность во взгляде, расслабленность в теле… Думаю, что это твоя заслуга, мой друг!

– Вообще не понимаю, о чем вы говорите, молодой человек! – лицемерно улыбнулся я. – Лучше ты мне расскажи, как прошел твой первый учебный день.

Сашка понял, что из меня больше ничего не вытянуть, и спокойно начал рассказ. С его слов выходило, что его первый день практически ничем не отличался, моего, и в большей степени носил характер информационного. Им прочитали лекцию о славном прошлом и настоящем Суриковской академии, ознакомили с правилами поведения, представили декана и преподавателей, после чего провели краткую экскурсию по корпусам. В манере своего деда я поинтересовался у своего друга о заведенных знакомствах. К моему удивлению, Сашка умудрился познакомиться с несколькими студентами, как с молодыми людьми, так и с девушками. Он это всего объяснил тем, что они общались на вступительных испытаниях, которые отличались от моих экзаменов в университет. Похвастался он и тем, что его начали приглашать в различные компании, чтобы отметить начало учебы. Согласия он никому пока не дал, сославшись на занятость в своих собственных проектах, но обещал подумать.

– Саш, я надеюсь, что ты никому не расскажешь, кого ты сейчас рисуешь? – обеспокоенно спросил я, услышав слово «проекты».

– Леш, я все прекрасно понимаю, мы уже об этом разговаривали с Лесей. Вот закончу ее портрет, там видно будет. Она мне сама сказала, что будет не против, если я его где-нибудь выставлю…