Схрон. Том 1

Я налил полный стакан виски, взял салатницу и присел в кресло у горящего камина. Как же клево! Может построить себе маленький домик где-нибудь в глуши? Где никто не будет ебать мозг и заставлять заниматься всякой херней.

– Можно у вас тут музыку включить?

– Да ради бога, парень!

Я подошел к музыкальному центру и через переходник вставил свой мп-3 плеер. Выбрал последний альбом Ленинграда.

– Рашен мьюзик? – заинтересовался Стив.

– Ага. Нравится? – Как раз включилась песня про лабутены.

– Ес, оф кос!

– Понимаешь по-русски?

– Нъемного, – ответил иностранец и вернулся к преферансу.

Я уже почти задремал в кресле, когда Стив толкнул в плечо. Улыбаясь, он протянул мне зеркальце с двумя дорогами «первого номера» и свернутую купюру в сто баксов. Я быстро втянул носом белый порошок. Офигенно. Морозная свежесть проникла в голову.

– Спасибо, Стив!

– Из Колумбия, – ответил он, подняв большой палец.

– Крутая штука.

Оказывается, они уже закончили со своей игрой. Америкос сделал музон погромче. И мы принялись отплясывать под отвязные песенки Шнура. Стас только сидел в сторонке, с печальной улыбкой глядя на наш отжиг. Мы весело смеялись, периодически шлепая Людмилу по голой жопе, когда она поворачивалась к кому-нибудь спиной. Может, удастся уединиться с ней? Делать это на троих меня как-то не прикалывало. Но, похоже, егерь первый оприходует эту милую проститутку.

– Эй, Стасян! – воскликнул Аркадий. – Чего сидишь, как неродной? Спой-ка лучше ченить, ты ж артист!

– Да, пожалуй ты прав, – ответил певец, поднимаясь. – Похоже, пришло время кое-что исполнить.

Он вытащил из-под полы пиджака пистолет с глушителем и выстрелил в голову американца. Как пожарная сирена, заорала Людмила, стряхивая с сисек остатки мозгов Стива.

– Стас, ты чего? – Аркадий сделался бледный, как мел. – За что ты…

Договорить не успел, тихий выстрел Стаса отправил егеря в края вечной охоты. Третья пуля заставила умолкнуть шалаву.

Я просто остолбенел от шока. Все заняло секунд пять. Стас медленно повернулся ко мне и произнес:

– Не бойся, Александр. Вижу ты нормальный толковый парень.

– Зачем вы их убили, проиграли в преф что ли?

– Мой имидж певца – это прикрытие. Я работаю на силовые структуры. Мне поручено собрать информацию и осуществить ликвидацию изменников государства. Мы назвали эту операцию – Рекультивация. В данный момент началось уничтожение олигархов, предателей и преступных авторитетов. Родина возродится, умывшись кровью этих негодяев. Поможешь мне, Александр? Впрочем, выбор у тебя невелик.

– Не вопрос, Стас, или как там вас на самом деле. – Мне понравилась это затея.

– Оружие есть?

– В номере все осталось.

– Держи, – он протянул мне пистолет и запасную обойму. – Это ТТ, валит с ног любого подлеца. Целься в корпус главное. Пошли, будешь меня прикрывать.

– Подожди, – я перешел на «ты» раз такое дело. – А ты чем будешь стрелять?

Стас Михайлов сходил в другую комнату и принес огромный футляр от контрабаса. Когда он раскрыл его, я чуть не заорал. Певец ухмыльнулся и вытащил здоровый ручной миниган. Повесил его на плечо. На другое – ящик с патронами. Оттуда тянулась пулеметная лента. Затем надел наушники и защитные очки.

– Извини, наушники только одни, – сказал он. – А это штука, ты не представляешь, насколько громкая.

– Такие сгодятся? – Я показал наушники от плеера.

– Подойдет. – Кивнул Стас. – Идем. Вали всех, кого встретишь по дороге к главному корпусу.

– Вообще всех?

– Всех. Здесь нет нормальных людей.

Мы вышли из домика. Здорово, дождь закончился. Энергия переполняла меня, наверное, от кокса. Пошли по дорожке. Я включил плеер. Заиграла песня Ленинграда «На танцполе».

Субботний вечер и вот опять все пляшут,Тут бляди отдыхают, так, как будто пашут.

Офигенный трек! Как раз в тему. Вдруг, я увидал справа в беседке какое-то шевеление. Обернулся к Стасу. Тот кивнул.

Бляди в шоколаде, звёзды дискотек,Музыку в iPad’e крутит гомосек.

Я стрельнул в жирного урода в черном плаще. Второй извращенец в кожаном бдсм-костюме завизжал и попытался скрыться в кустах. Моя стремительная пуля попала в спину, прошив гада насквозь.

И есть ещё такой прикол:Очень, очень мокрый пол.

Мы двинулись дальше. Навстречу вывалилась небольшая группа глиномесов. К домикам, видать, потопали, суки. Я быстро перестрелял их и перезарядил ТТ-шник. Мы перешагнули окровавленные тела.

На танцполе слёзы любви и боли.На танцполе слёзы любви и боли.На танцполе слёзы любви и боли.На танцполе слёзы любви и боли.

На подходе к главному корпусу пристрелил еще одного. Тот курил и отливал в бассейн, когда я заметил его. Вот так они относятся к нашей стране. Меня распирало от свершения правого дела. Из здания выскочил, видимо, охранник. Увидев нас со Стасом, он принялся доставать пистолет. Пуля остановила его замысел.

В стразах все заразы, шмары и качкиЕсть такая маза – точками зрачки.Здесь на входе даги что-то продают,Как в универмаге даже чек дают.

– Стой здесь! – крикнул певец. – Прикрывай выход.

Стволы его оружия завращались. Он ногой отпихнул с крыльца тело охранника, отчего тот отлетел на несколько метров. Я поразился его силе. Певец вошел в зал, раздался мощный грохот. Заглянув в окно, я просто охренел от этого ада. Стас поливал огнем. Тела предателей Родины, их приспешников, блядей и прочих пиорасов разрывало на куски. Крушилась мебель, взрывались зеркала и колонны.

И есть ещё такой прикол:Очень, очень мокрый пол.На танцполе слёзы любви и боли.На танцполе слёзы любви и боли.

Резко все стихло. В зале не осталось ничего живого. Еще вращались раскаленные стволы минигана. Стас обернулся и показал мне большой палец. И тут из одной из дверей выскочил сам Маккейн с автоматической винтовкой! Я не успел даже крикнуть спецагенту об опасности. Старый сенатор, хищно выпучив глаза, дал несколько очередей. Артиста отбросило назад. Разбивая стеклянные двери, он вывалился наружу.

В туалете темно, но не снимешь очки,Белым порошком измазаны толчки,И если ты устала, то нюхни ещё немногоВон, на стульчаке осталась жирная дорога.

Я высунулся и начал стрелять в гребаного Маккейна. Не попал. Говнюк успел скрыться. Внезапная очередь заставила нырнуть за угол.

– Не вылазь, Александр! – услышал я голос.

Я обернулся и не поверил своим глазам. Стас жив! Пули ободрали его пиджак и лицо. Лоскуты кожи свисали лохмотьями, но под ними поблескивал металл. Что за хрень?

– Ты что, робот что ли?

– Киборг, – ответил певец. – Ты еще не знаешь всех разработок правительства.

Заведя свою машину смерти, он шагнул внутрь. Одиночный выстрелы Маккейна заставили его лишь покачнуться. Наверно, у козла закончились патроны. Шквал огня просто аннигилировал старого пендоса.

– Идем, – крикнул Стас. – Нужно зачистить верхний этаж.

Есть ещё такой прикол:Очень, очень мокрый пол.На танцполе слёзы любви и боли.На танцполе слёзы любви и боли.…Слёзы любви и боли…* * *

Прогнав кровавые воспоминания, я заглянул в Лексус. Депосы отвернулись, что-то орут на чувака в шортах. Собралась толпа, слышен мат. Я сунул руку в салон и вытащил свой убийственный револьвер. Вальнуть их что ли? Хм… ну, а почему бы и нет, в самом деле? Раз другого выхода нет.

Глава 9

Бывает, помощь приходит, когда совсем не ожидаешь. Я давно привык действовать в одиночку, полагаясь только на единственного надежного союзника – себя любимого. Но иногда, в безвыходных ситуациях, когда вариантов всего два, и оба они одинаково стремные, выручают совершенно посторонние, чужие люди. Прямо как в этот раз.

Крики и матюки усилились на порядок. Охуевшие депосы пытались повязать чувака в шортах. Тот крутился, как ящерица, кусаясь и отвешивая оплеухи дорожным стражам. Кто-то пытается их разнять. Я опустил револьвер. Неожиданно откуда-то вынырнул подкачанный крепыш в спортивной майке. Бита в его руках описала стремительную дугу, пухлое лицо сержанта брызнуло красным. Тип из «двенашки» резко освободился и радостно заехал лбом в харю другого гайца, пока тот снимал с плеча АКСУ. Третьего радостно поглотила разъяренная толпа. Сочные удары и выкрики оборотней в погонах приятно ласкали слух.

Я усмехнулся и сел в тачку. Надо спихнуть с дороги ментовский пепелац. Стоп! Бля! А как же мои шестьдесят касиков? Рванул было, чтоб забрать бабки, но… лезть в это людское месиво? Ну его нахуй. Времени и так осталось немного. Я жопой чуял, отчет пошел на секунды. А после резанная бумага не будет стоить ничего.

Я завел мотор, собираясь трогаться, как подбежал чел в шортах. Дышит тяжело, весь в ссадинах, нос разбит, но лыбится довольно. На плече отобранный автомат.

– Держи, дружище! Обронил, кажись. – Он протягивал мне слегка смятую стопку купюр.

– Спасибо, друг! Вообще выручил. – Я вылез из машины и крепко пожал ладонь. Мой опытный взор, конечно, уловил – купюр чуток меньше. Ну, да ладно!

– Да хуйня, – утер пот и кровь со лба чувак. – Не люблю просто этих сук жадных. Меня Толик, кстати, звать.

– Саня, – ответил я. – Держи, это от меня.

Открыв багажник, я вытащил два ящика пива.

– От души, братишка, от души! – обрадовался Толик. Остальные подходили, тоже угощались.

Не теряя времени, мы все вместе сдвинули с дороги депосмобиль. Я успел заметить, ушлый Толик выдернул оттуда ментовскую рацию. Красава, блин! Тоже, поди, выживальщик.

* * *

За городом я быстро ушел в отрыв. Сначала ехал полевыми и проселочными дорогами, клиренс позволял держать приличную скорость. Бенза полбака – должно хватить до моего убежища. Даст Ктулху, к вечеру доберусь.

Схрон… там я буду в полной безопасности. На строительство ушло полгода, куча нервов и тонны бабла. Деньги были. Для этого я продал бабушкину квартиру и дачный участок. Что меня торкнуло на обустройство лесного убежища? Я много читал литературы про постапокалипсис. Круз, Доронин, Глуховский, Беркем аль Атоми, а также десятки историй, написанных малограмотными школотронами в своих пабликах вконтакте. Но это скорее следствие. А причина была в другом. В свое время я получил инсайт…

(Флэшбек)

Безжалостный ксенон рубил мокрую ночь, как острый тесак палача. Кайен хищно скользил по таежной дороге, басовито ухмыляясь турбированным движком, мелькали темные ели, на заднем сиденье позвякивали стволы. А я в тихом ахуе пытался осознать, что же, блять, произошло полчаса назад?

После зачистки турбазы Стас Михайлов согласился подкинуть меня до Петрозаводска. Очень любезно с его стороны. Я был без тачилы. Хотя… «зачистка» – не подходящее слово. Чертово, ебать его, кровавое, сука, мочилово – так правильней. Стас, или кто он там, назвал это рекультивацией. Что же теперь делать? Сложный вопрос. Я ведь отправил в преисподнюю своего босса. И всю пиздобратию, что крышевала этот беспонтовый бизнес. Во что же втянул меня артист-оборотень? По любому, придется увольняться.

Я покосился на Михайлова. Тот ловко крутил руль, совершенно не проявляя беспокойства. Блики от приборной панели сурово играли металлом на лице, иссеченном очередью Маккейна.

«Интересно, певцы страхуют свои рожи? – мелькнула странная мысль. – У гаишников будут вопросы, если остановят. Пиздец, как много вопросов.»

Я отогнул солнцезащитный козырек и… чуть не заорал! Вот жесть! Из небольшого зеркальца на меня глядел какой-то чикатило в маске из спекшейся крови. Да, вспомнил: меня забрызгало, когда я ходил в номер за Сайгой и револьвером. Чувак со спущенными штанами выскочил из-за двери, медленно засовывая руку под полу пиджака. Не стал уж разбираться, пендос это или просто гей. В упор прострелил горло мерзавцу. Я с трудом прогнал воспоминание.

– Стас… – позвал я. Блин, голос, как у ожившего трупа из морга.

– Чего, Санек?

– Есть попить?

Певец пошарил, откинув подлокотник.

– На, вот.

Словно верблюд, добравшийся до источника в оазисе, я присосался к банке «Рэд Булла». Химически-сладкий напиток принес облегчение. Какой кайф.

– Оставить тебе? – спросил я.

– Нет.

– А, извини… ты, наверно, питаешься от сети. На 220 или 380?

– Не совсем, – Стас усмехнулся уцелевшей половиной рта. – Модели моей серии потребляют пищу. Только качественную. Не из «Пятерочки», конечно.

– Понятно. – Я допил энергетик, опустил стекло, пустую банку унесло встречным потоком. – А ты… ну это… бухаешь? Что пьешь? Элитарные напитки, наверно?

– Дистиллированную воду. – Мне послышалась в голосе киборга нотка печали. – Во-первых, от психоактивных веществ может произойти программный сбой. А во-вторых, по легенде я артист. Мне нельзя разочаровывать своих сорокалетних фанаток.

– Не в обиду, Стас, но мне кажется, твои поклонницы получат преждевременный климакс, только взглянув на твое простреленное терминаторское ебло. – У меня трудом получилось сказать без смеха.

– Ерунда. – Стасик был невозмутим. – Обычно, за ночь регенерирует.

Он приоткрыл окно, нажав кнопку. Ветер затрепыхал державшийся на соплях лоскут кожи в районе щеки. С неприятным звуком Стас Михайлов оторвал его и выкинул из салона. Бля, вот нафига он это сделал? Съеденные на банкете ништяки запросились наружу. На секунду показалось, что все это сон, необычный кошмар, яростно-реалистичный бэд-трип. Но я не стал развивать это мысль. Даже если и так. Надо думать позитивно, иначе сознание провалится в ужасающий калейдоскоп инфернальных галлюцинаций. Выудив из кармана мятую пачку, я прикурил. Пусть никотин подлечит истерзанные нервишки.

– Дай и мне курнуть, – попросил Стас.

– А тебе разве можно? – Я раскурил еще одну сигу и протянул певцу.

– Сигареты – можно. – Михайлов смачно затянулся и выпустил дымную струю сквозь зубы. – Официально, нет, конечно.

– И много вас таких?

– Достаточно. Почти всю эстраду Минобороны заменило на боевых андроидов.

– Да ну нах! Не может такого быть!

– А ты думаешь, почему они не стареют? Не замечал?

– Точно ведь, блин! Замечал… – я задумался. – А настоящих куда дели? Ликвидировали?

– Ты чего, Санек? – поднял брови Стас. – Ликвидировать заслуженных артистов? Мы же не звери!

– Извини, Стас, – мне стало немного стыдно.

– Все живы-здоровы. Живут в отличном санатории, на отдельном острове, что в… кхм… Карском море.

Я тихонько засмеялся, но вдруг, паршиво кольнуло в сердце. Спросил, глотая ком:

– Значит, и Серега Шнуров тоже?

– Что «тоже».

– Ну, робот?

– Нет! Если андроид попробует то, что употребляет Шнур… боюсь, не спасет даже форматирование диска. Заменили только попсовых артистов.

– Ништяк! – Это новость чертовски меня обрадовала. – Кстати, чего мы без музычки едем?

– Радио тут не ловит, – Стас пощелкал на руле кнопки настройки радио. – Но. В принципе, если хочешь, я и сам могу спеть.

– Не-не-не! – вздрогнул я, вытаскивая плеер. – Сейчас подключим нормальное музло. Или только свое слушаешь?

– Я, конечно, прекрасный исполнитель, – скромно признался Михайлов. – Но, так и быть, включай. Надеюсь, это не рэп.

– Это Ленинград, дружище!

Я нажал кнопку, аудиосистема отозвалась богатым звучанием духовых инструментов и тоскливо рычащим вокалом Шнура:

– Я подыхаю на работе! Потом бухаю! Потом в блевоте!..

Начало отпускать, в голове утихали выстрелы ТТ, грохот минигана, тявканье автоматических винтовок, охотничьих ружей и вопли умирающих врагов. Я расслабленно откинулся в кресле. Стрельнув очередную сигарету, Михайлов выкрутил громкость до отказа.

Проснулся, когда Стас резко остановил машину возле моего подъезда.

– Спасибо, что довез, – сказал я.

– Тебе спасибо за то, что помог на базе, Саня.

Я пожал его протянутую крепкую ладонь.

– Меня за это наградят? – В связи с предстоящим увольнением лишняя денюжка не помешает.

Стас покачал головой:

– Исключено. По инструкции я вообще должен был тебя устранить, как нежелательного свидетеля. Но ты нормальный пацан, так что живи. Надеюсь, понимаешь, что болтать об этом не следует?

– Блин, и что мне теперь делать?

– Скройся и не отсвечивай.

– Бля… у меня кредит еще за тачку не закрыт.

– Забудь! – отмахнулся Стас. – Скажу по секрету, мы на пороге войны. К новогодним корпоративам все предатели Государства будут уничтожены. Запад запаникует, что Россия наберет былую мощь. В это период можно ожидать всего. Вплоть до ядерных бомбардировок.

Я представил испепеляющий Армагеддон, рвущий беззащитную планету, и неприятные мураши пробежали по спине.

– Они охренели совсем! Я тогда запишусь в армию! В спецназ или десант!

– Не советую, – печально сказал Стас. – Регулярные войска, скорей всего, будут уничтожены в первые минуты конфликта.

– Так что мне делать? – повторил вопрос я. – Сидеть и ждать, когда на голову свалится атомная бомба?

Киборг щелчком отправил сигарету в окно, серьезно посмотрел мне в глаза и произнес:

– Готовиться. Строй убежище в тайге. Подальше от населенных пунктов. Делай запасы продуктов, оружия, боеприпасов. В интернете найдешь, что и как. Тренируйся. Когда закончится острая фаза, когда перестанут пылать руины разрушенных городов, выжившие создадут новую армию, восстановят русскую землю и понесут огонь возмездия по всему миру. Ты готов, Санёк?

– Ну, естественно! – Мне понравилась эта затея. Наконец-то в жизни появился какой-то смысл.

– Тогда прощай. Вряд ли еще пересечемся.

– Прощай, Стас!

Я вылез из тачки и посмотрел на потихоньку светлеющее небо. Мирное небо – как это пиздато, если подумать. Вздохнув, я открыл заднюю дверцу и забрал оружие. Повесил Сайгу на плечо, крутанул тяжелый барабан револьвера и сунул за пояс. Махнув рукой, Стас дал по газам, шлифанули большие колеса, черный Порш умчал вдаль. Хотел было закурить, но вспомнил, что оставил пачку с двумя штучками государственному андроиду.

Поднявшись домой, повесил карабин на вешалку в прихожей, разделся. В ванной с остервенением принялся мыть руки и лицо. Когда поднял глаза к зеркалу, то не узнал прежнего Санька менеджера-разъебая. Суровое лицо в потоках крови врагов. Тяжелый, как монолит, взгляд. Яростная усмешка. На меня глядел настоящий воин Апокалипсиса и спаситель человеческой расы, как минимум.

Вот так вот я изменился благодаря встрече со Стасом Михайловым.

Глава 10

Да, в моем прошлом много нехорошего. Много грязи. Того, что следует забыть и не вспоминать. Порой сомневаюсь, а что было на самом деле? Ведь такой бред. Но именно прошлое сделало меня таким. Готовым к БП. Беспощадным воином. Хотя, я, в принципе, духовный человек, не быдло. Читаю книжки, слушаю не только Шнура и Сектор Газа, но и классическую музыку. Моцарта, например, или этого, как его там… Вагнера!

Я свернул на заросшую просеку и проехал сколько возможно. Все. Мой первый день автономного существования. Пожалуй, сегодня накидаюсь.

Сперва я выгрузил, ящики, кейсы, упаковки и полтарашки драгоценного напитка. Перетаскал все добро в кусты неподалеку. До Схрона около двух километров. Дня за три перетаскаю. Я взглянул на уже изрядно побитый Лексус. Надо что-то делать с ним. После БП он все равно превратится в металлолом. Поначалу я, конечно, обдумывал вариант с колесами… но при здравом размышлении отверг этот план. Рыскать по округе в поисках топлива, рискуя нарваться на банды обезумевших людей? Рисковать жизнью, чтоб прокормить кусок железа? Да нахрен это нужно! Мой вариант – крепкие ноги. А когда наступит ядерная зима – лыжи.

Закинув пару ящиков на свои могучие плечи, я топал к убежищу. Туда не вела ни одна тропка. Каждый раз, направляясь к Схрону, я прокладывал новый маршрут. Утоптанная тропа привлекала бы внимание грибников или охотников, а после Армагеддона и кого похуже. Да тяжко, да приходится перелазить через поваленные стволы, продираться через подлесок, зато никто не выведает мое убежище! От этого сердце переполнялось радостью. Плюс тренировка на свежем воздухе. Только благодаря заброске оборудования и припасов, у меня появилась такая рельефная мускулатура. Чтоб было легче нести, я выпил литра полтора по дороге. Сил заметно прибавилось, как и настроения. Но вот ящики как будто прибавили в весе.

Наконец, поднявшись по склону, я очутился на полянке перед Схроном. Последние сотни метров шлось легко. Кругом сосновый бор, вместо подлеска приятный пружинящий мох. Вот я и дома!

Бережно поставив ношу, я внимательно проверил свои метки. Тонкие ниточки на подступах к поляне оставались целыми. Подойдя к небольшому я пригорку, присел и внимательно порыскал взглядом. Старая подруга Ф1, приветливо улыбалась из травки. Я аккуратно обезвредил растяжку и убрал гранату в карман. Затем, сдвинув дёрн, нащупал дверную ручку, с силой потянул. Герметичная дверь на хорошо смазанных петлях распахнулась, приглашая хозяина домой, в убежище.

Включив свет, я замер. Никак не могу налюбоваться прекрасным убежищем. Сколько средств и труда вложено… мой Схрон – это не грязная нора, набитая оружием и тушенкой. Хотя это тоже имеется с запасом на долгие-долгие годы. Вообще, здесь все, что нужно для комфортной жизни. Приятная глазу отделка, просторная комната, холодильник, кухня, водопровод, санузел с ванной и унитазом, компьютер, книжки с фантастикой. Еще две комнаты на нижнем уровне – оружейная и склад продовольствия.

Я занес ящики с пивом и поставил в прихожей. В комнату проходить не стал, чтобы не пачкать ковёр. Прихватив еще баночку, я вышел на порог и закурил. Красивый тут вид. Океан безбрежного северного леса, пылающие облака, подсвеченные закатным солнцем. Напоминает ядерный взрыв. Красиво. Пожалуй, успею сделать ходку до наступления сумерек.

Сайгу я повесил на крюк в прихожей. Зачем таскать лишний вес? Подумав, положил револьвер на трюмо. Он вобщем-то нифига не легкий. Растяжку тоже не будем ставить. Это уже будет перебор с паранойей. За час-полтора моего отсутствия, вряд ли сюда забредет двуногий хищник.

Издав клич индейца, от переполняющих чувств, я спортивной трусцой прыгал вниз по склону. Все еще не верилось, что я, наконец-то, один. И это прекрасно! Вонь, шум, ложь и алчность больших городов позади. Только я и дикая природа. Уверен, мы станем хорошими союзниками.

* * *

Выбравшись к дороге, я осмотрел свое добро. Все было на месте. Никто не тронул драгоценные упаковочки. Ну, кроме муравьев. Через листву кустарников мрачно поглядывал Лексус. Блин, опасно его тут оставлять. Мало ли что… могут напасть на мои следы. Кто? Да кто угодно! Самый вероятный вариант – армейский патруль. Может даже с обученными на поиск псами-нюхачами. Тогда точно загребут в армию, а это не входит в мои планы на ближайшее время.

Идея родилась моментально. Сжечь его нахрен. Не здесь, конечно. Отогнать на несколько километров по дороге. Надо только слить немножко бензика. Можно перелить в полторашку из-под пива. Для этого придется его выпить. Не выливать же добро? Торопливо глотая Очаковское, я завел мощный мотор. Ну, поехали! Жалко, конечно, сжигать этого красавца. Трофей, как-никак! Но что поделаешь – суровая необходимость выживания.

Проехав километров пять по дороге, я съехал на широкую вырубку. Вот здесь нормально. Сейчас зажжем не по-детски.

Чтобы лучше горело, я пособирал вокруг сухие ветки, куски бересты, щепки. Щедро накидал в роскошный салон. Порядок. Теперь сливаем бенз. Я открыл крышку заливной горловины. Блять, что ты делаешь, Санек, это же не твоя Нива, здесь такой фокус не получиться! Да и шланга нет. Может, просто запалить внутри костер? Отделка, пластик – быстро вспыхнет. А там и бензобак точно рванет.

А если не рванет? Я не мог тут ждать, слишком опасно, еще кто-нибудь поедет мимо. Менты, егеря, или армейцы… Так, но есть же другой способ слить топливо! Что-то сразу не догадался, с пива наверно. Открыв капот, я скинул шланг обратки, потом завел движок и подставил пустую бутыль под журчащий ручеек. Так всегда делал водитель шефа на прошлой работе.

Тара наполнилась быстро. Я щедро орошал горючкой внутренности салона. Пусть наполняется парами, это хорошо. Еще бы добавить снаружи. Топливо все так же хлещет. Под машиной уже лужа. Ништяк. Я снова наполнил пластиковую бутылку. Затем, забравшись на крышу, начал поливать и там. А уже порядочно стемнело. Как же ярко сейчас полыхнет! Запишу на телефон это фаер-шоу. На Ютуб, конечно не залить. Зато можно пересматривать долгими вечерами, когда настанет всеобщий Пиздец…

Неожиданно яркий свет фар высветил мою беззащитную фигуру на крыше Лексуса. Две машины, джип и, кажись Хаммер, блять… я уже спрыгнул, но стопудов, они засекли меня. Точно. Первый автомобиль резко затормозил и начал съезжать на поляну. Второй остановился на дороге. Из Хаммера стали выскакивать люди. Гортанные выкрики. Я без труда узнал массивную фигуру в свете фар. Тот, сука, чурбан – хозяин Лексуса. Бежать, нах! Как они меня нашли?!