Небесный путь. Том 1

Медведь даже просиял, не ожидая от себя такого красноречия.

– Теперь понятно?

– Понятно, – кивнул Асгард.

Он и в самом деле понял. Что-то подобное говорил ему его учитель Исаму. А Медведь, вольно или невольно, говорил то же самое, только своими словами.

– Ладно, повторяй за мной.

Медведь принялся делать какие-то сложные телодвижения.

– Похоже на старую технику Лазурной Секиры, – присматриваясь к движениям, сказал Асгард.

То, что сейчас делал Медведь и в самом деле походило на боевые техники, только слегка измененные. И только когда здоровяк провернулся в воздухе несколько раз, когда подкинул валун чуть выше, парень понял, что Медведь обладает и в самом деле начальными навыками боевых искусств!

– Кто тебя обучал? – выдохнул Асгард. – Какой мастер? Я не могу определить стиль.

– Не было у меня никакого мастера, – хмуро произнес здоровяк, швыряя камень в сторону. – Просто, когда маленький был, смотрел и учился у местного кузнеца – он умел еще ловчее чем я.

– Кузнец то был не простым! – улыбнулся Асгард.

– Не знаю, – пожал плечами здоровяк. – Может быть.

– Послушай, Медведь, – насмелившись, все же спросил Асгард, когда они наконец присели на траву чтобы перевести дыхание. – А кто та черноволосая девушка?

– Ты про кого? Про Аттею что ли?

– Да, про нее, – кивнул Асгард. И повторил: – Аттея.

– А зачем тебе?

– Просто. Хотел поблагодарить за то, что приносила мне еду и питье, когда я был в слабом состоянии.

– Ну-ну, – улыбнувшись, кивнул Медведь. – Только аккуратней будь. Аттея у нас еще та, с характером. И с зубками. Никого к себе не подпускает. Вот уж действительно настоящая дикая кошка. Она ведь акробата. С Лоуной выступает. Ловко так по канатам бегают – засмотришься!

Медведь мечтательно посмотрел вверх, будто там, на ветках, и в самом деле грациозно прыгали гимнастки. Потом, опомнившись, вновь стал серьезным, сказал:

– Ну, довольно болтать. Давай, повторяй как я сделал. Научишься так же – дальше легче будет.

И они вновь начали тренировку.

***

Пока Асгард занимался с Медведем, дальние кусты едва заметно шевельнулись. Серая тень мелькнула и тут же притаилась. Сидящие на ветке соловьи с любопытством глянули на пришедшего, вновь продолжили свою заливистую песню.

Незнакомец, не захотевший, чтобы его видели, злобно зыркнул на птиц. Но прогонять не стал – могут заметить. Начал наблюдать за мальчишкой и здоровяком. От внимательного взгляда пришедшего не ускользнула ни одна деталь. Он видел, что парень владеет некоторыми боевыми техниками, и кое-что умеет, чего обычные люди уметь не должны.

– Интересно, – протянул Лавей, подглядывая за парнем из своего укрытия. – Очень интересно. А ты не так то прост, каким пытаешься казаться на первый взгляд. Ну ничего, я тебе покажу таракана казарменного, сопляк! Попляшешь еще у меня! Горькими слезами умоешься.

И тень вновь ушла в гущу леса.

***

Но не только Лавей следил за здоровяком и парнем. В глубине леса, прячась за валежником, за всеми троими людьми следил еще одно существо. В янтарных немигающих глазах блестели искорки разума. А еще там было одно – ликование от того, что скоро удастся утолить дикий голод.

Зверь облизал огромные клыки, торчащие из пасти, и двинул по следу людей.

Глава 6

Тренировка закончилась только под вечер. Уже не в силах не то что поднимать камни, а даже собственные руки, Асгард с облегчением услышал слова Медведя:

– Все, на сегодня достаточно.

Уже начало вечереть, хотелось есть, да и жажда одолевала неимоверно. Слова Медведя были восприняты с благодарностью. Едва передвигая ногами, Асгард двинулся в лагерь.

– Слушай, а все же – кто такая Паучиха?

Медведь молчал. Казалось, он был погружен в какие-то свои мысли.

– Не хочешь говорить?

– Это та, которую тебе стоит опасаться, – пробурчал в ответ здоровяк. – Она – опасна. Это все, что тебе действительно стоит о ней знать. Если пошлют к ней в обоз – по любому поводу: воды принести, убраться, поискать вещи, – не соглашайся. Ни в коем случае не соглашайся! Понял? Это такой розыгрыш у наших идиотов есть, который, впрочем, никогда весело не заканчивался. Ни-ко-гда. Под любым предлогом откажись.

– Да что же за тайны у вас тут такие? – нервно хихикнул Асгард.

– Паучиха – это одна из артистов нашего цирка, – произнес Медведь. Было видно, что говорить об этом он явно не желает. – Весьма своеобразная артистка. Она выступает на номере ужасов.

– Такая страшная? – хохотнул Асгард, но тут же понял, что это вовсе не шутка. Смущено добавил: – Ну, уроды тоже люди.

– Она не человек! – прошипел вдруг Медведь и парень даже отпрянул назад – не ожидал он от спокойного как слон здоровяка такой реакции. – Не приближается к ее обозу! Слышишь? Если хочешь жить – не приближайся.

– Ладно-ладно, – поспешно ответил Асгард.

Оставшуюся дорогу шли молча. Парень мечтал только о глотке воды, Медведь постоянно оглядывался.

В лагере вновь развели костер, поставили котел, в котором уже что-то булькало. Пахло вкусно.

На этот раз на парня обращали меньше внимания – каждый провел трудный день и не было никакого желания разговаривать. Каждый хотел только поесть горячего и отправиться на боковую. Все были вымотаны. Видимо Рейн держал всех тут в стальной хватке и лоботрясничать не давал.

– Ну что, карманник, весь день ленился? – спросил Лавей, подошедший к костру самый последний.

На его лице усталости не было, напротив он был свеж, словно хорошо выспался.

– Я… – с жаром начал Асгард, но Медведь его толкнул в плечо, сказал:

– Нет, он со мной был, номер отрабатывали.

– Что же это за номер такой? – с прищуром спросил Рейн, запуская в котел деревянный половник и вылавливая оттуда кусок мяса.

Асгард надеялся, что это все же не кошатина.

– Новый, – скупо ответил Медведь.

– Ну ладно, пусть будет новый. Надеюсь, денег за этот номер дадут достаточно. Если же провалитесь, то пеняйте на себя. Ты еще с прошлого раза за свой провал не отработал.

– Это не провал был, – хмуро возразил Медведь.

– А что же? Тот вес ты так и не смог поднять, – с издевкой сказал Рейн, с прищуром поглядывая на здоровяка.

– Не размялся как надо, – ответил Медведь таким тоном, что Асгард невольно сжался.

– Ну да! – хмыкнул Рейн, давая отмашку что пора и есть начинать. – Не размялся он, хех! Просто тот громила, который из толпы вышел – боевой маг. Подловил он тебя, сунув ту гирьку.

– Я бы поднял ее! – прошипел Медведь.

– Ну да, как же! – ответил Рейн и отмахнулся, давая понять, что спорить больше не желает.

Разлили еду по плошкам. Рейну ожидаемо досталось мясо, всем остальным – жидкая похлебка.

Взяв свою порцию, Асгард отошел подальше, намерено сев рядом с Аттеей. К Медведю, который хмуро смотрел в пол, парень не рискнул садиться и лезть с разговорами и расспросами.

Девушка сидела боком к огню, укутавшись в прохудившуюся во многих местах накидку. Ночь и в самом деле была прохладной.

– Привет, – тихо произнес Асгард, незаметно подсаживаясь ближе к Аттее.

– Привет, – ответила девушка, безразлично глянув на собеседника.

Парень украдкой рассмотрел ее – в близи она была еще красивей.

– Я спасибо тебе сказать хотел, что ты мне воду приносила и…

– Не надо этих любезностей, – отмахнулась девушка. – За это не говорят спасибо.

– Но я все же хотел бы, – улыбнулся Асгард.

– Уже сказал.

– Ты не многословная, – после некоторой паузы сказал парень. Чувствовал он сейчас себя глупо.

– А о чем тут говорить?

– Да хотя бы… – Асгард договорить не успел.

На дальнем холме завыли волки, потом устроили грызню. Циркачи начали лениво спорить сколько животных дерутся. Но грызня резко закончилась, словно по команде. С верхушек деревьев вспорхнули потревоженные птицы. Никто не обратил на это внимания. Кроме Медведя. Он напряженно вслушивался и приглядывался, пытаясь понять, что же напугало птиц. Асгард тоже напрягся.

– Хотя бы о том, как ты попала сюда, – продолжил парень, возвращаясь в разговор.

– Я – остаток, – произнесла без всяких эмоций Аттея.

– Кто? – не понял Асгард.

– Остаток, – повторила девушка. – У нас в уезде так называют тех, кто не успел выйти замуж до двадцати лет. Семья бедная, приданного никакого. Вот никто и не взял. А мне и не хотелось. Да и характер у меня не подарок, – девушка хохотнула. – Родители же напротив, хотели чтобы я как можно быстрее ушла из семьи – так легче будет. Лишний рот никому не нужен. Вот я и ушла. Собрала свои небольшие пожитки и двинула куда глаза глядят. Набрела в одном из городов на цирк Рейна. Понравилось мне тогда их выступление. Особенно акробаты. Попросилась – меня взяли. Лоуна помогла освоить акробатику. Вот выступаю теперь.

Асгард неопределенно покачал головой. Рассказ девушки его впечатлил.

– Хотя, будь у меня кругленькая сумма, то в эту же секунду убежала бы отсюда, – произнесла с грустью в голосе Аттея.

– А как…

Асгард не закончил вопрос – совсем рядом что-то утробно зарычало. А потом огромная тень метнулась из кустов.

– Зверь! – истошно крикнул кто-то из циркачей.

Кажется, это был Лавей.

Асгард хотел спросить что еще за зверь, но быстро все понял и сам. В лагерь пробралась огромная рысь. Причем не обычная.

Парень сразу же определил, что зверь был на стадии пробуждения разума. А значит обладал гораздо большими силами, чем обычные его сородичи. И имел зачатки разума. Редкость, какую не каждому суждено увидеть в своей жизни. Впрочем, вряд ли кто-нибудь добровольно захочет это сделать – разумные звери еще опасней обычных. Гораздо опасней.

Зверь рванул к костру, без всякого страха перепрыгнул его и набросился на Кали – того самого фокусника, который помогал Асгарду излечиться от ран. Выбор пал на него, не потому что тот был самым худым. Просто оказался ближе всех от зверя.

Кали заверещал, но довольно скоро его крик потонул в булькающем хрипе. Рысь одним рывком перебила бедолаге позвоночник, откинула в сторону, намереваясь насладиться трапезой позже. Но этого мало. Нужно еще мяса.

Тварь глянула по сторонам. Хищные глаза быстро пробежались по толпе, выбирая очередную жертву. Взгляд облизнул и Асгарда, заставляя того покрыться «мурашками».

Но рысь выбрала не его. Аттею.

Зверь клацнул зубами. И рванул к девушке.

– Нет! – выкрикнул Асгард.

И еще не понимая, что делает, рванул наперерез зверя.

Рысь остановилась. Нет от страха. От удивления. Никто еще не осмеливался преграждать ей путь. Особенно когда она была на охоте. А тут какой-то мальчишка, детеныш. Верно он глупый, несмышленый, еще ничего не понимает. Впрочем, молодое мясо еще вкусней.

– Не тронь ее! – рявкнул Асгард.

И только сейчас почувствовал, как его трясет. Но отступать было поздно.

– Прочь! – крикнул парень, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности.

Получилось так себе.

– Беги! – где-то со стороны прошипел Медведь.

Зверь зарычал, понимая, что к мальчишке присоединяется подмога. Причем весьма внушительная.

– Беги! – рявкнул вновь здоровяк, обращаясь к Асгарду.

Но команду принялись выполнять все другие циркачи и с криками рванули кто куда. За секунду в лагере воцарился хаос.

И лишь Асгард остался стоять, заслоняя собой Аттею. В руках у парня был зажат тот самый ножичек, который извлекли из его бока. Смешно было биться с таким оружием против такого противника. Но так хоть погибать будет не обидно – шкуру этой твари подпортить получится. А повезет – и зыркала выколоть.

Зверь медлил.

Он мог одним стремительным рывком сбить с ног Асгарда, ударом лапы размозжить голову. А с учетом той стадии развития, на которой находилось животное, это можно было сделать совсем просто. Но останавливал здоровяк, стоящий рядом. Силы уже уравнивались. А значит придется биться. Чего, как видимо, зверь не хотел – все-таки он привык без лишнего труда добывать себе еду. А драться… Нужно ли это?

– Отводи Аттею, – поняв намерения парня, прошептал Медведь, не отрывая взгляда от рыси.

– Я…

– Живо!

Асгард начал медленно отступать.

Зверю это не понравилось. Он зарычал, щелкнул челюстями.

И вдруг стремительно прыгнул.

Медведь бросился наперерез. Но не успел. Стальной капкан рук здоровяка поймал лишь воздух.

Рысь тяжело ударила Асгарда в грудь лапами, повалила на землю. Толчок был настолько крепким, что парень невольно выдохнул весь воздух, что быль сейчас в легких. Боль растеклась по груди, но Асгард не обратил на нее внимания. Вместо этого, весь отдавшись концентрации, он нанес выверенный удар ножом.

Похожее на зуб оружие, выкованное из дрянной стали, превратилось в руках парня в настоящий клинок. Все дело в особой технике, которой его научил дворцовый учитель.

Лезвие со свистом рассекло воздух. И рубануло толстую шкуру Рыси. Пробить глубоко плоть не удалось – ступень развития зверя была такой, что простым оружием ее не взять. Но эффект был в другом. Рысь вдруг явно почувствовала, что парень не обычный кусок мяса, которым она привыкла утолять свой голод. Парень тоже обладал – когда-то обладал, – определенной ступенью развития. А вот что осталось сейчас от тех техник никакого желания выяснять у зверя не было.

Рысь рявкнула, отпрянула в сторону.

А потом, поддаваясь звериной ярости, вновь атаковала, на этот раз намереваясь ударить под руку, исподтишка, чтобы выбить нож.

Помог Медведь.

Сбив на прыжке зверя, здоровяк зарычал:

– Беги!

На этот раз Асгард послушался дельного совета. И побежал. Аттея тоже рванула.

Рысь хотела разобраться с Медведем, но потом, увидев, что главный ее обидчик убегает, рванула в погоню.

Парень припустил во всю прыть. Ни боль в теле, ни усталость не могли сейчас остановить его.

Перепрыгнув через костер и котел, Асгард бросился к одной крытой телеге, которая показалась ему наиболее крепкой и способной выдержать атаку рыси. Ударил в дверь. Заперта. Рванул к другой. Тоже закрыта.

Демоны! Все циркачи спрятались по своим комнатками и как следует завалили входы. И им было не важно что там, снаружи, остался кто-то еще. Даже если это были Аттея или Медведь.

На четвертой попытке дверь одной из телег поддалась. Асгард ввалился в темное помещение и захлопнул за собой дверь. Как раз вовремя – в дверь ударили крепкие лапы рыси. Навалившись спиной, парень начал щупать в темноте. Наконец нашел массивную задвижку и запер дверь.

Первая волна страха прошла. Прислушавшись, парень понял, что рысь отступила – видимо решила проверить остальные двери.

В нос ударил спертый животный запах. Асгард попытался увидеть хоть что-то в полумраке, но ничего, кроме клетки рассмотреть не смог. Забежал в загон к животным? Только вот у Рейна не было никаких зверей. Тогда куда же он попал? Ведь это же не человеческое жилище.

Откуда-то со стороны клетки раздался шипящий сухой голос. Принадлежал он женщине и звучал так, словно воздух прогоняли сквозь солому огородного чучела.

– Добро пош-ш-шаловать ко мне, мальчик!

И только теперь Асгард запоздало понял, что спасаясь от зверя, забежал в обоз к Паучихе.

Глава 7

– Добро пош-ш-шаловать! – повторила Паучиха.

Блеклый свет, вырвавшийся из щели в двери, вырезал силуэт хозяйки жилища. Асгард с трудом сдержал крик. А закричать и в самом деле было первой реакцией, которая рождалась внутри при виде

этого

.

Паучиха… циркачи, эти суровые, с закаленными долгими дорогами характерами и нравами, выбрали ей самое подходящее прозвище, которое только можно подобрать.

Это и в самом деле была паучиха. Вроде бы человеческая фигура, но с боков выделялось еще три пары суставчатых длинных конечностей. Костяные, обтянутые кожей, они медленно вздымались вверх и опускались, противно цокая шипастыми оконечниками по деревянному полу и потолку. Горбатая спина еще больше придавала хозяйке схожесть с пауком.

– Я чувствую страх-х-х… – шумно втягивая ноздрями воздух, произнесла Паучиха. В голосе слышалась веселость.

Асгард невольно отступил назад. И уперся спиной в запертую дверь.

Паучиха сделала еще один шаг вперед и парень смог разглядеть ее лицо в деталях.

Лучше бы он этого не делал.

Огромный рот, слишком огромный, словно рассеченный ножом от уха до уха; четыре пары круглых немигающих глаз; круто выпирающие скулы; две жвалы, выглядывающие из-под верхней губы. В лице угадывались и человеческие черты и от этого становилось еще отвратительней. Что за чудовищные метаморфозы произошли со стоящей перед Асгардом? Какая неведомая сила превратила ее в это?

Или это не внешнее воздействие, ни чьи-то колдовские чары и проклятия?

Что, если стоящий перед парнем монстр, был перворожденным? Тем, кто так и выглядит, с рождения? А значит где-то есть целое племя таких…

– Я чувствую страх-х-х, – повторила Паучиха, подходя еще ближе к Асгарду. – И с-слабос-сть.

И это вдруг обожгло гордость парня. Страх в миг ушел. Его вытеснила ярость.

Асгард стиснул кулаки, чувствуя, как злость красной волной подкатила в голову, прошептал:

– Я не слаб! Не слаб!

И зашептал словно мантру слова учителя:

– Сила – в созерцании. Сила – в действии. Сила – в Великой Черноте, и Сила – в Небесных Реках.

– Что?!. – Паучиха явно не ожидала такой реакции. – Что ты делаешь?!

– Сила – в созерцании. Сила – в действии. Сила – в Великой Черноте, и Сила – в Небесных Реках, – повторил Асгард, сжимая ножичек до боли в пальцах.

Вокруг парня начали вспыхивать искры, больно щепая его щеки, нос, шею.

Но Асгард не обращал на это внимания. Едва ли он вообще сейчас чувствовал боль. Его разум вдруг погрузился в какой-то водоворот черноты, который крутил и крутил его душу, открывая до селе неведомые глубины.

Природная сила, ее слабые эманации и колебания, сейчас с помощью сложных техник и невольной медитации, больше похожей на транс, создавали завихрения вокруг парня, образуя над головой плотное кольцо.

А Асгард все повторял, выводя в руках затейливые движения:

– Сила – в созерцании. Сила – в действии. Сила – в Великой Черноте, и Сила – в Небесных Реках.

Знающие мастера сказали бы, что парень применил давно забытую практикую северных народов гримуардов обращения внешней силы под названием Тысяча Игл Чертополоха. Но применил не намеренно, интуитивно. Да и едва ли смог удержать. Однако один факт того, что сейчас использовалась высшая магия заставило хозяйку резко изменить свои планы.

Паучиха вопросительно глянула на парня. Рявкнула:

– Прекрати!

Но в этом крике послышалось не только раздражение, но и страх.

Асгард затих.

– Интерес-с-сно. Ты не так прос-ст, каким кажеш-ш-шся. Ты ранен. Не с-снаружи, но внутри. Твои… – Паучиха вновь втянула ноздрями воздух, словно определяя что сегодня будет на ужин. – Твои меридианы разрезаны. Ты обернут в горе как в погребальный с-с-саван. Но ты не с-с-сдался. Интересно. Очень интерес-с-сно.

Парень открыл глаза, чувствуя, как все его тело объяла пыльная слабость. Древняя техника не далась даром.

– Ты съешь меня? – без всякого страха спросил Асгард.

Он готов был сразиться с Паучихой. Пусть эта битва и будет для него последней. Довольно было бежать. Он хотел драться, чтобы выплеснуть ту горечь, что накопилась в нем.

– С-съес-сть? – хозяйка глянула на парня и рассмеялась шипящим сухим смехом. – Нет, с-сегодня у меня на ужин будет кое-кто другой.

Асгард понял, что Паучиха имеет ввиду Кали и от этого его вновь объял липкий холодный страх.

– А как же зверь… – прошептал парень.

– С-сегодня это не его добыча. Ты напугал з-зверя, – Паучиха улыбнулась так, что по спине Асгарда пробежал холодок. – Хоть и был с-слабее его, ты показал с-свое мужес-с-ство. Это похвально. Медведь заверш-шит начатое тобой и прогонит неприятеля. А я с-сберегу жизнь тебе, отужинаю тем, кто уже мертв.

– Но так нельзя… – одними губами произнес Асгард, имея ввиду поедание своих товарищей.

– Я не каждый день ем человечес-скую плоть. Но мне нужно ее ес-сть время от времени. Иногда. И только печень. Иначе я умру. Таков выбор. И каждый его делает с-сам. Ты, кс-стати, его тоже выбрал.

Паучиха облизнулась и Асгард не смог сдержаться – брезгливо отвернулся.

– Что ты имеешь ввиду?

– Ты встал на путь мес-сти – это твой выбор.

– Мой выбор?! – вдруг повысил голос Асгард. – И среди каких вариантов я выбрал этот, позвольте полюбопытствовать?!

– Между быс-строй безболезненной с-с-с-смертью, после которой будет лишь небытие и вечный с-с-сон и долгой мучительной полной боли жизнью, ты выбрал пос-следнее. Так что теперь не жалуйся.

– Ты видишь будущее? – спросил Асгард, хотя вдруг почувствовал это и сам. Ярость быстро ушла, заменившись любопытством. – Можешь заглянуть в мое?

Паучиха вновь усмехнулась.

– Так ли оно важно?

– Важно, – с нажимом ответил парень.

– Тебя ждет Война, – после некоторой паузы ответила Паучиха.

Говорила она гортанно, булькающий звук исходил из самых низов живота. Глаза хозяйки подернулись белесой пленкой. Она пребывала в трансе.

– Война. Башня. И… С-смерть.

– Моя? – нетерпеливо спросил Асгард.

– Не знаю, – ответила Паучиха. Голос ее стал прежним, взгляд осознанным. – Будущее туманно. Ос-собенно твое.

– А война? А башня? Что это значит? – растеряно спросил Асгард.

Такое предсказание сложно было хоть как-то применить на себя.

– Я не знаю! – раздраженно крикнула Паучиха. – Убирайс-ся прочь пока не поздно! Я голодна!

Паучиха раскрыла свою огромную пасть, обнажая ряд кривых острых клыков.

Асгарду хотел спросить еще многое, но он благоразумно отступил. Спорить с Паучихой было бы верхом глупости.

Створки двери сами по себе отскочили и парень выбежал наружу.

Там его уже встречали остальные. Циркачи с нескрываемым любопытством смотрели на Асгарда.

– Живой вышел! – шепнула Лоуна, поглядывая на парня. Такого исхода она явно не ожидала.

– Такой дрянной, что даже Паучиха побрезговала сожрать его! – злобно прошипел Лавей, метая на парня полные ненависти взгляды.

– Паучиха просила передать тебе, чтобы ты почистил зубы – воняет так, что слезятся все четыре пары ее глаз! – огрызнулся Асгард и народ рассмеялся.

Обстановка сразу разрядилась.

– Да я тебя… – прошипел Лавей, но Медведь остановил его.

– Остынь!

– С тобой все в порядке? – подошла к Асгарду Аттея.

– Да, я в порядке, – кивнул парень.

– Ты защищал меня, – произнесла девушка, глядя на парня как-то иначе, не как всегда.

– Я просто…

– Ты встал перед зверем, загородив меня. Это поступок, достойный настоящего мастера.

– А где, кстати, сам зверь? – оглянулся Асгард, стараясь скрыть румянец, выступивший на лице. Слова Аттеи были ему приятны.

– Медведь его прогнал.

Некоторое время народ гудел, в полголоса обсуждая случившееся. Обсуждали все и только смерть Кали обходили стороной, даже не глядя туда, где лежало его тело. Словно и не случилось трагедии. Асгард пару раз глянул в сторону мертвеца и хотел что-то сказать, но Медведь предостерег его, покачал головой.

«Не надо», – прошептал одними губами.

Парень смолчал.

Скрипнула дверь головной повозки. К собравшимся вышел Рейн. Был он зол.

– Все по своим жилищам! – крикнул он, оглядывая всех так, словно готов был испепелить их.

Но не нападение зверя на обоз было причиной его ярости.

Он был разъярен от того, что сегодня его цирк лишился ценного кадра, который приносил ему деньги. Черт бы с Кали, если бы вместо него был другой фокусник, на замену. Но его нет. А значит – потеря доходов. Это единственное, что могло действительно разозлить Рейна. Кали приносил неплохую прибыль своими фокусами, веселя деревенщину. Теперь же нужно было что-то срочно придумывать.

– Живо! Я открываю двери Паучихи!

Это подействовало. Всех словно сдуло.

Асгард почувствовал, как огромная рука Медведя сгребла его и утащила в обоз.

За считанные секунды в лагере воцарилась тишина. Медведь кивнул парню на его место и сам плюхнулся на свое.

Уставший Асгард лежал на соломе, вслушиваясь в эту могильную тишину с ужасом. Он знал что должно было произойти.

И это произошло.

В ночном небе раздался протяжный гул, было не понятно кому он принадлежит – Паучихе или ветру. Потом раздался смех, колючий, неприятный. Его ни с чем уже нельзя было спутать.

Паучиха вышла из своего убежища. Было слышно как цокают о колеса телег ее ноги, те самые, костяные.

От этого звука стало не по себе. Асгард зарыл голову глубже в солому, надеясь не слышать этого. Не помогло. Смех и цокот словно звучали внутри головы.