Школа романиста «WATIM». Октябрь

Аэрокар нырнул вниз. Посадочная площадка была на среднем ярусе башни. Не успела Тури ступить на расчищенные от снега плиты, как навстречу вышла женщина в серой гимнастерке, перетянутой широким кожаным ремнем с кобурой, и в строгой военной юбке. На левой руке у нее белела такая же повязка со звездами, как и у сопровождавшего Тури сержанта. Глаза скрывала низко надвинутая фуражка.

«Еще один безликий солдат», – подумала Тури и опустила свою голову в смиренном полупоклоне.

– Доктор Йонаш? – официально проговорила она. – Я – капитан Атре Леор, следуйте за мной.

Тури ожидало путешествие по однообразным каменным коридорам с тяжелыми железными дверями. Вопреки ее представлениям, за ними не слышалось ни стонов, ни криков о помощи; но царившая здесь стерильная чистота и мертвая тишина пугали ее еще больше. Дежурившие на этажах солдаты походили на вылепленных из воска кукол: одинаково неподвижные, с отсутствующим выражением лица. «Как в склепе», – подумала Тури и заметила, что идет почти на цыпочках, как будто звук ее шагов мог разбудить погребенные здесь души.

Капитан Леор остановилась у одной из безликих дверей, подняла руку и постучалась. Дверь тут же распахнулась, и Тури вошла в небольшую комнату, все убранство которой составляли стол и стоящие друг напротив друга два стула.

– Прошу вас, – капитан Леор жестом пригласила ее присесть. – Генерал будет с минуты на минуту.

Сама она встала у стены, завела руки за спину, подняла подбородок и застыла как статуя.

Потянулись минуты ожидания.

Тури вздрагивала при малейшем шорохе за дверью. Время от времени она поднимала глаза на капитана Леор в надежде прочитать на ее каменном лице, чего ей ждать и к чему готовиться. Но это лицо ничего не выражало. Солдат у двери и вовсе слился со стеной: Тури даже не была уверена, дышит ли он.

В коридоре послышались бодрые шаги, Тури сразу поняла: это к ней. От волнения у нее скрутило живот и вспотели ладони. Она вдруг вспомнила, что совсем не подумала о том, что должна говорить.

В комнату вошел статный мужчина в генеральской униформе. Его суровое, изрытое шрамами лицо, с седыми висками и небольшими, несколько раскосыми глазами поразило Тури. Сколько раз она видела этого человека в новостях, на плакатах, призывающих вступать в ряды Имперской Армии, на торжествах рядом с главой Великих Кланов!

«Я погибла, – успела подумать Тури. – Он не пощадит меня, не сжалится…»

Она поднялась со стула, согнулась в вежливом полупоклоне и оставалась в таком положении до тех пор, пока генерал не обратился к ней.

– Доктор Йонаш? Рад знакомству, – с легкой улыбкой сказал он и протянул ей свою широкую ладонь. Тури несмело прикоснулась к ней. – Генерал Йаре. Прошу извинить за столь бесцеремонное приглашение, но дело не требует отлагательств.

По-прежнему надеясь на то, что ее вызвали по самому невинному поводу, Тури робко предположила:

– Если это из-за моего брата…

– Это не связано с вашим братом, – остановил ее генерал и опустился на стул напротив. – Нам известно, что прямо сейчас он защищает нашу империю на Церере и проявляет себя как образцовый солдат. Вы можете им гордиться.

Тури наклонила голову в знак благодарности. Похвала из уст такого человека дорогого стоит. Но сейчас ее волновало не это.

– Если дело не в моем брате, тогда что же…

– Вы работаете с профессором Камура, – скорее утверждая, чем спрашивая, сказал вдруг он.

Она изо всех сил стиснула толстый ремешок своей сумочки.

– Все верно.

– Вы работаете в научно-исследовательском центре «Каннон», – продолжал генерал.

– Да, это открытая информация. Это указано в моем личном деле, – снова подтвердила Тури. – А что случилось?

По знаку генерала капитан Леор положила перед ним тонкую папку. Тури с робким любопытством чуть подалась вперед, надеясь прочитать жирную черную надпись на ней, но генеральская рука как нарочно закрыла собой большую часть букв.

– Я хотел бы задать вам несколько вопросов о профессоре Камура.

Тури с трудом сдержала вздох облегчения.

«Им нужен профессор, а не я», – догадалась она и почувствовала, как страх ослабил свою хватку. Спина ее наконец расслабилась, а руки опустили драгоценную сумочку на колени.

– Чем я могу вам помочь, господин генерал? – успокоившись, спросила она.

– Видите ли, доктор Йонаш, – после недолгой паузы ответил он. – У нас есть основания полагать, что профессор Камура не всегда работает в интересах нашей империи.

– Что вы имеете в виду? – не поняла Тури.

– Мы думаем, что он сотрудничает с некоторыми нежелательными лицами.

– Нежелательными?

– С повстанцами, доктор Йонаш, – снисходительно улыбнувшись, пояснил он.

– Профессор? – вытаращила глаза Тури. – Этого не может быть! Да он почти не вылезает из своей лаборатории, практически живет там! Он и знать не знает, кто такие повстанцы и чем они занимаются!

– Вы думаете? – не переставая улыбаться, спросил генерал.

– Я уверена!

Его рука нырнула в папку и положила перед Тури небольшую фотографию. Та наклонилась над столом, но тут же отпрянула, едва разобрав, кто изображен на снимке.

Это был он.

Наблюдавший за ее реакцией генерал Йаре чуть двинул уголком рта.

– Вам знаком этот человек?

– Нет, – деревянным голосом ответила она.

– Полиция задержала его два дня назад. Он подозревается в преступлениях против империи.

– Но причем здесь профессор?

– Его арестовали как раз рядом с домом профессора Камура. Вы считаете, он случайно оказался так далеко от города, да еще посреди ночи?

– Может, он простой вор или грабитель, – буркнула Тури не очень уверенно. – Откуда мне знать об этом?

– Этот человек утверждает, что знаком с профессором и более того – считает себя его сыном.

Тури побледнела.

– Этого не может быть, – надломившимся голосом сказала она. – Он сам сказал вам это?

– Да! Мы всего лишь применили при допросе сыворотку правды.

– Извините, но сын профессора Камура погиб пять лет назад. И вам это должно быть известно!

Генерал молча кивнул.

– Этот человек – самозванец, – раскрасневшись, соврала она, – или сумасшедший.

– Что ж, допустим, – миролюбиво согласился генерал. – Но он называл и ваше имя, доктор Йонаш.

– Мое?

– Как вы можете это объяснить?

– Я же говорю, что не знаю его.

– Но он знает вас и рассказывает много интересного, – не отставал генерал. – Посмотрите внимательней. Может, он был вашим пациентом?

– Нет, – замотала головой Тури.

– Вы в этом абсолютно уверены?

– Господин генерал, – чуть ли не взмолилась она. – Я не знаю этого человека!

Тури чувствовала: еще немного, и она не выдержит этого пронзительного взгляда.

– Доктор Йонаш, давайте начистоту, – генерал оперся локтями на стол. – Этот человек – повстанец. Вы правы, сейчас он в весьма неуравновешенном состоянии. Но почему-то из всех имен, которые ему когда-либо приходилось слышать, он называет именно ваше.

– Я…

– Хотите знать мое мнение? Я думаю, что вы и профессор Камура помогаете повстанцам. Деньгами, информацией… А может, даже разрабатываете для них биологическое оружие.

– Господин генерал, клянусь вам, я никогда не поддерживала повстанцев! – в полном отчаянии вскричала Тури.

– У вас есть секретная лаборатория, – продолжал напирать генерал, повышая голос. – Где? В доме профессора? В центре «Каннон»? Где-то еще?

– Нет никакой лаборатории!

– А, может, устроить вам очную ставку с этим типом?

– Нет! – взвизгнула она.

– Нет? Почему нет? Он бредит вами с момента задержания. По-моему, ему есть, что вам сказать, доктор Йонаш.

– Пожалуйста, не надо!

Тури не выдержала и спрятала лицо в ладонях. Увидеть его вновь и посмотреть ему в глаза после всего, что они пережили… Одна мысль об этом привела ее в ужас.

– Я ни в чем не виновата, – как в бреду, шептала она.

Генерал откинулся на спинку стула и долго смотрел на ее вздрагивающие плечи.

– Ну хорошо, – наконец заговорил он, смягчившись. – Я вам верю.

Тури подняла на него раскрасневшиеся глаза.

– Правда? – спросила она, сглотнув слезы.

– Да, – просто ответил он. – То, что вас знает этот человек, действительно, не говорит о том, что вы его сообщница. Как и ваша вчерашняя истерика после бара, кстати.

Она открыла было рот, но выразительный взгляд генерала предупредил ее оправдания и глупые вопросы.

– Вы работаете ассистентом профессора Камура, мало ли на вашем пути людей, которые могут знать вас и при этом не иметь с вами никаких отношений.

Казалось, генерал вбивает в ее голову аргументы, которые она должна усвоить и повторять как азбуку, чтобы избежать обвинений в соучастии.

– Да-да, это так, – закивала головой Тури.

– Я не буду заставлять вас предавать профессора, это было бы с моей стороны некрасиво. Я не буду требовать от вас, чтобы вы рассказали мне о секретной лаборатории профессора, где он ставит эти свои эксперименты, – генерал вновь подтолкнул к ней фотографию. – В конце концов, это наша работа, и мы ее сделаем, – он замолчал на мгновение, потом спрятал фотографию в папку. – И все же в моей голове не укладывается мысль, что вы решились покрывать убийцу ни в чем неповинных людей, таких, как вы или я. А ведь у вас такая хорошая биография, доктор Йонаш!

– Господин генерал… Я ни в чем не виновата. Это какая-то ошибка, – предприняла последнюю попытку оправдаться Тури.

– Думаю, на сегодня можно закончить, – генерал поднялся из-за стола. – Можете быть свободны. Но если вы захотите что-то рассказать об этом деле, вы знаете, куда обратиться. Капитан Леор, – вполголоса обратился он к своей помощнице. – Проводите доктора Йонаш в седьмую комнату. Пусть она напишет объяснение.

– Слушаюсь! – в тон генералу отозвалась капитан.

– Вы отпускаете меня домой? – с волнением переспросила Тури.

– У меня больше нет к вам вопросов, – ровно ответил генерал и ушел.

– Доктор Йонаш, прошу вас пройти со мной.

Тури вытерла слезы со щек, поднялась со стула, подобрав с колен сумочку, и, как оглушенная, вышла за капитаном Леор.

Снова серые коридоры и бесконечная череда дверей. Тури больше не прислушивалась к зловещей тишине лабиринта и не всматривалась в маски солдат. Она все еще видела лицо на фотографии – больное, измученное, несчастное лицо, – и думала: «Они еще не всё знают! Генерал верит, что я не виновата, он отпустил меня! Но что будет с ним, когда они узнают всю правду?»

Они подошли к двери в конце коридора. Цифра семь. Охранявший ее солдат ожил, получив условный знак капитана Леор, склонился к замку и повернул ручку.

– Входите, доктор Йонаш, – сказала она и посторонилась.

Тури заглянула в распахнутую дверь. Это была тесная комнатка с зарешеченным окном под потолком. На стене висела полка, заменявшая кровать, напротив стояли прикрученные к полу стол и стул. В дальнем углу находились раковина и унитаз со сколотым краем.

– Что это? – Тури отпрянула назад и недоуменно уставилась на капитана Леор. – Куда вы меня привели? Я не понимаю… Генерал же отпустил меня!..

Капитан не ответила и только кивнула солдату за ее спиной. Не успела Тури опомниться, как тот бесцеремонно втолкнул ее внутрь и закрыл дверь на замок.

Глава 3

П-9

Тури барабанила кулаками в дверь.

– Вы не имеете права! Вызовите генерала Йаре! Он же отпустил меня домой!

Терпение ее тюремщика истощилось. Не выдержав истеричных воплей, он ответил ей грубым ударом с другой стороны двери и закричал:

– Успокойтесь, дамочка, пока вас не отправили на нижний ярус в общую камеру ко всяким отребьям!

– Поймите, это какая-то ошибка!

– Нет никакой ошибки! – резко ответил солдат. – Вы здесь всерьез и надолго.

– Что? – Тури остолбенела.

– Сейчас вам принесут обед. Ужин в семь. В десять выключат свет. Привыкайте, – сообщил тюремщик ее новый распорядок дня.

Его грубый голос отрезвил Тури. Она отступила назад, подавила в груди судорожный всхлип и убрала с глаз горячие слезы.

«Меня не выпустят, – наконец поняла она. – Генерал не поверил мне… или я нужна ему для чего-нибудь еще? Для чего?»

Тури обошла камеру, с брезгливостью заглянула в раковину и унитаз, несколько раз попыталась оторвать от пола стул, чтобы придвинуть его к окну… Расставшись с надеждой выбраться отсюда, она присела на самый край полки и в отчаянии уставилась на серые стены перед собой.

«О звезды, как я дошла до этого? Кажется, еще вчера я думала только о том, как не потерять работу и помочь папе… А теперь? Неужели это действительно я? Я, Тури Йонаш, и здесь?.. Когда все изменилось?»

***

Тот самый день, – день, когда все изменилось, – ничем не отличался от остальных.

Тури проснулась по первому звонку будильника и тщательно привела себя в порядок. На кухне выпекались тосты, вещал новостной канал, шумела кофемашина. Тури завтракала, между делом заглядывая в большой блокнот с результатами ее вчерашней работы.

Сверившись с часами, она встала из-за стола, отправила в сумку шуршащий пакетик со своим обедом и направилась к двери. Перед выходом Тури бросила на себя оценивающий взгляд в зеркало – не выбился ли локон из тугого узла на затылке? Не смазалась помада? – и поспешила к лифту.

Всю дорогу в метро Тури читала объявления о продаже недвижимости. «Этот вариант нам бы подошел. Папе там понравится, – мечтала Тури, обводя карандашом очередное объявление. – В Центре, далеко от воздушной трассы, а до звезд – рукой подать! На первом этаже – рестораны и кафе, на десятом – бассейны и спа, а еще…» Цену за все это удовольствие она старательно закрывала большим пальцем.

От мечтаний Тури отвлек механический голос, объявивший ее станцию. «Когда-нибудь мечты станут явью, – мысленно пообещала себе Тури, убирая брошюру в сумочку, – и начнется совсем другая жизнь».

Научно-исследовательский центр «Каннон» контрастно выделялся на сером фоне городских построек. Это был гигантский комплекс из четырех стеклянных башен, соединявшихся мостами с центральной, пятой. К ней вели широкие белые ступени. Тури часто задерживалась здесь, чтобы окинуть взглядом этот величественный ансамбль, серебрящийся в солнечных лучах.

В холле Пятой башни сотрудников встречал фонтан со статуей круглолицей и тонкобровой женщины в белых одеждах. Ее позолоченную шею украшали жемчужные ожерелья. В руках она держала изящный кувшин, из которого, чаруя слух, с плеском струилась вода. Рядом с ней стояли высокие бронзовые воины. Их грубое оружие и обмундирование казались неуместными рядом с изысканностью одежд обладательницы чудесного кувшина.

– Этих уродцев поставили клановцы, – объясняли старожилы каждому новому сотруднику. – При прежней власти такого безобразия не было!

Для нового режима была важна аллегоричность скульптуры. Хрупкий мир под защитой солдата.

На краю фонтана, повернувшись спиной к статуям, сидел Руа. В одной руке он держал надкусанный шоколадный батончик, в другой – планшет, по которому рассеянно бегали его глаза. Время от времени он поднимал взгляд на снующих по холлу сотрудников, вздыхал и снова опускал голову.

Тури направлялась к лифту, когда Руа выцепил ее из толпы. Он спрятал в широком кармане халата обертку, убрал планшет и крикнул:

– Привет, Тури!

Она обернулась и подождала, пока он подойдет к ней.

– А я тебя дожидаюсь, – сказал он, улыбаясь.

– Совсем не обязательно меня здесь караулить, Ренн, – строго заметила Тури, состроив недовольную мину, но уже через мгновение улыбнулась. – Я все равно никогда не опоздаю!

– А я и не сомневался, – заявил он. – Просто хотел уточнить насчет сегодняшнего ланча.

Брови Тури досадливо сдвинулись. Взгляд ее задержался на его очках со склеенными дужками, скользнул на халат с прилипшими шоколадными крошками и карманы, набитые сладостями.

Руа поспешно отряхнулся и пригладил волосы рукой, но это не помогло. Тури приняла решение задолго до того, как прозвучал вопрос.

– Нет, Ренн, прости, – немного помедлив, ответила она. – Сегодня перекусываю на ходу. Много работы.

– Откуда? – удивился он. Улыбка быстро сошла с его губ. – Ты же только пришла!

– Ренн, ты меня знаешь, я трудоголик, – Тури хотелось поскорее переменить тему. На счастье подходящая тема была у нее прямо перед глазами. – Великие звезды, опять эти ужасные очки! Ты ждешь, что весь отдел снова скинется тебе на подарок?

Руа, задетый ее отказом, с неохотой ответил:

– Ты же знаешь, почему я их не меняю.

Но Тури нужно было развеселить Руа и сгладить неудачное начало дня.

– Да, знаю, – улыбнулась она, – но пока твои очки скорее раздражают начальство, чем приносят тебе счастье.

– Брось, Тури, когда-нибудь и мне повезет.

– Как с азартными играми? – продолжала подкалывать его она.

Руа снова помрачнел.

– Кто тебе сказал?

– Так это правда? Правда, что ты спускаешь все жалование в Зеленом квартале?

Он фыркнул.

– Ребятам из соседнего отдела нечем больше заняться, вот они и распускают про меня разные слухи. Да они просто завидуют!

– Это чему же? Твоему выигрышу? – усмехнулась она.

– Я смотрю, ты сегодня в ударе. Не завидую твоим бедолагам! Их ждет капитальная прочистка мозгов, – хмыкнул он.

Тури расслабилась: мир между ними был восстановлен.

Руа проводил ее до лифта, взял обещание подумать насчет ланча и отправился на второй этаж, где располагался отдел обслуживания и программирования.

От Тури его отделяло восемь этажей.

В кабинете Тури первым делом закрыла дверь на ключ и подняла жалюзи, впуская в комнату белый свет. Переодевшись в рабочий халат, она села к телефону. Нужно позвонить отцу.

Нажав кнопку вызова, Тури стала считать секунды до ответного щелчка и прокручивала в голове дежурную фразу, которую ей приходилось повторять изо дня в день. И в тот день, как и в предыдущие, одноцветный голос медсестры (настолько равнодушный, что Тури всерьез забеспокоилась, не заменили ли там живых людей на роботов) сообщил:

– Состояние вашего отца не изменилось. Если хотите поговорить с его лечащим врачом, приемные часы с десяти до двенадцати. Если надумаете написать отказ, подойдите в кабинет №3. Всего доброго.

Тури сняла палец с кнопки, откинулась в кресле и закрыла глаза.

Отец лишился рассудка после смерти матери. Страшная метель, неудачная посадка, пустынная дорога в полусотне километров от города. Прошло еще несколько часов, прежде чем небо прояснилось, и их стали искать. Все это время Йонаш пытался согреть труп своей жены и сам лишь чудом остался в живых.

Тури было пятнадцать, ее брату, Сверре, – десять.

Взгляд Тури упал на яркий уголок брошюры, выглядывавший из сумочки.

– Ничего, папа, – прошептала она и попыталась улыбнуться. – Ты поправишься и вернешься домой.

И, помолчав, еще тише добавила:

– Когда-нибудь.

Тонкий сигнал входящего вызова вырвал Тури из тяжелых воспоминаний. Она закрепила на голове гарнитуру, и в наушнике раздался голос профессора Камура:

– Хвала звездам, Тури! А я боялся, что ты уже на обходе!

Тури посмотрела на часы.

– Я как раз собиралась уходить.

– Ты можешь уделить мне минутку?

Она улыбнулась.

– Для вас у меня всегда найдется минутка и даже не одна, профессор. Чем я могу помочь?

– Не по телефону, Тури. Как освободишься, загляни ко мне в лабораторию. Это ненадолго.

Лаборатория профессора Камура находилась несколькими этажами выше. За рядами длинных столов сидели лаборанты: одни поднимали к свету пробирки и колбы самых разных форм и наполнения, другие, прищурив глаз, смотрели в микроскопы. Сверкало стекло, дышали белым паром холодильники, носились по клеткам мыши.

Тури зашла в стеклянные двери и позвала:

– Профессор Камура!

Его голова вынырнула на другом конце лаборатории.

– А, Тури, ты уже здесь! Подожди минутку, я закончу с этими образцами. Не стой, заходи в кабинет! Я сейчас.

Тури кивнула и зашла в кабинет профессора. «Раньше здесь было гораздо уютнее», – с грустью вздохнула она. Профессор хотел оставить работу после смерти сына, но так и не решился. Полупустые полки, коробки, громоздящиеся за профессорским креслом, скучный стол, заваленный бумагами… Единственным намеком на то, что здесь кто-то живет и работает, был чайный сервиз. Его очертания угадывались под белой салфеткой на низком столике у окна.

Профессор не заставил себя долго ждать.

– Доброе утро, Тури, – поприветствовал он, присаживаясь к столу.

Его руки долго и суетливо искали какую-то бумажку.

– Прости за этот беспорядок, – виновато улыбнулся он. – Все никак не уйду в отставку.

– Профессор, – улыбнулась Тури в ответ. – Я слышу это в сотый раз. Куда вы без нас?

Вытащив из самой глубины смятый листок, профессор сделал на нем короткую запись и отложил в сторону.

– Чаю? – предложил он.

– Нет, спасибо, в другой раз.

Ей не терпелось узнать, зачем она ему понадобилась.

– Ну что ж, тогда сразу к делу, Тури, – профессор положил руки на подлокотники и сцепил пальцы между собой. – Мне нужно протестировать один препарат.

– Опять сатурнианская лихорадка? – с сочувствием спросила она.

Последние годы профессор Камура работал над вакциной против страшного вируса, поразившего имперские колонии на спутниках Сатурна, но безуспешно.

– Не совсем, – замялся он, подбирая слова. – Но если все удастся, то польза будет колоссальная.

– Что от меня требуется?

– Мне нужен один из твоих пациентов… для исследований.

Лицо Тури мгновенно стало серьезным.

– Вы хотите провести тест на живом человеке?

– Именно так. Ты не волнуйся, разрешение я получил, все необходимые бумаги подписал, – поспешил заверить ее профессор.

Тури поерзала на стуле. Когда дело касалось ее пациентов, она становилась чересчур щепетильной. Не только потому, что чувствовала большую ответственность или хотела хорошо выполнять свою работу.

В каждом из них она видела что-то от своего отца.

– Кто именно вам нужен? – спросила она. – Вы их всех знаете.

Профессор оживился и пододвинулся ближе к столу.

– Вспомни, Тури. Есть у тебя такой пациент, от которого уже отказались родственники?

Тури сжала губы, перебирая в памяти содержимое карт своих пациентов. Она знала их наизусть.

– Есть… – наморщив лоб, пробормотала она. – Да, точно! Пациент №9. Я наблюдаю его почти месяц. У него никого нет.

– Чудно! – воскликнул профессор и удовлетворенно откинулся на спинку кресла. – Вот именно такой мне и нужен.

Тури встала.

– Ну тогда я могу взять ваш препарат и задание…

– Нет, Тури, – остановил ее профессор. – Мне нужен этот пациент здесь. Я проведу испытания сам.

Она вернулась на место.

– Профессор?

– Прошу тебя, не спорь. Я работал над этим много лет и хочу сам довести дело до конца, – сказал он, пряча взгляд.

– Но кто будет вам помогать? – нахмурилась Тури, чувствуя, как закипает кровь в ее жилах. – И потом, это мой пациент, вы не можете просто взять и отстранить меня от испытаний!

Профессор болезненно поморщился.

– Тури, пожалуйста, не усложняй. Ты отдашь его мне, я распишусь в журнале передачи. Всю ответственность я беру на себя, – медленно и твердо проговорил он. Видя, что Тури еще колеблется, профессор встал, приобнял ее за плечи и сказал, уже с прежней теплотой в голосе. – Тури, я не делаю ничего плохого. Клянусь дружбой с твоим отцом. Тебе не о чем беспокоиться.

Напоминание о былой дружбе, связывавшей его и ее отца, всегда срабатывало, как нужно, и профессор прекрасно знал об этом.

Тури, борясь с негодованием, закрыла глаза и сделала глубокий вздох. Последовавший за ним долгий выдох вернул ей утраченное спокойствие.

– Хорошо, профессор, я сделаю, как вы хотите, – официальным тоном сказала она, расправив плечи. – Хотя мне это не нравится!

– Я уверен, что когда-нибудь ты меня поймешь, – профессор одарил ее благодарной улыбкой. – Пусть твои санитары переведут его в нулевую палату, сюда, поближе к лаборатории.

– Когда начнутся испытания?

– Как только пациент прибудет.

– Профессор. Вам точно не нужна моя помощь? – снова спросила Тури, кольнув его напряженным взглядом.

– Нет, – профессор отвернулся к окну, убрав руки за спину. – И не будем больше об этом, – он шагнул к столу и вдруг улыбнулся Тури. – Есть новости от Сверре?

Следующая неделя выдалась напряженной. Место П-9 занял новый пациент, еще двух нужно было подготовить к выписке, появилось много нудной писанины. И, хотя Тури намеривалась ежедневно справляться о ходе испытаний, у нее было так много своей работы, что она ни разу не позвонила профессору и не поднялась в лабораторию. Лишь в конце недели появился просвет, и она, превозмогая пятничную усталость, решила навестить профессора.