Макс. Последний страж. Рождение силы

– Ладно, я хавать и вправду хочу, так что пошли к подносам.

– Я тоже немного голодная. Я бы от твоей пиццы не отказалась, с вишнёвым соком.

Оба начали двигаться.

– Ты забываешь что мы не в том мире, где я всесилен – напомнил почти шёпотом он.

– Не переживай, здесь всесильна я – с не спадающей улыбкой сказала она повернувшись к нему и двигаясь задом – и я тебя здесь буду и кормить, и защищать. Здесь мне всё по силам – схватив его под ручку, гордо и радостно сказала она.

– Лиля, не хочу портить тебе аппетит, но нам надо обсудить наши с тобой отношения, потому что мы ни к чему не пришли в том мире.

Оба взяли подносы и стали их двигать по стальным хромированным трубкам, расположенным вдоль витрин с блюдами.

– Не правда пришли – игриво обиженно сказал она – ты хотел меня бросить, говоря что мне опасно с тобой быть. А я сказала, что тебя не брошу, и плевать кто там мне угрожает. Картошку пожалуйста.

– Мне тоже, двойную порцию. Лиля, технически, прежде чем бросить, нужно сначала быть с человеком – пытался он обратить её внимание на эту вроде не значительную, но ключевую деталь.

– Свежий салат пожалуйста. На что это ты намекаешь? – как бы не понимая, спросила Лиля.

– Мне жареную стручковую фасоль и сыра кусочков шесть. На то, что ты не была моей девушкой …

– Мне греет сердце то, что ты говоришь об этом только в прошедшем времени – перебила его Лиля – Ой и мне шесть кусочков сыра.

– Подайте пожалуйста сала. Лиля, я серьёзно, ты совсем не помнишь, что я говорил? – не понял он.

– Хлеба три кусочка и кофе. Ты говорил что не покинешь того мира, покуда не будешь уверен что я там больше не окажусь. Ты здесь, значит я спасена и причин не быть с тобой просто не осталось – сияя отвечала она.

– Мне тоже хлеба, только шесть кусков и кофе. Но Кошмарыч ещё жив …

– Уверенна ты его грохнешь – как само собой разумеющееся сказа Лиля перебивая его, беря поднос и двигаясь к свободному столику в этой огромной столовой.

– В принципе ты права – двигался за ней Максим – но, ты не хочешь меня спросить, хочу ли я быть с тобой? – откровенно намекая спросил он.

– Хочешь, просто тебя пугают мои родные, и то что они могут навредить твоему брату и бабушке – сказала она садясь за столик и Максим сел напротив неё.

– Лиля, я не хотел тебя просто расстраивать, но у меня есть дру…

– Врёшь – быстро сказал она приступив к трапезе.

Максим глубоко вздохнул набираясь терпения – Она из Кошмара.

– Правда что некая «она», была в Кошмаре – жестикулируя ложкой с задумчивым видом сказал она – Ложь что она была твоей.

– Я забыл с кем имею дело – подумал Максим – Лиля, мы …

– Идеальная пара – перебила она его смотря ему в глаза с не спадающей улыбкой – оба особые, оба одинокие и оба очень нравимся друг другу.

Максим глубоко вздохнув и выдохнув молча приступил к трапезе.

– Может я и в правду зря её пытаюсь оттолкнуть? Ты же хотел себе девушку, вот она девушка, красивая, милая, честная, через огонь и воду твоих Кошмаров прошла, тебя в деле увидела, за тобой в ад готовая была вернуться. Чего тебе ещё надо? Или по-другому, чего тебе ещё в ней не достаёт? – разговаривал сам с собой Максим – Ну, только что ради, на лево с такой не сходишь, точнее тебя поймают ещё на стадии идеи, которую ты даже осознать не успеешь. И ещё её родословная, богатая но опасная семейка. Породниться с семьёй, за которой столько трупов тянется. Хотя, это же они тянутся за её родителями, а не за ней. А жена переходит в Род мужа, покидая родной Род. Значит она вроде как читая, и вся грязь Рода, ну или её большая часть, должна будет остаться в её Роде. Где-то я о подобном читал.

И Максим, и Лиля, словно оба почувствовав одно и тоже, одновременно посмотрели на вход в столовую, двери которой открыли её родители.

– Ну всё, я покойник – прокомментировал Максим.

– Успокойся любимый, я ими займусь – сказала довольная Лиля, коснувшись его руки.

Максим отдёрнул руку – Лиля знаешь что меня больше всего раздражает в этой ситуации?

Лиля посмотрела на него без эмоций – Что? – спокойно спросила она.

– Что не смотря на то, что ты очень красива, умна, обаятельна и сексуальна …

– И как и ты особенная – вставила она с горящими от радости глазами.

– … да, и тоже особенная, ты лишаешь меня права выбора. И все твои плюсы перечёркивает один единственный, но существенный минус, эта твоя «будет всё так как я решила» – сказал не громко, но выразительно Максим.

– Что тебе во мне не нравиться? – прямо спросила она, не теряя хорошего настроения.

– Я тебе уже сказал – ответил он.

– Я тебя услышала и я подожду, сколько потребуется. Но прошу тебя, только не гони меня. Позволь мне быть рядом, потому что я тебя не покину, я тебя не оставлю, я тебя не брошу, как бы там не поворачивалась судьба. Когда ты вытащил меня из того мира, готовый остаться там как страж, лишь бы я жила долго и счастливо, я поняла что влюбилась. Вот почему я хочу разделить с тобою жизнь любимый, потому что люблю. И ты делами показал на какие жертвы ты готов пойти ради моей спокойно жизни. Так позволь и мне сделать твою жизнь и спокойной, и счастливой, и даже богатой – закончила она с тем же хорошим настроением.

– Лиля, ты уж извини за откровенность, но мне не нужны кровавые миллиарды …

– Триллионы.

– … хорошо, триллионы твоей семьи.

– Значит поставлю их сейчас в известность, что теперь живу только на то что заработаю, потому что для моего мужчины – взяла она его за руку – это важно – импровизировала она.

Максим посматривал на уже подходящих к ним её родителей – Лиля, с меня шкуру буквально снимут, если ты подобное скажешь.

– Оставь это мне … – закончила она улыбаясь и замечая краем глаза что они уже подошли.

Только родители со своей охраной подошли, как Лиля тут же встала и пересела на стул справа от него. Родители сели напротив них, отец на против Лили, а мать напротив Максима. А охрана, по двое стали на обеих сторонах, за спинами сидящих. Лиля спокойно продолжала трапезу, не смотря на них. У Максима словно ком в горле стоял, в связи с чем он отложил столовые приборы и облокотившись на спинку, скрестил пальцы рук положив их на бёдра, посматривая на гостей.

– Да ты кушай Максим – сказала спокойно Тая, не отрывая от него глаз.

– Вы ему весь аппетит перебили, сверля его взглядом – ответила за него Лиля.

– А ты могла бы остановиться и уделить нам немного своего бесценного времени – очень мягко продолжила Тая, обращаясь теперь к дочери – Мы так то с отцом переживали за тебя всё это время, места себе не находили. А ты как очнулась, не только нас растолкала не объяснившись, но даже когда Максим очнулся, не удосужилась нам уделить хотя бы минутку.

– Извини мам, когда очнулась торопилась спасать своего мужчину.

– Юношу – поправил без эмоций отец.

– Мужчину – настаивала Лиля.

– Он ещё не дорос до мужчины – объяснил отец.

– Его поступки говорят о другом.

– И о каких же поступках идёт речь – решил поговорить на эту тему отец.

– Он рискуя своей жизнью и репутацией, прорвался через вас. И это не смотря на то что ты папа обещал за-пытать его до смерти – отец аккуратно посмотрел на тех кто сидит рядом и кто может потенциально слушать их разговор – и он не остановился даже тогда, когда ты мама, чуть было стелы больницы не украсила его мозгами – мать тоже стала посматривать по сторонам – Не смотря на всё это он до меня всё таки добрался и на свой страх и риск отправился за мной в те места, где «хорор», «боль» и «страх», нервно курят в сторонке, с завистью поглядывая на происходящее там. Он меня там успокоил, одел, согрел, накормил и напоил, рассказывая мне байки о том, какой редкостной доброты у меня родители. А после защитил меня от существа, с которым не сравнятся все наши армии на планете – охрана переглянулась друг с другом после услышанного – И даже когда их стало так же много как муравьёв в муравейнике или пчёл в улье, он убивал их голыми руками, не позволив не одному из них меня даже коснуться. Как только появилось окно выхода, воспользоваться которым мог только один, он тут же меня вытолкнул из того мира, продолжая сражаться с тысячами этих существ, отказываясь уходить, до тех пор покуда мир тот не закроет изнутри, уничтожив тем самым саму возможность моего туда возвращения. И только недавно он закончил, после чего вернулся ко мне – закончила отчёт Лиля.

Максим глубоко вздыхая сделал большой круг глазами и посмотрел в левую сторону, понимая, что сейчас начнётся. Ведь он уже был на её месте, когда пытался всё это рассказывать присутствующим на похоронах родителей, после инцидента с самым первым Кошмаром.

– Да Лиля, оставил я всё тебе, походу очень скоро я буду ощущать физически последствия этого «оставь это мне». Я должен понять как выпутаться, и при этом остаться победителем? – проскользнула мысль в голове Максима.

От части, ему было даже забавно посмотреть, что будет происходить и заодно понять, как же выглядел он сам в те моменты.

– Проверке поддаётся только первая часть истории – как бы невзначай сказал отец.

– Да даже её одной хватит что бы назвать его настоящим мужиком … – сразу же ответила Лиля.

Тая не сдержала лёгкую улыбку, не гласно соглашаясь с дочерью.

– …, говоря совсем честно, я не собираюсь это доказывать. Мне это не нужно. Того что я увидела и услышала, мне до конца дней своих хватит, чтобы не на секунду не сомневаться в его мужестве, чистоте слов и высоте поступков. Я для себя определилась и мне всё равно что об этом думают остальные.

Родители посмотрели на Максима, который старался не лыбиться и пялился в картошку.

– Значит ты у нас «мужик», да Максим? – обратился к нему Кирилл, с интонацией откровенного насмехательства.

– Папа … – явно со злостью сказала Лиля, но остановилась, как только Максим приподнял правую руку, давая ей знак остановиться.

– Я должен выпутаться, я должен их обыграть и избавить Лилю от бремени убийц родителей – быстро промелькнула у него команда к самому себе, когда он опускал руку.

Максим, с безразличной, едва заметной улыбкой, посмотрел на родителей, выдерживая паузу, не понимая что им движет.

– Настоящий мужчина или настоящая женщина, герой или трус, хороший или плохой, умный или глупый, не важно, я склонен считать что эти звания, никак не связанны с возрастом, а на прямую с поступками и даются не нашими устами, а теми, чьи жизни наши поступки затронули.

Лиля не сдержала восхищения, которое отражалось на её лице смотря на Максима. Кирилл глубоко вздохнул, понимая, что задеть не получилось. А Максим переводил дыхание, задаваясь не гласным вопросом «Что это было?».

– А вы давно знакомы? – решила разрядить обстановку Тая.

У Лили произошёл глотательный рефлекс, понимая что информация папе не понравится.

– Если учесть наше расхождение в коме, то это всего лишь пятая встреча – ответил без эмоций Максим.

– Пяяятая? – наигранно удивлённо переспросил Кирилл только у Лили – А уже его женихом окрестила.

– По поступкам выбирала – так же ответила ему Лиля.

– А он тебя выбрал? – спокойно спросила мать.

Лиля опустила глаза, смочив губы языком, как бы пытаясь подобрать слова.

– А ты её Максим выбрал? – обратилась Тая к нему.

– С моей стороны мы ещё на стадии «знакомства», где говорить о «выборе», мягко говоря рано – сказал он смотря на Таю.

– Мудро мыслишь – прокомментировал очень вежливо Кирилл смотря на Максимам и положительно кивая головой – чего не скажешь о тебе – закончил он смотря на дочь.

– У меня все стадии пролетели очень быстро, финальный экзамен каждой из которых он сдал на отлично и словом, и делом, и под конец, своей выпускной работой, где он пожертвовал собой что бы меня спасти, сразил меня на повал – ответила она упрёку отца.

– И всё это произошло … в коме – печально закончил издевательски Кирилл.

– На что это ты намекаешь? – решила подискутировать с ним Лиля.

– Мужики! – обратился он к телохранителям – Вы часто девок сражаете на повал во сне?

– Каждую ночь Кирилл Юрьевич – язвительно, как бы философствуя ответил один из охранников, остальные лыбясь и положительно кивая, соглашались.

Максим и Тая тоже не сдержали улыбки.

– А существ с которыми не справятся все армии мира, тысячами убиваете? – опять Кирилл обратился к охране.

– Миллионами Кирилл Юрьевич, и даже не сбивая дыхания – с той же интонацией ответил один и все остальные согласительно кивали, лыбясь во все свои тридцать два зуба.

– Даже таааак? – как бы удивлялся Кирилл – Видишь дочка, сражать и девок, и монстров, явление не редкое во снах.

– Это был не сон! – утвердительно сказала уже злая Лиля.

– Хорошо, допустим – всё так же издевательски, как бы печально, продолжил папа – А что он для тебя сделал здесь, а не … там, … где бы это не было? – спросил Кирилл.

– Ничего – ответил за Лилю Максим, смотря на Кирилла – Ничего не сделал, только проблемы принёс, из которых с трудом вытащил, и которые лишь недавно официально для неё их закрыл. Больше они её не коснутся.

Кирилл глубоко вздохнул – Похоже ты прав – ложа руки на стол и скрестив пальцы между собой начал папа – ничего хорошего ты не сделал – подытожил как бы печально он – Только за собою прибрал и только.

Тая осторожно посмотрела на дочь, которая явно очень злилась на отца.

– Выходит, – всё с той же интонацией продолжал он – и «мужиком» то тебя назвать трудно.

Лиля тут было хотела взорваться от услышанного, как Максим, одним движением кисти в её сторону, дал знак не лезть, и она тут же остановилась не успев начать, оба родителя это заметили. Кирилл явно получал удовольствие от беседы, буквально смакуя каждую секунду разговора, где он играючи уничтожал своего собеседника, в принципе, как он и не раз поступал с другими, где уничтожение происходило по-настоящему. Тая с небольшим сочувствие смотрела на полностью без эмоционального избранника дочери, каким он и оставался даже когда она его была готова убить. Но продолжала молчать, зная, что не может лезть наперекор игры мужа, потому что если один из них начал игру, второй может её только поддержать, но никогда не пресекать, как бы она не разворачивалась. Слабость и не созвучность в целях и способах их реализации, они могут показывать только наедине друг с другом, но никак не при врагах, коими негласно являются все, кроме семьи. И если Максим провалится, то он не достоин того что бы быть частью этого могучего Рода.

– Пришёл сюда, рассказал страшную сказку почти сломленной от горя женщине, воспользовавшись её слабостью в эти моменты, – продолжал он очень медленно, как бы по-отцовски, словно разбирая все косяки «отпрыска» – которая лишь от отчаяния пустила тебя к дочери. Если это называется «прорвался», то парни позади нас и вас, буквально боги, учитывая их навыки – охрана едва не смеялась в голос, слушая своего хозяина, и то как он красиво опускал и высмеивал мальчишку – А когда ты, … прорвАлся, … – с очень сильно наигранным акцентом сказал Кирилл из-за чего охрана не сдержалась и взревела от смеха. Тая опустила глаза стараясь не выдавать эмоций. А Лиля от злости сжала кулаки под столом – … к моей дочери, то, как хороший химик, предварительно наглотавшись чего-то там, рассчитав время действия принятых веществ, упал в «кооому» – протяжно произнёс он, давая понять, что она была вызвана искусственно – И всё это выглядело так, как будто ты, … владея чем-то там, … «отправился», за моей наивной дочкой. Но по факту, просто уснул.

Лиля, не выдержав, резко попыталась встать, желая откровенно ругаться, но Максим её перехватил за руку в момент подъёма и усадил резко обратно. Не пошевелившись ни телом, ни даже мышцами лица, а лишь одной рукой, он и глазом не повёл при этом действии, продолжая без эмоций в упор смотреть на Кирилла. Посмотрев на свою горящую от злости дочь и её перехваченную попытку что-то сделать, Кирилл снова посмотрел на свою без эмоциональную жертву, одним краем губ улыбнувшись, как бы оценивая его холоднокровие.

– А проснулась моя дочь, только потому, что подействовало лечение профессионального врача Орлова. А все её сказки про монстров и прочее, это просто сюжет созданный влюблённой девичьей фантазией, прямо перед болезнью. Как и твоё возвращение к нам, обычным смертным – продолжал всё так же медленно и с наигранным сочувствием Кирилл – это простое прекращение действия того что ты принял, только и всего – как бы под итожил он, после чего подался назад, облокачиваясь на спинку стула, собирая руки в замок на груди, и как бы искренне сочувствуя что такой хороший план, был без труда раскрыт.

– Только я нашла того кто мне не врёт, на кого могу смотреть без отвращения как не посмотри и за встречу с которым я была готова променять все ваши триллионы, как вы оба решили его из моей жизни вычеркнуть? В гробу я видела вашу опеку – с наворачивающимися слезами и злостью сказала Лиля.

– Я могу понять твою злость относительно меня. Я ведь раскрыл хитрый план паренька, который тебе приглянулся. Но чем тебе мать не угодила?

– Тем, что молчит, а значит соглашается – сдержано, но со злостью, говорила Лиля.

– Не вини её – сказал Максим, понимая что он опять словно собой не рулит, взяв кружку с кофе и надпив его.

Все посмотрели на абсолютно спокойного Максима.

– У итальянской мафии, есть золотое правило – «Никогда не сориться на людях», потому что иначе, потенциальными врагами, могут быть выявлены слабые места, при наблюдении этих сор, куда они будут бить в первую очередь. Я думаю, что чего-то подобного придерживаются и твои родители – Максим толком не понимал откуда, но он просто знал это, с безразличной улыбкой смотря на них обоих.

Теперь Тая и Кирилл, без эмоционально и холодно смотрели на него.

– Они ведь должны быть командой – продолжал Максим – не делимой, как монолит, трещины в котором быть не должно по определению, иначе она может стать той пробойной, которая потащит, даже таких больших людей как они, на самое дно. Ведь и Титаник был самым большим кораблём в мире, а на дно его утащил, какой-то кусок льда, поцарапав его лишь раз – медленно продолжал Максим.

Лиля посмотрела на своих родных, которые от Максима глаз не отводили, эмоций на лицах которых не было. Но она ощущала, они начали злиться, причём оба.

– Осторожней со словами юноша – медленно сказав, порекомендовала вежливо Тая – у всякого терпения есть предел.

– Простите как вас зову? – сделав вид что не расслышал, спросил Максим.

– Тая – с холодной улыбкой сказал она.

– Тая, какое красивое имя – наигранно искренне сказал он – Так вот Тая, если судить по тому что вы сказали, то ваш предел ничтожно мал, а про терпение и говорить нечего, раз вы делаете эти предупреждения уже сейчас.

– Отчистить столовую – как бы устало сказал Кирилл.

Два телохранителя вместе с охранниками в столовой, с громкими приказами, очень быстро всех выпроводили из неё, после чего все двери были закрыты, а камеры выключены. Вся оставшаяся охрана окружила четырёх сидящих за столом. Лиля очень сильно ощущала напряжение вокруг них, ей стало ясно, они готовы пойти на крайность. Но беспокоилась похоже только Лиля, все остальные как были с каменными лицами, так с ними и остались.

– Прости ты что-то там сказал? – с сарказмом спросила Тая.

– Я не досказал – с тоном хозяина ситуации продолжил Максим, одновременно слушая себя – потому что меня так грубо прервали – посмотрел он на её мужа – Кирилл, где ваши манеры? – с сарказмом и лёгкой насмешкой спросил Максим, на что он только усмехнулся, Лиля поняла, отец чего-то ждёт – Но раз уж я вас задел, то сразу спрошу, для кого вы всю эту сцену «критического разбора» играли? Точно не для охраны, они здесь потому что им платят. Не для жены, в крайнем случае она должна не мешать, в любом другом поддерживать любую выстраиваемую вами ситуацию так, как будто вами разыгрывается её собственная задумка. Не для дочери, потому что она ходячий детектор лжи, обмануть который я просто не знаю как. Остаюсь только я – подытожил он, со взглядом гениального детектива – Вывести меня из себя хотели? Но вот же … упс, … – нагло вёл себя Максим – И даже цирк с пустой столовой и этими дяденьками вокруг не изменили ситуацию. Это ж надо а? – с лёгкой насмешкой спросил он.

Лиля слушала и смотрела на Максима, но не могла его прочесть. А вот родители явно хотели давить.

– Ты паренёк похоже не понимаешь как ты влип? – улыбаясь холодно сказала Тая.

– Ну что вы – с замечанием любящего преподавателя сказал Максим – Как я влип, я понял в тот момент, когда узнал кто её родня – Лиля опустила глаза – А ещё я понял, что если ваши высокие высказывания о терпении, означают «Говори лишь то что будет нам угодно, и помалкивай про то что будет нам не по нраву», то даже общество рыб на дне океана будет куда более приятной компанией, чем те, рядом с которыми надо себя так вести.

Один из телохранителей подошёл к Максиму сзади и приставил к затылку пистолет. Попытавшуюся кинутся на него Лилю тут же схватили охранники под её истерику и слёзы. Максим в её сторону даже не посмотрел, продолжая смотреть на Таю. Кирилл не отводил от Максима глаз.

– Общество рыб тебе гарантированно – пообещала Тая.

– Ну хоть где-то будут вести себя по-людски – съязвил Максим не меняя эмоций.

– ТОЛЬКО ПОПРОБУЙТЕ, Я ВАС ВСЕХ ПОУБИВАЮ! – кричала Лиля.

– Прощай Максим – как бы с сочувствием сказал Кирилл.

– Это ты поспешил – сказал медленно и с вызовом Максим, отрицательно кивая головой.

– ПАПА НЕ НАДО! – умоляла дочь.

Охранник спустил курок и пустой пистолет щёлкнул. Максим даже не моргнул, не понимая почему он вообще не двигается, скованный внутренней командой «Сиди смирно». Лиля перестала дёргаться, наблюдая за происходящим. Мама с папой наигранно стали смеяться, Кирилл стал хлопать в ладоши.

– Молодец Максим, гнёшь свою линию до конца. Молодец! – хлопал в ладоши Кирилл и улыбался.

– Где ты его нашла? – посмотрела довольная Тая на Лилю, которая только сейчас поняла, это был тест.

– Пустите! – вырвалась она от охраны и подбежала к Максиму – Прости я не знала, я бы не допустила … – пыталась она объяснить ему, но он не отрывал взгляда от Кирилла.

– Сядь рядом, успокойся и сконцентрируйся на мне – шёпотом сказал он ей и она растерянно села.

– Да чего вы такие грустные? – как бы не понимая спросила Тая – Всё ведь уже позади! – почти смеясь говорила на – Максим прошёл тест, фактически получил наше одобрение на ваш союз. Чего вы такие грустные? – не понимала Тая жестикулируя руками с не спадающей улыбкой.

– Лиля, доченька, мы с мамой просто хотели убедиться, что он и в правду настоящий мужчина, каким ты его описала и который был бы тебя достоин, чтобы нам было бы не страшно ему вверить тебя. Только и всего – объяснял отец дочке.

– Он мне это доказал в условиях куда более убедительных – продолжала злиться Лиля.

– Знаешь почему ты не поняла всего этого? – спросил Максим холодно посмотрев на Лилю, которая виновато посмотрела на него – Потому что ты была в руках эмоций. Когда эмоции берут верх, они становятся как фильтр через которой ты не можешь получать знания на прямую, как ты это делаешь в спокойном состоянии. Если что-то и прорывается, то долетают только обрывки. А теперь будь так любезна, сделай то, о чём я попросил.

Лилю словно в миг отпустили эмоции и она продолжала смотреть без эмоций, не отрывая глаз от Максима, который не отрывал от неё холодный взгляд. Родители молча наблюдали за происходящим, понимая, что она его читает. Когда Лиля опустила глаза, стало ясно что она что-то обдумывает, а через секунд пять посмотрела на родителей и высокомерно улыбнулась.

– Знаешь пап, я думала что никому не пожелаю того, что довелось пережить мне. Но сейчас я понимаю, что вам двоим будет очень полезно побывать в тех местах – сказала Лиля, с томном хозяйки ситуации.

Тая с Кириллом переглянулись и снова посмотрели на дочь.

– Так, я тебя сейчас не понял – уже без шуток говорил Кирилл, и Тая смотрела с теми же эмоциями.

– Просто вам необходимо понять, что испытывали ваши жертвы, которых за каждым из вас числятся десятки – с отвращением сказала Лиля.

Родители ещё раз переглянулись, понимая что дочь знает.

– Дочка, что бы мы не сделали с твоей мамой, мы делали это …

– Всё ради семьи! – перебил его высокомерно смотрящий на него Максим и оба родителя теперь смотрели на него – Это же вы как клятву произносите каждый раз когда планируете или совершаете очередную низость, считая что это достойным оправданием на любой случай?

– Не перегибай палку, парень, после таких слов, обычно люди уже долго не живут.

– Я её не перегибаю, а напротив, выгибаю обратно. Гнутся она стала тогда, когда вашими деяниями прямыми, косвенными или случайными, стали обрываться жизни. Вашему пристрастию рубить каждого кто переходит вам дорогу подходит конце. Не переживайте, речь не идёт о смерти, потому что это было бы очень щадяще. Речь идёт об очень и очень длинной жизни, с условиями, которые мягко говоря, далеки от идеала.