Тая Грэй. Женщинам в космосе не место

– Я на станции просто гуляла! – парировала Тая, краснея.

– Ну конечно. Парнишку так напугала, что он теперь врукопашную против иножопых согласен, лишь бы от тебя подальше.

– А почему вы их иножопыми зовёте?

– Да как же их ещё назвать? Они же явно не с нашей планеты, значит инопланетяне. Ну а дальше, думаю, понятно.

– Да, действительно. Слово забавное, но какое-то грубоватое.

– Им под стать. Не заслужили они уважения. Припёрлись к нам, напали… – Ксеч махнул рукой. – Да ты сама знаешь, что я тебе рассказываю.

– Ну только что по новостям и в академии рассказывали. Может вы что-то ещё знаете?

– Да вряд ли я больше твоего знаю. Прилетели они на своей громадине к Орку – и он пропал. Иксион они не тронули, зато Плутон посетили, и он тоже исчез. Наши, когда поняли, что они творят, пытались сначала связаться с ними, экспедицию снарядили, а они жахнули по кораблю так, что от него даже клочка не осталось. Ну наши попытались ещё пару раз, пробовали и радиосигналом, и лазерным, даже дрон отправляли с картинками на борту, но всё без толку.

В общем, когда наши головастики смекнули, что не друзья это нам, военные наконец получили полный карт-бланш и давай по ним лупить, а тем хоть бы хны. Знай, ползёт их громадина к орбите Нептуна и ничего её не берёт. Говорят, там корпус толщиной в пару километров. И размеры у этой громадины, с половину Луны.

– Ага, нам тоже рассказывали. Только говорили ещё, что они остановились у Нептуна.

– Точно, они там пару лет стояли, уж не знаю, что они там делали, но потом полетели оттуда их корабли, хуже саранчи. Поначалу они лихо к нам прорывались, но после головастики что-то там придумали и стало полегче от них обороняться. Станции защитные построили, сначала у Земли, а после у Марса, когда отбили его.

– А я думала станции раньше построили.

– Нет, куда там. Никому же и в голову не приходило, что они нам понадобятся. Жили себе и не тужили, посмеиваясь над теми, кто верил в инопланетян. А теперь вот не до смеха.

– Да уж, – согласилась Тая.

– Ну дальше ты знаешь, наверное?

– Да, но вы все равно расскажите. Про станции вот я не знала.

– Ладно. Значит, начали мы их теснить, сначала Марс отбили, потом Юпитер, а вот Сатурн долго не могли. Но когда придумали мины ставить в поясе астероидов, стало полегче. Только мины в те времена гораздо слабее нынешних были.

– Так они же могли выше или ниже пояса пройти, – заметила Тая.

– Могли-то могли, но не пошли почему-то. Я вообще думаю, что они решили прибрать и астероиды тоже, вот и попёрлись туда. Металлы им нужны, а может и ещё что-то, хрен их разберёт. Ну так вот, наткнулась их крепость на минные заграждения наши, а мины-то ещё хитро настроены были, они рваться начали не сразу, чтобы в самую гущу успеть их пустить. В общем рванули почти разом все наши мины.Те астероиды, что картечь, полетели по иножопым, а они как ползли вперёд, так и продолжили.

– Подождите! – воскликнула Тая. – Я иную версию читала, им же двигатели повредили, при чём с корабля, а мин вообще не было.

– Это твоей версии не было, – сердито буркнул Ксеч, – а мины были. Их сын мой устанавливал. А когда выяснилось, что зря всё это было, им дали приказ подойти вплотную к двигателям. Флот защищал их, кораблей наших тогда почти три тысячи погибло. Но приказ они выполнили, защитили подход миноносцев к двигателям неприятеля. А как те подошли на минимальное расстояние, так мины и сдетонировали разом все.

– Кааак? В трюме? – удивилась Тая.

– Угу. В ём самом. Только это не случайность была. На смерть наших ребят послали, а как увидели, что те справились, так и нажали на кнопку или что там у них. Это всё командование решило, никого из простых солдат не предупредив. Я даже не похоронил сына. Нечего было хоронить, там распылило всё на атомы, зато мне дали его медаль. В жопу себе её пусть засунут, так я им и сказал, – он замолчал, задумавшись.

– Так это они остановили крепость? – осторожно спросила Тая.

– Что? А, крепость. Ну да, остановилась она, вернее двигатели повредили всё-таки взрывом, но по инерции она ползла. Они долго там, в поясе болтались, а наши всё лупили по ним всем подряд, да толку было мало. Корабли-то они сбивали, а вот крепость никак. Слишком у ей броня толстая, – он снова замолчал.

Тая тоже молчала. Наконец, он сказал:

– Победим мы их. Обязательно победим. Да только надо за ум всем взяться сначала. Мы все едины быть должны, а у нас каждый за себя, один выгоды ищет, другой самоутверждения, третий трус, четвёртый вовсе дурак и до сих пор договариваться собирается с этой дрянью. А ещё у нас до сих пор есть идиоты, которые даже не пытаются что-то делать. Живут себе и думают, что всё будет хорошо, что кто-то победит за них эту напасть, а сами знай себе отдыхают, да всякой чушью занимаются. Сколько бы там философы не пели дифирамбы человечеству, а правда в том, что большая часть людей – идиоты. При чём не просто идиоты, а ещё и паразиты на достижениях мыслящего меньшинства.

– Да вроде все сейчас работают и отчисления делают, – попыталась возразить Тая.

– Да нахрен они сдались? Думаешь почему у нас кораблей мало? Их же строить некому! Да вместо того, чтобы строить корабли, электронику для них делать, идиоты идут кастрюльки с нанопокрытием делать, да процессоры для игрушек, потому что за это платят больше. Да нахрен их детям игрушки обосрались, если сдохнут они через несколько лет?! Но ведь это сложно понять, это подумать нужно, лучше сидеть в офисе, воздух продавая, делать отчисления ради победы и уповать на то, что кто-то наделает кораблей, да иножопых победит. Сейчас время такое, что недоумков надо принудительно на военные заводы загонять, а правительство с ними нянчится, ещё и под их скулёж прогибается. Все такие ранимые стали, лишнего слова им не скажи, чтобы чувства не задеть, – говорил он, всё больше распаляясь.

– Это уже какой-то феодальный строй получается. Или даже рабовладельческий. Разве же можно людей заставлять…

– Можно, нужно и необходимо, если эти придурки сами не понимают, что от их бездействия они сами же и сдохнут! Им говорят – нет кораблей, потому что некому строить! Идите на заводы, помогите военным, а они в ответ – держите процент от моей зарплаты и не мешайте мне наслаждаться жизнью. А как иножопые Земли достигнут, все эти придурки засуетятся, начнут умолять спасти их, да только спасти они себя могли сами, но шанс просрали! – воскликнул он, затем, успокоившись, добавил: – Ладно, пойду я отдохну, а то утомил уже тебя, наверное.

– А я подежурю пока, – согласилась она.

* * *

Путь до Земли занял всего две недели. Торможение прошло отлично, к тому же Тая в этот раз волновалась значительно меньше, хотя Ксеч в этот раз вывел ей на панели ещё и данные реактора, но на всякий случай сам тоже контролировал его показания.

– Молодец, волчара! – хлопнул он её по спине, когда они закончили маневры торможения. – Вот теперь ты настоящий космический волк! И всего-то месяц налетала чистого времени.

– Да какой месяц, – возразила она.

– Не спорь! Сказано месяц, значит так и есть. Ты лучше иди, отдохни, а я нас к станции отведу. Ты хорошо поработала. Или хочешь сама?

– Не знаю, наверное, нет, – засомневалась Тая, но после решилась. – Надо практиковаться, поэтому сама, пожалуй.

– Молодец! Ты, главное, не переутомись. Я рядом буду и, если замечу, что ты заторможена, заберу управление.

– Хорошо.

Они прибыли на станцию без происшествий, несмотря на несколько мелких ошибок Таи, которые она сама же и исправляла практически сразу. Как только они попали в док, Ксеч заявил:

– Ну всё, я на пенсию, теперь ты командир, поздравляю.

– Я надеялась вы передумаете.

– А хрен там. Старый я, отвод мне дали. Меня выпустили-то лишь благодаря тому, что позарез им надо, а нет ни кораблей, ни пилотов свободных. Двух новичков не рискнули они отправлять. Надо чтобы кто-то опытный присматривал.

– Так я и сейчас новичок.

– Чушь. Я же сказал, ты космический волк теперь. И аварийную посадку пережила, и на Марс летала, и через ЭМУ прошла даже, а это, скажу я тебе, даже не каждый адмирал делал. Ладно, хорош трепаться, айда на станцию, ты только трюм открой, нехай разгружают, пока мы к полкану сходим.

– Мне тоже к нему идти? – удивилась Тая.

– Конечно. Или ты думала он сам догадается тебя командиром сделать, если ему не подсказать?

– Так вы и подскажите.

– Ой беда с тобой. Ты же умная, а порой такую чушь порешь. Да как же я, простой служивый, буду полковнику советы давать? Нет, надо чтобы он решил, что он умный и сам всё придумал. А ты на ус мотай мою мудрость.

– У меня нет усов, – обиделась Тая.

– Да это выражение такое. Ладно, пойдём уже.

Командир

Полковник с кислым лицом выслушал доклад, затем спросил командира: – Значит уходишь?

– Так точно

– И куда ты теперь?

– На пенсию, сэр.

– А может хочешь должность поспокойнее? Нам станционные служащие нужны, это космос, оклад хороший и значительно спокойнее чем за штурвалом.

– Спасибо, сэр, но я только штурвалить умею. А на станции я даже не знаю, чего делать надо.

– А много что. Ты лучше сходи пока в увольнительную, отдохни хорошенько, подумай, а там решишь. Заявление я твоё подписал, но, если решишь остаться, буду рад видеть, – сказал полковник, а затем добавил, понизив голос. – Они двигатели запустили и у меня каждый боец на счету сейчас.

Тая увидела, что Ксеч изменился в лице.

– Давно?

– Нет, но сути это не меняет. Пожалуйста, подумай. Это не приказ, а просьба.

– Хорошо. Разрешите идти?

– Погоди. Ты мне скажи, что с кораблём твоим делать теперь?

– Корабль является собственностью ВКС, сэр! – отрапортовал Ксеч.

– Да брось ты цирк этот, – устало произнёс полковник. – Кому я его передам теперь? Может идеи у тебя есть?

– Идеи? – делано удивился Ксеч. – Нет сэр, идей никаких. Нужен человек, который знаком с данным типом кораблей, знает их особенности и возможности, а в идеале, имеющий опыт управления. Я даже не знаю кого порекомендовать.

– Так прямо и никого?

– Ну, можно понизить в звании Арвина Докерса, чтобы передать ему командование кораблём, а можно призвать на службу кого-нибудь, кто летал до него.

– А студентка твоя как же?

– Студентка? – удивился Ксеч. – Она же давно окончила академию. И навыки её не хуже моих, а может и получше. Сажала-то на Луну нас она, если помните.

– Помню, – буркнул полковник. – Ты предлагаешь её?

– Её? – вытянулось лицо Ксеча. – Сэр, я даже не думал об этом. Даже не знаю. А вы что думаете на её счёт?

– Вот ты старый уже, а всё кривляешься. Иди уже, а я с ней потолкую, – со вздохом произнёс полковник.

– Есть, сэр! – вытянулся в струнку Ксеч, а после покинул кабинет.

Полковник пожевал губу, делая манипуляции в воздухе, на его очках допреальности сменялись картинки с текстом, но что там было, Тая разглядеть не могла.

– Тая Грэй, значит? – спросил он

– Так точно, сэр.

– Ну что ж, поздравляю, – сказал он.

– Сэр?

– Командир вы, говорю. Ваш теперь это корабль. Наслаждайтесь.

– Спасибо, сэр.

– Подпишите, – указал он ей на сканер отпечатка.

* * *

– Груз приняла, – сказала Тая в гарнитуру.

– Груз сдал, – отозвалась гарнитура.

«Неваляшке» предстояло курсировать от Луны к станции «Земля-С» и обратно, буксируя повреждённые корабли и различные грузы в импровизированных контейнерах.

Повреждённые суда приходили регулярно, их ремонтировали и снова отправляли на фронт. Те, что не подлежали ремонту, отправляли на кладбище кораблей, которое находилось на Луне. Там их разбирали на запчасти, из корпусов вырезали части для ремонта корпусов аналогичных судов, а оставшееся дробилось или прессовалось, после чего отправлялось на переработку для повторного использования.

Второго пилота так и не нашли, поэтому Тая получила в напарники практиканта. Юношу звали Алекс и на этом его достоинства заканчивались. Тая не могла доверить ему дежурство даже на пару часов, потому что юное дарование считало, будто знает всё лучше всех и начинало творить что-то безумное. В первый раз, когда Тая доверила ему дежурство и отправилась спать, она проснулась от того, что корабль весь вибрировал, а сирена завывала так, что зубы ныли.

Примчавшись в рубку, она обнаружила, что Алекс отключил автопилот, приняв ручное управление и пытается выполнять какие-то немыслимые кульбиты, видимо вообразив, что он управляет сверхмощным истребителем.

Тая в ужасе перехватила у него управление, заметив, что нагрузка на реактор уверенно красная, а температура критическая. Судно, которое они буксировали, благополучно сорвало со сцепки и пришлось подстраиваться под его траекторию и скорость движения, выходить в открытый космос и цеплять корабль на буксир вновь, что совершенно не входило в обязанности Таи.

На это пришлось потратить более четырёх часов, всё это время считалось сменой Алекса, а когда она кончилась, он спокойно заявил:

– Ну я пошёл отдыхать, – и покинул рубку.

Так и не сумев отдохнуть, Тая в сумме отработала три смены подряд, а после, подумав, что доверять Алексу управление плохая затея, решила вести корабль к Луне самостоятельно. Таким образом она безостановочно дежурила почти неделю, всё это время выслушивая жалобы Алекса на то, как она ему мешает практиковаться, не позволяя применить знания, полученные в академии.

Тая каждый раз при этом мысленно цитировала устав, а затем должностную инструкцию командира буксира. Иногда это была инструкция командира ремонтного корабля или грузового.

Прибыв к Луне, Тая получила нагоняй за опоздание, а когда она запросила челнок, ей ответили отказом. Тогда она отправила депешу, в которой требовала снять с борта корабля практиканта Алекса Дрескеса, по причине его неадекватного поведения и потенциальной угрозы с его стороны целостности корабля, физическому и психическому здоровью экипажа, а так же грузу.

Не прошло и часа, как с ней связался кто-то из руководства и выслушав подробный доклад, заявил:

– У нас нет оснований для перевода Алекса Дрескеса из вашего экипажа. Более того, в данный момент нам просто некого предложить вам взамен, а потому он остаётся.

Когда Тая попыталась объяснить, что если он останется, будет хуже, чем если второго пилота не будет вовсе, связь прервали.

Прибыв на станцию «Земля-С», Тая едва соображала, что происходит. Всё время, что они двигались от Луны, она находилась в рубке, боясь покинуть её даже на пару минут. Она вынуждена была спать прямо там, чтобы иметь возможность быстро перехватить управление, в случае очередного помутнения разума у Алекса. Не спать совсем она не могла, поэтому приходилось передавать управление ему, забываясь тревожным сном.

Первый раз, когда она передала ему управление, она проспала сорок три минуты, после чего проснулась от воя сирены. Алекс включил тяговые двигатели на полную мощность, но к счастью, Тая успела это исправить. Буксируемый контейнер в этот раз с креплений не сорвало, хотя несколько тросов и лопнули, не выдержав нагрузки, а корпус контейнера сильно деформировался со стороны двигателя их корабля.

На попытки вразумить его, Алекс ответил, что корабль должен идти по курсу, а не ползти улиткой и он докажет, что это возможно. Доводы о том, что судно старое, а для буксировки и вовсе оно не предназначено, не возымели действия.

Ещё несколько раз Тая просыпалась, когда Алекс пытался изменить курс, потому что он рассчитал по точкам Лагранжа наиболее короткий маршрут. Попытки доказать, что он ошибается, разбивались о его уверенность в собственной правоте и непогрешимости.

В те моменты, когда Тая перехватывала у него управление, пытаясь нормализовать ситуацию, она выслушивала его упрёки, а под конец откровенные оскорбления, мол де ей не понять как надо управлять кораблём, она завидует ему потому, что он одарённый, а она, как и все женщины, ничего не смыслит в космонавтике и пытается самоутвердиться за его счёт. Мол она дослужилась до командира корабля не иначе как через «особые услуги руководству», но видимо даже их она оказала плохо, раз такое корыто получила.

Выслушивая это, Тая надела очки допреальности и включила запись звука. Затем, когда Алекс выдохся, она вывела звук на динамик его панели и воспроизвела запись. Лицо Алекса перекосило от злобы, и он прошипел:

– Удали!

– Заткнись, – спокойно произнесла она, – ты нарушил устав столько раз, что этого уже достаточно для твоего отчисления из академии. А твои действия, которые привели к аварийной ситуации несколько раз, запросто станут поводом для трибунала. Напоминаю тебе, что сейчас военное положение и разбираться никто долго не будет. Тебя расстреляют, даже несмотря на то, что ты ещё даже не военный.

Лицо Алекса побагровело. Тая подумала, что он сейчас накинется на неё с кулаками и приготовилась обороняться ногами. Это была единственная тактика боя из положения сидя в кресле, будучи пристёгнутой.

Он смотрел на неё несколько секунд, играя желваками, а затем сказал:

– Да пошла ты! – после чего попытался покинуть рубку.

– Немедленно займите своё место, – спокойно сказала Тая, хотя её трясло от волнения, а затем подчёркнуто произнесла: – Практикант.

Алекс остановился и с удивлением обернулся.

– Ваша судьба зависит от характеристики, которую я вам напишу. И я настоятельно вам рекомендую извиниться, – продолжила она, – а впредь относиться ко мне с должным уважением, как к командиру корабля, старшему по званию и более опытному космонавту.

Его лицо пылало от гнева, щёки покрылись багровыми пятнами, даже уши покраснели. Тая впервые видела такое и ей почему-то стало смешно. Он произнёс, скорее даже выплюнул:

– Прошу прощения сэр, я был неправ.

– Мисс, – поправила Тая.

– Что?

– Мне не нравится ваш тон, практикант Алекс. Давайте попробуем ещё раз.

– Я был не прав… мисс, – несколько более сдержано в этот раз произнёс он.

– Не слышу извинений.

– Да пошла ты! – заорал он и покинул рубку.

* * *

По прибытии на «Земля-С» Тая первым делом отправилась спать. Проспав почти четырнадцать часов, она наконец почувствовала себя живой. Явившись с докладом к полковнику, она поняла – что-то не так.

– Тая Грэй с докладом прибыла, сэр! – отрапортовала она

– Вольно. Садитесь – произнёс полковник, устало глядя на неё. Затем начал, – заходил Алекс Дрескес…

– Сэр?

– Доложил о непотребном поведении с вашей стороны, так же о ваших неадекватных действиях, приведших к угрозе целостности корабля и потере груза, угрозах ему лично и много чём ещё…

Тая задохнулась от возмущения.

– Я порекомендовал ему составить жалобу письменно и переслать её мне, заверив перед этим подписью. А пока он это делает, возможно, вы желаете что-то добавить?

– Сэр, – начала Тая, – я служу уже довольно долго под вашим началом и надеюсь, вы способны отличить правду обо мне от клеветы

– Давайте сделаем проще. Расскажите свою версию, – сказал полковник, а затем спросил: – Кофе?

– Спасибо сэр, нет. Я очень мало спала и надеюсь поспать ещё.

– Да? А по-моему, вы спали очень долго, – удивился полковник.

– Сэр, за время нашего пути к Луне и обратно, я практически не могла спать из-за действий практиканта Дрескеса. Этот человек является образцом личности, которую допускать в космос категорически нельзя. Он игнорирует и даже оспаривает приказы, переходит на личности, оскорбляет командира, совершенно не знаком с техникой безопасности, элементарными приёмами пилотирования, навигация для него и вовсе неведомое слово, он самовольно прокладывает и меняет курс от Луны до «Земля-С» таким образом, что путь ведёт перпендикулярно плоскости экватора, его манера управления кораблём привела к нескольким аварийным ситуациям, а лично мне он неоднократно высказывал оскорбительные замечания. Я готова присягнуть, что Алекс Дрескес является угрозой не только для ВКС, но и вообще для общества, – закончила она и перевела дух.

Полковник задумался. Встал, подошёл к кофеварке, налил себе кофе, вернулся к столу, устроился в кресле, отпил глоток из чашки, аккуратно поставил её на подставку, а после задал вопрос, от которого у Таи всё оборвалось внутри:

– А почему в бортовом журнале нет ни одной записи о действиях Дрескеса?

Тая судорожно соображала, как же это вышло, наконец, ответила честно:

– Сэр, прошу прощения, этот человек постоянно держал меня в состоянии стресса, с первого своего дежурства и до нашего возвращения сюда, он непрестанно вредил, у меня не было времени на сон, я вынуждена была постоянно находиться в рубке, мне пришлось даже выходить в открытый космос, чтобы прицепить сорванный с креплений буксируемый корабль, а после вновь дежурить в рубке, иначе бы этот человек нас убил!

– Да я-то верю, – ответил полковник, – но не могу его ни наказать, ни отстранить, если в судовом журнале нет записей о его нарушениях. Боюсь, что я не могу даже проигнорировать его жалобу на вас, Грэй.

Тая подумала, что сейчас заплачет от бессилия и тут она вспомнила про запись.

– Сэр, позвольте продемонстрировать вам аудиофайл?

Полковник был удивлён, но согласился. Услышав же содержимое, он изменился в лице и сказал, – есть только один нюанс, Грэй. На записи нет вашего голоса. К тому же он не называет ни вашего имени, ни вашей фамилии, каждый раз говоря только «ты». Боюсь, это можно будет оспорить, к примеру заявив, что он бросил это своей половинке при ссоре.

– Но сэр, он же чётко произнёс «командир корабля» или что-то вроде того! Это относится к командиру корабля!

– Кораблей много. И командиров тоже. Но мысль всё же интересная. Это можно трактовать как оскорбление сослуживца, к тому же стоящего выше по званию, – задумался тот.

– Сослуживца? Он же ещё не окончил академию, фактически он ещё гражданский, – сказала Тая

– Не совсем так, но да, что-то в этом тоже есть. Ладно, ступайте отдыхать, я постараюсь сделать всё возможное, чтобы снять его с вашего корабля. Возможно даже удастся добиться его наказания, но только оскорбление, не такой тяжёлый проступок, как описанные вами нарушения. Фактически это не ошибки при пилотировании, а саботаж, что является тяжким преступлением.

– Сэр, если он останется в моём экипаже, я буду вынуждена найти причину для отказа от рейса.

– Да уберём его, дадим другого.

– Спасибо сэр.

– Ребята корабль подлатают пока, там одно из креплений повреждено. Скажу, чтобы и реактор проверили, раз его докрасна нагрузили. А пока, отдыхайте Грэй. Благодарю за службу.

Двигаясь по коридору, Тая заметила Дрескеса, который стоя в компании нескольких людей и что-то им рассказывал. По оранжевым комбинезонам Тая поняла, что это практиканты.

Когда Алекс её заметил, она была всего в паре десятков метров. Он замолк на полуслове, а Тая подошла ближе и поздоровалась.

– Ребята, хотите послушать интересный аудиофайл? – спросила она, искоса глядя на Алекса.

– Файл? – удивился первый

– А что там? – спросил второй

– О, файл жутко интересный. От него напрямую зависит наша победа, не иначе.

У Алекса потемнело лицо. Тая, заметив это, добавила:

– Я вообще думаю переслать этот и несколько десятков таких же файлов непосредственно адмиралу, а также руководству академии ВКС. Пожалуй, я так и сделаю, как только будет подписан некий документ, в котором фигурирует моё имя, – она в упор посмотрела на Алекса.

– Прошу прощения, мэм, я вас не понимаю. Возможно, вы нас с кем-то путаете? – с недоумением сказал первый из них.

– Мне надо сходить к полковнику, – перебил его Алекс, – я вдруг вспомнил, что по ошибке дал ему кое-что и хочу это забрать.

– Но мы же собирались сходить к орудиям, – возразил третий из группы.

– Позже сходим, – огрызнулся Алекс.

Тая улыбнулась и произнесла:

– Простите, ребята, похоже я вас перепутала со своими знакомыми. Я такая рассеянная сегодня, – развернулась и, уходя, добавила, – желаю вам всем удачного завершения практики.

* * *

Она проснулась от звука вызова. Надев очки допреальности, она увидела, что вызывает полковник.

– Грэй, да где же вы?!

– Я здесь сэр. То есть я спала, как вы и приказали.

– Я? Ах да, точно. Простите, я забыл, что отправил вас отдыхать. У меня есть новости и раз уж я позвонил, надеюсь вы уделите мне пару минут.

– Конечно, сэр. Мне явиться в ваш кабинет?

– Нет. Просто послушайте.

– Хорошо, сэр.

– Зашёл Дрескес. Он сказал, что не будет подавать жалобу на вас и попросил перевести его на другое судно.

– Это всё, сэр?

– Нет. У нас нет других кораблей, готовых принять практиканта. Вернее, есть, но после вашего рассказа я не готов рискнуть.

– Я могу чем-то помочь? – спросила Тая и тут же поняла, что сделала глупость. Наверняка полковник сейчас предложит оставить этого наглеца в её экипаже.