Ошибка сказочника. Школа Бессмертного

– А вы как сюда попали? Вас дядя нанял?

– Его превосходительство предложил мне работу вчера вечером, – с достоинством ответила Саша. – В Башню я переехала сегодня утром.

– О, так вы тут жить будете, – Олег весело осклабился, подмигнул Косте. – Круто! А до этого где жили?

– В городе. На Кружевной улице.

– Как-нибудь сходим посмотрим, – решил Олег. – Покажете нам город, когда дядька выпустит.

– В ближайшие выходные отправимся в магазины за одеждой, – сказала Саша. – Его превосходительство велел мне сводить вас и приодеть. С собой, я так понимаю, вы сюда взяли мало чего.

– Ага! – согласился Олег. – Пару портов и рубашек. Приодеться бы точно не мешало.

– В выходные, – повторила Саша. – А сейчас за стол, пока обед не остыл.

Она дождалась, пока ребята вымоют руки и рассядутся, объяснила, где что, и вышла, оставив их одних.

– Ну вот, – Олег повернулся к сестре. – А ты боялась. Не переживай, не придётся тебе ручки княжеские марать. Дядя позаботился уже.

– Я и не переживала, – буркнула Яна, поднимая золотую крышку с блюда.

Под ней оказался большой кусок жареной говядины с чесночным соусом и солёными огурчиками. Под белым полотенцем в корзинке лежал хлеб. У Кости с Олегом было то же самое.

Золотые вилки, золотые ножи, золотые кувшины и кубки под брусничный морс. Костя начинал уже понемногу привыкать. Золото переставало казаться излишней и ненужной роскошью, создавая впечатление естественной красоты.

– Ну и как вам Сашка? – спросил Олег, намазывая сочный кусок соусом и с азартом вгрызаясь. – По-моему, ничего, да? Если это она готовила, то вообще зашибись. Мясо вкусное.

Костя согласно кивнул. Мясо действительно было вкусным. И Саша ему понравилась. Излишне волевая для обычной служанки, но в целом…

Хотя вот и Яна о том же.

– Не похожа она на обычную служанку, ребята, – поделилась она своими сомнениями. – Думаю, дядя её к нам не просто так приставил. Не только убираться.

– Ну да, – Олег недоумённо посмотрел на сестру. – В город ходить. Мы ж его не знаем. Вот она нас и познакомит.

– Да нет, я не об этом, – Яна нетерпеливо махнула рукой, встряхнула чёлкой. – А, ладно. Всё равно не поймёшь.

Костя-то как раз её понял. Но не успел развить тему. Яна переключилась на другое.

– Так, дядя обещал, что вы мне расскажете, чего вытворяли, пока я спала, – напомнила она. – Так что давайте, валяйте.

Мальчики переглянулись, словно уступая друг другу сомнительную честь. В конце концов Костя нехотя начал, а Олег подхватил, поправляя друга то в одном, то в другом месте.

– Мальчишки! – презрительно фыркнула Яна, дослушав до конца. – Так и не попробовали расколдовать меня. Это же просто.

– Да иди ты! – обиделся Олег. – Вот в следующий раз Бессмертный меня заколдует, посмотрим, как ты справишься.

– Посмотрим, – согласилась Яна. – По крайней мере, я не сдамся так быстро, как ты.

После обеда пили чай с пастилой, сильно напомнившей Косте мармелад, отдыхали, гуляли по Башне. Оказалось, Бессмертный нанял не только Сашу Минину. По нижним этажам ходили сотрудники в плотно прилегающих светло-серых одеждах с чёрной окантовкой по рукавам и воротникам. Девушки носили стильные бежевые жакеты и юбки, напоминавшие Косте форму стюардесс. На правых запястьях у них всех были узкие золотые браслеты.

Олег немедленно побежал знакомиться. Костя с Яной предусмотрительно остались на своём этаже, гадая, для чего Бессмертному такой штат. Они насчитали человек двадцать юношей и девушек, а ведь это был только первый день.

Олег вернулся разочарованным.

– Не говорят, – сообщил он, недовольно пожимая плечами. – Ну то есть называются, но не говорят, зачем они тут и чего дяде надо от них. «Помогать его превосходительству». А чего помогать-то?

– Узнаем, – успокоил Костя друга. – Потом как-нибудь. Пойдём пока домашкой займёмся.

Весь вечер ребята перечитывали записи занятий, пробовали упражнения, которые задал Бессмертный на тренировку взгляда. Каждому из них он дал персональный тренажёр – экран размером с хороший ноутбук, на который выводились то неподвижные, то движущиеся объекты. За объектами нужно было как можно дольше следить, не спуская взгляда. Прибор фиксировал любое отклонение, моргание, потерю концентрации и отправлял показатели прямо на монитор Бессмертного. Так что жульничать было бесполезно.

После работы с экранами Бессмертный предлагал ребятам поупражняться друг с другом. Нужно было смотреть глаза в глаза, пока кто-нибудь не отвернёт взгляд.

К удивлению Кости, с практическими заданиями, причём со всеми, лучше всех справился Олег. А он, Костя, оказался последним. Он не смог переглядеть ни Олега, ни Яну, да и с бездушным экраном справился хуже них.

Не то чтобы это его сильно расстроило; скорее, обескуражило. Тем не менее ночью, уже лёжа в постели, Костя задумался: почему так? Вроде бы ничего особого, и всё-таки он не справляется. А ведь дальше будет только сложнее. Сможет ли он выдержать темп и методы Бессмертного? И самое главное: а действительно, зачем ему всё это?

Он заснул, так и не ответив на этот вопрос.

Утром его разбудил звонкий голос Олега из гостиной.

– Костян! Живо поднимайся и двигай сюда. Тут тебя ждёт кое-кто.

Костя рывком сел в кровати, отбросил одеяло. Он знал, что Яна, скорее всего, тоже уже вышла, поэтому торопливо оделся, умылся и только потом распахнул дверь.

Так и есть! Олег с Яной стояли у письменного стола и не отрываясь что-то рассматривали в больших ящиках, периодически просовывая руку и тут же отдёргивая. Костя догадывался, что там.

Подойдя, он понял, что не ошибся. Бессмертный не обманул – в каждом ящике сидело по одному заказанному ими накануне питомцу.

– Ну ты посмотри, какая прелесть! – растроганно улыбалась Яна, пытаясь выгрести из коробки крохотного лисёнка. Лисёнок забился в угол и испуганно шипел, скалясь всякий раз, как Яна подносила руку.

Волчонок Олега был такой же маленький и напуганный. Кажется, детёнышей только что отняли от материнской груди и выволокли из норы на свет. В третьем коробе сидел взъерошенный, нахохлившийся птенец, больше похожий на воробья, чем на хищника.

Костя восхищённо выдохнул, осторожно опустил руку в ящик и вытащил птенца на свет. Птенец протестующе пискнул и цапнул за палец.

– Да не бойся ты, иди сюда! – Олег наконец изловчился, схватил волчонка за загривок и тоже вытащил. – Какой злющий!

– Ты бы тоже злился, если бы тебя так же вытащили, – резонно заметила Яна. – Ну иди сюда, Найка! Не бойся, моя хорошая, я тебя осторожно возьму. Вот так, Ная, вот, моя хорошая, мы с тобой обязательно подружимся!

Девочка осторожно вытащила лисёнка обеими руками и прижала к груди, ласково поглаживая пальцем по голове и спине. Лисёнок мелко дрожал, но уже не пытался вырваться.

– А с чего ты взяла, что это самка? – спросил Олег. – Может, это не Ная, а Най?

– Я попросила дядю, чтобы он достал мне девочку, – ответила Яна. – Думаешь, он мог ошибиться?

– Вопрос поважнее – что теперь с ними делать? – Птенец в руке Кости сидел спокойно и только рывками поворачивал голову, рассматривая новое место. – Покормить их, наверное, надо. Вот только чем? И как?

– Наши с Янькой ещё молоко сосут, – сказал Олег, критически осматривая своего питомца, так и болтавшегося у него в пальцах на весу. – Будем к блюдцу приучать.

Он опустил волчонка на пол.

– А твоему, – княжич подошёл к Косте, присмотрелся с сомнением, – не знаю, может, уже мясо можно. Только сырого. Попробуй маленькими кусочками покормить.

Яна уже наливала из кувшина молоко в блюдце и ставила на пол перед лисёнком. Недоверчиво принюхавшись, лисёнок осторожно начал лакать. Ковыляя на кривых слабых лапках, к блюдцу подбежал и волчонок.

– Брысь! – возмутилась Яна, отпихивая волчонка. – Это Найкино блюдце. Не пугай её, серый.

– Да ладно тебе, Янь, чего ты?! – вступился Олег за питомца. – Молока, что ли, жалко?

– Не жалко – налей своё! – отрезала Яна, сидя на корточках и охраняя свою лисичку от волчонка. – Вон сколько!

Олег скривился, но не стал дальше спорить. Налил молоко в другое блюдце, поставил перед волчонком.

– Держи, Вадим! Забей на этих девчонок, фиг с ними.

– Вадим? – переспросил Костя. – Ты тоже уже придумал?

– Ну да, – Олег повернулся к нему. – А ты чего, нет ещё?

Костя помотал головой. Он думал, конечно, но всё никак не мог выбрать подходящую кличку для своего питомца. Всё-таки не кошка и не собака – охотничий сокол. Как вообще принято соколов называть?

– Да как хочешь, – пожал плечами Олег. – Как тебе нравится, так и зови. Главное, чтобы он откликался.

– Ладно, подумаю, – решил Костя, подходя к столу и выбирая, чем бы покормить питомца. – Ну вот чего ему дать?!

– Да, блин, тоже мне, проблема! – Олег оторвал кусочек от ломтя ветчины, сунул под клюв птенцу. – Вот – жрёт!

Птенец, вытянув шею и запрокинув голову, жадно заглотил кусок. Костя отломил ещё, поднёс птенцу. Тот съел и его.

– Всё понятно, – хмыкнул Костя. – Эта птичка явно не зёрнышки клевать будет.

– Ну а то! – откликнулся Олег. – Ты погоди, сейчас Вадим с Найкой подрастут, тоже на мясо перейдут. Нам его теперь много понадобится.

Позавтракать в этот день толком не удалось. Ребята то и дело отвлекались на своих питомцев. Гладили, подкармливали, решали, где устроить. Когда пришло время идти на занятия, Яна едва не уговорила ребят взять зверьков с собой. С большим трудом мальчишки её отговорили.

– Дядя же сказал, что мы должны будем учить их, – продолжала настаивать Яна, спускаясь к учебному залу. – И сами должны будем учиться у них. Пусть покажет тогда как. С чего начинать вообще, чего делать.

– Сдаётся мне, Янь, это задача для самостоятельной работы, – хмыкнул Олег. – Может, он и скажет, конечно, но, думаю, предпочтёт, чтобы мы сами всё сделали.

Костя кивнул, он был согласен с Олегом. Хотя и от помощи не отказался бы.

– А я всё-таки спрошу, – решила Яна.

Она так и сделала. Бессмертный ответил, что для занятий с питомцами выделит им отдельный день на неделе, в который они будут изучать правила дрессировки, биологию, зоологию, орнитологию, общие принципы и практику превращения организмов. Но не сегодня.

– Сегодня разбираем третий закон Лонгира, – сказал Бессмертный. – Если успеем, попробуем какое-нибудь простенькое колдовство.

Ребята радостно переглянулись, потёрли в предвкушении руки. Бессмертный усмехнулся.

– Но сначала – теория. Записываем.

На чёрном экране за его спиной появился третий закон Лонгира: «Любое колдовское действие оставляет след».

– Записали? – спросил Бессмертный. – Теперь разбираем.

Бессмертный оказался первоклассным учителем. Костя был вынужден признать это, несмотря на собственные сомнения и неудачи.

Любую теорию, любой закон волшебства или науки Бессмертный всегда сопровождал наглядным примером. Демонстрируя на практике третий закон Лонгира, он в деталях показывал на экране и на моделях, какое колдовство какой след оставляет, как его обнаружить и как спрятать. Не уничтожить, подчёркивал Бессмертный (это невозможно), а именно спрятать. Но так, что найти его будет крайне трудно. И приводил в пример убийство Велизария, объясняя, как царица Марья обнаружила следы колдовства Сирин.

Он заставлял их учить таблицу умножения, считать дроби, проценты, решать простейшие уравнения, тут же на наглядных примерах поясняя, зачем это и как пригодится в колдовстве и в обычной жизни. Он демонстрировал трёхмерную увеличенную модель человеческого глаза, объяснял, как и что в нём работает, как это связано с мозгом и как это использовать в работе с Лонгиром.

Он рассказывал про замковые заклятия и корневые чары, на практических примерах показывая, как они работают, устанавливаются и снимаются. Далее следовали классификация видов колдовства и подробное разъяснение, чем эти виды характеризуются и отличаются друг от друга.

Он объяснял принципы работы Лонгира как проводника и тут же демонстрировал пример этой работы. На глазах ребят превращал кинжал в вазу, а в записи на экране в замедленном режиме и тысячекратно увеличенном масштабе они наблюдали каждый этап этого превращения и каждую молекулу, менявшую свою структуру с исходной на нужную. Бессмертный объяснял им, как необходимо рассчитывать сопротивление материала, затрату энергии, скорость и время превращения, заставлял высчитывать самостоятельно и тут же демонстрировать на практике.

Благодаря объяснениям и примерам Бессмертного Костя прекрасно понимал, как всё это делается, и легко учился просчитывать любую теоретическую модель. Но, как только дело доходило до практического колдовства, он неизменно терпел фиаско и не понимал почему.

Как и предсказывал Бессмертный, уже ко второй неделе занятий Яна с Олегом научились первым простейшим приёмам. Они двигали взглядом небольшие предметы, меняли цвета и даже зажигали огонь. Костя, как ни бился, не мог сделать ничего.

– Это же просто, – не понимал Олег. – Смотри: ап – и всё!

Он вскидывал руки, открывал и закрывал шкатулку, которую ребята забрали с уроков для упражнений.

Они работали на рассеянном Лонгире, камни Бессмертный им пока не давал. Но концентрация рассеянного Лонгира в Башне была такова, что даже Олег с Яной колдовали без особых усилий. Костя не мог понять, почему у него не получается.

– Я знаю, что просто, – раздражённо отвечал он. – Но вы-то с рождения в этой теме, наблатыкались как-никак. А я чего? Я только начал.

Костя рассерженно вперялся в шкатулку, понимая, что это ни разу не объяснение. Но что-то же надо было придумать, хоть как-то оправдаться.

Шкатулка никак не желала открываться. Он делал всё по науке, всё, как советовал Бессмертный. Сосредотачивал взгляд на шкатулке, добавлял воображаемые руки и силился резко открыть крышку. Ничего не происходило.

Друзья смотрели за его потугами, переживая едва ли не больше него, искренне желая успеха. Потом утешали.

– Завтра получится! – обещал Олег, хлопая по спине.

И Яна добавляла:

– Мы дома тоже пробовали колдовать, когда маленькими были, и тоже ничего не получалось. Ты прав, с этим надо сжиться. Рано или поздно обязательно сможешь.

– А если нет? – угрюмо бурчал Костя. – Не все же здесь могут колдовать, как кого ни учи.

Яна переглядывалась с братом. Княжич неуверенно пожимал плечами, и девочка решительно бросалась на защиту.

– У тебя же всё получается на уроке, – говорила она Косте. – Все упражнения ты делаешь правильно, даже дядя так говорит. Основы знаешь, механизм понимаешь. Просто немного практики – и всё получится. Ну? Не кисни.

Она гладила его по плечу, и Костя немного успокаивался. В самом деле, не так уж и долго они учатся. Будет ещё время догнать.

Бессмертный его неудачи не комментировал никак. Это немного озадачивало. Он не ругал, и не подбадривал, и даже не объяснял, что не так. Костя порывался спросить сам, но не решался, опасаясь услышать в ответ, что он просто не годится в волшебники. Притом что теорию он действительно понимал и, когда Бессмертный давал какие-то задачи или расчёты, справлялся с ними не хуже Олега с Яной, а то и лучше.

Костя честно тренировался и мог всё дольше и дольше следить за отвлечёнными предметами на экране. Но до сих пор не мог переглядеть ни Олега, ни Яну, когда работали глаза в глаза. Порой они отводили взгляд первыми, но Костя всегда понимал, что ему поддаются, и сердился ещё больше. Ребята извинялись, обещали, что больше не будут.

Делу это не помогало. Словно невидимая и непреодолимая стена возникала перед ним всякий раз, как он пытался взглядом произвести какое-то действие. Это угнетало; Костя не знал, что с этим делать.

Его спасало, что и помимо занятий было много чего интересного. По субботам, как и обещала Саша Минина, они ходили с ней в город. В основном по магазинам, но и по разным увеселительным заведениям тоже. Бессмертный выдавал им по золотому полтиннику на неделю, и ребята с увлечением решали, на что потратить стипендию.

Если бы не Саша, быстро понял Костя, они бы быстро растратили всё на какую-нибудь фигню. А так она хотя бы заставляла их покупать действительно нужные вещи – меховые сапоги, тёплые зимние штаны, поводки для Вадима с Найкой, перчатку для Бреста.

Костя наконец придумал, как назвать своего соколёнка. Как-то вечером он перебирал вслух разные варианты, и в ответ на слово «Брест» соколёнок неожиданно вскинул голову.

– Вот! – торжественно решил Костя. – Будешь Брестом.

Брест сидел в плетёной корзине, подвешенной на жерди, и свысока посматривал за бегающими внизу Вадимом и Найкой. Яна была без ума от своей лисички, брала её в спальню и клала с собой в постель.

Олег волчонка в спальню не пускал. Он стелил ему коврик у двери и велел себя охранять. Вадим оказался на удивление смышлёным. Уже через несколько дней он начинал угрожающе скалиться, стоило кому-то подойти к комнате Олега. Костю с Яной это сначала забавляло, и они ногой отодвигали щенка. Но тот хватал их за лодыжки мелкими острыми зубами, с каждым разом всё больнее, и приходилось уже звать Олега, чтобы он отцепил своего волчару.

По воскресеньям Бессмертный отпускал их за город, уже одних, без Саши. Олег с Яной надевали купленные ошейники на питомцев, Костя натягивал плотную замшевую перчатку до локтя и сажал птенца на руку. Брест иногда падал, не удержав равновесие. Костя, смеясь, поднимал его, отряхивал от снега и сажал, взъерошенного и недовольного, обратно.

Пока шли по городу, Олег с Яной вели своих щенков на поводках. Но когда выходили за стену, на просторы заснеженной долины, они отстёгивали поводки, и зверьки носились, взмётывая хвосты и зарываясь носом в пушистый белый снег. Брест презрительно смотрел на них, время от времени беззвучно открывая клюв и расправляя ещё маленькие и слабые крылья.

Костя не знал, чему его учить. Друзья уже вовсю дрессировали своих питомцев, они по команде ходили рядом с ними, садились, ложились, вставали, ждали. Вадим не шутя охранял Олега, Найка находила для Яны всё, что та ни попросит. Брест не умел ещё ничего.

Порой Косте было так же обидно за своего питомца, как за себя. Он ревниво следил за успехами друзей, зная, что сам ничего не сможет сделать с Брестом, пока тот не окрепнет достаточно, чтобы начать летать. Бессмертный объяснил это достаточно внятно.

Тем временем в Башне происходили свои дела, и не только в зале для занятий. Однако в эти дела Бессмертный посвящал ребят уже не так охотно, как в темы уроков. Он не запрещал им задавать вопросы, сразу сказав, что запретных тем здесь нет. Но когда Олег набрался храбрости спросить, почему в запертые залы им заходить нельзя, а сотрудникам с золотыми браслетами можно, ответ ребят обескуражил.

Они быстро догадались, что браслеты служили ключами молодым сотрудникам. Их прикладывали к запертым дверям. Ребята пробовали пройти вслед за служащими – и безуспешно.

– А вы готовы увидеть отрезанные человеческие головы? – спросил Бессмертный.

– Чего? – опешил Олег.

Яна с Костей тоже ошарашенно уставились на учителя.

– Шокирует, не правда ли?! – усмехнулся Бессмертный. – Особенно если столкнуться с этим без подготовки.

Я закрываю залы, ребята, не потому, что пытаюсь от вас что-то утаить. А потому, что к некоторым вещам нужно сначала подготовиться. Кое-какие мои опыты сами по себе довольно опасные. Приходится держать их под контролем, в закрытых лабораториях. Не переживайте. Рано или поздно вы попадёте во все закрытые залы, узнаете все тайны этой Башни. Но только после подготовки.

– А вы… вы правда держите здесь отрезанные головы? – запинаясь, спросил Костя.

– Некоторые даже живые, – ответил Бессмертный так, что непонятно было, в шутку это или всерьёз. – А как, по-твоему, хирурги учились пришивать конечности или пересаживать органы? Головы, правда, ещё не умеют. Ну, кроме меня.

Ребята благоговейно промолчали. Они не знали, что сказать. Их охватило странное чувство – восхищение пополам с отвращением и ужасом.

Они долго говорили в тот вечер. Едва ли не впервые Яна с Олегом сошлись во мнении, что всё это ужасно и недопустимо, а Костя, почти против воли, выступил в защиту Алексея Ивановича. Хотя спроси его, он и сам бы не знал, что его подтолкнуло к этому.

– Ну представьте, – доказывал он друзьям, – идёт бой. Кому-нибудь из ваших людей или Финисту, например, отрубили голову мечом или топором. Вы бы хотели, чтобы Алексей Иванович вернул голову? Как глаза Евсею? Или ладно уж – помер так помер?

– Да! – горячо воскликнул Олег. – Да, Костян! Помер так помер, убит так убит. Нет, я понимаю – защищаться. Можно даже и колдовством. Но возвращаться с того света?! Нет уж, на фиг! Это без меня.

Костя посмотрел на друга странным взглядом. Яна сообразила быстрее брата.

– Олег, ты дебил? – резко осадила она его. – По-твоему, когда Алабуга убил Костю, ему тоже не надо было возвращаться?

– Я… – Олег споткнулся. – Нет, я… я не это имел в виду, Костян, – забормотал он, покраснев. – У тебя, конечно, особый случай, и вообще…

Он смолк, окончательно запутавшись. Яна сердито поправила прядь, повернулась к Косте.

– Слушай, в чём-то ты прав, конечно. То, что делает дядя, может, и нужно, и пригодится кому-нибудь. Но то, как он это делает…

Она с отвращением передёрнула плечами. Костя не мог её винить. У него самого было смутно на душе от признания Бессмертного. Ладно, если он работает с головами покойников, а если ещё и живых людей? Сам же ведь сказал, что у него есть живые головы! Откуда он берёт их? И для чего?

Костя читал «Руслана и Людмилу», и сцена с отрубленной живой головой богатыря до сих пор казалась ему самым жутким местом во всей поэме. А «Голову профессора Доуэля» в прошлое лето он так и не дочитал. Не смог заставить себя.

Он не стал нагонять жути ещё больше, постаравшись свернуть тему. Но с тех пор ребята ходили по Башне с опаской. Все залы и лаборатории, которые они осматривали в первый день, продолжали оставаться открытыми. Ни Бессмертный, ни его сотрудники и слуги не мешали им гулять после уроков по этажам и галереям Башни, заходить во все открытые комнаты. Проблема была в том, что закрытых становилось с каждым днём всё больше. Особенно на верхних этажах, до которых ребята в первые дни просто не добрались.

Они больше не толкали двери, пытаясь открыть их, понимая, что это и бессмысленно, и попросту опасно. Иногда пытались подсмотреть, что происходит в закрытой комнате, когда кто-нибудь из сотрудников, приложив браслет, проскальзывал внутрь, виновато улыбаясь ребятам. Как правило, ничего разглядеть не удавалось.

В какой-то момент дети обнаружили, что даже сотрудники Бессмертного стараются обходить одну запертую дверь на северной стороне семнадцатого этажа. Первым это понял Костя, заметив, как одна из сотрудниц, которой нужно было пройти по галерее этажа из одной лаборатории в другую, специально шла по южной стороне, хотя по северной было гораздо короче. Он поделился своим наблюдением с друзьями. Олег с Яной заинтересовались, и совместными усилиями они вскоре вычислили дверь, которую так старательно обходили сотрудники и работники Башни.

– Видимо, там что-то совсем уж запредельно жуткое, – предположила Яна, рассматривая в бинокль обычную золотую дверь, такую же, как и многие. – Если даже браслетники боятся подходить к ней.

«Браслетниками» сотрудников Башни обозвал Олег, а у него переняли и Костя с Яной.

– Или опасное, – возразил Костя, вытягивая бинокль из рук Яны и приникая к окулярам.

Они стояли на южной стороне галереи семнадцатого этажа и по очереди рассматривали в бинокль загадочную дверь, которую за полчаса обошли с их стороны или спускаясь на этаж ниже уже три браслетника.

– Или и то и другое, – добавил Олег, нетерпеливо постукивая ботинками друг о друга. – Ну что, пойдём? Посмотрим, что ли, уже? Чего там так все очкуют.

Стоял морозный февральский вечер. Задания на завтра были сделаны, до ужина оставалось часа полтора. Ребята решили погулять по Башне и в который раз за последнюю неделю зависли перед таинственной дверью.

Бинокль по просьбе Кости им наколдовал Бессмертный для прогулок за городом. Обойти за раз всю Борейскую долину не было никакой возможности, но можно было осмотреть её с ближайших холмов или с верхних этажей Башни.

Сегодня бинокль пригодился им для других целей. Костя с Яной нерешительно переглянулись. Девочка пожала плечами.

– Ну пошли! – решился Костя.

– Только посмотрим, – предупредила Яна, двигаясь за мальчишками. – Ничего больше.

Костя хмыкнул.

– Мы даже и не посмотрим, если дверь заперта. Ты чего, Янь?! Забыла, где мы и у кого?

Яна хмыкнула в свою очередь. Олег уверенно шагал во главе компании, посматривая по сторонам и проверяя, нет ли кого впереди.

Только сейчас Костя осознал, как мало на семнадцатом этаже людей. Не то чтобы сотрудники Бессмертного совсем сюда не поднимались, но всё-таки их было гораздо меньше, чем на нижних этажах, где днём вообще нельзя было пройти, не встретив хоть кого-нибудь.