Любовь высших демонов

Мне вдруг опять вспомнилась Наташа.

…Изящная многоэтажка в форме волны, цветастая плитка двора. Детские рисунки: солнце, небо, птицы, старые классики, полустертые сотнями туфель и кед. Снова подобные игры вошли в моду, спустя многие десятилетия… и Наташа. Распластанное в неестественной позе тело. Карие глаза широко распахнуты, губы растянуты в блаженной улыбке освобождения. Вокруг головы бордовым солнцем растеклась лужа крови. Испачканные в густой жидкости волосы волнистыми протуберанцами разметаны в стороны…

Я тряхнула головой, избавляясь от наваждения.

– Не стоит мне выражать свои эмоции по поводу вашей расы. Вам это не понравится.

Рогатый выпустил мою руку, приблизился вплотную так, что меня обдало жаром его огромного тела, и взял лицо ладонями. Неожиданно, осторожно настолько, что я могла легко высвободиться.

– Скажи, что прошу. Или узнаю сам. С помощью магии, – сказал спокойно, без шантажа – просто предупредил о намерениях.

Я выдохнула, сделала шаг назад, чтобы освободить лицо из лап рогатого и выпалила со всеми эмоциями, о которых тот спрашивал.

– Вы, ублюдки рогатые, надругались над моей подругой! Избили ее! Изнасиловали! Питались от нее! Она выбросилась из окна, чтобы забыть… И теперь в «живой коме».

И как только хватило дыхания на такую длинную тираду! Мне словно кислород перекрыли. В горле пересохло, язык не шевелился. Я сглатывала и сжимала кулаки до боли, до хруста в костяшках.

Демон, как ни странно, не разозлился. Ну просто ни капельки.

Я ожидала от него сатанинской ярости, негодования, очередных агрессивных действий – подавления силой. Однако рогатый неспешно приблизился, взял мою голову за подбородок и спокойно сообщил:

– Я узнаю кто это сделал и убью их. Твоя подруга в состоянии опознать насильников?

От удивления я не сразу смекнула, что от меня требуется. Слово «убью» прозвучало так буднично, как из уст обычных людей «почищу зубы» или «приму душ». Я даже опешила. Сочувствия к тем мразям, конечно же, я не испытывала. Просто меня ошеломило то, как рогатый распоряжается чужими жизнями и раздает смерти будто подарки на Новогодние праздники.

Тем временем, демон слегка повысил голос и отчеканил так, что я даже вздрогнула:

– Давай, Велена! Успокойся и сосредоточься. Твоя подруга может опознать тех ублюдков?

Ого! Он назвал их так, как я сама их называла.

– Ннаверное… – протянула я, все еще немного сбитая с толку.

– Хорошо. Я пошлю пожирателей в полицию… в каком городе вы живете?

– В Эйвилле.

– В полицию Эйвилла. Когда все случилось?

– Десять лет назад.

– «Живая кома» может быть необратима. Посмотрим. Надо выяснить, – задумчиво протянул рогатый. – Как фамилия твоей подруги, сколько ей лет?

– Сто пять, она ведьма. Наталия Берестова.

– Хорошо. Запомню, – рогатый выпустил мой подбородок и молча подтолкнул к порталу. Я все еще не понимала – что происходит. Зачем он берется разруливать мои проблемы, помогать моим близким в их неприятностях? Для чего эндер все это делает? В наш договор не входило ничего подобного.

Рогатый ничего объяснять не планировал. Молча двигал меня, подталкивая в спину. И когда портал оказался прямо перед нами, уточнил:

– На той стороне тебя есть кому встретить?

Я пожала плечами.

– Отлично! Планируешь добраться как выражаются люди «как-нибудь». Очень по-человечески… Шляться ночью по городу в гордом одиночестве и сетовать, что какие-то мрази этим воспользовались…

Я захлебнулась от возмущения, планируя высказать все, раз уж мне дали великодушное разрешение.

Рогатый не позволил ответить, подхватил под руку и утянул в портал.

Я сама не понимала, почему слушаюсь его. Скорее от шока. Просто, когда рогатый начал спрашивать про Наташу и ее насильников, включился какой-то другой режим. Деловой, мало эмоциональный. Ярость ушла на задворки сознания. Я вспоминала факты, стараясь отстраняться от впечатлений.

Мы вышли в темноту Эйвилла, расцвеченную пестрыми огнями витрин и ночных заведений. Пахло свежестью и весенней листвой. Я запоздало подумала, что стоило бы захватить свитер или кофту. В клубе как следует подвигалась и теперь прохладный ветерок пробирался сквозь тонкую ткань одежды.

Рогатый внезапно коснулся моего носа, как поступает взрослый с ребенком, с которым вышел гулять и следующим жестом сжал мои руки в своей огромной ладони.

– И это тоже очень по-человечески. Потом скажете, что из-за мерзких демонов простудились, – прорычал спутник и… сбросил рубашку.

Я попыталась отстраниться. Но хватка рогатого стала просто непобедимой. Он заставил меня надеть рубашку… И прежде чем усмехнулась тому, что тонкая ткань способна спасти от холода ощутила, как стало тепло.

Ого! Магическая материя? Я о такой только слышала. Даже думала – фантазии демонофилов. Любителей рогатых ублюдков. По слухам, в которые я прежде не верила, такая ткань создает комфортную температуру для любого существа. Причем не только там, где надета, окутывает все тело магическим коконом.

А этот… повелитель не замерзнет? Я обернулась к рогатому. На замерзшего тот не смахивал вовсе. Зато теперь, в свете летучих фонариков, я могла разглядеть бугры грудных мускулов и кубики пресса. Сложен рогатый оказался очень неплохо. Мощные плечи, крепкие бицепсы так и притягивали взгляд.

– Я эндер. Не мерзну, – усмешка провожатого показалась кривой и порочной. – Рад, что тебе нравится мое тело. Это облегчает… понимание.

Я фыркнула, отвернулась и оказалась снова развернута лицом к демону.

– Говори! – приказал он. – Или заставлю с помощью магии.

– Какой у вас замечательный способ… эм… найти общий язык, – усмехнулась я.

– Я хочу знать, что вертится в твоей хорошенькой головке в мой адрес. Если ругательства – вываливай, если возмущение – высказывай. Если по-твоему это не способ найти общий язык – значит, ты не так умна, как выглядишь.

Он вновь сообщал, не дразнил.

И я решила ни в чем себе не отказывать. Уж раз дали карт-бланш – почему бы и нет? Как бы ты не пожалел об этом, рогатый придурок!

– Только демон может полагать, будто красивое тело – белзимитный пропуск к сердцу женщины! – выпалила я со всей откровенностью.

Эндер вдруг приблизился, провел ребром ладони по шее, так, что я ощутила, как млею, мурашки побежали вдоль позвоночника. Следующим жестом рогатый коснулся плеча, спины, чувствительного места за ухом. Практически в одно мгновение, и я вздрогнула от приятных ощущений. По телу разлилась блаженная нега, а внизу живота собрался тугой узел. Давненько я подобного не чувствовала… Наверное, со дня смерти Саши…

– Я знаю, как обращаться с женщинами, – констатировал демон.

– Пфф… Вы знаете, как возбудить. То же мне фокус! Но не знаете, как вызвать настоящую симпатию! – процедила я сквозь зубы. – А это – не больше чем физика. Я по-прежнему презираю каждого рогатого и меня по-прежнему вытошнит, если отдамся кому-то из вас.

Опаньки! Я его зацепила!

Эндер прищурился, схватил и прижал. Да уж! Ему точно не холодно! Горячий как сковородка для жарки блинчиков. Жаркое дыхание коснулось моего лица: рваное и шумное. Рогатый жадно втянул воздух, и я почувствовала, что он по-прежнему возбужден. Очень возбужден. Как будто мы собираемся переспать, прямо тут, возле портала.

Ноздри демона раздувались, оскал исказил красивое лицо… Он зарычал, будто дикий зверь и на секунду я испугалась. Нет, он может и не нарушит договор. Но вот что он со мной сделает? Хотя… ради того, чтобы высказать этому ублюдку все в лицо, я пошла бы на многое. Оно того стоило. Я задела его. Заставила задуматься. Стерла самодовольство с лица рогатого!

Пару секунд демон свирепо пялился на меня, шумно дышал и свидетельство его возбуждения пульсировало в районе моего живота.

Затем рогатый отпустил, даже слегка оттолкнул и холодно сообщил:

– А с чего ты взяла, что мне нужна твоя симпатия? Желания хватит с лихвой. У меня в замке отличные уборные. Можешь потом бегать туда с приступами тошноты сколько захочется.

И не давая ответить, рогатый провел рукой в воздухе. Ага. Магическое лассо. Сигнализирует такси, на которых установлены специальные маячки, что стоит приехать к нам поскорее – клиент готов платить втридорога.

Долго ждать не пришлось. Я всего лишь минут пять наблюдала, как вздымается грудь рогатого и ходят желваки. После чего перед нами пронесся лимузин хай класса и подкаченный землянин, смертный, по виду, вышел, открывая мне дверцу.

Демон коснулся уха – видимо там крепился мини-компьютер, позволяющий виртуально оплачивать проезд. Люди сейчас пользовались мини-компьютерами в кольцах, реже – в кулонах и браслетах. Демоны иногда предпочитали нечто вроде крохотного чипа на тыльной стороне ушной раковины. Водитель посмотрел в свое кольцо-компьютер и явно удивился – брови его поползли на лоб, а улыбка стала такой сладкой, что мне захотелось воды.

– Добро пожаловать, господа, – произнес он, растягивая слова и даже поклонился.

Рогатый не ответил, подтолкнул меня в салон и сам устроился в соседнем кресле.

– Адрес?

Я даже не сразу поняла, что демон обращается ко мне – смотрел он куда-то в сторону и все еще поджимал губы.

– Зеленая, тридцать пять У, – произнесла я и водителя от нас отделила непроницаемая коричневая преграда. Из пола лимузина выскочил столик с закусками. Бутерброды с красной и черной икрой, мраморной ветчиной, нежной семгой соседствовали с солеными крекерами, орешками, пухлым белым чайником с чаем и кофейником.

Запах еды и напитков наполнил салон ощущением уюта и фешенебельности.

Пиршество сохранялось при помощи магии в каком-то особенном куполе, пока столик в сложенном виде располагался в днище машины.

Есть не хотелось, поэтому я отвернулась к окну и думала, что поездка пройдет в полном молчании. Но спустя некоторое время рогатый вдруг разродился:

– Есть хочешь?

– Нет, – ответила я, не поворачиваясь на голос демона.

– Вот так и веди себя! – почти приказал он. – По крайней мере, искренне.

Я покосилась на рогатого. Ноздри все еще раздуваются, скулы заострились – хоть булку режь. Непохоже, что ему понравилось. Ну да ладно. Просите – и получите. А там уже не мои проблемы – ваши, и только.

– Скажи сыновьям, чтобы не кидались защищать маму. Ничего плохого я им не сделаю. Судя по аурам у них только маленький магический бонус – долголетие, – внезапно почти нейтрально сообщил спутник.

Я удивленно оглянулась на него. Откуда? Нет, откуда? До дома еще далеко, он не мог учуять моих сыновей на таком расстоянии. Или мог?

Я вопросительно посмотрела на демона.

– Хочешь что-то узнать – найти со мной общий язык! – оскалился рогатый ублюдок. Ну да, естественно! Чего еще ожидать от этого мерзавца. Не понимает он и никогда не сможет понять, как мать печется о своих детях. Я ему глотку перегрызу, если хоть пальцем коснется моих мальчиков.

Рогатый оскалился снова – скорее с усмешкой.

– Не пыхти! Ты и твоя семья под моей защитой. Ничего твоим сыновьям и друзьям не угрожает. Считай, это входит в условия сделки.

Я развернулась к рогатому всем корпусом.

– Думаешь, я поблагодарю за то, что не обижаешь моих близких?

Мой голос настолько сочился ядом, что я сама поразилась. Рогатый не удивился, оскал его расширился, а глаза сверкнули металлом:

– Не думаю. Ты вообще на редкость неблагодарная. Но твои причины я понял и принял их к сведению.

Он замолчал и отвернулся к окну.

Вот же гад! Он, действительно, убежден, будто я должна испытывать признательность за то, что не угрожает моей семье и близким? Какая же мразь!

Кажется, я даже фыркнула. Рогатый усмехнулся, но не проронил ни слова.

Оставшийся путь мы проделали в полной тишине. Напряжение буквально звенело в воздухе.

Я безумно наблюдала как за окнами машины разливаются пестрые кляксы огней города, размазанных по пространству из-за нашей безумной скорости. Демон больше не пытался вывести меня на откровения. Видимо, наелся. Что ж… Кушайте, не обляпайтесь. Я могла бы и сдерживаться. Даже не так! Я готова была сдерживаться! Сегодня, завтра, даже все три месяца пребывания в поместье демона. Сам же потребовал вести себя естественно и максимально откровенно!

…Забор считал мою ауру и начал открываться. Я надеялась тихонько пройти в дом и не будить сыновей. Но ребята уже ждали за воротами.

Дени – белокурый, поджарый, немного долговязый, весь в отца и Клим – крепкий, коренастый, каштаново-рыжий, с красивыми фамильными чертами лица – мой мальчик.

Ждали, переживали… Мои ж вы хорошие…

Внутри сразу потеплело, глупая улыбка напросилась на губы. Демон оценил, хмыкнул, но ничего не сказал.

Ребята, по всей видимости, считали по магическим датчикам, что я не одна и уж точно смекнули, что с демоном я вернулась бы в последнюю очередь. Вот и всполошились. Защитники мои.

Я опять улыбнулась, а рогатый издал новый смешок. Вот же придурок! Тебе, конечно же, не понять – каково это гордиться своими детьми. Отродье рогатое!

В руках сыновей блеснули пузыри с магическим огнем – мы держали их на случай непредвиденного. Залезут воры – немедленно вспыхнут факелом. Нынче, если ты без разрешения проник на чужую территорию, закон о превышении самообороны на тебя не распространяется. Сам, дорогой, сам. Не выжил – сам виноват, выжил – сам молодец.

Я думала, рогатый выпустит меня из машины первой, чтобы не схлопотать ненароком магическим огнем в лоб. Эндер выживет, но приятного мало.

Однако демон вылез прежде, чем я успела привстать с кресла. Расправил широкие плечи и приказал сыновьям так, словно он здесь – повелитель, а не в какой-то там Гойе.

– Не отпускайте больше маму невесть куда в одиночестве! Завтра пришлю пожирателей за вашей сестрой и матерью. Мы так договорились о лечении Маргариты. Остальное узнаете у мамы.

Демон создал портал и ушел, не прощаясь… О как! Вроде рогатым требовалось добраться до территории междумирья? Впервые вижу, чтобы демоны перемещались с Земли в свой Дергошт из точки, очень далекой от стыка измерений. Впрочем, я ведь и повелителей вижу впервые. Наверное, у них и силы особенные.

Не мудрено, если рогатый уверен, что излечит мою Марго. Ей ведь уже давали сыворотки из крови и даже ауры демонов. Простых. В основном, раргоев и пожирателей. Иногда черняков – демонов, что питались непосредственно энергетикой.

Значит, и магия у этого рогатого не в пример сильнее, чем у остальных.

Не успела докрутить в голове эту мысль, как Дени открыл дверцу, а Клим предложил:

– Мама, выходи. Он ушел. Мы заварили чай, сварганили макароны с сыром и ждем тебя на ужин.

Мальчики мои! Как прожить без вас целых три месяца?!!

Я вышла из машины и обняла ребят. Крепко-крепко. Потрепала по макушкам.

И мы втроем отправились в дом, который мне предстояло покинуть на целых девяносто дней. Бесконечных дней в разлуке с любимыми.

Такси беззвучно скрылось за воротами и те снова укрыли нас от всего мира, на время отрезав от его суеты, жестокости и бед…

Глава 3

Аскольд

Давно его так не выводили из себя. Ведьма дразнила, подпускала ближе и швыряла в лицо собственное презрение. Почему это так его задевало? Аскольд мог за секунду заставить Велену стонать под собой, просить еще и еще! Играть на эрогенных зонах этой женщины как умелый пианист на рояле!

Так чего же он хочет? Аскольд уже попробовал возбудить ее ласками… Ничем таким уж особенным Велена не отличалась ни от демониц, ни от других человеческих женщин.

Все те же кнопочки и та же знакомая реакция.

Но почему-то она не удовлетворяла эндера, напротив – злила так, что темнело в глазах. А еще это желание… Мучительно приятное и почему-то непроходящее. Аскольд никогда не испытывал ничего даже похожего. Хотеть интима не ради удовлетворения похоти, снятия напряжения, развлечения, наконец. Хотеть женщину. Совершенно конкретную – вот эту и только ее. До такой степени зациклиться на ней, что остальные словно и вовсе переставали существовать. Бродили вокруг бесцветными призраками, и, если флиртовали, пытались привлечь внимание – не притягивали, а только раздражали. Бесили лишь тем, что они – не Велена. Что не она заинтересована в Аскольде, а какая-то другая. Ненужная, неинтересная, непривлекательная. Даже если бы днем раньше эндер посчитал бы ее сладкой и соблазнительной.

Аскольд жаждал, чтобы Велена не только отдалась, но и сама пришла к нему. Со всей силой страстной натуры демона желал ее доверия, в том числе и в сексе…

Придет она, как же!

Аскольд стиснул зубы.

Зона поселения междумирья пестрела самыми разными постройками. Высокими домами людей-беспредельщиков, всяких преступных боссов и мафиози, которым терять уже, в общем-то, нечего. Да и охраны у них полно, в том числе, и демонов.

Ну а что? Должны же рогатые зарабатывать? На легальное пропитание хотя бы.

Во всяком случае, эти нелюди хорошо знали свое место. К демонам не совались и вершить свои дела рогатым соседям не препятствовали. Сородичи Аскольда не любили селиться в этом месте. Только если работали здесь же, как пожиратель-бармен или охранник-раргой.

Но уж если и обосновывались в междумирье, то непременно с шиком. Готические замки возвышались рядом с добротными коттеджами и убогими дворцами людей, у которых совсем нет вкуса. Изобилие завитушек, колонн, витражей, барельефов, шпилей и башен просто било по глазам. Намекало на то, что, если собрать конструктор из бабочек, алмазов, пиццы, тортов и шикарных платьев, ничего кроме испачканных тряпок и дохлых насекомых из этого не получится.

Аскольд очень хорошо знал дорогу. Но злость, что закипала внутри, и нерастраченная энергия требовали выхода. Поэтому он приостановился возле взорванного коттеджа какого-то нувориша. Нашли парня те, кого он обул и тоже обули… в белые тапочки для гроба.

Эндер зарычал, одним ударом пробил сквозную брешь в трехметровом заборе из монолитного камня, вторым – сделал еще одну, чуть побольше. Вошел на территорию и принялся крушить постройки.

Замок, подсобки, гаражи… Демон не разбирал.

Стены вздрагивали и оседали, осыпая Аскольда строительной пылью и пеплом. В воздухе зависла серая дымка, противный запах каменного крошева и цемента щекотал ноздри. Эндер продолжал, пока от зданий оставалось еще хоть что-то чуть больше человеческого роста. Все, что меньше, он равнял с землей пинками.

Не особенно полегчало, но хоть что-то. Потом эндер порвет на части тех, кто изнасиловал Наталию Берестову. Голыми руками. Медленно. Чтобы ощущали, как рвется каждая нить мускулов, каждая лента связки… Прочувствовали как гнутся, трескаются и окончательно ломаются кости… Как сминаются в кашу внутренние органы…

Велена ведь поэтому так ненавидит весь вид Аскольда. И презирает тоже. Сцена в «Сальвинии» только подчеркнула все то, что презирала ведьма в демонах.

Аскольд зарычал и принялся разрушать стену. Кусок за куском. Каменные глыбы валились на плечи, падали на темечко. Демон встряхивался и продолжал. Пока и от забора не осталась лишь жалкая груда камней.

Отряхнулся, стер ладонью пыль с лица и двинулся дальше – к Гейгерре.

Что ж… Сегодня на ее улице праздник. Получит то, о чем так мечтала…

Пыталась купить, выторговать, выменять…

Завладеть всеми правдами и неправдами.

Эндер не задавался вопросом – зачем. А зря…

Впрочем, знай он все и предвидь миг расплаты, все равно поступил бы также. Не раздумывая и не сомневаясь.

Почему? Да Ррасхет его знает!

Аскольд брезгливо перешагнул охранные маячки знахарки и заклятья, что охраняли ее дом как цепные псы. Гейгерра жила на широкую ногу, на улице полукровок: не людей и не демонов.

Вместо ограды ее дом защищали вековые железные деревья из Затолии – одной из дальних провинций Гойи.

Этот живой забор Аскольду пришлось бы крушить куда дольше предыдущего. Возможно, с применением магии.

Маячки замигали, сообщая хозяйке, что у нее посетители. Вероятно, даже сигнализируя о личности гостя.

Завеса мглы, что окутывала дом знахарки, вдруг развеялась – из тьмы показалась брусчатка и высокий аккуратный двухэтажный особняк из розоватого камня. Вполне себе достойный. Не то, что предыдущие вычурные убожества.

Аскольд поднялся по широким каменным ступеням и вошел в ярко освещенный холл с колоннами у стен и диванами, рассчитанными на целую толпу демонов. Толпами к Гейгерре ходили тоже. Так что она не преувеличивала собственную значимость.

– Ба! Какие гости! – на лестнице со второго этажа с изящной балюстрадой перил появилась и сама хозяйка.

Высокая, фигуристая, статная. С крупными чертами лица, рыжая и скуластая. Густая огненная шевелюра рассыпалась по плечам Гейгерры.

Она демонстративно поддернула короткий халатик в цветочек и зевнула.

– Чего тебе понадобилось в такое время суток? Не спится? Не нашел с кем развлечься? Перевелись в Дергоште шикарные демоницы, а на Земле – достойные бабы? Беда-а-а…

Вот это нормальное общение! Говорить то, что думаешь. Этого эндер и добивался от ведьмы. А та еще какое-то время не верила, переживала, что Аскольд откажется от слова. И это бесило еще сильнее. Взвинчивало до прежде неведомой ярости, какой демон даже в бою не испытывал. Как и отношение Велены. Эндер бесился, когда ведьма прятала ненависть за крепко сомкнутыми губами и обманно спокойным взглядом. Маскировала в камуфляж нейтральных фраз и бесцветных интонаций.

И буквально сатанел, когда та выражала свое истинное отношение к демонам. Парадоксально, но факт. Ни то, ни другое не устраивало повелителя Гойи.

Аскольд дождался пока Гейгерра спустится и произнес:

– Даю свою плоть и кровь за зелье, излечивающее от запущенной стадии рака.

Гейгерра прищурилась, оценила ауру Аскольда и тот заковал энергетику в невидимый купол. Обойдется. Нечего знахарке выведывать лишнее.

– Ладно. Скрываешься, – усмехнулась ведьма. – Значит что-то важное. Все равно узнаю. Так или иначе. Раз речь о таком зелье, значит, пациент – человек?

– Человеческая женщина.

– Оу! Повелителю не все равно, что умрет одна землянка? Это что-то новенькое! Она тебя так зацепила? Захотелось вкусненького? Интересненького настолько, что великий Аскольд, покоритель земель Тамрии вдруг решил питаться в онкодиспансере? От тех, кому уже терять нечего? У них особенно вкусная энергетика отношений. Сладкая, как сахар на дне чашки с кофе, с пикантной горчинкой последних радостей? Особенно сильные взаимные эмоции? Любовь, замешанная на боли и боль, завязанная на любви? Все так остро и ново?

Почему Аскольд вспылил в эту минуту, он и сам бы не объяснил. Только перед глазами встало лицо Велены, когда та говорила о дочке. Слезы в глазах, тепло. Такое, что ухх… Аскольд многое бы отдал, чтобы она так на него посмотрела…

– Заткнись! – приказал эндер. – Не то пожалеешь.

Гейгерра знала правила. Пока повелитель разрешает – самовыражайся, запретил – умолкай. Ведьма сглотнула остаток длинной тирады и вопросительно кивнула.

– Готов платить?

– Да.

– И помнишь цену?

– Да.

Гейгерра взмахом руки вызвала из пола высокий стол и стеллаж со склянками: большими и маленькими, заткнутыми пробками и открытыми.

Из кармана ведьма достала нож – маленький, как иголка, он мгновенно обрел размер хорошего такого тесака.

Магическая раскладушка. Ерундовый фокус. Гейгерра показала еще один, достойный ее финт ушами – провела над столом рукой – и невидимая доска проявилась. Разделочная доска недюжинного размера, хоть кабана освежуй.

Аскольд положил руку на доску, Гейгерра рубанула тесаком и осталась довольна.

– Указательный палец повелителя эндера, высшего демона. Эта штука имеет огромную силу.

– Избавь меня от пояснений, – прорычал Аскольд, подавляя боль. Гейгерра собиралась сделать ему перевязку, но эндер предупредительно отмахнулся – само заживет. Месяца два потребуется. Но ничего, рана уже затягивалась.

– И еще немного для нашего волшебного зелья.

Гейгерра полоснула по запястью Аскольда, срезав кусок кожи и повредив вену. Ловко бросила палец в одну склянку, кусок кожи – в другую и набрала крови – в третью.

– Завтра зелье должно быть доставлено в мой замок.

Гейгерра подняла густые рыжие брови.

Аскольд шикнул на нее и вопрос не прозвучал.

– Все сделаю. С тобой невероятно приятно работать, повелитель. Еще заходи.

– Мне нужна полная инструкция как пользоваться зельем. Сколько займет лечение?

– Все будет в лучшем виде. Даже не сомневайся. Я же всегда прилагаю инструкцию.

– Сколько времени займет лечение? – рявкнул Аскольд.

– Неделю, может меньше. Но точно не больше. И твоя подопечная здорова и счастлива. Плюс к тому магический дар. Она смертная?

– Практически.

– Тем более.

– Жду! – Аскольд развернулся и двинулся в сторону портала. Надо предупредить всех в Гойе, что в его замке поселится ведьма и она – личная гостья повелителя.