Жизнь Хамелеона. Наблюдатель

***

– … я не знаю, – это был голос Лены.

– Я бы сказал, что он безрассудный дурак, но это не так, – прозвучал голос Виктора. – Это серьезно?

– Очень. Пробито лёгкое, разворочены три ребра…

– Он выживет, – ответил Виктор. Странно, его голос звучал как-то особенно мягко, будто он кого-то успокаивал. – Иди на работу, я сам с ним посижу.

– Справишься? Спасибо, – голос Лены дрогнул

Когда дверь захлопнулась, послышались осторожные шаги. Стас открыл глаза и увидел темный силуэт на фоне окна.

– Я же предупреждал, не геройствуй, – Виктор присел на корточки напротив постели так, что его глаза оказались напротив глаз Хамелеона. Он глубоко вздохнул, – ты ведь мог погибнуть… Ладно, не отвечай. Я знаю, как тебе сейчас больно. Да, ты герой, но все равно, ты поступил опрометчиво.

Виктор поднялся и встал напротив окна, сложив руки за спиной.

– Но ведь я спас мальчика… О, Боже! А если гуль….

– Нет, – перебил его Виктор. – Мальчик вне опасности. Гуль мертв, – Виктор развернулся и посмотрел Стасу в глаза. – Ты должен был его убить.

– Да, но…

– Никаких «но». Он нарушил правило, переступил запретную черту. Не стоит так смотреть на меня. Знаешь, я видел то время, когда люди думали, что вправе решать, кому жить, а кому умереть совершенно без разбора. Они убивали бездумно. Они сами придумывали, кто прав, а кто виноват, кто сверхчеловек, а кто – всего лишь отбросы, которые следует уничтожить. Они убивали направо и налево, разбивали семьи, рушили города. Тогда погибали тысячи, сотни тысяч невинных, миллионы. Но мы делаем все, чтобы этого избежать. Ты еще совсем молод, но скоро ты сам все поймешь. Не сегодня, не завтра, но скоро.

– Но если так, почему сразу не убить всех монстров? – Стас поднял глаза на Виктора.

– Потому что мы не такие. Мы всего лишь наблюдатели, которые следят за тем, чтобы все оставалось в равновесии.

Виктор замолчал, глядя в окно. Он был погружен в свои мысли, воспоминания, которые отражались на его лице лишь движением бровей.

– Что это была за война? – робко спросил Стас.

– Мировая… – Виктор повернулся к юному наблюдателю, и на его лице мелькнула улыбка. – Ты хочешь, чтобы я тебе рассказал?

– Да, – кивнул Стас. После всего случившегося ему просто хотелось поговорить с Виктором.

– Ну что ж, – Виктор пододвинул стул к постели Стаса. – Я был чуть старше тебя, когда попал на фронт. Признаюсь, я не хотел этого, я боялся войны, но меня просто заставили. До этого я никогда не держал оружия в руках, только лопату или соху. Знаешь, я рано остался сиротой, меня воспитывал староста деревни, он же и проводил на фронт. Я должен был там умереть, – Виктор вздохнул. – Тогда впервые был применен отравляющий газ…

– Так это была Первая Мировая? – удивился Стас.

– Именно. И в тот день, когда я лежал на земле, задыхаясь от разъедающего легкие газа, со сломанной ногой и несколькими ранениями, ко мне явился Хозяин. Он показал мне мою жизнь с другой стороны и предложил то, от чего я не смог отказаться. На одной стороне чаши весов – смерть, на другой – жизнь, но какая, я тогда не подозревал. Я ни капли не жалею о своем выборе. Вот так вот. Да, я очень старый, – устало улыбнулся Виктор.

– Похоже на спасение, – протянул Стас. Он чувствовал, как мысли начинают путаться, по всему телу разливается странный жар. Прикрыв глаза, он откинулся на подушку. Когда на его лоб легла холодная рука, он открыл глаза и увидел встревоженное лицо Виктора. – Кажется, я умираю…

Когда Стас снова открыл глаза, ему показалось, что прошла целая вечность, и он разучился дышать. Все тело ныло, голова была будто налита свинцом. Хоть в комнате и было темно, он сразу же заметил Виктора, дремавшего на стуле возле окна. Собравшись с силами, Стас приподнялся. Где-то в груди резко кольнуло, и он застонал.

– Стас? – спустя мгновение Виктор оказался около него. – Лежи спокойно. Все оказалось сложнее, чем мы думали.

– Только не говори, что вы вытащили меня с того света.

– Да, у Хозяина и там есть связи, – улыбнулся куратор.

Глава 7. Ника

Еще будучи совсем мальчишкой, Стас буквально кипел от негодования, когда все вокруг него носились. Лена заходила по пять–шесть раз в день, меняла повязки и вечно спрашивала, чуть ли не материнским голосом, не надо ли ему что-нибудь. В перерывы между ее посещениями наведывался Виктор. Играл роль строго, но заботливого ментора. Он то ругал, то наставлял на путь истинный. Но в его словах всегда сквозило что-то еще, незнакомая Стасу интонация. Почему-то голос наставника напоминал ему голос отца.

– Доброе утро! – Зайдя в комнату, Виктор первым делом направился к окну и одернул занавески. Комнату тут же наполнил тусклый осенний свет.

– Доброе, – Стас пытался придать голосу максимум бодрости. Ему казалось странным то, что всего лишь за неделю все его раны зажили. В память о них остались только несколько рубцов. – Надеюсь, ты пришел по делу?

Виктор с улыбкой оглянулся на Стаса.

– Какой ты нетерпеливый. Ладно, одевайся. Надо тебя выгулять, а заодно и поговорить о новом подопечном.

– Наконец-то!

Стас пулей вылетел из-под одеяла и принялся искать вещи по всей комнате. Джинсы оказались на стуле у окна, который облюбовал Виктор, футболка валялась под кроватью в компании с носками и одним кроссовком, второй кроссовок оказался под столом, и только новая куртка висела там, где ей было самое место – на гвоздике около входной двери. Быстро одевшись, Стас встал около входной двери.

– Ну, что, пойдём?

– Идём, идём, – ответил Виктор, не пряча улыбки. Опершись на трость (Стас снова удивился тому, что не заметил её сразу), Виктор с трудом поднялся.

– Не люблю осень, – ответил он на взволнованный взгляд юного наблюдателя. – Всегда обостряется боль.

– Но разве Хозяин тебя не вылечил?

– Наивный мальчик, – ответил куратор, выходя из комнаты. – Даже магия не способна справиться со старческими болячками и старыми травмами.

– Значит, в твоем возрасте я тоже буду больной и скрипучий?

– Ну и наглец! – засмеялся Виктор. – Я еще не такой старый, хотя… да, старый.

– После твоего рассказа про войну, меня все мучает один вопрос…

– Ну, примерно за сотню, – ответил Виктор.

– С ума сойти. А у тебя была семья? Жена, дети?

– У меня были родители, которых убили задолго до войны. Жена, дети… Знаешь, нам нельзя иметь семью.

– Почему? – искренне удивился Стас.

– Потому, что у нас не должно быть слабостей. К тому же, мы не имеем права зависеть от кого-то. И ещё, – Виктор остановился. – Запомни: сила и слабость человека в его близких. В нашем случае, слабость. Потому что самым уязвимым место будет твой любимый человек. Говорил ил нет, существуют колдуны. Они вроде и люди, но служат не нашей стороне. Они могут легко натравить на тебя или близкого тебе человека любое существо.

– Но зачем им это?

– Это весьма жадные существа. У их дел всегда есть заказчик. Представь такой вариант. Ты убиваешь, предположим, вампира, а у него остается подруга. Она идет к колдуну, тот находит тебя и указывает на близкого тебе человека. А на следующий день ты узнаешь, что твою жену или ребенка разорвал в клочки, например, оборотень. Знаешь, в этом мало приятного.

– У тебя так было?

– Да. Но закроем эту тему, – Виктор отвернулся и поднял воротник пальто.

«Мальчишка! Никогда не лезь в чужую личную жизнь! Ты рискуешь получить чужие тайны и боль», – Голос, как всегда, отреагировал мгновенно.

Когда они оказались на улице, Стас вдохнул полной грудью и тут же зашелся в кашле.

– Да уж, ты просидел дома слишком долго, – ухмыльнулся Виктор.

– Это точно, – кивнул Стас.

– Прогуляемся до кафе, – сказал Виктор, указав рукой вперед. – Твоим вторым подопечным будет вампир. Его зовут Ника, он обращён уже два года, так что знает все законы.

– Ника? – переспросил Стас.

– Что? Странное имя? – удивился Виктор, но тут же улыбнулся. – А, я же тебе не рассказывал. Обычно после того, как человек становится вампиром, он теряет свою прежнюю жизнь. Не только способность находится на дневном свету, но и всех своих близких, друзей. Но самое главное, он теряет память о прошлой жизни. Обычно у каждого новичка есть наставник – вампир, который его обратил. Во время ломки, когда организм человека перекраивается в организм вампира, наставнику становится видна истинная сущность новообращенного. И именно в этот момент вампиру дается имя.

– Но ведь Ника – это женское имя.

– Пожалуй, прощу тебе это упущение. Вообще Ника – это богиня победы, а имена богов, да и сами боги, они никогда не бывали однозначными. Мужчина, женщина… не более чем просто оболочка.

Стас молчал. Он был восхищен тем, как и о чем говорил Виктор. За всю свою жизнь он не встречал людей, которые хотя бы наполовину были похожи на него. Таких же мудрых и открытых.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.