Крадущиеся тени

* * *

Бен вздрогнул от неожиданно резкого телефонного звонка и поспешно снял трубку.

– Мэтт? В чем дело?

– Давай встретимся в городе. В доме Айви Джеймсон.

Бен перехватил трубку другой рукой и вытащил часы.

– Прямо сейчас? В воскресенье после обеда она, должно быть…

– Она мертва, Бен.

Бен не стал даже спрашивать, как она умерла. В голосе Мэтта он услышал все, что ему требовалось знать.

– Еду, – сказал он коротко.

Десять минут спустя он остановил свой джип позади патрульной машины Мэтта во дворе дома Джеймсонов на Роуз-лейн в двух кварталах позади Главной улицы. В обычные дни это было тихое место: большие старые дома, мирно раскинувшиеся на ухоженных газонах, пожилые люди, довольные тем, что от центра города их отделяет всего лишь необременительная короткая прогулка.

Бен заметил, что многие обитатели соседних домов вышли на крыльцо и провожают его взглядами, когда он вышел из машины. Они были слишком хорошо воспитаны, а возможно, и слишком напуганы, чтобы подойти поближе к дому Айви, но даже издалека было заметно, что их снедает любопытство.

Один из помощников Мэтта, бледный и напуганный, стоял у парадной двери и открыл ее перед Беном, когда тот поднялся на крыльцо.

– Привет, судья. Шериф в доме.

Бен вошел в дом. Это место было ему знакомо, как и большинство домов политически активных граждан Райанз-Блафф; голос Айви Джеймсон ему удалось заполучить лишь в результате изнурительной борьбы.

Круто изогнутая лестница вела на второй этаж из просторного холла, за дверью направо находилась нарядная столовая, налево – уютная гостиная, а прямо по коридору в задней части дома располагалась кухня. Дубовый паркет блестел, свежие цветы в красивой хрустальной вазе украшали стол в холле, во всей обстановке чувствовалось несколько чопорное достоинство.

Правда, чинную атмосферу нарушали двое мужчин, сидевшие на диване в гостиной; они были в одних носках, без башмаков, их побледневшие лица казались опустошенными от шока, а младший нервно курил сигарету и сыпал пепел в уже переполненную хрустальную сахарницу на кофейном столике, нарушая таким образом самый священный из строжайших запретов в доме Айви.

Бен знал их обоих. Старший был деверем Айви, а младший – ее племянником. Ни тот, ни другой не взглянули на него, а он не сделал попытки заговорить с ними.

Еще один помощник шерифа, дежуривший у дверей гостиной, молча сделал Бену знак следовать в заднюю часть дома. У него тоже был подавленный вид, а когда Бен проходил мимо, он прошептал:

– Шериф предупредил, чтобы вы были поосторожнее, судья. В кухне… пол скользкий.

«Скользкий» – это было еще мягко сказано.

Выложенный плиткой пол в кухне был залит кровью.

– Боже милостивый, – выдохнул Бен, остановившись на пороге.

Ему и раньше приходилось видеть сцены насилия, но не так уж часто, и прошлый опыт не подготовил его к чему-то подобному.

Мэтт, стоявший в двух шагах от порога, на одном из немногочисленных островков, оставшихся сухими, проговорил:

– Похоже, Айви в конце концов отдавила мозоль кому не следовало.

В кухне, судя по всему, разыгралось нечто чудовищное. Даже белые кухонные приборы были забрызганы кровью, колотые раны на тощем теле Айви невозможно было сосчитать. Она была полностью одета и, судя по нарядному платью, видимо, собиралась пойти в церковь. Какого цвета было раньше ее платье, определить не представлялось возможным: теперь оно стало бурым от крови.

На одной ноге осталась туфля.

– Видишь, как он ее оставил? – спросил Мэтт.

– Еще бы, – кивнул Бен, стараясь дышать через рот, потому что тошнотворный запах забивал ноздри. – В сидячем положении, прислонив спиной к рабочему столу. Руки на коленях. Та же поза. Монета есть?

– Пятак. В левой руке.

Если запах и беспокоил Мэтта, виду он не подавал. Бен указал рукой на пол:

– Следы ног. Это убийца?

– Среди прочих. Когда Айви не появилась в церкви, не пришла на воскресный обед, не позвонила и на звонки не ответила, ее мать послала зятя и внука проверить, не случилось ли с ней чего. Они зашли в дом с черного хода. Говорят, заскользили, как по льду, так и не успев сообразить, что происходит. Нам крупно повезет, если сумеем найти хоть один след не от их башмаков.

Мэтт кивнул в сторону окровавленного ножа, валявшегося на полу в двух шагах от тела Айви.

– Насчет орудия убийства вопрос не стоит. Он просто схватил нож с подставки.

– Следы взлома?

– Ни единого. Ее родственники утверждают, что она всегда запирала заднюю дверь. Она все двери запирала. У нее был бзик на этот счет.

– Выходит, она сама его впустила?

– Похоже на то.

Бен приложил к лицу носовой платок и попятился.

– Этот запах… Я не могу…

Стараясь не наступать на кровь, Мэтт вслед за ним вышел из кухни.

– Док Манро уже выехал. Мои эксперты тоже. Я только бросил взгляд на место преступления и сразу позвонил тебе.

– Ее поза, монета. Тот же почерк, Мэтт. Тот же человек.

– Да. – Мэтт тяжело вздохнул, его лицо еще больше помрачнело. – И он едва вытерпел три дня между двумя убийствами, Бен. И что еще хуже – между Бекки Смит и Айви Джеймсон не было ничего общего, кроме одного: обе они были женщинами. Белыми женщинами. В остальном они разные, как небо и земля.

– Знаю.

– Ты обратил внимание на подставку для ножей? Наверняка мы не узнаем, пока ее экономка не сделает для нас опись, но похоже, что один из тесаков для разделки мяса отсутствует.

Бен уставился на друга в молчании, не желая высказывать вслух страшные предположения, теснившиеся у него в уме.

Мэтт был более откровенен:

– Ублюдок скорее всего позаимствовал орудие для следующего убийства у этой жертвы. Как мило.

– Боже, – прошептал Бен, охваченный бессильным гневом при мысли о том, что убийца не остановится на этом преступлении, что он уже, наверное, наметил очередную жертву.

– И еще одна деталь, – бесстрастно заметил Мэтт. – На этот раз твоя леди-экстрасенс ничего не знала заранее.

* * *

К тому времени, как Бен добрался до дома Кэсси, уже стало темнеть. И все же он сразу ее увидел. Она сидела на веранде, свернувшись клубочком в одном из двух больших плетеных кресел.

Подойдя к ней, Бен заговорил:

– Охранная система вряд ли вам поможет, если вы будете сидеть снаружи, Кэсси.

Его голос прозвучал резче, чем ему хотелось.

Закутавшись в фуфайку, которая была ей велика на несколько размеров, подтянув к груди ноги в джинсах и обхватив их руками, Кэсси не взглянула на него, когда он заговорил.

– Мне пришлось выйти, – объяснила она тихо. – Меня душил запах крови. На свежем воздухе стало лучше.

Бен развернул второе кресло, чтобы сесть лицом к ней, и чуть ли не насильно заглянул ей в лицо. Ничего не вышло, она все равно смотрела мимо него. Теплая рука не коснулась его на этот раз.

– Значит, вы знали, что он опять убил.

Она молча кивнула. Лицо у нее было до того бледное, что даже губы выглядели совсем бескровными.

– Почему вы мне не позвонили?

– К тому времени, как я пришла в себя, было уже слишком поздно. Никто уже не мог ее спасти. Мне очень жаль. Мне очень, очень жаль.

– Вы что-нибудь видели на этот раз? Что-то такое, что помогло бы нам поймать подонка?

Кэсси медленно покачала головой:

– Нет. На нем было… что-то вроде маски.

– Откуда вы знаете? Он посмотрелся в зеркало?

– Нет. На этот раз я… Я вступила в контакт не с ним. Я подключилась к ней. Она… она плакала, но я видела его. На нем была какая-то маска, ужасная маска. Из тех, что дети надевают на Духов день[4].

– Зачем ему это делать? – удивился Бен. – Он же не собирался оставлять свидетеля!

– Я не знаю. Ну разве что… Маска сделала его еще более страшным. Наверное, в этом все дело. Он хочет, чтобы они боялись.

– А может, он знает, что вы следите за ним?

И опять Кэсси покачала головой:

– Нет.

– Откуда такая уверенность? Ведь вы подключились к ней, а не к нему?

– Я уверена.

После минутного раздумья Бен спросил:

– Почему на этот раз у вас был контакт с нею?

– Возможно, потому, что я была с ней немного знакома…

Голос Кэсси становился все более далеким, в глазах появилось странное затуманенное выражение.

– Вам часто случается подключаться к жертвам?

– Я всеми силами стараюсь этого избегать. Как ни ужасен мозг убийцы, сознание жертвы… еще хуже. Ужас и отчаяние, агония… – Кэсси снова покачала головой. – Меня это затягивает. Они меня затягивают. Они так отчаянно цепляются за жизнь…

Он удержался и не дотронулся до нее, хотя ему очень этого хотелось.

– Я сожалею.

Она зябко передернула плечами и наконец посмотрела на него, увидела его. Но на этот раз ее взгляд оказался не теплым, а скорее отстраненным и таким мимолетным… чуть ли не призрачным.

– Я больше не могу этим заниматься, – тихо и торопливо заговорила Кэсси. – Я знаю, что это мой долг, знаю, что дар ясновидения налагает на меня обязательства, и я всегда старалась… но больше я не могу. Я думала, что сумею выдержать… Что у меня было время… для отдыха. Я думала, что успела окрепнуть. Но я ошиблась. Я не могу еще раз пройти через это.

– Кэсси…

– Я не могу. Не могу вам помочь. Я даже себе помочь не могу.

– Вы же пришли ко мне, – тихо напомнил Бен.

– Знаю. Я хотела помочь. Но я не могу. Мне очень жаль.

Он пристально взглянул на нее.

– А то, что вы сегодня видели… Вы хотели это увидеть? Вы пытались подключиться к нему? Или к ней?

– Нет.

– В таком случае разве у вас есть выбор?

– Я могу уехать.

– Вы уехали из Лос-Анджелеса. Разве это помогло? Кэсси, монстры встречаются повсюду.

Она закрыла глаза и откинулась на спинку плетеного кресла. Бен долго следил за ней, пораженный и даже встревоженный неудержимо растущим желанием прикоснуться к ней, обнять ее. Раньше его никогда не привлекали эмоционально неустойчивые женщины, скорее наоборот. Уж если говорить начистоту, любая женщина, не сосредоточенная целиком на своей собственной жизни и карьере, стремящаяся к чему-то большему, чем самая поверхностная связь, очень быстро натыкалась на его уклончивость и глухую эмоциональную оборону. Джилл могла бы это подтвердить.

Потребность защищать и утешать была чужда его натуре. Он был из тех мужчин, которые предпочитают провести ночь в постели женщины с тем, чтобы встать и уйти на рассвете без всяких объяснений, сцен и суеты. Он всеми силами избегал любых эмоциональных привязанностей и вообще того, что выходило за рамки необременительной физической близости.

Требовательные женщины, безусловно, были не в его вкусе. Не то, чтобы Кэсси цеплялась за него или взывала о помощи. Напротив, она была сдержанной, замкнутой, и все в ней – уклонение от телесных и зрительных контактов, даже ее безразмерные наряды, маскирующие язык тела, – в буквальном смысле говорило о неприступности.

Но она была так одинока и беззащитна. Ему казалось, что объятия нужны ей, как ни одной другой женщине, но он не прикоснулся к ней. Ей бы это не понравилось, да и ему самому не хотелось ввязываться.

Наконец Кэсси заговорила усталым, опустошенным голосом:

– Несколько лет назад один из моих друзей-полицейских дал мне цитату из Ницше[5] и велел всегда держать ее на виду, чтобы я никогда не забывала: «Тот, кто борется с чудовищами, должен позаботиться о том, чтобы в пылу борьбы самому не превратиться в чудовище. Когда долго смотришь в бездну, бездна тоже смотрит на тебя». – Она подняла голову и взглянула на него измученными бездонными глазами. – Я не знаю, сколько еще я могу балансировать на краю бездны, оставаясь в живых, Бен. Всякий раз, когда я заглядывала в бездну, частица меня оставалась там.

– Вы никогда не смогли бы превратиться в чудовище.

– Я могла бы затеряться во чреве чудовища. Невелика разница.

Бен наклонился к ней, опираясь локтями на колени. Так он мог стать ближе и в то же время не касаться ее.

– Кэсси, только вам одной предстоит решать, стоит идти на риск или нет. Вы рискуете обнаружить себя перед этим маньяком до того, как мы его найдем. Рискуете проникнуть слишком глубоко в его мысли. Рискуете потерять часть себя во мраке его души. Только вы одна знаете, чего на самом деле это может вам стоить. И только вы одна можете судить о том, не слишком ли велика эта цена.

Она взглянула на него чуть ли не с любопытством.

– Один из рискованных моментов вы сформулировали сами. Как бы я ни была осторожна и искусна, в этом маленьком городке убийца скорее всего узнает, кто я такая. Но, невзирая на это, вы считаете, что мне следует попытаться помочь вам его поймать.

Бен ответил не сразу:

– Если вы решили покинуть Райанз-Блафф, значит, спорить больше не о чем. Инстинкт самосохранения я понимаю. Любой бы понял. Я буду уважать такое ваше решение, Кэсси. Но если вы останетесь здесь, вам придется помочь нам поймать его. Потому что, пока вы здесь, вы представляете для него угрозу. Вы умеете читать его мысли. Рано или поздно он об этом узнает. И тогда он придет за вами.

– Стало быть, вас мне удалось убедить, да? Что экстрасенсорные способности существуют?

– Давайте скажем так… я убедился, что ваши способности – не выдумка. Понятия не имею, как вам это удается, но вы обладаете сверхъестественным даром. И в данный момент мне необходим этот ваш дар, чтобы поймать убийцу, пока он не убил еще кого-нибудь в этом городе.

Кэсси медленно подняла голову, лежавшую на спинке кресла, и вздохнула.

– Хорошо. – В ее голосе прозвучала обреченность. – Что я должна делать?

А Бен уже жалел о своей настойчивости.

– После долгих споров я наконец убедил Мэтта, что вы должны посетить место преступления и посмотреть, не удастся ли вам за что-нибудь зацепиться. – После недолгого молчания он решительно добавил: – Но в настоящий момент я считаю, что вам нужно хорошенько выспаться. Все это может подождать до завтра.

Из груди Кэсси вырвался невеселый смешок.

– Очень мило с вашей стороны проявлять такую заботу, но это не слишком практично, да и неразумно. Я бы сказала, что мы не должны терять ни минуты. Если он совершил второе убийство так скоро после первого, это ничего хорошего не сулит. Дальше будет только хуже.

– Очень может быть, но вы измучены. Если вы будете так выкладываться…

– Вам не о чем беспокоиться, я не рухну без чувств при виде крови. Я сильнее, чем кажусь на вид.

Она поднялась с кресла. Движения ее были замедленными, но уверенными.

Бен тоже встал.

– Кэсси, несколько часов уже ничего не изменят. Она жила одна, Мэтт оставил вокруг дома оцепление, так что место преступления сохранится в первозданном виде. К тому же это… неприглядное зрелище, поэтому вам следует для начала набраться сил. Еще неизвестно, сумеете вы что-то там найти или нет. Я отвезу вас туда завтра… – Он осекся, увидев бинт, когда она подняла руку, чтобы откинуть волосы со лба. – Что, черт побери, произошло?

Кэсси взглянула на свою руку так, словно она принадлежала не ей, а кому-то другому, и рассеянно ответила:

– Я разбила стакан.

– Вы обращались к врачу?

– Порез был неглубокий. – Она вдруг подняла глаза на Бена. В них читалось недоумение. – Ее дом… Вы говорите, что нашли ее в доме?

– Да, на кухне. А разве вы не это видели?

С растущим напряжением в голосе Кэсси сказала:

– Кухня… Нет, это неправильно.

– Он, безусловно, убил ее там, Кэсси. Кровь была повсюду, и медэксперт утверждает, что она умерла именно там.

На краткий миг Кэсси закрыла глаза, потом открыла их и посмотрела на него чуть ли не с мольбой.

– О ком вы говорите, Бен?

– Как это «о ком»? Об Айви Джеймсон. Разве не ее вы… – Бен проследил за ней взглядом: она рухнула в кресло, словно у нее подкосились ноги. Он набрал побольше воздуха в легкие. – Вы хотите сказать, что есть кто-то еще?

– Да. Есть кто-то еще.

* * *

Бен позвонил Мэтту из машины, пока они ехали в город, и уж на этот раз шерифу удалось прибыть на место раньше их. Он выскочил на тротуар в ту самую минуту, когда Бен распахивал дверцу джипа. Было уже темно, но уличные фонари заливали тротуар ярким светом.

– Не ходите туда, – сквозь зубы процедил Мэтт.

На этот раз Бен не сомневался в правоте Кэсси, но все-таки ощутил шок, боль и угрызения совести. Он вылез из джипа, но так и не захлопнул дверцу.

– Она?..

Мэтт кивнул:

– Док установит время смерти точнее, но, по моим прикидкам, она была убита, пока мы находились в доме Айви. Мне очень жаль, Бен.

Бен невидящим взглядом уставился в распахнутую настежь дверь магазина Джилл Керквуд.

– Я должен был ее предупредить, чтобы она соблюдала осторожность.

– Это ничего бы не изменило, сам понимаешь. Я посоветовал ей быть осторожной, когда она приходила мне сказать, что кто-то следил за Бекки. И Джилл обещала мне соблюдать осторожность. Но даже если бы в городе действовал комендантский час, она не побоялась бы войти в свой собственный магазин мирным воскресным днем, чтобы привести счета в порядок.

– Я должен ее увидеть. Шериф схватил его за плечо.

– Нет, Бен, тебе там нечего делать. Мои люди прибудут с минуты на минуту, и уж на этот раз я в лепешку расшибусь, но позабочусь, чтобы они нашли место преступления в полной неприкосновенности. – Он перевел дух, потом настойчиво добавил: – Тебе не следует ее видеть, поверь мне.

– Как он ее убил?

– Ножом, как и остальных. Но только… то ли он убил ее где-то в другом месте, то ли она разозлила его не так сильно, как Айви. На месте практически нет следов крови. Только одна рана, насколько я мог судить. Левая грудь.

Бен обернулся и заглянул в джип. Верхний свет был включен: он хорошо видел бледное лицо Кэсси и ее понурую позу. Во время поездки она все молчала. Он снова повернулся к шерифу:

– Кэсси сказала… что Джилл была привязана спиной к чему-то с острым выступом.

– Да, ее усадили спиной к углу письменного стола. Поначалу он, видимо, связал ей руки за спиной, как и другим, но потом развязал и сложил их ладонями на колени.

– Монета?

– Четвертак. – Шериф выждал паузу. – Не возражаешь, если я прямо сейчас задам ей пару вопросов?

Бен не успел возразить, как Кэсси выбралась из машины и подошла к ним.

– Спрашивайте, шериф.

– Где вы сегодня были?

– Дома. До приезда Бена я была одна.

– Могли бы прямо сказать, что у вас нет алиби, – механически отметил шериф.

– Побойся бога, Мэтт! – возмутился Бен. – Ты же не думаешь, что Кэсси зарезала трех женщин!

Шериф грозно стрельнул глазами в его сторону и снова обратился к Кэсси:

– А где ваша машина, мисс Нейл?

– Итак, вы установили за мной слежку, – сухо заметила она. – Я так и думала. Моя машина здесь, в городе, шериф, и вам это уже известно. По моей просьбе ее отбуксировали сюда вчера утром, когда я обнаружила, что она не заводится. Сейчас она в мастерской на Главной улице, в квартале отсюда.

– И вы отказались взять машину напрокат.

– Она была мне не нужна. Я никуда не собиралась выезжать, пока машина в ремонте.

– Неплохое алиби. Очень даже неплохое.

Бен едва сдерживал рвущееся наружу раздражение.

– Она не могла проделать такое расстояние пешком, Мэтт. Ведь Джилл была убита всего несколько часов назад, не так ли?

– Да, верно. К тому же…

Мэтт бросил взгляд на Бена и умолк. Заканчивать его мысль пришлось Кэсси.

– Вряд ли у меня хватило бы физических сил всадить нож в грудь человека по самую рукоятку, – проговорила она столь же сухо и деловито.

– Вряд ли, – согласился шериф. – То есть это не исключено, но вкупе с другими фактами… маловероятно, что вы и есть убийца.

Бен почувствовал дурноту.

– Нож… Откуда ты знаешь…

– Он все еще у нее в груди, Бен. Судя по всему, это тот самый нож с кухни Айви.

– Господи Иисусе.

Шериф не сводил глаз с Кэсси.

– Как же так, мисс Нейл? Вы… видели, как он убивал Джилл, а с Айви Джеймсон проехали прямиком мимо кассы?

– Я не была знакома с миссис Джеймсон, хотя мне рассказывали о ней. А с Джилл я виделась и разговаривала, хотя всего один раз. Очевидно, этого оказалось достаточно для контакта: ведь я подключилась к ней, а не к нему.

– А почему не к нему? За сегодняшний день он убил дважды, причем у Айви устроил настоящую кровавую баню; как же вы могли ничего не заметить?

Кэсси покачала головой:

– Я не знаю.

Что собирался сказать шериф, так и осталось неизвестно, потому что именно в эту минуту подъехали полицейская машина и черный фургон с голубыми мигалками.

– Отвези ее домой, Бен. Нам надо поработать с экспертами на месте преступления. Завтра успеем с ней побеседовать, если ей есть что сказать по существу дела.

«Она» направилась обратно к джипу и села в машину, не сказав ни слова.

Бену хотелось упрекнуть друга за его холодную враждебность к Кэсси, но он знал, что это не поможет делу. Поэтому он сказал только одно:

– Я вернусь, как только отвезу Кэсси домой.

– Можешь не спешить. Я же говорил, ты мне здесь не нужен, Бен, и я не шутил.

– Это мое дело – осматривать место преступления, Мэтт.

– Только не в том случае, когда ты лично был связан с жертвой. Это неудачная мысль.

– Мы уже давно перестали встречаться, Мэтт, и ты это знаешь. Все кончилось много месяцев назад.

– И тем не менее.

– Я с этим справлюсь, – отрезал Бен.

– Хоть раз в жизни ты можешь прислушаться к моему совету и к моему профессиональному мнению? Черт бы тебя побрал, Бен, держись подальше отсюда!

– Мне придется выступать против ублюдка в суде. Ты не считаешь, что мне понадобятся детали с места преступления?

– Я считаю, что всю необходимую информацию ты сможешь почерпнуть из фотографий и полицейских отчетов. Бен, я прошу тебя как шериф и как твой друг: дай нам заняться этим.

Не дожидаясь ответа, Мэтт повернулся кругом и пошел навстречу своим коллегам. Бен проводил их взглядом, пока они не скрылись в магазине, потом сел в джип и завел мотор.

– Он прав, – сказала Кэсси.

– Я могу с этим справиться, – упрямо повторил Бен.

– Возможно. Но зачем вам это? Зачем проходить через это, если у вас есть выбор?

– У меня нет выбора. Это моя работа, Кэсси.

Она не отвечала, пока городские огни не скрылись в ночной тьме у них за спиной, а когда заговорила, ее голос зазвучал глухо:

– Спросите себя, хотела бы Джилл, чтобы вы увидели ее такой? Если вы не знаете ответа, я вам подскажу: ответ отрицательный.

Бен понимал, что она права.

– Ладно. – Несколько миль прошло в молчании, затем он снова заговорил: – Мне очень жаль, что Мэтт так с вами обращается. Он просто упрям, как мул. И впервые столкнулся с делом, которое может оказаться ему не под силу.

– Я понимаю.

– Не обижайтесь на него.

– Я не обижаюсь. Мне и раньше не раз приходилось сталкиваться с подобным отношением, поверьте. С его стороны совершенно естественно мне не доверять.

– Он просто не может примириться с мыслью о том, что в нашем тихом городке появился маньяк-убийца.

– В это и впрямь нелегко поверить.

Бен почувствовал, что состояние шока, в котором он пребывал до сих пор, постепенно проходит, сменяясь леденящим душу ужасом.

– Господи боже мой, три женщины убиты меньше чем за неделю! И мы понятия не имеем, кто их убил и почему! И не знаем, скольких еще он убьет, прежде чем мы его схватим. Вы были правы. У нас появился серийный убийца.

– Боюсь, что так.

– Бекки… Айви… Джилл. Помимо того, что все они были белыми женщинами, между ними практически не было ничего общего.

– Они посещали одну и ту же церковь? Бен задумался:

– Нет. Бекки и Джилл – да, они принадлежали к той же баптистской церкви, что и я, но Айви была методисткой. А что?

– Я точно не знаю. Было что-то такое в том, как он выложил эти монеты, – словно они были на алтаре или что-то в этом роде. Это заставило меня подумать о церкви. – Кэсси пожала плечами. – Но это не ясновидение, просто предположение.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Кассандра – в греческой мифологии дочь царя Трои Приама, получившая от Аполлона дар пророчества.

2

Образ действия, почерк преступника (лат.).

3

Орнаментальный стиль в искусстве и архитектуре начала XX века.

4

31 октября, канун Дня Всех Святых, когда, по поверью, злые духи празднуют свой шабаш.