Стерильно чистые убийства

– Более иди менее, – кивнул я. – “Калкон” надеется, что со временем кто-то из них явится с блестящей и совершенно новой идеей, которая принесет компании лишние пять миллионов долларов.

– Я бы не стал формулировать это так грубо, – улыбнулся он, – но общий смысл именно такой.

– Эверард был одним из трех ваших химиков-фантазеров, – подытожил я. – А двое других?

– Эллен Спек и Чарльз Демарест, – ответил Браунинг.

– Мне хотелось бы с ними поговорить, – сказал я.

– Пожалуйста, лейтенант. Можете воспользоваться моим кабинетом.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Сперва миссис Спек.

– Мисс Спек, – поправил он. – Я буду в кабинете у Тима Вейла, пока вы не закончите.

– Каковы его функции? – поинтересовался я.

– Он занимается коммерческой стороной дела. Когда у исследователей появляется что-нибудь интересное, Тим способен дня за два оценить коммерческую стоимость. Незаменимый человек.

– Пожалуй, я тоже поговорю с ним, но попозже.

– Как пожелаете, лейтенант. Здесь все любили и миссис О'Хара, и Джастина Эверарда. Уверен, что каждый окажет вам полное содействие. – Он поднялся с кресла и направился к двери. – Мисс Спек придет через пару минут.

Дверь за Браунингом затворилась, и я сел в только что оставленное им кресло. Видя перед собой простирающуюся в бесконечность столешницу, легко было представить себя крупным руководителем. Я закурил сигарету – просто чтобы стерильная атмосфера знала свое место – и почувствовал себя гораздо лучше, воспользовавшись девственно чистой пепельницей. Примерно через минуту раздался отрывистый стук в дверь, и в кабинет вошла первая из двух химиков-экспериментаторов.

Я дал бы ей лет двадцать пять. Короткие черные волосы едва прикрывали уши. Из-за очков в массивной черной оправе смотрели бесстрастные темно-карие глаза. Строго поджатые губы. Она была одета в белый комбинезон, деликатно подчеркивавший полную грудь, тонкую талию и стройные линии бедер.

– Мисс Спек? – вежливо проговорил я. – Не желаете ли присесть?

– Благодарю вас, – отвечала она сдержанным контральто.

– Я – лейтенант Уилер из службы шерифа.

– Мне сказал об этом мистер Браунинг. – Она закинула ногу на ногу, по-женски умело, не дав никакой пищи нескромным взглядам.

– Я расследую двойное убийство, – продолжал я. – Миссис О'Хара и мистер Эверард были убиты в номере мотеля прошлой ночью.

– Я знаю, – спокойно сказала она. – Джуди Трент позвонила мне в перерыве на ленч и обо всем сообщила.

– За каким чертом она это сделала? – не сдержавшись, воскликнул я.

– Откуда мне знать, лейтенант? – В ее тоне послышалась легкая насмешка. – Я химик, а не психиатр. Возможно, фатальная женская неспособность хранить секреты?

– Не морочьте мне голову. Должна же она соображать хоть немножко.

– Не думаю, будто Джуди меня очень любит, – равнодушно заметила мисс Спек. – Джуди пылала страстью к Джастину Эверарду и заподозрила, что у меня с ним интрижка. Между нами ничего не было, но опровергать подозрения ревнивой женщины очень трудно.

– Известна ли вам какая-нибудь причина, по которой кому-то могло понадобиться убить Эверарда? Она уверенно покачала головой.

– Работать с ним было легко, но он никогда не заводил разговоров о своей личной жизни. Я знала, что он холостяк, помешан на спортивных автомобилях, и больше, боюсь, ничего не могу вам сказать.

– А как насчет миссис О'Хара?

– Особенно близко с ней не общалась. Она казалась приятной женщиной и, конечно, была опытной секретаршей мистера Браунинга.

– Над чем работал Эверард?

– Точно не знаю. Мы, все трое, всегда держались поодиночке, каждый нянчился с собственным драгоценным проектом. При подобной работе беседуешь с кем-то, только попав в безнадежное положение. Когда заберешься в глухие дебри и сам дорогу найти не можешь. Работая над текущим проектом, думаю, Джастин еще не вышел на эту стадию.

– Не припомните ли чего-нибудь, пусть даже самого пустякового, что могло бы помочь расследованию?

– В данный момент нет. – Она одарила меня короткой безликой улыбкой. – Но если попозже что-нибудь вспомню, лейтенант, обязательно сообщу вам.

– Благодарю вас, мисс Спек. Если не трудно, попросите зайти мистера Демареста.

Высокие округлые ягодицы в высшей степени сдержанно колыхались под белым комбинезоном. Дверь закрылась за Эллен Спек, через пять секунд вновь отворилась, и в кабинет вошел Демарест. С густыми волосами песочного цвета и пышными баками, он смахивал на огромного косматого медведя. Надетый на нем свитер грубой вязки как будто был позаимствован у какого-нибудь шотландского горца, а дымящаяся трубка из корня шиповника – в ближайшем предприятии по сжиганию мусора.

– Чарльз Демарест, лейтенант, – громогласно представился он. – Гнусное дело, а? Чертовски гнусное. Оба убиты в расцвете лет, а? Ваше дело – докапываться до сути, а мое – помогать, правильно? – Он плюхнулся в кресло для посетителей и выпустил в мою сторону пухлое плотное облако вонючего дыма. – Судя по рассказам Эллен за ленчем, это преступление, совершенное в состоянии аффекта. Кто-то застукал их вдвоем в поганом номере мотеля, голых, а может, прямо в момент совокупления! Вспышка ревности, припадок безумия, пошли в ход ножи, и… – Он медленно покачал головой. – Обычное, к сожалению, дело. Полагаю, вам это известно как офицеру полиции, и вообще, а?

– Эверард был холостяк, миссис О'Хара – вдова, – указал я. – Кому ж их ревновать?

– Понятия не имею. Оба, знаете, казались такими тихонями. А в тихом омуте, как говорится, черти водятся, и все прочее. Что же тут может быть, кроме аффекта, лейтенант? Подвернулся случайно какой-нибудь праздношатающийся сексуальный маньяк-убийца? – Он снова с глубоким сомнением покачал головой. – Не похоже, а? К чему рисковать, набрасываясь на мужчину с женщиной, когда кругом полным-полно женщин, которые шляются в одиночку?

– Вы знаете, над чем работал Эверард? – спросил я.

– Не интересовался. У меня своих проблем хватает. Спросите Браунинга, это его дело. Только я удивляюсь насчет Джастина. Он и миссис О'Хара в мотеле… Я всегда думал, что он голубой. До чего иногда ошибаешься, а?

– Пожалуй, – буркнул я. – Может, для разнообразия постараетесь вспомнить, мистер Демарест? Постарайтесь вспомнить что-нибудь, любую мелочь, которая помогла бы расследованию.

Он осторожно вытащил из зубов шиповниковую трубку, с неподдельным изумлением вытаращил на меня глаза и горестно произнес:

– Слушайте, лейтенант, о чем же, по-вашему, я, черт возьми, толковал битый час?

– Благодарю вас, мистер Демарест.

Через пару минут после ухода Демареста в кабинет вернулся Браунинг и сморщил нос, учуяв зловонный дым, слоями плывший по направлению к кондиционеру, который своими механическими мозгами решил его проглотить.

– Надеюсь, они вам хоть чем-нибудь помогли, лейтенант?

– Ничем, – кисло проворчал я. – Где мне найти Вейла?

– Вниз по коридору. – Он схватил оскверненную хрустальную пепельницу и осторожно вытряхнул мой окурок в мусорную корзину. – Второй кабинет слева.

– Вы, конечно, уведомили его об убийствах?

– Конечно. – Он медленно заморгал. – А что, не следовало?

– Не имеет значения, – отмахнулся я. – Просто мне начинает надоедать сообщать людям уже известные им факты. Спасибо за разрешение воспользоваться вашим кабинетом, мистер Браунинг.

– Все, что угодно, лейтенант, в любой момент. – Он устроился в собственном кресле и тщательно смахнул со стола крошку пепла от сигареты. – Когда пожелаете.

Следуя указаниям Браунинга, я отыскал кабинет Вейла и вошел. Вейл оказался коротеньким, воинственным с виду типом, как будто выскочившим из витрины роскошного магазина, где демонстрируются костюмы, которые в этом году вам не по карману. Увидев меня, он сверкнул ослепительно белыми зубами и пожал руку, словно давным-давно потерянному корешу, восставшему из могилы.

– Рад познакомиться, лейтенант, но чертовски желал бы, чтоб это свершилось при более благоприятных обстоятельствах! Майлс сообщил мне жуткие новости, и, поверьте, я до сих пор потрясен!

– Майлс? – переспросил я.

– Майлс Браунинг. – Он ткнул пальцем в сторону кресла. – Прошу садиться. С радостью помогу вам, если смогу.

Я уселся в кресло.

– Мне пока удалось побеседовать с Джуди Трент, Эллен Спек, Браунингом и Демарестом. Если вы чем-нибудь сможете помочь, мистер Вейл, то станете приятным исключением.

– Никого не пробьешь, да? – сочувственно кивнул он. – По-моему, этот филиал “Калкон” вообще очень странный. Понимаете, все занимаются исключительно собственным делом.

– Это я уже слышал, – вставил я.

– Эта троица сидит взаперти в собственных лабораториях, все работают над своими фантастическими проектами, – затараторил Вейл. – Майлс пытается их пасти, только чтобы никто его в этом не заподозрил, а в главном офисе хотят побыстрей получить результаты, чтобы оправдать затраты. – Он неожиданно ухмыльнулся. – А я должен выудить из их диких формул и абракадабры, где стоят подряд по пятнадцать согласных, хоть что-нибудь, обладающее коммерческой стоимостью!

– Джен О'Хара была нимфоманкой, – сказал я. – Ее визит в тот мотель прошлой ночью был примерно шестым за последние несколько месяцев. Вас это не удивляет?

– Пожалуй. – Он помрачнел. – Не скажу, будто не догадывался о ее скрытой сексуальности, но всегда считал это тесно связанным с воспоминаниями о покойном муже. В противном случае, может быть, попытался бы приударить за ней. А так не хотелось ввязываться во все эти трагические переживания, понимаете?

– По-вашему, у нее была связь с Эверардом? Он задумался на пару секунд и в конце концов заключил:

– Если и была, то она никак этого не проявляла. А уж по поведению Эверарда вообще ничего нельзя было заметить. Он всегда казался холодной рыбой. Разговаривать с ним было все равно что со стенкой. Демарест – полная противоположность. Единственный способ заставить его замолчать – опрокинуть ведро воды на треклятую мерзкую трубку, которую он вечно сосет.

– Я слышал, у Эллен Спек что-то было с Эверардом?

– Правда? – Лицо его приняло озадаченное выражение. – Для меня это новость, лейтенант. Я всегда думал, что Джуди Трент, моя секретарша, тайком поглядывает в его сторону, но никогда и нигде ее с ним не встречал. Во всяком случае, мне по этому поводу ничего не известно.

– Поздравляю вас, мистер Вейл, – провозгласил я. – Вот и вы стали членом клуба, где никому ни о чем не известно. Наравне с остальными, вы абсолютно ничего не знаете. Так?

– Не уверен, – возразил он. – Есть одна вещь, которая удивила меня своей странностью, лейтенант. Я хочу сказать, если Эверард договорился с миссис О'Хара провести ночь в мотеле, они ведь должны были сперва вместе поужинать или что-нибудь в этом роде, правда?

– Почему вы считаете, что они этого не сделали?

– Вчера вечером около десяти я заскочил в “Кал-кон” за отчетом, который должен закончить и представить начальству в главный офис, и увидел, что у Эверарда в лаборатории горит свет, значит, он еще работал.

– Вы его видели?

– Нет, – сказал он. – Но слышал, проходя мимо двери, как он расхаживает по комнате. Можно проверить у охранников на проходной. Они регистрируют всех входящих и уходящих после пяти часов вечера до восьми утра.

– Спасибо, – поблагодарил я его как можно любезней, ибо он напомнил мне об элементарной вещи, которая сразу пришла бы на ум любому мало-мальски сообразительному копу.

– Если вспомню еще что-нибудь полезное, позвоню вам, – посулил Вейл, не скрывал самодовольства.

Я обратился к охраннику, услужливо предъявившему список, составленный прошлой ночью.

Там значилось:

ПриходУход

Мистер Браунинг19.2921.38

Мистер Эверард20.0020.57

Миссис О'Хара20.57

Мистер Вейл22.0422.14

Мисс Спек22.22

Мистер Демарест23.06

Я выяснил, что охранник, составлявший список, должен заступить на дежурство в восемь вечера. Может быть, Шерлок Холмс и сумел бы по этим данным раскрыть дело и заодно назвать имя убийцы. Мне же удалось лишь установить, что, похоже, Эверард с Джен О'Хара ушли одновременно в 20.57, так что Вейл не мог слышать шагов Эверарда в лаборатории после десяти вечера. Разумеется, если Эверард не умудрился незамеченным прошмыгнуть мимо охранника.

Судя по графику, вся эта компания, работающая допоздна ради будущей славы и процветания “Калкон кемиклс инкорпорейтед”, выглядела дьявольски добросовестной. Или, безнадежно размышлял я, они просто случайно назначили на ту ночь групповую оргию!

Глава 3

Дверь приоткрылась всего на три дюйма, передо мной мелькнули роскошно вьющиеся золотые волосы, а на меня уставилась пара недружелюбных синих глаз.

– В такую рань! – с упреком воскликнула Джуди Трент. – На целых двадцать минут раньше, черт побери!

– Мысль о новой встрече с вами ввергла меня в безумную спешку, – объяснил я. – Просто не мог больше довольствоваться предвкушением. Вдобавок у меня оказался шанс осмотреть комнату миссис О'Хара, пока вы заканчиваете одеваться.

– Заканчиваю? – воскликнула она. – Еще даже не начинала!

Открыв дверь, она предъявила доказательства. На ней было намотано пушистое нежно-голубое полотенце, и все. Оно кое-как прикрывало соски молочно-белых, свободно колышущихся грудей и едва не обнажало то, что пряталось между крепкими, красиво очерченными ляжками.

– Просто черт знает что, – бросила она через плечо, когда я двигался следом за нею в гостиную, наслаждаясь волнующим подрагиванием ягодиц, туго обтянутых полотенцем. – Я имею в виду свидание с копом, который всегда на посту.

– Сбросьте полотенце, и я сразу сдам свой значок, – предложил я.

– Распутный сукин сын, – скорчила она гримаску. – Если я чего не выношу, так это распутных копов, которые всегда на посту. – Одной рукой она крепко стиснула полотенце, другой сделала указующий жест. – Вот эта дверь ведет в комнату Джен, там сам справишься. Когда закончишь, можешь пойти на кухню и приготовить нам выпивку. Для меня водку со льдом. А ресторан, куда мы собираемся, милый и тихий?

– И дорогой, – добавил я. – Не забудь захватить побольше денег.

Она презрительно хмыкнула, юркнула к себе в спальню, мелькнув розовым и пушистым нежно-голубым пятном, и плотно закрыла за собой дверь. Я вошел в спальню миссис О'Хара, включил свет. В шкафу висела одежда, лежало белье, носовые платки, то же самое хранилось в ящиках комода. Стояла шкатулка с драгоценностями, которые на мой неопытный взгляд показались поддельными, и все. Ни личного дневника, ни старых писем, перевязанных красненькой ленточкой, ничего. Меня это несколько обеспокоило. Я выключил свет, закрыл дверь, прошел на кухню и приготовил выпивку. Вернувшись в гостиную, сел на диван и стал потягивать из своего стакана, наблюдая, как в стакане Джуди Трент медленно тают кубики льда. Время шло, и к ее возвращению они успели растаять полностью. Она надела длинное огненно-оранжевое платье с дразнящим вырезом глубиной дюйма в четыре. Платье так плотно прильнуло к бедрам, что я усомнился, надето ли под ним еще что-нибудь.

– Ты, надеюсь, не собираешься утверждать, будто эта прокисшая водичка, одиноко стоящая на столе, предназначена для меня? – холодно поинтересовалась она.

– Она скисла от ожидания, вместе со мной, – сказал я. – Если желаешь ее освежить, может, и мне нальешь заново? – Я с надеждой протянул ей пустой стакан.

– Слушай, ты, жалкий сукин сын, – проворковала она. – Кто из нас в отпуске, ты или я? Я встал.

– Ладно. Может, тем временем ты закончишь одеваться.

Она вытаращила на меня глаза, глубоко вздохнула, отчего под огненно-оранжевой тканью сразу обозначились соски, и проговорила скрипучим голосом:

– Иди в задницу! Я закончила одеваться.

– О'кей, о'кей, – заторопился я и быстренько ретировался на кухню, пока она в меня чем-нибудь не швырнула.

Когда я вернулся со свежей выпивкой, она сидела на диване, слегка барабаня пальцами правой руки по подушкам, и заговорила, беря у меня стакан:

– Ну что, начнем, пожалуй? Меня зовут Джуди Трент, а тебя…

– Эл Уилер, – представился я. – Привет, Джуди.

– Привет, Эл, – подхватила она. – Надеюсь, у тебя уже отпало желание пытаться поставить меня на место?

– Я действовал импульсивно, не смог удержаться. В следующий раз обещаю приложить побольше сил, – пообещал я, усаживаясь рядом.

– Ладно, – смиловалась она. – Открыл что-нибудь интересное в комнате Джен?!

– Только пропажу портрета.

– Какого портрета?

– Фотографии любимого мужа, столь трагически погибшего пару лет назад в автомобильной аварии, – пояснил я.

– У Джен никогда не было его фото. Если и было, я никогда его не видела. – Она смерила меня долгим подозрительным взглядом. – Ты мне снова морочишь голову?

– Просто странно. Замужество помогло миссис О'Хара решить ее физиологические проблемы, потом внезапная гибель мужа полностью сломала только что налаженную жизнь, и она опять докатилась до нимфомании. Я считал, что она должна хранить какие-то памятки о дорогом покойнике. Может быть, фотографию. Розу, засушенную между страницами их любимого сборника стихов. Хоть что-нибудь.

– Вот теперь, когда ты говоришь, мне это тоже кажется странным, – задумчиво проговорила она. – Джен никогда о нем особенно не рассказывала. Я всегда объясняла это тем, что она жутко тоскует, но, может быть, у нее просто был комплекс вины за все ночи в мотеле с другими мужчинами.

– Вполне возможно, – согласился я.

Мы покончили с выпивкой и спустились к автомобилю. Ресторан оказался тихим, как хотелось Джуди, и чертовски дорогим, гораздо дороже, чем хотелось бы мне. Крошек моллюсков, должно быть, безжалостно разлучили с родителями, чтобы набить на них цену, а приготовленный “по-деревенски” фазан стоил столько, что я ощутил себя настоящим деревенщиной, пусть даже еще не совсем нализавшимся. Импортный рислинг внушил мне вечную благодарность судьбе за перспективу получить к концу недели чек с месячным жалованьем, и к концу ужина я находился на грани нервного шока.

– Чудненько, – удовлетворенно заметила Джуди Трент, потягивая кофе. – Почему бы нам не подружиться?

– Почему бы тебе не прикончить кофе, чтобы мы могли улизнуть через черный ход и поехать ко мне на квартиру? – с чувством предложил я.

– А что такого особенного в твоей квартире? – холодно поинтересовалась она. – Кроме вполне подходящего для попытки соблазна местечка?

– Там мой дом, – сказал я. – Местечко, где выпивка мне яйца выеденного не стоит, в отличие от ресторана. Вдобавок там есть грандиознейшая стереосистема, какой ты никогда в жизни не слышала. Динамики в стенах, наушники, микшеры, и..

– ..и наверняка огромнейшая во всем Пайн-Сити лежанка, будь я проклята, – договорила она.

– И огромнейшая во всем Пайн-Сити лежанка, – подтвердил я. – Ну, и прочие прелести, например, живописный вид на жилой дом через улицу.

– Заметано! – задохнулась она от восторга. – Я просто балдею от живописных видов. Пошли!

Мы приехали ко мне на квартиру около десяти. Я усадил Джуди Трент на безразмерный диван, быстренько налил пару стаканов и включил стерео – приглушенные струнные с навевающей грусть гитарой. Когда из настенных динамиков льется такая музыка, вдоль позвоночника легонько бегут мурашки. Во всяком случае, у меня. Оставалось лишь мысленно суеверно скрестить пальцы, загадав, чтобы моя кудрявая спутница ощутила то же самое.

Добрых три минуты мы просидели в молчании, слушая музыку, после чего она мурлыкнула:

– Знаешь что, Эл?

– Что? – мурлыкнул я в ответ прямо в похожее на раковину ушко.

– По-моему, эта сцена прямо из тех времен, когда носили норковые манто и ботинки на пуговках. Очаровательно старомодно и мило. Великолепная старая сцена соблазна. Какой класс, сколько элегантности! Я тронута.

Я сразу ринулся выключать стерео и поспешил зажечь верхний свет. Никто не посмел бы назвать меня прирожденным неудачником, но я знаю – чтобы все было в полном порядке, надо пошевеливаться.

– Принесу тебе еще выпить, – сказал я. – Или предпочтешь посидеть, поболтать?

– Не торчи там и кончай артподготовку, – проворковала она. – Иди сюда, сядь. Можем же мы потрепаться немножко, правда?

Я вернулся к дивану и снова сел рядом с ней. Она сменила позу, положив ногу на ногу. Подол платья слегка приподнялся, обнажив прелестную округлую щиколотку.

– Как тебе показался “Калкон”? – светским тоном спросила Джуди.

– Абсолютно стерильным, – честно ответил я.

– А люди?

– То же самое.

– Эллен Спек… – Джуди тщательно сохраняла равнодушный тон. – Как я догадываюсь, ты с ней беседовал?

– Разумеется.

– Ну и что она обо мне натрепала? – чуть дрогнувшим голосом спросила Джуди.

– Ничего интересного.

– Эл Уилер, – взорвалась она, – если ты не расскажешь мне правду, я изувечу тебя на всю жизнь с помощью первого подвернувшегося под руку режущего инструмента!

– Сообщила, будто ты воспылала страстью к Эверарду, а к ней особой любви не питаешь, поскольку вообразила, что у нее с ним интрижка, которой на самом деле не было, но опровергать подозрения ревнивой женщины очень трудно. – На мой взгляд, вышло пусть вольное, но вполне точное изложение.

– И правда смахивает на заумный язык, каким изъясняется эта сучка, – напряженно проговорила Джуди. – Я не так уж сходила с ума по Джастину, но не возражала бы, чтоб он немножко приударил за мной. Только этого никогда не было, потому что эта ненасытная сука затащила его к себе в постель.

– У тебя есть доказательства?

– Не будь идиотом! – нетерпеливо воскликнула она. – Какие, к чертям, могут быть доказательства, если я не сидела у них под кроватью? Только женщина о таких вещах всегда знает.

– И поэтому, как я догадываюсь, ты никак не могла дождаться, когда мы выйдем из бара, чтоб немедленно ей позвонить и сообщить приятные новости об убийстве Эверарда?

– Я заботилась лишь о тебе, Эл, – самым невинным тоном заявила Джуди. – Зачем тебе надо, чтобы она изливала на твою грудь потоки слез, выслушав дурные вести?

– Надо, черт побери, – сказал я. – На ученом языке копов это называется “элемент неожиданности”. Людей неожиданно ошарашивает сильный шок, и они иногда проговариваются о таких вещах, о которых впоследствии жалеют. Никто даже не удивлялся, когда я рассказывал о двойном убийстве. Браунинг изо всех сил старался отреагировать должным образом, но оказался поганейшим на всем белом свете актером-любителем.

– Жалко, если я тебе все испортила, Эл. – Она положила ладонь на мою руку и нежно пробежала пальцами по бицепсу. – Может, можно поправить дело?

– Ты действительно этого хочешь? – осторожно спросил я.

Пальцы стиснули руку сильней.

– Конечно, Эл. Все, чего пожелаешь.

– Спасибо, Джуди, – поблагодарил я. – Трудно выразить это словами.

Ее зубки тихонько на пару секунд прикусили мне мочку уха, рука скользнула вдоль бедра и замерла в самом опасном месте.

– Спорим, я угадаю.

Рука сдвинулась на дюйм вверх, и мой дружок обеспокоенно заворочался, словно чуя, что ждет впереди. Она издала триумфальный смешок.

– Хочешь, попробую?

– Но только на ту же самую сумму, – озабоченно предупредил я. – Мне не хотелось бы оценить тебя слишком дешево, дорогая.

– На ту же сумму? – с недоумением переспросила она.

– Пятьдесят три доллара, включая чаевые, – уточнил я.

– Эл! – на сей раз в полном ошеломлении воскликнула Джуди. – Ты о чем говоришь?

– О счете из ресторана, – пояснил я. – И мне хочется, чтобы ты знала, что я расцениваю предложение оплатить его по-настоящему щедрым жестом с твоей стороны.

– Что?! – Еще секунду ее синие глаза были полны недоверия, а потом потемнели от неприкрытого гнева. – Ах ты, вшивый, жалкий…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.