Фольклор в Ветхом завете
Легенда о великом потопе играет большую роль в фольклоре племени лоло, занимающего почти неприступные горы Юньнаня и других провинций Юго-Западного Китая, где племя это сумело отстоять свою независимость от захватнических посягательств китайцев. Лоло настолько далеко ушли от первобытного состояния дикарей, что даже изобрели особый род иероглифического письма, посредством которого они записали свои сказки, песни, генеалогию и религиозный ритуал. Рукописи их в списках переходили от поколения к поколению. Лоло верят в патриархов, живущих теперь на небесах, а ранее живших на земле, где они достигали глубокой старости в 660 и даже в 990 лет, превзойдя, таким образом, своим долголетием самого Мафусаила. Каждая семья, охватывающая всех лиц, объединенных общим прозвищем, поклоняется своему особому патриарху. Самый известный из этих легендарных патриархов – Це-гу-дзих, которому приписываются некоторые свойства божества. Это он принес смерть в мир, открыв роковой ящик, содержавший семена смерти, он же наслал потоп. Катастрофа произошла так. Люди были нечестивы, и Це-гу-дзих отправил к ним на землю гонца, который попросил дать ему немного плоти и крови от смертного. Но никто не захотел дать, за исключением одного лишь человека по имени Ду-му. Тогда разгневанный Це-гу-дзих закрыл дождевые шлюзы, и воды поднялись до самого неба.
Но Ду-му, который исполнил требование божества, спасся вместе со своими четырьмя сыновьями в выдолбленной колоде из дерева pieris. Вместе с ним в той же колоде спаслись выдры, дикие утки и миноги. От его четырех сыновей произошли такие культурные народы, умеющие писать, как китайцы и лоло. А невежественные народы произошли от тех деревянных фигур, которые Ду-му сделал после потопа, чтобы заселить обезлюдевшую землю. До сих пор родословные таблицы предков, которые служат для лоло предметом культа в определенные дни года и во всех важнейших событиях жизни, делаются из того самого дерева, на котором их великий родоначальник нашел некогда спасение от потопа, и почти все легенды у лоло начинаются упоминанием о нем и потопе. При выяснении происхождения этой легенды следует иметь в виду, что лоло отдыхают через каждые пять дней на шестой; в этот день запрещается пахать землю, а в некоторых местах женщинам не позволяется шить и стирать. Сопоставляя с этим обычаем предания племени лоло о патриархах и о потопе, мы обнаруживаем в них следы христианского влияния. По всей видимости, А. Генри правильно объясняет их влиянием несторианских миссионеров, ибо несторианские церкви существовали в Юньнане еще в ХШ в., когда Марко Поло путешествовал по этой стране, а несторианец Алопен, как предполагают, посетил Китай еще в 635 г.
У камчадалов имеется предание о великом потопе, затопившем всю страну в первые дни существования мира. Немногие люди спаслись на больших плотах, составленных из стволов деревьев, связанных вместе; на эти плоты люди погрузили свое имущество и припасы и плыли по течению, бросая вместо якорей камни, обвязанные ремнями, чтобы не дать потопу унести их в море. Когда наконец вода спала, то люди и плоты очутились на суше у горных вершин.
В одной китайской энциклопедии встречается следующее место: «Восточная Татария. На пути от берега Восточного моря до Челу не встречается ни ручьев, ни прудов, хотя страна изрезана горами и долинами. Тем не менее в песке очень далеко от моря находят устричные раковины и щиты крабов. У населяющих эту страну монголов с незапамятных времен существует предание, будто в глубокой древности потоп залил страну, а после потопа все места, находившиеся под водой, оказались покрытыми песком».
Сказания о великом потопе на островах Малайского архипелага
Батаки на Суматре рассказывают, что, когда земля стала старой и грязной, создатель, которого они называют Дебата, наслал великий потоп, чтобы истребить все живые существа. Последняя человеческая чета нашла себе убежище на вершине высочайшей горы, и воды потопа уже доходили ей до колен, когда «господин всего сущего» раскаялся в своем намерении положить конец человеческому роду. Тогда он взял ком земли, обмял его, привязал к нему нитку и бросил его на поднимающуюся воду, а человеческая пара вступила на него и таким образом спаслась. Когда ее потомство размножилось, то ком земли разросся и превратился в ту самую землю, на которой мы ныне живем.
У туземцев острова Энгано, лежащего к западу от Суматры, также имеется сказание о великом потопе. Однажды, говорят они, морской прилив поднялся так высоко, что залил весь остров, все живые существа потонули; осталась в живых только одна женщина. Своим спасением она была обязана счастливой случайности, а именно: когда она плыла по воде, уносимая течением, то волосы ее запутались в колючем дереве, это дало ей возможность взобраться на дерево. Когда схлынули воды потопа, она спустилась с дерева и со скорбью увидела себя одинокой во всем мире. Муки голода заставили ее бродить по земле в поисках пищи. Не найдя ничего съедобного, она в отчаянии вернулась на берег, где еще надеялась поймать рыбу. И действительно, она увидела рыбу, но, когда попыталась поймать ее, рыба скользнула к одному из мертвых тел, множество которых плавало в воде и валялось на берегу. Чтобы не упустить ее, женщина подняла камень и ловко бросила его в рыбу, но та скрылась во внутренностях трупа. Женщина побежала к рыбе, но не успела сделать несколько шагов, как вдруг, к великому своему изумлению, увидела перед собой живого мужчину. Зная, что она была единственным человеком, пережившим потоп, она спросила мужчину, откуда он взялся; тот ответил, что кто-то ударил его мертвое тело, отчего он вернулся к жизни. Тут женщина рассказала ему о всех своих испытаниях, и оба решили попробовать, нельзя ли оживить всех других мертвецов таким же образом, т. е. бросая камни в мертвые тела. Сказано – сделано. Под ударами камней ожили утонувшие люди, и таким образом остров был вновь заселен после великого потопа.
Ибаны, или приморские даяки, из области Саравак на острове Борнео любят рассказывать о том, как нынешний человеческий род пережил великий потоп и как их прародительница открыла искусство добывать огонь. Дело происходило так. Однажды несколько даякских женщин отправились собирать молодой бамбук на корм скоту. Набрав его достаточно, они пошли по джунглям и набрели на какой-то предмет, который приняли за повалившееся большое дерево. Присев на него, они принялись очищать бамбук, как вдруг с удивлением заметили, что ствол дерева под лезвием ножа роняет капли крови. Но тут как раз подошли люди, которые тотчас же догадались, что то, на чем сидели женщины, было не деревом, а громадным удавом в состоянии оцепенения. Они убили змею, разрезали ее на части и отнесли мясо домой для еды. Когда они стали жарить мясо, то услышали странный шум, исходивший от сковороды, и в то же время начался страшный ливень, который с тех пор лил, не переставая, пока все холмы, кроме самых высоких, не оказались затопленными водой. И весь мир потонул, потому что те нечестивые люди убили и зажарили змею. Все люди и животные погибли в потопе, за исключением одной женщины, собаки, крысы и нескольких маленьких созданий, которые убежали на вершину очень высокой горы. Здесь, высматривая, где бы защититься от дождя, женщина заметила, что собака нашла себе теплое местечко под ползучим растением, которое раскачивалось по ветру взад и вперед и согревалось трением о ствол дерева, вокруг которого оно вилось. Женщина поняла, в чем дело, взяла кусок дерева и стала крепко тереть его о ползучее растение, пока не появился огонь – впервые на земле. Так было открыто после великого потопа искусство добывания огня посредством сверла.
Не имея мужа, женщина избрала сверло своим другом и родила от него сына по имени Симпанг-импанг; последний, как показывает само слово, был только наполовину человеком, потому что имел только одну руку, одну ногу, один глаз, одно ухо, одну щеку, половину туловища и половину носа. Эти природные недостатки отталкивали от него его товарищей по играм – животных, и ему наконец удалось избавиться от своего уродства благодаря сделке, заключенной с духом ветра, который стащил у него немного риса, разбросанного им по земле для просушки. Сперва дух ветра на требование Симпанг-импанга о вознаграждении за ущерб прямо отвечал, что не заплатит ни гроша, но, потерпев ряд поражений в борьбе с Симпанг-импангом, предложил в конце концов вместо гонгов и других ценностей, каковых у него и не было, сделать из Симпанг-импанга целого человека, дополнив его недостающими частями тела. Симпанг-импанг охотно согласился на это предложение. Поэтому-то люди с тех пор наделены двумя руками и двумя ногами.
По другой версии даякского предания, в начале потопа некий человек по имени Троу сделал себе лодку из большой деревянной ступы, которая до того служила ему для толчения риса. В эту лодку он сел со своей женой, собакой, свиньей, курицей, кошкой и другими живыми существами и пустился плыть по бездне вод. Утлая ладья справилась с бурей, и, когда, прекратился потоп, Троу с женой и животными высадился на берег. Ему теперь предстояла задача вновь заселить землю, после того как был истреблен почти весь род людской. Для этой цели он стал делать себе новых жен из камней, бревен и всего прочего, что попадалось ему под руку. Так он вскоре обзавелся многочисленной счастливой семьей, которая научилась пахать землю и дала родоначальников различных даякских племен.
У племени тораджа в центральной части Целебеса, говорящего на наречии баре, существует сказание о потопе, которым некогда были залиты все высочайшие горы, за исключением вершины горы Вавомпебато, и в доказательство достоверности предания туземцы ссылаются на морские раковины, попадающиеся на вершинах холмов, высотой свыше 2 тыс. футов над уровнем моря. Никто не избег гибели, кроме одной беременной женщины и беременной мыши, которые спаслись в свином корыте, причем вместо весла гребли черпаком до тех пор, пока вода не спала и земля не стала снова обитаема. Тогда женщина начала искать рис для посева и увидела сноп риса, свесившийся с дерева, вырванного с корнем, которое приплыло к берегу в том самом месте, где стояла женщина. С помощью мыши, доставшей с дерева сноп, женщина принялась опять сеять рис. Но прежде мышь выговорила себе в виде вознаграждения за оказанную услугу право на часть урожая. Вот почему мыши ежегодно являются на поля за получением причитающейся им доли спелого риса; однако они не вправе чересчур оголять поля. А женщина, когда пришло время, родила сына, которого, за неимением никого другого, взяла себе в мужья. С ним она прижила сына и дочь, от которых пошел весь теперешний человеческий род.
Обитатели небольшого острова Роти, лежащего к юго-западу от Тимора, рассказывают, что в стародавние времена море затопило землю, так что все люди и животные потонули, а все
S астения и травы полегли. Не осталось ни одного сухого места, даже самые высокие горы очутились под водой; только вершина Лакимола в местности Бильба одиноко возвышалась над волнами. На этой горе нашел себе убежище один человек со своей женой и детьми. Через несколько месяцев прилив начал затоплять гору все выше и выше, человек и его семья были в большом страхе, ожидая, что вода вот-вот дойдет до них. И они взмолились морю, чтобы оно вернулось в прежние берега. Море ответило: «Я сделаю это, если вы дадите мне животное, чьи волосы я не сумею сосчитать». Тогда человек бросил в пучину сперва свинью, потом козу, собаку и курицу, но все напрасно: море могло сосчитать волосы каждого животного и продолжало наступать на гору. Наконец человек бросил кошку, и на этот раз морю не удалось подсчитать число волос, и оно в смущении отступило. После этого явился морской орел, высыпал в воду немного сухой земли, и человек с женой и детьми спустился с горы и стал искать себе новую родину. А бог велел морскому орлу принести человеку всякие семена – маис, просо, рис, бобы, тыквенное и кунжутное семя, чтобы человек мог посеять их и прокормить себя и семью. Поэтому-то на острове Роти к концу урожая люди выставляют на деревенской площади снопы риса как приношение горе Лакимола. Каждый варит рис и несет его вместе с орехами бетеля, кокосовыми орехами, табаком, бананами и плодами хлебного дерева тоже как жертву горе. Люди пируют и пляшут в знак благодарности Лакимоле и возносят к ней молитвы о ниспослании на будущий год хорошего урожая, чтобы народ имел пищу в изобилии.
У дикарей Андаманских островов в Бенгальском заливе существует легенда о великом потопе, которую можно привести здесь, хотя эти острова, строго говоря, не относятся к Малайскому архипелагу. Дикари эти рассказывают, что спустя некоторое время после появления на свет люди сделались непокорными и равнодушными к велениям создателя, объявленным им при рождении. Тогда разгневанный создатель послал великий потоп, заливший водой всю землю, за исключением вершины Седдл, местопребывания самого создателя. Все, что было живого на земле, люди и животные погибли в водах потопа, кроме двух мужчин и двух женщин, которые, к счастью своему, находились в лодке, когда наступила катастрофа, и потому успели спастись. Когда наконец вода спала, эта горсточка людей высадилась на берег, но положение их было печальное, ибо все остальные живые существа утонули. Однако создатель, который носил имя Пулуга, милостиво пришел им на помощь и сотворил заново животных и птиц на пользу людям. Оставалось только одно затруднение: нельзя было зажечь огонь, так как потоп погасил пламя в каждом очаге, все предметы, конечно, сильно отсырели. В это время весьма кстати явился на выручку к людям дух одного из их друзей, погибшего во время потопа. При виде их беды он в образе зимородка улетел на небо и здесь нашел создателя, сидевшего у своего очага. Птица дотронулась было до горящей головни, намереваясь отнести ее в своем клюве друзьям, не имевшим огня, но впопыхах, а может быть, от волнения уронила головню на священную особу самого создателя, который, вне себя от негодования и корчась от боли, швырнул пылающую головню в птицу. Но он промахнулся, и головня со свистом пролетела мимо птицы и шлепнулась с неба на землю как раз в то самое место, где четверо людей сидели, дрожа от холода. Так люди добыли огонь после великого потопа.
Согревшись и поразмыслив на досуге обо всем случившемся, эти четыре человека, пережившие потоп, стали роптать на создателя, погубившего всех остальных людей, и пришли в такое раздражение, что даже замышляли убить его. Но сам создатель убедил их отказаться от столь нечестивого намерения, объявив им прямо, что лучше им и не начинать, потому что он тверд, как дерево, и никакие стрелы не поразят его, да еще прибавил, что если они посмеют тронуть его хоть одним пальцем, то за это каждая мать ответит кровью своих сыновей и дочерей. Эта страшная угроза возымела свое действие: они покорились судьбе, а смягченный создатель снисходительно и более спокойным тоном объяснил им, что люди сами навлекли на себя великий потоп своим своеволием и нарушением его велений и что всякое повторение этих преступлений в будущем повлечет за собою достойное возмездие. Это был последний случай, когда создатель явился к людям и говорил с ними лицом к лицу; с тех пор туземцы Андаманских островов никогда больше не видали его, но до сего дня продолжают исполнять его волю со страхом и трепетом.
Сказания о великом потопе в Австралии
Курнаи, туземное австралийское племя в Гипсленде, в Виктории, рассказывают, что некогда был великий потоп: вся страна очутилась под водой, все черные люди утонули, кроме одного мужчины и двух или трех женщин, которые спаслись на илистом острове близ Порт-Альберта. Всюду вокруг них была вода. В это время пеликан, или бунджил-борун, как называют эту птицу курнаи, плыл мимо острова в своей лодке и, увидев, в каком бедственном положении находятся эти люди, пришел им на помощь. Одна женщина оказалась такой красивой, что пеликан влюбился в нее. Когда она захотела войти в лодку, он сказал ей: «Не сейчас, а после» – стал по очереди перевозить остальных людей на материк. Боясь остаться наедине с перевозчиком, женщина не стала дожидаться его возвращения с последней переправы, а пустилась вплавь к берегу и исчезла из виду. Но прежде чем покинуть остров, она взяла полено, накинула на него свой плащ из меха опоссума и поставила его возле очага, чтобы обмануть перевозчика. Пеликан пришел за женщиной, чтобы перевезти ее, и крикнул ей: «Ну ступай!» Не получив ответа, он рассердился, бросился на мнимую женщину и со всего размаху толкнул полено ногой. Конечно, он только ушиб собственную ногу, а боль и досада за скверную шутку, которую сыграла с ним женщина, привели его в такое раздражение, что он тут же начал себя окрашивать в белый цвет, чтобы вступить в борьбу с мужем обманувшей его бессовестной плутовки. Но пока он еще был занят этими военными приготовлениями и одна половина его тела оставалась черной, а другая была уже белая, вдруг появился другой пеликан; не зная, что делать с таким странным созданием, полубелым и получерным, он ударил его своим клювом и убил на месте. Вот почему теперь у пеликанов черный цвет перемежается с белым; до потопа они были сплошь черные.
По словам аборигенов Виктории, живущих у озера Тайерс, великий потоп произошел следующим образом. Одна громадная лягушка некогда проглотила всю воду на земле, и никто не мог достать нигде ни капли воды для питья. Положение было совершенно невыносимое, особенно для рыб, которые бились на суше с открытыми ртами. И вот животные стали совещаться, как быть, и решили, что нет лучшего средства помочь беде, как заставить лягушку рассмеяться и таким образом изрыгнуть всю воду. Вслед за этим они собрались перед лягушкой и стали проделывать такие забавные прыжки и ужимки, что всякий другой умер бы со смеху. Но лягушка даже не усмехнулась. Она сидела, мрачная и безмолвная, с большими выпученными глазами и вздутыми щеками, важная, как судья. Желая испытать последнее средство, угорь ступил ей на хвост и стал вертеться, прыгать и кривляться самым уморительным образом. Тут уж лягушка не могла больше удержаться. С лица ее исчезло строгое выражение, и она наконец разразилась таким смехом, что слезы потекли из глаз и вода хлынула изо рта. Оказалось, однако, что животные получили больше, чем добивались, так как вода, выпущенная лягушкой, образовала великий потоп, в котором погибло много людей. Да и все человечество, наверное, потонуло бы, если бы тут не подвернулся пеликан, который подобрал к себе в лодку всех оставшихся в живых людей и тем самым спас им жизнь.
Сказания о великом потопе в Новой Гвинее и Меланезии
В округе Кабади, британской части Новой Гвинеи, у туземцев существует предание о том, что когда-то человек по имени Логеро и его младший брат рассердились на местных жителей и бросили человеческую кость в небольшую речку; вскоре после этого речка широко разлилась и образовала море, затопившее все низменности. Люди убежали в горы, где им пришлось, спасаясь от воды, взобраться на высочайшие вершины. Там они жили до тех пор, пока море не отступило, и тогда некоторые из них спустились в низменности, а другие остались в горах, где построили себе дома и развели плантации.
Вальманы, живущие на северном берегу Новой Гвинеи, рассказывают, что однажды жена одного очень праведного человека увидела большую рыбу, плавающую у берега. Она подозвала мужа, но тот никак не мог рассмотреть ее. Женщина посмеялась над ним и спрятала его за банановым деревом, чтобы он сквозь листья выслеживал рыбу. Когда он наконец разглядел ее, то страшно испугался и приказал своим детям не трогать эту рыбу. Но другие люди взяли лук, стрелы и веревку, убили рыбу и вытащили ее на берег. Хотя праведник предостерегал их, чтобы они не ели рыбу, они его не послушались. Тогда он тут же угнал животных наверх в лес, по паре от каждой породы, а сам со своей семьей взобрался на кокосовую пальму. Не успели нечестивые люди съесть рыбу, как вода поднялась со дна и с такой силой хлынула на землю, что никто не успел спастись. Все люди и животные потонули. Когда вода достигла верхушки самого высокого дерева, она столь же быстро спала. После этого праведник спустился с дерева вместе с семьей и стал разводить новые плантации.
Туземцы, живущие по реке Мамберамо, в голландской части Новой Гвинеи, рассказывают о великом потопе, вызванном разливом реки; вода залила даже гору Ванесса. Спаслись лишь один человек и его жена вместе со свиньей, казуаром, кенгуру и голубем. Эти люди и стали прародителями всего нынешнего человечества, а животные и птицы – прародителями всего существующего животного мира. Кости утонувших животных доныне еще лежат на горе Ванесса.
На островах Фиджи сложилась легенда о великом потопе, который на языке туземцев называется валаву-леву; по словам одних туземцев, он имел местный характер, а по словам других – всеобщий. Потоп произошел следующим образом. У великого бога Нденгея была чудо-птица, которая каждое утро будила его своим пением. Однажды два внука его не то случайно, не то умышленно убили птицу своими стрелами, а тело похоронили в земле, чтобы скрыть следы преступления. Бог из-за этого заспался и, жалея о пропаже любимой птицы, послал своего гонца Уто разыскать ее. Но поиски были напрасны, и гонец доложил богу, что нигде не нашел следов птицы. Вторичные поиски оказались, однако, более удачными и обнаружили преступление обоих внуков бога. Чтобы спастись от ярости своего разгневанного деда, молодые повесы бежали в горы и здесь нашли приют у племени плотников, которые охотно согласились построить частокол, достаточно крепкий для того, чтобы устоять против Нденгея и его сыщиков. Они оказались верными своему слову, и целых три месяца бог и его приближенные тщетно осаждали крепость. Наконец, отчаявшись взять частокол силой при помощи обычных военных операций, смущенный неудачей бог распустил свое войско и придумал другое, более верное средство мести за обиду. По его приказанию собрались темные тучи и разразились ливнем над обреченной землей. Один за другим были залиты водой города, холмы и горы. Но мятежники, засевшие в своем высоком укрепленном городе, долгое время спокойно взирали на вздымающиеся кверху воды. Когда же наконец волны стали заливать деревянные стены города и даже прорвались через частокол, мятежники обратились за помощью к некоему богу, который, согласно одному рассказу, посоветовал им построить плот из плодов шеддока [17], а по другой версии, послал им две лодки или научил их, как самим построить лодку для своего спасения. То был Рокоро, бог плотников, который вместе с своим помощником Гокола пришел им на помощь. Вдвоем они плыли в двух больших двойных лодках, подбирали тонущих людей и держали их в лодке, пока не прекратился потоп. Некоторые же говорят, что уцелевшие от потопа люди спаслись на больших посудинах, на которых плыли по воде. Так или иначе, но все версии легенды сходятся на том, что даже наиболее высокие места на земле были залиты потопом и что небольшая кучка людей спаслась на каких-то судах, которые после окончания потопа осели на суше, на острове Мбенга. Всех людей, переживших потоп, было восемь. Два племени погибли до последнего человека; одно из них состояло исключительно из женщин, а другое имело собачьи хвосты. Туземцы острова Мбенга претендуют на самый высокий ранг среди всех племен островов Фиджи на том именно основании, что люди, оставшиеся в живых после потопа, высадились на их острове, а вожди их всегда играли выдающуюся роль в жизни населения этой группы островов и величали себя «подвластными одному лишь небу». Говорят, что прежде жители этих островов всегда держали наготове лодки на случай нового потопа и что обычай этот только недавно был оставлен.
Меланезийцы с островов Новые Гебриды рассказывают, что их великий легендарный герой Кат исчез из мира во время потопа. Они показывают само место, откуда отплыл герой в свое последнее путешествие, а именно широкое озеро в середине острова Гауа. Во времена Ката на месте теперешнего озера находилась обширная равнина, покрытая лесом. Кат повалил одно из самых больших деревьев в лесу и принялся строить себе лодку из ствола дерева. Его братья, видевшие, как он обливается потом, трудясь над своей лодкой в тени густого тропического леса, стали подшучивать над ним. «Каким образом ты думаешь протащить эту огромную лодку через лесную чащу к морю?» – насмешливо спрашивали они его. «Подождите, увидите» – вот все, что он им отвечал. Когда лодка была готова, он посадил в нее жену и братьев и все живые существа, обитавшие на острове, не исключая крошечных муравьев, и заперся со всеми ими на судне, которое было снабжено крышей. Тогда начался ливень. Вся обширная котловина острова наполнилась водой, прорвавшейся через кольцо холмов к тому месту, где большой водопад острова Гауа и теперь еще с оглушительным ревом в туче водяных брызг низвергается в море. Здесь лодка пронеслась по бурным волнам сквозь стену холмов и, умчавшись в море, скрылась из виду. Туземцы говорят, что герой Кат пропал без вести, захватив с собою все, что было наилучшего на земле, но они ждут еще его радостного возвращения.
