Пылающие души

Но Джулия не стала тратить время на объяснения. Подбежав к двери, она распахнула ее и выскочила на крыльцо.

– Майлс, скорее сюда! – громко крикнула она в ночную тьму. Майлс выступил из темноты, заключил ее в объятия, и они зарыдали.

Когда они, наконец, разняли руки, Сара, в свою очередь, обняла молодого хозяина и подтолкнула его к двери.

– Вы простудитесь на ветру. Пройдите в кухню, я накормлю вас. Бог мой, как же вы исхудали, мистер Майлс! Кожа да кости!

Негритянка зашагала по спящему дому, высоко подняв свечу, а Майлс с Джулией последовали за ней, держась за руки. Джулия боялась, что если она отпустит пальцы Майлса, он исчезнет бесследно, как сон. Она пригладила его встрепанные волосы, коснулась бледной и худой щеки.

– Это ты! – взволнованно прошептала она. – Майлс, это и вправду ты!

Он снова крепко обнял ее и уселся за длинный деревянный стол, пытаясь в двух словах рассказать, что случилось с ним за последние восемнадцать месяцев.

– Я не был в армии, тем более в армии северян. Да, я ненавижу рабство, но я все-таки родился на Юге и потому не смог сражаться против своих товарищей.

– Понимаю, – пробормотала Джулия, вытирая заплаканные глаза. – А люди, которых ты считаешь товарищами, по-прежнему охотятся за тобой. Время от времени сюда заезжает шериф Франклин, расспрашивая о тебе. Тебе придется прятаться.

Майлс вздохнул, его плечи поникли.

– Знаю. Но я не задержусь тут надолго, Джулия. Я направляюсь на запад, чтобы начать жизнь заново. Здесь меня ничто не держит.

Сара поставила перед ним тарелку с остатками жареной курятины, Майлс схватил куриную ногу и принялся жадно обгладывать ее. Обменявшись взглядом с Джулией, Сара произнесла:

– Мистер Майлс, вашей сестре тоже есть, что сообщить вам. С тех пор как вы покинули дом, многое изменилось. Не делайте большие глаза, мисс Джулия: мы обе знаем, что надо накормить мистера Майлса и проводить его в путь, пока не вернулся мистер Оутс.

– Вирджил Оутс? – Майлс поднял бровь. – Он все еще здесь? В чем дело, Джулия? Мне показалось, что плантация выглядит запущенной. До заката я скрывался в лесу, но заметил, что в поле никто не работает. – Он подозрительно огляделся. – Джулия, я хочу знать все.

Глубоко вздохнув, Джулия вкратце рассказала брату о недавних трагических событиях в жизни семьи.

– Вирджил просил моей руки только для того, чтобы завладеть Роуз-Хиллом, и добился своего, потому что… – Она понизила голос и всхлипнула, вновь исполнившись ненавистью к себе. – Мама умирает, Майлс. Врач говорит, что ей уже недолго осталось. Странно, что она вообще прожила так долго.

Майлс сидел молча, с каждой минутой его лицо наливалось гневным румянцем. В ярости он согнул руками вилку и выпалил:

– Я этого не допущу! Клянусь Богом, я убью его! Где он? Он вскочил, опрокинув тарелку. Джулия тоже поднялась, вцепилась в руку брата и вскрикнула:

– Не надо, Майлс! Ты ничем не поможешь маме. А если Вирджил узнает, что ты здесь, он обратится к шерифу. Разве ты не понимаешь? Мы бессильны!

Она скороговоркой поведала брату о своих планах покинуть дом сразу после смерти матери и рассказала, как Сара и Лайонел понемногу уносили из дома ценности и прятали их.

– У нас нет другого выхода. Все мы должны скорее бежать отсюда.

Майлс высвободил руку и решительно направился к задней двери. Распахнув ее, он полной грудью вдохнул холодный ночной воздух, сжал кулаки и выпалил:

– Черт возьми, это же наша земля, наш дом! Я не допущу, чтобы он достался самозванцу! Ведь должен же быть какой-то способ остановить его!

– Увы! – Джулия встала за спиной Майлса, прижалась щекой к его спине и обвила руками талию. – Майлс, каждую ночь я молилась о том, чтобы ты вернулся, но теперь мне стало страшно. Пожалуйста, беги отсюда, а мы покинем дом, когда мамы не станет. Мы тоже отправимся на запад… Обернувшись, он глянул на Джулию в упор:

– Я хочу увидеть маму, Джулия. С Вирджилом Оутсом я еще успею поквитаться. Но я не могу уехать, не попрощавшись с мамой.

Джулия кивнула:

– Только сначала я подготовлю ее. Она не вынесет потрясения, если вдруг увидит тебя в комнате. А еще надо позаботиться о том, чтобы Вирджил ни о чем не узнал. Побудь пока здесь.

Майлс кивнул, и Джулия отчетливо почувствовала всю глубину его отчаяния.

Она прильнула к брату, желая излить душу, рассказать, как ненавистны ей стали ночи по вине Вирджила. А еще она мечтала поведать Майлсу о Дереке и кошмарах, которые преследовали ее каждую ночь. В них бледное лицо Дерека всплывало из-под воды неподалеку от розоватых бермудских пляжей.

Но она не решалась поделиться наболевшим, ввести брата в свой беспорядочный мир. Майлс мог в гневе убить Вирджила, не задумываясь о своей дальнейшей судьбе, и вряд ли бы понял ее чувства к Дереку. Нет, пока она должна молчать. Ей предстоит страдать в одиночестве. Когда мамы не станет, они уйдут отсюда, и ей придется забыть о Дереке, выбросить его из головы… и сердца.

Они слились в объятиях – брат и сестра, одинокие во враждебном мире. Сара молча наблюдала за ними, стоя в стороне. Она не знала, о чем думает Майлс, но понимала, что творится в душе Джулии. Однако выдать ее тайны негритянка не смела.

– Мы все вынесем, – прошептал Майлс, ободряюще поглаживая Джулию по спине и награждая ее ласковой улыбкой. – Вот увидишь, сестренка. Мы справимся.

«Да поможет вам Бог, – думала Сара, по щекам которой градом катились слезы. – Да поможет Бог вам обоим…»

Глава 15

– Мы отправимся в путь, как только ваша мать уйдет на небеса, – сказала Сара однажды днем. – Одежда уже собрана, у нас с Лайонелом почти нет вещей. Тащить тяжкую ношу нам не придется.

– Мне тоже, – согласилась Джулия, вынимая из обитого бархатом ящичка несколько последних серебряных вещиц. Сара спрятала их в складках передника. – Как была бы рада, если бы больше мне не пришлось беспокоиться за Майлса!

– Кто здесь упомянул имя убийцы?

Джулия вздрогнула и обернулась. На пороге столовой стоял Вирджил с ехидной улыбкой на губах. Как всегда, он был щегольски одет в рубашку тонкого полотна и вышитый жилет и поигрывал золотой цепочкой, свисающей из кармана для часов.

– Может, я ослышался? – добавил он.

Джулия поспешно взяла себя в руки и взглядом приказала Саре последовать ее примеру. Посмотрев на Вирджила, она притворно-невозмутимым тоном произнесла:

– Да, мы говорили о Майлсе, надеясь, что вскоре он вернется домой и нам больше не придется беспокоиться о нем.

– Я не желаю даже слышать это имя в своем доме! – взревел Вирджил. – Он преступник…

– Неправда! – вспыхнула Джулия. – И позвольте напомнить, что этот дом принадлежит мне! Не вам решать, кому здесь жить, тем более, когда речь идет о моем брате!

Вирджил схватил ее за плечи и резко встряхнул:

– Это мой дом, неблагодарная тварь, и если Майлс сунет сюда нос, я добьюсь, чтобы его повесили. А что касается тебя, я не потерплю дерзостей, ясно?

Джулия понимала, что злить Вирджила не следует, но его нападки на Майлса возмутили ее. Собравшись с духом, она вскинула руку и хлестнула Вирджила по щеке.

– Не смейте оскорблять Майлса! Если бы мама узнала, что на самом деле вы лгун и мерзавец, она…

Вирджил стиснул ее запястье и потащил за собой.

– Зачем же ждать, дорогая? Пойдем и скажем ей об этом сию секунду. Объясни ей, в чем я провинился. Ты сказала, что этот дом не принадлежит мне, да еще осмелилась ударить меня! Что ж, твоей матери пора узнать всю правду. Идем же со мной…

– Нет! – Джулия высвободилась и попятилась к Саре. – Это убьет ее!

– Ну и что? – Вирджил с усмешкой склонил голову набок. – Я давно этого жду. Разве больная старуха способна доставить мужчине удовольствие? Так пусть поскорее уберется с моей дороги! А если ты будешь вести себя как следует и чтить меня, то станешь хозяйкой Роуз-Хилла.

–Лучше умереть! Я ненавижу тебя, Вирджил! Будь меня ружье, я застрелила бы тебя не медля ни минуты! – Кровь бросилась в голову Джулии, и она поняла, что способна убить ненавистного мерзавца, не задумываясь.

– На твоем месте я придержал бы язык, – заявил он Джулии, заламывая ей руки и пытаясь повалить на пол. – Мы тотчас поднимемся в спальню и расскажем твоей матери, что каждую ночь проводили вдвоем, предаваясь страстной, неистовой любви. Я не стану скрывать подробностей, благодаря которым наш союз был еще слаще…

Джулия отбивалась, зная, что в этот час мать не спит и наверняка слышит громкие голоса.

– Отпусти меня! – шипела она, пытаясь ударить Вирджила по ногам. – Пусти немедленно! Прекрати!

Сара прижала руки к губам, чтобы сдержать испуганный крик. Страх сделал ее беспомощной.

Вирджил вновь сбил Джулию с ног. Падая, она налетела на стул, который опрокинулся с гулким стуком. Вирджил лихорадочно обводил комнату взглядом в поисках оружия. Заметив толстый витой шнур от колокольчика, подвешенный к потолку, он сорвал его.

Сара опомнилась и бросилась наперерез Вирджилу, чтобы защитить хозяйку, совсем забыв про серебро, спрятанное под передником. Серебряные вещицы с грохотом посыпались на пол.

Вирджил подозрительно оглядел серебро и окаменевшее от ужаса лицо Сары.

– Черномазая ведьма! Воровка! Я спущу с тебя шкуру!

– Нет, она не воровка! – Джулия вскочила, а Сара выбежала из комнаты. – Она собиралась почистить серебро и уложила его в передник, чтобы не ходить из кухни к сундуку несколько раз. Она ни в чем не виновата!

Вирджил молча смотрел вслед Саре, а когда, наконец, обернулся к Джулии, в его глазах горел дьявольский огонь.

– Ладно, с ней я разберусь позднее. А пока надо наказать тебя. Встань на колени.

Джулия не шелохнулась, и он зловеще добавил:

– Попробуй только ослушаться, и твоя мать немедленно узнает всю правду.

От пережитого испуга силы Джулии иссякли. Если ее матери и суждено умереть, то пусть она скончается не от ужаса и горя. Не видя иного выхода, Джулия повиновалась.

– Я возьму тебя здесь, на полу, как шлюху. – Тяжело дыша от предвкушения, Вирджил задрал платье Джулии и спустил до колен панталоны. Заставив ее раздвинуть ноги, он встал между ними. – А теперь получай, дорогая! – скомандовал он.

Он нанес сокрушительный, безжалостный удар, ворча от наслаждения. К счастью, все кончилось быстро. Оставив Джулию лежать на полу, Вирджил удалился.

Сара, которая наблюдала за ним из-за двери, бросилась к хозяйке, утирая слезы.

– Этот негодяй должен умереть, – всхлипывала она, обнимая Джулию. – Ему не место на земле. Скажите мистеру Майлсу, пусть отомстит за вас…

– Нет, Сара, так нельзя, – пролепетала Джулия. – Майлс и без того в опасности. Если его поймают, то казнят. Мы и сами осуществим задуманное. Ничто не изменилось.

Сара увела Джулию на кухню и помогла ей вымыться.

– А теперь ложитесь и вздремните немного, – посоветовала негритянка. – С мамой и братом вы повидаетесь, когда успокоитесь. Отдохните, а об остальном я позабочусь сама.

– Не время отдыхать. Мама наверняка слышала крики и встревожилась. Я должна пойти к ней.

– С хозяйкой посижу я и скажу, что вы оступились, упали и чуть не повредили ногу. Ступайте в постель.

Джулия была слишком слаба, чтобы протестовать. Саре пришлось почти нести ее вверх по лестнице. Достигнув площадки, они увидели, что Вирджил, стоя наверху и перегнувшись через перила, язвительно ухмыляется, наблюдая за ними.

– Что это с вами, Джулия? – с притворной озабоченностью спросил он. – Вам нездоровится? Какая жалость!

Сара застыла, а Джулия вновь испытала жгучее желание наброситься на него с кулаками. Они прошли мимо Вирджила. Очутившись в спальне, Джулия рухнула на кровать и дала волю слезам.

Вскоре ее веки отяжелели, но она боролась со сном, стараясь решить, как быть дальше. Так жить нельзя. Рано или поздно мать обо всем узнает. Джулия опасалась, что в припадке ярости она убьет Вирджила. Майлса в любую минуту могли обнаружить. С каждым днем положение становилось все более отчаянным.

«Может быть, стоит покинуть дом сейчас же, не дожидаясь смерти матери?» – внезапно подумала Джулия. Но разве она отважится на такой шаг? Что хуже – исчезнуть или ждать, каждый миг опасаясь самого страшного? Ни на один вопрос

Джулия не знала ответа.

Джулия опомнилась, почувствовав на своем плече руку Сары, и поняла, что сон все-таки сморил ее.

– Проснитесь, мисс Джулия! – торопливо шептала Сара. – Вставайте!

Посмотрев на окна, Джулия убедилась, что проспала довольно долго: небо уже потемнело, приближалась ночь.

– Как мама? – спросила она, ощущая знакомые уколы предчувствия.

– Плохо. У нее сейчас врач. Я заглянула в спальню и увидела, что он возится с серебристой штучкой на резиновых трубках.

– Это стетоскоп. Врач каждый раз пользуется им, чтобы узнать, как бьется мамино сердце. Но почему это так встревожило тебя?

– Он слушал ее и качал головой. Мистер Оутс тоже был там, смотрел на меня и усмехался, словно радовался тому, что ей хуже. – Негритянка испуганно таращила глаза. – Но я беспокоюсь не за хозяйку, а за мистера Майлса. Он велел Лайонелу передать вам, что хочет повидаться с матерью, прежде чем двинется в путь. Он видел, как помощники шерифа рыщут по лесу, и теперь опасается, что его найдут. Задерживаться здесь слишком опасно: он уезжает сегодня же, в полночь.

Джулия понимала, что Майлс поступает правильно. Мать обречена. Ее уже ничто не спасет – значит, надо подумать о себе и поскорее сбежать от Вирджила. Джулия не сомневалась в том, что если она останется дома, кто-нибудь из них непременно погибнет или будет убит.

Ее окатила волна горя. Как жаль, что нельзя поделиться бедами с матерью! Ей не хотелось покидать дом, зная, что мать она больше не увидит. А если мать решит, что Джулия бросила ее на произвол судьбы? Оставалось лишь надеяться на то, что Господь подскажет матери: на такой шаг Джулию толкнуло отчаяние.

Она быстро переоделась в розовое платье из плотной ткани с высоким воротом и длинными рукавами и уложила волосы в узел на затылке. Собственная внешность давно перестала беспокоить Джулию. При ее бедственном положении было легко забыть о себе.

Джулия велела Саре передать Майлсу, что увидеть мать до отъезда невозможно.

– Объясни, что она очень слаба, что у нас нет времени подготовить ее. Пусть Майлс ждет нас у кладбища. Мы будем там в полночь.

– Хвала Господу! – Сара возвела глаза к небу и пробормотала: – Я понимаю, вам больно покидать мать, но у вас нет другого выхода.

– Да, Сара, – с трудом выговорила Джулия. – А теперь ступай. Я в последний раз навещу маму. Собери побольше еды нам в дорогу. Только следи, чтобы Вирджил ничего не заметил. Нам придется бежать отсюда со всех ног – Вирджил наверняка отправит за нами погоню.

– Сегодня он шатался по всему дому, заглядывал в шкафы и сундуки. Должно быть, и в шкатулку с драгоценностями хозяйки. А Лайонел сказал, что он долго бродил по двору, словно искал что-то.

– Да, здесь оставаться слишком опасно. Поспеши.

Сара направилась к двери, но Джулия окликнула ее и велела посвятить в планы побега других слуг, которым Сара доверяла.

– Пусть позаботятся о маме – полагаться на Вирджила нельзя.

– Слушаюсь, мисс. – Сара поспешно вышла вон. Джулия появилась в спальне матери как раз в ту минуту, когда ее покидал доктор Перкинс. При виде Джулии он нахмурился, вывел ее в коридор и прикрыл дверь.

– Часы миссис Маршалл сочтены, Джулия, – скорбным голосом произнес врач. – Сердце едва бьется. Есть и другие признаки: бледность кожи, затрудненность дыхания. Ноги и руки быстро холодеют – кровь движется все медленнее. Она стремительно угасает. Этой ночи она не переживет.

– Я побуду с ней, – с дрожью проговорила Джулия, потрясенная признанием врача. – Больше я ничем не смогу ей помочь…

Врач положил руку на плечо Джулии:

– Я бы остался с вами, но у одной из моих пациенток начинаются роды. Она уже потеряла несколько малышей. По-моему, с моей стороны будет разумнее помочь появиться на свет крошечному человечку, а не провожать в мир иной обреченную пациентку.

– Конечно, поезжайте. Я пришлю к вам посыльного, когда… – Джулия осеклась. Ей было больно говорить о смерти матери, но еще больнее – сознавать, что в эту тяжкую минуту ее не будет рядом. Подобно многим соседям, доктор Перкинс наверняка удивится, узнав, что Джулия покинула дом так внезапно, не дождавшись, когда мать испустит последний вздох, однако их мнения и догадки не волновали Джулию. Ей предстояло слишком много испытаний.

Войдя в спальню, она присела на край постели и застыла, глядя на неподвижное тело матери. Ее грудь едва заметно поднималась и опускалась. Коснувшись материнской руки, Джулия обнаружила, что она пугающе холодна. Бросившись к кедровому сундуку, стоящему в углу, она вытащила еще одно стеганое одеяло и укрыла мать.

Часы тянулись с мучительной медлительностью. Время от времени Сара проскальзывала в спальню и сообщала, как идут приготовления. Она принесла Джулии чашку бульону, которую та нехотя выпила, понимая, что предстоящее путешествие потребует от нее немалых сил. Она понятия не имела, куда направится. Майлс намеревался двинуться на запад, пробыть там до окончания войны, чтобы когда-нибудь потом вернуться и предъявить свои права на Роуз-Хилл. Но оба понимали, что этого не произойдет. Они не вернутся. Прошлое ушло навсегда.

В восемь часов в спальню вошел Вирджил, взглянул на жену и громко хмыкнул:

– Ждать осталось недолго. Я уже повидал много умирающих и знаю это наверняка. По словам доктора Перкинса, она не дотянет до утра. Какая радость!

Джулия вцепилась в подлокотники кресла, в котором сидела, и ее сердце бешено забилось от презрения и ярости.

– Убирайтесь отсюда, негодяй! – с дрожью выговорила она. – Неужели в вашем злобном сердце нет ни капли уважения? Дайте ей хотя бы умереть спокойно!

Тише, тише, дорогая. Я вовсе не намерен мешать вам провести вдвоем последние часы – я еду в город, сыграть в карты. А утром, когда я вернусь, надеюсь, на двери будет висеть венок, стрелки на часах замрут, простыни закроют зеркала – словом, в доме воцарится траур.

Он подошел к Джулии и склонился, чтобы поцеловать ее в щеку. Джулия содрогнулась от отвращения.

Злорадно засмеявшись, Вирджил пробормотал:

– Разве так невеста принимает ласки будущего мужа? Вскинув голову, Джулия ошеломленно уставилась на него.

– Что вы сказали? – недоверчиво вымолвила она.

– Только не надо делать вид, что вы удивлены. Вы станете моей женой и хозяйкой Роуз-Хилла.

– Да вы и впрямь спятили! – выпалила Джулия во весь голос. – Скорее я умру, чем позволю вам еще раз прикоснуться ко мне! Запомните, Вирджил: если вы попытаетесь дотронуться до меня, клянусь, я убью вас!

Улыбка на его губах погасла, а глаза, которые еще минуту назад торжествующе поблескивали, холодно заблестели.

– В таком случае, может быть, разбудим вашу мать и сообщим ей о своих планах? А в качестве прощального подарка расскажем, как мы пожинали плоды своей страсти, пока она лежала на смертном одре?

Склонившись над матерью Джулии, он грубо потряс ее за плечи. Хрупкое тело приподнялось над кроватью, как будто тряпичная кукла. Но мать так и не открыла глаз, ее голова свесилась набок. Рот вдруг приоткрылся, словно в безмолвном крике.

– Оставьте ее в покое, негодяй! – Вскочив, Джулия оттолкнула Вирджила и заслонила собой мать. – Убирайтесь отсюда, Вирджил, или я пошлю за шерифом Франклином. Я не позволю вам мучить мою мать! Вы – воплощение зла, слуга дьявола!

– Вот как? Такое оскорбление нельзя оставить безнаказанным. Жена обязана почитать своего мужа. Я непременно преподам вам урок послушания.

Джулия уперлась руками в грудь Вирджила и оттолкнула его с такой силой, что он с трудом удержался на ногах. Схватив первое, что попалось ей под руку – фарфоровый кувшин, стоявший на столике у кровати, – Джулия угрожающе занесла его над головой.

– Уходите по-хорошему, Вирджил! Убирайтесь из спальни и из этого дома!

Он смахнул с сюртука воображаемую пылинку:– Будь по-твоему, Джулия. Дочь обязана проводить мать в мир иной – даже если придется на время забыть о страсти. Этого требуют правила приличия. Но помни, ты будешь сурово наказана! Джулия потрясла кувшином:

– Вон! Немедленно покиньте комнату, грязный развратник! Он с улыбкой попятился к двери:

– Хорошо, я ухожу. Но не забывай: Роуз-Хилл теперь принадлежит мне, и на твоем месте я придержал бы язык. Я вправе вышвырнуть тебя отсюда в любую минуту…

Больше всего Джулии хотелось ответить, что она ждет не дождется счастливого часа, когда навсегда избавится от общества Вирджила. Вместо этого она повернулась к Вирджилу спиной, глядя на мать. Вскоре послышался скрип двери – Вирджил ушел. Джулия вздохнула с облегчением.

Мать по-прежнему крепко спала, ее дыхание становилось все более затрудненным. Вошла Сара, вместе с Джулией они приподняли голову умирающей, чтобы поправить подушки. Это помогло: она задышала свободнее, но не открыла глаз. С каждой минутой ее сон становился все глубже.

Сара сообщила, что Лайонел и Майлс готовы двинуться в путь. Они раздобыли повозку и двух мулов. Все припасы были уже погружены, Сара ухитрилась даже собрать в сундучок вещи Джулии.

– А еще я положила туда все оставшееся серебро, – с гордостью призналась негритянка. – Надо забрать и драгоценности. Мы будем ждать вас на кладбище, мисс, и как только вы придете, мы отправимся в путь. Хвала Господу, злодей уехал в город, – добавила она.

Джулия пробормотала:

– Да, я скоро приду, Сара. Мне больно оставлять ее одну. Как жаль… – Она сглотнула, подавила всхлип и нежно коснулась пальцами лица матери. – Как жаль, что она не умерла до моего отъезда! Мне невыносимо думать, что она останется здесь с Вирджилом совсем одна. Боюсь, она не поймет, почему я бросила ее.

– Она ни о чем не узнает, – печально покачала головой Сара. – Мисс Джулия, я повидала немало умирающих, я знаю, как приходит смерть. Она будет лежать неподвижно до тех пор, пока ангелы не заберут ее душу на небеса. Вы уже ничем ей не поможете. А если бы она знала правду, она сама посоветовала бы вам бежать – уж я-то знаю!

Помолчав, Джулия прошептала:

– Ты права, Сара, но прошу тебя, дай мне побыть с ней еще немного.

Сара со вздохом вышла из комнаты.

Часы на каминной полке неумолимо приближали миг расставания. Джулии хотелось поговорить с матерью, о многом рассказать ей, но она не могла найти слов. Что сказать человеку, с которым прощаешься навсегда? Как примириться со смертью матери?

Часы пробили двенадцать, звуки боя повторило эхо в тишине спальни. Джулия сидела в кресле, придвинутом вплотную к постели. Присмотревшись, она увидела, что грудь матери продолжает подниматься и опадать. Со слезами на глазах Джулия прижалась губами к холодной, застывшей щеке.

Она встала и обнаружила, что ее ноги дрожат, как молодые сосны на ветру. Укрыв мать стеганым одеялом, Джулия бросилась вон, не оглядываясь. Все кончено. Больше у нее нет матери. Надо сделать рывок в будущее – так, как Дерек рухнул в морские воды, кишащие акулами. Завтра будет новый день. Джулия просила только об одном – о чем, должно быть,

молился Дерек в краткую долю секунды между жизнью и смертью: дать ей шанс – всего лишь один шанс – победить страх перед неизвестностью.

В коридоре тускло горели фонари. Джулия не позволяла себе в последний раз оглядывать дом, в котором родилась и выросла.

За стенами дома бушевал декабрьский ветер, пронизывающий до костей. Рождество наступило и прошло почти незамеченным. Несколько соседей заехали навестить Джулию, поделиться домашними лакомствами и попрощаться с ее матерью, которая уже никого не узнавала. Возможно, в следующем году Рождество будет совсем другим, с надеждой думала Джулия, шагая в темноту. Ее близкие соберутся за столом, будут петь и смеяться, не вспоминая о недавних горестях…

Она миновала амбар и хлев и по узкой тропе направилась к кладбищу. Ночь была безлунной, поэтому Джулия шла наугад, полагаясь на память. По этой тропе она ходила бесчисленное множество раз, и все-таки то и дело оступалась, натыкалась на колючие кусты, теряя драгоценное время.

Внезапно она услышала жалобный крик козодоя. Майлс! Такой сигнал они подавали друг другу еще в детстве, когда Майлс прятался в лесу, чтобы избежать наказания за какой-нибудь проступок. Тем же криком Джулия подзывала брата к себе, сообщая, что вокруг никого нет. Вот и сейчас она ответила на призыв, и тут же из-за ближайшего дерева выступила темная фигура. Майлс схватил ее за руку и прошептал:

– Все хорошо, Джулия. Мы готовы.

– Майлс… – прошептала она, чувствуя, как сердце обливается кровью от жалости к брату.

Майлс за руку повел ее за собой, но через несколько шагов остановился и с досадой сказал:

– Прошу тебя, ничего не говори. Знаю, ты сочувствуешь мне, потому что я не смог повидаться с мамой, но тут уж ничего не поделаешь. Я и без того рисковал, задержавшись в этих местах. Это промедление могло стоить мне жизни.