Танцы и не только

– Вот как? – Теодор тоже свободно откинулся в кресле. В правой руке он небрежно держал зажженную сигару. И так же внимательно следил за Райаном, прячась в облаке ароматного дыма.

Райан решил, что пора перейти к делу.

– Я явился сюда для того, чтобы просить у вас руки вашей дочери.

Даже теперь Теодор не выказал ни малейшего удивления – напротив, его губы раздвинула медленная, самоуверенная улыбка. Он подался вперед, опираясь локтями на колени, и посмотрел на свои крепко сжатые руки. Дым от сигары поднимался прямо ему в лицо.

– Сынок, – начал он, поднимая на Райана проникновенный взор. – Я знаю, от нее кто угодно потеряет голову. И я знаю, что ты совершенно искренне…

– Сэр, – решительно перебил Сент-Джеймс. Он больше не желал участвовать в этом странном спектакле, разыгранном Теодором Мередитом. – Мы с Катрой уже все обсудили. Я понимаю, что у вас могут быть возражения, да и мы не хотели действовать необдуманно и поспешно, но так или иначе мы поженимся – пусть даже против вашей воли. В случае вашего согласия на наш брак я готов взять на себя всю ответственность за разрыв помолвки с Честером. Если мы будем действовать обдуманно и сообща, нам удастся свести к минимуму тот урон, который может быть причинен репутации вашей семьи.

Теодор встал и заговорил так же сухо и деловито:

– Не могу сказать, что ваше предложение застало меня врасплох. Катра мне во всем призналась. Она раскаивается, но не скрывает правды. А правда состоит в том, что девочка совсем растерялась и не знает, что делать. То ей нужен Феррис, то вы. И кто знает, кого она пожелает через минуту? Поймите, она уже не в первый раз влюбляется вот так, «на всю оставшуюся жизнь» – если, конечно, ваше самолюбие позволит вам в это поверить. Господи, да я уже счет потерял ее увлечениям! Вот в этом самом кресле, – Теодор ткнул сигарой в то кресло, где сидел Райан, – перебывало множество молодых парней, желавших излить мне душу. Ей-богу, нашли себе исповедника! – И он покачал головой с самым сокрушенным видом. – Но при этом, мистер Сент-Джеймс, именно предложение Ферриса она приняла без кривляний и увиливаний, по собственному желанию – хотя, не скрою, мы с Честерами давно подумывали об этом союзе.

Райан слушал внимательно и не перебивал. Он верил, что Теодору довелось отклонить не одно предложение руки и сердца, сделанное его дочери, но отлично понимал и то, что все эти ухажеры ничего не значили для самой Катры. И что сейчас мистер Мередит попросту отшивает его точно так же, как отшивал всех прочих щенков, пытавшихся ухаживать за Катрой. Которая, в свою очередь, могла и понятия не иметь о том, что ей делали предложение.

– Мистер Мередит, это, безусловно, весьма интересная история, но ведь у нас есть самый простой способ разрешить эту загадку, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Если мы позовем сюда Катру, она сама скажет, к кому влечет ее сердце.

Теодор выдержал эффектную паузу, как будто и правда обдумывал такую возможность.

– Увы, это совсем не так просто! Представьте себе, Катра еще вчера уехала в Ричмонд со своей нянькой. Еще один пример непостоянства женского нрава. – Он добродушно хмыкнул и направился к письменному столу.

– Мистер Мередит, – воскликнул Райан, не скрывая своего недоверия, – простите меня, но этот отъезд выглядит более чем странно! Вряд ли здесь обошлось без вашего вмешательства! Ведь если бы мы имели возможность объясниться здесь и сейчас – это наверняка разрушило бы ваши планы, не так ли? Однако вы ничего не добьетесь. Вы лишь напрасно тратите время и причиняете Катре лишние душевные муки, силой принуждая ее выполнить прежние обязательства. – Райан Сент-Джеймс стоял напротив Теодора Мередита совершенно спокойно, однако его глаза метали молнии.

– Мой мальчик, – до обидного снисходительно возражал мистер Мередит, – Катра отправилась в Ричмонд по собственной прихоти. Меньше всего я бы хотел вас обидеть – но скорее тут не обошлось без вашего вмешательства, чем моего. Вам никогда не приходило в голову, что ее чувства к вам вовсе не такие пылкие, как вам показалось? Как я уже говорил, она настоящая красавица и разбивает мужские сердца походя, на каждом шагу! Эти бедные юноши тоже являлись сюда, полные радужных надежд, и уходили ни с чем. Но и Катра не носила на пальце их колец – в отличие от кольца Ферриса!

Райан сокрушенно вздохнул.

– А я надеялся, что вы не станете усложнять нам жизнь. Полагаете, мне придется самому отправиться к Катре в Ричмонд, чтобы разобраться в этом хаосе?

– Помилуйте, вы вольны поступать так, как считаете нужным! – Теодор театральным жестом развел руки. – Но прежде чем вы погонитесь за Катрой… – Он просмотрел пачку бумаг у себя на столе и извлек какое-то письмо. – Вот, не могли бы вы попутно доставить его Феррису? Это она написала перед отъездом. Я не предлагаю вам его читать, но если вы сами доставите письмо адресату, Феррис вполне может пересказать вам его содержание. Кстати, и мне не придется посылать к ним слугу. Увы, я понимаю, как вы подавлены случившимся, но ничем не могу вам помочь. Меньше всего мне хотелось бы снова оставить по себе неприятные воспоминания, как в нашу прошлую встречу, но я решительно отметаю все обвинения в свой адрес. Прошу вас, будьте мужчиной и отнеситесь ко всему, что я сказал, с должной стойкостью! Поверьте, так поступали почти все отвергнутые Катрой ухажеры!

Райан долго стоял молча, меряя Теодора непроницаемым взглядом.

– Могу ли я понимать ваши слова в том смысле, что, если Катра согласится выйти за меня замуж, можно считать, что вы дадите нам свое благословение?

– А вот об этом у нас будет особый разговор, – сухо отчеканил Теодор. – Пока же не могу сказать вам ни да ни нет. Собственно говоря, нам и обсуждать-то нечего! – И он беспомощно пожал плечами. У Райана на скулах заиграли желваки.

– Ну что ж, мистер Мередит, могу лишь пожалеть о том, что попусту отнял у вас столько времени. – Он решительно повернулся к двери и кинул через плечо: – Но не сомневайтесь, что нам придется продолжить этот разговор после того, как я все выясню с Катрой.

– Мистер Сент-Джеймс! – вдруг окликнул хозяин. Райан оглянулся. Теодор стоял, сжимая в руке письмо для Ферриса, и вопросительно смотрел на гостя. Райану показалось, что в выцветших голубых глазах мистера Мередита мелькнуло тщательно скрываемое злорадство.

Он неохотно взял письмо, не спуская с хозяина настороженного взгляда, небрежно кивнул и вышел.

Сент-Джеймс торопливо шагал по длинному коридору, и каждый шаг отдавался эхом на мраморном полу. Бард уже караулил у парадного и ловко распахнул дверь. Стоило Райану показаться на террасе – и конюх подал ему лошадь. В этом доме все словно сговорились выпроводить его как можно скорее. Точно так же, как до этого все словно ждали его визита.

Райан не успел проехать и мили, как ему изменила былая решимость. Он пустил коня шагом и вытащил из кармана письмо. Скорее это была записка, сложенная вчетверо и не запечатанная. Это окончательно развеяло его сомнения. Райан развернул листок и прочел:

Воскресенье, 25 октября

Брайтвуд

Дорогой Феррис!

Прости, что так неожиданно извещаю тебя о своем отъезде, но Венди Томпкинс пригласила меня погостить в ее новом доме в Ричмонде, а мне вдруг ужасно захотелось с ней повидаться. Это ненадолго – на неделю, от силы – на две, так что к дню нашей свадьбы я непременно буду дома.

Твоя Катра.

Райан прочел записку раз, и другой, и третий. Неаккуратный, неровный почерк говорил о том, что писали впопыхах. Райан никогда прежде не получал от Катры записок и не мог сказать, ее ли это рука.

Его прежние домыслы насчет того, что Катра испугалась отцовского гнева и последствий разрыва помолвки с Феррисом, становились все более безосновательными, но Райан не спешил от них отказываться. Возможно, Катра недостаточно уверена в нем и в его любви. Ведь из них двоих рисковать приходится только Катре, сам же Райан ничего не теряет. Если Катра разорвет помолвку с Честером, а Сент-Джеймс передумает и откажется на ней жениться, она может считать свою жизнь погубленной.

Нет, ему не следует принимать какое-то решение до того, как он сам переговорит с Катрой. Райан достаточно хорошо знал женщин и не верил, что страсть, с которой Катра отвечала на его чувство, была сиюминутным ложным увлечением. И он видел, какой страх терзал девушку при одной мысли о неизбежном объяснении с отцом.

Тем не менее она набралась отваги и сама настояла на том, чтобы первой встретиться с Теодором Мередитом…

Внезапно кровь застыла у Райана в жилах. Катра с таким отчаянным упрямством хотела сама объясниться с отцом… Уж не задумала ли она еще тогда отказаться от Райана и объяснить это отцовским гневом? Его руки невольно сжались в кулаки, а в груди стало тесно от душившей его ярости. Бешеным усилием воли Райан приказал себе успокоиться и не торопиться с решением до того, как он встретится с Катрой. Сент-Джеймс спрятал письмо и продолжил свой путь в Уэйверли, хотя внутри у него все сжималось в тугой тошнотворный комок.

Глава 8

Вот уже неделю Катра пребывала в Ричмонде, однако это нисколько не помогло избавиться от душившей ее смертельной тоски. Единственным утешением было то, что никто не знал о ее разбитом сердце. Слава Богу, ее увлечение небезызвестным Райаном Сент-Джеймсом прошло не замеченным местными кумушками и не стало предметом сплетен.

В городе по-прежнему оживленно обсуждали незавидную судьбу Кэндис Фэрчайлд. И хотя по большей части ей сочувствовали, кое-кто утверждал, что этого следовало ожидать и что своевольный нрав упрямой девицы не довел ее до добра. Конечно, это нисколько не оправдывало Сент-Джеймса, но ведь он не изнасиловал Кэндис, он даже пальцем ее не тронул, и не позволь она сама ему лишнее, вместо подмоченной репутации вполне могла бы иметь приличного мужа и семью!

От этих речей Катре делалось совсем тошно, и не только потому, что обвинения чаще всего были надуманными и несправедливыми. Она начинала ненавидеть саму себя. Ведь она проявила почти такое же своевольное упрямство, как пресловутая девица Фэрчайлд, и только счастливая случайность уберегла ее от позорной участи. Вряд ли ее возмутительное легкомыслие было бы встречено с большим снисхождением, чем поведение Кэндис. Вот почему всякий раз, когда речь заходила о мисс Фэрчайлд, в душе у Катры все замирало от сознания собственной подспудной вины. Эта мрачная тайна совершенно лишила Катру душевного покоя и преследовала ее. повсюду.

Венди все же удалось однажды вытащить ее в лавку модистки. Известная на весь город мадам Жанвилль давно устала от капризов избалованных богатых девиц, часто требовавших от нее настоящего чуда. Однако при виде мисс Мередит француженка с великим облегчением воскликнула, что впервые за долгие годы видит объект, достойный ее таланта. Катра была настолько подавлена, что едва согласилась заказать два туалета и поспешила покинуть ателье, дав обещание непременно побывать здесь снова, когда у нее будет хорошее настроение.

Венди, в свою очередь, лезла из кожи вон, стараясь услужить свой драгоценной гостье. Ожидая приезда Катры, она даже не поленилась спросить совета у кое-кого из знакомых по поводу развлечений, достойных этой молодой особы. Все как один сошлись на том, что в честь гостьи необходимо устроить как минимум званый обед, а лучше – настоящий бал.

Венди отнеслась к этой затее с восторгом: еще бы, впервые в жизни она станет хозяйкой бала! Не откладывая дела в долгий ящик, она принялась готовить торжество и рассылать приглашения, в суете не потрудившись хотя бы справиться, получила ли Катра ее письмо и собирается ли она вообще приехать в Ричмонд.

Вечером того дня, когда они посетили мадам Жанвилль, Венди все-таки сообщила девушке о предстоящем торжестве и добавила, что Катра просто обязана быть довольной, поскольку бал дается в ее честь.

– Бал? – Катра вначале подумала, что ослышалась. – Но, Венди, это для меня слишком большая честь! Ради Бога, откажись от этой затеи! Мне вполне достаточно твоего общества! Лучше мы посидим вдвоем и поболтаем! – У бедной Венди сделался такой несчастный вид, что Катра не выдержала. – Хотя, впрочем, почему бы и нет?

Надо же мне где-то появиться в том платье из желтого атласа, что мы купили у мадам Жанвилль?

– Ну конечно! – просияла Венди. – То, что все в оборках? Ох, Катра, все кавалеры будут у твоих ног, вот увидишь! И мы повеселимся от души!

Катра криво улыбнулась и едва дождалась, пока Венди оставит ее одну. Она без сил рухнула на кровать и подумала о том, что ей не стоило являться в Ричмонд. Вот если бы можно было лежать так, не двигаясь, до самой свадьбы…

Она как-то не задумывалась о том, что должно произойти после свадьбы и как она будет жить дальше. Она просто убедила себя, что если ей удастся дожить до этого дня, все ее тревоги и печали развеются сами собой. Вот выйдет она за Ферриса – и избавится от снедавшего ее тайного стыда и тоски. Ведь он будет ее обнимать, и целовать, и даже займется с ней любовью, и тогда она, окончательно выкинет из головы постыдные воспоминания и страх быть опозоренной в глазах всего света. Да, ее желание забыть о Райане Сент-Джеймсе было настолько велико, что на время вытеснило все сомнения по поводу брака с Феррисом.

Райан Сент-Джеймс. Ее бросало в дрожь от одного его имени. Господи, хоть бы он умер, что ли! Катра не представляла, как будет принимать его у себя в доме в качестве делового партнера Ферриса.

А вдруг Феррис пригласит его на свадьбу?! Катра судорожно попыталась вспомнить список гостей. Кажется, мистер Сент-Джеймс там не значился… Впрочем, ему самому хватит ума не являться… или нет? Катра так разволновалась, что не нашла в себе сил подняться и провалялась в кровати весь остаток дня.

Но мало-помалу живая и деятельная натура молодой девушки брала свое, и, хотя в глубине души по-прежнему жила тайная тревога и страх, Катре скоро прискучило добровольное затворничество. Она уже не сердилась на Венди за то, что та собиралась устроить бал. Ей самой захотелось развлекаться и танцевать, и она с охотой приняла участие в предпраздничной суете. Ее хорошее настроение не пострадало даже из-за Делии Честер, свалившейся на них как снег на голову. До Делии дошли слухи о том, что Томпкинсы устраивают бал, и она примчалась в Ричмонд на почтовом дилижансе. Правда, у Венди не нашлось для нее свободной комнаты, и Делии пришлось остановиться у Лотропов, старых друзей ее семьи.

Она привезла с собой новости о Райане и Феррисе. После того как друзья побывали на свадьбе у Уэстбруков, им пришлось срочно отправиться в Вашингтон. Кажется, что-то случилось с их драгоценным бизнесом – Делия никогда не была сильна в такого рода делах и не помнила, что там стряслось, – и ее, бедняжку, бросили совсем одну. Вот она и не удержалась и приехала в Ричмонд. Делия готова была без конца жаловаться на своего жестокого кузена. Дескать, если бы не он, Райан тоже приехал бы в Ричмонд, он так и собирался сделать, но Феррис его отговорил.

Утром долгожданного дня Венди окончательно изменила выдержка. Она металась между своей и спальней Катры, как девчонка перед своим первым балом. Следя за тем, как Бетти укладывает Катре волосы, она трещала без умолку, заваливая подругу бесполезными новостями и слухами.

– Ох, а еще на балу будет Сирил Поттер. Ну, у которого жена в прошлом году сбежала с цыганским табором. Никогда не могла понять, почему она так сделала, – ведь Сирил такой душка! Уж во всяком случае, он всегда выбрит и чисто одет – не то что эти цыгане. Да вдобавок у него денег куры не клюют, а ей теперь и надеть-то небось нечего! Малькольм говорит, что мистер Поттер сказочно богат благодаря своим складам. А Милли Поттер все считали белой швалью и нищенкой, и он женился на ней только потому, что она была молоденькая и хорошенькая, и ей было все равно, за кого идти – даже за такого старика, как Сирил! Так, погоди, кого же еще я пригласила… Ага, Пенни Уортингтон! Ты наверняка про нее слышала. Все считают ее сногсшибательной красавицей и говорят, что Бейкер Мэнсфилд стрелялся из-за нее с Генри Стивен-сом! Бейкер Мэнсфилд все отрицает, а Генри Стивене пропадал где-то две недели, а теперь появился, но хромает на одну ногу! – И Венди многозначительно кивнула отражению Катры в зеркале.

Бетти хмыкнула, аккуратно сворачивая пышные волосы молодой хозяйки в тугой узел на затылке.

– Вполне похоже на проделки нашего Бейкера, не так ли, мисс Катра?

Катра сердито скривилась в ответ, и Бетти снова хмыкнула.

– Еще я пригласила Джуниора Бересфорда… – забормотала Венди, но тут в комнату вошла служанка и сказала, что если ее хозяйка хочет успеть уложить волосы, то лучше заняться этим не откладывая. Однако Венди не спешила уходить и шепнула Катре на прощание: – Ты сегодня такая бледная – просто ужас. Если хочешь, я могу поделиться с тобой румянами. Понимаешь, мне пришлось обзавестись ими после медового месяца. Я тогда была бледной, как привидение, и все, кто приходил к нам с визитами, начинали охать и причитать – ну я и решила накраситься! Только не проболтайся Малькольму! —…

Катра не могла не согласиться, что выглядит довольно бледной, а под глазами – у нее залегли темные круги. За эти две недели от нее остались кожа да кости, и теперь скулы сильно выступали на ее лице. Даже платье, приобретенное всего пару дней назад у мадам Жанвилль, пришлось ушивать в талии, чтобы оно сидело точно по фигуре. Разозлившись на себя за то, что все еще переживает из-за Райана, она решительно обернулась к Венди и сказала:

– Спасибо, это будет очень кстати!

Завершая свой туалет, Катра надела массивное ожерелье из ониксов в золотой оправе. Если бледность замаскировать при помощи румян, у нее будет вполне приличный вид.

Ее светлые пышные локоны спереди обрамляли нежное выразительное лицо, а сзади образовывали тяжелый тугой узел, украшенный золотой сеткой с шестью великолепными ониксами. Платье из золотисто-желтого атласа казалось еще более пышным из-за кружевных воланов по подолу. Глубокий вырез и рукава были отделаны роскошным черным бархатом, сочетавшимся с пышным веером из черных страусовых перьев.

Венди не уставала восхищаться нарядом Катры и клялась и божилась, что она покорит сердца всех мужчин на балу. Даже Малькольм изменил своей обычной сдержанности и настоял на том, что сам проводит леди к гостям.

Первым, кого Катра заметила в зале, был юный мистер Форсайт, с которым ей пришлось познакомиться по дороге в Ричмонд. Он не спускал с нее глаз, но осмелился подойти поближе лишь после того, как Катра поощрила его милостивой улыбкой. Наверное, он все еще робел перед ней – ведь она молчала на протяжении всего пути!

– Мисс Мередит, как я рад вас видеть! – радостно воскликнул он. – Вам нравится Ричмонд?

– Да, здесь очень мило, только слишком холодно! Мистер Форсайт, боюсь, что в прошлую нашу встречу я вела себя не совсем учтиво. Простите, если я чем-то вас обидела!

– Ах, ну что вы, право, какие тут извинения! Напротив, я был очень встревожен, узнав о вашем нездоровье! – с чувством возразил Форсайт. – Надеюсь, вас уже осмотрел наш уважаемый доктор Вестин?

– Все было не настолько серьезно, чтобы обращаться к врачу. – Катра улыбнулась, ощущая, как от простого человеческого сочувствия ей делается легче на душе. – А что ваш брат и его жена? Они будут сегодня на балу?

– Ну конечно, а как же, они непременно будут здесь! – Юноша расцветал на глазах, тронутый ее вниманием. – Аннабел слишком любит танцевать, чтобы позволить Стюарту пропустить такой великолепный вечер! – Он добродушно рассмеялся, и Катра подумала, что тоже не прочь иметь такого брата. – А вы, мисс Мередит? Вы окажете мне честь?

– Благодарю вас, мистер Форсайт, я с удовольствием приму ваше приглашение! – отвечала она. Через миг они оказались среди кружащихся пар, и Катра с упоением отдалась во власть музыке. Кровь быстрее побежала у нее по жилам, на сердце стало совсем легко, и через минуту она уже не понимала, как позволила какому-то мужчине довести ее до такого подавленного состояния, в котором она пребывала последние дни.

Ну что ж, урок получен и усвоен. Отныне Катра будет мудрой и закроет свое сердце для бесполезных страстей. Порукой тому станет ее собственный горький опыт.

Приняв такое решение, она с интересом оглянулась на гостей, собравшихся в зале. Между прочим, мистер Форсайт весьма гордился тем, что заполучил в партнерши первую красавицу на этом балу. Сам он вряд ли мог похвастаться особой привлекательностью, однако Катре нравились его дружелюбие и учтивость. Она посмотрела на своего кавалера и мигом вспомнила о том, как любила кружить головы молодым людям. Этому не могло помешать даже массивное кольцо у нее на пальце.

– Ах, мистер Форсайт, я так рада, что снова вас встретила! – начала она, с удовлетворением отметив, каким восторгом вспыхнули его глаза. – Это настоящий подарок судьбы – сегодня именно с вами! Мне до сих пор стыдно за то, какой букой я была тогда в карете!

Впервые за две недели в ней проснулась былая уверенность в себе. Кажется, ола все-таки не утратила своей власти над мужчинами! Вот только этой власти не хватило, чтобы удержать одного-единственного… От этой мысли у Катры снова упало сердце.

Ну и пусть! Она будет наслаждаться жизнью как ни в чем не бывало, и Райан Сент-Джеймс никогда не узнает, что своим предательством он разбил ей сердце! Катра больше не намерена трусливо отсиживаться по углам, предаваясь тоске и унынию!

Тем временем танец закончился. Мистер Форсайт поблагодарил Катру почтительным поклоном и подал ей руку:

– Не желаете выпить пуншу?

Они не спеша направились к буфету, и Катра не могла нарадоваться на своего нового знакомого, такого доброжелательного и учтивого, да вдобавок наделенного потрясающим чувством юмора! Развлекаясь в обществе мистера Форсайта, Катра уже решила, что готова осилить любую утрату и душевную боль, как вдруг к ним подошел еще один джентльмен:

– Джозеф, старина! – услышали они вкрадчивый голос. – И Кэтрин Мередит с тобой! – пропел Бейкер Мэнсфилд, когда Катра обернулась. – Что за приятная неожиданность, кузиночка, видеть тебя на этом балу!

Бейкер смерил ее масленым взглядом из-под полуприкрытых тяжелых век и отвесил шутовской поклон. Он показался ей намного старше своих сорока пяти лет. Наверняка это было следствие его распущенной, порочной жизни. Катра отвечала на его поклон учтивым реверансом, брезгливо рассматривая хлипкую фигуру с отвислым брюшком и редкие сальные волосы до самых плеч. Несмотря на роскошный наряд и внешне безупречные манеры, взгляд у кузена Бейкера оставался таким же лукавым и двусмысленным, каким запомнился Катре еще с детства.

От нее не укрылось, что появление мистера Мэнсфилда вовсе не обрадовало Джозефа Форсайта.

– Бейкер, – отвечал он, стараясь выглядеть достаточно учтиво, – рад тебя видеть. Я и не знал, что ты уже в городе. Как дела в Балтиморе?

– Ну, если уж на то пошло, я приехал сюда не из Балтимора, – сообщил Бейкер, склоняясь к руке Катры. – Я только что прибыл из Брайтвуда и счастлив сообщить, что твой отец пребывает в добром здравии. – Он не спешил поднимать голову, откровенно любуясь тем, как конец ониксового ожерелья спускается к самому краю выреза ее платья, в ложбинку на груди.

– Рада это слышать, – отвечала Катра.

– Пока я гостил в Брайтвуде, мне стало известно, что ты помолвлена с молодым Феррисом Честером. Это правда? – Блудливые глазки Бейкера уставились прямо в лицо девушки.

– Да, это правда. – Катра покосилась на мистера Форсайта в надежде, что тот поможет ей отделаться от настырного кузена, но молодой человек уже разговаривал с кем-то из гостей.

– Какая жалость! – вздохнул Мэнсфилд. – Как неосмотрительно с моей стороны упустить возможность стать претендентом на твою прелестную ручку! Но в последнюю нашу встречу ты была еще совсем пигалицей в коротких штанишках. Какой удар: увидеть тебя в расцвете красоты и знать, что я сам прошляпил такой смачный кусок! – Его тяжелые веки внезапно приподнялись, а взгляд стал холодным и пронзительным.

– Не убивайся понапрасну! – Катра решила, что имеет полное право ответить грубостью на грубость. В конце концов, он начал первый. – Вряд ли бы тебе повезло!

– А вот это еще как сказать! Насколько мне известно, в данное время ваш брак под угрозой. Кажется, нашего петушка успели обставить и в курятнике побывала лисица? – От неожиданности Катра широко распахнула глаза и покраснела. Бейкер следил за ней с откровенным злорадством.

Только этого не хватало! Конечно, она будет делать вид, что не понимает его намеков, но откуда, скажите на милость, этот мерзавец мог все разузнать? Неужели проболтался кто-то из домашних? Вряд ли ее отец пустился в откровения со своим племянником…

И вдруг ей на память очень кстати пришла история, рассказанная недавно Венди. Насчет дуэли из-за дамы.