Дело Тутанхамона

Когда все очутились в первой комнате, Каллендер замуровал отверстие, ведущее в погребальную камеру, а Картер забросал его камышом. В полном молчании они покинули гробницу. Гургар невозмутимо отвязал ослов, и археологи исчезли в предрассветной темноте.

63

Картер мучился от бессонницы. Он не мог поверить в собственное открытие. Чтобы хоть как-то успокоиться, он стал рассматривать план гробницы, который набросал, едва вернувшись в штаб-квартиру.

Лестница

Коридор

Сокровищница

Передняя комната

Погребальная камера

Кладовая

Значит, единственная царская гробница, содержимое которой дошло до наших дней почти нетронутым, представляла собой всего-навсего четыре маленькие комнаты! Ее устройство отличалось от других подобных сооружений, хотя внутри имелось все необходимое для вечной жизни, что могло понадобиться покойному в загробном мире, Эта находка должна была помочь ученым лучше понять религию древних египтян и пролить свет на их представления о бессмертии.

Когда солнце взошло, Картер разбудил Каллендера и попросил его провести в гробницу электричество.

Сам он собирался снять оттиски печатей со второй двери, а затем официально ее вскрыть. Лорд Карнарвон фотографировал, дочь ему помогала. Они тоже всю ночь не сомкнули глаз.

В полдень явился подчиненный инспектора Ибрагим.

– Мистер Энгельбах занят, да и я тоже спешу. Если можно, поскорее! – попросил он.

Картер провел его по коридору и показал следы взлома. В гробнице явно побывали воры! Пока граф Карнарвон и леди Эвелина хвалили компетентность Управления, Каллендер вскрывал вторую дверь.

На пороге первой комнаты стояла алебастровая чаша. Картер поднял ее и прочитал надпись: «Да живет твой Ка[65]и да пребудет он миллионы лет, о возлюбленный Фивами, чей лик обращен в сторону северного ветра, чьи глаза —источник благоденствия…»

– Последнее приношение покойному. Жена, наверное, поставила эту чашу на порог, покидая гробницу, – тихо произнесла леди Эвелина.

Пол был усыпан щебнем, камышом и черепками. Инспектор осторожно ступил в комнату и с изумлением уставился на сокровища: украшенные трости, колчан со стрелами и составные луки, сосуды, жезлы, трубы, ларцы, кресла и многие другие удивительные вещи. Картер осветил стены и указал инспектору на проем, ведущий в кладовую, тоже до отказа набитую сокровищами, а также обратил внимание на то, что предметы свалены как попало. Явно здесь побывали воры.

– Но почему они ничего не взяли? – удивился инспектор. – Глядите, в этом сундуке с полуоткрытой крышкой лежат завязанные в платок золотые перстни!

– Все ясно, их спугнули! – глубокомысленно заметил граф. – А жрецы потом прибрали, насколько смогли.

Поразмыслив, инспектор согласился. Картер промолчал. Он пришел к выводу, что гробница предназначалась для другого человека, а мумия Тутанхамона оказалась здесь случайно. Поэтому и беспорядок – жрецы спешили. Что побудило их перенести сюда мумию и личные вещи Тутанхамона? Наверное, придворные интриги.

Инспектор наклонился и разворошил рукой камыш у западной стены, на которой виднелись следы взлома.

– Здесь еще комната! – воскликнул он.

– Наверняка, – кивнул граф. – Однако сначала нужно извлечь все из первой.

– Что будете делать? – спросил инспектор, обернувшись к Картеру.

– Работа предстоит огромная! Надо аккуратно провести фотографическую съемку, не подпалив находки магниевой вспышкой, и зафиксировать соотносительное местоположение предметов. Многие из них повреждены! Мистер Каллендер установит у входа в эту комнату решетку, а в коридоре по ночам будет дежурить сторож.

– Отлично! Сотрудники Управления будут являться через день и наблюдать за тем, как продвигается работа. Мы очень законопослушны.

– Мы тоже! – поспешил заверить его граф.

* * *

В Долину начали валом валить туристы, местные жители и ученые. В Луксоре только и разговоров было, что о фантастическом открытии Картера и лорда Карнарвона. Археологи желали немедленно осмотреть гробницу.

Картер всем отказывал. Его не пугали нападки коллег – он уже успел к ним привыкнуть и старался не вступать в полемику.

– Это гробница Харемхеба?! – воскликнул какой-то англичанин.

– В Долине есть гробница Харемхеба, но не здесь.

– А это не тайник? – спросил француз.

– Скорее всего нет.

– Я слышал, будто вы нашли произведения искусства из Месопотамии! – выкрикнул немец.

– Вещи относятся к XVIII династии. Роскошный заупокойный инвентарь.

– Покажите!

– Лорд Карнарвон решил не торопиться. Мы должны отнестись к своей находке с уважением.

– Вы что же, нас не пустите?! – возмутился француз.

– Нет, причем столько, сколько понадобится. А теперь простите, господа! Я наслаждаюсь вашим обществом, но чувство долга велит мне поспешить к Тутанхамону.

* * *

Вечером того же дня граф, его дочь и губернатор встретились за ужином в отеле.

– Египет гордится вами, ваше сиятельство! Картер оказался весьма талантливым археологом! Однако с ним непросто иметь дело. Его коллег это ужасно огорчает, – сказал губернатор.

– Люди очень завистливы.

– Нельзя ли все же ускорить дело? К чему все эти церемонии?

– Вы предлагаете таранить стены, как Бельцони?

– Конечно, нет, однако не будет же ваш Картер извлекать сокровища поштучно?

– Именно! – вмешалась леди Эвелина.

– Но ведь ученый мир ждет публикаций! – воскликнул губернатор.

– Пусть подождет. Этого требует наука! – твердо произнесла девушка.

– Мы не хотим уподобляться археологам, исследовавшим пятьдесят пятую гробницу. Ведь они в спешке так изувечили ее! – пояснил Карнарвон.

– Неужели публике придется ждать целый год?

– Решать не нам – Тутанхамону, – улыбнулась леди Эвелина.

Немного насладившись растерянностью собеседника, граф заявил:

– Будьте покойны, господин губернатор. Вам мы гробницу обязательно покажем.

– Отлично! И когда? – обрадовался тот.

– Скажем, двадцать девятого числа?

– Великолепно!

Граф собирался устраивать прием, не уведомив об этом Управление.

* * *

Новость гремела по всему Египту. Торжественное открытие гробницы должно было стать событием национального масштаба. Граф не давал интервью, и репортерам оставалось только строить домыслы.

Накануне открытия по Луксору поползли слухи о том, что в Долине приземлились три аэроплана, затем, нагруженные сокровищами, улетели в неизвестном направлении.

– Долина – удивительное место, – заявил Картер набежавшим репортерам. – Но здесь нельзя посадить аэроплан. Почва неровная, ямы да кочки!

64

Двадцать девятого ноября у входа в гробницу Тутанхамона собрались высокопоставленные особы. Среди них были супруга английского посланника, который задержался по делам в Каире, леди Алленби, губернатор и начальник полиции. Лако и представителя министерства общественных работ, заведовавшего археологией, не пригласили. Граф делал вид, будто принимал гостей у себя дома, и кто бы мог в подобную минуту его в этом упрекнуть?

Картер внутренне негодовал. Он, ненавистник светских раутов, должен был впустить этих тщеславных болтунов в гробницу, дабы они могли пялиться на золото Тутанхамона! Изобразив приветливость, Говард пригласил гостей следовать за ним, а граф приступил к общению с прессой, вернее, с ее единственным представителем. Он согласился дать интервью только Артуру Мертону из «Таймс».

– Египетские журналисты негодуют, – заявил корреспондент. – А некий Брэдстрит, репортер «Нью-Йорк таймс», угрожает расправиться с вами на страницах своего издания!

– Американцы чересчур обидчивы! Не обращайте на них внимания.

Счастливый англичанин получил эксклюзивное право лично осмотреть гробницу Тутанхамона. Репортаж «Таймс» о самом сенсационном открытии века мгновенно облетел весь мир. Фараон стал звездой. О нем писали, словно о здравствующем монархе. Тридцатого ноября агентство «Рейтер» оценило сокровища Тутанхамона в тридцать миллионов фунтов стерлингов, и страсти разгорелись с новой силой.

Граф остался доволен. Рассказ о фараоне, напечатанный в одной-единственной газете, произвел настоящий фурор. Пусть теперь репортеры грызутся между собой и обхаживают Мертона! Гораздо неприятнее журналистов казался тот тип, который сейчас направился к нему.

– Отличная находка, – заметил Лако.

– Это заслуга Картера.

– Прием удался?

– О да! Картер блистал.

– Вы и меня могли бы пригласить. Все-таки я начальник Управления.

– Произошла досадная ошибка при рассылке пригласительных билетов, месье Лако. Нам вас очень не хватало!

– И в министерстве приглашения не дождались.

– Вот незадача!

– Стало быть, вы не позволите мне осмотреть гробницу?

– Что вы такое говорите! – с обидой в голосе воскликнул граф. – Позвольте, я вас провожу. А Картер-то как обрадуется!

Лако и Картер сухо поздоровались. Говард занимался описанием находок и не хотел отвлекаться, поэтому начальник Управления принялся с деланным равнодушием обозревать полную великолепных вещей комнату. Граф поспешил сообщить, что в гробницу еще в древности наведывались воры.

– Когда вы собираетесь войти в следующее помещение? – спросил Лако.

– Не раньше февраля. Я должен уехать в Лондон, а Картер хочет действовать как можно осторожнее.

– Отлично! Вам невероятно повезло.

– Мы очень к этому стремились.

– Эти памятники бесценны. Теперь вы оба отвечаете за них!

– Кто бы сомневался! – буркнул Картер.

* * *

Картер сдвинул в сторону гору телеграмм и писем.

– Весь мир сошел с ума! Я и не знал, что у меня имеется добрая сотня кузенов, готовых поспешить на помощь, а главное – по-братски разделить со мной сокровища!

– Репортаж «Таймс» стал сенсацией. Его перепечатали все издания! – улыбнулся граф. – Тутанхамон теперь звезда, а вы – его импресарио.

Карнарвон потягивал пиво, удобно устроившись в шезлонге. Ему все очень нравилось.

– Нет, я обычный археолог, и мне нужно спокойно работать!

– Не волнуйтесь, Говард! Шумиха скоро уляжется.

– Пока что она только разрастается! Ну ладно поздравления, пусть даже лицемерные. А что прикажете делать с угрозами, проклятиями, глупыми советами и сомнительными розыгрышами? Тысячи людей просят меня прислать им на память горсточку золота или песка!

– Такова цена успеха, милый мой! У самого богатого человека на земле можно просить все, что угодно.

– Сокровища принадлежат Тутанхамону!

– Но, каков царь? О нем и сказать-то нечего, а он затмил собой даже дебаты о репарациях и соревнования по крикету! Столько веков молчал, а потом вдруг взял, да и заявил о себе в полный голос!

– А знаете, дорогой граф, что мы с вами якобы пробудили дремавшие в гробнице злые силы? Из-за этого, а точнее, из-за нас с вами бельгийская армия, представьте себе, лютует в Конго!

– Вы подарили миру чудный сон! Не беспокойтесь о чужих кошмарах.

– Да ведь я не могу и шагу ступить, чтобы не нарваться на репортеров! Требуют, чтобы я рассказал им о Тутанхамоне.

– И что вы отвечаете?

– Говорю, что он умер и был погребен.

– Наверное, им это не кажется забавным! – расхохотался граф.

– Терпеть их не могу! Я ведь ученый, а не скоморох. Я привык работать в тишине и одиночестве. Пожалуйста, избавьте меня от этих паразитов!

– Увы, Говард, все только начинается.

* * *

Долину наводнили полчища репортеров, ученых, торгашей, а главное – туристов. Гробница Тутанхамона стала обязательным пунктом экскурсионного маршрута. Полагалось осмотреть вход и попытаться проникнуть внутрь. Всем хотелось познакомиться с Картером и расспросить его обо всем в подробностях. Вокруг гробницы стоял гомон, толкотня, клубилась пыль.

Публика прибывала в двухколесных тележках или верхом на осликах прямо на заре и рассаживалась на каменном парапете, которым Картер велел огородить гробницу. Все ждали каких-нибудь невероятных событий. Туристы располагались в Долине, как у себя дома, на весь день. Они читали, болтали и фотографировались на фоне гробницы. Когда появлялся Картер, его забрасывали вопросами. Говарду не раз казалось, что парапет вот-вот рухнет.

Однажды к гробнице подошел почтальон. Он обратился к сторожам, и те его пропустили. Картер встретил его в коридоре.

– Мне письмо?

– Ну, в общем…

– Что это значит?

– Я – турист. Мне обещали посещение гробницы. Выдали форму – и вот я здесь!

Картер вытолкал его взашей. Затем явилась группа официальных лиц. Нужно было прочитать рекомендательные письма за подписью иностранных дипломатов и сотрудников Каирского музея, убедиться в их подлинности и в течение получаса водить гостей по передней комнате.

Уходя, какой-то мужчина шепнул на ухо жене: «Не понимаю, что здесь, собственно, интересного?» Картер в ярости выбежал из гробницы, запер решетку, переправился на лодке через Нил и помчался в Управление раскопками и древностями.

– С сегодняшнего дня гробница закрыта! – крикнул Картер, распахивая дверь.

Инспектор вскочил.

– Но это невозможно, мистер Картер! Сюда едут тысячи людей!

– Я засыпаю раскоп и уезжаю! Вернусь, когда кончится это безобразие.

– Это расценят как проявление грубости и эгоизма.

– Да кто посмеет осудить ученого? Мне надо спокойно поработать! Десять посетителей – это пять часов рабочего времени, которые ежедневно тратятся впустую! Причем этим людям плевать на Тутанхамона, на его гробницу и на Древний Египет в целом! Одно пустое любопытство, снобизм и хвастовство!

– Ваша профессия…

– Да-да, поговорим о ней! Археология – забава богачей, не так ли? Сколько подобных археологов марали себе руки на раскопе? Да за них работают поденщики, невежды! А я призван спасти сокровища Тутанхамона! Я не намерен пускать внутрь кого ни попадя! Того гляди, что-нибудь опрокинут и разобьют. И не нужны мне их рекомендации! Пущу того, кого сам сочту нужным, ясно? – И Картер вышел, хлопнув дверью.

«У этого человека просто дар наживать себе врагов», – подумал инспектор.

65

Вечером второго декабря Картер, лорд Карнарвон и леди Эвелина ужинали в отдельной гостиной «Винтер Паласа». Девушка блистала в ослепительно прекрасном декольтированном платье бирюзового цвета, граф находился в отличном настроении, а вот Картер был молчалив и выглядел усталым.

– У меня смешная новость, Говард! Мне написал хранитель египетского отдела Британского музея. Представляете, он считает нас великими людьми!

– Просто хочет пополнить свою коллекцию, – хмуро заметил Картер.

– Ну почему же вы так плохо о нем думаете? – с притворным ужасом воскликнул граф.

– Ничего не получит.

– Решено. Вообще-то я тоже немного мстителен. – И Карнарвон расхохотался.

– У вас измученный вид, мистер Картер, – заметила леди Эвелина.

– Да, я действительно неспокоен.

– Почему?

– Исследование гробницы и ее содержимого – долгое и дорогостоящее дело. Нам предстоит огромный труд. Задача превышает мои силы. Требуется помощь.

Именно это и боялся услышать граф.

– И насколько дорогостоящее? – спросил он.

– Уж не думаете ли вы отказаться, отец?! – воскликнула Эвелина.

– Если вы сейчас откажетесь от концессии, то потеряете все права на находки, – заметил Картер.

– И что вы предлагаете?

– Позвать специалистов.

– Прекрасная мысль! – подхватила девушка.

– И вы, должно быть, уже знаете кого? – спросил граф.

– Мне очень помог Герберт Винлок!

– Какой Винлок? Из «Метрополитена»? Неужели вы его осмелитесь позвать? – недоуменно спросил граф.

– Но ведь музей нас очень выручил!

– Хорошо. А дальше?

– Лучшего фотографа в нашей области Гарри Бертона, племянника Питри – археолога Артура Мэйса, доктора Гардинера для расшифровки надписей и профессора Брэстеда для изучения печатей, а также двух художников. При мне останется Каллендер, а еще мы пригласим химика Лукаса!

Граф закурил сигару.

– Отлично, Говард. Вы удивительный человек! Вот уж не думал, что вы способны сформировать и возглавить исследовательскую группу. Одна деталь – во что мне это обойдется?

– Ни во что! – ответил Картер, улыбнувшись.

– Простите?

– Наше открытие произвело большое впечатление на Лайсгоу, одного из директоров «Метрополитен», и он готов бесплатно предоставить нам услуги своих сотрудников.

– A в чем подвох?

– Он хотел бы с вами встретиться и лично кое о чем поговорить.

– Все ясно, – вздохнул граф. – А то я уж было решил, что ничего не смыслю в людях. Где он?

– В Лондоне. Не хочет встречаться в Египте.

– И правильно. Засыпьте гробницу, поставьте охрану и вызывайте помощников. Мы с Эвелиной послезавтра уезжаем.

– Так рано? – с грустью спросила Эвелина.

– Видишь, Картер неумолим. Но мы скоро вернемся!

Говард почувствовал, что девушка не хочет уезжать из-за него. А может, ему просто показалось?

– Это хорошо, что вы решили пригласить фотографа, – задумчиво произнес граф.

– Да, я помню, что вы увлекались фотографией, – спохватился Картер.

– А, ерунда! У меня есть талант, но техника ни к черту. А вы, Говард, не забывайте рисовать! Тутанхамон – неисчерпаемая тема. Потом продадите картины и озолотитесь!

– Я подумаю, – усмехнулся Картер.

А интересно, думает ли Эвелина о том, что будет потом?

* * *

Четвертого декабря граф с дочерью отправились в Каир. Картер поехал с ними, чтобы кое-что купить. Гробницу полностью засыпали. Ее охраняли египетские солдаты и доверенные люди Гургара. Еще издалека можно было заприметить большого человека с ружьем, который сидел на камне с гербом лорда Карнарвона. Каллендер – а это был именно он – мог выстрелить в любого, кто попытался бы проникнуть на раскоп. Его не отвлекало ни палящее солнце, ни насмешки окружающих. Картер уехал с легким сердцем.

В Каире граф остановился в «Шеперде» – гостинице в лучших лондонских традициях, которая пользовалась успехом среди знати. Там завтракали и пили чай в садике, отгороженном красивыми решетками от чистой и широкой улицы, а модницы щеголяли друг перед другом нарядами.

По пути в Каир граф изложил Говарду два грандиозных замысла. Он хотел издать серию научно-популярных и специальных книг о гробнице, а также снять о ней фильм. Картер оба предложения отверг.

Однако граф посоветовал ему подумать о грядущей прибыли и поговорить со специалистами в области литературы и кино. Ведь, если первооткрыватели гробницы не захотят на ней разбогатеть, этим воспользуется кто-нибудь другой.

– Мне нужно встретиться с одним скучнейшим человеком, – сказал граф. – Не могли бы вы показать Эвелине старый город? Боюсь, из Сьюзи гида не получится!

– Я хотел сходить за покупками, – начал Картер.

– Возьмите меня с собой! – попросила девушка. – Давно мечтала побывать на настоящем восточном базаре!

– Боюсь, что это место не для дам.

– Но ведь я буду под вашей защитой. Идемте!

* * *

Дипломат встретил лорда Карнарвона в мрачном настроении. Невысокого роста, в сером костюме, с невыразительным лицом, он был похож на лондонский туман.

– Ваше сиятельство, мы глубоко поражены.

– Понимаю. Тутанхамона ведь не каждый день находят!

– Я не о ваших археологических изысканиях, технический аспект которых нам совсем неинтересен, а о вашем загадочном молчании с самого дня вашего приезда!

– Что же тут загадочного?

– Я вас слушаю.

– Все дело в Тутанхамоне!

– Что?!

– Мои археологические изыскания для меня лично исключительно важны! Поэтому политика теперь интересует меня меньше. Когда речь идет о бессмертии фараона, дела людские кажутся ничтожными.

– Ваше сиятельство, вы изволите забываться! – повысил голос англичанин.

– О нет, – улыбнулся граф. – Совсем наоборот!

* * *

Картеру следовало заказать стальную решетку, химикаты, фотоматериалы, ящики разных размеров, тридцать два тюка коленкора, огромное количество ваты и километра два хирургических бинтов. Еще он собирался приобрести автомобиль.

Хан-эль-Халили, самый большой рынок Востока, представлял собой целый квартал извилистых темных улочек. Здесь торговали золотом, серебром, драгоценными камнями, специями, поддельным и подлинным антиквариатом, мебелью, коврами, ружьями, кинжалами и еще всякой всячиной. Если на прилавках чего-то не находилось, это можно было достать путем хитроумных переговоров с лавочниками.

Леди Эвелина оценила умение Картера торговаться, налюбовалась изящными курильницами, надышалась жасминовой и лотосовой эссенциями и приобрела для своей коллекции два страусовых яйца.

Получив заверения, что покупки доставят в Луксор в кратчайшие сроки, Картер повел леди Эвелину в крепость, откуда открывалась великолепная панорама города. Над нагромождением домишек эффектно возвышались минареты, купола и несколько крестов. Вдалеке виднелись очертания пирамид Эль-Гизы, Саккары и Абу-Сира.

– Я так не хочу в Англию! Вот если бы вы уговорили отца…

– Это по силам только вам, леди Эвелина.

– Думаете, он позволит мне остаться здесь одной?

– Неужели вы готовы с ним расстаться?

– Но ведь и самая любящая дочь на свете должна когда-нибудь оставить своего отца!

Картер молчал. К сиянию заходящего солнца добавились огни большого города и фонари кофеен – желтые и красные.

– Пути Господни неисповедимы! Много лет назад я вел раскопки всего в нескольких метрах от ступеней гробницы, а затем бросил и перешел в другое место. Как же я мучился и сомневался! И зачем? Может, для того, чтобы в год обнаружения гробницы вам было двадцать лет?

Эвелина посмотрела на него. Картер не являлся дамским угодником, ему недоставало обаяния, порой он бывал откровенно грубоват, однако в тот вечер Говард показался ей каким-то беспомощным и удивительно милым.

Оба молчали. Хотелось верить, что после этого вечера в их судьбах тоже взойдет солнце.

66

Священные узы дружбы иногда оказывались весомее кандалов! Последнее поручение графа было чрезвычайно неприятно Картеру – следовало встретиться с начальником Управления раскопками и древностями и выведать его намерения относительно находок.

Накануне граф с дочерью отчалили в Европу. С некоторых пор повадки и взгляды девушки внушали Картеру надежду на взаимность. Лорд Карнарвон попросил Лако встретиться с Картером без церемоний, вне стен Управления. Дело шло к вечеру. Свидание было назначено в Булаке, в квадратном дворике первого музея древнеегипетского искусства.

Утром Картер получил от Гургара письмо следующего содержания: «Осмеливаюсь вам сообщить, что все в порядке и все рабочие исполняют то, что вы приказали в своих предписаниях. Все шлют вам и членам семьи лорда свои наилучшие пожелания». От письма веяло надежностью, и послание тронуло Картера.

Лако был, как обычно, холоден и элегантен. Он смерил собеседника высокомерным взглядом.

– Все ли у вас в порядке, мистер Картер?

– Да, конечно.

– Зачем же вы меня в таком случае позвали?

– Граф хочет обсудить судьбу находок.

– Ах да, находки! Надо будет их делить.

– А как?

Картер шел напролом, но ничего не мог с собой поделать – Лако чересчур действовал ему на нервы. Однако тот любезно отвечал:

– Как было уговорено вначале! Ведь графу предстоят большие траты. Он вправе требовать возмещения своих издержек.

– Позвольте вам напомнить, что гробницу обокрали еще в древности.

– Да, я читал об этом в рапорте. Но ведь, если не ошибаюсь, это всего лишь ваше предположение?

В случае обнаружения нетронутой гробницы ее содержимое считалось собственностью государства. Лако не стал напоминать об этом Картеру, но не сумел сдержать язвительной усмешки. Он знал, что у него имеется козырь.

– Хотелось бы получить от вас письменные гарантии относительно дележа находок, – сказал Картер.

– Это еще зачем? Разве моего честного слова недостаточно? Скажите графу, пусть не беспокоится! Скоро его коллекция пополнится шедеврами.

Картеру стало неуютно. Он чувствовал, что начальник Управления врет.

– А вы уже пригласили себе в помощь специалистов? – вкрадчивым голосом осведомился Лако.

– Я намерен заняться этим по прибытии в Луксор.

– Вы уж там берегите нашего Тутанхамона!

Картер готов был месяцами сидеть в душной гробнице, лишь бы не видеть этого Лако! Зато теперь можно телеграфировать графу, что его поручение исполнено.

* * *

Картер открыл раскоп шестнадцатого декабря, и на следующий же день установил перед входом в первую комнату стальную решетку, которую доставили вместе с остальными покупками. Каллендер осмотрел их и остался доволен. Можно было начинать.

Впервые исследовательская группа собралась в полном составе восемнадцатого декабря.