Невеста из USA

– Не мешало бы… Вот только знать бы, как у нас со временем. Ладно, все равно нужно что-то делать. Но пока в башке что-нибудь свариться, надо провести разведку. Только не боем! Понял?

– Так точно.

– Только вернись немного назад и подойди к дому вон через тот палисадник. Там такие дебри, что заметить тебя будет трудно. Даже если смотреть сверху, с этажей.

– Учи ученого, – беззлобно буркнул Влад и испарился.

Он был очень даже неплохо подготовлен. Я лишь недавно узнал, что во вторую чеченскую кампанию Влад служил в составе группы специального назначения, которая воевала в тылах бандформирований.

В мою военную бытность мне приходилось об этих парнях слышать, но видеть – никогда. Они были настолько засекречены, что о составе этого подразделения знал лишь очень ограниченный круг военачальников – от силы три-четыре человека.

В состав спецгруппы входили почти сплошь офицеры, в основном бывшие афганцы, и те, кто воевал на африканском континенте. Это были асы из асов.

Почти полгода они шерстили «чехов», как бобиков. В плен никого не брали, чтобы не раскрыть свое инкогнито.

Обеспокоенные большими потерями в тылу, то есть, в горах, главари бандитов устроили на них настоящую охоту. Естественно, подняли и свои связи среди высокопоставленных российских военных. Продажных тварей во все времена хватало…

Но у них везде вышел облом. В спецгруппу вербовали только парней с гражданки, потому они нигде не числились. В штабных документах не мелькала ни одна фамилия бойцов этого элитного подразделения.

А истребительные отряды чеченских бандитов несли огромные потери – потому что бойцы спецгруппы практически всегда (что значит большой боевой опыт!) обнаруживали их первыми и били, как глупых куропаток, – внезапно, шквальным огнем, и прицельно…

Влад возвратился спустя полчаса.

Все это время я места себе не находил. Напряжение нарастало ежеминутно. Я видел, что и наши, так сказать, соперники, тоже нервничают. А может, мы ошибаемся, может, у них другая цель?

Но интуиция упрямо твердила: нет, все правильно, ошибка исключается, уж больно эти парни в «форде» и «жигулях» похожи на бойцов Курамшина – тех, кто замочил Кирика. И по повадкам, и по походке. Только сейчас они были без масок.

Теперь все наши конкуренты выползли на свет ясный. В машинах остались только водители. Тыловое подкрепление.

Они рассредоточились и охватили подъезд по дуге. Не оставалось никаких сомнений, что вскоре должен последовать приказ на штурм твердыни – квартиры неизвестной, но уже симпатичной мне, тетки Колоденчихи.

– Ну как? – встретил я Влада вопросом, который буквально вырвался из груди.

– Худо. Там засада.

– Сколько?…

– Я насчитал двоих. Но возможно, их больше. Мне не хотелось раскрываться раньше времени, и я не стал углубляться в сад.

– Сад?

– За домом не только огородики, как обычно, но кто-то посадил еще и несколько фруктовых деревьев. Есть там и кусты – смородина, крыжовник, малина…

Все-таки крестьянская сущность многих горожан неистребима. Отлученные от земли – по своей ли воли, а может, по каким-то другим причинам – они заводят под окнами квартир на крохотных клочках земли огородики.

И не ради нескольких огурцов или пучка редиски. Свежие овощи и фрукты – чаще всего привозные, из-за бугра – можно купить в ближайшем магазине даже зимой.

Им приятно ковыряться в земле, ощущая себя не просто зверьком, запертым до конца дней в благоустроенной клетке, а творцом, человеком мыслящим, у которого тяга к созиданию заложена в генах.

Огородик – это мини-вселенная работящего горожанина.

– Тэк-с… – Я сильно потер виски, чтобы сосредоточиться. – Надо действовать. Дело худо. Или мы успеем, или… В общем, понятно. Михеич!

– Да.

– Подгонишь машину вон к тому дому. Поставь ее так, чтобы от подъезда она не просматривалась. Понял мою мысль?

– Не совсем. Если идти туда, то нужно всем вместе…

– Они нас вмиг сомнут. Их в три раза больше. Вон у одного в руках спортивная сумка. Как ты думаешь, что в ней?

– А что тут думать? Шмайсер.

– И скорее всего не один. Так что выполняй приказание. Машину держи под парами. Чтобы мы прыгнули в нее – и с места в галоп.

– Слушаюсь.

– Теперь ты, Влад. Возвращайся в этот садик за домом и наведи в нем порядок. Вычисти мусор. Только начнешь работать по моей команде. Проверьте свои говорилки. Норма? Отлично. И еще одно, Влад, – не сильно увлекайся. Мы дома, не в Чечне. Глушить клиентов можно, но не до слякоти. Нам «мокруха» не нужна.

– А если они начнут стрелять?

– Чему тебя, блин, учили!? Сделай так, чтобы все было тихо, как в могиле. Если ты их всполошишь, тогда можно будет на всей операции поставить жирный крест.

– Сделаем. Все, я ушел.

– Я тоже…

Бабулька понравилась мне с первого взгляда.

Я заприметил ее минуты три назад. Нагруженная пакетами, она напоминала трудолюбивого муравья. Похоже, не впечатляющая физическими данными старушка – она была сухонькой и не вышла ростом – прикупила дыни или арбузы и тащила их домой.

Возможно, я бы и не глянул в ее сторону при таком огромном внутреннем напряге. Но она шла по протоптанной на газоне тропинке, которая вела как раз к тому подъезду, что мне нужно.

Я мигом подскочил к бабульке и сказал:

– Давайте я вам помогу.

– Ох… Спасибо тебе, хлопчик. – Старушка, не задумываясь ни на секунду, отдала мне пакеты и, наконец, разогнулась. – Старость – не радость. Совсем руки не тянут.

– А что же вы так нагрузились?

– Попала на распродажу. Купила за полцены. Арбуз, две дыньки, синенькие… Пенсия у меня маленькая, вот и приходится выкручиваться.

– Это понятно… Вам куда?

– Вон к тому подъезду. А там уже лифтом…

У меня сразу отлегло от сердца. Я не ошибся – бабулька была соседкой тетки Колоденчихи.

А может, это она и есть?

Эта мысль так поразила меня, что я на миг забыл о наших конкурентах, которые провожали меня и старушку безразличными взглядами. (Чтобы немного замаскироваться, я согнулся в три погибели, пытаясь стать ниже ростом).

– А вы на каком этаже живете? – спросил я враз охрипшим голосом.

Если это Колоденчиха, то в ее квартиру можно будет войти без шума и пыли, как говорил один киношный персонаж.

– На шестом, хлопчик. Пока долезу туда, когда лифт не работает…

– Не переживайте, я помогу.

– Добрая ты душа. Пусть хранит тебя Господь…

Я был немного разочарован. Но что поделаешь, не все коту масленица, бывают и постные дни.

Мы зашли в подъезд без приключений. К счастью, и лифт работал. Я сел в него вместе с бабулей и доставил груз прямо к двери ее квартиры. А затем начал спускаться по лестнице. Я опасался, что второй этаж уже прикрыт сверху.

И оказался прав. На площадке третьего этажа стоял, прислонившись к стене, скучающий малый. Он хмуро глянул на меня и отвернулся.

Салабон…

Вот этого как раз ему и не следовало делать. Похоже, у парня опыта в разрешении таких ситуаций не было никакого.

Главная премудрость восточных боевых искусств (да и не только восточных) гласит: кто бы тебе не встретился на пути – старик, девушка, ребенок, а тем более мужчина в расцвете сил – считай его врагом, и всегда будь готов отразить нападение.

Я ударил его так, как бьет змея – тычком, в основание шеи. Он вырубился, даже не охнув, и начал сползать по стене.

Я подхватил обмякшее тело, оттащил к толстой трубе мусоропровода и усадил так, чтобы его могли принять за пьяного, если кому-то из жильцов третьего этажа вздумается в течение ближайших пяти минут вынести ведро с мусором.

Что касается самого бойца, то я мог дать гарантию, что он будет «спать» как минимум пятнадцать минут. А если у него есть проблемы со здоровьем, то возможно и не проснется никогда.

Но я надеялся на лучшее, хотя, если честно, особо и не переживал на сей счет.

Обыскав парня, я с удовлетворением ухмыльнулся. Теперь и я вооружен. Мне достались трофеи в виде пистолета Стечкина и запасной обоймы. Машинка просто козырная. Клево…

Никаких документов, удостоверяющих личность парня, я не нашел. У меня немного отлегло от души. Значит, нам противостоят не сотрудники правоохранительных органов. Иначе пришлось бы просить пардону. Или потихоньку смываться. Что никак не входило в мои планы.

Я приник ухом к двери квартиры тетки Колоденчихи. Тихо. Ни единого звука. Дома ли тетка?

Но про нее ладно. А вот как там насчет Дженнифер… или Жанетты?

Надо форсировать события! С этой мыслью я несколько раз нажал на кнопку дверного звонка. В ответ – ни мур-мур. Я снова вдавил пластмассовый пятак до упора и держал его в таком положении с минуту. Звонок так трезвонил, что мог и мертвого разбудить.

На этот раз за дверью появилось какое-то шевеление. Нет, я так ничего и не услышал. Но у меня настолько обострились все органы чувств, что я просвечивал дверь как рентгеном. Да, там кто-то стоял.

Кто?

А что там гадать. Скорее всего, Дженнифер. Тетка Колоденчиха не стала бы таиться. Чего ради?

– Дженнифер, откройте! Вы в опасности. Я помогу вам спастись. Не молчите, я знаю, вы меня слышите.

Никакой реакции. Понятное дело – девка ошеломлена. Наверное, она не думала, что так быстро найдут ее новую норку.

– Дженнифер, я друг Кости Крапивина… – Соврамши! Рыжий никогда не был мне другом; так, приятель; ну да ладно, ведь все для пользы дела. – Это он попросил меня разыскать вас. Я знаю, о чем вы ему недавно написали. – Мне пришлось бросить на стол последний свой козырь. – Хотите, расскажу?

– Не нужно… – Дверь распахнулась так быстро, что я даже опешил; это когда же Дженнифер успела ее отомкнуть?

Да, это была она. Все в том же брючном костюме, который был на ней во время посещения «Шаловливых ручек».

– Это вы!? – Они впилась цепким взглядом в мое лицо. – Тогда, возле бара…

– Узнали… Да, я. Собственной персоной. И все-таки я с вами познакомлюсь. – Я улыбнулся. – Увы, тогда вы очень спешили… Меня зовут Стас.

– Входите, быстро! – Она буквально втянула меня внутрь квартиры резким рывком. – О какой опасности вы говорите?

Все верное, сентименты побоку. Поговорить и полюбезничать можно и в более спокойной обстановке. Сначала дело.

– Дом окружен. Я чудом сюда прорвался.

– Кто?…

– Версии есть… Но это не суть важно. Нужно уходить. Срочно.

– Куда и как?

Она смотрела на меня с недоверием и была как туго натянутая струна. Это понятно. И кстати, нужно помнить, что мне нельзя делать лишние движения. Иначе получу сюрикен прямо в лоб. Я видел, как работают настоящие мастера этого дела.

Это даже не молния, а нечто совсем неуловимое. Миг – и мишень поражена.

Я так и не смог даже приблизиться к столь фантастической реакции и скорости работы с холодным метательным оружием, хотя времени на тренировки потратил немало.

– Мне ли вас учить… – Я улыбнулся. – Парадное заблокировано, за домом засада. Но прорваться можно только в том направлении.

– Сколько там людей?

– Мы насчитали двух.

– Мы?…

– Я ведь не Терминатор. Работаю с помощниками. Ваше слово, и я отдам приказ, чтобы нам очистили дорогу. Да не волнуйтесь вы! Я действительно заинтересован, чтобы вас отсюда вытащить. Впрочем, у вас просто нет иного выхода, как довериться мне.

– Тогда не будем терять время, – сказала она решительно. – Начинайте.

Я включил переговорное устройство:

– Влад, ты слышишь меня, прием!

– Слышу… – Влад говорил шепотом.

– Ты пересчитал клиентов?

– Да. Их больше, чем двое. Но остальные засели в густых кустах, и я не могу к ним подобраться вплотную без шума.

– Что ж, ввяжемся в драку, а там видно будет. Нас поджимает время. Начинай!

– Есть…

Я не боялся, что наши переговоры услышат посторонние. У Влада были специальные наушники с миниатюрным микрофоном.

– Теперь к балкону! – сказал я Дженнифер, которая внимательно вслушивалась в наши переговоры. – Когда скомандую – прыгайте. И сразу бегите направо. За следующим домом стоит машина… – Я назвал марку, цвет и номер. – Садитесь в нее и ждите нас. Если мы не подтянемся в течение пяти минут, уезжайте.

– А как же вы?

– Разберемся. Не впервой. Главное, чтобы у вас все было тип-топ.

– Что такое тип-топ?

Надо же, оказывается, она кое-что все-таки забыла. Впрочем, в современных жаргонных словечках сам черт ногу сломит. Особенно тех, которые касаются Интернета и компьютера. Там такое наворочено… Даже Марк иногда путается в этом новоязе.

– Это значит вэри гуд… – Я очень медленно достал пистолет, заткнутый за пояс сзади, – чтобы она видела каждую фазу моего движения – и сказал: – Я буду вас прикрывать. Не хотелось бы шуметь… но если не будет иного выхода…

Может, ее и насторожило оружие, но виду она не подала. Только немного сменила позицию. Понятное дело – чтобы я не смог застать ее врасплох.

М-да, девку и впрямь хорошо подготовили. Нужно будет потом спросить, где эта школа находится и под чьей «крышей»…

– Шеф! – раздался голос Влада.

– Что там у тебя?

– Два объекта в отстое. Продолжать?

– Подберись к остальным как можно ближе. Через минуту мы выходим. Тогда у тебя появится шанс.

– Понял.

– Вы готовы? – спросил я Дженнифер.

– Да.

– Вещи есть?

– Нет. Я налегке.

– Отлично. Постарайтесь не подвернуть ногу. Там может быть заборчик вокруг огородика – такие ограждения обычно лепят из всякой дряни. Поэтому постарайтесь прыгнуть на сам огород, как можно дальше.

– Я постараюсь…

Кто бы сомневался… Ваши способности, мэм, нам уже известны.

Она прыгнула совсем не так, как я предполагал. Дженнифер сделала короткий разбег, затем будто нырнула вперед, и уже в воздухе крутанула классное сальто. Типичный прыжок ниндзя.

Ну баба… Счастливчик этот Рыжий. Денег у него имеет столько, что куры не клюют, а тут еще и с невестой подфартило.

Правду говорят про таких любимчиков фортуны, что они рождаются с серебряной ложкой во рту…

Я немного задержался с прыжком – на полминуты, не более. Естественно, не без задней мысли.

Конечно, стрелять первым я просто не имел права. Но если они хоть раз пульнут по Дженнифер, тогда я с пребольшим удовольствием развяжу маленькую войнуху, благо патронов у меня вдоволь.

Я видел, как наперерез девушке кто-то выскочил. И тут же его словно корова языком слизала.

Влад… Выходит, в кустах сидел всего один человек. Если, конечно, Влад не разобрался со вторым немного раньше.

Эта мысль еще билась в моей черепушке, а я уже сигал через перила. Прыжок с высоты второго этажа для бывшего десантника мелочь. Тем более на вскопанную землю.

Очутившись внизу, я первым делом бросил взгляд в ту сторону, куда побежала Дженнифер. И виртуозно выругался. Гребаный Экибастуз! На девку навалились два быка и уже заламывали ей руки.

Значит, была еще одна засада…

Умно, ничего не скажешь. Похоже, бойцы Курамшина (а это точно были они, я совершенно не сомневался в своих оценках) учли ошибки при нападении на виллу Кирика. Но как их проглядел Влад?

Держа в руках пистолет, я рванул на помощь Дженнифер. Но добежать не успел. Она каким-то чудом вывернулась, отскочила в сторону, а дальше…

Дальше нужно было видеть. Вместо того, чтобы держать дистанцию между собой и этими здоровенными мужиками, она вдруг по-змеиному плавно скользнула к ним на встречу, их тела соприкоснулись… и все.

Два здоровенных быка как-то плавно, словно в замедленной съемке, опустились на землю и улеглись на ней с намерением спать как можно дольше; возможно, до начала Страшного суда. От этой девки всего можно было ждать.

Я подбежал к ней и спросил:

– Все нормально?

– О`кей, – ответила она по-английски.

– Они хоть живы?

– Наверное.

Хороший ответ, ничего не скажешь…

Влад догнал нас уже возле машины. На левой скуле у него виднелся кровоточащий порез.

– Напоролся? – спросил я, предупредительно открыв дверку перед Дженнифер.

– Он все-таки увидел меня.

– Спец?…

– Ну…

– Ты что, заглушил его?

– Нет. Всего лишь усыпил. Но надолго. Пришлось покувыркаться. Здоровый бык…

– Хорошо, что так обошлось.

– Хорошо…

Поговорили. Я нырнул в салон и скомандовал Михеичу, который был бледнее обычного – переживал:

– Крути педали! Дуй через дворы, чтобы нас не заметили.

Михеич потихоньку, на малом газу, вырулил из кустов на дорожку, и мы покатили, куда глаза глядят – лишь бы подальше от места событий.

Нас никто не преследовал.

Глава 24

Мы сидели в нашем офисе, пили кофе и разговаривали. Вернее, больше говорила Дженнифер, а мы лишь иногда задавали ей наводящие вопросы.

– … Я увидела ее фотографию в английском журнале. Увидела – и не поверила своим глазам. Мне показалось, что я смотрюсь в зеркало! Сходство было потрясающим. Я не стала говорить о своей находке отцу и матери, потому как мне давно стало казаться, что в моем рождении есть какая-то тайна, и немедленно вылетела в Лондон. Но опоздала – буквально за неделю до моего приезда она окончила Кембриджский университет и уехала отдыхать на какие-то экзотические тихоокеанские острова. Я навела справки. Оказалось, что она жила в Англии с детства. У меня создалось впечатление, что ее просто прятали на Британских островах. (Кстати, в России она живет всего ничего – второй месяц и в городе ее мало кто знает). Возвратившись домой, я показала журнал с ее фотографией отцу и матери. Они были в шоке. Но нужно сказать, что отец быстро вышел из шокового состояния и моментально связал концы с концами; он очень проницателен и обладает аналитическим складом ума. Вот тогда они мне все и рассказали… Я не могу их винить, не имею права, они любили меня и любят, хотя и не родные. Нужно сказать, что я была в шоке. Все эта история показалась мне настолько невероятной, даже неправдоподобной, что не будь той фотографии в журнале, я бы не поверила на слово никому, даже своим приемным родителям…

Она крепко сжала чашку с кофе своими длинными, с виду изящными, но очень сильными – смертельно сильными, как я уже знал – пальцами.

– Россия моего детства мне помнится смутно. Я была слишком маленькой, чтобы как-то систематизировать свои ощущения. В городе мы прожили недолго – по-моему, где-то с год. Затем отец перевелся в Москву. Наверное, он опасался, чтобы не была раскрыта тайна моего рождения. Москва мне запомнилась как каменные джунгли, в которых много музеев и театров. Меня водили почти на все спектакли Большого, а что касается музеев, то я побывала, наверное, во всех, и по нескольку раз. Так меня приучали к русской культуре, от которой мама была в восхищении. Что касается отца, то он ходил на разные представления больше из конъюнктурных соображений. Ведь он дипломат, и посещение подобных мероприятий входило в круг его неформальных обязанностей.

Дженнифер на какое-то время умолкла – наверное, собираясь с мыслями. Плат не отрывал глаз от ее лица, смотрел строгим ментовским взглядом, как и подобает шефу солидного сыскного агентства, а Маркузик от волнения нервно покусывал ногти.

Время от времени он вспоминал об этой своей плебейской привычке и испуганно прятал руки под стол. Но ненадолго – уж больно рассказ Дженнифер был захватывающ. А еще больше Марка волновали денежки Рыжего, которые мы теперь точно получим, и он, видимо, уже сводил в уме дебет-кредит.

Что касается меня, то я откровенно балдел. Дело почти закончено, значит можно хорошо расслабиться. Возможно, даже махнуть с Ксаной, как я ей и обещал, на море. Пусть работает трактор, он железный. А то мои нервишки уже начали напоминать о себе. Нужно их подлечить. Работа, блин, чересчур беспокойная…

– Потом отца перевели в Японию. Этот период моей жизни запомнился мне во всех деталях, но, я думаю, вас он не должен интересовать.

– Почему не должен? – Я ухмыльнулся. – Мне вот все время хотелось вас спросить: где вы так ловко научились махать руками и ногами?

– А… Это… – Дженнифер коротко рассмеялась. – В принципе, все очень просто. Отец хотел видеть меня сильной и смелой девочкой, чтобы я могла защитить себя в случае нападения грабителей. А поскольку связи у него были большие, он нанял мне в качестве сэнсэя[14] одного старого японца. Правда, ездить к нему было далековато – он жил в горах. Но у меня был личный водитель, так что мои занятия боевыми искусствами больших хлопот родителям не доставили. Чего нельзя сказать обо мне… – Девушка снова улыбнулась – на этот раз с грустью. – До самого окончания школы у меня практически не было свободного времени. Я даже телевизор смотрела раз в неделю – когда был выходной.

– Вы так долго прожили за границей, а говорите практически без акцента… – Плат не спросил ее, а скорее констатировал свои ощущения.

– Здесь нет никакой тайны. Отец готовил меня к дипломатической службе – ведь у него в роду все были дипломатами. Можно сказать, династия в госдепартаменте. Поэтому для успешной карьеры я должна была хорошо владеть несколькими иностранными языками. Я читали книги и газеты на японском и русском языках, слушала радиопередачи. Часто общалась с детьми сотрудников российского посольства.

– Понятно… – Плат потянулся за своей знаменитой трубкой, но тут же отдернул руку; наша гостья не курила, и запах табачного дыма был бы ей неприятен. – Извините, вопрос личного характера… Но я должен его задать. Как у вас все вышло… с Костей?

– Скажу вам откровенно: когда я узнала о тайне своего рождения, мне до смерти захотелось побывать в моем родном городе… чтобы найти своих настоящих родителей. А еще… Еще я хотела отомстить тем, кто так со мной поступил. Да, хотела! У меня в Америке есть друзья, русские эмигранты последней волны. И вот однажды они пригласили меня на какое-то торжество. Там я и увидела Костю…

Меня так и подмывало спросить: неужели он такой красавец, что ты, подруга, втюрилась в него с первого взгляда? Что-то не очень верится.

Как по мне, так у Рыжего физиономия чуть краше моей. Да и то если смотреть поверхностно.

А ежели копнуть поглубже, заглянуть в душу, то куда ему до меня. Да вот беда – современным девушкам плевать на доброту и широту мужской натуры. Им подавай олигарха, или, на худой конец, миллионера.

Но чтобы заработать миллион, мне нужно будет пахать, как минимум, лет сто.

Увы, так долго частные детективы не живут…

– … Возможно, между нами ничего и не было бы, но он, немного подпив, начал расхваливать свой бизнес, и в разговоре упомянул родной город. Меня будто током ударило. Неужели!? И я вдруг поняла – это судьба. Потом мы встречались… Но это уже для вас совсем не интересно. Скажу только, что поначалу Костя мне просто понравился – как человек…

Еще бы не понравиться… С его-то деньгами.

Я мысленно рассмеялся. Чай, на дипломатической службе, к которой тебя, дорогуша, готовили приемные родители, такие бабки не закопытишь.

– А по какой причине вы ушли от него? – спросил Плат.

– Я не уходила. Это не так. Спустя три недели по приезду я заметила за собой слежку. Наверное, в Америке на такие вещи я не обратила бы никакого внимания. Но здесь у меня нервы были напряжены до предела. Я стала шарахаться от собственной тени.

– Почему?

– Едва приехав в город, я начала наводить соответствующие справки. Обратилась в городской архив. Но там все так запущено, что мне пришлось бы ждать ответ год, а то и два. Что совсем меня не устраивало.

«Ты лучше бы кинула пару сотен баксов бабе Нюре, – подумал я со скепсисом. – Нашла где искать – в городском архиве… Там крысы скоро сожрут не только бумаги, но и сотрудников архива». Мне уже приходилось иметь дело с этим заведением, и я дал себе слово – больше туда ни ногой.

– И тогда вы отыскали Клычкова… – Плат подобрался, как перед прыжком.

– Да. Это было несложно. Я вышла на Клычкова через его жену.

– Это нам известно. Мы пока не знаем главного – как вы раскопали, что он причастен к событиям в роддоме?

– Чего проще… Отец назвал имя и фамилию посредника, которому он заплатил деньги. Им как раз и был Клычков.

– А кто затеял эту операцию, вы уже знаете?

– Откуда? Тот человек так и остался в тени. Клычков обещал мне сказать, но не успел…

– Ну, предположим, из тени мы этого негодяя вытащим… – буркнул я, наливаясь желчью.

Плат бросил на меня гневный взгляд, и я прикусил язык. Все верно – пока Дженнифер не должна знать некоторые вещи.

– Что вам рассказывал Клычков? – спросил Плат.

– Когда я представилась ему первый раз и сказала, что мне известна его роль в моей судьбе, он сильно испугался. Но назвать человека, организовавшего всю эту аферу, все равно отказался. Я его и умоляла, и угрожала ему, и большие деньги предлагала… Тщетно. Похоже, Клычков сильно боялся его.

Еще бы не бояться… Что и подтвердили события на вилле.

– Наверное, Клычков рассказал тому человеку о моем появлении в городе и о том, что я ищу своих настоящих родителей, – продолжала Дженнифер. – Потому как спустя два дня после первой нашей встречи с Клычковым ко мне был прицеплен «хвост»…