Если осмелишься

Все разговоры о проклятии вызывали у нее головную боль. Не будь леди Фиона такой печальной, когда рассказывала об этом, Аннелия рассмеялась бы ей в лицо.

– Но иногда бывает, – уверенным тоном говорила мать Корта. – Может быть, на последней странице об этом написано, о какой-нибудь особенной женщине, о том, как ее найти.

Аннелия не верила ни во что сверхъестественное. Отец относился к этому с иронией.

– Пожалуйста, не говорите больше об этой книге, – взмолилась Аннелия. Ее нервы были на пределе.

Но леди Фиона настаивала:

– Спуститесь вниз, возьмите эту книгу, и сразу почувствуете, что от нее исходит какая-то сила.

– Не сомневаюсь в этом, – промолвила Аннелия, – ведь книгу писали эльфы!

Фиона усмехнулась. Подумать только! Как она может смеяться в такой момент? Аннелия подумала, что за последние несколько лет эта женщина почти не смеялась, так же, как и ее сыновья.

С удивлением взглянув на Аннелию, Оливия спросила:

– Леди Фиона, а вы расскажете об этом Итану?

– Расскажу, – с явным неудовольствием ответила она, – но лишь после того, как Анна уедет. Он больше других пострадал от проклятия и, к сожалению, был плохого мнения об Анне. А вот Хью я расскажу при первой же возможности.

– Видимо, не только он плохо обо мне думал. Я обесчещена. А Кортленд не предложил мне стать его женой.

– Только из любви к вам. Он не хотел, чтобы вы стали жертвой проклятия. Он считал, что это из-за него на вас напали. Но произносил слова, которые говорят только тем, с кем хотят прожить всю жизнь, – успокаивала Аннелию леди Фиона.

– Это все прекрасно, леди Фиона. Для меня много значат эти его слова. Но никакие слова не могут дать фамилию моему малышу.

От судьбы не уйдешь, подумала Аннелия, пытаясь найти что-то хорошее в сложившейся ситуации. Отныне она больше не будет смотреть свысока на свою мать.

– Держите себя в руках, – обратился Корт к Алексу, когда третий охранник упал.

– Идите ко всем чертям, Маккаррик, – разозлился Алекс.

– Всему свое время, – задумчиво ответил Корт. – А теперь пошевеливайтесь. Надо попасть туда до того, как Хью начнет.

Зайдя в дом, они прошли по слабо освещенному холлу, который Оливия им нарисовала. Как она и предсказала, они услышали голос Паскаля из дальней комнаты.

В конце соседнего холла они остановились у противоположных стен. Лоренте с двумя пистолетами, Корт с ружьем и пистолетом. Корт прошептал:

– Те, кто находится с Паскалем, сочтут взрыв началом атаки, и как только станут выбегать, стреляйте в них.

Вскоре особняк закачался от взрыва снаружи. На них сыпались пыль и обломки с крыши и потолка.

– Типичная для Андорры слабая конструкция, – проворчал Корт.

Алекс мрачно посмотрел на него.

От взрыва дверь растворилась, и, как Корт и предполагал, выскочили четверо. Корт открыл стрельбу, Лоренте его поддержал, и все четверо упали. Еще четверо, на этот раз рехасадос, выглядывали из-за двери. Корт подумал, что, возможно, придется простоять здесь всю ночь. А неопределенности Корт не терпел.

И тут его осенило.

– Лоренте, стреляйте через стенку! – прошептал он. Чтобы уничтожить находившихся внутри врагов, надо было потратить гораздо больше пуль. Но вскоре сквозь облако белой пыли и лавину падающих камней они увидели, что оставшиеся четверо тоже упали.

– Я всегда говорил, что в Андорре строят плохо, – ворчал Корт, проходя мимо лежавших на полу тел. Сдвинув ружье на спину, Корт передал Алексу пригоршню пуль.

– Проверьте, мертвы ли они, – сказал Корт.

Проходя в кабинет Паскаля, он слышал за спиной выстрелы Лоренте. В следующей комнате он обнаружил лидера рехасадос, вооруженного только ножом, и очень удивился.

Он поднял пистолет, готовясь выстрелить, но в этот момент кто-то сбил его с ног. Один из рехасадос пришел в себя и поднялся. Корт быстро вскочил на ноги, повернулся и двумя выстрелами убил его. Однако он израсходовал две из остававшихся у него трех пуль. Краем глаза он видел, что Алекс боролся еще с одним выжившим рехасадос. У Алекса было преимущество, но Корт не вмешался, не стал рисковать.

– Черт бы вас побрал, Лоренте, – проворчал Корт.

– Но они не умирают, – заорал Алекс как раз в тот момент, когда Корт выстрелил.

И сейчас Корт остался один на один с предводителем рехасадос, безоружный, зная, что не успеет зарядить пистолет. Глядя, как рехасадос играет ножом, чтобы раздразнить Корта, тот сообразил, что ему следует делать.

– Если ты намерен развлекаться, скажи, но я думаю, тебе захочется его бросить, – насмешливо проговорил Корт.

И рехасадос бросил его. Корт попытался уклониться, однако нож попал в левое плечо. Он так и предполагал.

– Весьма благодарен, – таким же насмешливым тоном произнес Корт, вытаскивая нож из плеча. И через секунду бросил его в противника.

Последнее, что он увидел перед тем, как рехасадос безмолвно набросился на него, был Паскаль, который вытаскивал острие ножа из раны на шее. Оба они, не отпуская друг друга, добрались до окна и, разбив стекло, вывалились во двор. Корт оказался лежащим на спине, крупный рехасадос придавил его к земле, пистолет выпал из руки. Когда ему удалось вскочить на ноги, он увидел, что его соперник достает еще один нож.

Губы Корта скривились в усмешке. Он кивнул противнику, указав глазами на его шею. Приподняв руку, рехасадос ощутил выступающий кусок оконного стекла, который вонзился ему в шею. Корт предполагал, что он протянет не больше пяти минут, или еще меньше, если попытается вытащить стекло. У Корта, разумеется, тоже были повреждения и раны, но пока он их не ощущал.

Поднявшись на ноги, рехасадос двигался неуверенно, однако крепко держал нож в руке. Взглянув в окно, Корт увидел Паскаля и Лоренте, стоявших друг против друга, у каждого в руке был пистолет. Несмотря на кровь на рубашке Паскаля, он, как и предполагал Корт, завел разговор с Алексом. Противник Корта попытался приблизиться к нему, и Корту пришлось отойти, но он все же слышал разговор наверху.

– Меня очень удивило, что моя дочь предпочла жить с вами, а не со мной, – очень спокойно, несмотря на ранение, говорил Паскаль, – а я не часто удивляюсь.

– Уверен, у нее были и другие причины, чтобы покинуть вас.

– Как это ни печально, факты говорят о том, что не я ее отец.

Корту интересно было слушать их разговор, но к нему приближался противник. Взглянув наверх, он увидел, что генерал Паскаль нахмурил брови. Корт хотел предупредить Алекса, крикнуть ему, чтобы он не дал себя одурачить. Но он понимал, что если хоть на секунду отвлечет его, тот может погибнуть.

Корт огляделся в поиске патронов, но противник поднял нож, приготовившись бросить его.

А сверху доносился голос Паскаля:

– Она скрыла это от вас? Значит, не до конца откровенна с вами. А мне следует извиниться, если окажется, что я все же ее отец. – Он помолчал немного, потом опять заговорил: – Если вам удастся выбраться из этой переделки живым, пожалуйста, скажите ей, что в неразберихе с отцовством виновата ее мать.

Рехасадос решился прыгнуть, но Корту удалось увернуться.

– Я ни за что не скажу ей ничего плохого о матери, – возразил Лоренте.

– Разве я сказал что-нибудь плохое? Наоборот, ее чистота привлекла нас. Она была не только преданной вдовой, но и очаровательной женщиной. Мы не могли не поддаться искушению.

Корт взглянул вверх и увидел лицо Алекса. Рука его, державшая пистолет, дрожала, а именно этого и добивался Паскаль. Взглянув на своего противника, Корт раздраженно проговорил:

– Поторопись, приятель, у меня нет времени ждать. В этот момент кровь полилась у соперника из раны, рука, державшая нож, обмякла. Корт подскочил к нему, вырвал нож и, не теряя времени, свернул рехасадос шею. Под окном подобрал ружье, зарядил единственной найденной пулей, прицелился в Паскаля и выстрелил. Прежде чем упасть, Паскаль успел выстрелить.

Из окна донесся вопль Алекса:

– Будь ты проклят, Маккаррик! – И через секунду: – Вы позволили меня подстрелить.

Глава 36

– Прекратите этот кошачий концерт, – возмутился Корт, – у вашей сестры была такая же рана, а она продолжала смотреть на меня с ненавистью и не проронила ни единой слезинки.

На самом деле рана у Алекса была более серьезная и довольно большая. Корт вытащил у себя из икры на правой ноге довольно большой кусок стекла и предпочитал сидеть. Хью застал их сидящими у противоположных стен комнаты. Они пили виски и обменивались колкостями. Хью отправил Лайама на поиски доктора, а сам остался их охранять.

– Она действительно не плакала? – спросил Хью, прикладывая край рубашки кране с рваными краями на лице.

– Она самая мужественная девица, которую я когда-либо знал, – с гордостью ответил Корт. Хотя у него не было оснований гордиться, поскольку она больше не принадлежала ему. Запрокинув голову, Корт уставился в потолок.

– Черт возьми, Корт, – брат ударил его по здоровой ноге, – сколько раз я могу повторять, прижми плечо.

– Как вы могли? – В который уже раз Алекс задавал один и тот же вопрос. – Заставить его выстрелить в меня?

– Я считал, что нахожусь в более выгодном положении, чем он. И кажется, оказался прав.

– Но он выстрелил в меня!

– Если бы вы добили тех рехасадос, мы не оказались бы в столь трудном положении.

– Но у него была зияющая рана в животе! Как он мог выжить? – Лоренте поставил бутылку с виски на пол. – Вы сделали все, чтобы испортить мне жизнь.

Корт отпил большой глоток виски.

– Клянусь, в вашей семье, Лоренте, не только Анна должна носить юбки.

Лоренте с гневом посмотрел на Маккаррика.

– Хью, скажи ему, – продолжал Корт, – что сделал бы Паскаль, если бы я не выстрелил?

– Нажал бы на спуск. Он просто заговаривал вам зубы, ожидая удобного момента, чтобы выстрелить.

– А вы слышали, что он говорил об Оливии? – немного успокоившись, спросил Алекс.

– Да, – признался Корт.

– Я никак не мог понять, почему она так поступила с отцом. Впрочем, она всегда была предана матери. Кажется, я действительно полюбил ее.

Лоренте попытался подняться, но пошатнулся. Корт внимательно осмотрел рану Алекса и пришел к выводу, что придется наложить швы.

До Корта доносились громкие голоса и смех Нилла и его друзей. Выстрелы слышались все реже и реже. Команда Корта собиралась перевернуть все вверх дном в этом доме в поисках еды и денег.

Корт предполагал, что его воякам нравилось изображать из себя героев. Они намерены были до наступления зимы, обычно суровой в Андорре, вернуть все награбленное чужаками местным жителям.

– Я намерен связаться с Итаном, – сказал Лоренте, – и попросить, чтобы он с охраной отправил обеих женщин домой.

– Для чего?

– Ваш брат сказал, чтобы я поручил это дело ему, а не вам. Теперь, когда мы расправились с ними, есть ли какие-либо причины, задерживающие мою сестру и Оливию?

Оба, и Хью, и Алекс, молча с волнением ждали ответа Корта.

– Никаких причин нет, – ответил Корт. – Итан позаботится об их безопасности.

– Вы уедете до их приезда?

Корт почувствовал, что щека у него задергалась.

Каждый час на пути домой был как агония, однако Аннелию больше не рвало, и она могла хоть что-то поесть. Всю дорогу они пререкались и обменивались колкостями, даже после того, как Оливия заявила:

– Среди избалованных наследниц вы, безусловно, не самая худшая.

– А что касается коварных ведьм, – парировала Аннелия, – то я встречала и более злых.

И хотя Оливию не очень расстроила гибель отца, Аннелия, как могла, старалась ее отвлечь.

– Когда мы наконец доберемся домой, – говорила Аннелия, – я побегу искать Маккаррика, а Алекс бросит вас в пруд. Вот будет зрелище.

– Хватит меня дразнить, – злилась Оливия. – Вот расскажу Алексу, как ужасно вы ко мне относились, и он точно так же отнесется к вашему Маккаррику!

В ее словах была доля правды, однако Аннелия не сомневалась, что Оливия ничего подобного не скажет.

Наконец они прибыли домой. Когда карета остановилась и посланные Итаном люди убедились, что вокруг все спокойно, Аннелия выскочила из кареты и поспешила в дом. Первым, кого она увидела, был Алекс. Он радостно улыбнулся ей, потом посмотрел на Оливию. Для нее у него была особая улыбка. Улыбка, в которой угадывалась любовь, с удивлением заметила Аннелия.

– А где Маккаррик? – спросила она брата, когда они зашли в комнату.

Алекс посмотрел на нее и нахмурился:

– Понимаешь, Аннелия, он... уехал. Думаю, на север. Аннелия опустилась на маленький диван.

– Ничего не понимаю. Разве он не знал, что мы приедем?

Оливия встала у нее за спиной.

– Маккаррик что-нибудь просил передать? – спросила она.

– Он пожелал Аннелии всего хорошего, – ответил Алекс.

– Всего хорошего? – возмутилась Аннелия, снова почувствовав приступ тошноты.

– Ты же знаешь, он не очень разговорчивый. Он и я, мы решили, что так будет лучше. Он тебе не пара.

Глаза ее сузились от злости.

– Ты и он, вы решили? Решили мою судьбу?! – вскричала она, вскочив на ноги.

Аннелия почувствовала, как кровь отхлынула от лица, как подкашиваются ноги. Алекс бросился к ней, схватил за плечи. В этот момент чья-то рука, как змея, протянулась из-за ее спины и отодвинула руки Алекса.

– Аннелия, так будет лучше. Он человек совсем другой культуры, небогатый. Он не смог бы обеспечить тебе такую жизнь, к которой ты привыкла. К тому же у него не может быть детей, не знаю, говорил ли он тебе об этом, – пытался вразумить ее Итан.

Она подняла на него глаза, полные слез.

– Насчет детей очень сомневаюсь.

– Корт, с тобой все хорошо? – спросил Хью, щелкнув пальцами.

– Да, – словно очнувшись, ответил Корт, – а что?

– Если бы твоя лошадь не отскочила в сторону, эта огромная ветка снесла бы тебе голову.

Корт обернулся, чтобы посмотреть. Поглощенный своими мыслями, он не заметил ветку. Где сейчас Анна, что делает, счастлива ли без него? Или же тоскует еще больше, чем он?

Взглянув на дорогу, он с удивлением заметил, что они уже почти подъехали к дому Грута. Впрочем, ничего удивительного. Прошло уже много времени с тех пор, как Хью свернул с основной дороги и они поскакали узкими лошадиными тропами. Хью не хотел рисковать, опасаясь встречи с каретой, в которой ехали домой молодые женщины.

– Я все время думал о Ней, – пробормотал Корт, – я очень скучаю.

– Да, я знаю. – В голосе Хью звучало сочувствие.

– Это настоящая пытка.

– Ты прав, – согласился Хью, спрыгнув с лошади. – Мне хотелось бы успокоить тебя, сказать, что время лечит, но оно не лечит. Знаю по опыту.

Если не станет легче, если он не сможет ее забыть...

– А где ваша красивая спутница? – прервал его размышления Грут.

Вместо Корта ответил Хью:

– Слава Богу, уже у себя дома, в Андорре.

– Приятно слышать, – сказал хозяин дома и ушел: его позвала жена. В этот раз на постоялом дворе опять собралось много народу. Зайдя в дом, Корт тут же опустился на скамейку: все еще давала о себе знать раненая нога. Корт еще не снял комнату, где они ночевали с Анной, но подумал, что сможет уснуть сидя. У него слипались глаза.

Хью направился к бару выпить виски.

– У меня есть для тебя сообщение, Хью, – сказал Грут и, наклонившись, тихо добавил: – От самого Уэйленда.

Нахмурившись, Хью выронил бутылку.

– Давай его сюда, Грут.

Хью прочел записку, и лицо его исказила гримаса страдания. Резко обозначились свежие порезы на лбу и морщины.

– Что, черт возьми, случилось? – спросил Корт. Лишь однажды Корт видел брата таким – во время смертельной схватки. И это выражение его лица запомнил на всю жизнь. Корт, хромая, подошел к Хью и взял у него из рук послание, которое тот сжимал с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

«Мистер Маккаррик, жизнь Джейн в опасности. Приезжайте немедленно.

Уэйленд».

– Мы сейчас же двинемся в путь, – сказал Корт, направляясь к двери.

– Нет, Корт. – Хью решительно покачал головой. – Я поеду один.

– Я перед тобой в неоплатном долгу.

– Да брось ты, Корт. Ты ранен, а мне нужны два коня, мой и твой.

– Разумеется, но...

Не прошло и минуты, как Корт стоял на ветру, глядя вслед ускакавшему брату.

Корт был уверен, что Хью успеет вовремя, и даже испытывал жалость к тому, кто посмел обидеть Джейн. Но хватит ли у Хью сил противиться своему чувству к ней? Надо надеяться, что коварная девчонка не станет, как обычно, дразнить его, она уже вышла из этого возраста.

Почесав в затылке, Корт пытался осмыслить свое собственное положение. Именно Хью заставил его покинуть Андорру. Если бы рядом не было брата, который его предостерегал, бранил и одновременно сочувствовал ему, вряд ли Корт нашел бы в себе силы уехать, хотя искушение вернуться по-прежнему было велико.

Он смотрел сквозь листву на заходящее солнце. Однако все краски вокруг казались ему тусклыми. У него не было никаких планов, он понятия не имел, чем ему следовало заняться. Он мог направиться на восток и вместе со своими соратниками присоединиться к Отто, мог отправиться на север, домой. И мог повернуть на юг...

Анне, наверное, лучше без него. Но счастлива ли она? Или ей так же плохо, как и ему? Хочет ли она уехать в Кастилию?

Он поклялся Алексу, что никогда больше не увидит ее. И Лоренте повел себя вполне достойно. Подарил Хью дорогого коня в знак благодарности за помощь. С Кортом они обменялись рукопожатием. Алекс сказал, что ему трудно расставаться с Маккарриками. Корт еще раз пообещал не искать встреч с его сестрой.

И Итан, и Хью смирились со своей судьбой. А Корт осмелился какое-то время идти ей наперекор, и это время оказалось единственным в его жизни, которое имело смысл. Он вспоминал восемь строчек, которые впечатались в его память в тот день, когда он впервые увидел книгу. И все же в тот момент, когда на ветру зашумели деревья, Корт решительно повернул на юг.

Корт чувствовал, что, как джентльмен, должен сдержать данное Алексу слово. Но какое-то другое чувство в нем оказалось сильнее.

В горы пришла осень, и вес долины оделись в разноцветный наряд. Анна опустилась на землю в море цветов, наблюдая за закатом солнца. Она хотела оставить Оливию с Алексом, которые безуспешно пытались скрыть от нее свои чувства.

Она сорвала несколько цветков, вытащила шпильки из прически, распустила волосы, зная, что соседи станут ее осуждать. Но через пару месяцев у них появится более интересный повод для сплетен.

Узнав, что сестра беременна, Алекс сначала хотел убить шотландца, потом решил силой привезти его в Андорру и заставить жениться. Была еще одна возможность: поехать в Кастилию, к родственникам, и там выдать Аннелию замуж.

–Должен ли я повезти ее туда? – спрашивал он у Оливии. Именно у нее он искал ответа на волновавшие его вопросы.

Аннелия слышать об этом не хотела. Она по-прежнему любила Корта Маккаррика.

Что предлагала Оливия?

Ничего не предпринимать, пока не появится Маккаррик, собственной персоной.

– Мать скажет ему, что Аннелия ждет ребенка. Он поймет, что написанное в книге не всегда сбывается, и разыщет ее, где бы она ни была. Если она окажется замужем, он убьет ее мужа и увезет ее.

– Но могут пройти месяцы, пока он вернется в Лондон или получит сообщение от нас, – возражал Алекс, – а возможно, и годы, если он отправился на восток со своими сообщниками. Ее ребенок окажется незаконнорожденным, если мы не позаботимся о том, чтобы она вышла замуж.

Но к счастью, он последовал совету Оливии и ничего не предпринимал. Советы Оливии обычно бывали вполне разумными.

Оливия уже вполне освоилась в Андорре. Местные жители были ей благодарны за спасение Алекса. Даже старый Витале хорошо к ней относился. Аннелия могла только догадываться, что он чувствовал в ней силу, способность выжить в трудных обстоятельствах и поэтому уважал ее.

– Становится прохладно, – проговорил Алекс, набросив шаль на плечи Аннелии.

Близилась зима. Скоро выпадет снег, и они окажутся оторванными от окружающего мира.

– Я только хотела посмотреть на закат, – промолвила Аннелия.

– Охранникам не нравится, когда ты после наступления темноты находишься вне дома, – заметил Алекс.

Он нанял людей, которых прислал Итан, чтобы они охраняли дом, пока все не успокоится. Аннелия редко видела их. Большую часть времени они находились у подножия горы, возле узкого прохода на плато.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Алекс.

– Для беременной женщины, у которой нет мужа, я чувствую себя превосходно, – ответила Аннелия, печально вздохнув, и добавила: – Наверное, я еще большая грешница, чем была моя мать.

– Что ты имеешь в виду? – с удивлением спросил Алекс.

– Ее любовные связи. – Аннелия небрежно махнула рукой. – Все говорили, что я на нее очень похожа. Во всех отношениях.

– Любовные связи? – переспросил Алекс.

– Я слышала много разных сплетен, – нахмурившись и нервничая, проговорила Аннелия, – знаю, что она оставила семью ради... ради любви.

– Думаешь, она из-за этого отсюда уехала? – недоверчиво спросил он. – У нее был роман с одним человеком, вполне достойным, неким Николасом Белтраном, которого она любила всю жизнь.

Аннелия смущенно покачала головой, а брат продолжал:

– Их застали вместе, и родные решили отослать ее из дома. Это все равно как если бы кто-то увез от меня Мариэтту за день до свадьбы. Ее выдали бы замуж за пожилого человека в другой стране. Мариэтта мечтала бы о том, чтобы я приехал к ней, и ничто не остановило бы меня.

– Но почему он не приехал за ней? – с недоумением спросила Аннелия.

– Когда это случилось, он был болен и беден. Понятия не имел о том, куда ее увезли. Прошли годы, прежде чем он об этом узнал.

Аннелия с горечью усмехнулась:

– Да, но когда он ее нашел, она покинула меня, родную дочь, ради него. Ты уже вырос и не так прореагировал, как я. Для меня это явилось настоящим ударом.

– Аннелия, она не покинула нас добровольно. Когда Лоренте застал их вместе, он отказался от нее, запретил ей даже близко подходить к тебе. Белтран увез ее во Францию, она ежедневно писала отцу, умоляя его разрешить ей увидеться с тобой. Несколько раз приезжала сюда, но Лоренте был неумолим. Она не прекращала своих попыток, пока не умерла через год.

– Но я всегда думала, что она покинула меня ради мужчины. Я считала, что она предпочла его своей семье. Что она никогда не сожалела о содеянном и погубила отца своим равнодушием.

– На похоронах матери я разговаривал с Белтраном. Когда они встретились с ним здесь, в Андорре, она сказала ему, что никогда не оставит своих детей. И не оставила бы, не узнай Лоренте об их связи.

Аннелия поднялась и в волнении стала ходить взад и вперед.

– Наглец! Да как он посмел! Ведь он говорил мне, что у нее много любовников! Уверял, что я стану такой же, как она.

– Я не хочу оправдывать отца, но знаю, что он был в отчаянии. Он ведь надеялся, что мать в конце концов полюбит его. Мне и в голову не приходило, что он опорочит мать в твоих глазах. Иначе забрал бы тебя у него. – Чтобы успокоить сестру, Алекс сказал: – Мы поговорим об этом в другой раз, когда ты будешь чувствовать себя лучше.

– Я ждала этого момента шестнадцать лет. Мать сказала Белтрану, что не оставит детей? – Аннелии трудно было в это поверить. Неужели отец ее обманывал? Аннелия коснулась цепочки на шее и камня.

– Я был достаточно взрослым, поверь мне, ни одна мать не любила свою дочь так, как она.

Аннелия села на траву и дала волю слезам.

– Я не была на ее похоронах. Ни разу не положила цветы на ее могилу. Почему ты не сказал мне об этом раньше?

– Я многого не знал, ты была совсем маленькой. Я думал, ты ее совсем не помнишь.

– Я должна пойти на ее могилу.

– Ты же понимаешь – сейчас, пока все не успокоилось здесь, я не могу уехать. Посмотрим, как ты будешь себя чувствовать после рождения ребенка.

– Мне всегда хотелось попасть на ее могилу, но я была очень зла и боялась, что стану такой же, как она. Мне в голову не приходило, что отец опорочил ее.

– Мать была очень доброй. Ты действительно похожа на нее. С каждым днем я убеждаюсь в этом все больше. Завтра, когда я вернусь с собрания в деревне, расскажу тебе о ней все, что знаю. А теперь пора вернуться в дом.

– Алекс, что со мной будет?

– Ты родишь ребенка, и мы все будем заботиться о нем. Любить его.

– А что потом? Так я и состарюсь здесь, в горах, в ожидании?

– Давай решать проблемы по мере их возникновения. Единственное, в чем я уверен, это то, что выбирать должна ты сама. Никто не заставит тебя выходить замуж без любви.

– Я благодарна тебе за это.

– А теперь ты прежде всего должна заботиться о своем здоровье.

Алекс подал ей руку, чтобы помочь подняться, но Аннелия сказала:

– Я побуду здесь еще пару минут.