Последний день лета

На лестнице она обернулась:

– Быстро ли добрались?

– Да тут и ехать-то всего ничего…

По его недовольному виду Ульяна поняла, что он не расположен к светским беседам, и приняла его правила.

У входа в ресторан киношники расставляли съемочное оборудование. Процессом руководил уже знакомый продюсер.

– Добрый день, – обратилась к нему Ульяна. – Готовитесь к съемкам?

Подольский расплылся в улыбке:

– Планируем снимать ресторан.

– Придется отложить. Сейчас там будет важная встреча.

– Значит, сделаем перерыв.

– Спасибо за понимание. – Ульяна обернулась к Богданову и указала на дверь: – Нам сюда.

Они пересекли обеденный зал и вышли на террасу. Там, на просторной площадке, была добротная плетеная мебель и кадки с растениями. В центре стоял большой круглый стол, уже накрытый к обеду, за которым сидели несколько человек.

– А, вот и наш дорогой гость! – навстречу им вышел Гуров.

– Капитан Богданов. – Следователь пожал руки мужчинам, кивком поздоровался с женщинами и недовольно заметил: – Никак не рассчитывал на такой аншлаг.

Ульяна укоризненно шепнула Кириллу:

– Обязательно было звать Милану и Елену Петровну?

В ответ Кирилл только пожал плечами, а генерал похлопал Богданова по плечу:

– Да ты не волнуйся, капитан. Здесь посторонних нет. Только свои. – Александр Иванович подвел его к Тягачеву. – Знакомься, генеральный директор «Технопласта».

– Денис Андреевич, – представился тот и указал на Кирилла. – Кирилл Сергеевич Железняк – акционер предприятия.

Богданов вопросительно взглянул на Ульяну, и та пояснила:

– Он мой брат.

Все сели за стол и, казалось, расслабились.

– Ну как у тебя дела? Как служба? – справился Гуров.

– Не жалуюсь вроде, – ответил следователь.

– Да ты не жмись, отпусти себя, – по-отечески подбодрил его генерал. – Поешь чего-нибудь, мы же на обед тебя пригласили.

Богданов положил себе в тарелку еды и достал из пиджака сигареты.

– Здесь можно курить?

Гуров одобрительно махнул рукой.

– Кури, капитан.

– Может быть, начнем? У меня мало времени, – сказал Тягачев, и Ульяна обратилась к Богданову:

– Расскажите нам, как продвигается расследование позавчерашнего инцидента.

Он закурил.

– Вы про гробы?

– Других тем для разговора у нас с вами нет, – заметил Денис Андреевич.

– Ясно. – Богданов отодвинул тарелку. – На Старокущинском кладбище паводком размыло десять могил. Два гроба обнаружили на вашей территории, четыре ниже по течению, остальные пока не нашли.

– Личности мертвецов установлены? – спросил Гуров.

– Смотритель составил список всех захороненных. Время захоронения с девяносто пятого по девяносто седьмой год.

– Нам про всех не надо. Нам надо про наших, – уточнил генерал.

– Официальные данные есть. Под фальшдном предположительно был спрятан труп ребенка. По всей вероятности – девочки.

– Возраст?

– Десять-двенадцать лет. Уточненный возраст и причина смерти будут в отчете судмедэксперта.

– Когда будет отчет?

– Ждем со дня на день.

– Что сделали с гробами? – спросил Тягачев.

– Захоронили под номерами, разумеется, кроме того, что был с фальшдном, – ответил следователь.

– Где находятся останки? – уточнил Тягачев.

– В зареченском морге.

– Ну, это понятно, где им еще быть, – соглашаясь, кивнул Гуров. – Дальше что собираешься делать?

– В настоящее время выявляем адреса и фамилии родственников, кому будем предъявлять фотографии для опознания.

– Что за фотографии? – встрепенулась Елена Петровна.

– Захороненных.

– Что там можно опознать. Покойники захоронены двадцать пять лет назад.

– Ну, во-первых, посмотрят по внешнему виду гроба. Во-вторых по сохранившимся остаткам одежды. И потом, останки хоть и раскисли в воде, но кости и волосы сохранились.

– Да ну? – Кирилл усомнился, но Богданов дал объяснения:

– Криминалисты рассказали, что дело в составе почвы. Точнее, в сухом песке, который проник в могилу и быстро высушил древесину и ткани.

– Да это какой-то сюр, – тихо проронила Милана. – Неужели такое бывает?

– Бывает, – просто сказал Богданов. – Могу показать фотографии.

– Не надо! Избавьте нас от этого реализма, – брезгливо сморщился Тягачев.

– Ну почему же? Факт любопытный, я посмотрю, – неожиданно для всех сказала Елена Петровна.

Богданов протянул ей свой телефон, и она просмотрела все фотографии.

– Уголовное дело заведено? – осведомилась Ульяна.

– Конечно. Теперь нужно установить личности граждан, которые имеют отношение к двойному захоронению.

– Все правильно говоришь, капитан! Побольше бы нам таких сотрудников! – Выдернув салфетку из-за ворота рубашки, Гуров похлопал Богданова по плечу. – Ульяну Сергеевну информируй на всех этапах обо всех обстоятельствах этого дела.

Богданов покраснел и, выдержав небольшую паузу, обронил:

– Я не имею права.

– Считай, что это мое прямое распоряжение. С твоим руководством вопрос согласован. Если понадобится, поставим ей стол в твоем кабинете.

– Все понял, – сказал Богданов и с неприязнью посмотрел на Ульяну.

– А теперь идем, провожу тебя до машины, – Гуров поднялся, но Ульяна запротестовала:

– Он не поел!

– Дома поест. Работа – прежде всего.

Богданов встал из-за стола, на ходу раскладывая по карманам сигареты и телефон. Ему и самому хотелось уйти.

Генерал приобнял следователя, и они вместе с Тягачевым направились к выходу.

Милана положила в салфетку веточку винограда.

– Я в бассейн. – Она перевела взгляд на Гурову. – Составите мне компанию?

От такой наглости Елена Петровна оторопела, но, не растерявшись, ответила:

– Вот скоро приедет Марго, жена Дениса Андреевича, с ней и поплаваете.

– Ха… – усмехнулась Милана, взяла свой виноград и быстро ушла.

Гурова возмутилась, глядя ей вслед:

– Беспардонная тварь!

– Не реагируйте так, Елена Петровна, – успокоил ее Кирилл. – Мы все воспринимаем Милану как данность.

– Ты, как всегда, прав, – заметила она и горько добавила: – Что мне до нее… Мне бы своего удержать. Пойду к себе, спасибо за компанию.

Дождавшись ее ухода, Кирилл спросил:

– Где Надя? Почему она не пришла?

– У нее уроки. Мы даже поговорить не успели. – Ульяна посмотрела брату в глаза. – Скажи, что ты делал утром в номере у Миланы?

Кирилл уточнил:

– В день пикника?

Ульяна кивнула головой.

– С утра.

– Зашел сказать, что приехал Тягачев.

– А выглядело это иначе…

– Что ты имеешь в виду?

– Сам представь: Милана в розовом пеньюаре утром провожает тебя на пороге своего номера.

Кирилл немного помолчал и расстроенно мотнул головой:

– Все понял. Я знаю, откуда растут ноги. Нас видела Надя.

– На нее это произвело сильное впечатление. И я тебе больше скажу: если бы вас увидел кто-то другой, информация дошла бы до Тягачева.

– С ума сошла?! Я и Милана?! Да я и в номер-то к ней не зашел! На пороге поговорили, и все!

– Не оправдывайся. Я про тебя все знаю. А вот остальные могут по-другому истолковать твои лучшие побуждения.

– Все понял. Ты права. – Кирилл опустил голову.

– У меня есть вопрос, – вновь заговорила Ульяна.

– Спрашивай…

– Почему Флеер занимается съемками и выбирает подрядчика для установки видеонаблюдения? С чего вдруг такой диапазон компетенций?

– Ему поручил Тягачев.

– Ты уверен?

– Я точно знаю. А в чем дело? Тебя что-то смущает?

– Смущает, и многое. Но перед тем, как что-то утверждать, я должна все проверить.

Раздался телефонный звонок, и оба начали искать свои телефоны.

– Это мой… – Ульяна отыскала мобильный в кармане и ответила. – Слушаю!

Звонил адвокат, и у него были не самые лучшие новости. Она долго слушала, односложно отвечала, затем, положив трубку, закрыла лицо руками.

– Адвокат? – сочувственно поинтересовался Кирилл.

– Да…

– Все плохо?

– Ни хорошо, ни плохо. Сил уже нет.

– Гуров что-нибудь делает? Хоть чем-то помогает тебе?

– К нему у меня нет претензий.

Кирилл обнял ее за плечи, и они на мгновение замерли. Наконец он сказал:

– Обещаю, я не допущу, чтобы тебя упекли за решетку.

– Я в этом не сомневаюсь.

– Идем, провожу тебя до номера.

Ульяна вытерла слезы и улыбнулась:

– Не надо. Мне нужно на КПП.

За работой вторая половина дня прошла незаметно. В начале девятого вечера, когда Ульяна вернулась в номер, ее встретила испуганная Надежда.

– Что-нибудь слышала в коридоре?

– Нет. А что я должна была слышать? – спросила Ульяна.

Надежда подошла к двери и, приоткрыв ее, прислушалась. Убедившись в том, что в коридоре тихо, она заговорщически прошептала:

– Гуровы так ругались…

– Прямо в коридоре?

– Нет, у себя в номере. Там падала мебель и что-то билось. Елена Петровна кричала просто не по-людски.

– Не знаешь, из-за чего? – поинтересовалась Ульяна.

– Нет. Но я отчетливо слышала, как Гуров обещал размозжить ее тупую башку. Это дословно.

– Господи… – Ульяна с ногами залезла на диван и накинула плед. – Да что же они, в самом деле.

– Следователь приезжал?

– Да, мы обедали вместе.

– Кирилл тоже был? – спросив, Надежда приняла равнодушный вид.

– Да, и я поговорила с ним про Милану.

– Зачем?! Он поймет, что это я тебе рассказала!

– И ничего страшного. Наоборот, хорошо.

Надежда присела рядом.

– Как он все объяснил?

– Сказал, что зашел предупредить о приезде Тягачева. И, по-моему, даже обиделся.

– Зря ты это затеяла. – Надежда покачала головой, взяла со стола продолговатую коробочку и вынула из нее изящные часики.

– А ну-ка… – Ульяна прищурилась. – Не может быть!

– Да, да. Это они. Часы, которые подарил мне Кирилл.

– Ты сохранила их… – растроганно проронила Ульяна.

– Сказать честно? Я любила Кирилла и до сих пор его люблю, – сказала Надежда и надела часики на руку.

Глава 5

Чокнутая

Всю ночь Ульяне снились кошмары. Она проснулась до восхода солнца, но попытки снова уснуть не увенчались успехом – в голове крутились разные мысли.

Включив прикроватную лампу, она приподнялась на локте и с тумбочки взяла ежедневник. Пройдясь взглядом по списку дел, встала с кровати и направилась в душ.

Когда Ульяна вышла из ванной, за окном уже рассвело. Одевшись, она взяла со стола схему расположения видеокамер и вышла из номера.

Утро было чудесным, все вокруг дышало свежестью и прохладой. Ориентируясь по схеме, Ульяна прошлась по территории. По дороге, встречая охранников, всякий раз смотрела на часы, чтобы сравнить время обхода с графиком Дюкова.

У главного корпуса Ульяна уловила запах еды, доносившийся из ресторана. Направившись к входу, она вдруг остановилась – мимо, опередив ее, стремительно пролетела ворона, врезалась в стеклянную дверь и упала под ноги.

Ульяна сдвинула ногой мертвую птицу и вошла внутрь. Подойдя к ресепшену, сообщила:

– Там, у входа, мертвая ворона. Скажите, чтобы ее убрали и вытерли стекло. Оно все в крови и перьях.

– Ворона-самоубийца? – не слишком остроумно пошутила дежурная, и Ульяна пригвоздила ее непонимающим взглядом.

Войдя в номер, у двери Ульяна столкнулась с Надеждой. Та крутилась у зеркала, поочередно прикладывая к себе то одно, то другое платье.

– Зеленое или желтое?

– Надень любое, и быстрее пойдем на завтрак. У меня от голода желудок свело, – сказала Ульяна.

– И все-таки?

– У меня урчит в животе. Ясно мыслить на голодный желудок я не могу.

Надежда в последний раз заглянула в зеркало и надела шифоновое платье с зелеными листьями.

По дороге до ресторана ни одна из них не проронила ни слова. Столы, как обычно к завтраку, накрыли на террасе. Там уже сидел Тягачев и читал газету. Рядом с ним, уткнувшись в телефон, примостилась Милана.

Заметив девушек, она помахала.

– Идите к нам!

Усевшись за стол Ульяна поинтересовалась:

– Остальные уже позавтракали?

– Кирилл ушел, а Гуровых еще не было, – сказала Милана.

К столу подошел официант, смахнул со стола крошки и перечислил меню:

– Сегодня сырники, блины и манная каша.

– Сырники, пожалуйста, – попросила Надежда.

Ульяна распорядилась:

– А мне сразу все.

– Простите, не понял. – Официант растерянно замер.

В ответ на его реакцию она раздельно повторила:

– Блины… сырники… и манную кашу.

Тягачев оторвался от чтения и удивленно посмотрел на Ульяну.

– Женщина не должна так много есть. Это не симпатично.

– Плевать… – Она расслабленно откинулась на спинку стула, закрыла глаза и запрокинула голову, подставляя лицо солнцу.

– Кто-нибудь сегодня идет в бассейн? – поинтересовалась Милана. – Когда я одна встречаю там Гурову, боюсь, что она утопит меня.

– Это не тебе, а Елене Петровне бояться надо. Тебя голыми руками не возьмешь, – сказал Тягачев.

– Кого ей надо бояться, так это собственного мужа, – огрызнулась Милана.

– У нее хотя бы муж есть. А ты до сих пор по чужим номерам таскаешься.

Надежда и Ульяна переглянулись и, не сговариваясь, опустили глаза.

Однако Милана не думала сдаваться и продолжила тему:

– Ничего не скажешь – счастливый брак. Вчера вечером вы разве не слышали?

– А должны были? – заинтересовалась Ульяна.

– Весь пансионат слышал, как Гуров избивал жену в своем номере.

– Прекрати нести чепуху! – рявкнул Тягачев. – Язык без костей. Что вы, бабы, за народ такой!

Он отшвырнул газету, поднялся и демонстративно удалился, едва не сбив официанта, который шел с подносом к столу.

– Что это с ним? – спросила Надежда.

– Шизофреноидный истерик! – зло скривилась Милана. – Если вру, почему Гуровы до сих пор не пришли на завтрак? Ясное дело – поссорились.

– Как поссорились, так и помирятся, – проговорила Ульяна. – Их соединяют не узы, их соединяют кандалы. Акции компании принадлежат Елене Петровне. Гуров полностью зависит от нее, так что их браку ничто не грозит.

В дверях показался Дюков и остановился у входа.

Первой его заметила Надежда:

– Кажется, это к тебе.

Ульяна обернулась:

– Идите сюда!

– Может, лучше внизу подожду?

– Давайте здесь поговорим.

Дюков неуклюже потопал к столу и, усевшись, положил перед собой папку с бумагами.

– Как насчет завтрака?

– Жена покормила.

– Какой вы серьезный… – кокетливо протянула Милана.

– Я на работе, – ответил Дюков.

Надежда поспешно встала из-за стола:

– Вы тут работайте, а мы с Миланой в бассейн пойдем.

– Всего хорошего. Не скучайте-е-е, – пропела Милана и без особого желания ушла вместе с ней.

Дюков придвинул документы.

– Здесь полная информация по сотрудникам и предложения по организации дополнительных постов.

Все то время, пока Ульяна изучала бумаги, он смиренно сидел за столом, ожидая оценки своим трудам.

Наконец она отложила бумаги в сторону.

– Вопросов нет. Принимается. Что с вырубкой кустарников и деревьев?

– Дня через три закончим.

– Отлично, – заметила Ульяна. – Но есть еще два момента, о которых я должна сообщить.

– Слушаю. – Дюков открыл блокнот и приготовился записывать.

– Во-первых, сегодня утром в главном корпусе из двух охранников не было ни одного.

– Так и есть. Двое заболели, и я перебросил их на обход территории.

– Во-вторых, я обнаружила, что у большинства камер болтаются провода. Они не подключены.

– Все верно. – Дюков покраснел. – Мы очень торопились и в первую очередь решили подключить камеры на въезде, в коттеджах и на территории. Главный корпус будет подключен к концу следующей недели.

– Сегодня пятница. До официального открытия пансионата чуть больше недели. Недочеты нужно устранить хотя бы к среде, чтобы успеть протестировать всю систему.

– Успеем, – заверил Дюков.

Ульяна положила перед ним свернутый лист.

– Это схема расположения камер, на ней сделаны все необходимые дополнения.

Дюков развернул его и оглядел схему.

– Все понятно.

– Итак, до среды надо установить дополнительные камеры и решить все проблемы с существующими.

– Будет сделано.

– Также утрясите вопросы с персоналом. На всех постах должны быть охранники.

– Так точно.

– В понедельник в десять утра совещание у Кирилла Сергеевича. Подведем промежуточные итоги и обсудим организацию работы в день открытия. Вопрос дополнительных постов решим после открытия пансионата. Сейчас пока не до этого.

– Все понял. Разрешите приступать?

– Приступайте.

Дюков сунул под мышку схему и, чеканя шаг, направился к выходу.

Ульяна позвала официанта:

– Посуду уберите и принесите кофе. Я поработаю здесь немного.

Раскрыв папку Дюкова, она углубилась в работу.

Прошло часа полтора. Солнце припекало, дул теплый, но уже по-осеннему резкий ветерок. Ульяне вспомнился инцидент с мертвой птицей, и на душе стало тревожно. Она встала и подошла к ограждению террасы, откуда открывался вид на фонтан и вход в главный корпус, увидела, как на крыльцо поднялась Милана и скрылась в дверях.

У входа стоял фургон, из-за которого вышел Гуров и шаткой походкой тоже направился к входной двери. В перелеске мелькнул Флеер, по двору с ящиком инструментов прошел глухонемой рабочий Герман. Все стихло, и только в кустах, вспархивая, чирикали птахи.

Зазвонил телефон, и Ульяна услышала голос брата:

– Ты где сейчас?

– На террасе работаю с документами.

– Сможешь зайти ко мне?

– Сейчас?

– Да.

– Уже иду.

Она вышла из ресторана, спустилась по лестнице и увидела в вестибюле киношников, которые заполонили весь первый этаж.

– Гена! Скажи хоть ты! Пусть разберутся! В гримваген[2] влезла какая-то чокнутая! – крикнула девушка с хлопушкой. – Нам статистов надо причесывать, а она сидит в кресле. Дурдом какой-то!

– Это ваша работа! За что я плачу вам деньги?! – крикнул в ответ Подольский.

Ульяна подошла к ресепшену, где стояла притихшая Руднева.

– Все время задаю себе вопрос, – проговорила администраторша. – Неужели нельзя делать все то же самое, но тихо и организованно?

– Поверьте, такой вопрос возник не только у вас, – улыбнулась Ульяна.

– Они, как бараны, разбрелись по всему зданию. Я не успеваю их контролировать.

– Потерпите. Через несколько дней их здесь не будет.

Вздохнув, Ольга Францевна направилась к съемочной группе.

– Послушайте…

Ульяна с сочувствием посмотрела ей вслед, вошла в кабинет брата, приблизилась к окну и посмотрела во двор.

– Ничего необычного не заметил?

– Например?.. – Кирилл поднялся из-за стола, подошел к ней и выглянул в окно.

– Проснулся утром, а за окном выпал снег. Или вышел в коридор, а там горничные тверкинг[3] танцуют.

– Заметил. – Он деловито кивнул. – Моя сестра слетела с катушек.

– Такое чувство, словно что-то должно случиться.

– Как продвигается работа? – спросил Кирилл.

– В понедельник в десять совещание. Встречаемся у тебя.

– Каким составом?

– Я, ты и Дюков.

В дверь постучали, и в кабинет заглянула испуганная Ольга Францевна.

– Вам лучше пойти со мной…

– Не сейчас, – отмахнулся Кирилл.

– Прошу вас…

Что-то в голосе администраторши заставило их напрячься.

– Что случилось? – осведомилась Ульяна.

– Киношники нашли мертвеца.

– Где? – спросив, Кирилл побледнел.

– В киношном фургоне.

– Кто такой? Знаете?

Руднева замотала головой:

– Я туда не ходила. Мне сообщил продюсер.

Кирилл выбежал из кабинета, Ульяна бросилась за ним. Через минуту они уже были на улице у припаркованного фургона. Там, у входа, столпились люди. Подольский стоял у двери, никого не пуская внутрь. Увидев Кирилла, он молча отступил.

Брат и сестра поднялись внутрь фургона и увидели очертания сидевшего в кресле человека.

– Оставайся у входа! – приказала Ульяна и прошла вглубь. – Кто-нибудь! Включите здесь свет!

Вслед за ними по ступенькам поднялась администратор Светлана. Она щелкнула тумблером, и вокруг гримерного столика вспыхнули лампы.

Взглянув в зеркало, Ульяна разглядела отражение сидевшего в кресле и отшатнулась.

– Боже мой!

– Что там?! – Кирилл подошел ближе и тоже заглянул в зеркало.

– Это Елена Петровна!

– Тише… тише… – Ульяна развернула кресло к себе и оглядела Гурову.

Та сидела с открытым ртом и откинутой назад головой. На ее шее, ровно посередине, вздулась красная полоса.

– Задушили, – проговорила Ульяна и потрогала шею Гуровой.

– Что? – спросил Кирилл осипшим от волнения голосом.

– Ее убили недавно. Прошло не более получаса, может быть, меньше.

– Не похоже, что она сопротивлялась. – Кирилл протянул руку, но Ульяна предупредила:

– Ничего не трогай. Уходим.

Выйдя на улицу и увидев Флеера, Ульяна распорядилась:

– Вадим, вызывайте полицию. – Она обернулась к Рудневой. – Ольга Францевна, немедленно уведите отсюда людей и заприте их в вестибюле до приезда следственной группы. Потом разыщите Дюкова и опишите ситуацию. Звоните на КПП, пусть никого не выпускают.

– А я найду Тягачева и Гурова, – сказал Кирилл.

Все живо разошлись. Оставшись одна, Ульяна села на ступеньку фургона и опустила голову. Вскоре хлопнула дверь, из главного корпуса вышел Тягачев и как большая черная туча надвинулся на нее.

– Да мне проще спалить эту богадельню вместе со всеми вами! – орал Тягачев, явно отвечая Кириллу, который следовал за ним. – Где труп?!

– В фургоне, – тихо проронила Ульяна и поднялась со ступеней, освобождая дорогу.

Он распахнул дверь и забежал внутрь. Через минуту вернулся.

– Как такое могло случиться?! Здесь, на охраняемой территории!

– Полиция во всем разберется, – сказал Кирилл.

– Где Гуров?!

– В номере его нет, а телефон недоступен.

Тут же зазвонил телефон Ульяны, и она ответила:

– Да! Вызывали! Впустите!

– Что? – тревожно спросил Кирилл.

– Приехали полицейские.

– Нужно решать, что делать с открытием пансионата, – сдавленно проговорил Тягачев. – С таким количеством свидетелей все быстро выйдет наружу.

– Вечером все обсудим, – пообещал Кирилл.

Было видно, как от контрольно-пропускного пункта по аллее к ним приближается полицейский автомобиль. Когда он затормозил, из салона вышли несколько человек, среди которых были следователь Богданов и криминалист Усачев.

– Что случилось? – осведомился Богданов.

– Убийство.

Он мрачно усмехнулся:

– И я почему-то не удивлен.

Глава 6

Удавка

– Здесь будет удобно. – Кирилл распахнул дверь своего кабинета. – Я вам не нужен?

– Пока нет. Найдите генерала, мужа убитой. – Богданов прошел внутрь и расположился за столом.

Ульяна присела рядом.

Кирилл кивнул, вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

– Не будем терять времени, – сказал Богданов. – Для начала хочу поговорить с вами. Вы – начальник службы безопасности, кроме того, профессионал с большим опытом.

Однако именно в этот момент его отвлек телефонный звонок, и он ответил:

– Здравия желаю. Да, уже здесь. Работает следственная группа, идет опрос свидетелей и очевидцев. Так точно. Понял! – Богданов положил трубку на стол. – Начальство беспокоится… На чем мы остановились?

– Вы решили начать с меня, – напомнила Ульяна.

– Ах да… Поделитесь своими соображениями: кто может быть причастен к убийству Гуровой? А я по ходу дела задам вопросы и направлю разговор в нужное русло.

Ульяна ненадолго задумалась и решительно взглянула на следователя:

– Начнем с ее мужа.

– И вы опять не удивили меня.

– А вас, я вижу, удивить невозможно, – резко заметила она.

– Осторожнее на поворотах и ближе к делу.

– Отношения Гуровых держались на акциях «Технопласта», которые фактически принадлежали Гурову, но были оформлены на жену. При этом он ни в чем себе не отказывал, а Елена Петровна занималась тем, что спасала брак и шантажировала мужа акциями, то есть его зависимым положением.

– Что значит «ни в чем себе не отказывал»? – уточнил Богданов.

– Пил, изменял, куражился. К Елене Петровне относился, я бы сказала, с пренебрежением. И так было всегда, сколько себя помню.

– Дети у них есть?

– Нет.

– Давно знаете эту семью?

– С детства. Гуров был другом покойного отца.

– Так же как Тягачев?

– Пожалуй, немного ближе.

– Как еще можете охарактеризовать генерала?

– Как человека? – уточнила Ульяна.

– В том числе.

– Он считает, что ему все дозволено.

– Хозяин жизни, – констатировал следователь.

– На нас с Кириллом это не отражалось, но для других он именно такой, как я описала.