«Люди в верности надежные…». Татарские муфтияты и государство в России (XVIII–XXI века)

Программа Батырши включала, в частности, следующие пункты: «с неверными россиянами в согласии не быть», «правоверных не разорять и кровь их не проливать, имения не грабить и самих в плен и слуги не имать», «неверным городов не строить», «правоверный народ от бесчисленных обид и налогов защищать», «исламскую веру хулить не допускать» и др.[158]

Как видно, наряду с лозунгами защиты религии восставшими выдвигались также и экономические требования. Это дало основания некоторым исследователям утверждать, что причины восстания были в первую очередь экономические[159]. Здесь, как мне представляется, нет никакого противоречия. Не следует забывать, что экономическая дискриминация мусульман в значительной степени была следствием их неравноправного положения как представителей конфессионального меньшинства[160]. Как видно из «Воззвания мишарскаго муллы Батырши Али-уллы к башкирам, мишарам и другим мусульманским народам Приуралья», сам идеолог восстания тесно увязывает экономическую и вероисповедную политику:

И вообще, цель русских была та, что если бы они имели возможность, то в одно время всех мусульман, живущих в стране русских, обложили бы непосильными налогами и тем самым, совершенно истощив, хотели бы насильством заставить их принять свою ложную веру[161].

Участие неправославных и «новокрещеных» людей в восстании Батырши[162] и Крестьянской войне под предводительством Пугачева, а также важные внешнеполитические обстоятельства (аннексия Россией Крымского ханства в 1783 г., русско-турецкая война и деятельность турецких агентов на границах империи) послужили основными причинами формирования политики веротерпимости в царствование Екатерины II[163].

17 июня 1773 г. был издан указ Синода «О терпимости всех вероисповеданий и о запрещении архиереям вступать в разные дела, касающиеся до иноверных исповеданий и до построения по их закону молитвенных домов, предоставляя все сие светским начальствам»[164]. Религиозные дела мусульман были отнесены к юрисдикции светских властей. Указ объявлял правительство посредником в спорах между Синодальной церковью и представителями других религий (включая мусульман).

28 января 1783 г. был издан именной указ императрицы «О дозволении подданным Магометанского закона избирать самим у себя ахунов»[165]. Непосредственной причиной для издания указа было желание властей ограничить приток мусульманских мулл из Средней Азии[166].

В апреле того же года Крымское ханство было аннексировано Российской империей, в связи с чем императрица издала манифест[167] «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу»[168]. Местным жителям гарантировалось право свободно исповедовать свою религию:

[…] обещаем свято и непоколебимо за Себя и Преемников Престола Нашего, содержать их наравне с природными Нашими подданными, охранять и защищать их лица, храмы и природную веру, коей свободное отправление со всеми законными обрядами пребудет неприкосновенно; и дозволить напоследок каждому из них состоянию все те правости и преимущества, каковыми таковое в России пользуется […][169].

В декабре 1783 г. в Крыму при русской администрации был образован местный орган, именуемый Таврическим областным правлением. В него вошли представители беков и мурз Крыма. Десятилетие спустя, в январе 1794 г., было учреждено Таврическое магометанское духовное правление (ТМДП), призванное консолидировать лояльных России служителей исламского культа на Крымском полуострове.

В 1784 г. был издан указ императрицы «О позволении князьям и мурзам татарским пользоваться всеми преимуществами российского дворянства»[170]. Согласно этому указу татарские дворяне могли пользоваться всеми свободами, льготами и преимуществами последователей государственной православной церкви, кроме права покупки или сохранения во владении крепостных христианского вероисповедания.

Толерантная политика Екатерины II в конфессиональной сфере не означала, что государство отказалось от обращения мусульман и других нехристиан в православие. Изменились лишь способы проведения миссионерской работы. Как показал опыт, политика насильственной христианизации приносила больше вреда, чем пользы (то есть издержки для государства были слишком высоки по сравнению с достигнутыми результатами). Правительство продолжало поощрять мусульман к переходу в православие, используя в том числе экономические методы. Например, после принятия вышеупомянутых нормативно-правовых актов 1770–1780‐х гг. указ от 20 апреля 1770 г., который предусматривал, что крещеные турки и татарские военнопленные должны были получать свободу и право «избрать себе такой род жизни, какой сами похотят», оставался в силе. Кроме того, за счет средств казны новокрещеным выплачивались денежные субсидии и выдавались нательные кресты[171].

Православные миссионеры могли добиваться своей цели в том числе с помощью дискредитации других вероисповеданий. Вместе с тем в уголовном законодательстве и в следующем столетии сохранялось жесткое наказание за оскорбление православия[172]. По справедливому замечанию историка Н. В. Цыремпилова, имперская веротерпимость в России до 1905 г. «понималась не как признание права подданных исповедовать религии по убеждениям или в силу сложившейся традиции, а лишь как временное воздержание от насильственного обращения в государственную религию, обусловленное геополитической или какой-либо иной конъюнктурой. Приведение всех подданных в православие всегда оставалось сверхзадачей, выполнение которой откладывалось, но не отменялось»[173].

Учреждение Духовного собрания в Уфе

Стремление ограничить влияние зарубежных мусульман на их единоверцев – российских подданных – послужило одной из главных причин появления института муфтията:

Создание Духовного собрания явилось не самоцелью, а изначально стало инструментом формирования лояльных к устоям империи группы духовных лиц из числа российских подданных. Они призваны были противодействовать проникновению антиправительственной исламской идеологии из Османского государства и среднеазиатских ханств[174].

Опасения российских властей были обоснованными. Во время Русско-турецкой войны 1787–1791 гг. Османская империя пыталась вовлечь в борьбу с Россией среднеазиатские ханства и казахские союзы племен (жузы). В частности, в одном перехваченном письме из Турции сообщалось, что один турецкий паша собирается отправиться в Бухару с большими подарками[175].

Среди историков нет единого мнения о том, кто является автором проекта муфтията в Уфе. Д. А. Азаматов, М. Кемпер и А. Б. Юнусова, например, считают, что это был барон Осип Андреевич Игельстром (1737–1823), генерал-губернатор, в подчинении которого находились Уфимское и Симбирское наместничества[176]. Однако другие исследователи полагают, что идея проекта была предложена Дмитрием Борисовичем Мертваго (1760–1824), который служил советником Уфимского губернского правления[177].

Дискуссионным является и вопрос о том, какие учреждения послужили прототипом для создания муфтията в Уфе и системы управления мусульманскими религиозными делами[178]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Фетва (фатва) – богословско-правовое заключение квалифицированного исламского юриста по практическим вопросам мусульманского права.

2

Skovgaard-Petersen J. Historical Retrospective on Muftiship: Muftis, State Muftis and Official Muftis // Islamic Leadership in the European Lands of the Former Ottoman and Russian Empires: Legacy, Challenges and Change / Ed. E. Racius, A. Zhelyazkova. Leiden; Boston: Brill, 2018. P. 16–18.

3

Муджтахид – здесь: ученый-богослов, обладающий правом на иджтихад – деятельность богослова или правоведа по выведению правовых норм по вопросам, прямой ответ на которые отсутствует в Коране и Сунне, а также не сформулирован посредством иджма’ (единодушного мнения знатоков мусульманского права).

4

См., например: Набиев Р. А. От «автономии» Оренбургского магометанского духовного собрания к духовным управлениям постсоветского периода // Оренбургское магометанское духовное собрание и духовное развитие татарского народа в последней четверти XVIII – начале ХХ вв. Казань: Ин-т истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2011. С. 120; Мацузато К. Сравнительный анализ типологии управления мусульманами в неарабских перифериях: Турция, Россия, Индия, Китай // Сравнительная политика. 2012. № 4 (10). С. 68; и др. Путаница создается тем, что фактический автор проекта Духовного собрания Д. В. Мертваго не указал ни в своих мемуарах, ни где-либо еще источники, с которыми работал (Азаматов Д. Д. Оренбургское магометанское духовное собрание в конце XVIII–XIX вв. Уфа: Гилем, 1999. С. 37–38).

5

Загидуллин И. К. Предисловие // Оренбургское магометанское духовное собрание и духовное развитие татарского народа в последней четверти XVIII – начале ХХ вв. Казань: Ин-т истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2011. С. 5.

6

Мацузато К. Сравнительный анализ… С. 63.

7

Ильминский Н. И. Письма Николая Ивановича Ильминского (к обер-прокурору Святейшего Синода К. П. Победоносцеву). Казань: Ред. Православ. собеседника, 1895. С. 65–66.

8

Арапов Д. Ю. Муфтият // Большая российская энциклопедия [https://bigenc.ru/religious_studies/text/2240031].

9

Муфтият не является в силу самой природы мусульманской религии каким-либо мистическим организмом или сакральным институтом – в отличие от церкви в большинстве ветвей христианства.

10

Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов / Пер. с англ.; предисл. В. С. Афанасьева. М.: Эксмо, 2007. С. 732.

11

Там же.

12

Anderson G. M. Mr. Smith and the Preachers: The Economics of Religion in the Wealth of Nations // Journal of Political Economy. 1988. № 96 (5). P. 1071–1072. Впоследствии теория о том, что религиозные организации представляют собой клубы, объединяющие домохозяйства и индивидов, заинтересованных в производстве и потреблении духовных благ, получила развитие в трудах таких исследователей, как Л. Яннакконе, Дж. Мюррэй и др. (Iannaccone L. R. Introduction to the Economics of Religion // Journal of Economic Literature. 1998. Vol. 36 (3). P. 1465–1495; Murray J. E. Determinants of Membership Levels and Duration in a Shaker Commune // Journal for the Scientific Study of Religion. 1995. Vol. 34. P. 35–48). Подробнее об этом см. далее.

13

Anderson G. M. Mr. Smith and the Preachers… P. 1073.

14

Под «религиозными товарами и услугами» я понимаю, в первую очередь, духовные блага: спасение в будущей жизни в обмен на следование установленным правилам и соблюдение определенных ограничений в повседневной жизни. Кроме того, сюда могут быть включены товары и услуги, связанные с обеспечением условий для выполнения верующими предписанных религией действий (молитва, проведение обрядов брачно-семейного, погребально-поминального цикла и др.). Иного рода товары и услуги, оказываемые религиозными организациями государству, обществу и индивидам, я буду именовать нерелигиозными товарами и услугами. В совокупности религиозные и нерелигиозные товары и услуги составляют религиозный продукт. Подробнее о религиозном продукте см. далее.

15

Сам Смит не использовал понятие «религиозный продукт», оно получило распространение в работах исследователей экономики религии в конце XX в. Однако характер отношений церквей и сект с верующими и государством, как его описывает Смит, вполне позволяет говорить о том, что они строятся вокруг реализации и потребления религиозного продукта в указанном выше значении.

16

Anderson G. M. Mr. Smith and the Preachers… P. 1080.

17

Weingast B. Adam Smith’s Industrial Organization of Religion: Explaining the Medieval Church’s Monopoly and its Breakdown in the Reformation [https://web.stanford.edu/group/mcnollgast/cgi-bin/wordpress/wp-content/uploads/2016/01/asm-on-religion-and-theology.ver5_.08__17.0131.print_.view_.pdf]. P. 15. Подробнее о монопольном положении Католической церкви в средневековой Европе в контексте теории экономики религии см., например: Ekelund R. B., Tollison R. D. Economic Origins of Roman Christianity. Chicago: The University of Chicago Press, 2011.

18

Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов… С. 591.

19

Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов… С. 797.

20

Там же. С. 743–744.

21

Weingast B. Adam Smith’s Industrial Organization of Religion… P. 31.

22

Смит А. Исследование о природе и причинах богатства народов… С. 748.

23

С полным текстом письма можно ознакомиться здесь: Madison J. Memorial and Remonstrance against Religious Assessments, [ca. 20 June] 1785 [https://founders.archives.gov/documents/Madison/01-08-02-0163].

24

Цит. по: Hylton K. N. Church and State: An Economic Analysis // American Law and Economic Review. 2011. Vol. 13. №. 2. P. 405.

25

Федералист: Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея. М.: ИГ «Прогресс – Литера», 1994. С. 86.

26

«Традиционные [религии. – Р. Б.] на современном новоязе – это те, кто формируют „русскую цивилизацию“ с ее особыми традициями организации общества и государства» (Филатов С. Традиционные религии, «русская цивилизация» и суверенная демократия // Религия и конфликт / Под ред. А. Малашенко и С. Филатова. М.: РОССПЭН, 2007. С. 44). Подробнее о традиционных религиях см. Главу III настоящей монографии.

27

По действующему законодательству под «религиозным объединением» понимается «добровольное объединение граждан Российской Федерации, иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих на территории Российской Федерации, образованное в целях совместного исповедания и распространения веры и обладающее соответствующими этой цели признаками» (ст. 6, п. 1 федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» 1997 г.). Религиозные объединения подразделяются на религиозные организации и группы. Первые имеют государственную регистрацию, в то время как вторые действуют без нее.

28

Finke R., Guest A. M., Stark R. Mobilizing Local Religious Markets: Religious Pluralism in the Empire State // American Sociological Review. 1996. Vol. 61. P. 203–218; Finke R., Stark R. The Churching of America: Winners and Losers in our Religious Economy. New Brunswick; New Jersey: Rutgers University Press, 1992; Ekelund R. B., Hébert R. F., Tollison R. D., Anderson G. M., Davidson A. B. Sacred Trust: The Medieval Church as an Economic Firm. New York: Oxford University Press, 1996; Iannaccone L. Religious Markets and the Economics of Religion // Social Compass. 1992. № 39 (1). P. 123–131; Iannaccone L. R. Introduction to the Economics of Religion // Journal of Economic Literature. 1998. № 36 (3). P. 1465–1495; Stark R., Bainbridge W. S. The Future of Religion Secularization, Revival and Cult Formation. Berkeley; Los Angeles: University of California Press, 1985; Warner R. S. Work in Progress Toward a New Paradigm for the Sociology of Religion in the United States // American Journal of Sociology. 1993. Vol. 98. P. 1044–1093.

29

Подробнее об этом см., например: Stark R., Bainbridge W. S. Of Churches, Sects and Cults: Preliminary Concepts for a Theory of Religious Movements // Journal for the Scientific Study of Religion. 1979. Vol. 18. № 2. P. 117–131. Впоследствии понятие «компенсаторы» практически вышло из употребления в работах сторонников теории рационального выбора.

30

Stark R., Iannaccone L. R. A Supply-side Reinterpretation of the «Secularization» of Europe // Journal for the Scientific Study of Religion. 1994. Vol. 33. № 3. P. 232.

31

Iannaccone L. R., Haight C. E., Rubin J. Lessons from Delfi: Religious Markets and Spiritual Capitals // Journal of Economic Behavior & Organization. 2011. Vol. 77 (3). P. 326.

32

Stark R., Iannaccone L. R. A Supply-side Reinterpretation of the «Secularization» of Europe… P. 232.

33

Воробьев В. А., Кристиневич С. А. Экономическая теория религии: контуры междисциплинарного взаимодействия // Белорусский экономический журнал. 2016. № 2. С. 73.

34

Iannaccone L. R. Introduction to the Economics of Religion // Journal of Economic Literature. 1998. № 36 (3). P. 1465–1495.

35

Подробнее об этом см.: Azzi C., Ehrenberg R. Household Allocation of Time and Church Attendance // Journal of Political Economy. 1975. Vol. 83 (1). P. 27–56.

36

Подробнее об этом см.: Iannaccone L. R. Religious Practice: A Human Capital Approach // Journal for the Scientific Study of Religion. 1990. Vol. 29 (3). P. 297.

37

Sullivan D. H. Simultaneous Determination of Church Contributions and Church Attendance // Economic Inquiry. 1985. Vol. 23 (2). P. 309–320; Iannaccone L. R. Sacrifice and Stigma: Reducing Free-riding in Cults, Communes and Other Collectives // Journal of Political Economy. 1992. Vol. 100. № 2. P. 271–291.

38

Подробнее об этом см.: Stark R., Bainbridge W. S. The Future of Religion… P. 171–188; Gill A. The Political Origins of Religious Liberty. New York: Cambridge University Press, 2008. P. 231.

39

Gill A. The Political Origins of Religious Liberty… P. 231. Такая узкая интерпретация понятия «религиозный продукт» не вполне справедлива. Как уже было отмечено выше, религиозный продукт включает не только собственно духовные блага, но и иного рода товары и услуги, которые не всегда могут относиться к религиозной (духовной) сфере.

40

Емельянов Н. Н. «Жатвы много, а делателей мало». Проблема взаимодействия священников и мирян в современной России. М.: Изд‐во ПСТГУ, 2019. С. 104.

41

Stark R., Iannaccone L. R. A Supply-side Reinterpretation of the «Secularization» of Europe… P. 232–233.

42

Ibid. P. 233.

43

Сам термин «взаимодействие» определяется Р. Старком как «обмен» в широком значении, в результате которого формируются отношения между людьми. Подробнее об этом см., например: Емельянов Н. Н. «Жатвы много, а делателей мало»… С. 111.

44

Там же.

45

Ekelund R. B., Hébert R. F., Tollison R. D. The Marketplace of Christianity. Cambridge, Massachusetts: The MIT Press, 1996. P. 9–10.

46

Ibid. P. 36.

47

См., например: Chaves M., Gorsky P. Religious Pluralism and Religious Participation // Annual Review of Sociology. 2001. Vol. 27. P. 261–281. По мнению Чавеса и Горски, некорректно смешивать два типа религиозной конкуренции: американский и европейский, поскольку они основаны на разной природе отношений между верующими и религиозными организациями. В своей статье они заключают, что имеющиеся эмпирические данные не подтверждают тезис о том, что религиозный плюрализм в целом оказывает положительное влияние на религиозность. Краткий обзор основных недостатков теории см., например, в статье российского социолога Е. Д. Руткевич: Руткевич Е. Д. «Новая парадигма» в социологии религии: Pro et Contra // Вестник Института социологии. 2013. № 6. C. 207–233.

48

Руткевич Е. Д. «Новая парадигма» в социологии религии… C. 227–228.

49

Laissez-faire (фр. – позвольте делать) – в классической политэкономии: доктрина, согласно которой государственное вмешательство в экономическую деятельность должно быть сведено к минимуму.

50

В качестве яркого примера можно привести стремление некоторых российских муфтиятов, работающих на общефедеральном уровне, продать государству свои услуги в качестве партнера в вопросах реализации внешнеполитических задач за рубежом. Наиболее успешным продавцом оказался образованный в 1996 г. Совет муфтиев России (СМР), а с 2014 г. – Духовное управление мусульман Российской Федерации (ДУМ РФ). В последние годы на внешнеполитическом направлении также заметно Духовное собрание мусульман России (ДСМР).

51

Bekkin R. People of Reliable Loyalty…: Muftiates and the State in Modern Russia. Huddinge: Södertörn University, 2020. P. 233–235.

52

Впервые на официальном уровне такой термин был использован в названии созданного в сентябре 1992 г. Межрегионального духовного управления мусульман (Мухтасибата) Саратовской, Волгоградской и Пензенской областей, позднее переименованного в Духовное управление мусульман Среднего Поволжья.

53

Духовное управление мусульман Республики Татарстан. Общая информация [http://dumrt.ru/ru/about-us/obschaya-informatsiya/]. По словам муфтия Камиля Самигуллина, время от времени к нему поступают запросы от мусульманских общин за пределами Татарстана, желающих стать членами ДУМ РТ. Однако устав не позволяет распространять юрисдикцию муфтията на общины других регионов (Интервью с К. И. Самигуллиным, 06.06.2018. ПМА). Подробнее о ДУМ РТ см. Главу V настоящей монографии.

54

Биография Шейх-уль-Ислама, Верховного муфтия, Председателя Центрального духовного управления мусульман России Талгата Сафа Таджуддина [http://cdum.ru/mufti/].

55

Парадокс, как уже было отмечено выше, заключается в том, что некоторые региональные муфтияты, например Духовное управление мусульман Республики Татарстан (ДУМ РТ), включают в свою структуру почти втрое больше общин, чем Совет муфтиев России или организация-дублер последнего – ДУМ РФ.

56

В Российской империи принцип территориальной юрисдикции в случае с муфтиятами не всегда соблюдался строго. Например, в западных губерниях, входивших в округ Таврического магометанского духовного правления, мусульманские приходы, в которых большинство составляли татары – выходцы из Волго-Уральского региона, подчинялись ОМДС, а не ТМДП.

57

Так, например, в 1929 г. был принят секретный циркуляр «О мерах по усилению антирелигиозной работы». В нем борьба с различными формами проявления религии приравнивалась к классово-политической борьбе. В 1970–1980‐е гг. сотрудники Совета по делам религий при Совете министров СССР и другие чиновники, в чьей компетенции были отношения с религиозными объединениями, руководствовались в работе сборником материалов и документов, изданным в 1971 г. для служебного пользования (Законодательство о религиозных культах: Сб. материалов и документов. М.: Юрид. лит., 1971).

58

Как точно заметил муфтий Альбир Крганов, высказываясь о главах конкурирующих между собой духовных управлений мусульман: «Ведь все мы, в конце концов, отличаемся лишь вывесками, формой чалмы да рисунком чапанов» (Крганов А. Духовное собрание мусульман России // Духовное собрание мусульман России. 2017. 30 авг. [https://dsmr.ru/dukhovnoe-sobranie/dukhovnoe-sobranie-musulman-rossii.html]).

59

Подробнее об этом см. Главу III настоящей монографии.

60

Как замечает американский социолог Ян Фэнган, «Эмпирические данные показывают, что олигополия является преобладающей моделью церковно-государственных отношений в современном мире» (Yang F. The Red, Black, and Gray Markets of Religion in China // The Sociological Quarterly. 2006. Vol. 47. № 1. P. 195).