Пленница завоевателя

Аля Даль

Пленница завоевателя

Глава 1. Попробуй его на вкус

Я прислонялась к холодной каменной стене рядом со стеклянной дверью, ведущей на широкий каменный балкон, усаженный цветущими растениями. Я бы хотела сейчас выйти наружу, сесть за столик и наслаждаться видом прекрасного летнего вечера, но не могла. На улице, вот уже больше нескольких часов, мое родное поместье обливалось кровью. Лязг металла и страшные, душераздирающие крики доносились до моего уха, заставляя вжиматься в холодную каменную стену. Очень хотелось выглянуть в окно, но понимала, что это плохая идея. Одни только звуки приводили меня в ужас, заставляя мелко дрожать и царапать ни в чем не повинную стену позади. Если меня найдут, то всему конец. Я – старшая дочь герцога Редфилда, и поэтому стану одной из самых желанных наград для врага, помимо младшей сестрёнки.

От мыслей о малышке к горлу подкатил ком. Что они с ней сделают, если найдут? Боже, бедные служанки! Им даже негде спрятаться! Будучи благовоспитанной незамужней девушкой, я не могла знать точно, что именно разъярённые, изголодавшиеся по женскому телу мужчины могут сделать с той, кто станет добычей, но догадывалась, что яд для меня оставили не просто так.

Истошный женский визг прозвучал буквально под моим окном, заставив меня посмотреть на шкатулку. Внутри, помимо драгоценностей, должен лежать смертоносный кулон. Я на ватных ногах подошла к комоду и дрожащими пальцами нащупала затворы на крышке. С громким щелчком шкатулка открылась, и моему взгляду предстали разные дорогие украшения. Ох, если бы на нас нападали обычные разбойники, мы смогли бы откупиться, но отец перешёл дорогу человеку богатому и, вероятно, слишком обидчивому, раз «небольшая ссора» перетекла в реки крови на пороге нашего дома. Тяжело вздохнув, я надеялась, что все закончится хорошо. Может, я себя слишком накрутила, и стража сможет отбить нападение? Я же затаилась здесь с самого начала и смелости не хватило выглянуть из окна хоть на секундочку… но надо пересилить себя. Понять, к чему готовиться. Может, не все так плохо, и прямо сейчас отец со стражей добивают врага?

На всякий случай я все-таки повесила на шею зеленый кулон с ядом, который в случае необходимости надо раскусить, и быстрая смерть в течение нескольких минут обеспечена. Затем украдкой подошла к окну сбоку. Нужно выглянуть хоть немного. Только не задерживать взгляд на… мёртвых. От этого слова мурашки пошли по коже, но я собрала волю в кулак и коснулась плотной бордовой занавески тонким пальчиком. Ткань легко поддалась, впустив в полутьму комнаты лучи вечернего света, красного, как свежая кровь. Все реже и реже до меня доносились тревожные звуки, и это означало, что дело шло к концу. Надеюсь, никто меня не увидит в окне, не пустит стрелу или ещё что-нибудь пострашнее. Нельзя, чтобы меня нашли.

Краем глаза я выглянула на улицу. Чистый, цветущий балкон справа контрастировал с грязью, творившейся внизу. Тела лежали один на одном, приковывая мой ошарашенный взгляд. К своему ужасу, я не могла отвести взор, с каждый секундой все сильнее и сильнее пропитываясь животным страхом. Большинство людей, лежавших без признаков жизни, носили форму стражи поместья Редфилдов. Небольшой фонтан был разбит и окровавлен, от него до конюшен тянулся длинный кровавый след. По территории свободно разгуливали вражеские солдаты с мечами наперевес. Сердце ушло в пятки. Это конец. Значит, проиграли. Значит, пора прощаться с жизнью.

Стараясь найти хоть что-то, способное переубедить меня, я продолжала перескакивать взглядом по ужасающему полотну кровавого сражения, что нарисовал безжалостный художник. Испуганный взор зацепился за мужчину, остановившего рядом с фонтаном. Он снял шлем и, тряхнув чёрными, как смоль, волосами, прижал его рукой к телу. Свободной ладонью набрал розоватую от крови воду. Крупные капли стекали к шее ото лба, даря ему, судя по блаженному выражению лица, ни с чем несравнимое удовольствие.

«Чёрный рыцарь», – пронеслось в моей голове. Это прозвище знала любая светская сплетница, но ни одна из них не могла предугадать, что человек столь благородного происхождения и воспитания будет вытворять… весь этот ужас в нашем поместье. Чем отец его так разозлил? Я нахмурилась, наблюдая, как он с закрытыми глазами подставил лицо вечернему солнцу, как вдруг замерла. Мужчина открыл глаза и посмотрел прямо на меня, украдкой выглядывающую из-за занавески. Я кожей ощутила холод его серых глаз и обжигающую ненависть, от которой захотелось спрятаться как можно дальше. Отшатнувшись, как от открытого пламени, я лихорадочным движением поправила штору и прижала руки к груди. Яд при мне. Если он зайдёт… когда он зайдёт, я должна выпить зеленую жидкость. Если не сделаю этого, то… Господи, что со мной будет?

Я начала нервно теребить зелёное украшение на шее, раздумывая, что могу просто его раздавить. Лопнув, тонкое стекло поранит пальцы, и в мелкую рану попадёт яд. Не знаю, хватит ли нескольких капель… так что лучше действовать наверняка, по инструкции, которую давал мне и Эмили отец. Боже, моя маленькая сестренка! Она же где-то там, надеюсь, прячется от этих бандитов в укромном месте. Они не должны найти ее.

Мои размышления прервал звук поворота ключа в замке. Дверь открылась, и на пороге появился тот самый чёрный рыцарь. Моя жизнь будто рухнула в один момент. Меня накрыло огромной волной страха, лишающего дыхания, сковывающего движения, заставляющего слышать только громкий стук крови в ушах. Я смотрела в его смеющиеся глаза, неспособная отвернуться, словно глядела на саму смерть.

– Вот и моя награда, – сказал мужчина, довольно улыбнувшись. Вытащив ключ, он вставил его в замок с внутренней стороны и провернул дважды, закрывая нас в напряжённой тишине моей родной комнаты. Откуда у него ключ? Не мог же он просто найти его? При мне был оригинал, а у моей личной служанки хранилась копия. Неужели она?.. Нет, она не могла добровольно отдать ключ, обрекая меня на верную смерть.

Я не могу умереть! Я должна найти Эмили и бежать отсюда как можно скорее!

Мужской стан полном комплекте брони выглядел внушительно и грозно, не оставляя даже мысли о том, чтобы прорвать его оборону и покинуть комнату через дверь. Видя мое замешательство, мужчина добавил: – Позволь представиться. Эдвард Бредфорд, твой новый хозяин.

Сердце бешено застучало, а ноги жаждали сорваться с места. Бежать, срочно бежать. Куда угодно, как угодно, лишь бы только выбраться, не оставаться наедине с этим… чудовищем. Метнувшись к балконной двери, я резким движением открыла ее и выбежала из комнаты. Ухватившись за каменные перила, я с ужасом посмотрела назад – чёрный рыцарь был неподвижен и возмутительно спокоен, несмотря на то, что я собиралась сбежать. Даёт мне шанс?

– Нет, нет, отпусти! – истошный крик одной из служанок донёсся до моего уха. Я повернулась в его сторону и увидела, как двое солдат тащат бедную девушку в помещение. Она истошно кричит и брыкается, но недолго – когда одному надоедает сопротивление, он бьет ее по лицу, и девушка стихает.

Отшатнувшись от перил, я прижала трясущиеся руки к себе, понимая, что идти туда, где бродят жадные до крови и женского тела, разгоряченные боем солдаты, – самое настоящее самоубийство. Причём, крайне жестокое.

– Хочешь к ним присоединиться? – поинтересовался Эдвард, звеня доспехами, часть из которых он успел снять, пока я, завороженная страхом, смотрела на улицу. – Не советую. Для тебя это может быть смертельно-опасным приключением.

– Что вам нужно? – запинаясь от страха, спросила я. Кулон, зажатый меж пальцев, был готов к применению.

– От тебя много чего, – признался мужчина бархатным голосом, от которого бросило в дрожь. Оставшись в одной рубашке и брюках, будто бы находился у себя дома, он шагнул ко мне, но пока не приближался. Наверное, боялся, что я на самом деле прыгну.

– Конкретнее, – одними губами прошептала я.

– Что у тебя в руке? Лезвие? Яд? – вместо пояснения Эдвард кивнул на мою ладонь, в которой я сжимала кулон. Сейчас или никогда. Я должна принять яд, пока он не подошёл ко мне. Я должна, иначе…

Мое дыхание участилось, а от окутавшего меня страха в глазах на мгновение потемнело. Тряхнув головой, я смогла остаться в реальности, будучи слишком близка к тому, чтобы упасть в обморок.

– Это ни к чему, моя милая, – пока я собиралась с духом, мужчина уже оказался на пороге балконной двери, на расстоянии вытянутой руки. – Оставь глупые мысли о самоубийстве. Нам с тобой предстоит провести много чудесных ночей.

Мои глаза расширились от страха и наглости, с которой он заявлял о таких непристойных вещах. Я – дочь герцога, а не какая-то служанка, чтобы говорить мне такие похабности.

– Отдай мне, – мужчина перехватил мою руку, и я сжала ладонь крепче, не боясь, что раздавлю тонкое стекло. Ему хватило несколько секунд, чтобы разжать мои пальцы и резким рывком сорвать кулон, оставив на шее болезненную линию от цепочки. – Хорошая девочка.

– Да как вы смеете! – возмутилась я. – Уходите сейчас же!

– Иначе что? – иронично ухмыльнулся он, и его мужественное лицо неожиданно для меня приняло детское выражение. – Будешь просить о помощи? А кого? Может, солдат, которые развлекаются с теми бедняжками, которые не успели сбежать или покончить с собой? О да, такая красавица, как ты, пришлась бы любому по вкусу.

Я сглотнула и ухватилась за плечи, словно было нестерпимо холодно, хотя на дворе тёплый июль.

– Не дури. Вернёмся внутрь, – мужчина позвал меня в мою же комнату приглашающим жестом, словно он теперь хозяин, что меня разозлило. Видя, что я с места не двинулась, он сам подошёл ко мне и осторожно приобнял за талию. Не имея возможности вырваться, я вернулась в комнату вместе с мужчиной. Едва хватка ослабла, как я отскочила, словно ошпаренная, чем развеселила мужчину.

– Тебе бы вести себя поласковее, – успокаивающим тоном начал собеседник. – Глядишь, мое сердце смягчится от нежной девичьей любви.

От такого вопиющего заявления я впала в ступор. То есть он врывается в мой родной дом, его солдаты убивают и насилуют всех подряд, а я должна быть с ним ласкова? Да лучше прямо сейчас в могилу!

– Никогда в жизни! – прошипела я, одарив его высокомерным взглядом. – Уходите!

Мужчина рассмеялся. Его снисходительный взгляд бесил меня сильнее, чем непристойные речи.

– Ты не можешь прогнать меня, милая Ирэн, – он склонил голову набок, разговаривая со мной таким тоном, словно я полная дура. – Теперь ты принадлежишь мне. И я сделаю с тобой все, что захочу.

От его слов побежали мурашки по коже. Я начала пятиться, а он медленно, но верно наступал. Я чувствовала себя маленьким, беззащитным зверьком, которого безжалостный хищник загоняет в угол.

– Никогда! – крикнула я. Мое слабое, беспомощное сопротивление его веселило.

– Надо же какая гордая, – бархатным полушепотом прошептал он. Я уперлась спиной о настенный гобелен и поняла, что все кончено. Ноги стали ватными. Я едва держалась, чтобы не расплакаться, но не могла себе этого позволить. Враг не должен видеть моих слез. Я не могу доставить ему такого удовольствия. Мужчина настиг меня и склонился, словно хотел коснуться моих губ, но я резко отвернулась. Беззащитное ушко тоже подошло как цель, которую можно приласкать горячими губами.

– Ты или ляжешь со мной, или… – мужчина прервался для того, чтобы не просто опалить меня жарким дыханием: он облизнул мочку уха, из-за чего по телу пробежала волна дрожи, собравшаяся между ног в крепкий узел. Я свела колени, но из-за длинного платья это было незаметно, и отвернулась ещё сильнее.

– Или?.. – прошептала я, не смотря ему в глаза.

– Придётся иметь дело с твоей младшей сестрой, чего мне совсем не хочется, – сетовал мужчина. – Она и вполовину не столь красива, к тому же, детскость ее фигуры заметна даже через платье. Твои же прелести сводят меня с ума.

Мужчина положил руку на мою грудь, сжав ее беспрепятственно в отсутствии корсета. Я редко носила его дома, только при посторонних, и не надела в этот раз, потому как гости оказались слишком нежданными. Я первое время никак не реагировала на столь оскорбительный жест, потому что подумала про Эмили. Бедная маленькая сестрёнка. Я не могу позволить ей навредить. Мое сердце не выдержит испытания переживаниями о ней. Я должна ее защитить… даже если придётся пойти на его условия. Посмотрев в его глаза, я ощутила жар от похоти, которую он не скрывал, глядя на меня, и мне стало плохо. Нет, не смогу. Лучше бы я умерла… Но вряд ли теперь я смогу добраться до яда. А зарезать себя чем-нибудь острым мне не хватит духа.

Не дождавшись моего ответа, мужчина припал влажными губами к оголенной шее, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Из приоткрытых губ вылетел протяжный стон, и я тут же закрыла рот на замок, ощутив смятение и недовольство собой.

– Какой чудный голос, – прошептал мужчина. – Он возбуждает не меньше, чем твои пухлые губы или мягкие, шикарные груди.

Я попыталась вырваться, но мужчина преградил мне путь коленом между ног. Ощутив нечто твёрдое внутренней стороной бедра, я стала лихорадочно глотать воздух приоткрытыми, трясущимися губами до тех пор, пока мужчина не накрыл их своими. Пальцы нащупали мой сосок и несколькими круговыми движениями заставили его налиться, болезненно затвердеть. Язык проник в мой рот, настойчиво изучая его изнутри, не пропуская ни единого сантиметра. Я не могла ответить на ласки – мне было страшно, к тому же, гордость не позволяла. Но… что-то необычное, чего раньше не чувствовала, пульсировало между ног, заставляя мокнуть внутреннюю сторону бёдер. Сделав еще одну попытку увернуться от его ласк, я уперлась руками в его грудь, пытаясь отодвинуть. Безуспешно.

– Просто… убей… меня… я не хочу этого… – прерываясь, умоляла я, тяжело дыша, пытаясь найти лихорадочным взглядом точку опоры. Во рту оставался пряный вкус домашнего вина из-за его поцелуя, и у меня неожиданно пробурчало в животе. Ничего удивительного, я не ела с самого утра. Отстранившись, он убрал колено и усмехнулся, а я вырвалась из под него, но продолжала стоять рядом, потому как деваться было некуда. Собравшись с духом, я добавила: – Молю, не нужно всей этой… грязи.

– Если ты потрудишься взглянуть мне в глаза, то поймёшь, что я здесь только для того, чтобы окунуться с тобой в мир низменных удовольствий, – сказал мужчина, и я сделала шаг в сторону. Бежать. К двери. Что угодно, лишь бы не в его объятья.

Подобравшись к ней, я ухватилась за ключ, но не могла найти в себе сил повернуть. За ней – опасная неизвестность. Если убегу, то что будет с моей бедной сестрёнкой? Неужели моя честь дороже ее?

Развернувшись, я нашла моего мучителя пристально наблюдающим за мной с близкого расстояния, но не решающего вновь заточить меня в крепких объятьях.

– Нравится тебе или нет, но тебе придётся возлечь со мной, – он вновь загонял меня в ловушку. Наступал, одаривая таким взглядом, будто съест на месте. Было в нем что-то ужасающее и, одновременно, будоражащее. – Вопрос лишь в том, будет тебе больно или невыносимо приятно. Может, ты окажешься настолько чувствительной, что будешь умолять меня брать тебя каждый по несколько раз.

От таких слов я разозлилась и отвесила ему пощёчину. Мужчина лишь зажмурился, и одного взгляда хватило, чтобы я потеряла опору. Тем не менее, он ответил мне тем же – когда тыльная сторона ладони коснулась моей щеки, я упала, тут же схватившись за горевшую от боли кожу.

– Зачем ты испытываешь мое терпение, милая Ирэн? – поинтересовался мужчина тоном, словно говорил о погоде. Я слышала стук крови в ушах, едва разобрав, о чем меня спрашивали. – Или тебе нравятся такие игры?

Я закусила губу, ощутив, что между ног стало слишком противно из-за влаги. Почему-то не могла это контролировать, как и понять собственное тело, которое реагировало отдачей на ласки незнакомца. Хуже всего то, что где-то в глубине разума нечто потаённое шёптало мне ужасные вещи, среди которых – отдаться этому негодяю. Потерять с ним невинность, которая должна достаться законному мужу и никому другому.

Мужчина поднял меня на ноги. Не успела я опомниться, как он сорвал с меня верх платья, оставив пышные, никем не тронутые груди мерзнуть среди холодных стен поместья без защиты. Бледная кожа покрылась мелкими мурашками, а розовые соски сильно напряглись, как после прикосновения через одежду, но под пристальным мужским взглядом они твердели ещё болезненней. Я стыдливо прикрылась, вызвав на лице врага ироничную ухмылку.

– Твои прекрасные груди тверже камня, – заметил мужчина. – Как думаешь, что будет, если я попробую их на вкус?

Я вцепилась в собственные плечи, пытаясь скрыть наготу руками крест-накрест, но чёрный рыцарь без особых усилий вновь освободил их. Чтобы добраться до сосков губами, ему пришлось опуститься передо мной на колени и прижать мое хрупкое, беззащитное тело к себе. Тёплый влажный язык лизнул твёрдую выпуклость, заставив странный импульс тёплой волной прокататься по телу. Я закрыла лицо руками и отвернулась, когда Эдвард безжалостно засосал мою грудь, пока крутил тонкими пальцами соседний сосок.

– Как я и думал, невероятно сладкая, – заключил он, оторвавшись от груди, но не выпуская меня из объятий и не поднимаясь на ноги. – А что же у нас там?..

Чёрный рыцарь одним рывком, с неприятным звуком рвущейся ткани, лишил последней защиты мои ноги. Не успела я опомниться, как он поднёс пальцы к нижнему белью и, ощутив его влажность, бросил на меня снисходительный взгляд.

– Хочешь сказать, тебе не нравится происходящее? – издевательский тон сочился из его уст и, словно яд, разъедал меня изнутри.

– Не нравится, – перечила я. Не могла признаться. Это было бы слишком… я стала бы предательницей для самой себя в первую очередь.

– Ты так очаровательно храбришься, но уже слишком поздно, – прошептал мужчина, стягивая с меня остатки нижнего белья. Я с молчаливым протестом вцепилась в его ладони, но это не помогло ни на секунду. – Ты проиграла с самого начала. Надо было кончать с жизнью, пока была такая возможность. Теперь же твоё прекрасное тело послужит моему удовольствию.

Омерзительные слова звучали из его уст, и я должна была злиться, ненавидеть, но… между ног возникло сильное напряжение, которое я никак не могла контролировать. Меня хотел взять сильный мужчина, выше меня на голову, статный, с очень умелыми пальцами и невероятно чувствительным языком. Да и сама ситуация… мне не хотелось плакать. Страх сковывал, но и одновременно способствовал возбуждению. Мне казалось, что я сошла с ума. Я должна была вырваться, после чего разбить голову о ближайшую стену, выкинуться с балкона, да что угодно, лишь бы не идти у него на поводу, не доставить ему удовольствия владеть моим телом. Я должна была, но…

Пальцы коснулись запретного места между ног, заставив меня коротко вскрикнуть от неожиданности. Несмотря на реакцию, мужчина не убрал руку, а начал гладить влажные складки, потихоньку раскрывая бархатные лепестки моего лона.

– Знала бы ты, как мне хочется войти в эту мокрую, жадную до пальцев дырочку прямо здесь, на полу, но это доставит тебе одни лишь страдания, – он говорил развратные вещи повседневным тоном, что возбуждало, вопреки зову разума. Сжав ноги, я все равно не могла избавиться от пальцев между ними. Они свободно скользили по складкам, пока не коснулись бугорка, из-за нажима на который я непроизвольно выгнулась,

– Какая чувствительная, – заметил он. – Прелесть.

Я сжала губы, стараясь придумать хоть что-нибудь, благодаря чему я смогу отделаться от мужчины хотя бы сейчас.

– Прошу, не лишайте меня невинности, – продолжала молить я, хотя головой понимала, что бесполезно. У него не может быть чести или совести.

– Ну, я могу повременить с этим, если ты доставишь мне удовольствие своим чудесным ротиком, – мужчина остановился. Пальцы так и не проникли внутрь, хотя были все в смазке и готовые действовать. Мои щёки вспыхнули от гнева. Одно предложение лучше другого.

– Каким… образом?.. – украдкой поинтересовалась я.

– Ты что, никогда не видела, как люди занимаются любовью? – усмехнулся он. Убрав пальцы от разгоряченного лона, мужчина встал и потянул меня за руку. Едва не запнувшись о платье, лежавшее на полу, я покорно шла за ним.

– Только слышала от служанок и читала в книжках, – призналась я. И оба источника информации твердили, что заниматься любовью – неземное блаженство.

– Я даже немного удивлён, что соседские мальчишки не попытались сорвать твой цветок хотя бы сзади, где никто не узнает, – произнёс мужчина. Приведя к кровати, он сел на край и заставил меня опуститься на колени перед ним. – Такую аппетитную попку грех не попробовать.

Я отвернулась, ощущая, как нечто болезненно сжимается между ног от таких развратных слов. Мужчина торопливо стянул штаны, и мое внимание привлекло вырвавшееся наружу достоинство. Оно казалось мне таким твёрдым и внушительным, что я испугалась – таким же и разорвать можно.

– Принимайся за работу. Будешь хорошей девочкой, так и быть, подожду немного с самым главным.

Я шумно сглотнула, непонимающе уставившись на член.

– Высуни язык, – без тени смущения начал учить мужчина. Я неуверенно покорилась, возбуждаясь от мысли, как же грязно, должно быть, выгляжу со стороны. – Коснись им головки.

Закрыв глаза, я исполнила его прихоть, ощутив солоноватый привкус на языке, который не вызвал во мне отвращения.

– Теперь оближи целиком.

Я проглотила слюну и открыла глаза, чтобы видеть масштаб работ. Осторожно вновь лизнула головку и направилась ниже, к основанию, оставляя по всей длине влажную дорожку. Боже, на что я же я оказалась способна ради того, чтобы сохранить девственность. От происходящего я ощутила зуд между ног и желание запустить туда руку, чтобы хоть немного умерить его. Мужчина положил руку на мою голову и одобрительно погладил.

– Теперь возьми его в рот.

Оторвавшись от облизывания члена, я медленно подбиралась губами к головке, будто бы боялась начать. Сердце стучало, как бешеное, а в горле предательски пересохло. Сейчас я должна взять в рот этот твердый, содрогающийся от ласк член, и от этой мысли я едва держалась на коленях, чувствуя, что мое лицо горит.

– Давай же, – настаивал он. На мужском лице я прочла одну лишь похоть. Подтолкнул мою голову рукой, мужчина заставил коснуться губами члена. Смирив гордость, я открыла рот шире и втянула головку до середины. Промедление не очень нравилось моему мучителю, поэтому он повторно подтолкнул меня, из-за чего член проник глубже, но уткнулся в небо.

– Начинай ритмично сосать, – приказал Эдвард. Я последовала приказу, но получалось не очень, судя по тому, что рыцарь не менялся в лице ни на секунду. Я старалась, но из-за неопытности член то касался зубов, то упирался в нёбо, что в какой-то момент перестало устраивать мужчину. Накрутив прядь волос на палец, он ухватил меня за затылок и стал самостоятельно задавать ритм. Я кряхтела и давилась, но он не обращал внимания, расширяя неопытное горло, насаживая чуть ли не до глотки.

– Не смей выплевывать, – сказал он, заметив, что по моим щекам реками текла слюна вперемешку с секретом. Приспособившись к темпу, я расслабила горло, что понравилось ему настолько, что он стал вдалбливаться с удвоенной силой, отчего я была на грани, чтобы не задохнуться. В конце концов, он заставил заглотить член до упора и не отпускал до тех пор, пока горячая струя не ударила в мое растерзанное горло. Он вытащил обмякший член, и я с облегчением закрыла рот, ощущая непривычную боль в челюсти и першение в горле. Сглотнув, я вытерла губы, но не имела моральных сил после произошедшего посмотреть Эдварду в глаза. Слишком омерзительно, слишком грязно. Слишком… возбуждающе.

– Теперь твоя очередь, – отдышавшись, произнёс он.

– В каком смысле? – вскинула я бровь.

– Поднимайся, – скомандовал он. Я послушалась и тут же оказалась на кровати рядом с сидящим мужчиной. Без лишних слов он запустил одну руку к моему лону, другую – по-хозяйски положил на грудь. Твёрдые пальцы гладили между ног, где я была настолько влажной, что стало даже немного прохладно, когда мужчина заставил развести ноги.

– Какая красота, – шептал Эдвард, припав губами к моему пупку. Целуя живот, мужчина одновременно терзал мою грудь и крутил бугорок в самом верху лона, что вызывало странные импульсы, расходящиеся по телу тёплыми волнами. Закусив губу, я старалась не стонать, но не могла сдержаться. Из головы вылетели все мысли. Остались только я, незнакомец и его твёрдые, настойчивые руки, приносящие мне удовольствие. С каждым мгновением мне становилось так хорошо, что в итоге я буквально взорвалась на осколки, выгнулась в спине и обильно облила мужскую ладонь порцией соков. Он держал мои дрожащие от неги конечности, смиренно дожидаясь окончания. А я лежала, никак не способная открыть глаза после пережитого. После грязи, унижения, удовольствия… всего того, что мне подарило наше первое знакомство.