Левенхет: Чёрная искра

Владимир Калашник

Левенхет: Чёрная искра

Пролог

– Отец, караван уже скрылся за хребтом, – обессиленный Лафи стоял на вершине высокого камня и с горечью смотрел в сторону горной вершины, – нам уже не успеть… Это конец.

– Хватит ныть, Лафи! – Дони продолжал подниматься по крутой дороге, подхватив раненную супругу под руку, – Если ещё остались силы, то лучше возьми свою сестру, она больше не может идти.

– Как они могли нас оставить? – Лафи игнорировал отца и, чуть-ли не плача, опустил взгляд под ноги, – На повозках ещё было место! Так ли должны поступать собратья?

– Мы для них – обуза, – Дони посмотрел на раздавленную ногу своей жены, ярко-розовая кожа уже стала фиолетовой, а значит рана оказалась намного серьёзнее, чем он думал, – если бы они ждали, пока мы достанем твою мать из-под завала, то катаклизм их бы прикончил.

– Какая разница?! – закричал Лафи, вытирая слёзы, после чего указал рукой на небо позади них, – Всё равно никому не жить! Всем сибам конец! Наш мир обречён, они лишь ненадолго отсрочат свою кончину! Так зачем тогда бежать?

Лафи спустился с камня, взял на руки свою маленькую плачущую сестру и уселся у его подножия, ожидая неизбежного. Дони посмотрел назад, на небо. Огромная чёрная воронка, накрывшая своими размерами треть всего мира, беспощадно пожирала планету по кусочкам и уже вот-вот должна была добраться до нагорья. Некие магические пурпурные ветра отламывали земную кору, вырывали леса, высасывали воды, унося всё это в бездну, и медленно, но неизбежно, приближали этот мир к его концу. Солнце уже давно не озаряло это небо, воронка закрывала весь небосвод, погружая всё в абсолютное отчаяние, и лишь смерть являлась скорым избавлением от всего этого кошмара.

Осознав, что Лафи прав, Дони сдался и усадил раненную супругу на землю, осматривая её рану. Когда воронка достигла их городок, один из фиолетовых огней, что вылетают из бездны, разбивая ландшафт, угодил в соседний дом, спровоцировав частичное разрушение их жилища. Семья не пострадала за исключением Суфи, которую завалило стеной на кухне. Горожане спешно принялись организовывать караван, чтобы сбежать как можно дальше в горы, но никто не торопился помочь Дони вызволить жену из беды. Разбив обрушившиеся камни молотом, им удалось достать Суфи, но к этому времени караван был уже в пути, и крики брошенной семьи так и не заставили их остановиться. Дони не терял надежды догнать своих соплеменников, но всё это было напрасно. Конец неизбежен.

Рука Суфи прикоснулась к щеке Дони, и всеми тремя пальцами она погладила его гладкую кожу. Внезапно у неё пошли слёзы, Суфи виновато смотрела на своего мужа.

– Прости меня, Дони, – тихо говорила она, – из-за меня… Нужно было меня бросить… Так был бы шанс выжить.

– Мамочка! – их дочь, Тафи, встала на ноги и подбежала к матери, обняв её за шею.

– Не говори так, милая, – Дони говорил очень серьёзно, опешив от слов своей жены, – здесь не может быть твоей вины. Если бы нам удалось сбежать, то кто знает сколько бы нам удалось ещё прожить. День, два, год? Лафи прав. Бежать от неизбежного – это глупо. Я не хочу жить в постоянном страхе… Если кого и следует винить, то наших равнодушных вождей, что поколениями истощали этот мир, постепенно доводя его до гибели.

Вся эта история продолжается почти год и уже близится к своему логическому завершению. С тех пор, как народ сибов научился использовать магию, прошло уже полторы тысячи лет, и казалось бы магическое могущество должно принести процветание и развитие этому миру, но получилось всё совершенно иначе. Те, кто владел магией, не спешили делиться своим могуществом с другими и не помогали развитию своего народа. Вместо этого чародеи столетиями порабощали соплеменников, основывали собственные страны, тем самым делая сибов разобщёнными, поделёнными на многочисленные части, постоянно воюющие друг с другом во благо своих господ. Многие восставали против такого режима, но войнам не было конца. Магия из благородной силы превратилась в самое кровожадное оружие. Так продолжалось до тех пор, пока самая могущественная страна не покорила все остальные, сделав народ сибов единым, и тогда наступил долгожданный мир, продолжавшийся шесть сотен лет.

Любому жителю этого мира, который обладает магическим даром, строго-настрого запрещалось использовать волшебство, так как это может спровоцировать очередные войны, развязанные несанкционированными чародеями, что набрались большого могущества. Однако данное правило не касалось верховных вождей, являющихся правителями всего мира, они использовали волшебство как угодно и сколько угодно. Две сотни лет назад учёные-чародеи обнаружили очень странные изменения, заключающиеся в том, что волшебства в мире стало намного меньше, чем раньше. Вывод был однозначен: магическая сила этой планеты истощается и вскоре должна пропасть окончательно. Вожди призывали сибов не поддаваться панике и во всём винили подпольных чародеев, что непропорционально используют волшебство, высасывая его запасы из этого мира, и не давая им восстанавливаться. Армия многие годы устраивала травлю на простых чародеев, организовывала казни, подкрепляя всё это пропагандой об опасности этих самых преступников. Но на деле всё оказалось иначе.

Элита народа сибов, вот кто на самом деле максимально истощал магический запас планеты. Именно они использовали волшебство в настолько огромных объёмах, что оно просто не успевало восстанавливаться. Те крупицы, что поглощали обычные чародеи, оказались жалкими каплями в большом водовороте. Вся промышленность, все рынки находились под властью вождей и их приближённых, и дабы обеспечить себя достаточным влиянием и количеством богатства необходимо чтобы магические кристаллы предприятий работали беспрерывно, потребляя всё большие объёмы волшебства. Элита использовала магию даже в быту, наплевав на предупреждения об истощении мира. Каждое поколение просто-напросто перекладывало всю ответственность по устранению данной проблемы на своих приемников, а те на своих преемников, и так продолжалось столетиями. Именно этот эгоизм и привёл к катастрофе. В один прекрасный день последние остатки магии мира сжались воедино в северной точке планеты, истощив её окончательно. Практически половина чародеев-сибов мгновенно погибла, а потом грянул мощнейший взрыв, огородивший планету от солнца и убивший всю её флору. В небесах образовалась колоссальная воронка, принявшаяся медленно поглощать этот мир. В тот день они остались без магии, и Дони понял, что магия была тем инструментом, что сдерживал нечто страшное, ограждал их от погибели. И вот это нечто наконец получило шанс полакомиться наивными болванами, что допустили эту катастрофу.

– Пусть будут прокляты все вожди, – громко проговорил Лафи, – пусть будут прокляты все те, кто виновен в этом.

– Мы тоже виноваты в случившемся, сынок, – сказал Дони, всё также держа жену у себя на коленях.

– Мы не чародеи! – закричал он, вскочив с места, – Я не истощал этот мир! Мама не истощала этот мир! Тафи не истощала! Так почему мы должны умирать?!

– Ты прав, мы не использовали магию… Мы лишь смотрели… Смотрели, как это делают другие, и просто молчали, надеясь, что однажды всё станет на свои места. Мы слабы, Лафи, за это и поплатились.

– Я не хочу умирать, – неожиданно заплакал Лафи, – не хочу, пап!

Он мог понять сына, ведь Дофи и сам держался из последних сил, чтобы не сойти с ума. Единственное о чём о мог бы мечтать в данный момент, так это о спасении его детей. Он мечтал, чтобы Лафи стал взрослым и сильным сибом, завёл семью, честным трудом зарабатывал себе на жизнь. Чтобы малютка Тафи выросла в красивую даму, и не было бы отбоя от многочисленных женихов, желающих сойтись в поединке за её любовь. Дофи помнил, как много лет назад запросто одолел двух могучих сибов, когда сражался за свою возлюбленную, с которой он прожил недолгие шестнадцать лет. Как же быстро прошло это время, счастливое время. Он никак не мог поверить в то, что настал конец для всей его семьи. Он хотел заплакать, но честь сиба не позволяет показать слабость перед родными.

– Лафи, сынок, – раненная Суфи протянула руку в сторону сына, – подойди… Будь рядом.

Лафи послушался, не спеша подошёл к членам своей семьи, после чего все четверо остались сидеть на земле, заключив друг друга в объятия и ожидая скорой смерти. Воронка уже поглотила их родной городок и стремительно продолжала засасывать в себя остальную местность, пожирая последний самый вкусный кусок планеты. Фиолетовые огни сильным дождём принялись сыпаться на землю, разрывая её на части, которые также улетали в бездну. И вот очередь дошла и до нагорья. Жить оставалось считанные минуты.

– Я люблю вас, – тихо прошептал Дофи.

Все звуки пропали, воронка словно умолкла, и Дофи решил, что конец настал. Но тишина была слишком странной, нехарактерной для того, что происходило вокруг, а через несколько секунд раздался необычный гул, отзывающийся эхом где-то в подсознании. Сиб посмотрел на небо и узрел некий тёмный ураган, который разгонял от себя все фиолетовые огни, вырывающиеся из воронки бездны. Ураган увеличивался в размерах, после чего накрыл собой большое пространство, переливаясь блеском миллионов звёзд. Он всё увеличивался и увеличивался, буря, что он создавал, сносила холмы и горы, словно те являлись хрупкими песочными фигурами, однако семья сибов даже не ощущала какого-либо ветра. Наконец звёздная стихия приобрела настолько чудовищные размеры, что стала выше самой воронки, уходя далеко за пределы планеты, и всех их наконец поглотил загадочный ураган.

Дофи не понимал того, что происходило. Он не помнил кто он, не помнил своего дома, своей семьи, не помнил даже самых значительных событий, произошедших за всю его жизнь. Было лишь сознание, застрявшее в том самом урагане. Водоворот звёзд оказался настолько прекрасным, что просто опьянял разум, заставляя забыть обо всё на свете. Понятие времени здесь утратило своё значение. Сколько прошло дней Дофи не знал, возможно несколько лет, а возможно и тысяча. Сознание просто плыло по этому течению, и это было прекрасно. Хоть ничто не может длиться вечность, но сибу казалось, что прошло именно столько времени, однако в какой-то момент всё пропало. Наступил сон, что длился совсем недолго, но можно ли назвать это сном? Позабытые чувства, он снова чувствовал своё тело, чувствовал ту самую усталость, с которой он бежал за караваном, чувствовал жажду, голод, все те неприятные ощущения, приносившие дискомфорт в жизни. Но тогда почему сознание по-прежнему спит и не желает отдаваться во власть Дофи? Или же он больше не хозяин своего тела?

Неожиданно он почувствовал боль в области лба. Она показалась ему настолько раздражительной, что захотелось сильно выругаться, но как это сделать, если ты больше не контролируешь себя? Это настолько сильно раздражало и злило, что Дофи даже в бессознательности пришёл в ярость. Никто не смеет управлять его телом, нужно бороться. Единственная зацепка – это та самая боль, раздувающая злость. В какой-то момент сиб начал приходить в себя, но что-то по-прежнему не давало завладеть разумом окончательно, однако глава семейства нашёл выход. Раскачавшись он снова несколько раз сильно ударился лбом обо что-то твёрдое и на четвёртый такой удар полностью пришёл в себя. Дофи сидел на каменном полу в очень тёмном помещении, и единственный свет исходил из большого дверного проёма высотой в пару десятков метров. В нескольких шагах от него, в этот самый проём шагали его дети и жена, которая совершенно не обращала внимания на свою раздавленную ногу. Ясно одно: они сейчас в том же состоянии, в котором был и Дофи несколько секунд назад. Он потрогал свой лоб, на розовых пальцах появились следы от крови. Сиб поднялся на ноги и хотел бежать к своей семье, но внезапно его кто-то схватил из-за спины. Огромная тяжёлая лапа с острыми каменными пальцами легла ему на плечо, резко повернув к себе. Единственное что он успел разглядеть – это массивное тело, словно состоящее из камня, потрескавшееся и светящееся изнутри тусклым розовым светом. Чудище выше Дофи на несколько голов, но когда он хотел рассмотреть его лицо, то сознание ускользнуло от него и очень сильным толчком вновь бросило в странный сон. В этот раз он даже не чувствовал своего тела.

Наверное, прошло не так много времени, но вскоре всё прояснилось, и Дофи очнулся инстинктивно шагая вперёд по проделанной широкой дороге. Впереди шагали остальные члены семейства, и в какой-то момент Суфи громко вскрикнула и упала на землю. Затем в сознание пришла малютка Тафи и принялась оглядываться по сторонам, не понимая, что происходит, но, увидев лежащую мать, сразу же подбежала к ней, в то время как Лафи продолжил шагать вперёд.

– Лафи! – окрикнул его отец, подбегая к жене, – Лафи, стой!

Парень остановился и замотал головой, приходя в сознание, потом развернулся, увидел семью и медленно пошёл назад, совершенно не понимая, что происходит. Состояние раненной Суфи стало ещё хуже, её глаза то открывались, то закрывались, она не в себе, и ужасная рана уже давала о себе знать самым серьёзным образом. Необходимо срочно понять где они находятся и оказать помощь супруге.

– Где воронка? – Лафи в недоумении смотрел на небо, – Воронки нет. Где мы?

– Не знаю, – ответил отец, поднимая жену на руки, – у меня есть одна теория, но она слишком безумная.

– Мы погибли, – предположил Лафи, – точно погибли. Это загробный мир! Вспомни, отец! Вспомни те легенды из прошлого! Это оказалось правдой. Когда сиб умирает, то его душа отправляется в загробный мир, где продолжает существовать вечность.

– Папочка, – маленькая Тафи потянула за штанину Дофи, прижимаясь к нему, – мне страшно.

– Не неси чушь, сынок, – помотал головой отец, – какой ещё загробный мир? Это всё сказки. Здесь что-то совсем другое. Возможно нас забросило в неизвестную точку планеты.

– Это не наш мир, – запротестовал сын, – смотри! Вокруг трава! Самая настоящая трава, которая давно исчезла на нашей планете. И где ты видел у нас такое, – он указал пальцем в сторону откуда они пришли.

Обернувшись, Дофи увидел массивное сооружение – огромную башню из тёмного камня, тянущуюся высоко в небо на несколько сотен метров, хотя определить точно не представлялось возможным, так как вершина башни пропадала где-то там вверху в необычном тумане, искрящемся ярко-синими молниями. Само сооружение сделано прямоугольным, постепенно сужающимся вверху, а в паре сотнях метров на её стене красовалась скульптура большой рогатой головы неизвестного чудовища с большими пустыми глазницами. Лафи прав, это точно не их мир.

– Нужно уходить, – Дофи удобнее взял бессознательную Суфи и отправился дальше по дороге, – возьми сестру на плечи и уходим отсюда, найдём кого-нибудь.

Семейство отправилось на поиски помощи, удаляясь как можно дальше от загадочной тёмной башни. Спустя несколько минут ходьбы они увидели длинный ряд колючей проволоки, судя по всему, опоясывающей область перед башней. Дофи вздохнул с облегчением, так как теперь был полностью уверен в том, что они здесь не одни, и скоро Суфи удастся оказать помощь. Оказавшись в паре десятках метров от ограждения, удалось разглядеть два небольших каменных сооружения с узкими длинными окнами, расположенные по обе стороны от единственного прохода в проволоке. Раздался короткий, но очень громкий шум, и Дофи заметил небольшую вспышку в одном из сооружений, которая исходила из торчащей из окошка палки. Там кто-то есть.

– Следующий выстрел будет на поражение! – прозвучал голос из того самого каменного домика, – Медленно двигайтесь вперёд и даже не вздумайте бежать!

В следующую секунду за периметром раздались множественные голоса, и рядом с проходом показалось больше десятка существ, формой тела, напоминающие тех же сибов, но разглядеть детально не представлялось возможным. Одеты в форму болотного цвета, необычные тарелкообразные железные шляпы, а также держали в обеих руках длинные палки одним концом которых целились прямо в сибов. На концах этих палок Дофи разглядел ножи. Настроены незнакомцы враждебно, но бежать смысла нет, нужно попробовать вступить с ними в контакт, так как Суфи срочно нужна помощь. Дофи повернулся к сыну и кивком головы призвал его продолжать идти вперёд. Когда семья оказалась за оградой, существа окружили их, не переставая направлять длинные палки с ножами, и только сейчас Дофи смог отчётливо разглядеть незнакомцев. Все они на голову выше любого сиба, вместо трёх пальцев имели целых пять, кожа не розовая, а более белая, даже немного коричневая. Также Дофи удивила интересная деталь на их лицах в виде небольшого отростка между ртом и глазами. Догадка оказалась верна, они попали в другой мир. Он с надеждой смотрел на агрессивно настроенных существ, но не понимал, как стоит начать разговор.

– Моя жена, – наконец заговорил Дофи, – она ранена, ей нужна срочная помощь. Прошу, помогите. Мы попали в загадочный катаклизм, и нас перенесло в ту тёмную башню из которой…

– Ложи её на землю! – грубо потребовал один из незнакомцев, – Все на колени и поднимите руки!

– Мы вам не враги, – запаниковал Дофи, – у нас нет никаких плохих намерений, правда…

В этот момент один из них подошёл к Дофи и сильно ударил обратным концом палки в лицо. Боль пронзила тело, сиб не удержался на ногах и упал на землю, роняя свою раненую супругу. Суфи всё также оставалась без сознания, даже после такого жёсткого падения. В этот момент их сын не выдержал и, выпустив из рук свою сестру, кинулся на обидчиков своих родителей, но другой неизвестный успел ударить его палкой в затылок, после чего несколько раз пнул лежащего ногой в живот, пока парень не успокоился. Маленькая Тафи принялась громко кричать и плакать, пока один из нападающих не толкнул её, после чего направил на неё палку. Прозвучал тот же самый звук, конец его оружия сверкнул едва заметной вспышкой и рядом с девочкой лопнул маленький участок земли, поднимая в воздух пыль.

– Закрой рот, нелюдь! – начал угрожать ей обидчик, – Иначе пристрелю тебя, а потом и всё твоё семейство!

– Вы только посмотрите на этих уродцев, – говорил тот, что ударил Дофи в лицо, – у них даже носа нет и всего три пальца на руках.

– И глаза сплошного цвета, – прозвучало со стороны от другого незнакомца, после чего он сплюнул на землю, – выглядят омерзительно. Скажи, нелюдь, тебе небось удобно использовать эти пальцы, только тогда, когда дело касается твоей жены?

В этот момент все они начали громко хохотать, и всё тот же неизвестный больно ударил Дофи в живот, заставив судорожно свернуться. Вид страдающих сибов очень забавлял обидчиков, и тогда стало понятно, что помощи от них можно не ждать. Они обречены.

– Ладно, повеселились и хватит, – всё тот же незнакомец повесил свою палку на ремень себе за спину, – ведите их к повозке и отправляйте к Зинташтару.

– Лейтенант, – обратились к нему, – а с бабой что делать? Видно, что не доживёт.

– Толку-то от неё? Кончай и тело в пустырь, львам всё равно, что жрать. Только патроны попусту не трать.

– Нет, что вы де…

Дофи попытался встать, но ему не дали этого сделать. Удар ноги в лицо оказался настолько сильным, что сознание мгновенно улетучилось. Он уже не слышал криков своих детей, не видел, как Лафи из последних сил рвался к матери, но каждый раз получал увечья от общих обидчиков. Последнее, что он смог разглядеть это то, как острый нож, закреплённый на конце палки-оружия, проткнул тело Суфи в области сердца.

Неизвестно сколько прошло времени, но когда он очнулся, то находился в большой железной клетке, которую везли на повозке, запряжённой двумя четырёхногими животными с длинными хвостами и гривой на голове с вытянутыми мордами. Двое вооружённых врагов сидели в голове этой повозки, управляя ею, в то время как двое других следовали позади верхом на таких же животных. В противоположной стороне клетки сидел сильно избитый Лафи. На его лице почти не осталось живого места, глаза заплыли, везде застывшая кровь. Заплаканная сестра лежала у него на коленях и продолжала хныкать, однако слёзы больше не могли бежать из её глаз. Дофи не стал задавать вопросов, он вообще ничего не собирался говорить, всё понятно по взгляду его сына. Они убили Суфи. Эти ублюдки убили её только по той причине, что она была ранена и не могла идти самостоятельно. Это самые настоящие бессердечные звери. У Дофи не было сил даже на то, чтобы злиться. Он не хотел жить, осознавал, что надежды нет и никак не мог подбодрить своих детей. Он просто сдался. Звёздный ураган, закинувший их сюда оказался не спасением, а самым настоящим приговором.

Дни шли один за другим, но сибы даже не замечали их, настолько сильно оказалось безразличие ко всему происходящему. Весь путь прошёл в молчании. Чувство голода становилось невыносимым, особенно для маленькой Тафи, которая уже устала плакать весь этот путь. Раз в день им давали пить грязную воду, которой поили своих животных, поэтому семейство всё ещё оставалось в живых. Однажды Дофи отказался пить, решив умереть от истощения, но враги принялись причинять боль детям, так что ему пришлось пойти на поводу. Когда наступал поздний вечер, солдаты разбивали лагерь, после чего накрывали их клетку очень плотной тканью, а сами прятались в палатках. Ночью снаружи происходил самый настоящий кошмар. По всей округе звучал ужасный плач, что разносили тысячи загадочных существ, и на всех, в том числе и на, безразличного ко всему, Дофи, накатывал невыносимый страх. Неизвестные твари стекались к их клетке и рыдали прямо у них под ухом, из-за чего никто не мог уснуть. Они помнили каждую ночь, и именно благодаря этому имели хоть какое-то представление сколько времени уже находятся в пути.

Наконец повозка добралась до горной гряды, а вдали виднелся крупный город, однако их путь лежал не туда. У подножия гор оказался вход в пещеры, рядом с которым располагался строй небольших зданий, окруженный двумя рядами колючей проволоки. По всему периметру стояло несколько вышек, где засели всё те же вооружённые солдаты, а чуть позже, когда они заехали на закрытую территорию, Дофи увидел десяток других повозок с грузом, рядом с которыми толпились неизвестные существа. Одеты в грязные лохмотья и совершенно не похожи на тех, что избивали сибов возле тёмной башни. Все они представители других народов, разного цвета кожи, строения тела, имеющие уникальные отличительные признаки своего вида. Эти оборванцы загружали в повозки ящики, что таскали из входа в пещеру. Всё это происходило под тщательным наблюдением вооружённых солдат.

Повозка подъехала ко входу в пещеру, после чего клетка открылась и их буквально выбросили наружу, заставив шагать в тоннель. Дофи взял перепуганную дочь на руки и шёл вперёд, всё дальше вглубь горы по освещаемым лампами коридорам, пока не упёрся в железную дверь. Вооружённый солдат открыл её с той стороны, а другой сильно толкнул сначала Дофи с дочерью, а потом и Лафи, закрыв за ними вход.

– Ищите свободную койку, – сказал солдат у двери, – но если не найдёте, то советую подождать несколько дней, возможно что-то освободится.

Не выпуская дочь из рук, Дофи двинулся вперёд. Пещера углублялась очень далеко, конца не было видно, а в самом её начале, справа и слева находилось несколько входов, в один из которых они решили войти. Там оказалась просторная пещерка по краям которой стояли двухъярусные деревянные кровати, примерно двадцать штук, а посередине помещения располагался длинный стол со скамейками и стальными мисками. Некоторые койки занимали неизвестные существа, однако они не обращали внимания на сибов, а очень крепко спали. Дофи подошёл к крайней кровати и усадил на неё дочь после чего услышал свист у себя за спиной. Около входа в пещеру стояло существо с бледно-зелёной кожей и светящимися белыми глазами, одетое в коричневые штаны и безрукавную рубаху. Его волосы напоминали солому и скрывали почти всё его лицо. Мужчина очень развит физически, что заметно по его большим мышцам. Он оценивающе смотрел на сибов и молчал, что продолжалось примерно полминуты.

– На этой кровати спит Дзамба, – наконец сказал он, – третья слева свободна.

– Что? – растерялся Дофи.

– Я говорю очень даже понятно, – ответил незнакомец, – парнишка с избитым лицом может спать рядом со мной, это та верхняя койка, с другой стороны. Моё имя – Шалебор, я здесь старший, так что с этого момента будете слушать меня, если хотите выжить… Чего смотришь? Ты вообще меня понимаешь?

– Если честно, то я вообще ничего не понимаю, – Дофи сел на кровать рядом со своей дочерью, – куда мы попали, что это за существа и зачем мы им нужны?

– Отвечаю на твои вопросы, – невозмутимо сказал Шалебор, – вы попали в Междумирье, точно также, как и мы все. Помнишь тот загадочный шторм? Как я понял, его все Звёздным Вихрем называют. Эти существа – люди, скорее всего владеют этим миром и использую труд тех, кто сюда попадает, то есть нас. У нас лишь одна работа – добывать руду и клафир.