Гребень

«Так, значит, вы не местная! – сказал продавец. – К нам в город приезжает много гостей. Всем очень нравится здесь».

«А, вам?» – спросила София.

«Я родился и вырос в этом очаровательном городе, – мужчина вышел из-за прилавка. – Несмотря на то, что за всю жизнь, я не покидал его дальше, чем этот магазин, я всё равно считаю его лучшим городом на Земле».

«Здесь так много старинных вещей, – София озиралась вокруг. – Неужели хозяин помнит о них, – а после посмотрела на продавца. – Простите, я, случайно, не о вас сейчас говорила?»

«Нет, что вы! Я всего лишь здесь работаю, – улыбнувшись, ответил тот. – Мне было четырнадцать, когда я впервые переступил этот порог. Если не ошибаюсь, на тот момент бывшему хозяину было немного за тридцать. Работал он в одиночку и поэтому сильно уставал, – тут продавец задумался. – Кажется, прошло пятьдесят лет с тех пор, как я впервые встал за кассовый аппарат».

В магазине зазвенел колокольчик. Это был очередной покупатель. Пока продавец предлагал свою помощь, София продолжала ходить по помещению. Спустя несколько минут покупатель ушёл, и мужчина вернулся к разговору.

«Раньше бывший хозяин всё контролировал, когда бывал здесь, – продавец немного похрамывал. – Теперь же он и вовсе не приходит. Вместо него это делает его сын. У бывшего хозяина просто нет столько сил, сколько было раньше. Когда-то, когда он ещё делал гребни на заказ, он чувствовал себя намного лучше. Сейчас же он болен и стар. Я говорил, пятнадцать часов в день без выходных ещё дадут о себе знать, но он и слушать не хотел. Теперь из дома не выходит. Хорошо, что хозяин женат, а то, кто бы о нём позаботился в течение дня, когда сын работает. Кстати, думаю, он скоро придёт».

«Бывший хозяин когда-то делал на заказ гребни?» – переспросила София.

«Клиенты были готовы заплатить любые деньги лишь бы похвастаться гребнем от мастера. Правда, я до сих пор не понимаю, зачем он был им так нужен».

Заглянув в один из шкафов, продавец начал что-то искать.

«Где-то в магазине даже хранится блокнот, в котором были записаны не только имена, но и адреса клиентов. Запись делали за месяц, а то и два».

Так ничего и не найдя, продавец закрыл шкаф.

«Простите, а бывший хозяин никогда не изготовлял волшебного гребня?» – спросила София.

«Этого я не знаю. Могу сказать одно, лично я в волшебные гребни не верю, как, в общем-то, и в волшебство».

Внимание Софии привлёк один кулон, что лежал рядом с кассовым аппаратом.

«Нравится?» – спросил продавец.

София кивнула головой.

«За ним должны приехать уже утром. Так что я пока не могу его продать. Правда, вы можете прийти за ним завтра, в обед, в случае, если кулон не купят».

Увидев, как София расстроилась, продавец вспомнил об одной шкатулке, что (по его мнению) должна была понравиться ей.

«Я слышал, что подобную вещь очень любила Её Королевское Высочество и всегда держала в своих покоях, – продавец принёс небольшую коробочку овальной формы. – Стоит мне сейчас прокрутить немного ручку, как крышка откроется и из шкатулки появится балерина».

Как только механизм пришёл в действие, в помещении заиграла приятная мелодия.

«Моя мама всегда хотела танцевать на сцене, – София смотрела на балерину, что вращалась вокруг своей оси. – Но её мечтам так и не суждено было сбыться».

Шкатулка очень понравилась Софии и она решила купить её своей матери.

«А эту открытку я куплю для…».

Расплатившись с продавцом за шкатулку и открытку, София направилась к выходу.

«Милая девушка, – тот попытался её остановить. – Если я не смог ответить на вопрос насчёт гребня, может, тогда, бывший хозяин это сделает?»

Написав адрес на клочке бумаги, тот протянул его Софии.

«Если вы хотите успеть на корабль, советую вам поторопиться. Дорога займет не меньше сорока минут».

Придя по адресу, София оказалась у огромных, чёрного цвета железных ворот. Постучавшись, она немного подождала. Через пару минут дверь открыла пожилая, невысокого роста женщина в длинном, шёлковом халате. Осмотрев гостью с ног до головы, та спросила цель визита. Когда София сказала, что пришла узнать про гребень (что, возможно, когда-то изготовил мастер), женщина чуть сжала губы и сощурила глаза.

«Мой муж как раз собирался на прогулку, – говорила та. – Ты можешь подождать его в саду. Когда я приведу его, ты у него всё и спросишь».

Посмотрев на куклу, женщина ушла.

Сад, в котором в тот день оказалась София, был небольшим, но в нём всё было продумано до мелочей. В центре стояла деревянная, поросшая лианами беседка. Чуть дальше был небольшой мост, под которым располагался пруд с рыбами, лотосами, кувшинками. На территории была выложена дорожка из мелкого, тёмного камня. Неподалёку стоял фонтан, в виде двух бочков. Вдалеке стоял двухэтажный дом с черепичной крышей. Вокруг росли ирисы, лилии, розы. Над белой и розовой мальвой всё ещё жужжали трудолюбивые пчёлы, летали и поздние бабочки.

«Я надеюсь, мастера не разозлит то, что я пришла без приглашения? – рассуждала София вслух. – Если ему это не понравится, вряд ли он станет со мной разговаривать».

Безусловно София хотела поговорить с мастером и задать ему вопрос, который мучил её с тех пор, как она стала единственной обладательницей гребня. Однако заставить мужчину выйти из спальни она не могла; и если он всё же откажется разговаривать, Софии ничего не останется делать, как только вернуться на корабль и покинуть город, так и не посмотрев мастеру в глаза.

Гуляя по саду, София неожиданно заметила старую, очень ржавую клетку, что стояла в земле, неподалёку от пруда. Птиц в ней не было, зато росла белая орхидея. Как только она подошла ближе, София заметила небольшую плиту из чёрного мрамора.

«Похоже на чью-то могилу, – говорила она. – Кому интересно она принадлежит?»

Вскоре в саду появился сгорбленный мужчина в голубом летнем костюме. Опираясь на металлические ходунки (специальную конструкцию на ножках), он всё время смотрел вниз. После того, как женщина посадила его в беседку и что-то шепнула на ухо, она ушла.

Сев напротив и посмотрев мастеру в глаза, София заметила одну очень важную деталь, что с трудом укладывалась в её голове: оказалось, что мастер не видел.

«Меня зовут София, – София немного нервничала. – Прошу меня извинить, но я лишь хочу узнать про гребень, от прикосновения которого из волос распускаются настоящие цветы, а пространство наполняется приятнейшим ароматом на свете. Если его сделали вы, это правда, что гребень есть лишь в одном экземпляре?»

«Правда, – тихо ответил мастер. – Такого гребня больше нет».

«Но как вам пришла в голову идея создать его?»

«В ту ночь светила луна. Моя первая жена и я катались по реке на лодке. Когда же свет упал на волосы моей Орхидеи, я увидел, как красиво они переливались необычным, серебристо-фиолетовым цветом. Тогда-то я и подумал о гребне».

Софию удивило, с какой нежностью мастер говорил о своей первой жене, называя её «орхидеей». Это говорило об одном – он очень любил ту женщину.

«Я создавал его ровно десять лет, а когда показал моей Орхидее у неё внезапно остановилось сердце».

«Получается, что ваша жена ни разу так и не расчесала гребнем свои волосы?»

«Нет».

Мастер замолчал.

«Именно поэтому вы решили избавиться от него? – спросила София. – Не смогли смириться с потерей любимого и близкого вам человека?»

«Моя Орхидея была моим настоящим другом. Она подарила мне единственного сына».

«Мне очень жаль, – говорила она. – Моя мама тоже потеряла мужа, моего отца, много лет назад. Он погиб во время шторма».

Несмотря на то, что именно мастер создал гребень, от прикосновения которым из волос распускались живые цветы, сам увидеть цветы он не мог. Однако, даже, если бы мастер и мог, София всё равно не смогла показать гребень, потому что сумочку, в которой он лежал, она по неосторожности забыла в магазине, когда расплачивалась за шкатулку и открытку.

Как только женщина принесла поднос с рыбой, рисом и овощами, София ушла. Придя обратно в магазин, София вдруг увидела на двери замок.

«Что мне теперь делать? – София посмотрела на куклу. – Как мне теперь забрать свой гребень?»

Сначала София подумала, что магазин был просто закрыт на небольшой перерыв и что вскоре туда придёт либо продавец либо сын мастера; однако после того, как спустя десять минут, туда никто из них не пришёл, она поняла, что магазин был закрыт до следующего утра.

София понимала, что после того, как она покинула магазин, туда мог прийти кто угодно и взять сумочку; и, чтобы удостовериться, что она всё ещё была там, София подошла к окну, даже не подумав, что через газету она вряд ли могла что-нибудь увидеть. Вдруг София прочла заголовок:

«Жена мастера, что создал необычный гребень, скоропостижно скончалась в своей постели. Женщине было всего тридцать пять лет».

«Кажется, я поняла, кто …”, – София вдруг услышала раздавшийся бой часов.

София шла быстрым шагом – каким только могла. Надеясь на то, что дядя не только не станет ругать её за то, что она заставила его волноваться, но и объявит о решении остаться в городе хотя бы на день (что даст возможность уже на следующий день вернуться в магазин), София вдруг услышала совсем нерадостную для себя новость, как только появилась на палубе.

«Завтра мы возвращаемся домой, – говорил дядя матросам. – В четыре утра наш корабль отплывает. Так что сегодня нужно лечь спать пораньше».

«Есть, капитан!»

После того, как матросы отдали честь и разошлись, София подошла ближе.

«Но, ведь, вы говорили, что мы, возможно, останемся в городе на день или, даже, два?!» – говорила София дяде.

«Я вспомнил, что пообещал твоей матери вернуть тебя в последний день августа. Она будет волноваться, если придёт встречать нас, а корабля не увидит».

Дядя думал, что новость обрадует Софию; в то время, как она её лишь расстроила.

«Что с тобой? Ты не рада, что мы, наконец, возвращаемся домой и что скоро ты снова встретишься со своей матерью? – спрашивал он. – Я уверен, она считает минуты до твоего возвращения».

«Конечно, я рада, – грустным голосом ответила София. – Я тоже очень соскучилась по маме».

Глава третья

Корабль, наконец, вернулся в город, откуда он отходил чуть больше месяца назад. Всю обратную дорогу София только и делала, что думала о гребне и как ей, вообще, его забрать. Так ничего и не придумав, она увидела, как издалека показался берег и мысли о гребне вдруг сами собой куда-то исчезли, а сердце заколотилось быстрее, стоило только подумать о долгожданной встрече с матерью. Было девять утра, когда судно стояло в порту.

Свою мать София заметила не сразу: в тот день посмотреть на корабль пришло слишком много людей. Играла музыка, взрослые и дети радостно махали экипажу. Погода стояла на зависть. На календаре был последний день августа.

«Что-то мамы я не вижу, – ища мать в толпе, встревоженно говорила София. – Неужели, она не пришла?»

«Людей сегодня пришло, действительно, много, – говорил дядя. – Скорее всего, ты её просто не видишь».

«Попробую найти, когда спущусь».

Корабль, наконец, пришвартовался к берегу. Сильно нервничая, София спустилась с трапа. Пробираясь сквозь толпу, она вдруг услышала женский голос.

«Мама! – подбежав ближе, София обняла мать. – Я уже думала, ты не придёшь».

«Как я могла не прийти? – удивилась женщина. – Я всю ночь не спала, думала, как вы».

На самом деле переживания женщины можно было понять: много лет назад, она уже потеряла мужа, который находился в открытом море. Теперь она боялась потерять ещё и дочь с братом.

«Ну, скажи, тебе понравилось?»

«Очень! – отвечала София. – Благодаря дяде я столько городов увидела. Последний, кстати, был самым красивым».

«Я рада, что тебе понравилось. Ты так долго ждала этого».

«Жаль, правда, тебя с нами не было».

Женщина хотела было что-то ответить, как заметила, что к одному из матросов (что был с Софией на корабле) подбежала девушка. Пока та радовалась возвращению своего возлюбленного, матрос вынул из кармана кольцо и протянул его своей спутнице.

Через пару минут с корабля спустился дядя и передал Софии её чемодан.

«Дядя, вы не устали от того, что, где бы вы не останавливались, посмотреть на корабль приходит такое количество людей?»

«Что я сделаю, если люди хотят увидеть корабль в живую? Я не жадный, пусть смотрят».

София, её мать и дядя засмеялись.

«Я никогда не видела у тебя этого голубого платья, мама, – София посмотрела на мать. – Тебе очень идёт!

В тот день София, действительно, видела платье своей матери впервые; ведь, в последний раз та надевала его, когда провожала мужа на рыбалку. Узнав о том, что он попал в шторм и его лодку унесло, женщина сначала хотела избавиться от платья. Правда, в самый последний момент что-то остановило её и она убрала его на чердак, а со временем и вовсе забыв о нём. И, вот, спустя ровно пятнадцать лет, найдя платье в одной из коробок, женщина, надев его на встречу со своей дочерью, решила таким образом почтить память о муже.

Время шло и дяде нужно было возвращаться на корабль. Договорившись, что он придёт к ним, когда закончит дела, София с матерью отправились домой.

«София! – женщина держала в руках музыкальную шкатулку, уже в гостиной. – Где ты её взяла?»

«В одном магазине. Тебе нравится? Только честно!»

«Ещё спрашиваешь! Я поставлю её в своей спальне и буду заводить перед сном».

Смотря на шкатулку, женщина о чём-то думала.

«Однажды родители отвели моего брата и меня на балет, где я увидела настоящую балерину. Такая хрупка, изящная она стояла на пальцах одной ноги. Те пару секунд показались мне вечностью».

«Ты рассказывала, что тоже хотела танцевать на сцене, но твоим мечтам так и не суждено было сбыться. Почему?» – спрашивала София.

«Наша мать, узнав, в какой строгости держали воспитанниц, просто запретила мне даже думать о профессии».

С тех пор, как София снова была дома, прошло чуть больше часа. За это время она уже успела подарить матери шкатулку, съесть пару кусков пирога, рассказать о новых городах. И лишь вопрос, ответ на который она хотела получить на протяжении многих лет – что же всё-таки случилось с отцом, когда ей было всего семь месяцев, София пока задать не успела, хотя и очень хотела.

«Снова ты начинаешь!» – недовольно говорила женщина.

«Ты никогда не говоришь со мной о папе».

«София, послушай!»

«Нет, – София перебила мать. – Это, ты, послушай, мама! Ты могла скрывать смерть моего отца, когда я была совсем ребёнком, сейчас же, когда я выросла, я имею право знать правду. Думаю, ты бы не хотела, чтобы в случае твоей смерти, мой отец сохранял молчание столько лет, сколько хранишь его ты».

София подумала, что скорее всего перегнула палку и что ей не следовало разговаривать со своей матерью в подобном тоне. Однако, поспешив извиниться, София услышала следующее:

«Ты права, – неожиданно сказала женщина. – Ты имеешь право знать, что произошло с твоим отцом в тот роковой для нашей семьи день».

После чего, подойдя к окну, мать Софии впервые за пятнадцать лет прервала молчание.

«Твой отец был достойнейшим человеком из всех, кого я когда-либо знала, – начала женщина. – В нём не было ни одной отрицательной черты. Иногда мне даже казалось, что на свете не было мужчины лучше. Он был добрым, отзывчивым, смелым. Ещё твой отец мечтал иметь дочь. Когда я вышла за него замуж и узнала, что носила под сердцем тебя, он сразу сказал, что родится девочка. А ещё…».

Мать Софии резко замолчала.

«Что? – спрашивала София. – Что ты хотела сказать, мама?»

«Те качели, что висят в саду, сделал твой отец, когда мы ещё жили в нашем доме, – говорила она. – Я забрала их вместе с мебелью в тот день, когда за нами приехал твой дядя».

Качели, что мужчина сделал из обычной канатной верёвки и широкого куска дерева через пару месяцев, как их дочь появилась на свет, очень любила София. Когда же женщина вместе с ней переехала к брату, а София немного подросла, женщина ей их показала; однако то, что качели сделал её отец (в надежде самому на них её покачать) она не рассказала, о чём теперь немного жалела.

«Расскажи о дне гибели, мама».

«В тот день ничего не предвещало беды, – начала она. – Мы сходили на побережье, посидели у воды. Это был один из тех дней, когда казалось, что уже ничего не могло помешать нашему счастью, но у жизни были свои планы. Как только мы поужинали и я положила тебя в кроватку, твой отец включил радио и услышал, что надвигался шторм. Я просила не выходить в море, но он и слушать не хотел, поцеловал нас и ушёл. С тех пор ни ты ни я его больше не видели».

«Как бы я хотела, чтобы папа был жив».

«К сожалению, это невозможно, – грустно вздохнула женщина. – Уже больше пятнадцати лет твоего отца нет с нами».

София увидела, как её мать вынула из шкафа газету.

«Что это, мама?»

«О трагедии напечатали, – женщина протянула газету. – Я сохранила статью несмотря на то, что тело твоего отца так и не нашли».

София прочла заголовок:

«Молодой мужчина погиб во время шторма».

Читать о своём отце, которого она даже не успела толком узнать, было ещё тем испытанием; поэтому, так и не дочитав до конца, София отдала газету обратно.

«Что ты почувствовала, когда тебе сообщили новость, мама?»

«Никто не знает, чего мне стоило научиться жить заново, – казалось, что со дня гибели мужа прошло много времени, но боль всё ещё жила в женщине. – Когда мне показали то, что осталось от лодки, я в ту же секунду захотела броситься за твоим отцом в воду. Меня остановили лишь мысли о тебе, нашей дочери, которой на тот момент не исполнилось и года. Я должна была взять себя в руки и жить дальше».

«Почему ты так и не вышла ещё раз замуж, ведь, ты осталась одна с маленьким ребёнком на руках? Разве, тебе не нужна была помощь?»

«Для меня не существовало других мужчин, кроме твоего отца. Своим решением я бы лишь обманывала себя».

«Как же сильно я люблю тебя, мама! – София обняла мать. – Ты самое дорогое, что у меня есть».

«А, ты, у меня. Небеса наградили меня лучшей дочерью на свете».

Это была трогательная сцена. Решив навсегда закрыть тему, они пообещали больше никогда к ней не возвращаться.

Вдруг женщина вспомнила о посылке, что принёс им почтальон, пока София была в путешествии. Как только та увидела бумажный пакет, София тут же его распечатала.

София!

Было в записке.

От всего сердца я благодарю тебя за проявленную тобой доброту и заботу, когда я больше всего в ней нуждалась. Прошу, прими этот скромный подарок в знак моей признательности. Пусть этот свитер твоего любимого лилового цвета согревает тебя как в дождливую осень, так и в суровую зиму.

С любовью, миссис…

P. S.

Очень надеюсь, что тебе понравится эта вещь и она станет не только неотъемлемой и незаменимой частью твоего гардероба, но и любимой.

Свитер из пушистой и приятной на ощупь пряжи для Софии связала женщина, которую та навещала ещё в больнице, каждый раз принося новый букет живых цветов. И, несмотря на то, что София всегда делала это от чистого сердца, женщине тоже хотелось сделать для неё что-то приятное. И тем приятным был именно свитер, что она увидела на маникене в одном дорогом магазина; после чего решила связать похожий.

«У меня никогда не было такой красивой вещи! – надев свитер, София показалась в нём матери. – Что скажешь, мама?»

«Вещь, действительно, красивая».

София выглядела уставшей. Собираясь немного отдохнуть, а после разобрать чемодан с вещами, она ушла к себе. Зайдя в комнату, первым, на что София обратила своё внимание, были цветы, которые она поставила в вазу прежде, чем отправилась в путешествие. Когда-то они украшали помещение, теперь же стояли там мёртвыми.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.