Смерть – только начало

– Прости, дорогая, – с извиняющейся улыбкой жених прервал ее мысли, и Керри увидела, что он протягивает загадочную белую коробку именно ей, – но тебе придется переодеться к церемонии самостоятельно. И чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше. Пастор хочет вернуться в город до полуночи.

Круглолицый священник улыбался, переводя взгляд со Скайлера на Керри и обратно, но у шотландки создалось впечатление, что он не понимает ни слова из сказанного ей. И это оказалось правдой на все сто процентов – когда Керри вернулась в гостиную в новом кружевном платье, найденном в коробке, правильного размера, но не слишком удачного при ее волосах цвета, пастор вновь заулыбался, еще шире и неувереннее.

– Cher mademoiselle! – он посмотрел на Скайлера, вздохнул и продолжил. – Mon bien-aime…

– А что, на твоем острове нет англоговорящих священников? – шепнула Керри, склоняясь к Скайлеру, взявшему ее за руку.

– Не придирайся, – жених улыбался пастору, показывая, что между вступающими в брак по-прежнему царит согласие. – Я торопился, а Девуа согласился приехать этим же вечером. Я буду переводить тебе.

Керри фыркнула.

– Спасибо, как-нибудь догадаюсь и сама.

Скорее всего, по особой просьбе жениха, отец Девуа не стал разводить длинных речей, и десять минут спустя Керстен уже было предложено поставить свою подпись на бланке свидетельства и в толстой амбарной книге, привезенной священником с собой. При этом указательный палец Ская стоял на нужной строке, мешая разглядеть новую фамилию Керри. И брачное свидетельство Скай быстро у нее отобрал, чтобы «сложить вместе с другими очень важными документами», с пленительной улыбкой объяснил муж.

Священник дал просохнуть чернилам в книге, отказался от традиционного бокала шампанского – видимо, потому, что был за рулем, и в четверть часа растворился вместе с машиной на быстро темнеющей прибрежной дороге.

Керри смотрела с террасы ему вслед. Вся церемония оставила у нее странное впечатление – эта почти непристойная поспешность, с которой она была завершена… как будто тут состоялась не свадьба, а раздел награбленного имущества.

– Еще по бокалу шампанского, моя дорогая? – промурлыкал за ее спиной новоиспеченный муж.

Глава 6

Уже третий день подряд молодая миссис Ровер ловила супруга на странном поведении – он то и дело выходил на порог их дома на песке, крутил головой на вдалеке растущие деревья, осматривал океан, даже будто бы нюхал воздух. И выглядел при этом встревоженным. Керстен по природе своей была человеком спокойным, собиралась стать женой умной и ненавязчивой, поэтому в душу к Скаю не лезла. Придет время – расскажет сам. Или не расскажет. Но тогда это будет означать, что нет никакой реальной угрозы их жизням и здоровью.

– Этот ветер… – пробормотал, возвращаясь в дом, Скай. Присел на ковер рядом с молодой женой.

Керстен нежно ему улыбнулась.

– С ним что-то не так?

– Он несет затяжные дожди. В такое время в домике неуютно.

– Почти как в Шотландии большую часть года, – Керри рассмеялась. Повернув голову, она поцеловала Ская в щеку. – У нас ведь нет других вариантов, кроме как переждать дожди здесь, не правда ли? Можем топить камин…

– У моего друга, – нерешительно начал Скай, – есть дом в глубине острова. Может, нам стоит перебраться туда, хотя бы на время? Я не могу позволить… – его ладонь была уже под тонким свитером Керри, – моей красавице… моей любимой принцессе… простудиться… начать кашлять…

Со смехом усевшись ему на живот, Керстен вовсю уже принимала участие в процессе своего соблазнения. Кончиками длинных золотистых волос она водила по груди и лицу Ская, жадно гладила ладонями его голую грудь. Сидеть быстро становилось неудобно – чувствуя толчки его члена между ягодицами, Керстен неудержимо краснела.

– С тобой у меня нет даже малейшего шанса замерзнуть, – она наклонилась, чтобы поцеловать его немного сухие, обветренные губы. Муж тут же перевернул ее на спину. Он не потратил и секунды, чтобы снять с нее тонкие трусики, просто сдвинул перемычку в сторону. Несколько жестких толчков – и Керри уже кричит, умоляя его не останавливаться. Последние спазмы, разрядка, внутри горячо. И так же горячо, оставляя испарину на тонкой коже, Скай бормочет в ямку повыше ключицы:

– Моя. Моя…

Заметив Скайлера с чашкой кофе у самой линии воды – набегающие волны лизали его кроссовки, Керстен подкралась сзади и обхватила своего любимого блондина за талию.

– Бу!

Скай только ухмыльнулся.

– Тебе бы еще потренироваться, Верный Глаз. Запомни на будущее: мокрый песок скрипит.

– Зануда, – скривилась Керстен. – Мог бы и напугаться для приличия. Дай кофе.

Каким-то странным движением Скай отодвинул от нее чашку, но Керри оказалась быстрее. Она сделала глоток из завоеванной чашки. Наморщила нос:

– Черный, не сладкий, – и попыталась вернуть чашку Скаю.

– Нет уж, допивай, – тот вежливо отказался.

Керри задумчиво посмотрела на мужчину, которого только начинала открывать для себя.

– Ты не любишь делиться своим, да?

– Я этого просто ни разу в жизни не делал. Так что едва ли могу удовлетворительно ответить на твой вопрос.

– Даже с сестрой?

Скай Ровер вздрогнул всем телом – тему сестры они не поднимали с начала знакомства.

– Откуда ты…

– Ты говорил мне, что у тебя была сестра и она умерла.

– А… да… сестра была младше меня. Когда ей понадобились мои игрушки, я из них уже вырос.

– Тебя не смущало, что она ими играет?

– Она не играла, – Скай скупо улыбнулся. – Ей понадобился день, чтобы переломать все машинки и всех солдатиков, после чего мы с мамой их с почестями похоронили, и Па… Патрисии купили куклы.

– Славный ребенок, – с пленившей его серьезностью кивнула Керстен. Но следующий вопрос вновь выбил его из колеи. – Тебе вообще нравятся дети, Скай Ровер?

– Разве что под соусом «тартар», – муж равнодушно пожал плечами. – Не вижу в них ничего интересного. И хорошо, что их у меня нет.

– Да-а, хорошо, – жалобным эхом протянула Керстен. В целом, она не разделяла точку зрения Скайлера, но в их браке еще царил период, когда хотелось во всем соглашаться с любимым человеком.

– Послушай, солнышко, – повернувшись, Скай крепко обнял ее, казалось, приняв наконец какое-то решение, – мне надо уехать…

– Без меня?

– Я ненадолго, максимум два часа. Не нравится мне этот ветер. Я доеду до Дюка, обсужу с ним возможность пожить у него пару недель.

– У вас настолько хорошие отношения, что он может тебе это позволить?

– Еще бы он не позволил, – пробурчал Скай.

Керри глубокомысленно кивнула.

– Наверное, он тебе многим обязан, – но не стала допытываться подробностей. – Может быть, пойдем в дом?

Вернувшись на кухню, Скай поставил свою чашку с кофе, к которому так больше и не прикоснулся после нападения Керри, моментально собрался и уехал.

Дюк Орнунг, очень широкий в плечах, крепкий валлиец, бывший футболист, давно осевший на острове в компании своего университетского друга, просыпался всегда рано, с восходом солнца. В это время дня остров Эсмеральда преображался. В мечту, в сказку. Золотые, хрустальные потоки света, пронзительно прохладного, изливались на чистую влажную зелень, звенели голоса птиц. Нет, Дюк нисколько не жалел об оставшемся в прошлом Мичигане. Уидден не был против и страсти Дюка к лошадям, так что две красавицы-кобылки стояли в конюшне, выстроенной специально для них. Дюк каждое утро выезжал их, а сейчас и чаще – когда Скайлера не было в поместье, ему практически нечем заниматься. Уидден с его безумной, кипучей энергией, с его совершенно идиотскими идеями и настроениями предоставлял Дюку поистине неограниченные возможности для тренировки терпения. К старости Дюка Орнунга вообще можно будет канонизировать. Сначала этот безумец носится с идеей жертвоприношениями умилостивить душу своей взбалмошной сестры – о, Палома Уидден была тот еще подарочек! Потом исчезает на несколько месяцев, не сообщая о себе ничего. Около двух недель назад Скайлер ворвался на территорию поместья с еще более безумным, если это возможно, чем когда он уезжал, видом, уже прилично поддавший, сразу схватился за виски и только бормотал одно, смертельно напугав этим Дюка. «Она узнала обо всем… она узнала… что мне делать… это конец всему…»

Дюк некоторое время наблюдал за пьющим алкоголь, как воду, прямо из горлышка бутылки Скаем и прикидывал, как доставить на остров знающего толк в расстройствах психиатра. А потом, словно почуяв приезд выскользающего из-под контроля жениха, в поместье появилась Луэлла. И всё стало намного веселее. День открытых дверей в сумасшедшем доме.

Успешно прогнав красотку Луэллу и допившись, очевидно, до розовых слоников, Уидден уснул на диване в своем кабинете, а утром, когда Дюк решил проведать друга, его уже не было. Вертолет стоял на площадке, так что Скай не покинул остров. Остальное Дюка не беспокоило.

Вчера кобылка по кличке Марина немного прихрамывала, так что Дюк решил осмотреть ее копыто. Потратив десять минут на уговоры своенравной красавицы, он, наконец, поднял ее ногу.

– Какая идиллия… – лениво протянул мягкий, с нотками издевки голос из дверей мини-конюшни. Скай благоразумно не повысил голос, зная, что напуганная лошадь может и раздробить Дюку руку копытом.

Дюк так же бережно поставил ногу Марины, встал, отряхивая колени от налипшей соломы.

– Явился, бродяга?

Он без спешки подошел к дверям, протер руку о рабочие брюки и протянул ладонь другу. Скай охотно пожал ее.

– Да, и надеюсь, что навсегда.

– Навсегда? – изумление отразилось в глазах Дюка. – Ты головой ударился?

– Ну, не считая, конечно, командировок, – поправился Скай. Он обнял друга за плечи, увлекая его в сторону дома.

– В последнее время в моей жизни многое произошло. И теперь мне без твоей помощи, друг, никак не обойтись…

– Давай подведем итоги, – Дюк Орнунг плотнее забился в кресло, погладил пальцами подлокотник. – В Шотландии ты встретил девушку, влюбился, параллельно пытаясь ее убить. Потом привез ее на Эсмеральду, поселил в «морском» домике и жил с ней там. Наконец, десять дней назад ты женился на ней под чужой фамилией и хочешь, чтобы я помогал тебе и дальше обманывать малышку.

Уидден хмуро рассматривал поверхность стола.

– Не под чужой фамилией, – уточнил он. – Как раз женился я по своим документам. Только Керри об этом не знает. Свидетельство о браке я ей не показывал.

– Ну хорошо, – не стал спорить Дюк. – Итак, она называет себя миссис Ровер. Ты хочешь перебраться сюда жить, но так, чтобы мисс Керри была уверена, что это мой дом, и даже не подозревала о твоем родстве с Паломой.

– Конечно. Представляешь, что будет с ней, если она узнает, что это я изводил ее?

– Да-а… веселая история, – протянул Дюк. – Я всегда был уверен, что сумасшествие твоей сестры заразно. Помнишь, как она подожгла машину того парня, который не отважился переспать с нею?

– Не будем об этом, – Скай поморщился. – Сейчас важна только Керстен.

– Она беременна? – прямо спросил Дюк.

Скай явно растерялся.

– Не… не знаю. Откуда ты взял это?

– С девушками такое случается. Особенно с молодыми и глупыми.

– О, Керри не глупа! – с жаром возразил Скай. – Она ничего не видела в своей жизни – это да, но глупой ее не назовешь.

– Корыстна и расчетлива? – продолжал испытывать его терпение Дюк.

Нежная задумчивая улыбка расплылась по лицу Ская, согрела темно-синие глаза.

– Она просто прелесть. Сам увидишь. И кажется, ее доктор говорил, что лекарства, которые она принимает, дают контрацептивный эффект.

– Ну и ладушки, – Дюк посчитал тему закрытой. – А почему тогда ты боишься, что она узнает о твоем финансовом положении?

Скай замялся.

– Ну, не то чтобы боюсь… начнешь об одном откровенничать – и можно увлечься.

– Всё время врать ей у тебя тоже не получится. Или эта лавина однажды обрушится на твою бедную голову и ничего хорошего тоже не жди. Предлагаю тебе начинать выдавать правду дозированно. Не надо скрывать от нее, что это твой дом. А вот фотографии Паломы лучше до поры припрятать.

Они разговаривали еще долго, и когда Скай спохватился, что два отведенных ему часа давно истекли, на дворе стояла непроглядная тропическая ночь. Легкомысленно полагая, что за все грехи можно казнить не более одного раза, на следующий день он обсудил с адвокатами и партнерами еще кое-какие горящие дела, подписал срочные контракты – и в итоге подъехал к домику на берегу, содрогающемуся под порывами ветра, уже ближе к одиннадцати часам вечера.

Молодая жена обнаружилась в гостиной.

– Привет, странник, – Керри глянула не него лишь мельком, словно и не было ничего особенного в столь долгом отсутствии. Она рисовала, сидя в кресле, не выглядела обиженной, требующей объяснений и готовой бушевать. Скайлера неожиданно это задело.

– Развлекаешься?

Керстен очень внимательно на него посмотрела, потом отложила карандаш, альбом и поднялась.

– Нет. Но могу начать, если хочешь. Теперь, когда ты приехал.

Она прошла через всю комнату в кухню, едва не задев плечом Ская. Мужчина растерянно следил за нею. Керри вернулась с большой старой супницей в руках. С ничего не выражающим лицом она подняла супницу повыше, затем, придав необходимое ускорение, грохнула ее об пол. Осколки старинного фарфора брызнули во все стороны, звук вышел и вовсе оглушительным. Керстен подхватила карандаш и альбом с кресла, направилась в спальню. На пороге она обернулась, коротко посмотрела на Ская:

– Не забудь прибрать здесь, – и скрылась в дверях, сохраняя осанку королевы.

Виновник ее выходки еще долго таращился на осколки супницы, разлетевшиеся по гостиной. Его Керстен способна на такое? Постепенно он начал испытывать удовольствие от мысли, что способен вызывать столь сильные эмоции. Он, Скайлер Ровер Уидден, ничем, кроме банковского счета, до сих пор не привлекавший прелестных женщин…

Бросить гостиную не прибранной ему не позволил развитый инстинкт самосохранения. Он собирал осколки тщательно, дольше, чем это было необходимо. И наконец дождался – истомленная отсутствием его реакции, Керстен сама появилась из спальни. Все-таки она была еще очень неопытной молодой женой… Встревоженно оглядев лицо Ская, она увидела только сжатый рот и заледеневший в своей суровости синий взгляд. Глаза Керстен немедленно наполнились влагой.

– О, Скайлер! – всхлипнула она – и тут же была притянута в объятия мужа.

Скай целовал ее шею, плечо, линию волос за тонко вылепленным ушком.

– Люблю тебя, люблю, – бормотал он, почти срывая с любимой женщины одежду.

Осколки на совке так и остались в центре гостиной, на следующее утро, готовясь к переезду, Скай наступил на них. Уборку пришлось производить заново. Ни один из них не пожалел об этом.

Глава 7

Дом не был шедевром архитектуры, отнюдь – двухэтажная, хаотично выстроенная коробка; но, появившись неожиданно из расступившейся бесконечной зелени деревьев, он все же производил приятное впечатление. Казалось, этому живому, дышащему, смотрящему за тобой украдкой морю не будет конца и края. И вдруг дом. Построенный не на естественной поляне, нет, человек своей грубой волей и силой отвоевал себе место для жизни. И свил себе здесь достаточно примитивное гнездо. Интересно, какой он, друг Ская – Дюк? – мелькнуло в голове Керри. Скай остановил джип в центре пыльного двора. Ни сада, ни выложенных плиткой дорожек, просто грубо утоптанная земля. Людьми, лошадьми, автомобилями.

Скай значения ее взгляда не понял, как и промелькнувшего в нем разочарования. Конечно, их домик на песке был менее надежным, но зато куда как уютнее.

– Твой новый дом, дорогая, – Скай помог Керстен выбраться из джипа. – Пойдем внутрь, о вещах позаботятся.

Молодая женщина с робостью следовала за мужем. Новый дом – значит, Скай собирается устроиться здесь надолго. Здесь. Надолго. Керстен Ровер вновь преисполнилась уверенности, что счастливой ей в этом доме не стать. Дом разрушит ее хрупкое счастье.

В общем-то он выглядел светлым, солнечным и живым. Полы большой залы на первом этаже – из светлого медового дерева, сквозь оконные стекла, не слишком чистые, правда, в нее проникал дневной свет.

– Наши комнаты на втором этаже, – Скай приостановился у лестницы, завладел рукой Керстен. – На первом вообще никто не живет, здесь расположены гостиная, столовая, кухня и несколько кладовых.

– Друзья мои, добро пожаловать! – по лестнице сверху неторопливо спускался к ним крупный мужчина в простой клетчатой рубашке с рукавами, закатанными до локтей. – Скайлер… а вы, разумеется, мисс Керри.

Сначала принужденно, но по мере разглядывания хозяина дома – всё более откровенно, Керри улыбалась. Дюк выглядел очень… настоящим. В нем была сила и бережное ее использование, основательность, искренность, чувство мягкого юмора, светящееся в глазах.

– Сознаюсь, это правда, – смешливо призналась она. – И, по-моему, уже довольно давно.

Скай хмуро переводил взгляд с Керстен на Дюка, губы его были сжаты, он явно что-то обдумывал.

– У вас приятный дом, Дюк. Простой, но приятный.

– Скайлер? – великан в упор уставился на ее мужа.

Тот неловко переступил с ноги на ногу.

– Может, не сейчас?

Дюк раздраженно фыркнул.

– Тебе решать. Только не проведешь всю жизнь в позе страуса.

– А! – Скай обреченно махнул рукой. Повернулся к Керстен. – Дорогая, я слегка отклонился от истины. Дом принадлежит мне, Дюк живет в нем на правах… домоправителя. Я здесь бываю редко, а дому нужны обитатели.

– Вполне корректно, – оценил Дюк. – Мисс Керри, в качестве управляющего этого дома приглашаю вас чувствовать себя здесь как дома.

Керстен хихикнула, оценив закрученность фразы, отчего Скай метнул на Дюка ледяной взгляд. Тот только пожал плечами. Любой человек заслуживал иметь на своей стороне надежного друга, если отваживался завести отношения со Скаем Уидденом. Дурным, озлобленным, так много пережившим, влюбленным по уши Скаем.

– Ну, твой так твой, – Керстен легко дернула плечом. – А кормить в нем будут?

Спустя пару суток – и восемь занятий любовью в самых не подходящих для этого местах – Керстен совсем уже освоилась в доме. Муж познакомил ее со всеми укромными уголками поместья, заманивая поочередно в каждый из них. Не все трусики после этого возвращались к Керстен. Ее и смущала, и удивляла, но и доставляла удовольствие неутомимость возлюбленного. В те минуты, когда они не занимались любовью, Скай все равно продолжал удерживать Керри возле себя. Она, полная тихого умиления, улыбаясь сумасшедшей улыбкой счастья, отпрашивалась у него в туалет – и казалось, что муж с часами в руках ожидает ее возвращения. Лежа в постели, Керстен как-то робко спросила его, водя пальчиком по золотистой коже груди:

– Ты всегда будешь рядом?

и получила странный ответ, от которого только влюбленная женщина могла придти в восторг:

– Я хотел бы поселиться внутри тебя, чтобы всегда держать под контролем.

За Скаем продолжал наблюдать и Дюк. В отличие от мисс Керри, он не был влюблен и хорошо знал Ская, поэтому симптомы возрастающей зависимости беспокоили его. Потребность Ская в чужих эмоциях вообще делала его похожим на наркомана. Хорошо, что мисс Керри пока не тяготилась тотальным отслеживанием ее жизни и ее внутреннего мира. Она проводила все свое время со Скаем, не выворачивалась с презрительным смешком, как Палома, из его объятий, постоянно шептала что-то милое – судя по взгляду Ская – ему на ухо. С одной стороны, Дюк это видел, Скай был доволен; с другой – потребность в дозе и ее количестве росла.

На пятый день жизни в доме Керри и Скай впервые поругались.

Молодая женщина, не предупредив никого, отправилась осматривать заросли диких цветущих кустарников позади дома, забрела в джунгли и задремала там. Скай тем временем поднял панику на весь дом. Он метался с этажа на этаж, из кабинета в библиотеку, и довел себя до безумия. Очаровательно раскрасневшуюся, зевающую Керстен прямо с порога снесла волна мужской истерики.

– Где ты была, Керстен? – интонация и взгляд Скайлера были одинаково ледяными, пальцы беспрестанно сжимались в кулаки и разжимались, чтобы повторить цикл.

Услышав непонятное обвинение в голосе мужа, Керстен уставилась на него немного сощуренными глазами.

– Я гуляла. И не думала, что мне надо испрашивать твоего позволения на это.

– Надо, – процедил Скай. – И в обязательном порядке.

Глаза Керстен распахнулись на пол-лица.

– Серьезно?

В воздухе запахло смертоубийством.

– Я – не твоя собственность, Скайлер Ровер! – отчеканила молодая женщина. – Никогда не была и не стала ею оттого, что согласилась выйти за тебя замуж.

Дюк шумно вздохнул в глубине мягкого кресла. Он-то знал, что позиция Ская по этому вопросу диаметрально противоположна. Уидден с раздражением оглянулся на него.

– Что ты сопишь там?

– Ты знаешь, – Дюк не открыл глаз. – Мне не надо напоминать тебе, чем кончилась другая такая история.

– Другая? – заинтересовалась Керстен. – У меня была предшественница?

– Дюк говорит о моей сестре, – недовольство выплескивалось из каждого слова Ская.

– А, Патрисия! Чем ты так насолил ей?

– Патрисия? – Дюк поднял голову и брови, с интересом посмотрел на Ская.

Тот только коротко рыкнул.

– Так, жена, слушай и запоминай: животный мир Эсмеральды мало напоминает городской зоопарк, и я за тебя беспокоюсь. Пожалуйста, не выходи за пределы поместья в одиночку. Я всегда с удовольствием составлю тебе компанию.

– О Боже! – Керстен ощутила резкую вспышку раскаяния. – Милый, прости меня! Я совсем не подумала, что ты сердишься по этой причине.

– Я совсем не сержусь на тебя, мое солнышко. Пойдем отдохнем немного, – обнимая Керстен за плечи и увлекая наверх по лестнице, Уидден не удержался, чтобы не бросить последний торжествующий взгляд на Дюка.

Тот только пожал плечами и вновь опустил черные очки на глаза.

Глава 8

Пользуясь полученным разрешением, Керстен вовсю развернулась в незнакомой ей гардеробной. Это было удивительно – увидеть на затерянном в Тихом океане острове столько вещей с ярлычками мало что известных – знаменитых дизайнеров! Джон Гальяно, Гуччи, Жан-Поль Готье… шелк, бархат, кожа, синтетика, расшитая стразами и перьями страуса… В коллекции странной обитательницы этих комнат Керстен с удовольствием обнаружила не менее десяти творений и ей симпатичного Александра Маккуина, за карьерой которого она старалась следить по журналам моды еще в Шотландии. Вот абсолютно непристойное, полностью прозрачное платье, которое он представил на показе в прошлом году, совершенно по-дьявольски, эпатажно и жизнерадостно ухмыляясь при этом. Камера в руках оператора дрогнула при наезде крупным планом, казалось, что даже телевизионщик опешил от того, что ему удалось снять. Оп, а это – потрясная вышивка «под перья» из коллекции «Птицы»! Керри снова почувствовала теплую признательную близость к хозяйке комнаты. Она наверняка нашла бы общий язык с этой загадочной сестрой Ская. Дюк Орнунг сказал, что она не стала бы возражать против желания Керри надеть ее вещи. Интересно, почему? Было ли это широтой души или избалованностью богачки, для которой любая купленная вещь уже автоматически становится не новой?

Керри отыскала для себя потрясающее платье – конечно, любимого ими обеими Маккуина. Просторное, но с короткими рукавами, мерцающее млечными искрами одеяние так нежно легло на ее тело, что Керстен незамедлительно ощутила себя сказочной принцессой. Натянула найденные тут же серебристые босоножки и, решив привести неряшливую копну волос в порядок перед зеркалом в спальне, сделала шаг из гардеробной.

Пронзительный женский вопль потряс комнату – а может быть, и весь дом. Керри в ужасе тоже вскрикнула – гораздо тише, не в силах потягаться с мощью легких нового персонажа, вцепилась в дверной косяк обеими руками.

У окна в комнате стояла не лишенная привлекательности фигуристая блондинка, одетая в суперкороткую юбку и пиджак из алой лакированной кожи. В руках у нее была шляпка в том же стиле, ее девица судорожно прижимала к груди, скорее всего, обронив при входе в комнату. Вытаращив глаза, гостья продолжала самозабвенно вопить.

Как ни требовала женская солидарность поддержать заданный градус истерики, Керри быстро охладела к этому занятию.

– Заткнись! – делая шаг по направлению к гостье, рявкнула она.

Девица попятилась, все-таки уронила шляпку на пол и наступила на нее каблуком, но не обратила на это никакого внимания. Освободившимися руками она плотно закрыла глаза, возможно, рассчитывая, что от такого детского жеста Керри тут же рассеется, как утренний туман.

– Палома! Палома! – едва разборчиво выкрикивала она. – Ты умерла, умерла!

Палома? Керри не поняла бы сказанного незнакомкой, не будь все ее существо настроено на произнесение этого имени. Что, каждую женщину на Земле теперь будут звать Паломой или мистические истории продолжаются? Ладони противно взмокли и застыли от холода, а губы внезапно потеряли чувствительность, как после анестезии.