Полная версия
Господин, которого убили дважды
– Занятно, занятно… Но откуда у вас такая версия?
– Достаточно посмотреть на них, когда они рядом. Искры летят, – Павел усмехнулся.
– Что же, благодарю вас. Позвольте последний вопрос – чем вы занимались вчера ночью, скажем, с часу до четырёх?
– Пытался уснуть, а после вышел в сад, должно быть, в третьем часу.
– Может ли кто-то подтвердить ваши слова?
– Наверняка кто-то из горничных видел меня, когда я выходил.
– Чудесно. В котором часу вы приехали сюда на бал? Я имею в виду, раньше или позже четы Елизаровых?
– Неужели это так важно? – в голосе Павла почувствовалось раздражение.
– Очень, очень важно. Если бы вы приехали раньше и узнали, в какой комнате будут гостить Елизаровы, то вам бы не составило труда зайти к Дмитрию Сергеевичу и добавить куда-либо яд.
– Он был отравлен? Быть может, это был просто сердечный приступ?
– Пока это всего лишь предположение, но вскрытие покажет. Так что насчёт моего вопроса?
– А что если я его застрелил? – Павел расхохотался.
– Вы врач, и сразу бы поняли, что он мёртв, а умные люди, как правило, стараются стрелять по живым, – невозмутимо ответил Андрей Петрович.
– Сочту это за комплимент. Но зачем же мне было травить Дмитрия Сергеевича?
– А это мы узнаем позже. Я жду вашего ответа: приехали вы раньше или позже четы Елизаровых?
– Мы с матерью и сестрой приехали раньше.
Пристав кивнул головой и сказал:
– Что же, благодарю за нашу беседу и не смею вас больше задерживать. До скорой встречи.
Мужчины распрощались, урядник Филимонов пошёл за следующим подозреваемым, и вскоре в кабинет вошла Софья Константиновна, облачённая в тёмно-коричневое платье – вероятно, траурным она пока не успела обзавестись.
– Здравствуйте. Прошу вас, присаживайтесь. Выражаю вам свои соболезнования. Да не оставит вас Господь в эту непростую минуту.
– Спасибо, – тихо ответила Софья.
– Я буду премного вам благодарен, если вы немного расскажете о себе.
– О, в таком случае это будет долгая история… Что конкретно интересует вас?
– Всё, что вы считаете нужным. Об остальном я спрошу сам.
– Я – Софья Константиновна Елизарова, урождённая Лазарева. Моя мать была богатой мещанкой, а отец – обедневшим дворянином. В шестнадцать лет я вышла замуж за покойного Дмитрия. Мы прожили в браке девять лет.
– Благодарю за ответ. Теперь же позвольте вернуться к настоящему. Чем вы занимались этой ночью, скажем, с часу до четырёх?
– Я была в комнате. Кажется, пыталась уснуть. Да, я пыталась уснуть, – по лицу Софьи пробежала тень.
– Кто-то может подтвердить ваши слова?
– Дмитрий мог бы, – она тяжело вздохнула.
– Позвольте задать вам странный вопрос, Софья Константиновна.
Женщина слегка кивнула.
– Что вы столь тщательно пытаетесь скрыть от меня на своей шее?
– Пытаюсь скрыть? Почему вы так решили?
– Вы поправляете воротник каждые несколько секунд, и в эти моменты по вашему лицу становится ясно, что вам больно. Смею поинтересоваться, почему.
– Чего вы добиваетесь, Андрей Петрович? – голос молодой вдовы задрожал от возмущения.
– Простите мне моё любопытство. Я лишь хочу узнать, что служит этому причиной – тому обязывает моя профессия.
Руки Софьи скользнули по ткани платья, открывая тёмно-фиолетовые следы вокруг тонкой шеи. Пристав отпрянул.
– Простите, я вовсе не хотел…
– Думаю, вы понимаете, что это и откуда. Он ужасно ревнив… Был ужасно ревнив, – её губы тронула печальная усмешка. – Я вышла замуж против воли родителей, потому что любила, очень сильно любила… Но не Дмитрия, а того, каким я представляла его. Настоящий же мой супруг оказался совершенно другим человеком. И зачем я всё это вам рассказала? Ну что же, теперь вы подозреваете меня ещё больше.
– Напротив, если вы не стали лгать, то, вероятно, ваша совесть чиста, по крайней мере, мне очень хочется в это верить. Итак, это значит, что вы не совсем пытались уснуть, так ведь?
– Верно. Дмитрий был нетрезв, он… – Софья замолчала. – Я заперлась в своей комнате и ждала, когда он успокоится. К часу Дмитрий пошёл спать, а я просто лежала на постели. Ближе к четырём часам я услышала какие-то звуки и решила проверить, всё ли в порядке. Сначала я взглянула в замочную скважину, но увидела, что мой супруг сидит в кресле. Тогда меня охватила смутная тревога, и я решила проверить, что же там шумело. Дальше, думаю, вы всё знаете.
– Значит, вы могли зайти к нему в любое время. Один лишь выстрел, и все мучения закончены. Занятно, занятно.
– О чём вы? Я же сказала вам правду! Неужели вы подозреваете меня в убийстве собственного мужа?!
– Я подозреваю всех, Софья Константиновна, всех до единого. Я хотел бы ещё немного расспросить вас о покойном Дмитрии Сергеевиче, если вы не будете против.
На лице Софьи промелькнуло выражение разочарования и тревоги, и она вымученно, неестественно вежливо сказала:
– Безусловно, я постараюсь ответить на все ваши вопросы.
– Ваш муж, кажется, владел несколькими предприятиями, и, следовательно, неплохим состоянием. Кому оно достанется по завещанию?
– Какая-то часть пойдёт на благотворительность, какая-то перейдёт его двоюродному брату, остальные же деньги получу я, – она замолчала, а затем, горько усмехнувшись, продолжила: – А вам вот и второй мотив. Как удобно, не правда ли?
Пристав кивнул.
– А что касается поведения Дмитрия Сергеевича незадолго до смерти? Вы не заметили чего-либо необычного?
– Кроме того, что он был просто в бешенстве, когда узнал, что я танцевала с Алексеем Николаевичем… Должно быть, ничего. Хотя нет, постойте – до этого он словно был чем-то очень доволен.
– Доволен, потом невероятно зол – часто ли с ним случались такие перемены
Софья Константиновна Елизарова
настроения?
– Да, очень часто.
– И последний вопрос, Софья Константиновна: вы кого-либо подозреваете? Быть может, у покойного были враги, недоброжелатели?
– Дмитрий никогда не посвящал меня в свои дела, так что, боюсь, я не смогу ответить на этот вопрос, – Софья замолчала, а затем робко спросила: – Андрей Петрович, когда я смогу забрать тело?
– После того, как придут результаты экспертизы. Мы отправили его в город несколько часов назад. Вы приняли решение похоронить вашего покойного супруга здесь?
– Не думаю, что у меня есть другой выход. Вы не могли бы посоветовать кого-то, кто мог бы помочь в этом скорбном деле?
– Безусловно, Софья Константиновна, безусловно. Вечером Фёдор Иванович проводит вас к отцу Иоанну, нашему приходскому священнику.
– Я буду очень признательна.
Пристав кивнул и сказал:
– Что же, благодарю за откровенность и не смею вас более задерживать, – сказал Сафонов, а затем обратился уже к Филимонову:
– Фёдор Иванович, попросите-ка господина дуэлянта.
Софья побледнела ещё сильнее и, старясь не выдать волнения, быстро вышла из кабинета. Урядник последовал за ней.
Вскоре в импровизированную допросную вошёл Алексей.
– Здравствуйте, Алексей Николаевич, здравствуйте! Анна Васильевна много рассказывала о вас, очень рад нашему знакомству, – поприветствовал его Сафонов.
– Здравствуйте. Благодарю, это взаимно, – сухо ответил Якунин.
– Так как я о вас довольно много знаю, предлагаю перейти сразу к делу. Насколько я знаю, с покойным вы не ладили.
– Я знал его давно, но никаких дружеских чувств к нему никогда не питал. О нашей ссоре в саду вам наверняка уже донесли.
– В таком случае, вы, должно быть, хотите рассказать мне о её причине?
– Видите ли, Андрей Петрович, я имел дерзость пригласить на танец жену этого достойного во всех отношениях господина, тому что-то почудилось, и он решил выместить гнев на Софье Константиновне. Я не мог не вступиться за неё, ведь если мы в чём-то и провинились, то вина должна была быть на мне. С Дмитрием Сергеевичем мы повздорили, и он вызвал меня на дуэль.
– Вы должны были сообщить об этом в суд.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
«Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо» (пер. с нем, цитата из «Фауста» Иоганна Вольфганга фон Гёте. Тут и далее – примечания автора.
2
Рукава жиго (от фр. gigot – окорок) фасон пышных рукавов, популярный в 1830-х и 1890-х годах.