Двойная жизнь. Огнем и мечом: Фантастический роман / Рис. на переплете В.Федорова

Обратившийся ко мне высок, почти на две головы выше меня и примерно на ладонь – остальных пяти. У него посеченное тонкими мелкими шрамами лицо, которые не было видно издалека, но они жутко выглядели вблизи, зеленоватые глаза и не тронутые сединой медные волосы, хотя на вид ему никак не меньше сорока лет. Он улыбался мне широко, дружелюбно. Так дружелюбно, что я не удержалась и осторожно потянулась к нему своей чуйкой, пытаясь понять, насколько он искренен.

В тот момент, когда наши взгляды пересеклись, он мне подмигнул, а я услышала в голове чужой голос:

«Удостоверилась, защитница? Похвальная предосторожность, даже как бы ни было грустно это говорить в стенах храма. Только не выдай себя…»

«Я такая неумеха…» – Мне только и остается, как старательно делать невозмутимое лицо, бросая короткий взгляд на других стоящих. Проверять их я не решилась.

«Поговорим об этом позже, защитница», – снова отвечает мне ментально этот человек, а после разводит руками, обращаясь ко мне уже вслух:

Мы незнакомы, но каждый из нас уже знает о тебе многое. Эвелин Добродетельная, Глас Пресветлой и Ее Карающий меч.

Я не отвожу взгляда, молчаливо принимая все озвученные титулы, потом – чуть склоняю голову.

– Отложим официальное знакомство. Я ведь все же отвлекла вас. – Краем глаза я вижу, как один из стоящих по левую сторону от меня мужчин неопределенно качает головой то ли моим словам, то ли собственным мыслям.

Мой собеседник, помедлив, кивает, после чего, вдруг усмехнувшись, делает несколько шагов, проходя мимо меня, и садится на свое место на лавке. Остальные мужчины делают то же самое, оставляя меня стоять в центре прохода возле статуи.

Это какая-то проверка?

Я глянула на один ряд лавок, потом – на другой. Все первые места были заняты. Лица мужчин, что приветствовали меня, выражали отстраненный интерес, разве что мой недавний собеседник выглядел чуть более довольным.

Подняв взгляд выше, я обнаружила, что на меня вполне ожидаемо пялятся все, находящиеся в зале. Беглый взгляд выхватил знакомое лицо – Тревор из Зилбурга. Встретившись со мной взглядом, торопливо опустил глаза.

«Ступени в основании статуи как раз по высоте подходят для того, чтобы на них сесть», – пришла мне в голову вдруг странная мысль. Я обернулась через плечо, оценивая ступенчатый постамент. Для меня, конечно, было высоковато, но, за неимением альтернатив…

Уже ощущая телом холод камня, я снова подняла взгляд на сидящих храмовников. Их лица были недвижимы, словно вырезаны из такого же камня, что и статуя за моей спиной.

Чуть поелозив из стороны в сторону, я закинула ногу на ногу, сложила руки поверх, сцепив пальцы в замок на колене, и, чуть наклонив голову к правому плечу, вопросительно подняла брови, снова проводя взглядом по лицам мужчин.

Вроде бы никто не против моего выбора места. Может быть, так и задумывалось?

Многие закрыли глаза, их губы вновь беззвучно зашевелились, обращаясь к богине, а меня…

Меня не покидало странное чувство дежавю. Я, с одной стороны, была точно уверена, что не оказывалась в такой ситуации раньше, а с другой – в голове то и дело всплывало неясное воспоминание. Тот же зал, тот же ракурс, только чуть выше, и другие люди, сидящие передо мной.

Я видела, как моя рука вытягивается вперед и звучит голос, обращенный к сидящим на лавках людям.

«Каждый из нас, будь он мужчиной или женщиной, являясь в этот мир, хранит в себе то, что станет шестью добродетелями. – Мне кажется, что я слышу собственный голос со стороны, повторяя то, что вижу в воспоминании. Сидящие передо мной храмовники быстро переглядываются. На лицах некоторых царит изумление, граничащее с недоверием. В моих воспоминаниях люди реагировали не так, но сейчас это было не важно. – В наших силах помогать слабым, останавливать тех, кто извратил добродетель и несет другим лишь горе и беду. Мы – стражи, стоящие между человеком и богом. Каждый ли из вас выбрал этот путь добровольно?»

Видение растаяло, и я перевела дух, лицезрея изумленные лица храмовников. Даже мой недавний собеседник выглядел ошарашенным, а вот магистр Ирвин, что стоял у самых дверей, взирал на меня с выражением крайнего довольства. Заметив мой взгляд, он улыбнулся ободряюще и неторопливо двинулся по центральному проходу, постукивая тростью.

Замечавшие его храмовники вставали со своих мест, уважительно склоняя головы. Я, подумав, тоже сползла с насиженного места, поправила подол туники и сделала самое невинное выражение лица.

«Что за хрень я сейчас натворила?» – пронеслось в голове.

– Магистр. – Приветствовавшая меня пятерка склоняет головы.

– Длань, – кивает им в ответ старец, – надеюсь, что ваше прибытие в родные стены было легким.

«Длань? А они, стало быть, пальцы? – Снова пронеслось в голове, и я покосилась на вставших полукругом перед магистром храмовников. – Судя по всему, они приехали недавно. Интересно, какие функции выполняет Длань?»

– Приятно снова оказаться дома, – магистру отвечает стоящий по левую руку от общавшегося со мной мужчина, обладатель густых вьющихся рыжих волос и хриплого, тихого голоса. – Жаль только, что повод столь печален.

Я ловлю короткий предостерегающий взгляд магистра и чуть сжимаю губы.

Они прибыли сюда из-за известия о смерти комтура? Скорее всего…

Тем временем каждый из мужчин пожимает запястье магистра, а потом один из них, молчавший до этого времени темноволосый и кареглазый храмовник с рассеченной широким шрамом щекой и верхней губой, поворачивается к залу и все еще сидящим в нем служителям.

– Служба окончена, все могут возвращаться к своим делам. – Он поднимает правую руку, и я, не веря своим глазам, вижу на его ладони тот же символ, пусть и совсем тусклый, что начертан на моей руке. – И подумайте над словами, которые вы услышали сегодня в этом зале. Каждый послушник должен сделать этот выбор сам. А тот, кто уже сделал его, – следовать своему выбору неукоснительно.

Зал наполнился шорохом шагов, шелестом одежд и тихими разговорами. Я во все глаза смотрела на храмовника, отмеченного печатью божества, потом, рискнув, потянулась к нему, из любопытства желая видеть его истинные чувства.

И едва не провалилась в чужую память, как в глубокий колодец, чудом успев удержаться, отшатнуться от края.

Кажется, это не осталось незамеченным самим храмовником, и он был так же поражен, как и я. Впрочем, ему хватило самообладания, чтобы незаметно для остальных коснуться пальцами своего виска и вопросительно глянуть на меня.

Возможно, если бы я все же заглянула в его память, он не был бы так доброжелателен… Как-то это было слишком легко. Из-за печати?

– Я вижу, что вы уже встретились с защитницей. Тем лучше. – Магистр снова обратил на меня внимание, чуть склонив голову. – Не откажи мне в своем присутствии на нашем совете сегодня после ужина.

Я была готова сразу кивнуть, но помедлила, ощущая легкое прикосновение чужого раздражения. Кто-то из Длани оказался недоволен таким поворотом, но кто – я не успела понять. Чужие чувства исчезли так же быстро, как и появились.

– Я с удовольствием приму приглашение, магистр.

– Благодарю, защитница. Я пришлю к тебе своего помощника, когда придет время.

Старец огладил бороду, обвел всех нас своими прозрачными глазами и, чуть прищурившись, задержал взгляд на отмеченном божественной печатью храмовнике.

– Эмил, я обещал показать защитнице нашу библиотеку. Ее молитвенник не выдержал тягостей пути, окажи мне услугу, подмени меня в этом деле.

Я перевела взгляд на Эмила и заметила недоумение на его лице. Впрочем, он раздумывал всего мгновение.

– С удовольствием, магистр. – Храмовник коротко поклонился настоятелю Алой крепости, после чего перевел взгляд на того, что общался со мной мысленно. Молчаливый обмен взглядами, за которым, я была уверена, скрывался короткий диалог, и Эмил обратился ко мне:

– Идем?

– Да. Да, конечно, идем. – Я торопливо следую за храмовником, которому, кажется, мой ответ был совершенно не нужен.

Магистр явно понял, что что-то произошло, и дал мне шанс попробовать разобраться с этим. Осталось только понять, как сам Эмил отнесся к такому шансу. И к тому, что я теперь должна буду присутствовать на совете.

Мы покинули зал, и храмовник сразу повернул от дверей налево, но направился не к общей лестнице, а под нее, к еще одному неприметному коридору, в котором оказалось до неприличия много небольших, окованных железом дверей.

– Если ты будешь идти с той же скоростью, мы справимся как раз к совету. – Слегка ироничный голос моего провожатого вырвал меня из размышлений.

– Это я еще не начала в каждую дверь заглядывать, – ответила я в тон храмовнику.

Тот хмыкнул, почесал пальцами кудрявую голову.

– Ничего интересного за ними все равно нет. Это кельи для писчих, архивариусов и их учеников. Все записи, хранящиеся в библиотеке, обычно разрешается выносить не дальше этого коридора. То, что нужно для личного пользования, молодые храмовники переписывают для себя сами на занятиях письменностью. То, что нужно для обучения, приносит архивариус и его помощники, забирая после занятий обратно в библиотеку.

– Серьезно организовано. – Я уважительно покачала головой, и мой спутник снова хмыкнул.

– Часть хранящегося в библиотеке была создана до зарождения нашего Ордена. Это слишком ценно, чтобы каждый имел возможность таскать их по всей крепости. Что тебе стало интересно в моей голове? – Эмил решил не тянуть кота за хвост, что меня одновременно и радовало и настораживало.

Наши шаги легким эхом отдавались под беленым сводом коридора, и я решила, что затягивать молчание не стоит.

– Меня поразила печать Светозарной на твоей руке. Я не видела ее ни у кого, кроме себя, да и твоя речь меня удивила. Я хотела узнать лишь о том, что ты чувствуешь, но опыта у меня немного, а сил – хоть отбавляй. – Идущий рядом храмовник весело хмыкнул, но ничего не сказал, и я продолжила: – Обычно читать чужую память не так легко, но в случае с тобой… Я чуть не свалилась в твои воспоминания случайно, так легко твой разум открылся мне. Это из-за печати? Как ты получил ее?

– Это долгая история… и достаточно личная, – опередил меня Эмил, не дав вставить и словечка о том, что я никуда не тороплюсь. Хотя это, конечно, было бы неправдой. – Может быть, позже. Когда-нибудь. Но я согласен с тобой в том, что, скорее всего, именно из-за отметки тебе это было сделать так легко. Я, если можно так сказать, зависим от Ато божества чуть больше, чем мои собратья. Наверное, в этом дело. Лучше спросить у Ирвина, он у нас мастер в божественной магии.

– А в чем ты мастер? – Я, поравнявшись со своим на удивление разговорчивым спутником, заметила, что он почти одного роста со мной.

– Мм… я что-то вроде посла. – Храмовник неопределенно повел рукой в воздухе и, подойдя к массивной двери в конце коридора, с явным усилием открыл ее. – Вот и пришли. Позволь показать тебе, защитница, кормящую мать всех жрецов, писарей, архивариусов и прочих трудяг пера и бумаги. Библиотеку Алой крепости, где все ранее названные…

Я сделала шаг в библиотеку, мысленно поражаясь представшему передо мной гигантскому залу, и замерла, стараясь не издавать ни звука.

– …просиживают свои жо… – Закрывший за нами двери храмовник обернулся и прервался на полуслове.

Посреди зала, прижав когтями к полу лишь частично сохранившееся тело в храмовой рясе, сидело нечто, похожее на демона со средневековых гравюр моего мира. Существо демонстративно облизало чешуйчатую руку от крови, не сводя с нас немигающего взгляда алых глаз, потом шевельнуло сложенными за спиной перепончатыми крыльями.

– Поговор-р-рим?

Глава 3

О сложности переговоров и хрупкости человеческого тела

Краем глаза я заметила легкое золотистое марево на том месте, где только что стоял Эмил.

Храмовник пропал, буквально растворившись в воздухе, и одновременно с этим сидящее на трупе существо расправило крылья, низко заурчав.

Сука, какая же ты здоровая…

– Отзови своего слугу, защитница. Не нужно больше крови. Не сейчас. – Кошмарный демон облизнулся, продемонстрировав мне раздвоенный язык и зубы-иглы. Говорило создание вполне внятно, периодически скатываясь на рычание и шипение.

Конечно, здорово, что эта тварь собирается пообщаться, а не сразу отгрызть мне голову, но что-то доверия она мне не внушает. И что творит Эмил?! Надеюсь, что он отправился за подмогой…

– Эмил?.. – Я, испытывая уверенность, что меня проигнорируют, не ожидала, что мой спутник появится за спиной этого демона, и, судя по всему, выдала его с головой собственным выражением лица. Тварь вздыбилась, словно дикая кошка, ловко развернулась на всех четырех конечностях и своей огромной лапой сгребла не успевшего снова раствориться в воздухе храмовника.

– Тронешь его, и никакого разговора не будет! – Я схватилась за меч, даже не надеясь на то, что это существо меня послушает, но оно, шипя, как кузнечные мехи, снова развернулось ко мне, крепко обхватывая Эмила когтистыми пальцами. Храмовник безуспешно пытался выбраться, и существо сжало его сильнее, заставляя того надсадно засипеть и перестать трепыхаться.

– У меня послание… – тварь несколько раз коротко скрипнула голосом и продолжила: –…От доброжелателя.

– Не помню в рядах своих друзей тех, кто имеет таких слуг. – Я терзала пальцами рукоять меча, периодически косясь на притихшего храмовника.

– Жив, жив. Просто подслушивает. – Заметив мое беспокойство, существо снова скрипнуло. Это оно так смеется, что ли? И встряхнуло рукой.

Эмил звучно клацнул зубами и без всякого стеснения обогатил мой словарный запас сложной комбинацией, в которой фигурировала беременная мать держащей его твари, стая собак, мужские половые органы и поросячье дерьмо.

Пока я пыталась осознать всю озвученную храмовником цепочку событий, пленившее его существо приблизило к Эмилу морду, несколько раз шумно втянуло воздух через полуоткрытую пасть и снова заскрипело.

– Пожалуй, заберу тебя с собой, когда…

– Никого ты с собой не заберешь. – Я, чувствуя пробегающий по позвоночнику холодок страха, вытащила Жало из ножен и направила его на крылатую мерзость. – Озвучивай свое послание, отпускай его и проваливай!

Существо опасливо покосилось на меч, в котором отражались несуществующие блики солнца, переступило с лапы на лапу, сопроводив это мерзким чавканьем раздавленного им тела и разошедшейся от него тошнотворной волной.

– Ариман потерпел поражение на юге. Войска императрицы понесли потери, но могут попробовать потрепать его еще. Если ты согласишься на наши условия.

Тварь замолчала, глядя на меня алыми буркалами и периодически посматривая на все так же направленный в ее сторону меч.

– Дальше?

Новость о том, что кто-то надрал моему навязанному женишку зад, действительно великолепная. А идея потрепать его еще и вовсе шикарна. Но чем за это придется заплатить?

– Дай слово, что в случае нужды ты придешь на помощь. Не щадя себя и своих сил.

Как-то очень расплывчато. Мутно, я бы сказала. Здесь явно что-то не так…

Крылатая бестия, словно почуяв мое замешательство, перебрала пальцами, будто случайно сжав Эмила так, что тот был вынужден выдохнуть все, что в нем было.

– Если ты думаешь, что таким образом, – я кивнула на задыхающегося Эмила, – вынудишь меня дать поспешное согласие, то твоей императрице стоило бы поискать посланника поумнее. – Я блефовала напропалую. Мне было невероятно стыдно перед храмовником, которого я выдала выражением лица и взглядом, и меньше всего хотелось, чтобы он пострадал. Но стоило мне показать, что я реально боюсь за его жизнь, и эта игра будет сыграна в одни ворота. – Поставь его. Он не будет больше нападать, а мы поговорим как цивилизованные лю… хм… создания.

Тварь заскрипела долго и протяжно, содрогаясь всем телом. Эмил в ее смертельной хватке стремительно синел, закатывая глаза.

Возьми себя в руки и сделай что-нибудь!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.