Запомни, я твой куратор!

– Чёрт… А счастье было так близко! Всего-то потерпеть тебя девять месяцев. Ты бы выпустился и оставил меня в покое! – смотря в глаза своего "любимого" адепта негромко говорила я. – Никаких больше удушающих цветов, никаких огненных бабочек и спалённых аудиторий, никаких больше сорванных занятий, никаких плотоядных растений для «коллекции», медитаций над тазиком после твоих очередных подарков. Ты хоть знаешь, что я час просидела над унитазом боясь, что твой подарок в кишках запутается, а доведя себя до икоты, побежала за рвотным зельем к мисс Травинкис, чтобы рубин через чёрный ход не попытался выбраться наружу? Ты же не мог малюсенькое колечко в крем пихнуть?! Тебе же надо было самый здоровенный камень в ювелирке отыскать! Тебе же непременно надо было извиниться так, чтобы я вновь к целителям попала? Ты хоть в курсе, что каждый раз, слыша твой голос, меня передёргивает от страха? В курсе, что из-за твоего повышенного внимания я стала параноиком? – признавалась я Брайту, нисколько не боясь разгорающейся злости в его синих глазах.

«Пусть увольняют! Больше я и дня с этим монстром не протяну!»

Прикрыв глаза ладонями, я с дрожью тихо вздохнула:

– Наверно, мне и правда проще было один раз потерпеть, чтобы ты утолил свой интерес и раз и навсегда от меня отстал!

– Хопс!! – гаркнул ректор Магрей, привлекая внимание.

Не отводя ладони от лица, развела пальцы и замерла, видя реакцию Брайта на мои слова. Логры раскраснелись на его запястьях не в силах сдержать мощь тёмной магии заключённой в теле Хьюго, а тьма, как осьминог, стелилась у его ног и ползла по стенам голубого купола.

– Я всего лишь хочу внимания! Твоего внимания! – гаркнул Хьюго, всё больше призывая тьму.

– А ты мало получал его от меня? – склонила я голову набок, складывая руки под пышной грудью и просчитывая, через сколько он разобьёт мой купол. – Ты был на всех моих семинарах, был на всех занятых своей группы, ни разу не прогуляв! Я всегда видела тебя рядом, всегда останавливалась выслушать и помочь, когда ты звал! Да я ни с одним сорвавшимся адептом не проводила столько времени сколько с тобой! Кому-кому, но не тебе страдать синдромом «нелюбимого ученика»! Хьюго, ты запутался в своих чувствах, потому что я была рядом. Поэтому я и настаиваю на другом кураторе, иначе тебя заблокируют!

– Мне не нужен другой! Мне нужна ТЫ!! – закричал Брайт и сорвался.

Тьма хлынула с такой силой, что в мгновение заполнила купол и разорвала его, как тряпицу. Чёрные щупальца выстрелили во все стороны, пугая собравшихся магов и не дав мне времени сплести хоть какой-то щит. Тьма ударила в тело, не причиняя мне вреда, и прошла насквозь, скрывая нас под своим маревом. В чёрной дымке резко появилась рука Брайта и сдавила горло. За спиной, кажется, что-то рухнуло. Из-под ног ушла земля и я, схватившись за руку адепта, повисла на ней. А когда тьма разошлась в стороны, являя лицо Хьюго, я поняла, что до земли три этажа и от падения меня удерживает только его рука и чёрные щупальца силы, обвившие талию.

«Этот паршивец всё-таки разобрал Академию по кирпичикам! Ненавижу быть правой!»

За спиной Брайта слышались крики, набирала обороты чья-то женская истерика, судя по визгу, но если они сейчас используют «ловушку», – нам не жить. Мне не жить.

Набрав побольше воздуха в лёгкие, я рявкнула что есть мочи:

– Замерли!! – в аудитории притихли, и это дало надежду, что я не стану сегодня лётчиком-испытателем.

Поймав сумасшедший взгляд адепта, я проговорила как можно спокойней:

– Хьюго, успоко…йся иначе… будет… хуже! – задыхалась я в его хватке.

По злому, заплывшему чернотой, взгляду стало понятно – он меня не слышит.

– Сам напросился! – фыркнула я и отдала первый приказ: – Шаг назад!!

Нехотя, но Брайт сделал этот шаг.

– Ещё… ещё! – отдавала ему команды до того момента, пока не почувствовала ногами твёрдую поверхность. – Сидеть, сопляк!! – рявкнула я, наплевав на то, как обращаюсь к подопечному на глазах его родителей, коллег, комиссии.

Хьюго рухнул на колени, утягивая меня за собой. Больно стукнувшись коленями, я зашипела сквозь зубы, но старалась не отводить глаза. Сейчас нужен был контроль. Полный контроль.

– Разожми руку! – новый приказ, но хватка Брайта сжала горло чуть сильнее, сопротивляясь моей команде. – Я сказала: «разожми пальцы»! Мне больно! – не моргая, внушала адепту, и со второй попытки он подчинился.

Усевшись ближе к парню, положила его ладони на свои бёдра и не отводя взгляда, задала вопрос коллеге:

– Болтус, ты там жив? – боковым зрением я видела слишком мало, но и так было ясно, что Брайт пришпилил магией к стенам всех собравшихся – кого за горло, кого за руки, кого за торс.

«Хорошо, что не насквозь, как когда-то умудрился адепт Слайм! А так… Ну, держит их щупальцами, ну неудобно. Ничего потерпят! Мне тоже дышать тяжело из-за хвата вокруг рёбер. Ничего, терплю же?!»

– Прижат магией и, похоже… опять сломал плечо! – крякнул коллега по несчастью.

– Логры с собой есть?

– Нет! – послышался болезненный вздох Болтуса. – Кто ж знал, что твоего "любимчика" повторно бомбанёт так скоро?

– Чёрт! Это хреново! – рыкнула я и, положив ладони на скулы адепта, стала вновь применять внушение. – Успокойся. Тебе нужно успокоиться! – повторяла я, чувствуя, как по верхней губе течёт что-то тёплое.

Через пару томительно долгих минут тьма покинула глаза Хьюго, вернув мальчишке родной синий цвет, но в них сейчас плескался страх. А страх в срыве самое страшное. Страх не даёт подчинить себе тёмную силу. Она как дикий хищник подчиняется тому, кто сильней. Тому, кто уверен, что справится с ней.

– Смотри на меня! – не дала я ему отвести глаза и взглянуть, что он натворил. – Тебе нужно выдохнуть и успокоиться, я помогу. Я рядом. Давай постарайся, малыш!

Брайт кивнул и постарался подчинить себе тьму, вот только она не слушалась, брыкалась и всё больше прижимала к стенам вопящих людей, а мне сдавливала торс. Я гладила мальчишку по щеке, продолжая успокаивать и поддерживать словами.

– Не… получается! – с трудом выговорил Брайт, через какое-то время, всё больше теряя контроль и охватываемый страхом.

– Ты не оставляешь мне выбора, малыш… – горько вздохнула я и сняла со своих запястий логры, что были замаскированы под женские браслеты.

Железное кольцо с бусинами я поднесла к предплечью и надела растянувшийся браслет на руку адепта прямо поверх форменной рубашки, затем другой – симметрично. Мощь ослабла, чёрные щупальца отпустили комиссию, отпустили моё тело, но не спешили возвращаться в тело юного мага, они, как хвосты мифического девятихвостого лиса, медленно шевелились за его спиной.

– Запечатать его!! – послышались единогласные выкрики комиссии.

– Юнец не сможет управлять такой силой!

– Он угроза мирным людям!

– Запечатать его!! – кричали маги, кажется, перестав трепетать перед четой Брайт, что всё ещё были с нами. И они кричали и кричали, пока я старалась удержать взгляд Хьюго. Слава богам, на помощь пришёл Магрей – ректор Академии так гаркнул, что все разом примолкли и перестали выказывать своё возмущение и сбивать меня с воздействия.

– Заткнулись, я сказал!! – повторил для особо непонятливых глава Академии и ту же обратился ко мне: – Хопс… – позвал он ласково, приседая рядом и кладя на моё плечо большую горячую ладонь, будто проверяя не фантом ли я после случившегося. – Как у вас дела? Что скажешь?

– Силён паршивец! Очень силён и… опасен! – смотря в синие глаза, вынесла свой приговор.

– Справишься или запечатываем? – спросил Магрей в полной тишине самым спокойным тоном, будто спрашивал о погоде, а не задавал решающий вопрос о судьбе мальчишки.

– Я не дам запечатать ни одного своего адепта! – повторила вслух обещание, данное самой себе когда-то. – Сама найду для него лучшего психомага. Если будет нужно, обращусь к самой Элеоноре Вилмур.

Тьма, на мои слова, взвилась за спиной Брайта, а мужские ладони сжали бёдра, причиняя боль.

– Слишком силён! – постановил Магрей, видя мощь парня, что не удерживали даже две пары логров.

– Я предупреждала, Брайт, если не успокоишься хуже будет! – с этими словами я расстегнула ворот блузки и сняла с шеи свой собственный ошейник «Лимитер», замаскированный под ожерелье.

Дрожащими руками я поднесла железный ободок к шее подопечного. Лимитер растянулся под нового хозяина и два железных шарика на концах легли в ямочки у седьмого шейного позвонка, блокирую магию.

– Не переживай – это только на время… – проговорила я, чувствуя, что уже плыву от усталости. Руки обессиленно опустились на плечи Хьюго и медленно поползли вниз. Качнувшись вперёд, упёрлось головой в плечо адепта и стала терять связь с внешним миром.

Где-то надо мной раздавались команды строгим голосом Магрея. И первым был:

– Целителя куратору Хопс!! Кажется, в этот раз наш лучший адепт её всё же добил!

«Как бы не так! Но признаю, двести пятнадцатая попытка почти удалась!».

✮✮✮

Лимитер – Limiter – ограничитель.

Металлический обод сдерживает магию одарённых людей, зажимая на шее самый большой магический канал с помощью маленьких шариков на концах. Метод временной блокировки.

✮

Глава 4. Кто такой «Сладкий»?

– Ты как? – было первое, что спросил у меня Болтус, когда я открыла глаза в той же аудитории. Спасибо хоть кто-то мантией пожертвовал, и я не на грязном полу лежу.

– Тебе честно или можно матом? – заворчала я, закрывая глаза ладонями. – Где Брайт?

– С родоками! – кивнул коллега головой куда-то в сторону. – Они грозятся жестоко расправиться со всеми, кто ещё хоть раз заикнётся о блокировке сынишки.

– Магрей?

– Разруливает весь этот хаос. Сейчас ругается со Штерном, что опозорился, завизжав, как баба! Ей-богу, Штерн будто ни разу на срыве не присутствовал? Хотя кто его знает. Ректор, молодец – отстаивает твоего блондина и нас с тобой. Фактами в лицо тыкает.

– А он правда женился на своей адептке? Ему же… а сколько ему лет?

– Шестьдесят два. И да, женился. От Саманты ещё попробуй убеги! Он её на тридцать лет старше, но это не помешало им родить двух сыновей. Поверь, ещё будет возможность познакомиться с леди Магрей.

– Ясно. Я уволена?

– Пока неизвестно. Но думаю, тебя оставят. Сама же знаешь – "внушал" в Эйрисе раз два и обчёлся. А на тебе группы. Адепты к тебе привыкли и уже доверились. Будет тяжело. И в первую очередь для них. Не думаю, что ректор пойдёт на такой риск. Ему лишние срывы не нежны!

– Спасибо, обрадовал, – хмыкнула я и попыталась сесть.

– Ну ты как? – вновь повторил вопрос Болтус. – Через тебя тьма прошла, но ожоги только на шее. Как ты вообще выжила? Я, когда увидел, как в тебя хаос влетел, уже мысленно похоронил, а потом откапывать стал, как только голос твой командирский услышал.

– Тьма прошла? – удивилась я и пощупала забинтованное горло. – Наверно по касательной раз я ещё жива! – солгала я, стараясь спасти свою тайну – «почему меня хаос не берёт».

– Тебе отлежаться надо. Давай провожу. Всё равно сегодня ты уже не боец.

– Веди… – кивнула коллеге и застонала, когда он вздёрнул меня на ноги.

– Хопс! – гаркнул Магрей где-то в стороне. – Куда собралась? Приключения искать на..? Мадам Фрейли, не могли ей снотворного вкатить, чтоб до утра не просыпалась? – задал он вопрос куда-то в сторону.

– Не могу. У Хопс на него…

– Ааа, понятно! – перебил главного целителя Магрей. – Вновь какая-нибудь индивидуальная непереносимость? С одной капли впадает в спячку, как гризли на зиму?

– Всё ровно наоборот. Её бодрит наше зелье, в то время как одна капля ездового дракона на сутки усыпить может!

– Ооо, буду знать, что ей в чай с утра подмешивать! – засмеялся темнокожий Болтус, за что и получил щепок за ухо.

– А ничего, что я всё слышу? Болтус выполняй обещание и доведи до кроватки, а? – попросила я коллегу, обнимая его за шею из-за жуткой усталости и чувствуя на талии тёплые руки. – И непременно до кроватки, а то знаю я тебя, бросишь на крыльце и придётся мне спать на холоде! Ещё простыну по твоей вине! с пошутила я.

– Раз обещал – доведу! – улыбнулся Болтус, вот только за моей спиной появилось непреодолимое препятствие.

– Куратор Хопс… – позвал меня до дрожи знакомый голос.

Повернув голову, я наткнулась на два синих омута, что смотрели с тревогой и виной.

– Простите я… – стушевался парень, под моим взглядом, – …я не смог…

– Всё хорошо, Брайт. Первые три срыва самые убойные обычно. И не зацикливайся на ошейнике, он твой друг, а не враг!

– Мисс Хопс, простите меня… – выговорил Хьюго и неожиданно притянул за плечи к себе, резко нагнулся и подхватил на руки, заставляя испуганно обхватить его за шею.

«Чёрт, вот щас уронит, и я ещё недельку своих подопечных не увижу. Зато в лазарете отосплюсь с сотрясением башки! Ладно, пусть роняет.»

– Я отнесу вас домой! – постановил мелкий засранец.

– Не стоит. Меня проводит куратор Болтус! – заупрямилась я, вспоминая, что сорванные занятия отрабатывать придётся в выходные.

– У куратора плечо вывихнуто. Ему только его вправили. Если дать нагрузку, сустав снова вылетит! – заявил мой адепт, смотря почему-то на Болтуса. Как-то странно смотря.

– Как плечо? – тут же поинтересовалась я у коллеги.

– Жить буду. Но адепт прав – пару дней нужно к целителям походить, чтобы укрепили мышцы, – отозвался друг, смотря только на Брайта.

– Хорошо, – согласно кивнула и постаралась отыскать глазами другого провожатого. – Брайт, пожалуйста, поставь меня на ноги. Меня проводит кто-нибудь из магистров.

– Мы проводим вас, мисс Хопс! – встав рядом с сыном, постановил Антуан Брайт. – К тому же у меня будет к вам личный разговор.

Я осмотрела аудиторию, пытаясь найти глазами мать Хьюго. Но леди Мирабель Брайт нигде не было.

– Кого ищите, куратор? – раздражённо спросил Брайт-младший, явно думая, что я планирую побег с его рук. А ведь я и правда поглядывала на коллег, перебирая в голове, к кому попроситься на ручки. Кто угодно лучше Хьюго Брайта.

– Я же сказал: «я провожу вас сам»!

– Вашу матушку ищу, адепт, – смирилась я с участью носильщика, но признаваться, что боюсь собственного студента не как мага, а как внезапно вымахавшего под два метра мужчину, не хотелось. – Или она не будет присутствовать при нашем личном разговоре? – перевела я взор с сынка на папашку.

– Мирабель отправилась домой через изнанку, – ответил за Хьюго его отец.

«О как! Ну да, так быстрее и удобней, чем трястись по мостовой в мобиле или в карете, которые изредка использовали аристократы! Уважаю её выбор и силу! Я бы тоже через изнанку дорогу срезала, одна проблема – входить в неё на глазах у всех опасно. Рассекретят!»

– Нас ничего не держит. Веди сын! – отдал Антуан команду Хьюго, и блондин понёс меня в сторону профессорского городка. И готова поспорить на несколько золотых монет – дорогу к моему домику он мог преодолеть с закрытыми глазами из любой части Академии.

Уже у самых дверей меня окликнул Магрей:

– Хопс, завтра в мой кабинет!

– Если смогу встать с кровати, – вяло помахав рукой, отозвалась я из-за плеча адепта.

– Тогда сам к тебе зайду! – услышала я решение ректора и поставила себе метку в голове – «убраться в гостиной, а лучше… и вовсе не пускать начальника на порог своего домика!».

«А то у меня там плотоядный подарочек Брайта обосновался и уже неделю… обои дожёвывает.»

✮✮✮

Мы шли всю дорогу молча. Ну как шли? Мужчины шли, а я дремала на плече "любимого" адепта и только на подходе к дому я проснулась от вибрации в кармане. Завертевшись в руках блондина, кое-как вытащила магфон и перестала дышать, увидев иконку на экране. Нарисованная конфетка улыбалась и подмигивала нарисованным глазом, а чуть выше было имя абонента – «сладкий». Что-то тревожное свернулось внутри.

«Сладкий звонит мне только по понедельникам, а сегодня пятница! Что-то случилось!»

– Поставь меня, – тихо попросила я, обращаясь к Хьюго.

Парень мою просьбу проигнорировал и, будто издеваясь, сильней прижал к себе. Подняв на него глаза, я увидела, куда он смотрит – на экран МОЕГО магфона! Разозлившись, я схватила адепта за подбородок, поймала его взгляд и рявкнула, применяя внушение:

– Поставь меня НЕМЕДЛЕННО!!

Я бы очень удивилась, ослушайся Брайт такого мощного приказа. Через секунду я уже стояла на твёрдой земле.

– Куратор Хопс..? – позвал меня Антуан.

– Минуту, это срочно! – с этими словами я приняла вызов. – Да, Сладкий?

Брайты уставились на меня с неописуемыми физиономиями и, чертыхнувшись про себя, я махнула им рукой на веранду с креслами, а сама перешла на родной Вальмирский язык.

– Что-то случилось? Почему ты звонишь сегодня?

– Приветик, Китти! – послышался голос абонента, и он был… спокойный, хотя всегда, в любую погоду, при любых обстоятельствах лучился радостью. Тревога вновь начала грызть сердце.

– Что случилось? – повторила свой вопрос требовательней, смотря, как Брайты усаживаются в плетёные кресла.

– Китти, да не переживай ты так. У меня есть хорошие и плохие новости. Хорошая – я еду к тебе!

– Что? – вырвалось из меня шокированное, и я еле устояла на ногах. – Едешь ко мне? – я развернулась спиной к чете Брайт и схватилась рукой за столб веранды.

«Сладкий едет ко мне! Катастрофа!»

– Сладкий, о чём ты? Ты же знаешь – отец тебя не отпустит ко мне. Он не даст нам быть вместе! Я же, по его словам, падшая женщина и…

– Мне плевать, что он про тебя говорит! Давно плевать. Китти, я еду к тебе. Неужели ты не рада?

– Рада!

– Вот и отлично! Не переживай – меня вывозят из Вальмира контрабандой!

– Контрабандой? – повторила я, пытаясь понять – у меня слуховые галлюцинации или уже старость пришла? – Во что ты в этот раз вляпался?! – вырвалось из меня гневное.

– В полное дерьмо, Китти. И только ты сможешь мне помочь. Я приеду через двое суток. И Китти, закупись лекарством.

– Каким ещё лекарством? – неживым голосом, вопросила у абонента.

– Успокоительным… – протянул Сладкий.

– Значит так, Сладкий! Так и быть, приезжай, я тебя жду! Но когда ты явишься, то всё мне расскажешь, а после твоего рассказа я уже решу: закупаться мне лекарствами или набором ремней. Поверь, тебя ждёт незабываемая ночь! А после я уже решу, давать тебе после ремней успокоительное или нет! Понял?!

– Понял, кошечка моя воинственная, понял! – рассмеялся абонент. – Встретишь меня?

– Я не могу в понедельник. У меня на работе… возникли неприятности… – глянув на Хьюго, что стоял у кованных перил, а не сидел, где ему было велено, прошлась глазами от светлой головы до пят и добавила: – …большие такие неприятности. Но я попрошу коллегу встретить тебя.

– Встреть меня в Академии – этого будет достаточно. И Китти… не звони на этот номер больше. Чтобы меня не нашли сразу, я кому-нибудь подкину свой магфон. Всё. Люблю… ну, я жду…

– И я тебя… – отозвалась, закатывая глаза. Ритуал прощания у нас был всегда неизменен.

– И я тебя что-о-о..? – тянул этот вымогатель.

– Люблю. Жду.

Сбросив вызов, я улыбнулась и подняла голову к темнеющему небу.

– Два дня… – повторила я на Эйрийском. – Прощайте спокойные ночи…

– Мисс Хопс? – позвал меня Антуан, что жаждал поговорить со мной тет-а-тет и, видимо, грохнуть без свидетелей за срыв своего горячо любимого сынишки.

Развернувшись, я кивнула Брайтам на дверь и, немного качаясь от усталости, поднялась на крыльцо. Отперев входную дверь специальным медальоном, вошла внутрь и сразу наткнулась глазами на плотоядное растение, что хрумкало раму картины в углу.

«Вот зараза! Уже и до картин добрался! Если так пойдёт, то скоро я буду жить среди голых стен, а в одно прекрасное утро могу стать чьим-то завтраком! Нет, с этим определённо надо что-то делать!»

Блондины замерли рядом со мной и осмотрели гостиную. Ну, то есть, то, что от неё осталось. Диван был изрезан, подлокотники кресел погрызены, у выстоявшего нападения диванчика стоял наполовину сожранный торшер, люстра подозрительно раскачивалась – лампочка в ней осталась только одна, от ковра на полу тоже осталось только воспоминание в виде нескольких цветных обрывков, на большей части стен отсутствовали обои. А виновник всего этого стоял в горшке на подоконнике и, удерживая добычу гибкими лианами, сытно так жрал картину, которую мы с моими студентами написали три недели назад.

– Проходите, располагайтесь… – меланхолично проговорила, смотря на замерший на подоконнике цветочек, и махнула нежеланным гостям в центр гостиной. – А ты, Хьюго, когда будешь уходить, забери взад своего монстрёныша, пока он мне весь дом не сожрал.

Оценив пространство, чета Брайтов не сговариваясь, даже без пререканий, что «подарки не отдарки», согласились забрать плотоядного обжору.

«Отлично! Пусть теперь сами уживаются с подарком на первое сентября!»

Упав на выживший диван, указала рукой шокированным мужчинам на кресла.

– Что вы хотели обсудить? – задала я вопрос Антуану, но отозвался его сын.

– Кто такой «Сладкий»? – вопросил лордёныш, садясь в еле живое кресло.

– Не ваше, молодой человек, дело! – глянула я на Хьюго. – Моя личная жизнь – это моя личная жизнь!

Логры на запястьях Хьюго стали краснеть, намекая, что тёмная сила опять шалит. Вот-вот и парнишку в третий раз бомбанёт. А вот выживем мы в этот раз или нет – очень правильный вопрос?

– Брайт, я, конечно, не против, чтобы ты прямо сейчас сорвался в третий раз… – начала я издалека, откидывая голову на спинку дивана. – Мне, как видишь, из-за твоего подарка, почти негде жить! А так… ты дом разнесёшь, меня переселят куда-нибудь. К тому же Болтусу. Я двумя руками «за». Он, думаю, тоже не сильно артачиться будет… а даже если и будет бухтеть – я умею "уговаривать"! Вот только о срыве придётся доложить ректору, а ему комиссии, и они точно тебя запечатают. А мне бы этого не хотелось! Так что остынь, пока не поздно! – подняла голову и предупреждающе посмотрел в синие омуты. Как ни странно, Хьюго послушался моих слов. Даже к внушению прибегать не пришлось.

«Интересно, что больше ему из моих слов не понравилось? Разрушения домика, в который он с шестнадцати лет бегал по три раза в день, перспектива моего переезда к Болтусу или всё же намёк на комиссию с их радикальными способами решения проблем?»

– Не хотите, чтобы Хью запечатали? – поинтересовался Антуан, пока мы с Брайтом-младшим смотрели друг другу в глаза.

– Как бы ваш сын ни достал меня – я не хочу ему такой участи. Я прекрасно знаю, что такое выжигание магии! – перевела взор на лорда, но перед глазами всё равно стоял тот день. День, когда на площади лишили дара «внушения» моего пойманного друга детства. К горлу подкатила тошнота. Пришлось резко нагнуться к коленям и прикрыть рот ладонью.

– Хопс! – подорвался Брайт-младший и бухнулся у моих ног на колени. – Что с тобой? – встревоженно спросил он, снова позабыв о субординации.

Убрав ладонь от лица, увидела кровь на пальцах и попросила Брайта принести стакан воды.

– Что с вами, куратор Хопс? – повторил вопрос отец Хьюго, придвигаясь к нам ближе и пристально рассматривая меня.

– Последствия внушения. Магия бунтует внутри, когда приходится надолго призывать её.

– Я ни разу не видел, чтобы у куратора Болтуса… шла носом кровь, – с явным недоверием к моим словам, поделился Хьюго своими наблюдениями, смотря на отца.

– А он живёт в согласии со своим даром – любит его, ценит, пользуется. Я же свой дар внушения ненавижу и стараюсь пользоваться по минимуму, – ответила, прикладывая принятый из рук Антуана платок с вензелем к носу, хотя могла и промолчать.

– Почему не принимаете? Гармония внутри играет большую роль! – завёл Антуан всем известную шарманку.

«Как будто я этого не знаю!»

– Это же ваш дар! – согласился с отцом сын.

– Если бы не проклятый дар мне не пришлось бы скрываться полжизни от ищеек. Дар сломал мою жизнь, сделал изгоем. А Болтус… в королевстве Загмир его дар не под запретом. Да, за "внушалами" пристально следят, наказывают при доказанных нарушениях, но не выжигают без суда и следствия, как в Эйрисе и Вальмире! Что вы хотели со мной обсудить, лорд? Хватит тянуть время! Я и так скоро от усталости вырублюсь! – глянула я на Антуана, желая быстрее расправиться со всем и лечь спать.