Пыльные ветки сирени

Валентина Пакова

Пыльные ветки сирени

Началась ли эта история под ярко цветущим ароматным кустом сирени, в конце мая, где мы детьми строили домики, либо в октябрьскую холодную и дождливую ночь, когда сирень уже сбросила листья и под гнетом ветра касалась макушками земли – сказать сложно. Ровно и то, что, вероятно, она начинается прямо сейчас на ваших глазах на этих шершавых книжных страницах.

Девочка, которая написала эту книгу, родилась вполне здоровой. Ночами она плакала, мучилась коликами, а днем спала. Маме было удобно, так как она могла спокойно заниматься своими делами весь день, пока ребенок спал. Девочка росла и развивалась нормально, об этом она прочитает в своей медицинской карте при местной поликлинике.

Деревня, в которой росла девочка, русская. Переселенцы из Нижегородской области облюбовали местный чернозем, построили дома и вот из поколения в поколение передают свой говор с ударением на гласные А и О. Кольцовка существует до сих пор. Родители девочки были чувашами из соседних деревень. Мама из Мамалаево Вурнарского района, а папа из Нижних Абакасов Ибресинского района. На границе двух районов, которые разделяет речка Потаушка, и расположилась ее родная деревня.

В Кольцовке в начале 80-х годов был колхоз имени Ленина, и местный председатель собирал всю молодежь в окрестностях для работы в колхоз.

Так родители согласились жить и работать тут. Жилье дали им сразу. Это частный дом на две трехкомнатные квартиры. Полноценное жилье, даже ванна и туалет есть, водоснабжение и электричество, как в настоящей городской квартире. Не было только центрального отопления. Дело было осенью, поэтому печку пришлось класть по-быстрому. Газ провели только в конце 90-х годов. По вечерам зимой, когда дом остывал, в углах комнат образовывалась наледь и даже сосульки. Поэтому утром опять приходилось затаскивать домой уголь в железном ведре и топить печь. Топили, каждые два часа подкидывая уголь, иногда дрова, и до вечера температура в комнатах держалась комфортная. Но вечером все равно снова нужно было топить печь, чтобы ночью спать было тепло.

Так было до 1998 года, пока не началась газификация республики.

– Мам, а расскажи про мою бабушку, – просила девочка. – Я помню только, что на пять лет бабушка мне подарила оранжевое ситцевое платье. Я сразу его надела и вместе со всеми поехала работать на свеклу. Сидя на мешках в кузове трактора и кутаясь в засаленную фуфайку, я чувствовала себя просто королевой.

– Всю свою жизнь она прожила в деревне, – начала мама. – В военные годы была тружеником тыла, работала на лесозаготовке. Когда она, будучи 17-летней девушкой, пыталась бежать с подругой из леса, их поймали и посадили в Ивановскую тюрьму. Самолеты-бомбардировщики летали над ними каждый час и даже ночью. Было невыносимо страшно от громкого гула, и казалось, что вот-вот заживо окажешься под какой-нибудь бомбой. Через несколько месяцев ее освободили, потому что не хватало рабочих рук. И Евдокия Васильевна снова принялась работать на лесозаготовке и копать траншеи.

Когда ее старший сын, мой брат, был в 7-летнем возрасте, дотла сгорели их бревенчатые старый и новый дома. В новый дом даже въехать не успели, только-только построили. Мальчишки хотели пожарить яичницу на стружках, которые остались от сруба, и разожгли костер, который уже не могли остановить. Там же в доме заживо сгорел больной эпилепсией родственник. Его привязывали к батарее взрослые, чтобы не дай бог припадок не случился где-нибудь на улице, и уходили на весь день работать в поле.

В тот день Катина бабушка шла из Вурнар. Она ходила оформлять документы на новый дом. Кто-то из жителей деревни попался ей на встречу и сказал: «Там пожар!»

Бабушка тут же осознала, что про ее дом говорят, и упала в обморок прямо там – на дороге среди вековых сосен. Очнулась только к вечеру, а когда подошла к деревне, оба дома сгорели дотла.

Несмотря на испытания судьбы, страх и ужас, перенесенный ею в молодости, в старости она сохранила-таки блеск в глазах и плела так же две косички, которые прятала под платок. Этот момент Катя описала в сочинении «Портрет моей бабушки», которое стало поворотным в ее судьбе. Отец, прочитав это сочинение, отнес в редакцию, и его напечатали в местной районной газете. Катю потом все учителя поздравляли в школе с самого утра. Щеки ее наливались малиновым цветом, но внутри было тепло.

Катино детство прошло под присмотром Евдокии Васильевны. Едва встав на ноги и научившись ходить, девочка тут же побежала. Ножки были колесом, и было забавно наблюдать, как она убегает, а следом едва поспевает за ней бабушка.

Со временем ножки выпрямились, и постепенно Катя превращалась в красивую девушку.

Очень любила Катя проводить каникулы у бабушки в деревне. Тяжелым трудом досталось строительство нового дома после того, как дотла сгорел старый дом и рядом с ним только что построенный большой дом.

Любимым занятием Катюши было открывать окна и смотреть на улицу. Потом закрыть и снова открыть. Есть такой шарм – отодвинуть заезженную щеколду снизу и сверху, распахнуть окно и смотреть на улицу, дышать влажным воздухом раннего утра или после дождя. Хорошо, если мимо проходил какой-нибудь человек. Тогда можно было его встретить и провожать взглядом, оглядывая с ног до головы. Пожилые женщины были одеты в домотканые платья, обязательно с фартуком. Мужчины – в рубашки и суконные брюки, кепки.

С удовольствием Катя просыпалась летом в пять утра вместе с бабушкой, чтобы проводить в стадо овечек. Вставали они без будильника, едва солнце касалось горизонта. Ей запомнилось одно туманное утро, когда роса еще не высохла, а от топота копыт спешащей в стадо скотины пыль смешалась в воздухе с туманом. Солнце медленно поднималось над лесом. Там же стучали колеса проезжающего вдали поезда.

Катя с бабушкой возвращались вверх по дороге домой.

Бабушке было уже за семьдесят, когда она переехали жить к своей дочери, Катиной маме. В дом, где родилась Катя, провели газовое отопление, а в бабушкиной деревне газа еще не было. Сначала она только зимовала в их доме, а потом стала оставаться и на лето.

Особого ухода за собой бабушка не требовала, наоборот, помогала всеми силами. Убирала навоз, каждый день мыла посуду, подметала пол. Единственной отдушиной и теневой стороной у нее была самогонка. Этого зелья в доме было достаточно, и она потихоньку его употребляла. Сильно не бушевала, но и нервы молодым девчонкам, своим внучкам, трепала.

Самогонку держали в доме, потому что в деревне она была необходима. Люди с ее помощью снимали стресс от тяжелой физической работы. Если кто-то помогал привезти картошку или собрать в поле сено, то просили в благодарность налить стакан самогонки. Гнали самогон в предбаннике. Бабушка сама за этим следила. Основные ингредиенты были вода, сахар и дрожжи. Иногда шли туда кислые вишни или малина.

В тяжелые времена для Катиной семьи, когда ее отец бросил семью, мама начала продавать самогон. Нужно было как-то выживать. Время это пришлось как раз на лихие 90-е годы. Поэтому как-то держались на плаву за счет бизнеса с самогоном, смогли, выжили, не пали духом. Конечно, приходилось иметь дело с неприятным – самими пьяницами. Многие просили в долг, а потом долго не отдавали деньги. Один раз приехала милиция. Кто-то пожаловался. Послали подставного покупателя, молодого парня, который только поступил на службу, вот так и поймали с поличным. В первый раз отделались штрафом, но самогон продавать не перестали. После ухода полиции – только тем, кого знали лично.

Какими бы ни были трудности 90-х, девичья краса растет и крепнет. Катя начала активно ходить в клуб на танцы. Ей было 12 лет. Она выросла уже значительно, проявилась грудь и первые месячные.

Время от времени она пила водку с молодежью в подъездах единственного трехэтажного дома в деревне, или по-местному – «трехэтажки». Дралась с городскими девчонками из-за пацанов или защищала сестренку.

Именно в тот год и случилась у Кати первая любовь, мигрень и менструация, а также развод родителей. Как-то сразу все разом навалилось на неокрепшие хрупкие плечи девушки. В школе стала часто отпрашиваться с уроков. Потому что мигрень не давала ей учиться. Приходила домой и сразу ложилась. Обращалась в деревенскую поликлинику. Катя сама ходила к врачу, объясняла про свою болезнь, в кабинете врача шуршала только ручка. Местный участковый врач, приезжая приятная дама в возрасте, Ангелина Петровна, диагностировала гайморит и назначила соответствующее лечение – физиотерапию пазух.

Однако с наступлением лета мигрень отступала, и Катя про нее забывала до следующей весны.

Потом она уже переедет в город и будет обивать пороги городских поликлиник в Чебоксарах, затем и Москве, но своего ответа на вопрос, почему болит голова, она не найдет.

****

– Они прописывают мне таблетки! Я не хочу их пить. Что мне делать? – кричала она в трубку новенькой «Нокии», забившись на край дивана, словно галчонок, вывалившийся из гнезда.

– Кто они? – донесся мужской голос по ту сторону связи.

– Психиатры, там, в диспансере. Ненавижу их. Скажите, где вы сейчас, я к вам приеду. Сделайте что-нибудь! – вопила она в трубку.

– Они не знают других способов. – спокойно продолжал он. – Прошу успокоиться. Я сейчас в марийской деревне Малый Кугунур. Приезжайте, там наберете меня. – Связь оборвалась, и густой мужской голос прервался.

Гугл карты, где это? Поезд из Москвы до Йошкар-Олы, а там еще ехать на север на автобусе. Где взять деньги на поезд? Как я поеду одна в таком состоянии?

Катя судорожно искала на картах, как проехать в эту деревню. Она недавно была у психиатра в психоневрологическом диспансере, где не обещали никаких шансов на выздоровление. Точнее, она сама сделала такой вывод, получая завуалированные ответы на свои вопросы.

В последнее время ее мучала одна только мысль: как это будет? Смерть. Перед глазами всплывали сцены, где она лежит с перерезанными венами в ванне, стоит перед стулом с веревкой, бросается под железные колеса поезда. Умирать не хотелось. Нет. А жить уже мочи не было. В свои 27 лет хотелось уйти с чистой душой, так, как уходят старики, отжившие свой век. Нарадовавшись внуками и усталыми от своей хвори. Когда уже и сами понимают, что пора. Она не хотела оставлять после себя тяжесть скорби близких. Самоубийство не делало чистым уход из этой жизни, а других вариантов она не видела. Доконавшая ее депрессия, которую Катя не распознала и не принимала свое состояние за болезнь, добивала последние живые клетки тела и психики. Теперь даже было не понятно, где явь, а где то, что называют загробным миром. Одной ногой она была там. Но находиться одновременно и тут и там было невозможным.

Кошка ее, Ириска-бориска, скребла входную дверь по вечерам и просилась наружу. Катя поделилась на работе с коллегами ее выходками, и Наталья сказала, что так они «уходят». Если в деревне кошка «ушла» и это не сразу замечают, потому что она и так целыми днями бегает, мало ли где носит кошачью душу. То в городской квартире только так. Эти слова сильно напугали Катю. Она не хотела расставаться с кошкой, да и куда потом девать умершее животное? Страшно было от всех этих мыслей. Смерть виделась везде. Были мысли о своих похоронах, а как же Ильдар будет без меня, а родители как? Такие мысли просто не давали покоя и роились в голове.

Сейчас ее душа будто уже умерла. Преодолевая силой свою немощность, передвигалась она до работы и обратно. Дома только лежала. Кушала в общепите. Ничего не чувствовала, ничего не хотела. По ночам не спала. Гражданский муж Ильдар играл в компьютерные игры и орал с геймерами через гарнитуру ночи напролет. Белый свет был не мил.

Все началось осенью 2008 года. Начался экономический кризис в мире. Катя уволилась с работы из именитого пиар-агентства.

Муж ее начал играть в эту компьютерную игру. А Катя поступила на курсы парикмахера-универсала, а потом пошла сразу работать в салон красоты на Белорусской. Ездила туда на красном опеле, ласково называла свою машину «чучка-манючка». Парковалась на Малой Грузинской улице и шла стричь людей. Два месяца отсидев без дела и заработав в общем счете 600 рублей, от такой идеи отказалась.

Муж ее тем временем играл все ночи напролет, а днем работал. Они снимали однушку на м. Аэропорт. По улице Черняховского, дом 7, темный третий этаж, окна на оживленную улицу. Внутри антикварная мебель, книги 1854 года выпуска, развалившийся паркет и тусклый свет. Но Катя так была благодарна, что есть дом, особенно когда на улице был сильный дождь и ветер, снег и холод. Также, глядя на стены, она благодарила того парня, который жил в этой квартире до них. Он аккуратно поклеил светлые обои, и от этого в квартире было едва светло.

Играл муж громко, с матом, весь поглощенный игрой и спорами с другими геймерами по сети. Это время стало своеобразной точкой отсчета для Кати. Во всем она винила себя. Что это она допустила в отношениях какую-то ошибку. Всеми силами старалась исправить ситуацию. Она стала искать себя, копать глубоко, а также старалась понять, что с ними и между ними происходит. Почему такая романтичная любовь обернулась кошмаром, рецидивом с психбольницей и многолетней реабилитацией.

Встреча Кати и Ильдара была наполнена светом и любовью. Она ехала в вагоне метро до Рязанского проспекта с компанией друзей из общего чата «Найди свою мечту». Катя отчаянно искала работу по своей специальности пиарщика. Везде где только возможно. Она изредка писала посты на сайте Живого Журнала. Там же она нашла новых «друзей». Друзья эти регулярно публиковали посты на психологические или около того темы, чем, собственно, ее и зацепили. Делали они это грамотно, методично и увлекали за собой настойчиво. Очень ее интересовала эзотерическая литература. На этой почве строились ее новые интересы. О друзьях она всегда мечтала. Это была ее идея фикс. Иметь настоящих, отзывчивых друзей, близких по духу.

Только ни к чему хорошему это часто не приводило. В школе Катя попала в компанию, где сразу начала ругаться матом и выпивать. В университете это тоже была компания с регулярными попойками. Когда переехала в Москву, встречалась с чатовцами. Те же пьянки и ничего святого. Ребята днем на работе общались в чате «Найди свою мечту», а вечером те, кто жил в Москве, вместе пили острый газированный джин-тоник на Манежке.

Даже во время острого психоза ей казалось, что на улице ее ждут друзья. С цветами и шарами, потому что это ее день рождения. Она выглядывала с балкона, но никого не было. Вот как сильно хотелось настоящих друзей. А по факту – это были миражи.

Так и в этот раз желание найти свою компанию друзей сыграло с ней не просто шутку, а оставило неизгладимый след в судьбе, перевернув ее с ног на голову. Очень откликались в душе посты некого Вадима Простого в ЖЖ. Особенно про страхи. Катя боялась больше всего на свете, что она умрет с голоду. Чем и поделилась в комментариях с ним. Завязался разговор, и Вадим пригласил ее на встречу. У нее был интерес устроиться к этим ребятам на работу, так как у них была своя компания – гипермаркет услуг. Услуги они оказывали от риелтора до курьера. Веб-сайт Катя показала мужу и говорила, что хочет туда пойти. Он пожал плечами, покивал и уткнулся в игру.

Поехала. Страшно было до жути. Здание бывшей фабрики, полуразрушенное. Тем не менее там располагалось штук десять офисов. Охрана у лифта попросила паспорт. Со скрипом приехал лифт, и двери отворились. На шестом этаже длинный коридор из бетонных стен с окнами без стекол. Вот дверь в их офис. При виде Вадима она сильно испугалась и насторожилась. Что-то было пугающее в его лице, особенно когда он улыбнулся и сверкнул кривыми зубами. Некрасивый полный мужчина. Он надевал зимнюю спортивную куртку на деловой костюм в тот момент, когда она вошла. Собирался уходить куда-то.

– Будешь общаться с Лешей, – указал он на грузного бородатого парня за столом.

Как потом оказалось, Леша был историком. Он занимался у них какой-то аналитикой. Катя все рассказала про себя. Весь разговор он кивал, но никакого интереса не проявлял. При словах, что Кате хотелось бы открыть свое пиар-агентство, он сразу оживился. Сказал, что они могут помочь. Пригласил на следующую встречу. Упорная Катя приехала и в следующий раз. Только на этот раз она уже хотела свой салон красоты. Так об этом и заявила их главному. Звали его Алексеем. Он был низкого роста, с темными густыми волосами, хрипловатым голосом и большими глазами. В ЖЖ этот тип звался Леший с аватаркой волка, скалящего пасть. Встречались в ресторане «Три богатыря» на Тульской. Катя заказала только салат, поскольку шел Великий пост, а она хотела его придерживаться. В ходе разговора оказалось, что они могут исполнить ее желание, только при условии, что она потом до конца жизни будет выплачивать им 10 тысяч рублей в месяц. Они посчитали, что если найдут десять человек, таких же как Катя, то будут миллионерами до конца жизни.

Катя сидела среди Вадима, Алексея и Татьяны, думала про предстоящий бизнес с этими людьми и чувствовала, что это не про нее. Еще не окрепшая личность и не созревшая ответственность за свою жизнь, хотя ей было 27 лет, она была еще ребенком. На обратном пути она подвезла Татьяну на машине, и они разговорились. Татьяна очень любила кулинарию и любила разные новые формочки и другую кухонную утварь. Всегда придумывала новые блюда. Например, последнее из любимых, сосиски с брокколи залить взбитыми яйцами, а сверху посыпать сыром и в микроволновку. Отлично просто. Но Катя, читающая до дыр книги про правильное питание, промолчала про этот вредный рецепт, поскольку была тактична. Дальше шел разговор про предназначение. Тут Катя обронила фразу про то, что лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным и что она себя относит к первым. Собеседница на нее слегка покосилась, но промолчала. Остановились во дворах рядом с Люсиновской улицей. Договорились общаться в сети и распрощались.

Мартовский воздух уже был наполнен солнцем. Снег днем слегка подтаивал, ночью превращался в лед. Коммунальные службы уже очищали тротуары ото льда, отовсюду раздавался скрежет лопат об асфальт. Лед и снег грузили на КАМАЗы и вывозили за город.

Катя была уверена, что ее мечта сбылась. Что она нашла-таки настоящих друзей в этой жизни. Они и вправду теперь общались в ЖЖ. Писали и комментировали посты друг у друга. Следующая встреча была назначена в чайном клубе. Туда приглашали всех желающих со своими мечтами. Катя боялась идти одна и поэтому уговорила пойти с собой подружку Венеру, с которой вместе работали на прошлой работе.

В клубе в полумраке горели свечи и играла тихая музыка на индийский лад. Их попросили снять обувь и предложили тапочки.

Все мечтатели сидели в кругу на ковриках и подушках. Пили чай и каждый рассказывал про свою мечту. Катя запомнила одну девушку. Тонкая и хрупкая натура – балерина. Настя. Она в свои 22 года добилась высот в карьере, каких только можно было представить: преподавала на кафедре, выступление в Большом театре. Дальше она уже не знала, чего бы такого замечтать, чтобы ах! В ее разговоре чувствовались депрессивные нотки. Жизнь как будто кончилась. С интересом Катя потом изучала ее живой журнал. Розовые пуанты, юбка пачка, сцена и шквал зрительских аплодисментов.

В самый разгар своего психоза Катя прочтет, что у Насти в комнате с грохотом упало и разбилось зеркало. Писала она, что никому служить, мыть, убирать она не будет, что это не ее.

На встрече Леший рассказывал про то, как помог одному человеку устроиться на хорошую работу и что тот теперь хорошо зарабатывает тем, что продает вертолеты. Только счастья по-прежнему нет. На Катин вопрос «почему?» – Леший пожал плечами. Кате стало интересно, почему этот человек несчастен. И ей безумно захотелось вертолет. Другие участники говорили про свою работу, несчастную любовь, родителей. Все до единой были молодые незамужние девушки за двадцать. Кате на тот момент было 27 лет. Подступал кризис среднего возраста, который наложился на кризис в стране и кризис в личных взаимоотношениях.

Выйдя из чайного клуба, Венера с Катей пошли к метро и в переходе вдруг обе схватились за животы. Режущая боль не давала идти дальше. Они стояли и говорили об этом. Неужели что-то подмешали? Венера сказала, что больше туда не пойдет. Катя была упертая и пошла в следующий раз уже одна.

Они не подозревали, что в чай им действительно подмешали кое-что. И что эта группа на самом деле не что иное как самая настоящая секта. У них было свое название, символика, футболки. Присутствовала вся атрибутика. Костяк формировался из трех человек – Вадима, Лешего и девчонки Леры.

***

А на личном у Кати было все плохо. Ильдар даже не знал, куда она ходит и с какими людьми встречается, ведет свои беседы о сокровенном. По большей части ему было все равно. Он играл в компьютерные игры запоем, приносил ей зарплату и хотел, чтобы его никто не трогал. А она смотрела на его затылок и плакала. Пыталась понять, что происходит. Почему любимый мужчина от нее отвернулся и даже не разговаривает. Спустя десять лет это тоже будет для нее загадкой. Ключ к которой лежал на поверхности, но она его не видела. А пока искала причины в себе, копала, читала эзотерику, чтобы понять, как устроен мир. Состояние становилось все хуже, и казалось, что разгадка где-то рядом.

Будучи склонной к самокритике, Катя искала причины в себе. Так научили. Ей казалось, что если она изменится, то изменится и он. Ведь в эзотерических книжках так и написано.

Катю звали кататься на горных лыжах. Она с собой звала Ильдара, но он не хотел. Это больно било по ней. Почему? – задавалась она вопросом. Мы же пара. Мы же любим друг друга. Что она делает такого, что теперь везде одна, хотя вроде и при муже? И на горном склоне, и сидя на диване, глядя на его затылок, и с друзьями, и на фитнесе. Когда она к нему прикасалась, он нервно дергался и ощетинивался. Было видно, что он раздражен и ему неприятно.

Почему Катя винила только себя в его отчуждении? Она и сама не знала ответ на этот вопрос. До жути хотелось измениться, чтобы вновь обрести ту романтическую любовь, с которой у них все начиналось. Было все очень красиво. Каждый день он приносил ей по букету цветов, не успевали розы увянуть в вазе, как тут же возникал другой букет. Вместе они ездили на новеньком опеле в разные места – Рязань, Константиново, Коломну, брали друзей, а иногда и просто сами садились в машину и ехали. Все было замечательно.

Ильдар тогда уже играл в компьютерные игры, но это не мешало их любви. Это не было так критично. Подумаешь, поиграл часик после работы. Они приглашали друзей домой, шумно отмечали новогодние праздники. Один год, второй. А на третий все это исчезло из их жизни. Остались они сами, вроде вместе под одной крышей, но дальше друг от друга, как две диаметрально противоположные звезды в Галактике.

Может быть, это было связано с переездом на улицу Черняховского?

С квартиры на Выхино их выгоняла хозяйка. А на Катиной работе как раз коллега сказала, что знакомая сдает квартиру на м. Аэропорт.

Лето прожили дружно, а осенью этот кризис 2008 года. И эта игра. Войнушки в космосе.

Ильдар орал на Катю: «Веди себя нормально!» Но Катя вела себя как обычно и ничего такого не делала незаурядного. Или не видела этого? На тот момент она была совершенно здорова, разве что мигрень периодически мучила ее. Ильдар перестал ходить с ней в кино и дарить цветы. Он вообще перестал куда-либо выходить, кроме работы. Продукты покупала она сама, приносила кучу пакетов из «Ашана» и ела. Пончики, блинчики, пирожные, мороженое, конфеты, торты… Вес потихоньку начал расти вверх. Опять непонимание, что происходит? Купила клубную карту, стала ходить в спортзал. Занималась там до седьмого пота, но вес продолжал расти. Теперь ко всему прочему добавилась проблема с весом. Ильдара это бесило, он еще больше замыкался в себе. Пропасть между ними росла, а как построить мостик, Катя не знала. И с еще большим отчаянием она искала ответ в книгах.

Покупала их одну за другой, читала и не находила ответ. Искала в интернете вдохновляющие примеры похудения. Они были, и их количество с каждым годом росло. Много было похудевших и счастливых, но это все было не про Катю. Она продолжала набирать. Вес рос, самооценка падала, близкие отношения с мужем исчезли. Они продолжали жить вместе, но спать на одном полуразвалившемся диване. Теперь они были чужаками друг другу. Катя отчаянно пыталась спасти отношения. Когда она прикасалась к нему, он шипел, скалил зубы и отдергивался, будто его жалили. Больно. Обидно.

Но при всей ситуации не было мысли о расставании. Она и не думала об этом. Он молчал в принципе.

О наболевшем Катя рассказывала своим новым друзьям. Они говорили: «Дело не в тебе. В нем. С тобой все нормально».