Аналогичный мир. Том третий. Дорога без возврата

Женя, как всегда, вышла проводить его и поцеловать на прощание.

– Всё будет хорошо, Эркин.

– Да, – он быстро поцеловал Женю в висок, и вот уже за ним хлопнула дверь.

А Женя вернулась в кухню, и Андрей впервые увидел этот вихрь, когда столько дел делаются одновременно. Он сразу понял, что его помощь заключается только в одном: не мешать – и потому смирно сидел за столом.

Алиса за завтраком попыталась было уточнить, так мертвяк он или нет, но Женя пресекла это самым решительным образом.

– Хватит выдумывать. Не притворяйся глупенькой.

Алиса надулась, но Андрей её утешил, скорчив такую рожу, какая могла быть только у мертвяка.

Женя рассмеялась и покачала головой.

– Так, Андрюша, собирайся, пойдём.

– Ага, только деньги возьму.

Женя вспомнила, что не сказала Эркину достать денег из их ссуды, но, открыв сумочку, увидела там пачку. Когда это Эркин успел? Ну, и отлично.

– Алиса, плиту не трогай.

– Да знаю я, мама.

Андрей с удовольствием выслушал этот диалог и, выходя следом за Женей, быстро обернулся и подмигнул Алисе. Та счастливо фыркнула. Дядя-мертвяк оказался здоровским дядькой.

Что Эркин явно не в себе, в бригаде заметили сразу.

– Мороз, ты чего?

– С перепоя вождь, – вылез Ряха. – А похмелиться забыл.

Но Ряху тут же осадили и уже по-серьёзному обступили Эркина.

– Случилось чего?

– Ну?

– Давай, парень, не таись.

– Подмогнём, ежели чего.

Эркин обвёл взглядом знакомые лица, прерывистым вздохом перевёл дыхание.

– У меня… брат… мой брат приехал.

– Ну так что?

– Хорошо, конечно.

– Родня – это хорошо.

Его явно не понимали, и вдруг Эркин сообразил: ну да, они же не знают, думают, что у него есть ещё браться.

– Я его погибшим считал, все считали… А его не убили тогда, а только ранили. Отлежался и вот, приехал, нашёл меня.

– Ну?! – ахнул Колька. – Ты ж говорил, сожгли его.

– Спутали, – решил не вдаваться в детали Эркин. – Обознались издалека. Мы поминки по нему справили, и девятый день, и сороковой, а вчера с уроков прихожу, он на кухне сидит.

– Из мёртвых воскрес, значит, – Лютыч значительно покачал головой.

– Ну, поздравляем тебя! – Геныч крепко хлопнул Эркина по плечу.

И как прорвало. Эркина обнимали, хлопали по плечам и спине, поздравляли так, будто это он сам воскрес. И не Ряха, а Саныч сказал, что отметить надо.

– Занепременно.

– Это уж, как водится.

– Так что, не жмись, Мороз, ставь магарыч.

– В пятницу, – сразу решил Эркин.

– И школу прогуляешь? – ухмыльнулся Колька.

– Для такого дела? Да, – твёрдо ответил Эркин.

– Во! Ишь вождь раздухарился… – начал было Ряха.

Но его никто не слушал, да и на двор пора.

День солнечный, тёплый. Спорая весна в этом году. Эркин работал как всегда, сноровисто и выкладываясь. Он никак не ждал, что за него так обрадуются. Как… как за своего. Да, он ведь и в самом деле им свой, и они ему – свои. Так что в пятницу, так и быть, пропустит он школу. Андрей подойдёт к проходной к трём, и они уже все вместе пойдут в пивную… или в трактир какой-нибудь? Магарыч – это вроде прописки. Наверное. И… ах, чёрт, Андрей же наверняка уже работать будет. Дурак, как же он Андрея о работе не спросил. А хорошо бы Андрею на завод. Вместе бы работали.

Эркин так размечтался, как он и Андрей будут работать в одной бригаде, что время пошло совсем незаметно.

К удивлению Жени, и у коменданта, и на работе всё уладилось очень быстро и без проблем. И комендант оформил Андрея, и её отпустили без звука. Даже предложили ещё два дня. За свой счёт. Но Женя отказалась. Ей вполне хватит одного дня, и она же знает, сколько работы и какой завал в бумагах. И как ей ни хотелось забежать в машбюро к девочкам и заглянуть на первый рабочий, как там Эркин, она поспешила на выход.

Андрей ждал её, прислонившись к фонарному столбу у проходной и независимо покуривая. Увидев Женю, он сразу загасил и выбросил в урну сигарету, и с улыбкой шагнул к ней.

– Привет! А можно познакомиться?

– Андрюша, не дурачься, – рассмеялась Женя. – Мебельный ещё закрыт, пойдём сейчас купим белья тебе, из одежды ещё, и я ещё подумала, – Женя быстро шла и говорила, увлекая за собой Андрея, – нужны подушки ещё, одеяло, а то я с Алиской на одной подушке спала, хорошо, она не проснулась.

– Женя, – Андрею удалось вклиниться в её скороговорку, – а что вы хотели в той комнате делать?

– Кабинет, – сразу сказала Женя, – но теперь…

– Кабинет – это здорово! – перебил её Андрей. – Так и будет.

– Андрюша, это будет твоя комната.

– Во! Я разве против? Моя комната будет кабинетом. Обож-жаю кабинеты.

Женя посмотрела на него, вздохнула и засмеялась.

– Ну, почему?..

И осеклась, не закончив фразу. Да, сын профессора Бурлакова может любить кабинеты. Но Эркин говорил, что Андрей забыл всё, что было, так может… может, всё само собой вспомнится.

– Хорошо, Андрюша, делаем кабинет. Только тогда, – стала рассуждать Женя, – не кровать, а диван. Раскладной.

– Отлично!

Андрею, в самом деле, всё нравилось. Тёплый солнечный день, блестящая молодая зелень, витрины магазинов, стук каблучков Жени, лица встречных прохожих… Ну, до чего город отличный! Здорово, к Как Эркин здорово выбрал. А что зима, говорили, здесь суровая, так на одежду деньги есть. И всё отлично, прямо-таки… тип-топ, лафа и разлюли-малина!

С работы Эркин домой почти бежал. У дома, как всегда, бегали и играли дети. Алиса была среди них и с обычным визгом бросилась навстречу.

– Э-э-ри-и-ик!

Эркин взял её на руки, подбросил и поймал. А здорово она потяжелела с осени. Поставил на землю.

– Мама дома?

– Ага. Они столько накупили всего, и я с ними ходила, а потом мама стала готовить, а я пошла гулять, а дядя Андрей пошёл опять деньги тратить, – рассказывала Алиса, идя с ним к их подъезду.

В квартире их встретили умопомрачительные – как всегда, когда Женя готовила – запахи. Странное дело – мимоходом удивился Эркин – ведь он обедает на работе, сытно обедает, а приходит домой, и будто сутки не ел.

– Эркин? – выглянула из кухни Женя. – Алиса, руки мыть, опять извозилась.

– Я с Эриком.

Начался ритуал умывания, обрызгивания и взвизгивания.

Вымыв руки, Эркин переоделся в спальне. Он уже заметил в прихожей новые кожаные шлёпанцы, а в ванной разноцветный полосатый халат. А в остальном всё как раньше. Переодевшись, он пришёл на кухню. Женя вдохновенно делала блинчики и, не отвлекаясь от плиты, подставила ему щёку для поцелуя.

– Эркин, Андрюша придёт, будем обедать, потерпишь?

– Конечно.

– Ага, ты пойди пока, посмотри, как мы маленькую комнату сделали.

– Пойдём, я покажу, – потянула его за руку Алиса.

В большой комнате всё по-прежнему: стол у стены, стулья, на стене картина, подаренная им на новоселье. А маленькая… Вот это да! Стоя на пороге, Эркин с интересом огляделся. У окна так, чтоб и светло было, и чтоб к окну подойти можно, стол, и не простой, а с тумбами, в каждой тумбе шесть ящиков. У стены шкаф на четыре дверцы. Три дверцы глухие, а четвёртая – стеклянная, и видны полки. Пока пустые. Диван с красновато-коричневой ворсистой обивкой, и снизу у него выдвижные ящики. Не мал диван Андрею будет?

Он даже не заметил, как Алиса убежала, и вздрогнул от голоса Андрея.

– Ну, как тебе, братишка?

– Здоровско, – сразу ответил Эркин.

Андрей легонько подтолкнул его, и они вошли в комнату.

– Не мал тебе диван?

Андрей тут же продемонстрировал, что в самый раз и даже с небольшим запасом.

– Я там все диваны перемерил, пока выбрали.

Эркин рассмеялся, и Андрей довольно ухмыльнулся.

– А в ширину?

– Он раскладной. Ну вот, будем здесь уроки делать. Тащи свои учебники, разложим. Чур, моя тумба левая.

– А… – начал было Эркин.

Но тут их позвали обедать.

Увидев издали знакомую фигуру, Дим бросил игру и помчался навстречу с криком:

– Папка-а! Катька! За мной!

За ним изо всех сил не бежала, а неслась Катя.

Тим с удовольствием смотрел на бегущих к нему румяных, одетых не хуже других, малышей. Подхватил, подбросил и поймал Дима, потом так же Катю. Катя обхватила его за шею обеими руками и ни за что не хотела слезать. А Дим пошёл рядом, держась за сумку с покупками.

– Пап, а мертвяка только серебряной пулей убить можно.?

Тим улыбнулся. Зина уже ему рассказала, что к Морозам приехал родич, которого считали погибшим, даже поминки справили, а малышня его за мертвяка посчитала. А всё Алиска. Расхвасталась, что у неё есть дядя-мертвяк, малыши и поверили. Но ответил сыну серьёзно.

– Да.

– Ага-а, – задумчиво протянул Дим. – А она дорогая? Ну, серебряная пуля.

– Серебро и золото – самые дорогие. Их называют, – Тим перешёл на английский: – драгоценными.

– Ага. Понял, – энергично кивнул Дим.

Они уже поднимались по лестнице, когда Дим отпустил сумку.

– Вы идите, я сейчас.

И мгновенно нырнул в коридор второго этажа.

Пробежав по коридору к двери с двумя семёрками, Дим, подпрыгнув, шлёпнул ладонью по звонку и, на всякий случай, дёрнул ручку. Вот здорово! А дверь-то не заперта! И он влетел в квартиру.

Только сели за стол, и Женя стала раскладывать салат, как звякнул звонок, и тут же ворвался растрёпанный запыхавшийся Дим.

– Тётя Женя, дядя Эрик! – зачастил он с порога. – Вы мертвяка никуда не отпускайте, он опять в землю уйдёт, вы его в шкаф заприте или в сундук. Ну, от света, ему на свету нельзя. Папка как накопит на серебряную пулю, так сразу его наповал шмальнёт.

– Ух ты, какой шустрый! – восхитился Андрей. – А ну, иди сюда, о пулях поговорим.

Но Дим уже убежал.

Алиса сорвалась со стула с криком:

– А ты не командовай! Это мой дядя-мертвяк!

Но была перехвачена рассерженной Женей. Андрей хохотал взахлёб, раскачиваясь на стуле. Смеялся и Эркин. Женя вышла в прихожую закрыть дверь, а, вернувшись, строго сказала:

– Алиса! Чтоб больше я про мертвяков не слышала.

– Ну, мам, ну…

– А-ли-са, – раздельно повторила Женя и выдала главный аргумент: – Когда в мертвяков верят, то торта не едят!

– Почему?! – ахнула Алиса.

– А он мертвячий, – давясь смехом, объяснил Андрей.

Потрясённая этим, Алиса молча углубилась в еду.

Отсмеявшись, стал есть и Андрей.

– Андрюша, – Женя подложила ему салата, – Ты её глупостям не потакай.

– Не буду, – смиренно склонил голову Андрей, исподтишка подмигивая Алисе.

После салата ели суп. Алиса, всё ещё в раздумьях о связи мертвяка и торта, съела свою порцию без звука. И Женя уже не так строго на неё смотрела. На второе были блинчики. Женя достала их из духовки, и они были даже горячими.

– Андрюша, тебе блинчики со сметаной или вареньем?

– И с маслом тоже, – быстро ответил Андрей.

К полному удовольствию Алисы, Эркин поперхнулся от смеха, и Андрей пару раз шлёпнул его по спине. Гулко, как в барабан.

Сначала Женя думала оставить торт к чаю, ведь на третье она сварила компот, но потом решила всё-таки подать его сейчас. Поэтому, не предлагая добавки, убрала остатки блинчиков в духовку и накрыла для чая. Эркин встал взять чайник. Пока он наливал, Женя из-под окна достала большую коробку. Алиса затаила дыхание.

Торт был потрясающим! С кремовыми розами, шоколадными завитушками, цукатами, безе и орехами. Визг Алисы прекратился только с куском на её тарелке: нельзя же и есть, и визжать.

– Никогда такого не ел, – облизнул ложку Эркин.

– Я тоже, – согласилась Женя. – Алиса, у тебя на носу крем.

– Да-а? – удивилась Алиса. – Я же облизываюсь.

– Нос не облизывают, – засмеялась Женя, вытирая ей нос салфеткой.

А когда Женя зачем-то отвернулась, Андрей вдруг подмигнул Алисе и… высунул язык и кончиком провёл по своему носу. Это настолько потрясло Алису, что она даже не попыталась повторить фокус, а Эркин мужественно сохранил молчание, и достижение Андрея осталось для Жени тайной.

После обеда Женя умыла и переодела Алису. Пора уже на занятия.

– Эркин, – позвала Женя.

– Да, я готов, – он вышел из спальни уже в джинсах и рубашке. – Алиса, ничего не забыла?

– Не-а, – Алиса, сопя, натягивала ботинки.

– Это вы куда собрались? – вышел в прихожую Андрей.

– На занятия, – важно заявила Алиса.

– Я с вами, – сразу решил Андрей, быстро переобуваясь.

И Эркин тут же расплылся в такой счастливой улыбке, что Женя рассмеялась, целуя на прощание всех троих. А когда они вышли, ещё постояла в прихожей, прижав ладони к щекам. Господи, весёлый, с травой пришёл, господи, какое же это счастье! Она метнулась в кухню и выбежала на лоджию. Да, вон они. Эркин ведёт Алису за руку. И Андрюша рядом. Обернулись и машут ей все трое. Женя помахала им и вернулась в кухню. Надо убирать, наводить порядок и готовить ужин. Господи, сумасшедший дом. Но какое блаженное сумасшествие.

На улице они быстро догнали Тима, который тоже вёл Дима и Катю на занятия.

– Это Тим, – улыбнулся Эркин. – Мы вместе в лагере были, – и негромко свистнул.

Тим обернулся и остановился, поджидая их. Алиса воинственно выпятила подбородок, готовясь отстаивать свои права на Андрея, но покрасневший Дим словно воды в рот набрал.

– Привет, – весело сказал Эркин. – Это мой брат, мы его погибшим считали, а он выжил.

Если Тим и удивился «белизне» брата, то виду не подал и обменялся рукопожатием с Андреем как ни в чём не бывало.

Дальше шли вместе, заняв почти весь тротуар. Дети – все трое – впереди, а взрослые сзади. Разговор о погоде, о дороге. Посмеялись, что все по одному маршруту ехали и даже праздновали выезд в вокзальном буфете одинаково.

– Слушай, а ты на автокомбинате работаешь? – с живым интересом спросил Андрей.

– Так, – кивнул Тим. – А что?

– И я там, – улыбнулся Андрей. – В третий цех учеником взяли.

– А ты что? – удивился Тим. – Совсем без квалификации?

Дескать, ты же белый, чего ж так? Эркин невольно напрягся, но Андрей ответил, как надо.

– На мою квалификацию дипломов не выписывают, – а потом чуть серьёзнее: – И я на шофёра хочу, так что по всей лестнице пойду.

– Есть смысл, – тоже серьёзно кивнул Тим.

Так, за разговором дошли до Культурного Центра. Довели детей до класса, где их уже ждала румяная и всегда весёлая Василиса Васильевна, занимавшаяся с малышами общеразвивающими играми, как она важно объясняла родителям ещё на открытии Центра.

Тим сразу кивнул, прощаясь, и ушёл: он теперь старался делать основные закупки сам, чтобы Зине тяжести не таскать. А Эркин и Андрей остались стоять в коридоре.

– Ну, – Андрей благодушно озирался по сторонам, – это вот здесь ты и учишься?

– Да, – улыбнулся Эркин. – Но наши классы на другом этаже.

– Замётано, – кивнул Андрей. – Вторник и ещё когда?

– Пятница.

– Ага, ясненько. А чего ещё здесь есть?

– Кино есть. Ходим по воскресеньям.

– Отлично! А библиотека есть?

– Есть, пошли.

Где библиотека, Эркин знал, хотя и не ходил туда. Он слышал, что есть библиотека в Старом городе, Колька там брал книги о кроликах, курах и прочем хозяйстве. А вторая – здесь.

Изучив табличку с расписанием, Андрей решительно открыл дверь. И Эркин последовал за ним.

Библиотекарша – седая и какая-то бесцветная женщина неопределённых лет – равнодушно-деловито записала Андрея, дала ему читательский билет и устало спросила:

– И что вас интересует?

– Чего-нибудь полегче и поинтереснее, – улыбнулся Андрей.

– Выбирайте, – она подвинула к нему по стойке стопку книг.

Андрей взял верхнюю книгу, раскрыл. Эркин встал рядом, заглядывая через его плечо. Андрей смотрел книги быстро, явно забыв об Эркине.

– А… а сколько можно взять?

– Две художественные, – по-прежнему устало ответила библиотекарша.

– Тогда… – Андрей снова перебрал книги. – Тогда эти, пожалуйста.

Она достала из приклеенных к внутренним сторонам обложек бумажных кармашков карточки, протянула Андрею ручку.

– Распишитесь.

И когда он расписался, забрала карточки и кивком показала ему на книги.

– Пожалуйста.

– Спасибо, – Андрей взял книги и улыбнулся. – До свидания.

Когда они вышли, Эркин тихо сказал:

– А… дай посмотреть.

– Читаешь? – обрадовался Андрей, протягивая ему книги.

– Медленно, – честно ответил Эркин, бережно беря верхнюю, и полушёпотом прочитал:

– Битва на Великой. Исторический роман.

– Здорово! – Андрей шлёпнул его по спине. – Теперь почитаем. Слушай, а ты чего, не записался до сих пор, что ли?

– Я газеты читаю, Алисе сказки, ну, и по школе что задано, – Эркин вернул Андрею книгу. – Хватает пока.

Андрей быстро посмотрел на него и кивнул.

– Ладно, успеется. А сейчас куда? Долго Алиска заниматься будет?

Эркин посмотрел на часы.

– Часа полтора ещё.

– Понятно. Слушай, часы у тебя… обалденные.

Эркин улыбнулся.

– Подарок на память.

От кого, он решил не говорить, чтобы не напоминать Андрею лишний раз про Хэллоуин. Но Андрей и не стал развивать тему. Он просил Эркина ни о чём его не спрашивать и сам потерял право на расспросы. Что ему скажет Эркин, то и будет знать.

На улице было ещё светло, но чувствовался близкий вечер. Они постояли на крыльце, оглядывая площадь.

– Хороший город, – тихо и очень убеждённо сказал Андрей.

– Да, – кивнул Эркин. – И люди хорошие. Я на заводе, грузчиком, знаешь, какие парни в бригаде? – и вздохнул. – Я думал, мы вместе теперь будем.

– Я только город знал, – так же тихо ответил Андрей. – Я ведь… втихую искал. Знаешь, я ехал, одного боялся. Что весна ведь, наймёшься к кому на лето, ну, как тогда, и где я тебя искать буду?

Эркин невольно засмеялся.

– Нет, мы специально город выбирали, чтоб с такой работой не связываться.

Засмеялся и Андрей.

– Да, знал бы, на завод, конечно, просился, а теперь…

– Ничего, – сразу перебил его Эркин. – Всё равно мы вместе. И с бригадой я тебя познакомлю. Ты в первую в пятницу?

– Завтра в первую, а в пятницу… не знаю.

– В первую, – уверенно сказал Эркин. – смена у всех по неделям. Значит, после смены сразу приходи к заводу, на вторую проходную. Там и встретимся.

– Ага, – энергично кивнул Андрей, – замётано.

Эркин ещё раз быстро посмотрел на часы.

– Пошли, покажу, где это. Как раз успеем.

Они не только успели дойти до нужной проходной и вернуться, но и посидели ещё, ожидая Алису в вестибюле.

Андрей сразу открыл книгу, но не исторический роман, а другую. Эркин взял «Битву на Великой», бережно открыл. «Пре-ди-сло-ви-е». Что это?

– Ты с текста начинай, – посоветовал, не отрываясь от своей книги, Андрей. – А это успеется.

Эркин послушно перелистнул несколько листов мелкого шрифта, на следующей странице шрифт заметно крупнее, заголовок. «Про-лог». Ещё одно новое слово. Но прежде чем начать читать, Эркин посмотрел зачем-то на соседнюю страницу и прочитал под текстом предисловия: «Профессор, доктор исторических наук И. А. Бурлаков», – и почувствовал, как похолодело лицо. Андрей тогда говорил, что всё забыл, имя, родителей, а об отце даже вовсе молчал, мать упоминал, сестёр, и вот теперь… как ему сказать? Он не может, нет… и… и Андрей сказал тогда, что устал, что всё потом. И радостно ухватился за эту мысль. Да, пусть Андрей отдохнёт, обживётся. Ведь… ведь если он скажет, нет, когда он скажет, то Андрей уедет к Бурлакову, к отцу, и они тогда расстанутся и уже навсегда. А второй потери Андрея он уже не выдержит. Нет, он не скажет, сейчас не скажет. Потом, когда-нибудь…

Эркин сидел, невидяще глядя в книгу и не замечая, что и Андрей перестал читать и искоса тревожно следит за ним.

Послышался шум детских голосов, и почти одновременно в вестибюль вошёл Тим с туго набитой сумкой. Андрей захлопнул книгу и встал.

– Во, и всё успели!

– Да, – Эркин тряхнул головой и отдал книгу Андрею. – Да.

Он легко встал и улыбнулся навстречу сбегающей по лестнице Алисе.

И домой по уже освещённым фонарями улицам они опять шли все вместе.

Дим, Катя и Алиса наперебой рассказывали о своих успехах. О дяде-мертвяке помалкивали. И Андрей, как ему ни хотелось напомнить Диму о серебряной пуле, молчал. В другой раз пошутит. Дим смотреть на него избегал. Ну, надо же ему было так лопухнуться и поверить Алиске. «Дядя-мертвяк, дядя-мертвяк!». А он вовсе и живой. Вон, идёт, с папкой разговаривает, смеётся, и землёй от него не пахнет, и клыки не торчат, и света не боится, днём пришёл. «И ведь знал же, что девчонкам верить нельзя, а Алиске поверил», – горестно вздохнул своим мыслям Дим.

Женя вышла в прихожую, услышав, как Эркин открывает дверь.

– Ну, вот и молодцы. Алиса, раздевайся. Всем руки мыть и ужинать.

На этот раз умывание и обрызгивание слегка затянулось и вышло очень шумным за счёт увеличения количества участников. Но наконец все умылись, вытерлись и сели за стол.

– Блинчики! – обрадовалась Алиса. – Мам, а мне как дяде Андрею.

– Это как? – спросил Эркин.

– Ну, всего сразу и тоже.

Теперь поперхнулся от смеха Андрей, и уже Эркин бил его по спине.

После ужина Алиса отправилась спать, но потребовала, чтобы дядя Андрей её тоже на ночь поцеловал. И всё так и было бы, но Алиса сама всё испортила, заявив:

– Я без этого спать не буду.

– Будешь, – сказала Женя таким тоном, что Алиса всё сразу поняла и закрыла глаза. Когда мама говорит таким голосом, то спорить уже нельзя.

Засыпала она, как и раньше, мгновенно, и целовали её Женя и Эркин уже спящую. Андрей от поцелуя воздержался, просто постоял несколько секунд на пороге комнаты и вернулся на кухню.

Под потолком светится белый в бабочках и цветах шар, задёрнуты усыпанные цветами и колосьями шторы, в чашках дымится чай…

– Ещё торта, Андрюша? Сам себе клади.

– Уж я положу, – хмыкает Андрей, подцепляя кусок с розочкой и цукатом.

И неспешный хозяйственный разговор о предстоящих делах и покупках. Андрею нужны ещё одна пара брюк, ещё ботинки, с тёплой одеждой можно и подождать, но непромокаемую куртку с подстёжкой, как у Эркина, пожалуй, стоит купить сейчас, и ещё домашний костюм… Андрей слушал все эти рассуждения Жени, жмурясь, как сытый кот, и не споря. И наконец блаженно выдохнул:

– Ох и хорошо-о-о! – и зевнул.

Женя рассмеялась.

– Ну, всё. Спать пора.

– Пора, – Эркин легко встал, на мгновение опёршись ладонью на плечо Андрея, и начал убирать со стола.

Андрей тоже встал, задержался на пороге, но Эркин, проходя мимо, мягко подтолкнул его.

– Иди ложись. На смену проспишь.

Андрей кивнул и, тоже мимоходом ткнув ладонью в плечо Эркина, пошёл к себе. Да, пора спать.

Шторы в большой комнате не задёрнуты, да и мебели не в избытке, и до своей – да, своей – двери он дошёл благополучно. На ощупь щёлкнул выключателем и огляделся. Кабинет… всё-таки он смутно помнит, каким был тот кабинет, полки с книгами по четырём стенам… ладно, всё будет, он только начинает, у него есть дом, работа, семья, и он будет жить так, как сам хочет, и всё будет по его желаниям. Ладно, надо и в самом деле ложиться спать.

Он задёрнул шторы, подобранные под обои, и комната сразу стала меньше и уютнее. Выдвинув ящик под диваном, Андрей достал подушку, стопку белья, – одеял купили два: ватное зелёное и шерстяное коричневое, – пожалуй, под ватным и жарко будет, так что возьмём шерстяное. Ящик на место, теперь постелем. Ну вот, это готово. А теперь на завтра всё приготовим, чтобы спросонья не тыркаться. Трусы, носки, рубашка. А ещё одни брюки, конечно, нужны. Если не дадут спецовку, то эти он быстро уделает. Ну вот.

Андрей открыл дверь и вышел, пересёк большую комнату, прихожую. Дверь в спальню закрыта, и щель снизу не светится. Ладно, обойдётся он без душа, не будет их беспокоить. Но, оказавшись в сияющей, весёлой от бирюзовых труб и ярких ковриков, просторной ванной, не устоял. Быстро разделся и шагнул под душ. Не мыться, ополоснуться. Всё-таки не зря Эркин каждый день полощется, вымоешься и как заново родишься. Ох и хорошо!

Лёжа рядом с Женей, Эркин слышал, как дважды мягко хлопнула дверь уборной, открылась дверь ванной.

– Женя, – беззвучно шевельнул он губами.

Но Женя услышала, и её ответ был таким же тихим.

– Да, милый.

– Я не сказал ему, не смог. Я хотел, Женя, ещё вчера, ночью, а он попросил потом, сказал, что устал.

– Конечно, Эркин, пусть отдохнёт, отъестся.

Женя погладила его по груди.

– Всё будет хорошо, Эркин, теперь-то всё будет хорошо. И, знаешь, я, кажется, кое-что придумала. Спи, милый, когда всё обдумаю, скажу. Спи, ты тоже устал.

Губы Жени на его виске, её ладонь на его груди. Эркин осторожно накрыл руку Жени своей ладонью, прижал к себе и закрыл глаза.

Вымывшись, Андрей с неиспытанным ещё ни разу наслаждением надел и запахнул махровый халат. Так, брюки он возьмёт с собой, не бегать же с утра в трусах по квартире. И надо что-то с бельём придумать, не сваливать же на Женю, нет, себе он сам стирать будет. Надо только так повернуть, чтоб Женя не обиделась, что, дескать, он ей своих вещей не доверяет, а то Эркин за Женю в момент голову оторвёт.