Мой запретный

– Ия, он так пялиться! – услышала голос подруги и распахнула глаза. Улыбка застыла на моих губах. Хороший мальчик, послушный.

– Просто, танцуй, не смотри на него.

Она кивнула и продолжила танцевать.

– Привет, крошки. Отлично двигаетесь, – рядом с нами вдруг появился парень. Он был высоким, темненьким и симпатичным. Он обладал всеми необходимыми критериями, подходящими для моего дела.

– Спасибо, ты тоже, – улыбнулась в ответ, а он положил руку мне на талию.

– Не против?

– Ты ведь уже сделал, чего спрашиваешь?

На его губах заискрилась довольная улыбка. Второй рукой парень притянул к себе Аську.

– Потянешь двух? – спросила подруга, призывно облизывая губы.

–Давай проверим, – улыбнулся тот в ответ.

Мы стали двигаться вместе. Я кружилась, позволяя ему время от времени касаться себя. Аська тоже не отставала. Прижалась к парню так, будто он ее навек. Все было так круто! Но в один момент его руки вдруг исчезли с моей талии. Я обернулась, и застыла в удивлении. Аська как и я стояла и пялилась на то, как бедолагу, буквально зашкварник уводил с танцпола друг Луки. Тот пытался сопротивляться, но высокий темноволосый щегол Варламова отвесил ему хороший пинок. Бедолага едва ли не вылетел из зала.

Ну уж нет! Это уже слишком!

Обернувшись, посмотрела на Луку. Тот сделал глоток из бокала и неспешно поставил его на стол, не сводя с меня наглых глаз. Сволочь! Рванула в его сторону. Все это время он ни на секунду не сводил с меня взгляда.

– Ты офигел? Убери своего дуболома!

Молчит. Подзывает меня пальцем к себе. Ага, сейчас прям. Бегу и спотыкаюсь!

– Все? Нагулялась? Когда домой поедем? – а голос такой ровный, спокойный, будто то, что он говорит бесспорная данность.

– Иди к черту! Никуда я с тобой не поеду!

Развернувшись, срываюсь обратно на танцпол.

– Не подставляй бедолаг, Ослик.

Я застываю на месте, оборачиваюсь к нему. Он лениво перекатывает во рту зубочистку.

– Если хочешь, будем продолжать, пока этот зал не опустеет…

Это не вспышка. Это чертов взрыв внутри. Моя рука словно сама собой взмывает вверх и демонстрирует ему средний палец.

Он молчит. Только взгляд его раздевающий, довольный сканирует меня. Ну уж нет. Пусть катиться в пропасть! Развернувшись, срываюсь к танцполу. Туда, где меня ждет Аська. Хочет войны? Он ее получит!

***

– Все в порядке? – спрашивает Аська, когда я подхожу к нашему столику.

На ее губах застывает улыбка, и я понимаю, что подруга просто издевается надо мной.

– Нет! И почему ко мне постоянно липнут одни неадекваты?!

Ася вытаращивает глаза, смотря куда-то поверх моей головы. Задержав дыхание, оборачиваюсь и едва не охаю от неожиданности. Рядом со мной возвышается тот самый дуболом, который несколько минут назад пинками выгнал нашего партнера по танцам.

– Как отдыхается, девочки? Больше никто не достает?

На его губах улыбка до ушей. В ответ я просто впиваюсь в него гневным взглядом, а подруга начинает гоготать, будто голодная чайка.

– Слушай, красавчик, – схватив его за запястье, тяну к себе. Парень удивлен и растерян. Только поэтому позволяет притянуть к себе так, что между нашими лицами практически ничего не остается.

– Может ну его к черту, – шепчу на ухо, вздыхая. – Тут все не то. А ты такой крутой, такой сильный, – веду пальцем второй руки накручивая тесемку его худи себе на палец. Он замирает. Хмурится так напряженно. Еще бы, его верзила шеф в нескольких метрах и сейчас малец рискует получить по-полной.

– Поехали отсюда? Я хочу, чтобы ты увез меня.

– Увез? – слетает тихое с его губ.

Он нервно косится в сторону Варламова.

– Ну да, что тут непонятного то? – произношу с нажимом. Не хочу, чтобы он слетел с крючка. – Хочу. Уехать. С тобой.

– Черт, – усмехается он, а глаза бегают. Я пальцем ему по скуле веду, царапаясь о колкую щетину.

– Уговорила, – кивает. —Давай только выйдем по одиночке. Сама понимаешь, не хочу, палиться. Шеф на куски порвет.

Перевожу глаза на подругу, пытаясь скрыть радость от спланированной шалости. Аська во все глаза наблюдает за нами.

– Ну ты же обманешь его? Чтобы на куски не порвал?

Подмигивает.

– Не переживай, детка, вопрос решу.

Он озирается по сторонам. Варламов в это время залипает в телефоне.

– Я, Демид, кстати, – он протягивает мне связку ключей от машины. – Слева от входа темно-синяя Субару.

Не могу сдержать восторга.

–Ия, – забираю ключи и прячу их в сумке. – Договорились.

Демид направляется к столику Варламова. Идет расслабленным шагом, вразвалочку. А я перевожу взгляд на подругу.

– Ты спятила, Ия? Ты собралась укатить с этим придурком?

– Придурок, но вроде ничего такой, – улыбнулась, смотря на то, как Демид усаживается за стол, наклоняется к Варламову и что-то говорит ему.

Аська хмурится.

– Ты с нами? – спрашиваю ее.

– Прости, но нет. Я обещала к сестре заехать. У нее до утра останусь. А тебе вот, —подруга протягивает ключи от квартиры. И когда я пытаюсь их забрать, она зажимает связку в кулаке.

–Имей ввиду, никаких потрахушек на моем диване.

Я выпячиваю на нее глаза.

– Ты дура что ли, Ась? Какие потрахушки? Смоюсь из тачки, когда в аптеку за резинками пойдет. По нему же видно, что он тот еще пикапер. А такие особой сообразительностью не отличаются.

Она продолжает недоверчиво хмуриться.

– Ты уверена?

– Более чем, – забираю ее ключи, и, поцеловав на прощание, обнимаю. – Не забудь заказать десерт, – подмигиваю подруге и направляюсь к выходу.

По пути бросаю мимолетный взгляд к столику Варламова. Они с Демидом раскинулись на стульях, словно ни в чем не бывало. Лука продолжает пялиться на меня с донельзя самоуверенным видом.

Выхожу из ресторана. Верней, выбегаю. И как не упала на высоченных каблуках по дороге – не знаю. То и дело оглядывалась, пока шла к синей машине на дороге. Но его не было за спиной. Никого не было. Улыбнулась про себя. Молодец, Демид, не разочаровал. Интересно, какую муть он задвинул Луке, что тот повелся?

Пикнув сигналкой, уселась на пассажирское, а ключи бросила на водительское сидение. Откинув козырек, посмотрела на себя в зеркало. Макияж был в полном порядке, даже губная не смазалась. Откинувшись на сидении, прикрыла глаза. В голове все еще бушевал адреналин, а кровь кипела от алкоголя и возбуждения. Я не знаю, как удается Варламову так влиять на меня! Несмотря на то, что мы друг друга совершенно не знаем, в его присутствии я становлюсь другой. Той, какой всегда хотела быть. Уверенной в себе, наглой и гордой.

Слышу, как открывается дверь машины.

– Ну что, повелся индюк напыщенный?

Улыбаюсь, представляя удивленное лицо Варламова, когда он поймет, что его надули. Распахнув глаза, поворачиваюсь к Демиду и застываю с открытым ртом.

Сидит на водительском, улыбка наглая до ушей, морщинки в уголках глаз и взгляд кота, оборжавшегося сметаной.

– Повелся, еще как повелся, Ослик напыщенный, – произносит с наслаждением растягивая слова и вставляет ключи в замок зажигания.

***

Развели! Как дурочку! Как школьницу сделали! Я была невероятно зла. И его самоуверенный вид совершенно не помогал успокоиться.

Это было невыносимо – пьяной сидеть в его машине. Подумать только, столько идей, столько желания поставить его на место. Что бы я ни делала, ничего не вышло. Ни счет в ресторане на тридцать тысяч его не смутил, ни танцы с другим. А задумка про уход с Демидом и вовсе стала полным фиаско.

Весь салон был пропитан его ароматом. Его рука на коробке передач с дорожками вен просто с ума сводила. Так и тянуло прикоснуться к нему, дотронуться. А потом сама себя тормозила и еще больше злилась собственной мягкотелости. Он ведет себя как законченный эгоист. Достает меня просто потому что «по приколу». У самого то девушка дома ждет, а меня сбивает с пути. И я не собираюсь поддаваться на его игры.

– Ну и? – раздалось его тихое в тишине. К этому времени я себя уже накрутила так, что готова была выпрыгнуть из машины. И его наглый взгляд, скользящий по моей фигуре раздражал с невероятной силой.

– Раз мы наконец-то остались одни, я жду твой рассказ. Что у тебя за терки с братьями?

Бросила на него гневный взгляд.

– Я не собираюсь ничего говорить тебе. Тем более о братьях.

Он кивает. Словно не услышал злости в моем голосе.

– Ладно, я согласен, что не стоит портить воздух разговорами о них. А что ты делала в ресторане? Я видел, ты общалась с хозяином.

Какие длинные у него ресницы! И зачем парню такие?! Тем более бойцу, который готов хоть каждый день калечить свою внешность на ринге. А тут наращиваешь, терпишь по три часа изнурительные процедуры, и то не такие длинные и пышные как у него.

Ой, кажется, я слишком долго пялюсь. Он подмигивает мне, а я краснею и отвожу взгляд.

–Та, что у тебя с Орловским? – повторяет свой вопрос.

Я закатываю глаза от злости. Не отстанет ведь.

–Ты и его знаешь? – спрашиваю, и не даю ему времени на ответ. – Ну да, ты ведь Лука, как я могла подумать о другом?

Он молчит. Бросает на меня смеющийся взгляд.

– Просто пришла потусоваться с подругой. И если бы не ты, у меня бы это удалось.

– Если бы не я, тебе бы пришлось сражаться в рукопашную с той гандболисткой.

– Гандболисткой? – неужели он и ее знает?

Лука пожимает плечами.

–Или борцухой. Одно из двух, Ослик. Банки у нее что надо…

– Сама разобралась бы. Тоже мне, спаситель.

Заметила, что мы как раз проезжал мимо двора Аси.

– Вот здесь заверни направо.

Он сделал как надо. Удивительно, даже спорить не стал.

Лука останавливается у дома Аси.

– Значит, теперь здесь твоя берлога?

– Угу, – киваю и тянусь к ручке двери. Ловлю себя на мысли, что хочу совершенно другого. Чтобы остановил меня, или попрощался как-то по-особенному. Но это ведь Варламов. С ним невозможно так. Он просто не умеет открыто и сердцем. Он берет, ничего не давая взамен.

Я открываю дверцу и пытаюсь выйти из машины, но Лука резко хватает меня за шею, заставляя остаться и повернуться к нему. Он удерживает меня, но зачем?

Я пугаюсь. Его движение такое резкое, такое наглое. Смотрю в его глаза, а он в мои. Всматривается так долго, с напряжением, которое меня пугает. Успеваю пожалеть о своих выходках. Теперь они не кажутся мне остроумными, скорее наоборот – ужасно глупыми.

Его лицо сейчас серьезное, черты лица заостренные. И это так разительно отличается от его привычного образа.

Я кривлюсь, от того, что кожу начинает печь. Хватка его пальцев становится мягче. Он водит ими по коже, в тех местах, где было больно. Словно чувствует, знает, где накосячил. Будто и вовсе не хотел этого.

Между нами тишина. Сложная, будоражащая. В его глазах так много эмоций, и меня пугает их глубина. Это забирается под кожу, заставляя меня нервничать. Никто и никогда еще не смотрел на меня так. С таким желанием. С такой жаждой и нуждой.

– Я хочу проводить тебя, – слетает напряженное с его губ.

А меня словно ледяной водой окатывает. Я закрываюсь. Моментально прихожу в себя.

Лжец. Все только для того, чтобы затащить в постель? Эти взгляды, будто случайные касания, от которых сердечный ритм шкалит. Все его преследования и флирт. У самого девушка, а он прохода мне не дает. Чертов охотник.

– Ну уж нет.

Дергаюсь в его руках, освобождая себя от хватки.

– Спасибо, но я сама, – снова тянусь к ручке, но за спиной слышу его смешок. А когда мимолетно поднимаю глаза к дому, замечаю, что в квартире Аси горит свет. Что за?

Впиваюсь взглядом в окно. Лука замечает мое напряжение. Переводит взгляд по направлению моего, но не поймет ничего.

– Чего напряглась, Ослик?

В этот момент я вижу две мужские фигуры, мелькнувшие за шторами. По спине пробегает холодок. Я откидываюсь на спинку сидения, лихорадочно осматриваясь по сторонам. Замечаю черный Рэйндж Ровер, припаркованный у подъезда. Это Давид.

– Слушай, а чего это я домой засобиралась? – нервно улыбаюсь. – Я ж из-за тебя так и не съела десерт.

– Из-за меня? – произносит с недоверчивой улыбкой.

– Да, – киваю. – Ты же взбесил меня! Так вот, ты должен покормить меня мороженым!

Он сидит и молча пялится на меня. Не понимает моей выходки. Чует подвох, вот только его нет. Я думаю о том, чтобы написать сообщение Асе. Подруга говорила, что на ночь останется у сестры. Но мало ли что. Разберемся с этим завтра вместе. А Варламова втягивать не хочу. Он там бойню устроит, после которой меня рома в бетон закатает.

Лука все еще не понимает моего повеления.

– Сейчас. В час ночи. Мороженное, – Лука переводит недоверчивый взгляд с меня на дом и возвращает обратно.

– А что? Ты на диете?

Он откидывается на спинку кресла, улыбаясь до ушей.

– Шоколадное?

Фыркаю.

– Скажи еще, вкусы мои знаешь.

Глава 9. Предложение

Я набрала сообщение Асе. Знаю, она убьет меня, когда узнает, что в ее квартире в настоящее время орудует Давид со своими прихвостнями. Ума не приложу, зачем они там роются. Может, устанавливают камеры слежения или жучки? Господи, Рома совсем с катушек слетел.

Набрала сообщение и, отключив звук, бросила телефон в сумку. Лука стоял у закрытого ресторана, набирал чей-то номер. Улыбнулась, смотря на его озадаченный вид. Найти мороженое посреди ночи. Так еще не просто мороженое – главным требованием было съесть его в стенах ресторана.

Мне нравилось, что он не сдается. Какой бы сложности не была задача, этот упрямец идет напролом. Понятия не имею, как он выйдет из этой ситуации, но наблюдать за ним – одно удовольствие.

Справа от меня резко останавливается черный внедорожник. Из водительской дверцы выходит высокий крепкий мужчина. Я не вижу его лица, на голове неизвестного капюшон. Он подходит к Луке и они пожимают друг другу руки. Лука что-то говорит ему, а тот кивает. Незнакомец подходит к закрытым жалюзи ресторана и набирает код, снимая с сигналки. Твою мать, так это же хозяин ресторана!

Закатываю глаза, вздыхая. Ну конечно, у Варламова все везде схвачено. Здоровяк возвращается в машину и уезжает, а Лука направляет ко мне.

– Ну чего расселась? Идем есть мороженое, – открывает дверцу и улыбается, протягивая мне руку.

Я вкладываю свою ладонь в его и мы направляемся в ресторан. Лука нажимает на выключатель на стене и огромный зал озаряется светом. Здесь так просторно, и так красиво. Бар выполнен в виде каменной крепости, а на стенах светильники в виде факелов. Удивительно, но в этой атмосфере так тепло и уютно.

– Присаживайся, Ослик. Сейчас все будет, – подмигнув, Лука отодвигает один из стульев. На этот раз мне и спорить не хочется. Так приятно становится от его внимания. Да и Лука ведет себя тихо и спокойно. Будто не только я, но и он устал от бесконечных игр.

– Шоколадное мороженое, что-то еще? Кофе, коктейль? – спрашивает он, деловито осматривая бар. – Я, конечно не баристо, но латте на машинке смогу замутить.

Варламов такой смешной в своей заботе и искренней озадаченности.

– Просто мороженого, – улыбаюсь, подперев подбородок о ладонь, наблюдаю за тем, как он направляется в сторону кухни.

Когда остаюсь одна, верчу головой в разные стороны, с интересом изучая интерьер зала. У дальней стены развешены фотографии. Каждая в рамке и с подписями. Измученная любопытством, направлюсь к ним. И на первой из них вижу Луку. Он у клети. С голым торсом и влажными от пота волосами. На его лице несколько гематом и ссадин, а судья, стоящий подле поднимает его руку вверх. Победитель. У него даже в глазах это прочесть можно. Столько силы и мощи в нем сейчас, и Лука на фото так не похож на того Варламова, к которому я привыкла. Это очень странно. Я будто загипнотизированная стою и пялюсь на него, и только спустя несколько мгновений понимаю, что моя кожа усыпана мурашками.

Рядом с этой фото общее, как я понимаю всего клуба Варламова. Самого Луку замечаю во втором ряду. По центру стоит высокий, коренастый мужчина, по всей видимости, их тренер. Рядом с ним узнаю Илая Неймана. Столько боев с ним провела у телевизора. Мне нравится, как он дерется на ринге. Всегда идет напролом. И помню его последний бой, то ужасное поражение. Не знаю, что с ним случилось, но мне кажется, в тот вечер он был надломленным.

– Меня нашла? – раздается за спиной смеющееся. Обернувшись, краснею.

– Нейман. Илай. Я смотрела с ним последний бой. Скажи, он ушел из спорта навсегда?

Лука приближается ко мне. Весь путь он ни секунды не отводит взгляд от фото на стене.

– Он вернулся. И очень скоро ты увидишь как на него надевают чемпионский пояс, Ослик, – когда Лука говорит об этом на его губах такая теплая улыбка, а в глазах гордость.

– Я помню тот бой.

Он кивает.

– У него были причины проиграть. Ты идешь? – Варламов поднимает в руках банку с мороженым.

– Куда идти?

Он качает головой и, схватив меня за руку, ведет за собой. Я немного растеряна. Лука сейчас действует так напористо. И в его руке моей ладони так тепло и уютно. Я вдруг понимаю, что устала от нашего противоборства и постоянных войн. Хочется ни о чем не думать и просто побыть рядом.

Лука тянет меня в коридор, мы поднимаемся по крутой железной лестнице наверх. Он открывает дверь, и мы выходим на крышу. Справа от нас два кресла и небольшой навес, а над нами… усыпанное звездами ночное небо.

– Я подумал, чего мы будем сидеть в душном зале, когда можем побыть здесь.

Я стояла и смотрела на небо. На моих губах застыла счастливая улыбка.

– Но если хочешь, можем спуститься, – раздалось его неуверенное. Я опустила взгляд.

– Нет, тут здорово!

Лука уже устроился в кресле. Он подозвал меня рукой. Приблизившись, я устроилась в стоящем напротив. Между нами оставалось около метра расстояния. Лука нахмурился, будто это ему ужасно не нравится. Всучив мне ледяную коробку с ложками, вдруг подался вперед. Схватив кресло за подлокотники, он вдруг поднял его вверх и вместе со мной пододвинул вперед. Вплотную к своему. А потом, словно ни в чем не бывало, уселся обратно в свое. Теперь мы были так близко друг к другу, что мои ноги упирались в его кресло, оказавшись в плену широко разведенных его ног.

Он резко дернул бедрами, сжимая мои. Я вздрогнула, поднимая на него удивленный взгляд.

– Не спи, Ослик, а то мороженое растает, – подмигнув, протянул мне ложку. Я дотронулась до столового прибора и мой мизинец лег на его ладонь. Меня будто шарахнуло током. И такое тепло разлилось от того места, где наши тела соприкоснулись. Лука тоже замер. Когда я подняла глаза, в его плескались языки пламени.

Он дернулся. Всего одно движение рукой, и я в его плену. Разве так возможно, чтобы весь мир сужался до одного человека? Верней до голубых глаз с мелкими темными вкраплениями или изогнутых губ, с небольшим шрамом.

Он тянется ко мне. Неспешно, так, что я уже чувствую кожей его дыхание. Он хочет этого, да и я не меньше, но та кухарка никак не идет из моей головы.

– Стой, – шепчу, а сама себя ненавижу. Потому что сама хочу этого не меньше его. Но чертова гордость не дает успокоиться. Не дает забыть.

Он замирает. Упирает лбом в мой, сжимая затылок ладонью. В глаза мне смотрит неотрывно, а потом на губы взгляд опускает.

– Уверена? – шепотом надсадно.

Конечно же, нет! Даже наоборот. Уверена, что не хочу, чтобы он останавливался! Но когда я опускаю взгляд вниз и цепляюсь им за край тату с изображением той самой кухарки, злость во мне подобна напалму. Вспыхивает, сжигая все теплое и нежное, что успело созреть.

– Остынь, Лука, не то мороженое потечет, – отталкиваю его ладонью. Он щурится, с недоверием наблюдая за мной. Странная? Да, пусть так. Он и сам ведет себя не лучше.

Варламов так ничего и не говорит. Просто открывает крышку десерта и набрав полную ложку мороженого, забирает его в рот. Я снова повелась на его игры.

–И вообще, – произношу, прочистив горло. – Я хочу, чтобы ты уяснил раз и навсегда. Между нами нет и ничего не может быть, Варламов.

Он изгибает бровь

–Это почему?

–Потому что с таким как ты, я в жизни не начну отношения! Что за глупые вопросы?! В общем, либо я пошла, либо больше никаких намеков и флирта!

Он молчит. Наклонившись к моим коленям, набирает полную ложку мороженого.

– Ну это совсем не интересно, Ослик.

Я пожимаю плечами.

– Ну тогда пока.

Поднимаюсь с кресла, а он тут же перекрывает мне дорогу.

– Стой. Ладно, – поднимает ладони вверх. – Хрен с тобой. Дружить так дружить.

Я киваю и усаживаюсь обратно. Принимаюсь за десерт. Между прочим, он безумно вкусный. Варламов так внимательно следит за моими губами, пока я облизываю ложку, что мне становится не по себе.

– Ну и? – спрашивает он, поедая сладость из общей банки.

– Ты о чем?

Лука обводит рукой пространство.

– Как тебе это место? Как ресторан?

– Красивый, мне нравится. Странно, что я никогда здесь не была.

– Да ничего странного, Вершинины тут и не могут быть. Это ресторан моего друга, Илая Неймана, – произносит он, будто ни в чем не бывало.

– Не сказать, что я удивлена. Что-то подобное ожидала услышать. А вы прям как семья? Там столько фото ваших. Совместные рыбалки, отдых, помимо соревнований…

– Это плохо?

– Это прекрасно. Я даже немного завидую. У меня нет семьи. Мама была раньше, но ее не стало два года назад.

Его взгляд становится цепким и напряженным.

– А братья? – голос, как и взгляд. Без ножа режет.

– Да что братья? Да, они помогли мне, забрали к себе. Но если Глеб еще адекватный, то Рома – отбитый напрочь. Не складывается у меня с ним… – замолкаю на полуслове. Мне стыдно говорит с ним о Вершининых. Варламов и так видел слишком много моего позора. Не хочу, чтобы жалел меня. Жалость унизительна.

– Я заметил, – кивает он. А я продолжаю молча есть мороженое.

– Если хочешь, я объясню этому рептилоиду, что девочек обижать не стоит… – раздается его тихое, и я прыскаю от смеха. А спустя мгновение понимаю, что именно он имеет ввиду, и мне не по себе становится.

– Нет. Не вздумай! Еще хуже сделаешь. Я сама разберусь. Это семейное дело.

Лука пожимает плечами. Он поднимается с кресла, отходит на пару шагов, что-то набирая в телефоне. А я вспоминаю про свой, он все еще спрятан в сумке. Даже посмотреть на него боюсь, потому что знаю – там меня не ждет ничего хорошего.

– Ослик, ну так что, ресторан понравился? На работу пойдешь сюда?

Поднимаю глаза на Варламова. Он снова рядом. И как ему удается так быстро перемещаться?

– На работу?

– Да, Илай сказал, что у них вакантная должность официанта. Конечно, не ахти какая должность, но для начала пойдет. Потом, если захочешь, сможешь перейти на администратора…

Он предлагает мне работу? Это ведь решение всех проблем! К тому же ресторан мне и вправду понравился. Вот только, как меня примут Нейманы?

– Это было бы здорово. А твои друзья не будут против?

– А почему они будут против?

– Ну так я Вершинина…

Он подходит ко мне. Присаживается на корточки, так что теперь наши лица на одном уровне. Его пальцы убирают волосы с моего плеча и касаются оголенной кожи ключиц. Одно случайное прикосновение – и ему это нравится. Снова и снова его пальцы ласкают кожу, спускаясь вниз к груди. А я забываю как дышать. Сижу неподвижно, будто кролик на удава смотрю. И хорошо до предела, и страшно.

Варламов наклоняется вперед, и теперь его губы у моего лица.

– Ты не Вершинина. Ты Голливуд, а я так хочу взять Оскар… – шепотом у самого уха, его ладонь накрывает грудь, слегка сжимая ее. Наглые губы касаются моей скулы. Нежно так, невесомо. Голова кружится, а внутри будто сирена срабатывает.

– Эй, мы ведь договорились. Только дружба, – а у самой голос дрожит, хриплый.

Варламову приходится немного отстраниться, чтобы в глаза мои посмотреть. Но я настроена решительно.

– Прости, точно, – хмурится, сжимая подбородок пальцами. – Но я ведь только учусь, я в этом деле девственник, —он произносит это таким печальным тоном, но хитрая улыбка, выдает его с головой.

В моих руках все еще лежит банка с мороженным. Когда Лука наконец-то отходит, я приобретаю способность мыслить. И вдруг осознаю одну шокирующую истину. Я не говорила Луке о том, что в Причале искала работу!

– Так это все ты?!

Он не понимает о чем я. Да и Варламову, в общем-то все равно.

– Это всегда я, только я, Ослик, – подмигивает. – А ты о чем?

Я поднимаюсь с кресла, и сейчас чувствую себя огромной грозовой тучей, готовой прорваться в любую минуту и затопить все вокруг.

– Это ты напугал Орловского, и он вдруг резко передумал брать меня на работу?!

Судя по его виноватому взгляду, мне становится все понятно.

А я то дура, вопросом задавалась, ну почему мне не везет?! В груди вспыхивает пожар. И я больше не могу это держать в себе. Схватив ложку, набираю ее полной мороженного. Замахнувшись, бросаю в Варламова сладость. Тот уворачивается, и срывается в сторону, закрываясь от меня за небольшим кирпичным выступом.