Созвездие Магога

– Нет.

Иван докурил и небрежно выбросил окурок за борт. Лида от удивления открыла рот. Вопрос о том, как возможно подобное поведение со стороны человека, который живет в этих заповедных краях, тесно общается с природой, не был озвучен. Но слова были ни к чему.

Иван усмехнулся, прочитав ее мысли, и заверил девушку, что рыбки справятся с такой мелочью, не стоит расстраиваться.

– Умыться можно там, – он указал в сторону кают. – Примерно через час будем на месте. Пришвартуемся, позавтракаем и отправимся к озеру.

Иван отправился в рубку, бесцеремонно отодвинув Лиду с узкого прохода, который она загораживала, схватив ее при этом за талию.

Лида столкнулась глазами с Егором, наблюдавшим за ними со своего места. Она беспомощно показала рукой на проводника, дескать, «ты видел?». Впрочем, вскоре ее раздражение выветрилось. Невозможно было думать о плохом, когда мимо проплывают настолько разнообразные картины живой природы, от которой взгляд не оторвать.

Спустя два часа, за которые Егор утомил проводника вопросами о строении катера и везде засунул свой любопытный нос, составим сильную в этом смысле конкуренцию Женьке, вся группа стояла на берегу. Ожогинский пирс представлял собой наскоро сколоченное из неотесанных бревен сооружение – мостик, к которому была пришвартована самоходка Ивана.

Он, в костюме защитного цвета, с огромным рюкзаком за спиной, на котором болтался походный чайник и резиновые сапоги с длинными голенищами, отдавал последние указания.

– Вообще, местность вокруг болотистая, но в этом году аномально теплое лето, даже есть сухие тропы, – он скептично глянул на обувку подопечных. – Однако никто не застрахован от мокрых ног. Почвы мерзлые, и это мешает влаге уходить. Будем проходить в том числе по трясине, есть опасность провалиться. Здесь просьба одна – идите четко за мной, без самодеятельности.

– То есть, вы говорили, километров двадцать наш путь. Это, допустим, бодрым шагом к обеду мы подойдем? – уточнил Филипп. Как депутат, у которого каждая встреча расписана, он и здесь желал иметь четкий тайминг ближайшего будущего.

– По прямой двадцать, но тропа не прямая, – терпеливо пояснил Иван. – Обычно до озера добираемся на лодке по протоке. Но раз с этим сезоном такая везуха, идем пешком. Часам к трем дня должны дойти, даже если не очень бодрым шагом – у нас груз все-таки. Будьте осторожны, не хочется отклоняться от времени, если кто-то ногу повредит или еще что.

Таня с Андреем переглянулись, улыбнулись. Женя подтянула лямки рюкзака – все-таки уговорила отца нагрузить ее чуть серьезнее, чем он планировал. Она напевала что-то мелодичное, отчего у всех почему-то поднималось настроение. Егор проверил все подтяжки на рюкзаке Лиды – все правильно отрегулировал и, взяв ее за руку, изготовился к походу.

– Это мы на какой берег в итоге? Восточный? – уточнил Андрей.

– На северный, – ответил проводник. – Там виды посимпатичнее, леса побольше, воды поглубже – нынче ведь и искупаться можно.

Предстояла самая сложная часть пути – пеший ход до Ожогино. С собой палатки, спальники, запас еды на несколько дней, горелки, немного воды (проводник заверил, что в озере чистейшая, пригодная для питья, вода). Если что, пояснил Иван, походная утварь припрятана в сараюшке возле озера, а при необходимости он всегда готов налегке прогуляться до самоходки и принести недостающие вещи в лагерь. Кроме того, на берегу встречаются балки. Раньше вид их был унылым, рассказал Иван, но теперь все привели в порядок. В балках есть двухъярусные нары, печи, заготовлены дрова. Если в палатках будет сыро и холодно, можно перебраться в балки.

Еще немного потоптавшись на месте, убедившись, что они готовы, ничего не забыто, все чувствуют себя здоровыми и бодрыми, выдвинулись в путь. Андрей отдал свои палки Жене – девчушка с рюкзаком вызывала желание оказать ей помощь и поддержку, хотя в тощем теле, судя по всему, укоренился крепкий дух. Примером тому могло служить хотя бы упрямство, с которым девушка добивалась удовлетворения собственного любопытства.

Всю дорогу Лида отставала. Она испытывала невнятное волнение, начавшееся сразу после того, как ее нога ступила с катера на эту землю. Природа очаровывала ее. Короткое местное лето не оставляло растительному миру большого количества вариантов – цвести и точка! Не так она себе представляла север в двух шагах от полярного круга. Пышная хвоя огромных деревьев, замеченных по берегам, всевозможные кустарники, не знакомые ей цветы – казалось, все торопится отцвести и забыться на долгую зиму. Сочетание в пейзаже суровости с нежностью наполняло Лиду глубоким уважением к местной природе.

Ноги приятно пружинили по ковру из мха, кровь бурлила в жилах, в воздухе витало не осознанное волнение. С чем связано оно?

Лида списала свои чувства на первое в ее жизни путешествие. Небольшая группа людей один на один с дикой природой.

– А медведи водятся здесь? – услышала она вопрос Андрея.

– Вообще да, следы замечаем, – ответил Иван. – На этом берегу медведи, на противоположном – волки. Но в последнее время зверей не видели.

Однако ружье он с собой нес – на всякий случай.

В пути не обошлось без приколов. Женя насвистывала, как всегда, какую-то мелодию, и Андрей взялся тоже свистеть. Наверное, местные птицы никогда не слышали человеческого «вокала» – показалось, что все поспешили на спонтанное представление. Как будто только что никаких птиц в помине не было либо они сидели тихонько по своим гнездам, и вдруг внезапно все слетелись на источник новых звуков. Даже проводник насторожился, отвлекаясь от обсуждения с Филиппом вопросов организации туристических мероприятий. Лида и Егор сочли это хорошим знаком.

Идти было тяжеловато – городские ребята к нагрузкам не привыкли, да еще и досаждала мошкара. Фитнес-браслет показывал двенадцать тысяч шагов, когда Лида почувствовала первые признаки усталости. Филипп предложил сделать привал, а Иван попросил чуток потерпеть. И действительно – вскоре показалась полянка с поваленными деревьями, которые представляли собой удобное место для сидения.

Разлили чай из термосов, пожевали бутерброды, сходили по нужде. Через полчаса двинулись дальше.

Егор ушел вперед, к Ивану. У него к нему тоже была куча вопросов, как и у Филиппа, но на свою тему – механика. Самоходка проводника очень впечатлила молодого любителя техники, он спешил уточнить, как ухаживать за суденышком, какие нагрузки оно выдерживает, сколько топлива потребляет.

Лида шла сразу за ними, удивляясь про себя тому, насколько бодрым выглядит Иван, несмотря на проделанный путь. Он как будто идет налегке, хотя рюкзак у него потяжелее всех. Проводник твердо ступал на землю, иногда останавливался посмотреть на небо – какие там знаки подсказывали ему дорогу, Лида понятия не имела.

Дважды на пути встретилось болото – там их следопыт зорко следил за туристами и даже однажды прикрикнул на Женьку, сделавшую контент-паузу в неположенном месте. Девчонка фыркнула, но быстро забыла о неприятном моменте, отдавшись созерцанию дикой природы.

Ходить по трясине Лиде раньше не приходилось, и этот опыт тоже был по-своему интересен. Трава (или как это правильно назвать?) крупными длинными листьями застелила поверхность болота, и когда люди проходили по тропе, указанной Иваном, весь этот растительный ковер колыхался в такт шагам. Один шаг не туда, и тебя гарантированно засосет, заверял проводник. Впрочем, правдивость этих слов сомнению не подлежала.

Двадцать километров по ровной дороге, безусловно, дались бы проще, чем те, что они преодолевали сейчас, с тяжелыми рюкзаками за спиной. Больше всего опасений вызывал самый старший из команды – Филипп, но Женька шепнула, что отец в юности серьезно занимался греблей на байдарках, чем всех успокоила.

Наконец взору путников открылось озеро. Тихая гладь воды время от времени шла мелкой рябью – шалила местная рыбеха, за которой охотились чайки. Вдалеке виднелся противоположный берег. Немного в стороне от них, за полосой густого леса, возвышались нагорья Полоусного кряжа.

Здесь берег крупными камнями спускался к самой воде, а дальше, куда Иван показал рукой, путники увидели среди редких деревьев ровную полянку приличных размеров и уже пологий песчаный бережок, окаймляющий своеобразную бухту. Проводник указал на четыре места для палаток. Равноудаленные друг от друга, они образовывали вершины квадрата, а в центре периметра Иван наметил место для костра.

Решили сначала отдохнуть, потом ставить палатки.

– Это нормально, хорошо добрались, – ободрял проводник, – солнце сядет не скоро, успеем и палатки поставить, и ужин приготовить.

Иван забрал с собой Андрея, чтобы вместе раздобыть дров, а Филиппу и Егору указал на берег озера, где лежало несколько стволов деревьев, и велел притащить к кострищу, чтоб сидеть на них. Сказано – сделано. Уже через час вся компания восхищалась травяным чаем, удивляясь, насколько еда и напитки кажутся вкуснее на природе.

Лида сидела на бревне спиной ко всем и к костру, облокотившись на плечо Егора. Спину приятно припекало, чай согревал изнутри, а она завороженно наблюдала за отражением солнца в гладких водах Ожогино. Ей было так уютно в эту минуту, рядом с дорогим сердцу Егором, в кругу новых знакомых. Даже голос Ивана, который что-то рассказывал о быте в здешних местах и заброшенных недалеко поселках, казался Лиде в эту минуту приятным и успокаивающим.

Фоном щебетали птицы, снова где-то им подпевала Женька, ушедшая обозревать округу. Андрей и Таня сидели, обнявшись. Филипп нахваливал чай, Иван закурил. Обсуждали последние нюансы их размещения.

– Вон там, за дальним деревом, видите? – Иван указал сигаретой на пышную ель, одиноко стоящую в двух десятках метров от поляны. – Там туалет.

Действительно, за деревом, приглядевшись, можно было увидеть нехитрую конструкцию, напоминающую ширму.

– Ой, не далеко? Пойдешь так ночью, и медведь сцапает, – забеспокоилась Таня.

– Ну, ночи пока короткие, – усмехнулся Иван, – медведей не наблюдалось в этом районе. Зато для природы как-то экологичнее. Там по типу деревенского туалета. С друзьями в прошлый раз занесли досок немного, да старый баннер утащили с поселка. Вот. Яму вырыли, досками обложили, колья по квадрату наставили и обтянули. Без крыши, конечно, извиняйте… Но в целом, очень даже прилично для диких условий. А в качестве водных процедур – вон, в озеро. Здесь дно проверено, и там, мимо камней проходили, тоже можно – все для туристов.

Иван встал, выбросил окурок в костер и, подмигнув Лиде, направился к туалету.

– Пойду, кстати, проверю, все ли там на местах, – бросил он на ходу, – а то мало ли, медведь какой воспользовался.

Таня хмыкнула.

– Издевается над туристами, – беззлобно сказал Андрей.

Егор аккуратно отстранил Лиду, тоже поднялся.

– Я б, конечно, поспал сейчас, – он потянулся, – давай, Лид, палатку поставим, надуем матрас и поваляемся. Ноги гудят.

– Дело говоришь, – поддержал Андрей, поднявшись вслед за Егором.

– Что, Женька, весь Вконтакт уже в картинках с Ожогино? – с этим вопросом к дочке Филипп последовал примеру попутчиков и полез к рюкзаку выуживать из его недр мешок с палаткой.

– Да куда там, – скривилась девушка, – связи-то нет.

– И электричества нет, посадишь батарею за два часа.

– У меня пауэрбанк.

Очень скоро полянка обросла палатками – они встали по четырем углам площадки, окружая кострище в центре. Между деревьями натянулись веревки, на них уже болтались вещи.

Иван, быстро справившись со своей палаткой, налаживал к отдаленному дереву умывальник – приспособление из силикона, которое раскладывалось и вмещало в себя несколько литров воды. Времени он не терял, мельтешил туда-сюда.

Туристы перекидывались короткими фразами, активнее всех переговаривались Женя с отцом – она спорила, фыркала, цокала языком, а Филипп мягко аргументировал неправоту дочери, пожимал плечами и ждал, пока кратковременный (слава богу) псих закончится.

– Упустил я время, – доверительно сообщил Филипп остальным, пока Женя отлучилась набрать воды в чайник. – Я в работе, она все с матерью. Но ничего, месяц назад вообще разговаривать не могли.

Лиде было немного жаль Филиппа. Видно, что мужчина переживал и был растерян. Наверное, весь быт находился на супруге, а ее внезапная смерть стала ударом для семьи. Хорошо, что Женька уже взрослая, думала Лида, не так мучительно терять мать, как например, девчонке лет десяти. Хотя что она знает об этом? Единственная женщина, которая была для нее, как мама, Елена Сергеевна, детдомовская нянечка младших групп. Последний раз она видела ее два года назад, когда поступала в вуз.

На Лиду напала дрема. Товарищи по походу собирались ужинать – Иван навесил котелок над костром и приготовился готовить свою любимую похлебку.

– Сегодня я кашеварю, – важно сообщил он, – на остальные дни давайте распределимся.

Лиду клонило в сон, и она решила не препятствовать этому состоянию. Сообщив Егору, что собирается прикорнуть, скрылась в палатке, завалилась на матрас и моментально уснула.

Через час, когда ужин был готов, Иван угощал супом со странным для всех сочетанием лапши быстрого приготовления и консервированной сайры. Однако, Лида не просыпалась и не реагировала на зов Егора.

– Пусть восстанавливает силы, – посоветовал Иван, и ужинали без нее, но порцию девушке оставили. Ночи прохладные, не испортится.

Потом долго сидели у костра, Егор все оглядывался на свою палатку. Неужели Лида не слышит их разговора, смеха? Он гадал, действительно ли она спит или просто не хочет общаться. Смутная тревога зарождалась в нем – все ли с ней хорошо?

Наконец, солнце спустилось к горизонту, начало смеркаться, на небе появились первые звезды.

– Ну что ж, – Иван зевнул, – день объявляю удачным. Я – спать.

Затушили костер, пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись.

Егор залез в палатку. Лида спала крепко – даже не пошевельнулась, когда он немного пошумел застежкой от спальника – расстегнул замок и накрыл обоих спальником, как одеялом. Обнял свою любимую, прижавшись всем телом (не пошевелилась), поцеловал в затылок, минуту пофантазировал о том, как будет делать ей предложение, и сам уснул.

Стояла тихая ясная ночь. Не очень темная, но ночь. Полностью прекратились шепотки в палатках. Захрапел Филипп. Наконец, заворочалась Лида. Она села, потерла глаза. Хотелось спать, но мочевой пузырь настойчиво заявлял о своих правах.

Лида нехотя полезла наружу. Было немного страшновато, но Егора малодушно будить не хотелось, хотя он, конечно, сопроводил бы ее.

Первым желанием было справить нужду за ближайшим кустом, но она представила, как за этим занятием ее настигает проводник, и тут же смутилась.

Встав на четвереньки, Лида выглянула из палатки. Темно, как в густые сумерки, но видимость нормальная. Поверхность Ожогино отражала лунный свет, и он растекался по округе, придавая пейзажу серую призрачность.

Невдалеке Лида увидела заветную «кабинку» и полезла прочь из палатки. Оглядываясь по сторонам, то и дело пугая себя фантазиями о медведях в кустах, Лида дошла до нужного места и сделала свое дело.

Однако ей показался шорох среди ближайших деревьев, она поторопилась обратно и ожидаемо споткнулась, упав на колени.

– Черт!

Коленям пришлось несладко, Лида со стоном завалилась на бок и потом на спину. Боль была одномоментная и уже проходила. Она аккуратно вытянула ноги вверх, проверяя «механизм» сгибания в коленях, немного потрясла ступнями в воздухе, расслабляя их, и тут обратила внимание на небо.

Боже, каким оно было! В городе оно выглядело совсем иначе.

Лида опустила ноги на землю и уставилась на миллионы звезд, ярко светивших над ней в мутном небе. От такой космической красоты сильно забилось сердце. Видимо, чистый воздух этих мест позволял туристу увидеть богатую россыпь космических тел, недоступную взгляду горожан.

Не понимая, что с ней творится, она блуждала взглядом по узнаваемым созвездиям, и чем больше всматривалась в них, тем больше волнения испытывала. Это было именно волнение, как ожидание чего-то важного, что сейчас произойдет.

Большая медведица – «ковшик», а там малая – «ковшик» поменьше, а это, кажется, Кассиопея – в виде перевернутой буквы «М». Взгляд остановился на пяти ярких звездах. В какой-то момент Лиде показалось, что созвездие Кассиопеи падает на нее, что эта «буква» так близко, что протяни она руку, ухватится за ее край.

«Что за наваждение?», – рациональное мышление делало попытки осознать происходящее. Но тело испытывало непонятные ощущения – Лида почувствовала вибрации, и «расслоение» – как будто ее душа устремилась вон из телесной оболочки навстречу пяти звездам. Это было настолько новым, пугающим и одновременно приятно-волнительным чувством, что Лида решила не сопротивляться и полностью расслабилась. «Будь что будет», – мелькнуло в голове, и душа унеслась прочь, как сбежавший преступник из тела-тюрьмы.

Знакомство с Литтой

Лида сидела за круглым столом вместе с другими шестью людьми. «Не людьми – канами», – поправила она себя мысленно. Лида догадалась: это то самое место из ее снов, где она передвигалась на мамонте. Шел совет.

Обычно после осознания сна Лида всегда просыпалась, но теперь этого не произошло. Более того, она была спокойным наблюдателем внутри этой женщины, глазами которой смотрела на происходящее. «Что еще за «этой женщины»? – спросила она себя, – это я и есть… Но кто «я»?»

– Литта, ты молчишь… – к ней обратился Глава совета Пилья.

С длинными абсолютно белыми волосами, такими же усами и бородой, Пилья походил на старца из русских сказок. Дать в руки гусли, и можно озираться в поисках богатырей, Соловья-разбойника и других всем знакомым с детства героев былин.

Пилья не был немощным стариком, чего следовало ожидать в его годы: сидит ровно, спина широкая, плечи расправлены. В жестах, интонации и взгляде – уверенность, власть и мудрость. На иссохших пальцах, сложенных в замок, два крупных перстня с камнями, голос крепкий, в глазах – энергия и озабоченность.

– Пилья, – произнесла Литта с интонацией, обещающей озвучить что-то спорное, нетипичное и, скорее всего, неловкое для Главы. – Пилья, почему ты уже много лет задерживаешься с реинкарнацией?

Молчание повисло над столом. В словах Литты не было укора, желания оскорбить верховного кана, сквозило спокойное любопытство.

– Твой крайний срок наступил тридцатилетие назад, и каждый раз, когда заходит разговор об этом, ты находишь причины отложить процесс. Скажи нам открыто, ты чего-то боишься? Евтин, Юван – любой сможет выполнять твои обязанности, пока ты не проявишь себя в новой ипостаси. Ты – единственный, кто еще не делал этого на Земле. Пилья, ты же понимаешь риск. На Родине тысяча лет – не срок для тела. Здесь другая физика, особенно после смены эфира. Мне ли тебе говорить?

Пилья не был ни смущен, ни раздражен. Заерзал на своем месте Юван, и почему-то это не ускользнуло от внимания Литты. Евтин, сидевший справа от Пильи, по-дружески положил руку на плечо Главы.

– Сколько лет этому телу, друг? – спросил он. Лида внутри Литты удивилась певучести Евтина. Молодой кан лет двадцати растягивал гласные чуть дольше, чем это происходит при естественном разговоре, что было непривычным для слуха.

– Пятая сотня, – ответил Пилья.

Раздался дружный удивленный выдох.

– Зачем так рисковать? – вопрос прозвучал от Татьи. Ее одежда отличалась от одеяния других. Она изобиловала орнаментами, причудливо окаймляющими рукава, ворот и низ платья с запахом. Пояс был отдельным произведением искусства – вышитый бисером, он привлекал к себе внимание, притягивал взгляд игрой света, отражающегося от мелких бусинок. Волосы Татьи были заплетены в тысячи косичек и витиевато убраны отдельным узором. Несколько заплетенных прядей свисали по краям лица – они также были украшены маленькими камнями и тонкой золотистой тесьмой. Татья удивила Лиду своей красотой. Ее изящное тонкое тело напоминало о гармонии и хрупкости этого мира.

– Сварогу было шесть сотен, – ответил Пилья.

– Он вернулся до Первых Перемен! – возразил Евтин.

Пилья с достоинством кивнул, соглашаясь с замечанием.

– Пойми, Пилья, свою ответственность. Ты же единственный на планете Кан Первых! – в сердцах крикнул Якур и даже соскочил с места.

Якур был кем-то особенным для Литты, так почувствовала Лида. Смуглый, с короткой стрижкой русых волос, молодой кан был одет в безрукавку и свободные штаны из тонкой ткани, похожей на лен. Его руки не отличались крепкой мускулатурой, как у сидящего рядом Ювана, но в их движении угадывалась ловкость и сила.

Якур сел на место и бросил виноватый взгляд на Литту, а та поторопилась спрятать глаза.

– Это все важно, – выдохнул Пилья, – но мы отвлеклись…

– Пожалуйста, каны, кратко о сложившейся ситуации, – в разговор вступил самый крупный мужчина из присутствующих – Унтары. Его одежда как раз была с рукавами, и также походила на халат с запахом, но совсем не маскировала фигуру. Впервые обратив на него внимание, Лида назвала его про себя бодибилдером. – Итак, что мы имеем.

Стало понятным, что Лида оказалась свидетельницей Совета Семерых – высшего органа власти Магога. Страна ожидает нападения, и оно, по словам разведчика Ювана, неизбежно. Враг долго готовился, и теперь настали сложные времена решительных действий. Сегодня вышли из строя порталы – и все, кто приехал торговать в осьмицу, остались в столице (названной так же, как и страна – Магог).

Создание жизни на Земле – проект Первых, материнской цивилизации канов. Одна катастрофа, в результате которой разрушен материк на северном полюсе, уже была пережита, и ее последствия только-только начинали проходить, заслуга в чем принадлежала Пилье и его команде. Только сейчас приходилось признавать, что та далекая катастрофа была первым звоночком текущих событий.

Связь с Первыми потеряна несколько десятков лет назад, и сегодня выяснилось, что сбой работы порталов и тогдашний сбой в работе Всеобщих Врат – также звенья одной цепи.

– Ловушка готовилась десятки лет, и, наконец, мы в нее попали, – заключил с грустью Пилья. – Что вы думаете об этом?

– Какие цели у врага? – продолжил Унтары. – Судя по имеющимся данным и свидетельствам о происходящем в других уголках планеты, – полное порабощение человечества. Людей оставляют на уровне животных, исключая все возможности для развития духа.

– Все твоя доброта, Пилья! – снова горячо воскликнул Якур. – Сначала они отделились, ты сказал, что это проявление свободной воли. Затем они встретили Прибывших и назначили их своими новыми богами, ты снова не стал вмешиваться! Абсолютно свободное развитие – это утопия! Теперь ты видишь, что нельзя спускать людские ячейки на самотек?

– Перестань, Якур, – мягко прервала Татья. – Ты знаешь принципы Первых, они полностью выдержаны. Наша задача – сохранить цивилизацию. Без знаний она моментально придет в упадок, и прощайте столетия проекта. Со знаниями выжившие быстро придут в себя и восстановят дух, а с ним и силу сопротивления.

Пилья встал, поднялись с мест и все остальные.

– Мы почти завершили миссию, и Сварг спокойно оставил нас. Помешали Первые Перемены. Мы изучили изменения и почти внедрили реинкарнацию для поселенцев, но произошел сбой эфира – Вторые Перемены. И вот, когда мы стоим на пороге массовой реинкарнации поселенцев, мы узнаем о неизбежной катастрофе, которую сами рискуем не пережить. Слишком много неизвестных появляется в нашей миссии с каждым витком. Вы спрашиваете, почему я откладывал, – потому что надеялся завершить дело, чтобы присовокупить опыт одного цикла.

Члены совета молча слушали Пилью.

– Благодарю всех вас за советы, – сказал он, помолчав.

– Благо!

– Благо.

– Благо.

– Встречаемся завтра.

Старейшины покинули зал совета, только Литта задержалась под пристальным взглядом Пильи.

– Да, Пилья? Ты что-то хочешь спросить?

– Что с чужеземцами? Много ли их прибыло?

– Размещены в больницах и домах культуры. Всего около двух тысяч человек.

– Поставь за ними присмотр построже. Среди них могут быть шпионы и провокаторы.

– Они могут быть и среди нас, Пилья. Ты не думал? Как так вышло, что все это смогло произойти?

Литта снова спрашивала без укора, с мягким уважением. Все они здесь – исследователи и ученые. Она ведает социальными и культурными заведениями, организует деятельность лечебных учреждений, курирует образование. Татья – главный архитектор Магога, на ней строительство всех зданий. Унтары ответственен за приручение животных и организацию ухода за ними, контакт с ними поселенцев. Якур владеет познаниями в технологиях. Запустить виман, починить планер – это его вопросы, он организует деятельность соответствующих структур, отвечает за производства. Юван – разведчик, отслеживающий происходящее во всем мире. Подчиненные ему люди следят за порядком в стране и предупреждают угрозы извне. Наконец, Пилья, верховный кан, – руководитель миссии, обладающий наибольшим опытом и знаниями материй. Сотни лет ситуация развивается под их контролем. А теперь случилось непоправимое, они потеряли бразды, и цивилизация вот-вот пойдет по непредсказуемому пути.