Таинственный сосед

Уборщица перестала водить шваброй по полу и громко засопела:

– А нечего животине рядом с едой отираться! Ишь бока наел, бездельник. Скоро всех покупателей распугает. Вон – и так почти никого.

Она обернулась и широким жестом указала на нас с Настей. В её мутно-серых глазах плескалось не то безразличие, не то презрение.

– Разве такие купят что?

Я хотела развернуться и уйти, но продавщица улыбнулась мне и подмигнула так, будто мы с ней были знакомы сто лет.

– Это не Мурзик, – заявила она уборщице, – это вы покупателей распугаете. А кот полезный. Он в подсобку крыс не пускает.

– Ну-ну, – хмыкнула Ирина Петровна, но спорить не стала.

Девушка поправила рыжую чёлку под форменной шапочкой и снова улыбнулась:

– Девочки, выбрали уже?

– Нам нужны пирожные, – объяснила Настя. – Но мы не знаем – на сколько человек. Может, на восемь. А может, и на двенадцать.

Продавщица удивлённо вскинула брови:

– У вас торжество?

– День рождения, – уточнила я.

– А возьмите торт! – предложила девушка. – Его можно разрезать на сколько угодно кусков.

– Торт – это классно, – согласилась Настя. – Но у нас уже есть четыре пирожных. Мы просто хотели докупить.

Она показала на коробочку у меня в руках. Коробочка была жёлтенькая с красными бутонами. Я такие только в нашей булочной видела.

– Так вы к нам сегодня уже заходили? – догадалась продавщица и вдруг стала серьёзной. – А ничего здесь не теряли?

Настя покачала головой, а я набрала побольше воздуха в лёгкие и решилась:

– Теряли.

Голос прозвучал так тихо и хрипло, что я сама удивилась.

Настя посмотрела на меня вопросительно.

– Я ключ потеряла, – призналась я. – От домофона.

– Ой, как хорошо, что я спросила! – обрадовалась продавщица. – А то у меня один мальчик хлеб покупал и мелочь рассыпал. Нагнулся подобрать, а на полу ключ. Он его мне отдал. Я всё ждала – вдруг хозяин вернётся, спрашивать начнёт. Но никто не пришёл. А вещь-то нужная.

– Ага, – согласилась я.

– Врёшь ты, голубка! – вдруг вмешалась в разговор выглянувшая из подсобки уборщица. – Я в четыре часа полы мыла, видела, как ты корзиночки с буше берёшь. И как ушла – видела. Только никаких ключей тогда под прилавком не было! Я не слепая! И убираюсь, как положено – в каждый уголок заглядываю! Их потом кто-то обронил.

Я покраснела и почувствовала, что ещё чуть-чуть и расплачусь.

– Тогда, наверное, это и правда не мой ключ. А мой где-то ещё.

– Чужой присвоить хотела? – напирала уборщица.

– Да что вы, Ирина Петровна! – вступилась за меня продавщица. – Зачем девочке чужой ключ нужен? Она даже не узнает, от какой он парадной.

– Я уж не знаю – зачем, – пропыхтела уборщица. – А видно, есть какой-то резон.

– Как вам не стыдно! – возмутилась Настя. – У человека сегодня день рождения. Она за пирожными пришла. А вы её невесть в чём обвиняете! Лен, ты расскажи, как твой ключ выглядел. Может, он на брелоке был?

– На брелоке, – закивала я. – С камушком бело-коричневым.

– Точно! – обрадовалась продавщица. – Есть такой! Значит, твой. А вы, Ирина Петровна, перепутали что-то.

– Я? Перепутала? – возмутилась уборщица. – Да ни разу в жизни я ничего не путала! Морочат они тебя, Анюта. Вот что.

Она покачала головой и тяжело потопала в подсобку.

Анюта протянула мне магнитный ключ. От него тянулась коротенькая цепочка с полосатым камушком на конце.

– Узнаёшь?

Я молча кивнула. В горле до сих пор скребло от обиды.

– А теперь решайте: торт или пирожные. Я вам в честь дня рождения скидку сделаю!

Глава 4

Несчастливая любовь

Ночью я долго не могла уснуть. Сначала мне было холодно. Я натянула одеяло до подбородка и завернулась в него, как в кокон. Через несколько минут стало теплее. Глаза закрывались, но в голове беспорядочными обрывками крутились мысли о том, что сегодня произошло.

Потерянный ключ, мальчишка в лифте, пожар, тот же мальчишка в тёти-Зоиной квартире, неприятная история в магазине. А ещё странно обидевшаяся тётя Зоя и…

Вот то, что стояло за этим «и», пожалуй, было самым главным для меня. Тем, от чего сердце колотилось как при температуре, а лицо горело, будто его с мороза растёрли шерстяной рукавицей.

Из-за того, что такое могло случиться, я в последнее время не люблю ходить в гости к Насте. Вернее, не то что не люблю. Просто стараюсь не мучить себя зря.

А всё началось в конце лета. Мы играли во дворе в бадминтон, а потом забежали к ней на минутку выпить сока. Настина мама готовит потрясающий яблочный сок. Когда я вижу мелкие зелёные яблочки с толстой шкуркой, то никак не могу поверить, что из них может получиться что-то сто́ящее. А Настина мама об этом не задумывается. Она их чистит, делит на четвертушки, вырезает сердцевину и отправляет в старую, пожелтевшую от времени соковыжималку. Процесс, надо сказать, тот ещё! Соковыжималка рычит и норовит выбросить кусочки с такой силой, что не по себе становится. Тут главное не зевать, а сразу прикрывать опасное отверстие специальной крышкой. В конце концов из ревущего аппарата льётся струя прозрачного светло-оранжевого сока. Но это ещё не всё. Сок надо прокипятить с сахаром, разлить в ошпаренные кипятком бутылки и закрутить крышки. Он получается восхитительно кисло-сладким, терпким, пропитанным ароматами лета, чуть щиплющим язык и нёбо.

Вот ради этого яблочного удовольствия мы и зашли к Насте.

Кончался август. Во дворе на клумбах дружно цвели бархатцы и петунии. Солнце светило, птицы чирикали, малыши радостно повизгивали на детской площадке. А нам хотелось хохотать от любого пустяка. Мы и хохотали. Стояли под Настиной дверью, ждали и смеялись как сумасшедшие, пока она корчила рожицы, изображая то наших учителей, то одноклассников первого сентября.

– А как Захаров зайдёт? – спросила я, сгибаясь от смеха.

Настя надула щёки, сморщила лоб и, отчаянно картавя, выдала:

– Всем привет! Если кто ещё не был на море, могу порекомендовать преотличнейшего туроператора. Преотличнейшего!

– А Терёшкина?

Настя слегка выпятила подбородок, поджала губы и быстро облизнулась.

Я фыркнула, не дожидаясь продолжения. И в этот момент дверь открылась.

На площадку выглянул Настин брат. Он куда-то уезжал на лето, а вот теперь вернулся. Сначала я его даже не узнала, потому что за те три месяца, пока мы не виделись, Андрей очень сильно изменился. Во-первых, мне показалось, что он стал гораздо выше. Если раньше Настина макушка доставала ему до подбородка, то теперь он смотрел на нас с какой-то почти неправдоподобной высоты. Во-вторых, Андрей коротко постригся, и только светло-русая чёлка почти задевала густые брови. В-третьих, он улыбнулся нам, и его глаза, серо-зелёные, искрящиеся смехом, смотрели совершенно по-взрослому. Я поймала взгляд Андрея, и мне почему-то сразу же захотелось или глупо хихикнуть, или убежать.

Эти мысли и ощущения промелькнули за считаные мгновения, но именно тогда всё и случилось.

В первые дни я чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Мне хотелось петь, прыгать, то и дело звонить Насте по городскому телефону, потому что Андрей часто брал трубку и я могла перекинуться с ним парой слов. Вернее, говорил он, а я невразумительно мычала и фыркала.

Я стала заходить за Настей, куда бы мы ни собирались. Даже по утрам перед школой. Она если и удивлялась, то ничего не говорила. Тем более что на первый урок Настя частенько опаздывала, а я прибегала довольно рано и выпихивала её из квартиры не позже, чем за пятнадцать минут до начала занятий.

При встречах Андрей улыбался мне своей новой улыбкой, болтал о пустяках и то и дело шутил. Меня каждый раз обдавало волной жара. Я краснела, начинала заикаться и нервно хихикать. Зато потом, когда дома вспоминала наши коротенькие разговоры, мне становилось так приятно и легко, будто ещё чуть-чуть и я взлечу к облакам.

Я была уверена: раз Андрей так улыбается, то и ему тоже приятно меня видеть. А может быть, и не просто приятно. Может быть, он испытывает ко мне такое же радостно-будоражащее чувство, как я к нему.

Однажды мы сидели у Насти и пили чай. Сначала Андрей пару раз забежал в комнату взять то книжку, то диск, то конфетку из вазочки. А потом притащил чашку и уселся с нами. У меня горели щёки, я смеялась, мне было хорошо и чуть-чуть тревожно. В дверь позвонили. Андрей умчался открывать и исчез. Я всё ждала, что сейчас он вернётся, но зря. Мне стало жутко обидно.

– Интересно, – сказала я, стараясь казаться абсолютно равнодушной, – кто это к вам пришёл?

Настя пожала плечами:

– Наверное, к Андрею. Ты ещё чай будешь?

– Буду, – ответила я, хотя мне совсем не хотелось пить.

Просто за чайником надо было идти в кухню, и я подумала, что по пути можно выяснить, кто именно отвлёк Андрея.

Я вышла вслед за Настей в прихожую и остолбенела. У входной двери стоял Андрей и оживлённо общался с почти взрослой девицей. Девица улыбалась, идеально ровные зубы сверкали, вьющиеся белые волосы рассыпались по плечам. Андрей негромко рассказывал ей что-то и вдруг сделал такое, от чего у меня по спине побежали противные мурашки, а ладони стали холодными и липкими. Он наклонился к девице, уверенно взял её руку и поцеловал. Блондинка коротко хохотнула и шутя щёлкнула его пальцем по носу.

Настя, будто ничего не заметив, свернула на кухню.

– Это его девушка? – спросила я, глядя, как вода мощной струёй льётся в чайник.

– Вот ещё! – фыркнула Настя. – Это соседка с третьего этажа.

– А почему… – начала я, но подруга не дала мне договорить.

– Ты что? – повернулась она ко мне. – Слепая? Он же со всеми девчонками так. Ты не замечала, что он и к тебе подкатиться пробовал? Только я ему сразу сказала: «Будешь к Ленке приставать – убью». Вот он и того… Почти не пристаёт.

Струя из-под крана булькнула и, разбиваясь о края, потекла по стенкам чайника. Настя охнула и, отлив лишнее, принялась вытирать чайник полотенцем.

– А почему… – повторила я, будто никаких других слов выговорить не получилось бы.

– Что почему? – вскинулась Настя. – Почему я запретила ему к тебе приставать? Потому что ты – моя лучшая подруга.

– Ну и что? – ляпнула я, выдав себя с головой.

– Я же тебя знаю. Ты ведь решишь – всё серьёзно. А у него это так – хобби. Тебе оно надо?

Мне хотелось выкрикнуть, что надо и что нечего Насте наговаривать на брата и лезть не в своё дело и что мы бы сами прекрасно разобрались: что серьёзно, а что – хобби.

Я не сказала ни слова, потому что в эту минуту в кухню заглянул Андрей. Он демонстративно вздохнул и вытер лоб.

– Ох, нелёгкая это работа…

– Какая? – ехидно поинтересовалась Настя. – К девушкам клеиться?

– А я ни к кому не клеился, – серьёзно объяснил Андрей. – Просто не люблю разочаровывать людей, а хорошеньких девушек – особенно. Ей хотелось, чтобы я был в восторге от её глазок. Я и выразил полный восторг. От меня же не убудет. Правда, Лен?

Он подмигнул мне и скорчил смешную рожицу.

Раньше я обязательно бы засмеялась. Я и сейчас попыталась, но смех застрял в горле и превратился в солёный комок.

Настя хмыкнула и зачем-то вышла из кухни.

– А меня ты тоже постарался бы не разочаровать? – осторожно спросила я, проглотив непрошеные слёзы. – Если бы не Настя?

На миг мне показалось, что я стою на краю обрыва.

– Тебя? – искренне изумился Андрей. – А ты разве… Хотя… Слушай, а тебе сколько? Одиннадцать?

– Двенадцать, – выдавила я. – Почти.

– Дела, – присвистнул Андрей и посмотрел на меня так внимательно, будто видел в первый раз.

Я не отвела взгляд. В его глазах промелькнуло что-то – то ли смущение, то ли испуг.

– Ты – хорошая девчонка, – наконец сказал Андрей тихо. – Очень хорошая.

А потом вышел и плотно прикрыл за собой дверь.

После этого вечера я старалась не ходить к Насте в гости. Жаль, что не всегда получалось.

* * *

Сегодня, например, не получилось.

Сначала всё было хорошо. Мы сидели за столом в большой комнате, которую хозяева гордо называли гостиной, с Настей, её мамой, папой, бабушкой, дедушкой и сестрёнкой Олей. Андрея дома не было. Мы пили чай, ели торт и пирожные. Меня поздравляли с днём рождения и даже подарили очень красивого деревянного зайца.

Когда от торта остались только крошки, в квартире зазвонил телефон. Настя помчалась брать трубку.

– Это Андрей, – объяснила она, вернувшись. – Сказал, что придёт поздно.

Бабушка с мамой хитро переглянулись.

– Загулял, – покачала головой бабушка.

– Ничего, – улыбнулась мама. – Таня – девочка хорошая.

Хоть я и не видела Настиного брата несколько месяцев, но, услышав про какую-то Таню, чуть не разревелась. И не надо мне было уже ни поздравлений, ни чая, ни дня рождения вообще.

Посидев для приличия ещё полчаса, я засобиралась домой.

– Мы тебя проводим, – сказала Настина мама.

– Не надо, – отказалась я. – Тут же близко совсем.

– Надо, – настаивала Настина мама. – Подожди, я сейчас оденусь. Настюш, ты тоже собирайся. Заодно свежим воздухом подышим.

Пока Настя с мамой разошлись по комнатам, я решила незаметно ускользнуть. Ну зачем меня провожать? Не маленькая, не заблужусь.

Накинув куртку, я заглянула в гостиную и шёпотом попросила Настиного дедушку закрыть за мной. Он удивлённо вскинул мохнатые брови, покачал головой, но поднялся с дивана и медленно протопал в прихожую.

– Дождалась бы лучше провожатых, – тихонько проворчал он, отпирая замок.

Я покачала головой и, улыбнувшись на прощанье, побежала вниз по лестнице.

Спустившись до второго этажа, я услышала хлопок подъездной двери, а через мгновение увидела Андрея.

Он поднимался по ступенькам, на ходу отряхивая снег с пальто.

– Привет! – сказала я, слегка охрипнув от неожиданности.

Андрей поднял голову, и я рассмотрела его лицо. В тусклом свете одинокой лампочки оно показалось мне очень бледным и грустным.

– Привет!

Он улыбнулся, будто насильно растягивая губы. Я подумала, что мы не виделись давным-давно и у меня сейчас от волнения сердце стучит так, словно хочет выскочить наружу, а Андрей даже не удивился, встретив меня в своём подъезде в первый раз после того разговора на кухне. И не обрадовался ни капельки. У меня защипало в горле, а ресницы сами собой захлопали, стараясь стряхнуть слезинки.

Я прибавила шаг, чтобы побыстрее оказаться на улице. Там можно было и заплакать – всё равно никто бы не заметил. А сил сдерживаться почти не осталось.

Из-за слёз, застывших на глазах, я почти ничего не видела. Мчалась по лестнице, придерживаясь за перила, и даже не чувствовала, как по ноге бьёт мешок с подаренным зайцем. Когда до выхода осталось всего несколько ступенек, что-то царапнуло меня по куртке, резко и мощно дёрнуло назад, а потом раздался треск ткани, и я мгновенно освободилась, но почему-то не смогла удержаться на ногах и только успела подставить ладони, чтобы не удариться о серый бетон лицом.

Боль от удара обожгла. Я глухо застонала и съехала до площадки, притормаживая разбитыми руками и коленками.

И вот тогда уже разревелась в голос. Сидела на ледяном полу среди грязных лужиц, оставленных чьими-то сапогами и ботинками, всхлипывала, давилась этими всхлипами и размазывала по щекам слёзы.

– Лена, что с тобой?

Голос Андрея прозвучал так неожиданно, что я икнула и прикусила губу.

– На тебя напали?

Андрей присел передо мной и взял за руку. Я посмотрела на свои испачканные пальцы и спрятала руку в карман. Вернее, хотела спрятать, но ничего не получилось, потому что бокового кармана у куртки теперь не было. Он превратился в выдранный с курткиным «мясом» лоскут, державшийся на двух толстых нитках. Нитки торчали нелепыми витыми хвостиками.

– Можешь встать? – спросил Андрей.

Я кивнула и осталась сидеть на полу.

Андрей подхватил меня под мышки и, словно куклу, поставил на ноги. Я охнула от боли в разогнувшихся коленках.

– Потерпи, Лен, – попросил он. – Я сейчас лифт вызову.

– Зачем? – не поняла я. – Мы же и так на первом этаже.

– Тебе нужно зайти к нам. Вымыть руки и вообще…

Андрей слегка смутился.

– Я у вас уже была, – слабо улыбнулась я. – Мне надо домой. И ты не думай – никто на меня не нападал. Это я сама за что-то зацепилась. Карманом.

Андрей посмотрел на болтавшийся на нитках лоскут, а потом на лестничный пролёт над нами. Я проследила за его взглядом и сразу всё поняла. Один из прутьев, поддерживающих перила, был отломан сверху и загнут крючком. Будто кто-то специально устроил ловушку для моего кармана.

– Вот ведь… – процедил Андрей сквозь зубы.

Он поднялся к отогнутому пруту и попытался его разогнуть. Ничего не получилось. Тогда, морщась от напряжения, Андрей попытался отломать прут и внизу, но тоже зря. Тот держался крепко.

– Ладно, – пропыхтел Андрей, – возьму дома инструмент и сегодня же этот крючок уберу.

– Это будет здорово, – поддержала я. – А то кто-нибудь может, как я…

Он снова спустился ко мне.

– Сильно ушиблась?

– Да нет. Всё нормально. Я пойду?

Он посмотрел на валяющийся у двери пакет.

– Это твоё?

– Моё. Мне твои зайца подарили. На день рождения.

Андрей изумлённо сморщил лоб:

– Так у тебя сегодня день рождения?

– Ну да, – кивнула я. – А что, незаметно? Вон я какая красивая.

И, криво улыбнувшись, повертелась перед ним, показывая выпачканную рваную куртку и джинсы с мокрыми пятнами на коленях.

– Ты даёшь! – усмехнулся Андрей. – Ладно, пошли!

– Куда?

– Домой тебя отведу!

– Сама дойду, – покачала головой я.

– Сама ты уже дошла, – хмыкнул Андрей. – На сегодня хватит.

Он уверенно взял меня под локоть и вывел из подъезда.

* * *

Я ворочалась под одеялом и думала, что ещё неделю назад умерла бы от счастья. Да что там неделю – даже вчера! Ведь Андрей проводил меня до квартиры. Мы шли, отворачиваясь от ледяных порывов ветра. Метель бросала нам в лицо горсти колючей снежной крупы. Было темно, скользко, и у меня саднило колени. Но Андрей вёл меня под руку и, если ветер чуть утихал, рассказывал смешные истории. А у самой двери, когда я уже сказала: «Пока», наклонился и, шепнув: «С днём рождения!», осторожно прикоснулся губами к моей щеке.

Да, ещё вчера я умерла бы от счастья. Но не сегодня.

Ведь тогда я не знала, что у него есть Таня, «хорошая девочка».

А сегодня знаю…

Глава 5

Долгая дорога за майонезом

Салат из кальмаров готовить проще простого. Только и нужно-то: яйца сварить вкрутую, репчатый лук кипятком ошпарить и две консервные банки с кальмарами открыть. А потом нарезать яйца и лук мелко-мелко и кальмары узкими длинными полосочками. Ну и с майонезом перемешать.

В общем, на всё нужно минут пятнадцать. Но это если голова не занята неизвестно чем и руки нормально работают. А у меня с утра снова все мысли крутились около вчерашнего вечера. Вот и получилось, что яйца, пока варились, лопнули и вылезли из скорлупы противными хлопьями, кипятком вместо лука я для начала ошпарила пальцы, а ведёрко с майонезом и вовсе опрокинулось на пол.

Услышав, как я пищу и охаю, папа вышел на кухню и покачал головой.

– Лен, давай без салата обойдёмся, – предложил он.

– А как же праздничный обед? – растерялась я.

Папа задумчиво почесал подбородок:

– Может, в кафе сходим?

– Да ну! – отказалась я. – Лучше я за новым майонезом сбегаю.

Не люблю я обедать в кафе. Нет, пойти съесть что-нибудь вкусненькое – это, конечно, здорово. Но ведь в доме-то никакой еды не будет. А значит, ужин всё равно придётся готовить. Ну и какая разница – сейчас бежать в магазин за продуктами или вечером? Лучше уж сейчас. Хотя бы на улице светло.

– А что ты кроме салата собиралась сделать? – поинтересовался папа.

– Курицу пожарить.

– Курицу? – оживился он. – Давай я сам!

– Ты разве умеешь? – усомнилась я.

Папа хитро улыбнулся и подмигнул:

– Я не умею – она сумеет!

– Кто? – растерялась я.

– Микроволновка, – объяснил папа. – Ты хоть раз читала, что у неё в инструкции написано?

– А что?

Честно сказать, инструкцию я не читала. Зачем, если и так всё понятно? Поставила тарелку, закрыла дверцу, время нужное установила – и сиди жди, пока сигнал сообщит, что еда разогрелась.

– А то, – вздохнул папа, – что у неё есть специальные программы. Например: «Жаркое из курицы».

– Серьёзно? – удивилась я.

– Очень даже, – кивнул он. – Так что, рискнём?

Я подумала, что из меня сегодня повар никудышний. Хорошо, если с салатом со второго раза справлюсь.

– Ну давай рискнём. Под твою ответственность.

Про ответственность это я специально сказала. Обычно так папа мне говорит, если я берусь за какое-нибудь очень серьёзное дело. Например, придумываю, что кому подарить на Новый год, или планирую, сколько денег можно потратить за неделю.

* * *

В подъезде ещё пахло вчерашним дымом. Дверь от мусоропровода была чёрной, в клочьях обледеневшей пены.

За ночь снег стал твёрдым и скользким. Я шла по расчищенной дорожке, а он скрипел под ногами. Самое интересное, что чем дальше я уходила от дома, тем громче становился скрип. На повороте к магазину мне пришлось остановиться, чтобы поправить капюшон. Странное дело – скрип стал чуть тише, но не прекратился. Я посмотрела назад, и всё сразу стало ясно.

В нескольких шагах от меня по дорожке топал вчерашний мальчишка в куртке с меховым воротником.

– Привет! – улыбнулся он.

– Привет, – кивнула я.

– Ты в магазин?

– Ага. За майонезом.

– Я тоже.

– Тоже – за майонезом? – удивилась я.

– Тоже – в магазин, – объяснил мальчишка. – Пошли вместе?

– Пойдём.

Идти рядом по дорожке было не очень удобно, поэтому я слегка обогнала своего спутника.

– Тебя как зовут? – спросил он.

– Лена, – ответила я.

– А меня Никита.

– Ты у тёти Зои сейчас живёшь?

Никита почему-то смутился, помолчал несколько минут, но всё-таки ответил:

– Пока да.

Мне стало любопытно, почему он смущается.

– А тётя Зоя вчера сказала, что у неё нет племянников, – вдруг ляпнула я.

– Ну нет, – согласился Никита. – И что?

– А ты ей кто?

– Внук.

Вот уж это было явным враньём. Я прекрасно знаю, что у тёти Зои есть дочь. Но той сорок лет и никаких детей у неё нет и не было. Правда, говорить об этом Никите я не спешила. Мало ли как он отреагирует?

– А почему же ты её тётей Зоей зовёшь, а не бабушкой?

Никита фыркнул:

– Это ты её так зовёшь, а не я.

– Да я сама слышала! – возмутилась я. – И не один раз.

– Это я просто за тобой повторял. Чтобы тебе понятно было, о ком разговор.

– Да? – недоверчиво хмыкнула я.

– Ну, не верь, – пожал плечами Никита. – Ты, кстати, поздно гуляешь. Неужели интересно – в темноте, в метель? И карман вон где-то порвала.

Я обернулась к нему и поскользнулась. Никита схватил меня за локоть.

– Спасибо, – пробурчала я, решив, что как только вернусь, сразу же пришью карман на место, чтобы больше не позориться. – А откуда ты узнал?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.