Будущую войну выигрывает учитель. Книга первая. Карьера

Подошёл капитан с поручиком, тоже уселись за стол. Я капитану показываю на Настю.

– Вот это Анастасия, доча Егорыча.

Он поглядел, кивнул головой. И продолжил потреблять супчик. Я уже принялся за второе. Опять мысль ненужная появилась.

– Варвара, а в имении есть карета, или бричка?

– Есть. И то и то.

– Ну и отлично, на днях сгоняем в Ржев, прикупим тёплых вещей. Уладим дела с имением. Матвей Григорьевич, вы пару, тройку дней погостите?

Тут появилась Жозефина (ну не воспринимаю я её как Эсмеральду), увидела меня, и затормозила в дверях, я замахал руками, приглашая её к столу. Крикнуть не мог, жевал. А чо это у нас на столе вина нету. Подозвал холопа.

– А где вино? Быстро, ты видишь у нас дам столько же сколько и кавалеров.

Первую выпили за дам, Жозефина косилась на Настю. (с чего вдруг крепостная сидит за одним столом с господами, наверно я, что-то пропустила, пока с Матвеем кувыркалась)

Вторую я предложил выпить за Настю, единственную дочь нашего боевого товарища. Все поели, холопы убрали приборы. Начали подтягиваться гости, опять на столе блюда, вилки ножи тарелки, и я приказал ещё вина подать. Третью выпили за хозяйку дома Варвару, девушка покраснела. Видно было, что ей не комфортно седеть вместе с помещиками. Оно и понятно, она ж вдова, должна волосы рвать, рыдаючи, а она эвон чего, вино глушит. Хотя осуждающих взглядов и не было, наоборот, все как будто радовались за неё. Но была и вторая сторона медали, она ведь теперь крепостная, холопка, а за одним столом с господами, а вторая дак вообще в крестьянской одежде, да ещё с ребёнком на коленях, сидит как будто, так и надо, ладно Эсмеральда, она хоть вольная. Чего-то чудит новый помещик, и ребёнка вон вырядил как барыню. Ну-ну. Господа помещики, я вам ещё не такие сюрпризы преподнесу.

– Варвара, не будете ли вы так любезны, показать нашим мамашам их комнаты.

Настя встрепенулась.

А можно я тоже пойду?

– Кто ж тебя может неволить, боярыня.

Гости посмотрели удивлённо. А я держу интригу. Мамаши с детьми ушли. Один ребёнок остался. А где её мамаша. Я встал подошёл к девочке, взял на руки, опят сел за стол, ребёнка на колени. Как давно я ребёнков не держал на руках, какие они всё-таки милые. Наконец все поели. Я обратился к нотариусу.

– Как вас там, Семёныч. Надо как-то преступление запротоколировать, и преступника отправить в разбойный приказ, как вы предлагаете это сделать?

– Я могу написать протокол, все, мы, свидетели, его подпишем.

– Прекрасно, давайте так и сделаем. Холоп, бумагу и чернила господину нотариусу. Второй вопрос, я предлагаю братьев, забрить в солдаты. Поручик, вы для каких частей рекрутов набираете?

– Пехотный полк, в Азове стоит.

– Прекрасно, от дома далеко. Не сбегут. Однако есть каверзный вопрос, братья то – крепостные, но крепостные не мои. Как я могу их в солдаты? на каторгу, всегда пожалуйста.

Задумались, а я им второй вопрос.

– Вот эти прошлые господа, рекрутами, от призыва в часть, откупались. Я правильно понимаю.

Поручик посмотрел на меня, о чём-то молча думая.

– Какое-то соглашение наверняка есть. От нашего полка сюда частенько ездят за рекрутами, а вот самих не велено даже спрашивать, почему они до сих пор не служат.

– Ну дак вот, я-то как раз служу, так, что и откупаться от вашего полка мне не зачем, правильно! Давай так порешаем, не зря же ты сюда ехал, путь не близкий. Берёшь двоих братьев. А мужиков мы оставляем на размножение (все заулыбались). У меня и так в селе мужиков не осталось почти. Все в вашем полку служат, вы б их хоть в отпуск отпускали, каждые девять месяцев. (всех опять улыбнуло).

Поручик, поддержал шутку.

– Дак мы и так за рекрутами к вам самых здоровых парней отправляем.

– Ну вот за это спасибо. Только от ваших парней, у меня в селе, одни девки. Или это у них сговор такой, для будущих поколений солдат – почву готовят.

Всем откровенно стало весело.

– Я вот чего могу предложить. А если скажем старший и законный наследник, нуждаясь в деньгах, публично признал братьев холопами. И отдал их в рекруты.

Это один из соседей сказал, мысль здравая, но не доработанная.

–То, что он публично признал их холопами, мы все слышали, но вот они не мои холопы.

Заговорил нотариус.

– И так господа я зачитаю протокол.

И зачитал. В общем, написал он только правду. Но не указал, (может не заметил), как я подтолкнул одного из братьев, а также он указал на предположение, что семейка хотела порешить всех присутствующих, дабы не оставлять свидетелей, ведь как объяснить, что преступники действовали сразу в нескольких направлениях. Один убивал брата, двое, как на самого опасного, бросились на меня. И один бросился на поручика, проигнорировав капитана Белова. Что бы было, с остальными, безоружными, пожилыми помещиками, даже представить страшно.

Все подписались, указав титул и звание. А дедушки то были не простые, хоть графъёв среди них не было, но все сплошь майоры и капитаны в отставке, думаю, что из-за ранений, вон этот левой рукой подписывает, а этот прихрамывает. Чего-то тут Егорыч напутал, не напугает таких группа гражданских. Может прежний владелец, ну отец, который, сильно страшен был, а эти, тогда как раз службу тащили. По-моему так. И нотариус же предложил.

– Поступим просто. Предложим этим, как их Иван Макарович называет, извращенцам, выбор, либо рекруты, либо каторга.

Ну а что? предложение дельное. Я велел холопам притащить сюда арестованных, кроме убийцы. Притащили, поставили перед наши ясные очи. Первым заговорил я.

– Отморозки, мы вам даём шанс не отправиться вместе с вашим братом на каторгу или на виселицу. А отправиться туда отдельно от него.

Решил пошутить я, но никто, кроме капитана, моей шутки не понял.

– Вот все здесь присутствующие уважаемые господа, учитывая вашу молодость, решили дать вам шанс исправится, и даже переход в подлое (от слова податное) сословие избежать. Но для этого вы должны дать клятву служить верой и правдой отечеству нашему и императрице и крест в том целовать.

– А не пошёл бы ты, с твоей милостью.

– Я не пойду, а вот ты теперь точно с братцем на виселицу пойдёшь, за нападение на офицера Императорской армии. Охрана, (это уже к холопам) вы этих не кормили?

– Нет барин, приказа не было.

– Вот и правильно, и не будет такого приказа, нечего лишний жир в ад поставлять, пусть худеют. (я тоже могу под свой садизм, идеологическую базу подводить, они мамаш с девчонками сколько голодом морили). Этого, что рот открыл к братцу в чулан.

Схватили и утащили.

– Эй, человек, принеси нам ещё вина, и какого-нибудь соку для ребёнка.

Налили, выпили опять за дам, здесь присутствующих. Жозефину (Эсмеральду) и Венеру, сидящую у меня на коленях. Преступник облизывал пересохшие губы. Я предложил выпить, за отсутствующую здесь, единственную, пока, внучку моего первого командира. Все с радостью поддержали тост. Потом обратили опять свой взгляд на оставшегося брата. Он сломался, было видно, как из глаз у него бегут слёзы. А вытереть то нечем, руки за спиной связаны. Я не собирался его жалеть, за девчонок, я им ещё и не такое устрою. Вот люблю я всех женщин, и больших, и маленьких. Даже на Жозефину не могу долго злиться. И мстить за них буду долго и с фантазией.

– Ну а ты, тоже не хочешь служить её императорскому величеству?

Вопрос я поставил уже максимально жёстко. Скажет нет – измена родине. Бунт против власти.

– Я хочу, я императрице служить готов.

– Нет, это я готов, это господин капитан и господин поручик готовы, это присутствующие здесь господа, хоть и отставные, но все готовы служить. А ты, можешь быть, готов учиться любить Родину и учиться служить. Клянись на библии и целуй крест, слова клятвы должны идти из души иначе это не клятва – а фарс. Развяжите его и принесите библию.

Он поклялся, поцеловал крест.

– В отдельный чулан его, отдельно от братьев. Ломоть ржаного хлеба и воды ему дайте. А ты как хотел? ты пока даже не солдат, и за один стол с собой я тебя не посажу. Где у нас остальные рекруты томятся, ведите их сюда.

Налили ещё по бокалу. Я ребёнку налил морс. Она прижалась ко мне. Прямо такая, такая, такая ми-ми-мишная. И ещё, я думаю, у неё ещё страх не прошёл, вот она и видела во мне защитника. Шутка ли, маленькой девочки, увидеть драку и убийство, а ещё напротив неё сидела её мучительница. А где мама этой девочки?

– А твоя мама почему тебя не забрала? или ты сирота?

Стоп в голове наконец всё замкнулось, это дочь ведьмы.

Жестом подозвал холопа-официанта, велел найти свободного холопа. Вскоре подбежал таковой.

– Ты её маму знаешь?

Тот кивнул.

– Беги щас к ней, пусть приходит сюда, и с уважением к ней обращайся.

Привели мужиков – рекрутов, похоже покойник выгреб уже самых последних годных к строевой. Двоим, уже было под сорок, одному около тридцати и двоим лет по восемнадцать. Вот этих можно отдать в солдаты. С них могут получиться воины.

– Вы двое и ты, сразу идите домой, вот вам по полтине, отпразднуйте благополучное избавление от службы. Ребятишек своих побалуйте, жён одарите. Мужики не верили своему счастью. Кланялись и благодарили, опять благодарили и кланялись, утомили

– Ну-ка пошли отсюда, во всём нужна мера, даже в поклонах, а то щщаас каак передумаю.

Мужики телепортировались.

– Ну а с вами дело сложнее, надо служить!

Могу рассказать вам о преимуществе воинской службы, но лучше пример. Настю же знаете, вот она стала вольной, потому что её папа служит в императорской армии. Сейчас он в Риге строит гостиницу, собственную. И барина, самодура, все эти годы над ним не было. И у него в подчинении две сотни человек было, потому как он честный и справедливый, и службу нес со всем рвением и старанием. Ещё скажу, что я самодур ещё хлеще бывшего барина. Я всех заставлю делать по утрам зарядку, а потом леди Эсмеральда будет учить всё село гимнастике. И в довершении всех этих непотребств, старостой я назначу бабу. А всё потому, что могу. Ну дак, что? пойдёте служить?

– Пойдём барин, с радостью пойдём.

– Ну вот и хорошо, вот вам по рублю. Считайте, что это первое солдатское жалование, приказываю устроить проводины, то есть, накрыть стол снедью, самогоном и медовухой. Позвать соседей и друзей, петь патриотические песни, плясать. В общем радоваться, что перед вами открываются новые перспективы. Завтра вечером найдёте господина поручика, отметитесь, и спросите о дальнейших действиях. Кругом, по домам шагом марш.

Эти тоже телепортировались.

– После таких обещаний, я бы тоже в армию пошёл.

Ржали все, даже Венера у меня на коленях. Она-то за компанию, все смеялись, и она тоже. Ребёнок начал забывать кошмар.

Налили ещё по бокалу. Выпить не успели, подошёл лакей.

– Барин там золотарь приехал бочку демонстрировать.

– Найди того здорового детину, что его вчера пинками гонял. Скажи, пусть проверит со всем тщанием. И если, что-то не так, пусть ещё пинков отсыплет.

Выпили. Уже за меня, нового владельца имения.

– Вот ещё один вопрос, господа, который надо обязательно решить до вашего отбытия. Вы проиграли, бывшему, некое имущество. Я бы хотел обменять его, на что-нибудь, для вас, не существенное, что бы вы на меня зуб не точили, и в то же время не были мне ни чего должны.

Гости оживились, не плохо так день заканчивается.

Беру первую бумагу, читаю.

– Лес строевой столько-то штук, на сумму восемнадцать рублей. Лес то пригодился бы мне. Жалко. Ну да ладно, что у вас есть не существенное на эту сумму.

– Лес как раз самое не существенное.

– Ну не хочу я вас обирать, а давайте его поменяем на вашу часть болота.

Помещик опешил,

– А зачем вам болото?

– А не зачем, вы можете на него ходить, как и раньше на уток. Ну будет оно за мной числиться. А вы мне ничего не будете должны. И никто не упрекнёт, что, мол взятку от меня получили в обмен на показания. Ведь может пойти слух, он им вернул имущество, а за это они его от суда отмазали.

Опять подошёл лакей,

– Барин, там это, ведьма до вас пришла.

– Прибор на стол, поесть чего-нибудь для госпожи, но вначале зови, не заставляй госпожу ждать.

Зашла ведьма все гости остолбенели, такой красоты не видел никто, и даже я. Вообще то я видел, в прошлой жизни, женщина ловко подкрасила глаза, губы, брови, ресницы. Не просто красивая, а прямо яркая, светлая, гармоничная. Ей бы короткую юбку и на сцену, она ещё и приоделась. Где уж она такие шмотки в этой глуши взяла. Мода не местная, да и не из этого времени. Стоп, не из этого времени. Она одна из нас!!! Получил пинок под столом от капитана, он тоже понял.

Венера соскочила с моих колен, подбежала к маме, обняла. Я поднялся следом. Галантно протянул руку, пригласил к столу. Гости молчали, вроде и крепостная, но такой красоты, что можно и за одним столом посидеть. Чувствую, что ей уже сегодня посыпяться предложения руки и сердца, ну или менее пристойные.

– Простите боярыня, я вашего имени отчества не спросил. Совсем я от цивилизованного обращения отвык.

– Екатерина Андреевна.

– Дубровский Иван Макарович, с сегодняшнего дня владелец этого имения. Это мой командир и лучший друг, Белов Матвей Григорьевич. А господа пусть сами представятся, потом.

Поправил, как положено по этикету, стул, подозвал лакея,

– Что будете есть? я не могу вести с вами серьёзные дела, на ваш голодный желудок.

Опять у меня появилась какая-то безбашенность, хотелось шутить.

Катенька не стала ломаться, видно была голодной, и мне это ещё больше импонировало, ребёнок опять залез ко мне на колени и прижался, это думаю Жоржетта на неё так посмотрела. Всё внимание с неё переключилось на Катеньку, даже капитан не мог головы отвернуть. Я не влюбился, и даже гормоны не проснулись, но тянуло к ней, как бульдозером. Вот погляжу на Жоржетту, гормоны сразу просыпаются.

– И так господа продолжим. Что у нас дальше, ага луг.

Фига себе, вы азартный. Как же можно было такой кусок проиграть. На, что меняем?

Помещик потупился.

– А давайте тоже на болото, добрые отношения с соседями, дороже любых плюшек. Давайте господа всё ваше имущество меняем на ваш кусок болота, и закончим на этом, вам ещё домой добираться,

Гости всё поняли по-своему. Они подумали, что я их выпроваживаю, что б с Катериной пофлиртовать. Вот так удача. Нотариус быстро составил купчие на болото. Указал в них суммы, указанные в расписках, и гости начали разъезжаться. Ну слава богу.

– Василий Семёнович, мне надо ещё несколько бумаг составить, вы не сильно устали,

– Нет, я ж недавно только встал.

Это я мало спал, девчонки разбудили. А потом бегал как подорванный, а гости то дрыхли.

– Вот и славно, мне нужно составить вольную, вернее пять вольных.

Капитан поднялся, помог встать Жозефине, и они сделали нам ручкой. Поручик уже давно, как-то незаметно исчез. Молодец капитан, молодец Жозефина, сумела всё-таки перетащить его внимание на себя. Остались вчетвером, плюс лакеи.

– Я хочу дать вольную, Катерине с дочкой, Анастасии с дочкой, и Варваре. Поманил пальцем лакея, пригласи сюда Анастасию и Варвару. А вы пишите пока Василий Семёнович, вот на Екатерину. Пришли остальные девушки. Вольные были составлены, казалось бы, всё хорошо, но только, казалось, рано я военных отпустил. Под каждым документом надо было две подписи, помимо моей и нотариуса. Ждать до завтра не буду, пусть мои любимые сегодня станут свободными. Подзываю лакея.

Бери чернильницу, перья, вот эти бумаги, находишь капитана и поручика и пусть они подпишут, скажешь я просил.

Беру бутылку, разливаю, детям наливаю морс. Девчонки заторможенные, ну взрослые девчонки, мелкие, не понимают, что произошло, только улыбаются.

– У меня есть тост. Любимые мои барышни. Давайте дерябнем за ваш новый статус, теперь, никакая сволочь не сможет на вас наехать.

Выпили, я стал откровенно разглядывать девчонок, по очереди, пытаясь считать их эмоции.

Настя, уже была готова к освобождению, я же сказал, что увезу её к отцу, но может сегодня не была ещё готова, но завтра то точно.

Катерина, тоже рассчитывала на волю, вот только не так, я думаю она сама планировала, баринов потравить. А тут пришла за ребёнком, а ей ещё и вольную в руки.

А вот Варвара была шокирована. В один день из госпожи, жены (каковой она себя, по детской наивности, считала) превратиться в потаскуху и крепостную, быть проданной и проигранной в карты, и опять получить статус вольной, дорогого стоит. Хоть она и мелкая, но бокал вина ей не повредит. После того, что она пережила с этим извращенцем, хоть целую бутылку.

Вино опять закончилось, хотел позвать лакея, как он сам влетел, с двумя фингалами под глазами. Не вовремя я его за подписями послал. Но радость в его выражении лица – была. Удовольствие получил от того, что толи подсмотрел, то ли помешал, а может и то и то вместе, и похоже два раза, если судить по числу фингалов. Положил бумаги на стол.

– Вот, барин, всё сделал как вы велели.

– Молодец голубчик, вот тебе четвертной, за моральные издержки. И принеси нам ещё вина.

Глава 3. Женитьба.

Кажется, все дела на сегодня сделаны. Соседи – помещики свалили, вольные написаны. Можно расслабится. Варвара с Настей успели отдохнуть не много, ну и сейчас уже не было за столом напыщенных дворян, а значит, и чувствовали они себя раскованней. Я расспрашивал Семёныча о Ржеве. Узнал, когда он туда собирается, что б вместе ехать. Надо же Насте приличные вещи купить, не в крестьянской же одежде ей в Ригу ехать. А ещё по дороге к капитану в гости, а потом к моим родителям. А почему только Насте. И Катерине, и Варваре тоже купим. Я ж столько денег сэкономил, нечего жмотиться.

– Девчонки, завтра едем все в Ржев. Варвара, пять человек в карету поместятся? Я верхом поеду.

– Два ребёнка, три взрослых – поместятся.

Она себя уже к взрослым приписала. Смешно. После завтрака выдвигаемся. Вы ведь, как вас там Семёныч с утра отправитесь? Вот и хорошо. Большой компанией безопасней. А где у нас батюшка? Я замотался сегодня и забыл про него, целый день он мне не попадался.

– Дак он с утра ушёл, похороны готовить.

Сообщила Варвара. Хорошо, что есть инициативные люди, чтоб я без них делал.

– Вот ещё один вопрос надо решить. Мне же скоро отбывать, и боюсь, что надолго, прямо очень на долго. На несколько лет. Я ж служу. А ещё хочется родителей повидать. Похвастаться чего я добился за девять лет службы.

Я решил похвастаться перед барышнями своей крутизной. Семёныч поглядел на меня с недоумением.

– Но вы не выглядите даже на двадцать пять. Откуда же девять лет службы?

– Правильно, мне всего двадцать три, весной двадцать четыре будет. А в конце лета, юбилей, уже десять лет службы. Я в четырнадцать лет в рекруты записался добровольцем.

Нотариус вообще остолбенел. Да и остальные замерли.

– Я чего-то не понимаю. Как в рекруты, вы же дворянин? Иии за девять лет вы должны, как минимум, капитаном быть.

– А тут всё просто, я получил личное дворянство. За подвиги, лично императрицей указ подписан.

Меня понесло, хвастун на меня напал. Девчонки, как мне показалось, смотрели на меня с восхищением. И я уже начал прикидывать в голове, кто же ко мне сегодня в спальню придёт. Настя? Нельзя – она доча Егорыча. Мелкая Варенька, нет, нет, нет – я не педофил. Надо, чтоб они друг за другом присмотрели. А вот если Катерина, ух – от одной мысли мурашки побежали.

– А вы нам расскажете о своих подвигах.

– Обязательно, через десять лет расскажу, а пока это военная тайна.

Надо же углубить интригу. Девчонки, они очень любопытные, обязательно захотят всё выведать, не пред чем не остановятся, а мне этого и надо.

И вишенка на торте.

– Дак вот к чему я об отъезде заговорил, я хочу назначить управляющего – старосту и управляющего домом. Первую должность я хочу предложить Катерине Андреевне, а вторую Варваре.

Все застыли. Я налил всем вина, бутылка опять закончилась, жестом велел принести ещё.

Первым отморозился нотариус.

– Как вас там Макарович, (пошутил или издевается) когда вы сказали, рекрутам, что хотите старостой сделать бабу, я подумал, что вы их пугаете, что б они в армию пошли охотней, но я не предполагал, что это правда?

– Правда, и ещё какая правда, больше не кому. Все мужики в имении во-первых – не грамотные, во-вторых – слабохарактерные, более-менее волевых прежний в армию отправил. А Екатерину сам извращенец побаивался. Вон велел, всем её ведьмой называть, а какая ж она ведьма? Она лекарь, травница, а ещё умница и красавица.

Екатерина улыбнулась.

– Можно я подумаю?

– Думайте, прямо до возвращения из Ржева, а потом соглашайтесь. Варенька, вы же ведь согласны стать наёмным управляющим? Распоряжаться деньгами и прислугой.

Варвара молча кивнула, дар речи к ней ещё не вернулся. Нотариус посмотрел вначале на Варвару, потом на Екатерину.

– Варвара управляющий домом – это понятно, институт ключниц в России существует много веков.

А вот традиции женщин старост – никогда не было. Ей никто не будет подчиняться.

– Будут, я тут всех так запугаю, я ж ведь самодур.

– Не получится, запугаете и уедете служить. А она останется без поддержки.

– Сложности, конечно, будут, но она справится, я в неё верю.

Я-то уже знал, что Екатерина, человек двадцать первого века, а нам всё по плечу.

– Однако поздно уже, дети вон засыпают. Не беспокойся Катенька, я отнесу Венеру в ваши апартаменты, только проводите меня.

И мы разошлись, я отнёс спящего ребёнка, положил на кровать, кивнул головой Катерине и ушёл, что она обо мне подумала, я даже не догадываюсь. Ну не могу я при ребёнке, даже при спящем, приставать к его маме. Вернулся к себе в спальню, всё было застелено и прибрано, хорошая у меня ключница. Ключница Варвара, в прошлой жизни я в какой-то сказке, про такого персонажа читал. С этими мыслями и уснул. А потом пришла она. Вот ни за что не догадаетесь кто. Это была ребёнка, Венера. Как обычно абсолютно голая, (вот же ангел – не знающий греха) юркнула под одеяло, обняла меня и только прошептала.

– Мне страшно, тут по дому ходит мадемуазель Эсмеральда.

– Мама же с тобой.

– Мама не может меня защитить, а ты можешь.

И она уснула.

Всё, это была последняя капля, которая переломала хвост верблюду. Теперь точно эту дрянь в доме не оставлю. Может её капитан с собой заберёт, и где-нибудь по дороге прикопает. И я уснул. А утром меня описали. Это Жозефина виновата, она ж девчонкам сутки пить не давала, а потом Венера, да и Настина дочка морс дули как не в себя.

Венера плакала от стыда, я успокаивал, гладил по голове.

– Ну вот, и я тебя не смог, защитить от Эсмеральды. Ни чего страшного не случилось, это гувернантка внушила вам, что это большой грех, а на самом деле это никакой не грех. Все маленькие дети иногда так делают. И даже взрослые. Давай скажем, что это я описался. Вот все похохочут.

– Не надо, за свои поступки я сама должна отвечать.

Ну хоть говорить может, а то такая истерика, только всхлипы. Залетела Екатерина, настоящая фурия. Надеюсь, она не самое плохое обо мне подумала. А то на фоне местных порядков и традиций, все что угодно в голову могло прийти. Картина, я думаю, ей предстала не однозначная, я в мокрых подштанниках. Вокруг мокрые простыни, на коленях у меня голая девочка.

– Принеси ей одежду, и распорядись, что бы баню натопили.

Спокойно сказал я. Катерина убежала. Через минуту вернулась с платьем.

– Как получилось, что девочка от тебя убежала? Ты не могла её с собой положить?

– У нас не принято спать с детьми.

– У нас тоже, за редким исключением, вот вчера и было такое исключение. Ребёнок боится Эсмеральду. А тут пришлось ночевать в одном доме с ней, а у мамы, видите ли правило.

Я говорил мягко, спокойно и даже ласково. Боялся напугать ребёнка.

– Ты любишь этого ребёнка?

– Я всех ребёнков люблю, я за них воюю, жизнью рискую. Забирай её, мне надо одеться.

Она ушла, я быстро переодел подштанники, одел форму, надо бы для гражданки чего-нибудь по проще купить, халаты прежних хозяев я не одену, ни за что. Ещё одна умная мысль посетила дурную голову, надо всю хозяйскую одежду отдать крестьянам, не пропадать же добру. Вышел к завтраку. За столом собрались все домочадцы и нотариус. Мне чего-то есть не хотелось, мне хотелось в баню. Надо как-то нотариуса задержать, чтобы вместе ехать, я-то дороги в город не знаю, а приглашу-ка я его тоже в баню, думаю попариться, он не откажется.

– Василий Семёнович, я предлагаю перед поездкой попариться в баньке, до Ржева то тут не далеко успеем к вечеру добраться, если чуть позже двинемся?

– Успеем, тут ехать два часа.

У меня немного аппетита появилось. Начал есть. Катерина посмотрела на меня, дождалась, когда я проглочу и сказала.