Лови намек, Дани Браун!

Ну, может быть, в беспокойстве Зафа были виноваты и не студенты. А тот факт, что он до сих пор не видел, как эвакуировалась Даника, хотя ему было прекрасно известно, что она не ушла со своей группой полчаса назад.

К тому времени как вернулся Джордж, Заф уже был снаружи, осматривая толпу в поисках коротко стриженных розовых волос и используя свой рев, закаленный на тренировках по регби, для того, чтобы информировать собравшихся:

– Это просто учебная тревога! Вы в безопасности, и нет необходимости паниковать. Внутри вам ничего не угрожает, но мы не можем впустить вас обратно, пока здание не будет проверено.

– Но ты только что сказал, что внутри нет никакой угрозы! – нахмурился рядом стоящий студент.

Очевидно, один из тех, кто игнорирует электронную почту. Дайте мне долбаных сил. Заф вздохнул.

– Я знаю. Это часть учебной тревоги.

– Ну, если все это не по-настоящему, я не понимаю, почему ты не можешь…

Зафир пронзил студента самым своим неприветливым взглядом, который однажды заставил его мать треснуть его по голове и назвать акулой.

– Ты знаешь, что означает слово «тренировка», приятель?

Парень сглотнул, пожал плечами и отвернулся.

Джордж появился за плечом Зафа и пробормотал:

– Тебе кто-нибудь говорил, что у тебя есть все задатки суперзлодея?

– Помолчи. Финальная проверка?

– Все чисто.

Заф снова оглядел толпу.

– Ты видел Данику? Потому что я нет.

– Э-э, нет. – Джордж почесал ухо, нахмурив брови. – Вероятно, воспользовалась одним из запасных выходов.

Вероятно – этого в подобной ситуации должно быть достаточно, да? Очевидно, так было для Джорджа, потому что он выглядел раздражающе беззаботным. А исходя из отсутствия у них информации, Дани могла быть заперта в кладовке каким-нибудь злобным научным соперником, чьи теории она назвала «удручающе беспомощными». Или, может быть, служители культа, одержимые поклонением ей, воспользовались хаосом и проникли внутрь, чтобы ее похитить. Или что-то еще в таком духе.

– Хорошо, – сказал Джордж, – думаю, что все прошло нормально. Пора заканчивать.

– Нет.

Он медленно моргнул.

– Эм-м… прошу прощения?

– Нет, – повторил Заф. – Я возвращаюсь.

Да, он параноик в том, что касается безопасности, и нет, ему не наплевать. Может быть, если бы все были параноиками по части безопасности, его отец и старший брат не погибли бы в автомобильной аварии семь лет назад. И если эти две вещи никак не связаны между собой, то и черт с ним. Он еще не закончил свою работу.

– Возвращаешься внутрь? Зачем?

Заф протиснулся сквозь толпу, не обращая внимания на явное замешательство Джорджа.

– Даника Браун, – крикнул он, и его голос перекрыл гам и шум проезжающего транспорта. – Кто ее видел? Розовые волосы, преподает английскую литературу, примерно такого роста…

– Я знаю Дани! – прощебетала голубоволосая девушка в нескольких футах, поворачиваясь к нему. – У меня был с ней семинар на прошлом уроке.

Облегчение разлилось по телу Зафа:

– Она ушла с вами?

– Э-э, нет, – ответила малышка, накручивая кончик своего хвостика на палец. – Мне кажется, она осталась за своим ноутбуком. Но я уверена, что с ней все в порядке – это ведь просто учебная тревога, верно?

– Да, – спокойно кивнул Заф. – Это всего лишь тренировка. Какой этаж?

– Третий. Эй, вы в порядке? Вы выглядите…

– Я в порядке, – бросил Зафир через плечо, уже убегая. – Сохраняйте спокойствие! – крикнул он и кинулся обратно к зданию.

Он рванул дверь с электроприводом так сильно, что она врезалась в стену. Твою мать. Неужели он только что сломал механизм? Неважно. Он повернулся к толпе и напомнил им:

– Это всего лишь учебная тревога!

Затем вбежал внутрь и понесся по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки зараз.

Глава третья

После того как Дани, если верить ощущениям, около часа дергала двери лифта и звала на помощь, она начала слегка тревожиться – самую малость. Примерно три минуты назад ей в голову пришла мысль, что если всех эвакуировали из здания из-за опасного газа, то ей, вероятно, не стоило набирать в легкие побольше воздуха, чтобы кричать. Поэтому она переключилась на хлопанье руками и дверьми, стараясь не дышать, что, возможно, было не очень действенно, зато некоторым образом снижало ее шансы задохнуться от угарного газа. Теперь она пыталась понять, чувствует ли головокружение из-за того, что началось отравление или потому, что она, черт подери, не дышит.

Или из-за того и другого.

Когда она услышала голос, выкрикивающий ее имя по ту сторону дверей, она на мгновение задумалась, не галлюцинации ли это, вызванные вдыханием рицина. Затем взяла себя в руки, похлопала по трем самоцветам, висевшим у нее под платьем, и крикнула в ответ.

– Эй? – Бах, бах, бах, ее руки заколотили в дверь, причем левое запястье болело и распухло, потому что она немного растянула его, когда пыталась разжать двери лифта. – ЕСТЬ ЗДЕСЬ КТО?

– Даника! – Голос теперь был ближе, намного ближе, и казался каким-то знакомым, несмотря на вой тревоги.

Она поколебалась:

– Заф?

Никакого ответа. Но тут же раздался странный металлический скрежет, как будто железного слона сбили с ног, а затем высокий визг. Дани инстинктивно отпрыгнула от дверей – и через секунду прямо посередине появился крошечный лучик света. Она заметила в щели темный глаз и чуть не упала в обморок от облегчения.

– Подожди! – крикнул Заф через щель, а затем снова раздался скрежет, и дверь приоткрылась еще немного.

Даника увидела кончики его пальцев на краю хромированной панели и поняла, что он реально преуспел в том начинании, в котором она потерпела прискорбную неудачу.

– Ты не можешь просто открыть эту штуку! Ты можешь поранить…

Сигнал тревоги резко оборвался, погрузив их в молчание. Дани закрыла ладонями уши, как будто звенящая тишина им угрожала, прежде чем покраснеть от стыда за собственную глупость и опустить руки. Заф тем временем продолжил сверхчеловеческий и технически невозможный – это ведь, скорее всего, невозможно? – подвиг принудительного открывания лифта. К несчастью для Зафира, эти двери были наименьшей из проблем. Дани пробыла в ловушке достаточно долго, что сделало ее смерть от ядовитого газа неизбежной, и Заф, вероятно, обрек себя на ту же участь, спасая ее. По какой-то причине это ее очень расстраивало, а кроме того, она была близка к обмороку.

Должно быть, надышалась формальдегида.

Заф сделал последний рывок, и двери открылись. На какое-то мгновение он предстал перед ней во всем великолепии: высокий, широкоплечий и крепко сложенный, его обычное надменно-презрительное выражение лица сменилось яростью, хотя нежность в теплых карих глазах создавала совершенно противоположный эффект. По какой-то причине этот контраст – жесткость его черт по сравнению с мягким проницательным взглядом – заставил Данику вздрогнуть. Свет ореолом подсвечивал Зафа сзади, и он выглядел еще больше, чем обычно, и на Дани ударом гигантского космического кулака обрушилось озарение, что вся эта ситуация с благородным спасением ее от смерти почти наверняка была знаком. В смысле, намеком. Значительность события была слишком очевидна, чтобы ее игнорировать. Вселенная с таким же успехом могла бы направить мигающие неоновые указатели в направлении восхитительных плеч Зафа и закричать: «Вот он, раз тебе настолько невтерпеж».

Дани уставилась на него. Серьезно? Он? Это точно? Ведь когда она в последний раз занималась сексом с другом, это закончилось плачевно. А потом, Заф был маленько скованным, да еще этот переизбыток рыцарства у некоторых мужчин и досадная привычка усложнять простые физиологические радости… Она открыла было рот, чтобы спросить у Зафа, способен ли он, вопреки всем ее инстинктам и предположениям, на отношения без обязательств. Потом вспомнила, что они оба при смерти, что делает эту беседу несущественной. А Заф, похоже, и вовсе не в духе. Его челюсть, покрытая короткой черной бородой, была плотно сжата, пухлые губы вытянулись в жесткую линию, а густые волосы пребывали в возмутительном беспорядке – вероятно, потому, что он только-только открыл лифт голыми руками.

Прежде чем Дани успела прокомментировать это странное, хотя и впечатляющее поведение, он наклонился внутрь, потянул ее за подол платья и прижал к широкой груди. Со вздохом с его губ сорвалось почти беззвучное «Альхамдулилла».

Дани, как раз презрев благодарность, думала, что лучше бы ему не мять ее лифчик с формованными чашечками: Зак так крепко стиснул ее, что она едва могла дышать.

Но, может быть, всему виной пары ртути.

– Какого хрена ты делала в лифте?

Слова были грубыми, а вот остальное… отнюдь. Дани была совершенно уверена, что он уткнулся носом ей в голову, как кошка.

– Нельзя пользоваться лифтом в чрезвычайных ситуациях!

– Я знаю, – проскрипела она, едва способная говорить в силу того, что оказалась вжата ему в грудь.

И что за чудная это была грудь: похожая на большую мясистую подушку! Его живот тоже был приятным, одновременно мягким и твердым. Дани задавалась вопросом, сойдет ли ей с рук, если она схватит его за задницу, раз уж ее мозги, вероятно, окончательно растаяли и прямо сейчас вытекают у нее из носа.

– Я уже была в лифте, когда сработала сигнализация. И все как бы… отключилось.

Он зарычал. Действительно зарычал – она почувствовала, как от звука вибрирует его тело:

– Долбаное старое дерьмовое здание. Внешние створки даже не были закрыты.

– Аварийная кнопка не сработала, – произнесла она, по-прежнему обнимаемая, наслаждаясь напряжением в его теле. – Я просидела взаперти несколько часов.

– Э-э… не думаю, что прошло несколько часов.

– Ну, значит один час, – исправилась Дани.

– Даника, с тех пор как сработала аварийная сигнализация, прошло двенадцать минут.

– О. – Ну, по ощущениям, это было довольно долго. – Что ж, возможно, мое восприятие времени немного ослабло из-за напряжения.

Он снова рыкнул:

– Ну все, кое-кому конец.

– Думаю, это нам с тобой конец.

– Что? – Заф немного отстранился, глядя на нее сверху вниз, и Дани едва не захныкала – настолько ей было жаль утратить эту близость.

По крайней мере, сейчас его руки сжимали ее предплечья, большие пальцы скользили взад и вперед по ее коже, вызывая искры во всем теле. Он никогда не прикасался к ней раньше.

Он обязательно должен прикоснуться к ней снова, если можно. И поскорее.

– Мы отравлены, – печально сообщила Дани Зафу. – Ядовитым газом. Но, по крайней мере, последним, что я увижу на этой земле, будет твоя чудесная борода.

Заф ответил очень медленно, будто сомневался в ее когнитивных способностях:

– Дани, это учебная тревога. Здесь нет никакого газа.

Дани потребовалось мгновение, чтобы осмыслить эти слова, но, как только это произошло, ей стало так неловко, что лицо вспыхнуло от смущения:

– Верно. М-м. Извини за те слова про бороду. У меня в голове все перемешалось. Все дело в газе.

Один уголок его великолепного рта чуть приподнялся:

– В том самом, которого нет?

– Эффект плацебо, – твердо заявила она и отступила назад, разрывая контакт.

Если газа действительно нет, то, должно быть, это прикосновения Зафа вызывают у нее головокружение. И приступ глупости. И нежности. Этому нужно положить конец. Ей абсолютно не из-за чего таять, поскольку на самом деле он не рисковал умереть от цианида, лишь бы прийти ей на помощь, и в любом случае нежность под строгим запретом.

– Что у тебя с рукой? – Он нахмурился, к счастью не обращая внимания на сумбур в голове Дани.

Зафир взял ее правое запястье и внимательно изучил то, на что она даже не обратила внимания: собственные ногти, ободранные и слегка окровавленные после того, как она пыталась открыть двери.

– О, я попробовала твой способ побега, – беззаботно сообщила она. – Очевидно, у меня для этого не хватает бицепсов.

Он не засмеялся. Нахмурившись еще сильнее, схватил ее за другую руку, чтобы осмотреть, а затем выронил ее как горячую картофелину, когда Дани зашипела от боли.

– Что?..

– Прости. Я, полагаю, э-э, тянула слишком сильно. Запястье немного побаливает. Возможно, я его вывихнула.

– Наверное, – сказал Заф, и в его глазах появилось что-то пугающее. Судя по виду, он злился, но, кажется, не на нее, потому что он шагнул вперед и осторожно снял с ее плеч рюкзак.

– Я возьму это, – пробормотал он.

– О, нет, все в порядке, я…

– Даника, – произнес он с оттенком иронии. – Я. Возьму. Это.

– Я догадывалась, что ты любишь командовать, но понятия не имела, что ты такой властный.

– Вот и прекрасно, – буркнул он, – теперь ты знаешь. Точно так же, как я знаю, что у тебя слабое представление о времени. Один – один.

Она бросила на него сердитый взгляд:

– Почему я должна терпеть подобное обращение?

– Думаю, это как-то связано с моей восхитительной бородой.

– Заткнись, ужасный ты человек.

Он вздохнул.

– И это вместо благодарности. Вот в том и проблема с шикарными девушками. – Прежде чем она смогла сформулировать ответ на этот возмутительный комментарий, над которым ей совершенно не хотелось смеяться, он сказал: – Иди сюда.

Ее рюкзак теперь был надежно закреплен у него на спине, и он подхватил ее на руки словно невесту.

Желудок Дани сжался, а из горла вырвался малопристойный возглас – она не смогла сдержаться. Потому что руки Зафа на ее талии и бедре заставили электрический разряд пробежать по всему ее телу, а ее губы очутились всего в нескольких дюймах от его обнаженной шоколадной шеи, и кто смог бы винить девушку за то, что она издает недостойные звуки в подобных обстоятельствах? Все это было очень неправильно и невероятно хорошо. Возможно, ей следует перестать сомневаться во Вселенной и в конце концов принять этого мужчину как избранного для нее богиней трах-приятеля. Он посмотрел на нее сверху вниз с легкой ухмылкой, изгиб его губ, казалось, говорил: «Держу пари, ты не знала, что я могу так сделать», и Дани почувствовала, что увлажнилась во всех возможных местах.

Конечно, она не могла дать ему понять, что тает, поскольку он был красивым мужчиной, а красивым мужчинам никогда нельзя позволять в полной мере осознавать свою сексуальную привлекательность. Тяжесть этого знания им не по плечу. Поэтому Дани изо всех сил старалась выглядеть возмущенной и спросила:

– Что, черт возьми, ты делаешь?

– Ты поранилась, – спокойно ответил он, неся ее к лестнице.

– Но я поранила руки!

Он хмыкнул:

– Ты оказалась в ловушке во время утечки газа. И теперь плохо стоишь на ногах.

– Мне казалось, это была учебная тревога?

– Эмоциональная травма, – мгновенно отреагировал он. – Кстати, тебе следовало бы иногда проверять электронную почту. Всем прислали письма. Об учебной тревоге, я имею в виду.

– У меня были дела поважнее, – сумрачно произнесла она.

– Как и всегда. Кто-то должен присматривать за тобой.

– Прошу прощения?

Заф подавил улыбку, пока они пересекали фойе.

– Что такое? Это против правил?

– В этом нет абсолютно никакой необходимости. Ухмыляйся, сколько хочешь, но я сомневаюсь, чтобы ты сам кому-нибудь позволил не спускать с тебя глаз.

– Ну, это смотря какие глаза, – прохладно ответил он и пинком распахнул входную дверь здания, которая открылась гораздо легче, чем обычно.

Студенты, толпившиеся перед «Эхом», были весьма взволнованы внезапным появлением Дани и Зафа: принялись тыкать в них пальцами и перешептываться, как будто она была какой-то диковинкой, а не обычным и чрезвычайно уставшим аспирантом с пульсирующим запястьем. Возможно, они думали, что Дани отравлена аматоксином, и с нетерпением ждали ее мучительной смерти. Это, безусловно, объясняло, почему они начали наводить на нее камеры своих мобильников.

Она расплылась в лучезарной улыбке – как сказала бы ее чокнутая бабушка Джиджи: «Всегда показывай товар лицом», – и Заф с явным недоумением смерил ее взглядом:

– Что ты делаешь, Даника?

– Одариваю мой народ своей милостью.

Он взорвался смехом:

– Хотел бы я все время носить тебя на руках. Ты творишь чудеса с моим настроением.

Глупо было радоваться – ведь ясно же, что он пошутил, – и все же Дани так и сделала. Было что-то теплое в его глазах, когда он разглядывал ее сквозь опущенные ресницы, в нежном изгибе губ, в яростной вспыльчивости. Как лимонад и водка, нежность так резко контрастировала с тем, как он держал ее – крепко – и как он вытащил ее из лифта наверх, и с той дикой ноткой в его голосе, которая будто говорила…

Не важно, что она там говорила. Важно, что теперь они пялятся друг на друга как влюбленные подростки, что весьма нелепо и чему следует немедленно положить конец.

Будто прочитав ее мысли, Заф отвел взгляд и прочистил горло:

– Я должен… Мне нужно сообщить, куда следует, об этом лифте. И…

– И у меня есть дела, – твердо заявила Дани. – Кексы сами себя не съедят, а исследования сами себя не напишут.

– И пункт первой помощи сам себя не посетит, – добавил Заф, – по поводу запястья.

– Хорошо, – солгала она сквозь зубы.

Профессора не оставляют свой пост из-за жалкого вывиха запястья, и Дани, конечно, этого тоже не сделает. В любом случае у нее нет времени, чтобы тратить его впустую. Симпозиумы, к которым нужно готовиться, и все такое. Инес Холли не станет ждать, пока она вылечит растяжение связок! Заф внимательно уставился на нее, темные глаза сузились.

– Да, – повторила она, пытаясь выглядеть убедительно. – Безусловно. Первая помощь. Медицинские работники. И всякое такое.

Как любила повторять Джиджи: «С мужчинами намного меньше мороки, если им врать».

Этот мужчина, похоже, был исключением:

– Если мне станет известно, что твое запястье не осмотрели, ты будешь по уши в дерьме.

– Принято к сведению, – сухо сказала она, что было довольно впечатляющим деянием, учитывая то, насколько на самом деле она была мокрой.

Заф вздохнул, отнес ее к небольшой стене, окружающей клумбу, и осторожно опустил на землю, словно она действительно была ранена.

– Я серьезно, Даника, – сказал он, ставя рюкзак у ее ног. – Я слежу за тобой.

Но когда он отвернулся, чтобы найти своего начальника, это она следила за ним. В частности, за его задницей.

Нужно же получить хоть какое-то удовольствие после такого напряженного дня.

* * *

Дани сделала, как ей было велено. Ну, почти.

Ее запястье немного болело, и, если станет хуже, это может замедлить скорость набора текста. Поэтому она приняла несколько обезболивающих и в конце дня отправилась в гости к своей старшей сестре Хлое.

Их младшая сестра Ив открыла дверь с улыбкой на лице и одним наушником в ухе.

– Дэн! Я не знала, что ты придешь.

– Тем не менее вот она я.

– Ты снова сменила прическу. Мы сочетаемся! – Ив взмахнула одной из своих собственных пастельно-розовых косичек и закрыла дверь.

– Замечательно, – пробормотала Дани, не особо вникая.

Воспоминания о том, как крепко Заф прижимал ее к груди, преследовали ее весь день, и после нескольких часов безуспешных попыток сбежать от этих навязчивых мыслей она решила позволить им взять над ней власть.

Теперь она была разгоряченной и гудела внутри, как ее старый потрепанный ноутбук, настолько рассеянная, что едва заметила Редфорда, парня Хлои, который крикнул: «Привет, Дани!», когда они проходили мимо комнаты, где он рисовал.

– Привет, Ред, – слабо откликнулась она и прошла в гостиную.

– Дани! – Хлоя, старшая из сестер Браун, восседала на троне из подушек и одеял, официально именующемся диваном.

Хлоя советовала Дани купить новый ноутбук, потому что не понимала, как старая коробка может иметь характер и приносить удачу.

– Слава богу, ты пришла, – воскликнула она. – Ив надоела мне до смерти…

– Эй!

– С досками «Пинтереста», хештегами «Инстаграма» и всякой ерундой.

– Вы обе просто завидуете, – фыркнула Ив, садясь, – потому что, хоть я и самая младшая, ни одна из вас никогда раньше не была свадебным распорядителем.

Дани на мгновение задумалась о том, что надо бы как следует разобраться в этом весьма загадочном заявлении, но затем решила, что его лучше оставить без внимания. Подняв запястье и пытаясь выглядеть несчастной, она пожаловалась:

– Я повредила руку.

– Дорогая! Что случилось?

– Застряла в лифте.

– Что?! – Хлоя так резко вскочила, что ее кот, Клякс, чуть не свалился со своего места на подлокотнике дивана. – Хочешь ли ты подать на кого-то в суд? Маме в последнее время было очень скучно – я уверена, ей это понравится. – Она поспешила на кухню, не дожидаясь ответа, и вернулась с огромной аптечкой.

За свою жизнь Хлоя повидала так много врачей, что сама практически стала одним из них. Практически. Годы усердной учебы и пассивного наблюдения. В общем, пять минут спустя запястье Дани было обернуто какой-то марлей, ее сумка оказалась набита ибупрофеном, а сама она делилась с сестрами захватывающей историей об извлечении из лифта.

– Бог ты мой, – пробормотала Хлоя, и ее глаза расширились за синей оправой очков. – Что ж. Этот парень Заф, похоже, просто чудо.

– И красивый, – пискнула Ив, не отрываясь от телефона.

– Так и есть, – согласилась Дани, устраиваясь на диване. – Я думаю…

– И сильный, – продолжила Ив.

– Ну да. Он очень…

– Он очень похож на того хоккеиста, тебе не кажется? Тот, канадский, по которому все сходили с ума в прошлом месяце.

Дани, которая ничего не знала ни о канадских хоккеистах, ни о спортсменах в целом, пристально посмотрела на свою младшую сестру:

– А ты откуда знаешь, как выглядит Заф?

Ив подняла свой телефон:

– Я смотрю видео в «Твиттере», на котором он спасает тебя из здания.

Дани открыла рот, затем закрыла его. Набрала воздуха, чтобы заговорить, затем выдохнула. Перебрала тысячу различных толкований этого относительно простого предложения, а затем отвергла их все.

– Прошу прощения, – произнесла она с удивительным спокойствием, учитывая обстоятельства. – Ты смотришь что?

– Я, – медленно сказала Ив, – смотрю вирусное видео, которое только что появилось на моей странице с тегом #ДокторРекбист, с участием огромного и красивого охранника, которого опознали как бывшую звезду «Титанов» Зафира Ансари, выносящего женщину с розовыми волосами, которая очень похожа на тебя, Даника, из этого уродливого здания, где ты работаешь. – Ив подняла глаза и захлопала ресницами, маленькая стервозина. – А разве ты его не видела?

– Дай сюда! – рявкнула Дани и метнулась к мобильнику.

– Это мой телефон! – Ив хмыкнула, пытаясь удержать трубку вне досягаемости. – Возьми свой!

– Ты же знаешь, что у меня нет «Пинтереста», или «Инстаграма», или где ты там, черт возьми, это смотришь – уф.

Они обе свалились с дивана, и у Ив из уха выпал «ЭйрПодс». Она принялась оглядываться в поисках наушника, но ей мешали спутанные розовые косички и торчащие в разные стороны конечности, так что Дани тем временем схватила телефон и поползла по ковру.

– Я так рада, – произнесла Хлоя, – что мы все выросли и стали зрелыми людьми.

Дани не удостоила ее ответом. Она была слишком занята, пролистывая туда-сюда экраны на телефоне Ив в попытке найти нужное видео, которое заметила раньше:

– Ах. Вот оно.

Дерьмо. Вот оно. В самом деле, видео, на котором Дани, убаюканная в объятиях Зафа, смотрит на охраника так, словно хочет съесть его на обед. Что, безусловно, было правдой, но она никак не рассчитывала обнаружить это в интернете.

– Боже мой, – выдохнула она. – Я-то думала, ты шутишь.

– Нет! – весело отозвалась Ив.

– У него более тридцати тысяч просмотров!

– Ага! – Ив казалась довольной.

Дани проверила комментарии, чувствуя себя так, словно попала в какое-то альтернативное измерение.

Дани уставилась на экран.

– Доктор Рекбист? Я никогда в жизни не видела ничего более глупого или ошибочно написанного.

– У тебя свой хештег! – воскликнула Ив.

– Я даже не доктор.

– Дай мне посмотреть! – потребовала Хлоя.

– Рекбист? Заф просто помрет.

Ив выхватила телефон и передала его Хлое, в то время как Дани растянулась на полу и погрузилась в поток внезапно затопивших ее мыслей. Заф был известным спортсменом? Настолько знаменитым, что люди узнали его по вирусному видео? Он действительно много говорил о регби, но она, как правило, во время таких монологов погружалась в свои мысли, поэтому никогда особо об этом не задумывалась. И, если вернуться к вирусному видео – было ли это нелепое происшествие еще одним знаком, что она должна отказаться от своих сомнений и познакомить Зафа со своей спальней, своими сиськами и трехскоростным вибратором? Возможно, но она никак не могла отделаться от тревожной мысли, что люди, по всей видимости, решили, что они встречаются.