Привет, Долли!

А Долли нравилось делать игрушки. Их теперь мало кто покупал. Всему виной

был Большой кризис, говорила Корина. Всему виной было безразличие, думала Долли.

Гала – игры и сенсорные симуляторы сделали сам процесс игры чисто математическим,

а Стела… Ох, как же она ненавидела Стелу! Она просто убивала других кукол, паршивка этакая! Другие игрушки пылились, пачкались, рвались, превращались в хлам. Кроме того, играть в одиночку в куклы или железную дорогу совсем не интересно, значит, должны собраться несколько детей, а это шум, конфетные фантики везде, сломанные вещи и испачканная одежда, а ещё иногда даже ссоры и драки! Ну кому, скажите, это нужно? А после того, как была установлена единая образовательная концепция, это вовсе утратило смысл. Игрушки, детские сказки старого образца способствовали неправильному формированию базы приоритетов, основного мировоззрения и понимания объективной реальности. Считалось совершенно недопустимым тратить свободное время взрослых на «сюсюканье », а полезное детское время – на нерациональную возню с предметами, которые им быстро надоедают и не способствуют совершенствованию практических навыков. Даже домашняя живность помельче стала признаком дурного тона, и нечего

было рассчитывать притащить в дом блошивую тварь непонятной породы и поселить её

у себя только по тому, что она милая и у неё такие забавныё уши и пятнышко на мордочке. Животных держали элитных, породистых, часто модифицированных, страшно дорогих – вот это красиво! Да ещё биомеханические животные – хоть маленького слона заведи, с ними никаких проблем! Выбор огромный, а шерсть не лезет и ботинки они не грызут. Долли тяжело вздохнула, натягивая одеяло повыше: зябко как то! Конечно, кто ж теперь захочет покупать обычные игрушки. Дав них и играть-то никто не умеет, и научить не кому. Или почти некому. Хорошо хоть, хоть что-то ещё востребовано. Телеметрические костюмы для гала – игр, костюмчики для настоящих и биомех животных, наряды и аксессуары для Стелы – это по – прежнему

делали вручную, в частных мастерских, на заказ и малыми коллекциями. Вот этим и

пришлось заняться Долли, чтобы не разориться. Нет, сегодня, похоже, никак не уснуть

Хотя, если разобраться, это «сегодня» было уже вчера. И «завтра» уже почти наступило. Да, точно, «Завтра и Всегда». Вот кого бы накормить токсическими отходами! Долли ненавидела Стелу. Всегда ненавидела, с самого детства. У мамы была её собственная кукла, уже взрослая девушка. Она тупо таращилась своими фиалковыми глазами на малышку, бессмысленно и ослепительно улыбалась, сидя на любимом

мамином диванчике в стиле «барокко» или пыталась заговорить с Долли, когда, по

мнению общей электросхемы дома, девочка долго не проявляла стандартных признаков

активности, чем до смерти пугала малышку. Вообще, Долли долго не могла ответить самой себе и приглашённому детскому специалисту, почему кукла ей так не нравилась.

Позже, она, конечно, разобралась в этом, но никому об этом не говорила, кроме, пожалуй, одного своего приятеля, старого контрабандиста и «капитал – анархиста», как он сам себя называл. Он понимал её, хоть она особенно не распространялась о своих чувствах, так, в

общих чертах. Да и чём говорить, если девушке приходилось зарабатывать в основном всё, же таки на Стеле, хоть и не на прямую. Ладно, чего уж там, всё складывалось в общем неплохо, но в этот тёмный бессонный ночной час сердце ныло от беспокойства – мысли, мысли… Долли не выдержала, поднялась. Она зажгла ароматическую лампу, три капли масла лаванды должны сделать своё дело, успокоить расстроенную душу, прогнать дурные мысли. А хороших мыслей нет как нет! Зачем стараться объяснить всё это тем, кто не хочет слушать, почему она должна что-то менять, или меняться? Ради кого? Ради чего? Не ужели она не имеет право жить так, как ей хочется, и почему она должна в этом кого-то убеждать? Долли не хотела этого делать, но снова и снова убеждала, талдычила как попугай одно и то же одним и тем же людям. Вот мама, к примеру. Ну, поговорили сегодня, всё как обычно. Это проклятое интер –видео уже измучило её своими суперэффектами. Казалось, что мама прямо здесь, в её комнате. Нет, вернее, Долли в гостиной мамы. Это было так реально, что девушке захотелось отключиться, но мама уже взялась за неё. Трёхмерный образ роскошной женщины полулежал на кушетке, да нет, это действительно мама! Долли в который раз невольно подумала, до чего же мама красива! И как многие красивые женщины, она считала, что красота есть её главная заслуга и абсолютное достоинство, и важнейшее предназначение красивой женщины составить счастье респектабельного мужчины, или двух. Можно по очереди, можно даже одновременно. И совершенно ненормально не стремиться к этому, и почему бы Долли не сделать что-нибудь в этом направлении? Можно для начала сделать модную стрижку, и не завести ли ей, к примеру, настоящую собаку? Да – да, Долли, я знаю, ты и так

миленькая куколка, но мужчины предпочитают яркую модную упаковку. А собака – ну что собака? Что ж тут плохого, детка? Собаку можно выводить на выставки, участвовать в разных мероприятиях, гулять с ней – мужчины очень охотно знакомятся с девушкой, выгуливающей миленького пёсика! Да и вообще, стала бы больше бывать на людях, а то совсем одичала в своей берлоге! Да, и на счёт этой самой берлоги…Дальше шли долгие рассуждения о Кривом Переулке, об этом, с позволения сказать, доме – даже стыдно, честное слово! И эти тряпичные болваны и… Да, всё как всегда. Долли даже не обязательно было говорить что-нибудь, всё за всех скажет мама, как всегда! Девушка только иногда автоматически вставляла реплики типа «ну что ты, мама», «не волнуйся, мама», «да, мама, конечно!». Наконец, завершающим аккордом, звучало уверение, что эта красивая женщина просто очень волнуется за свою маленькую дочку, дочка в ответ врала, что познакомилась с симпатичным мужчиной и даже, наверно, всё таки позвонит ему (мама никогда не помнила, что в прошлый раз Долли говорила то же самое), и под нежное «целую – скучаю» разговор наконец заканчивался. Долли ненавидела эти видео сеансы. Слишком фальшиво и слишком технически достоверно. Если бы она хотела изо дня в день лицезреть бесконечно зудящую по любому поводу маму, она осталась бы жить в её доме. Тут ей вдруг подумалось, что если бы мама действительно хотела так часто общаться со своей непутёвой дочерью, она бы не отпустила Долли из дома. А что до Кривого переулка, то она может не беспокоиться. Скоро явится этот муниципальный эксперт и закроет её лавочку, как они закрыли магазины старого друга – анархиста. Имеют право! Долли смотрела, как угасает огонёк лампы – хорошо было бы, что бы день не наступал! Сон наконец вступил в свои права, и мысли оборвались.

.

… – Итак, в начале третьего часа новости от компании «Ташир », авария в Центре, премьера анимационного фильма о приключениях Стелы и много – много клеевой музыки. С вами я, Ди Джей Мордастый и самое крутое радио – даже не думай переключать, детка! – Дико грохнули первые аккорды электронного романса о любви девахи с зелёными бровями и какого-то психа, что хочет чуть – чуть умереть. Прима начала тихонько подпевать тонким чувственным сопрано (так она ещё и певица, ну надо же!), бережно завязывая бант на подарочной коробке. Нежно улыбнувшись Госпоже Долорес, она спросила:

– Вы не возражаете? – одновременно с этим делая звук громче – Мне так нравится эта песня! – Долли мысленно сосчитала до десяти – никогда не закручивать гайки; всё, что ты хочешь сказать, лучше оставь при себе, – и кивнула. Через три минуты взревел на весь магазин Мордастый, хорошо хоть покупателей в салоне не было. Долли поспешила удрать куда подальше. ПримаВера сама разберётся, когда что убавить, когда совсем выключить. А девушке пора на охоту.

Хозяйка провела Долли на чердак. Пыль, скрипы, полумрак, паутина – всё как всегда. И старый комод. Всегда бывает старый комод, сундук или большой ящик, который кто-то зачем то непонятно как впёр на чердак – умно, ничего не скажешь! Но Долли уже ощущала привычное волнение – и когда карабкалась по сомнительной лестнице, и пока

привыкала к темноте, и пока любезная хозяйка стыдливо жаловалась на ветхость всего

этого места, пока… Долли охватило нетерпение, где же она?!

Наконец, хозяйка достала её. Из тесного ящика в протянутые руки девушки выбралась

Она – рыженькая, чумазая, в грязном кружевном платьице и одной туфельке – такая, помятая, такая жалкая… такая милая!

– Как её зовут? – Долли улыбалась, как именинница. – Чья она?

– О, я, конечно, не уверена… Она здесь уже так давно! Может, это моей тётки или её дочери – я не знаю точно. – На самом деле, она вообще понятия не имела, что это за кукла и как давно она лежит в ящике, и уступить её за десятку казалось выгодной сделкой. – Полина, а ты не знаешь, как её зовут?

Долли обернулась. Девочка стояла за её спиной у входа. Женщины даже не услышали, как она забралась за ними на чердак, и теперь равнодушно наблюдала за матерью и гостьей. Долли мимоходом подумала, как странно, что женщина называет маленькую

дочку полным именем. Да, имя, конечно, редкое, красивое, но слишком серьёзно звучит, особенно для шестилетки.

– Не знаю. – Полине явно стало скучно. Долли пропустила сквозь пальцы спутанные

волосы куколки и в косых полосках неверного вечернего солнца заиграло облачко пыли.

– Она такая хорошенькая! Вы действительно хотите её продать? – И тут же сама мысленно отругала себя за неделовой подход. Хозяйка непрерывно улыбалась, и её очень солидная причёска выражала полную готовность доставить удовольствие гостье. Долли наклонилась к Полине и протянула ей игрушку.

– А ты не хочешь её оставить у себя? Смотри, какая она красивая, она тебе нравится? –

Долли чувствовала лёгкое напряжение, ожидая ответ. Она всегда задавала детям такой вопрос, прежде чем унести из их дома игрушку, и всегда надеялась, что они скажут:

– Да, хочу! – Кто бы мог представить себе, как Долли хотела заполучить эту куклу. Но еще больше хотела она услышать хоть раз это « да, хочу ». И тогда окажется вдруг, что куклы нужны кому-то кроме неё, и……Полина посмотрела на неё как на глупую.

–Вот ещё! Она же не настоящая! – Что значит не настоящая, девушка догадалась сразу и действительно почувствовала себя дурочкой. – И она такая старая и грязная, фу! –И, подумав, убедительно и веско добавила:

– И вообще, с такими больше никто не играет!

И, потеряв интерес к чердаку, уверенно затопала в низ. Мать продолжала улыбаться, ничуть не меняя выражения лица. Что ж, десятка так десятка.

… Долли взглянула в насупившееся дождливое небо – вот сейчас опять польёт,

хоть бы успеть до дому добежать сухой. Завтра надо уточнить время инспекции, или это будет экспертиза, или ревизия, или сразу расстрел, без замены штрафом – кто их там разберёт! В любом случае, ничего хорошего. Можно потерять лицензию «Д», как недавно потерял её друг книготорговец. Но сейчас девушка не хотела думать ни о нём, ни об инспекции. Завтра, завтра, не сегодня… Сегодня у неё была удачная охота, и ей хотелось только заняться новой тряпичной подружкой, которую она тут же назвала Грета.

… Когда Долли вернулась в магазин, ПримаВера просто накинулась на неё и зачастила визгливой скороговоркой:

– Нет, Вы, конечно, как хотите, но это совершенно невозможный тип! Отвратительный, неотёсанный грубиян, просто неряха, мужлан, и вот…! Вот!!!

Долли вопросительно вскинула брови.

– Да вот же! – Прима сделала убедительно большие глаза и красочно помахала себе в лицо рукой, одновременно осторожно втягивая воздух, как на уроках химии. – Я вообще не понимаю, как можно себе позволять такое делать, это же приличное место! Ну конечно, я не могла запретить ему курить, он всё – таки ваш друг, но так наследить на полу, да ещё вонь такую развести! Точно Вам говорю, госпожа Долорес, завтра все куклы будут пахнуть дымом, и наверняка пепел упал на диван уже хотя бы раз!

С Примой у Долли всегда возникало ощущение, что она смотрит фильм с середины. Ничего не понять. Пока она стрекотала, девушка пыталась сообразить, о чём, всё – таки речь. Вот робот – полотёр прошмыгнул у неё под ногами, если и были какие нибудь грязные следы, так их уже нет. Лёгкий аромат лаванды витал вокруг, нежно скрывая « не те », так чего же так шипеть? И где… Ах вот же, точно! Запах сигар! Вот ведь старый контрабандист! Девушка слегка нахмурилась. Сейчас это было некстати. Долгий

болтливый вечер в компании Эда Силуяна и его мрачных теорий её мало привлекали, но Эдуард всё же её друг, можно так сказать. Она нацепила подходящую улыбочку и прошла в кабинет.

На встречу ей поднялся мужчина с сигарой в руке, и пепел тот час отвалился с кончика дымящейся оглобли о покатился по его брюкам, потом по ковру. «Сейчас растопчет» – подумала девушка.

маленькую ручку, задержав её в своей руке чуть дольше обычного. Долли кольнуло беспокойство и она испытывающее посмотрела ему в лицо. Он тут же отпустил её руку и натянуто засмеялся.

– Привет и тебе, красавица! Ты не ждала, а я пришёл! Вот такой я занятный крендель!

– Так значит, чаю попить ты не откажешься?

– Да никогда! – Взгляд его оставался напряженным, и резиново растянутые губы не вводили в заблуждение. Долли захлопотала, готовя угощение. И чего это он вдруг так заявился? Как-то не по себе.

– А я вот чего зашёл – то! – Уж не читает ли он мысли? – Книгу принёс, ТУ САМУЮ!

– Ой, правда! – Долли обрадовалась. – Вот не ждала так скоро! – Она нетерпеливо шагнула к Эдду. – Ну не томи, давай же скорее!

Мужчина взял с дивана свёрток и протянул Долли. Она почти выхватила книгу из его рук и тут же начала её листать. Силуян с лёгкой грустью смотрел на неё.

– Ну как, угодил?

– Ох, Эд, ты и правда король среди королей! Ещё как! « История кукольного дома вчера и сегодня »! Двести лет макетного искусства с иллюстрациями, описаниями и чертежами! Это даже лучше, чем я думала! Она подняла сияющие полудетские глаза на Силуяна.

Этот свет тут же угас, и беспокойство вновь скользнуло озабоченной морщинкой по лбу

– Эд, что…

Он отмахнулся.

– Да всё нормально, чего уж теперь!

Жизнь Эдуарда Силуяна была скучной и невзрачной, как и он сам. Мало кто замечал его вообще, если он сам не набрасывался. Недавно ему исполнилось пятьдесят два года и его жена Ирина всё чаще твердила о «типичном кризисе среднего возраста», списывая

на это всю невыносимость супруга. Он и в правду стал совершенно невыносим. Долли часто задавала себе вопрос, а был ли когда – нибудь её приятель нормальным человеком, или мать его родила в библиотеке в понедельник?

Четыре года назад они встретились на благотворительном базаре. Этот культурный выход устроила ей вездесущая мама, которая, конечно же была в оргкомитете от лица общества поддержки… Бог знает кого в этот раз! Она совершенно не желала смириться с «угрюмой замкнутостью» своей дочери, как она это называла.

– Нет, детка, я решительно не понимаю, отчего ты такая нелюдимая? Даже если ты считаешь себя готом, ты всё равно могла бы время от времени вести себя как нормальный человек, и если уж ты настаиваешь на своём этом нелепом, с позволения сказать, бизнесе, то хоть научись заводить нужные знакомства. И пожалуйста, перестань ты надевать эти чёрные кружева, честное слово, летучая мышь, да и только!

– Мам, ну что ты выдумываешь! Летучие мыши, готы – да готов уже лет пятьдесят как не существует, только в ужастиках про старину и увидишь!

– Ой, да неужели! А как же эти, как их там, «Дети Сумерек», что ли? Мне рассказывали о клубе « Антигона », можешь мне поверить, наслышана! Надеюсь, ты-то туда хоть не ходишь? Это плохо скажется на репутации!

– На твоей или моей?

– А ты не дерзи матери, девочка! – Мама, как обычно в таких случаях, изобразила на своём холёном личике воспитательный гнев, который, как обычно, не тронул Долли. – Хватит уже, послушайся маму, прекращай якшаться с этими сталкерами, старьёвщиками, Детьми Сумерек, с кем там ещё? По ним всем психушка плачет! И нечего вечерами сидеть в соей норе взаперти, как… как…

– Ага, почти как Рапунсель! – Долли попыталась придать себе романтически – серьёзный вид и гордо, с пафосом, воскликнула: – Зови меня Рапунсель!

– А ты знаешь, что означает слово « Рапунсель »? Это разновидность репы. Просто репа, понятно?

Да уж, мама умеет высказаться. Долли поморщилась. Проще пойти на эту пьянку, чем спорить с ней.

Она пошла, и как нестранно, даже не пожалела об этом. Длинная цепь неинтересных знакомств с бокалами в руках, аукцион авторских инсталляций, что-то ещё… Наконец ей представили господина Силуяна, члена Общества Независимых Предпринимателей, книготорговца. Силуян оказался мрачноватым жестким субъектом возрастом около пятидесяти лет, среднего роста, средней комплекции, невзрачной наружности. Запоминались только холодно сжатые тонкие губы и прицельный взгляд серых блёклых глаз. Казалось, он изучает, оценивает, готовится бросить вызов. Нельзя сказать, что он понравился девушке, скорее – заинтересовал. Да и было чем! Как вскоре оказалось, «Общество Независимых» было самым настоящим клубом капитал – анархистов, этаких культурных несогласных, не желавших мириться с давлением государственной власти на предпринимателей, а кое – кто из них не хотел признавать даже сам факт этой власти. «Мы к вам не лезем, вы к нам то же не лезьте» – это было основным настроением группы. В большинстве своём это были люди образованные, интересные, не отформатированные. Бизнес был у всех, как и у Долли, нестандартный, товары и услуги редкие. Силуян торговал старыми книгами, кто-то ещё – дорожной галантереей ручной работы, почтенный господин Я. Ч. из Северного пригорода – антикварными гитарами, госпожа Виринея из центра – изделиями из муранского стекла и венецианского бисера, братья Пи и Ди – имели домашнюю кондитерскую, а ещё один господин – сувенирную мастерскую. Женщин в клубе было немного, и хорошенькую умненькую девушку приняли в компанию охотно. Да, Долли понравились «Независимые». Общение это было приятным во многих отношениях и уж точно полезным. Долли сразу почувствовала себя легко и уверенно среди людей, которые, как и она сама, хотели, умели и любили думать, делать что-то особенное. И она, почти игрушечная маленькая девушка наконец-то осознала себя взрослой, настоящей, равной среди равных, интересной и уважаемой. На самом деле уважаемой! Так что с ними ей было хорошо. Хотя за это «хорошо» тоже приходилось по- своему расплачиваться. К примеру, быть готовой выслушивать бесконечные рассуждения Силуяна. Ох, и нудным же он бывал иногда! Его идеи о несогласии и отчуждении, о пассивном протесте, его неистребимое желание полезть через забор, когда рядом распахнута калитка, озадачивали всех. Как только покупателей у него становилось в день меньше одного, он заводил бесконечный разговор об ограниченности, об ответственности перед обществом, что-то вроде « Доколе безвкусица и безнравственность будут… » Он пытался уверить их, маленьких невостребованных людей, в необходимости решительных действий, в создании Партии Современных Синдикалистов – а то партий у нас маловато! Твердил об отстаивании своих прав, как то отмене Четвёртого Ордера… В общем, говорил он много, утомлял сильно. Хотя в целом все были с ним согласны, и он был в « Обществе Независимых » своим, тем не менее, как только он заводил свои долгие речи, все, кто мог, разбегались от него, кто куда. Не удавалось ускользнуть только Долли. На самом деле, Силуяну очень нравилась хорошенькая девушка, и он старался завоевать и удержать её внимание. Нет, конечно, ничего такого, просто он старел и был одинок при жене и взрослых сыновьях, а она была так мила… В общем, он конечно не волочился, да и она не давала повода… наверно, можно было сказать, что они подружились.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.