Смагурд, две курицы и Неудачник

Смагурд, две курицы и Неудачник

Максим Шпагин

© Максим Шпагин, 2020

ISBN 978-5-0051-0630-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Герой ввязывается в авантюру

Кирилл:

До харчевни «Лесной гном» мы добрались уже в темноте. Не то, чтобы это заведение отличалось особым уютом или непревзойденными изысками кухни, просто выбора уже не было. К тому же одна из вьючных лошадей захромала, и мне пришлось задержаться в конюшне, чтобы закрепить подкову.

Пока я возился с лошадьми, две мои курицы (так я называл дамочек, нанявших меня в качестве проводника) поднялись в харчевню договариваться о ночлеге и заказывать ужин. Не очень-то верилось в их способность хоть что-то сделать правильно, но пока шума, криков, треска ломаемой мебели и звона разбитой посуды из обеденного зала вроде бы не доносилось, так что я спокойно выполнил все задуманное. Затем, навьючив на себя наиболее ценную часть поклажи, взошел на высокое крыльцо и толкнул входную дверь.

Хм… Повезло. Народу в харчевне было немного.

Мои дамочки скромно сидели за угловым столом, а полноватая служанка в застиранном переднике уже ставила перед ними миски с едой.

Что же, может хоть сегодня удастся обойтись без драки.

Свалил поклажу в угол и сел с краю, собой отгораживая подопечных от зала. А то бывали, знаете ли, прецеденты. Здесь, на Кутонге, женщин мало. А те, что имеются, всегда принадлежат мужчинам какого-либо клана. Но мои-то курицы вообразили себе, что способны передвигаться по Кутонгу самостоятельно. Натянули мужские штаны (феминистки, блин!), закупили кучу дорогого и по большей части бесполезного снаряжения, и решили, что круче них только звезды. Ага. Щаз!

Быть бы им уже через два дня в гареме какого-нибудь местного царька, но, на свою беду, первым, кто попался им при выходе из космопорта, был я.

У меня тогда был не самый лучший период. Последний поиск оказался провальным. Никакой добычи взять не удалось, сам едва выбрался, сохранив только то, что заныкал в карманы и подвесил на разгрузку. Словом, остался гол, как сокол.

С таким снаряжением оставалось только два пути: либо в космопорт, чтобы наняться на проходящий корабль чернорабочим и убраться с планеты к чертовой матери, либо идти в кабалу к Кривому Сэму. Тот, конечно, охотно выдал бы все необходимое, но и процент накрутил такой, что век не расплатишься. Давно он меня обхаживал, заманивал в свой клан. А уж такой случай не упустил бы ни за что.

В общем, иду этаким бомжом, весь в ремнях, потому как тащу на себе все уцелевшее имущество, морда брутально-небритая, мрачная, и тут навстречу две курочки.

Спрашивают:

– Простите, мужчина, не подскажете, где здесь можно нанять проводника?

Посмотрел я на их свеженькие, нетронутые загаром городские личики… И как будто черт меня дернул… Никогда себе не прощу. Ответил:

– Я проводник. Но беру очень дорого.

– Деньги у нас есть, – звонко отвечает старшая. (Курица! Трубит на всю округу, что появились бесхозные бабы. Мало того, еще и с деньгами!) – Но нужен самый лучший проводник.

Оглянулся по сторонам. Никто не слышал этих воплей? Вроде пока тихо. Сообщил курицам:

– Я лучший.

Они еще с минуту поизучали мою физиономию. Потом оценили то, что на мне было навешано (всего-то пара автоматических пистолетов, длинный кинжал в ножнах, металлический штырь-щуп, нож за голенищем, ну и прочее, по мелочи) и одновременно кивнули.

– Пятьсот монет в неделю вас устроит?

Угу. Обычно проводникам больше двухсот не платят. Но я, разумеется, не согласился.

– Тысячу. Причем первую платите вперед.

И что вы думаете? Они снова закивали. Первому встречному доверились! Не понимаю. Куда катится этот мир?

Нет, совесть меня не мучила. С такой наивностью этих клуш обул бы любой встречный-поперечный. А я, по крайней мере, не собирался обращать их в рабство.

Да и деньги потребовал, потому что требовалось купить лошадей. А заодно восстановить утраченное мною в последней вылазке вооружение. Так что довел куриц до ближайшей гостиницы, оставил в номере обживаться и осматриваться, а сам рванул в магазин Толстого Ганса – видел у него неплохие винтовки, да и вообще. Умеют немцы подбирать арсенал – безотказный, простой в обслуживании и без лишнего веса. А то некоторые оружейники считают, что мы тут на танках раскатываем. Потому что их вундервафли можно возить только на гусеничном ходу.

Когда вернулся в гостиницу, курицы уже разобрали свои тюки и переоделись в закупленный еще на Земле камуфляж. Им самим такой прикид жутко нравился. Еще бы! Дизайн, наверное, в Голливуде разрабатывали. Для очередной серии Рембо. С названием типа «Зверская кровь».

Я сразу скандалить не стал, сделал вид, что не обратил внимание. Чем ужасно дамочек разочаровал. Посоветовал только еду заказать в номер. Местные-то меня знают и просто так, без подготовки, нарываться не станут. Но возле космопорта постоянно ошиваются разнообразные новички, и две гламурные клуши в общедоступном обеденном зале могут вызвать самые нездоровые реакции. Нездоровые в том смысле, что после них придется расходовать медикаменты. А это расточительство.

Ладно. Пообедали спокойно в номере. И тут мои дамочки выдали! Оказывается, у них была карта! Да, самая настоящая. Купленная на Земле за большие деньги. Тайно! У скрывшегося с Кутонга ветерана, лишившегося в здешних джунглях ноги, волос и левого глаза, и потому не способного самостоятельно воспользоваться своими познаниями.

Карта была рисована от руки, содержала массу романтических ориентиров типа «Гора отрубленного пальца», «Долина мертвых», «Голова дракона», «Лес скелетов» и даже «Дом заходящего солнца». Разумеется, посреди этих достопримечательностей красовался пресловутый крестик. В традициях, так сказать, жанра.

Курицы прибыли, чтобы указанное место найти и по полной загрузиться там спрятанными сокровищами.

Изучив документ (в правом нижнем углу он был закапан рыжими пятнами, про которые дамочки пояснили, что это кровь из ран), я поднял голову и взглянул на подопечных с ноткой даже уважения. Это ж надо быть такими идиотками! Как они с такими мозгами до Кутонга-то сумели добраться!

Но довольно воспоминаний. Сидим в «Лесном гноме», ужинаем. Девицы мои тоже ложками шустрят безо всякого жеманства. На Кутонге, знаете ли, диета всегда одна: если есть жратва – ешь. Нет жратвы – лечебное голодание. Рационально устроено. Без закосов в гламур.

И вот краем глаза замечаю, что в нашу сторону двинулся некий субъект. Морда вроде знакомая, хотя имени не помню.

Не говоря дурного слова, вытаскиваю из кобуры пистолет, кладу на стол возле миски. В качестве доступного намека.

– Нет-нет, – демонстрируя широкую улыбку и раскрытые ладони, заявляет субъект. – Просто небольшое коммерческое предложение. Очень выгодное.

Хотел я его послать, но разглядел на левом плече кожаную накладку, слегка уже продранную когтями. Такие накладки носят торговцы птенцами смагурда. Птички эти на Кутонге используются вместо собак. Четвероногие на планете не прижились. Нет, они, будучи завезенными с Земли, исправно чуяли и дичь, и опасность, только вот жили не долго. Отпустишь такую поискать в местном лесу что-нибудь полезное… минут через десять, самое большее через полчаса… взвизгнул хвостатый друг и отдал богу душу. А ты, издали разглядывая окровавленную тушку в бинокль, соображаешь: кто ж его так полоснул? И куда после злодеяния скрылся?

Смагурды в этом смысле много выгоднее. Расправят крылья в вышине, где естественных врагов нет, и высматривают из-под облаков все, что требуется. Полезная штука. Но стоят дорого.

Между тем торговец подобрался вплотную и даже присел за наш стол. Продолжая демонстрировать улыбку от уха до уха. Руки по-прежнему держал на виду.

– Вижу, вы отправляетесь в поиск, – сообщил он. – И поскольку вы люди серьезные, хочу предложить вам птенца.

Я взглянул коротко и продолжил разделывать кусок мяса на тарелке.

– Смагурды очень дороги, – продолжил разливаться торговец, – но для вас есть уникальное предложение. Могу отдать птичку практически бесплатно.

– Бесплатно, это сколько? – хмуро поинтересовался я.

– Две тысячи. Это стоимость доставки и торговая пошлина, которую я за него заплатил.

– И никакой выгоды для себя? – я хмыкнул. Бескорыстный торговец встречается так же часто, как жареный лед. Интересно, какая подлянка тут скрыта?

– Видите ли, – развел руками наш обаятельный собеседник, – птенец, о котором я говорю, несколько меньше своих собратьев. И потому покупатели не желают его брать. Он здоров, ветеринар не нашел никаких отклонений. Но… В общем, терплю убытки.

Понятно. Деньги потратил, теперь нужно кормить, ухаживать… Сплошные расходы.

– А что такое смагурд? – прорезалась старшая из моих курочек. Очень вовремя. Теперь нас тут будут считать за идиотов. На Кутонге просто нет людей, которые не знали бы таких вещей.

– Если птенец здоров, – быстро произнес я, чтобы перебить дальнейшие дамские откровения, – мы готовы избавить вас от разорения. Но сначала осмотр.

– Конечно! – вскричал вдохновленный торговец. – Какой может быть разговор! Прошу вас, пройдемте.

Глава 2. Странная птица

Влада:

Птенчик оказался просто чудесный. Почти человеческое личико, какое всегда бывает у сов и глаза… грустные-грустные, как у еврейского мальчика, у которого хулиганы отобрали любимую скрипочку.

Но наш суровый проводник даже бровью не повел. Мачо, что ты!

Аккуратно взял птичку на руки, осмотрел со всех сторон. Крылышки прощупал особенно тщательно. Птенчик не сопротивлялся, только смотрел скорбно. Так хотелось его приласкать!

Кхм. Что-то я не о том.

Ну да.

Вообще, надо признать, нам повезло. Когда сразу возле космопорта мы наткнулись на нашего брутального мачо, сердце как-то встрепенулось. Я вспомнила старое утверждение, что едва взглянув на мужчину, женщина уже знает, как она выйдет за него замуж и сколько детей (два мальчика и три девочки) ему родит. Глупость, конечно, но почему-то пришло в голову.

Хотя, если честно, смотрелся наш проводник неплохо. Высокий, широкоплечий, ноги стройные, бедра узкие, а торс от них красиво так, словно цветок лилии, поднимается, расширяясь вверх… Нет, что ни говори, во внешнем виде даже у мужчин можно иногда обнаружить своеобразную эстетику.

Особенно, если стоять чуть дальше и не чувствовать, как от них пахнет.

От нашего-то, по крайней мере, хоть куревом не разило.

Так. Кажется, проводник налюбовался на птенца. Посадил его на место и заявил, что готов подписать бумаги.

Торговец тут же оживился и заявил, что нужно пройти в его комнату. Там у него, дескать, вся канцелярия.

Мы дернулись было следом, но мачо дал знак остаться. Я подумала, что он собирается сурово торговаться, и между ним и торговцем состоится диалог, не предназначенный для дамских ушей. Поэтому спорить не стала, а присела на стул возле птенчика и показала Анеле, чтобы усаживалась рядом.

Юный смагурд поерзал немного на своем насесте, посмотрел искоса, а потом тихонько, маленькими приставными шажками перебрался ко мне на колени. Такой милый!

* * *

Диалог, который состоялся в комнате торговца, для дамских ушей действительно не предназначался.

– Ты платишь две тысячи, – негромко предложил владелец смагурда, – одна остается мне, другая тебе.

– ?

– А ты на ночь уступаешь мне младшую дамочку. От нее не убудет, а тысяча монет станет приятным бонусом.

Проводник как-то нехорошо посмотрел на контрагента. Так, словно решал: сразу ему зубы вышибить, или сначала отказать словесно?

– Заметь, – поспешил произнести продавец, довольно ловко перемещаясь подальше, под защиту массивного письменного стола, – о старшей я даже не заикаюсь. А ночью… зачем тебе сразу две?

Кирилл, смерив взглядом расстояние, решил, что гонять шустрого торговца вокруг мебели довольно глупо. А пристрелить всего лишь за слова… Так на всем Кутонге людей не останется.

– Где договор? – спросил, давая понять, что пришел сюда строго по делу и отвлекаться не намерен.

Торговец чуть помедлил. Он, вообще-то, уже занес птицу в списки потерь от естественной смертности, и деньги собирался получить без оформления. Кому хочется лишний раз платить налог? Но покупатель попался чересчур правильный. Тут проще заполнить бумаги. Никто же не мешает их потом выкинуть.

Выложил стандартный бланк. Кирилл внимательно прочел и подписал в трех местах.

– Теперь давай расписку.

– Что за расписку? – всполошился торговец. – С чего вдруг?

– Я продиктую. Пиши: «Деньги за птенца смагурда, размер которого меньше стандартного, получены сполна. Никаких претензий к покупателю не имею. Сделка окончательная и расторжению не подлежит ни на каких условиях».

– Господи, ну это-то зачем?

Кирилл не ответил. Молча дождался пока торговец закончит водить пером по бумаге. Потом забрал лист и, упаковывая его во внутренний карман, пояснил:

– Очень уж ты хитрожопый.

* * *

На ночь расположились в одной комнате. Мы с Анелей на кровати, а брутальный мачо постелил на пол плащ и улегся на него, обложившись со всех сторон оружием. Забавно, конечно, но все равно приятно. Мы с Анелей немножко похихикали, указывая друг другу глазами на сурового охранника – он прямо как Форт Нокс собрался здесь защищать… А потом младшенькая все испортила.

– Тысяча монет, – шепнула она мне в ухо. – Пусть отрабатывает.

Глава 3. Через акварельный лес

Анеля:

Неистовый проводник поднял нас еще до восхода солнца. И так торопил с выездом, что даже позавтракать толком не дал. А вот птенца покормил бережно.

Я сначала злилась, так как была полуголодная и не выспавшаяся, но потом свежее утро исправило мое настроение.

Дорога, по которой начала движение наша кавалькада углубилась в живописнейший лес. Почти все деревья были усыпаны цветами, а в ветвях яркими фонариками вспыхивали крылья взлетающих при нашем приближении птиц. Казалось, что нас окружает не дикая природа, а прелестный акварельный пейзаж, созданный в компьютерной видеографике. Такое путешествие мне нравится!

Проснувшись окончательно, я начала оглядываться по сторонам. И, конечно, в первую очередь обратила внимание на то, что находилось рядом. То есть на проводника. Он сидел в седле как-то особенно ловко. Мы с Владой, конечно, тоже готовились к поездке и целых полгода занимались в секции верховой езды. Но если мы просто уверенно держались на лошади, то Кирилл казался ее неразрывной составной частью. Этаким естественным выростом из конской спины. Создавалось впечатление, что он не просто рожден в седле, а вообще живет там.

Кроме того, если честно признаться, есть в нем что-то привлекательное, не зря же Влада запала… Поэтому, чтобы никому жизнь медом не казалась, я толкнула ногой свою лошадку и подъехала поближе.

– Скажите, Кирилл, а местное население на этой планете есть?

Наш мачо, не прерывая своего занятия (он строгал ножом какую-то деревяшку), буркнул односложно:

– Нет.

– А почему? Здесь так красиво… И экология, насколько я понимаю, чудесная…

– Именно поэтому.

Нет, он все-таки грубиян. Разве нельзя ответить нормально? К чему это угрюмое бурканье?

Наш новоприобретенный птенец сидел у него на плече и время от времени расправлял крылышки. Кстати, непонятно почему про него говорили, что он слишком маленький. Вполне такой упитанный птенчик размером с земную сову. И личико такое же. В том смысле, что глаза у него не по бокам головы, как у большинства птиц, а смотрят вперед. В общем, сова и сова. Непонятно, почему такой дорогой.

– А смагурды сильно большими вырастают? – поинтересовалась без особой надежды на ответ. Но мне ответили:

– Может поднять в воздух взрослого человека.

Ух, ничего себе. Это лошадь какая-то, а не птичка.

Закончив обстругивать деревяшку, проводник, не трогая руками поводьев, сместился поближе к одной из вьючных лошадей и принялся сооружать над ней насест. То, что мы при этом куда-то довольно бодро едем, ему ничуть не мешало. Прямо кентавр! Нижняя его часть (лошадь) выполняет свою работу, верхняя (он сам) свою. И все как будто так и надо… Мы вот не задумываемся, как нам почесать ухо, верно? Просто поднимаем руку и трем. А он так же машинально управляется с конем. Не задумываясь.

В этот момент Влада решила, что мы слишком долго едем рядом, и тоже подтянулась поближе.

– А куда мы направляемся? – поинтересовалась она, наградив меня неприязненным взглядом.

– Ну как же, – хмыкнул наш героический мачо. – На вашей карте ближайшая отметка – «Долина мертвых». Туда и едем.

* * *

Заброшенный поселок, куда мы прибыли часам к четырем пополудни, вовсе не производил мрачного впечатления. Лес заполнил собой пространство, некогда отвоеванное людьми, украсил лианами полуразрушенные стены, а растрескавшуюся дорожную плитку расцветил яркими купами цветов. Весьма живенько!

– Как здесь мило! – произнесла. Влада, потягиваясь и расправляя мышцы после долгого сидения в седле.

– Цветы не рвать, ветки не ломать, – буркнул суровый проводник, подбирая поводья лошадей, чтобы отвести их в загон. – Лучше всего идите в дом и готовьте ужин. Дрова там возле печки.

– А вода?

– Принесу.

Ну вот. Прогоняет. А жаль. Тут на воздухе гораздо приятней. И, главное, никаких назойливых насекомых.

– В дом, ку… дамочки! – рявкнул Кирилл, заметив, что мы не торопимся подчиниться. – Быстро!

Грубиян.

Во время ужина… кстати, огонь в очаге развести оказалось не так-то просто. Мы вроде все делали правильно: сложили дрова шалашиком, сунули внутрь сухой травы, подожгли… не горит. Исхитрялись по всякому: дули на тлеющее сено, махали полотенцем, вымазались в саже… (этот очаг похоже не чистили лет десять!) Не горит.

Проводник, расседлавший лошадей и засыпавший им овес в кормушку, пришел и, мрачно оценив наши усилия, приказал делать бутерброды. Сам же одним коротким движением организовав огонь, подвесил над ним котелок с водой и полез в принесенный тючок, чтобы достать заварку и сахар.

В общем, особых разносолов мы не приготовили.

Но не важно. Во время ужина мачо решил просветить нас о правилах поведения на Кутонге.

– Читали «Солярис» Станислава Лема? – спросил он с таким выражением, словно сомневался в нашей способности самостоятельно разбирать буквы.

– Допустим. И что?

– Там описана планета, представляющая собой мыслящий океан.

– И?

– А здесь планету покрывает мыслящий лес.

Упс! Вот это было неожиданно.

– Как так?

– Ну, мозг человека, – тут проводник посмотрел на нас так, словно сомневался, что этот самый мозг у нас есть, – состоит из большого количества нейронов. А здесь роль нейронов выполняют цветущие деревья. Вместо электрических импульсов деревья обмениваются ароматами, пыльцой… Птички перелетают с дерева на дерево… Есть еще сложные связи корневой системы… Даже земные растения взаимодействуют друг с другом. Выделяют определенные вещества, которые поддерживают родственные виды или борются с конкурентами… Здесь все сложнее. Тут даже дождевые черви и термиты включены в общую систему. Поэтому лес знает все, что происходит в любой его части. И соответственно реагирует.

– Поэтому вы запретили нам рвать цветы?

– Да. На вредные воздействия лес реагирует достаточно жестко. Обычно от нарушителей не остается даже скелетов.

– Так мы уже в Долине мертвых?

– Я бы назвал это долиной мертвых дураков. Умные просто ушли.

Глава 4. Ночь в мертвой деревне

Дамы:

После сообщения проводника некоторое время царило потрясенное молчание.

– А как же лошади? – спросила, наконец, Влада. – Они топчут траву, объедают листья с кустарников…

– Лошадей лес включает в свою экосистему. А вот человек обычно приходит с бензопилой. Древесина ему нужна в промышленных объемах.

– Это да, – печально закивали мы.

– И тогда начинается противодействие. Твердая почва превращается в зыбучие пески, в которые проваливаются люди и оборудование. Или вдруг откуда-то появляются полчища термитов, которых невозможно остановить. Или уходит вода… У леса много способов.

– Ужас!

– Но если вести себя правильно, – решил подбодрить нас проводник, – можно получить подарки. Вы, например, любите землянику?

– Да.

– Тогда пойдемте собирать.

Набрав по полной миске крупных сочных ягод (земляничная поляна оказалась буквально за околицей бывшей деревни), мы отправились купаться. Естественно, первыми в воду зашли дамы, а брутальный проводник для охраны стоял на берегу, спиной к воде, и честно не подглядывал. Когда мы, завернувшись в полотенца, удалились, и мужчина тоже получил возможность поплавать.

Любопытно было смотреть из-за кустиков. Особенно, когда он плыл баттерфляем. Эффектно так. При каждом гребке из воды поднимался чуть ли не по пояс. Нам понравилось.

К сожалению, потом произошла накладка. Полотенце, которое брутальный мачо приготовил для себя, как-то неловко упало в воду. Сразу говорю: мы ни при чем. Это вышло случайно. Ну почти…

Поэтому, когда проводник выбрался на берег, ему, чтобы согреться и обсохнуть, пришлось прыгать и бегать взад-вперед.

Мы сидели тихо, как мышки. Всем хорош наш мачо. Только злой какой-то. И шрамов на теле много. Может из-за этого он вечно всем недоволен?

Ночью мы сделали два открытия. Оказывается, дурацкий дровяной очаг, имевшийся в доме, греет только пока в нем горит огонь. И чтобы не замерзнуть, нужно регулярно подкладывать в него дрова. То есть не спать практически до утра.

Второе открытие оказалось более приятным. Наш проводник, целомудренно устроивший себе отдельное ложе, является устойчивым и достаточно мощным источником тепла. Причем, не обжигает и не требует какого-либо ухода. Поэтому сразу после полуночи мы, изрядно замерзнув, перебрались под его одеяло. О! Несравненно уютнее. И не так жестко как на грубой охапке сена, приготовленной нам изначально.

Влада:

Утром меня разбудило солнышко.

Решив стать примерной девочкой, я поднялась, чтобы приготовить бессовестным соням завтрак и тем их пристыдить.

Но сначала умываться!

Схватив полотенце, я вприпрыжку убежала к реке и там несколько задержалась – очень уж красиво было вокруг: над водой стелился легкий туман со вспыхивающими искрами солнца. Птицы пели, захлебываясь от восторга. Роса сверкала бриллиантами…

В общем, было здорово. Возвращалась, освеженная, чистая и в прекрасном настроении. Готовая к кулинарным подвигам во имя человечества.

И что я увидела вернувшись?

Нет, ну каково?!

Этот гад всю ночь дрых, как распоследнее бревно, и даже не храпел! А тут, в мое отсутствие, вдруг решил продемонстрировать страсть и темперамент.

Анелька же, змея подколодная, подруга называется, нагло обхватив его руками и ногами, принимала мужские ласки так, словно имела за спиной многолетний супружеский опыт. А ведь уверяла, что нигде, никогда и ни с кем и ни разу! Даже не целовалась якобы.

Ага. Ни разу. А то не видно. Гадина!

Я вышла из хижины и плюхнулась задом на какую-то жердину. Сволочи!

Вот честно, было бы под рукой что-нибудь достаточно тяжелое… Я попыталась оглядеться, но слезы так застилали глаза, что…

И тут мне в колено ткнулось нечто пушистое. Пернатое. Приятное на ощупь.

Птенец!

Я подхватила моего мальчика, обняла и еще пуще залилась слезами. Анелька с этим развратником обжимается, а мне только птенец и остался. Бедная я несчастная. И никто меня не утешит…

Кирилл:

Нет, а что вы хотели?

Просыпаюсь – под боком чувствую теплое, мягкое и явно женского пола.

Я, знаете ли, не мальчик. Доводилось уже просыпаться в одной постели с дамами, о которых абсолютно ничего не помнил.

Но раз она мирно спит на моей подушке, значит ночью все сладилось. И я, чисто на автомате, учитывая утренние обстоятельства…

В общем, еще не до конца очнувшись, машинально поворачиваюсь в нужную позицию и начинаю исполнять мужской долг.

Что характерно, встречают мой порыв безо всякого сопротивления и даже с заметным энтузиазмом.

Кто же знал, что эта коза (кстати, ее имя Анеля в переводе с польского означает «ангелочек») … Кто же знал, что она девственница?

И вторая, Влада, на меня надулась так, словно я растлил малолетнюю.

Ну, знаете ли… Сначала лезут ко взрослому мужику в постель… У ангелочка, между прочим, уверенный третий номер!

А потом удивляются последствиям.

Курицы!

За завтраком атмосфера в коллективе не улучшилась. Мне был присвоен статус главного негодяя, а фраза «Все мужики козлы», хотя вслух и не произносилась, но транслировалась обеими дамочками в эфир настолько интенсивно, что ощущалась почти физически.