Улыбка Изгоя

Вадим:

– Это неважно, важно то, зачем я пришел.

Евгений:

– Ну и зачем же?

Вадим:

– Сидя на посту, я подслушал разговор Босса с главой Шмелей. Босс решил провести акцию, поэтому самым полезным сотрудникам он будет отдавать часть продукции.

Евгений:

– Апельсинами они вряд-ли будут с какими-то рабами делиться…

Вадим:

– Да, но всё-таки, попытай удачу, если хочешь. Только никому не говори, что я тебе об этом сообщил.

Евгений:

– Да о чём речь, считай, что ты меня вообще сегодня не видел.

Перекинувшись понимающими взглядами, Вадим ушел на пост, оставив Евгения, который тут же стал думать над тем, как ему достичь уважения и получить заветную пищу.

На следующее утро при очередном построении было объявлено о наборе людей на новую работу. Желающих, как обычно, не было. Возможно, эта работа связана со вчерашней поставкой апельсинов, поэтому Евгений стал единственным желающим.

Все разошлись по рабочим местам, а Евгений направился вслед за охраной казармы. Крепкий внешне мужчина привёл его к узкой двери, за которой тянулся длинный холодный коридор. Подойдя к двери в конце комнаты, Евгений попытался ее открыть, но ничего не вышло. Через ещё пару попыток, дверь открылась, точнее, её открыл услышавший шум Дима Новиков.

Дмитрий:

– О, малой, что хотел?

Евгений:

– Меня, как единственного желающего, направили на новое задание.

Дмитрий:

– Ты довольно слаб для такой работы, не думаю, что ты долго на ней протянешь.

Евгений:

– Так что за работа-то?

Дмитрий:

– Недавно поступила рекордно огромная партия апельсинов, прямиком с теплиц Шмелей. Босс очень любит эти фрукты, так что уже составил список десертов с их использованием, которые он хочет отведать.

Евгений:

– Мне нужно будет из них готовить?

Дмитрий:

– Конечно же нет, для этого существуют пленные кондитеры.

После этих слов Дмитрий подошёл к углу комнаты, где с потолка свисала монструозной длины ткань, выполнявшая временную роль перегородки для комнаты. Он сорвал её, ии за ней стали видны множества стопок больших ящиков, наполненных «Шмелёвскими» апельсинами.

Дмитрий:

– Они все должны быть почищены как можно скорее, желательно к ближайшим парам дней. Проблема в том, что никто не ожидал, что ты будешь единственным желающим, так что тебе придется всё это чистить в одиночку.

Евгений:

– Мне будет недостаточно пары рабочих дней, чтобы выполнить это задание.

Дмитрий:

– Можешь остаться сверхурочно, я оповещу об этом Директора.

Вспоминая слова Вадима Мягкова, Евгений тут же приступил к работе. Дмитрий попрощался и вышел.

Мечта

Шли уже третьи сутки с момента начала работы. В узкой от количества ящиков комнате без окон сидел Евгений. Вид его был ужасен: побледневшая от недостатка кислорода кожа, оторванные ногти, с коими пришлось распрощаться в ходе чистки без использования каких либо инструментов, мешки под глазами, появившиеся из-за нехватки солнца, которое заменяла тухнущая лампочка, свисающая с потолка. Трое суток Евгений не выходил из этой комнаты. Все это время он старался выполнить план, заданный Боссом. За 3 дня он не съел ничего, даже несмотря на то, что все это время он был окружён заветным для него фруктом.

Дрожащими от боли руками он дочищал последний апельсин, чей сок терзал его раны, после чего он положил его в ящик и тут же потерял сознание, упав на холодный бетонный пол. Через пару часов дверь открылась, и в комнату вошёл Дмитрий. Перед ним возникла ужасающая картина. Лежащий в крови юный Евгений, куча ящиков с почищенными фруктами и огромная гора фруктового жмыха. Дима тут же забил тревогу, и Евгения неспешно доставили в старую лагерную больницу, где ему неохотно оказали первую помощь. Гораздо больше сил было потрачено на перенос ящиков с выполненным заказом, чем на оказание медицинских услуг бессознательному Евгению.

Тьма окутала сознание парня. Даже находясь на волоске от гибели, он понимал, что смерть должна обойти его стороной. Он был обязан получить вознаграждение.

Вдруг Евгений вдали мира тьмы увидел свет, из которого доносился горький плач. Евгений попытался подойти ближе, как вдруг его словно засосало в него и он очнулся. Парень лежал в грязной палате, рядом, на старой табуретке, уткнувшись глазами в ладони, сидел Вадим Мягков и горько рыдал.

Вадим:

– Женя, мальчик мой, я не хотел этого. Я хотел как лучше… я… прости меня, я хотел лишь слегка осветить твою жизнь, я не хотел, чтобы ты умирал.

Евгений с большим усилием повернул к сторожу забинтованную голову и, раскрыв ладонь, протянул тощую руку. Вадим слегка приподнял голову и, увидев, что парень жив, осторожно взял его за руку и, накрыв ладонью с обеих сторон, снова зарыдал.

Вадим (вытирая слезы):

– Не пугай меня так, юнец, я чуть с тобой вместе в тот мир не отправился.

Евгений (вялым голосом):

– Сколько Времени прошло?

Вадим:

– Ты не мог очнуться целый месяц, Дима помогал поить и кормить тебя, я перевязывал твою голову.

Евгений:

– И сколько же времени ты тут сидишь?

Вадим:

– Я боялся, что ты покинешь тело в тот момент, когда я мог тебе помочь.

Евгений:

– Ты сидел тут месяц?

Вадим:

– Я не мог иначе…

После этих слов Евгений, опершись на кушетку, с большими усилиями смог встать и крепко обнял заплаканного здоровяка. Вадим прижал его к себе, все ещё не веря, что тот очнулся.

Вадим:

– Эти апельсины чуть тебя не убили, Жмых.

Евгений:

– Жмых?

Вадим:

– Отныне тебя будут звать так, ты одолел тьму, в которую вогнали тебя эти чёртовы апельсины, так что, как трофей, возьми себе это имя.

Евгений:

– Думаю, ты прав.

Опершись на сторожа, Евгений тихонько вышел с медицинской палаты и направился в сторону палаточного лагеря, где жил Вадим. После таких травм он был не способен на работу, поэтому срок на восстановление был необходим.

Опыт

– 2060 год

Годы рабства для узника были словно вечны. Из года в год не менялось ничего. Сборы урожая, разбор металла, редкие работы по восстановлению ограждений, после которых численность узников регулярно уменьшалась. Бесконечная цепь, пристегнутая к шее, не имеющая возможности разомкнуться.

Евгений жил уже в старшем отделении барака, выполняя постоянную рутину. Однажды он обнаружил на стене свод обязанностей, который как будто висел тут всегда, но оставался словно простой частью общности. Евгений подошёл к нему, кратко осмотрел содержание в поисках категории 3, в которой он состоял. Поиск шёл недолго, и парень нашёл желаемое.

Свод:

– «Категория 3, финальная, возраст 20-26 лет. Обязанности включают в себя полный список ранее входящих в свод заданий. Дополнительное: независимо от состояния здоровья и мнения, узник по приказу обязан участвовать в тестировании медицинских препаратов, а также в проверке имплантов.»

Дополнение сильно озадачило юношу, ибо ранее он не принимал участия в тестировании лекарств и уж тем более не имеет имплантов. За этим он решил обратиться к Диме Новикову, который всегда любезно подсказывал любую информацию узникам и со временем даже стал частью банды, занимая низшую должность – «Информатор». Пытаясь найти его, Евгений, сам того не заметив, вышел из зоны пребывания рабов, ибо обычно ее не закрывали, так как это считали бессмысленным, ведь далеко не все решались на своеволие.

Не найдя на территории лагеря Дима так и не нашелся, в отличие от Евгения, найденного охранником, который без разбирательств достал автомат и прикладом вырубил парня. Очнулся Евгений в роскошном кабинете Босса, протирающего тряпкой дорогой сувенирный позолоченный череп.

Босс:

– Что ж, рассказывай.

Евгений (сохраняя спокойствие):

– Простите, это вышло случайно, я лишь искал информатора.

Босс:

– Новикова? Он сейчас занят подсчётом товаров новой партии. Так зачем он тебе?

Евгений:

– Он всегда объяснял мне того, чего я не понимал.

Босс (насмешливо):

– Ну и что же ты не понял?

Евгений:

– Простите меня за невнимательность, но я только сегодня увидел свод обязанностей, и в моей категории было сказано что-то про «тестирование средств и имплантов». Я хотел спросить, что это значит.

Босс (сердито):

– Ну и что же тут не понятного? На таких, как ты, тестируют непроверенную медицину. В случае удачи мы ее используем, в случае провала – утилизируем.

Евгений:

– Простите, а это как то связано с отсутствием Новикова в зоне узников?

Босс (поставив черепушку на полку):

– Связано, напрямую. Ты мало того, что нарушил правила, так ещё и утомил меня, поэтому сейчас мы все покажем особо недоходчивым.

С этими словами Босс развернулся спиной к Евгению на своем кресле в сторону стоящей у стены старомодной, но качественно восстановленной трубке и, приложив ее к уху, отдал приказ.

Босс:

– Собрать у операционной проштрафившихся.

Голос из телефона:

– Новикова тоже?

Босс (токсично ухмыляясь):

– Нет, на него у меня особые планы.

Голос из телефона:

– Штрафники какой категории?

Босс (агрессивно):

– Третьей конечно же, нового свода не составляли!

Голос из телефона:

– Сделаем.

После этих слов Босс в спешке натянул на все пальцы каждой руки по широкому кольцу, и указательным пальцем намекнул на то, что Жмыху пора на выход. Выйдя из офиса, парень не обнаружил обычно веселящихся у бара наёмников, были лишь открытые двери, за которыми стоял грузовик с ящиками, а так же Дима Новиков, держащий в руках блокнот.

Жмых не поздоровался с ним, ибо было слишком мало времени на то, чтобы дойти до «операционной», которую надо было ещё найти, ведь там Евгений ещё никогда не бывал. Парень быстро нашел это здание – оно сильно выделялось своим видом на фоне остальных. Оно выглядело крайне убого: краска давно отсохла и упала со стен, вывеска тоже обвалилась, да и выбитые стекла доверия так же не внушали. Через пару минут к нему подошли те, кого Босс назвал «проштрафившимися», в сопровождении Директора.

Директор:

– А ну быстро встали в шеренгу, придурки!!! Вадим, неси быстрее давай, че ползёшь как червь!?

Вадим:

– Железные импланты не такие лёгкие, как вам кажутся!

Жмых сразу узнал этот голос, он поднял голову и увидел вспотевшего Вадима, несущего монструозных размеров ящик с подписью на неизвестном Евгению языке. Вдруг Вадим остановился и, обессилев от такой нагрузки, упал на колено. Евгений выбежал из строя и, игнорируя вопли Директора, начал помогать охраннику встать. Директор словно озверел от такой наглости: он подобрал прислонённую к стене операционной арматуру, медленно подошёл к Жмыху, замахнулся и чуть было не нанес удар, как за конец палки резко схватился Вадим и, выхватив из рук Директора, согнул ее пополам, грозно посмотрев на Директора.

Вадим (сдерживая ярость):

– Никто, слышишь, ты, жиробас, никто не смеет трогать моего мальчика!

Потеряв голос, Директор встал, как вкопанный. Вадим спокойно приказал штрафникам пойти в операционную, после чего, не без помощи Жмыха, он донёс коробку с имплантами до здания.

В жуткое, обшарпанное здание вошли доктора в масках. Каждый из них взял по одному испытуемому и ушли по кабинетам. Жмыха тоже отвели в один из таких. По центру комнаты стоял операционный стол с сухими отпечатками крови. Жестом мужчина указал на него лечь. Из-под стола он выдвинул одно из его крыльев, на которую положил левую руку Евгения. Из древнего, убитого в хлам, стола он вытащил кляп, а также железные застёжки, которыми он пристегнул шею, ноги, торс с правой рукой и левую, отдельно от тела, к крылу стола. Обездвижив пациента, доктор достал грязную инцизную плёнку и накрыл все, кроме руки с крылом.

Спустя некоторое время был услышан металлический скрежет какого-то инструмента. Замахнувшись, с криком мужчина отсёк половину левой руки, оставив от нее только часть от плеча до промежутка чуть дальше локтя. Жмых хотел заорать во всю силу, но из-за кляпа ему пришлось лишь судорожно терпеть. Из руки на пол сильными потоками полилась кровь. Доктор топорно остановил кровотечение с помощью ремня, и достал из коробки железный имплант руки, к концу которого был прикреплен выделяющийся дешёвым видом куб. Мужчина нажал на куб, и на нём загорелся небольшой экран и светодиоды. Мужчина потыкал на пару пунктов на экране и куб отвалился, оголив внутреннюю часть руки, в которой были видны крайне тонкие проводки, похожие на паутину, но все они смотрели в одну сторону, в ту, где раньше был куб. Мужчина поднес имплант к отрубленной части руки, снял с нее ремень и резко прислонил часть с теми самыми проводками к торчащей кости. Имплант начал самостоятельно подстраивать позицию относительно тела и выравнивать крепление к оставшейся части руки. Через некоторое время рука успокоилась и выпрямилась, уложившись на стол. Доктор взял с полки маленький нож и вырезал в руке небольшое углубление, куда вставил маленький, с наручные часы размером, аппарат. От руки к аппарату через кровоток прошла сильно светящаяся голубая жидкость, просвечивающая через кожу и, дойдя до устройства, издало щелчок, оповестивший о том, что он был закреплён на кости.

Прошло несколько часов, и со Жмыха сняли инцизную плёнку. На лице его были следы от обильных слез и сильно выпирающие вены и артерии. Мужчина снял все крепления и небрежно поднял ослабевшего после сильных мучений Евгения. Железная рука с непривычки перевесила его, но тот поддержал ее правой и вышел вслед за доктором. Из других палат так же вышли остальные испытуемые, но с другими замененными частями тела. У кого-то была заменена нога, у кого-то ладонь, у кого-то часть шеи, а кто-то вообще лишился лица из-за имплантированной челюсти. Всех их посадили в разные комнаты, разделив на группы с одинаковыми обновлениями тела. В комнате было 2 стула и ламповый телевизор. Он резко включился и началась речь пожилого мужчины, похожего на престарелого учёного, но с молодыми глазами, и начал говорить упражнения, которые нужно было выполнить кибернетической рукой. Это оказалось проще, чем казалось на первый взгляд, рука отлично слушалась и была как родная, не считая проблем, вызванных ее весом. После инструктажа всем испытуемым позволили выйти из здания и направили в казармы до следующих проверок на реакцию организма.

Инцидент

Начались заморозки. Серое ядовитое небо стало словно вплотную прилегать к земле, окутав ее первым слоем инея. В домах стало холодать.

Как то раз, рано утром, в комнату вошёл Директор, решивший поднять народ раньше положенного. С недавних пор кричать он перестал, лишь изредка произнося лаконичные фразы и минимально жестикулируя. Евгений натянул на себя рабочую форму, вечно цепляющуюся за выпирающие элементы руки, которая, к слову, перестала болеть в области соприкосновения с настоящей рукой парня, но продолжала время от времени перевешивать его, создавая некоторые неудобства.

Узники выстроились в ряд, но не успели начать перекличку, ибо её нарушил войдящий на территорию посевов Дмитрий Новиков.

Дмитрий:

– Позвольте мне сказать. У меня поручение от генерала связей.

Директор (опустив взгляд):

– Генерал связи? Че ему от нас-то надо?

Дмитрий:

– К нам приехала новейшая спутниковая антенна, она нам позволит устанавливать новые связи.

Директор:

– Слушай лучше, я тебя спросил, что ему надо от нас?

Дмитрий:

– Тех, кто получил модификации, жалуют к ее установке.

Директор (шепотом):

– Забирай и проваливай.

Все, кто прошел имплантацию, вышли из строя и направились вслед за информатором. Дмитрий был весел: за хорошее исполнение должности сам Босс отдал ему своё плотное пальто фиолетового оттенка, которое весьма помогало в условиях начинающихся заморозков. При подходе к контрольно-пропускному пункту, в глаза бросилась огромная антенна с рядом лежащей тарелкой. Стоя в новом одеянии, Босс командовал выгрузкой, который, заметив Новикова, подозвал его и указал ход работы.

Дмитрий достал инструкцию, без которой тут было точно не обойтись, довольно быстро её прочёл и начал распределять людей на работу, благоугодной для их имплантов. По истечению пары часов антенна была собрана и даже подключена к электричеству, в ожидании начала эксплуатации. Довольный собой Жмых уже было решил направиться в казармы, но его ожидания прервал новый указ от Босса, услышанный из-за угла.

Босс:

– Эти морозы нас рано или поздно доканают, Дима, разберись!

Дмитрий:

– Простите, но остановить это я не в силах, таковы законы природы.

Босс:

– Ты трезв? Какие законы, чё ты несёшь, в котельную направь рабочих, пускай кипяток по трубам пустят.

Дмитрий:

– Просите, не сообразил, сделаем.

Босс:

– Не крути языком, приступай!

После этих слов информатор подошёл ко всем тем, кому заменили части рук ниже локтя и объявил, что на работу в котельной он может отправить только их. Замена рук могла бы помочь с экономией медикаментов, которые придется использовать в случае ожога от прикосновения к горячим трубам. Перейдя дорогу и войдя в старое снаружи, но неплохо восстановленное внутри, здание, предназначенное для жизни управляющих военными отрядами, Дмитрий дошёл до конца коридора и спустился вниз по лестнице, справа от которой стояла старая гнилая дверь. Достав связку ключей, парень её открыл, пропустив вперёд Жмыха и двух работяг за ним. С потолков комнаты свисали старые мёртвые корни когда-то растущих тут деревьев, в левом углу комнаты лежали старые матрасы, но сильнее всего взор привлекал длинный аппарат, похожий на ёмкость для хранения воды, но из него отходило огромное множество медных труб, часть из которых уходила в стены, а вторая – в пол.

Дмитрий:

– Это самодельный обогревательный аппарат, вы должны следить за работой нагревающего механизма, в случае прорыва труб их надо будет заменить или, по возможности, починить. Самое главное – не дайте мусору попасть в трубы. Они хоть и эффективно нагревают территорию, но от мусора они сыпятся, как гравий.

Работники понимающе кивнули головой и включили аппарат. Вода внутри него начала нагреваться и кипеть, после чего нагрелись и все остальные трубы в комнате. Было ясно, что механизм запущен, но всетаки было ощущение, что им чего-то не сказали, поэтому трио стало тщательней рассматривать комнату. Кроме аппарата и свисающих труб они нашли ящик с инструментами, нужный для починки на случай прорыва батарей. Первое время механизм работал исправно, но в один момент он, словно так планировалось изначально, начал сильно шуметь, и из труб стала сочиться горячая вода. Дима был прав, импланты очень хорошо выручали в работе с кипятком, но вот это не повлияло на резко повысившуюся в комнате температуру. В шесть рук работа выполнялась быстро до того момента, как одному из узников на руку с потолка не свалилась одна из труб, погнувшая пластину на ладони, вследствие чего она перестала работать. Оставшиеся 4 руки старались справиться, но проблем, как на зло, становилось все больше. Борясь с очередной ломающейся трубой, замена которым стремительно кончалась, Евгений решил в одну из них, как пробку, временно засунуть корень, свисающий с потолка. Вытянув левую руку и схватившись за отростки на потолке, Жмых сильно их дёрнул, и корень свалился. Резким движением он засунул его в очередную протекающую дыру и поток воды остановился. Довольный собой, Евгений приступил к следующей неполадке, как вдруг сильный поток разрезал своеобразную пробку об разорванный край трубы и основная часть утекла вместе с потоком по трубе.

Жмых испугался, ибо Дмитрий предупреждал о мусоре, но вроде ничего не изменилось. Сев на корточки, он подобрал с пола ключ, но тут парней испугал резкий звук, словно что-то взорвалось. Из труб перестала литься вода, а огромный аппарат стал слегка трескаться. С обратной стороны гнилой двери стала просачиваться вода и все, кто был в котельной, вышли на улицу. Из канализационных люков вырывались бурные потоки нечистот, трубы, находящиеся под асфальтом по периметру всей дороги, тоже начали лопаться. Из своего роскошного дома вышел разъярённый Босс и, взглянув на то, что сейчас происходит в его лагере, громким ораторским голосом приказал своей прислуге срочно устранять проблему, но не успел он договорить, как раздался ещё один сильный треск. Но на этот раз он был слышен со стороны новой антенны. Спустя мгновение прямо у кабеля, ведущего к установке, прорвало канализацию, и вода окатила всю проводку. Начался пожар, окутавший тарелку. Стоящий спиной к ухникам, Босс сильно сжал кулаки, наблюдая за тем, как новая дорогостоящая аппаратура превращается в груду хлама. Когда антенна полностью расплавилась, Босс медленно развернулся к Жмыху с его соработникам и немедля приказал им идти в его кабинет. Разъярённый глава сел в свое кресло, повернулся к виновникам и начал допрос.

Босс:

– Кто из вас, гадов, это сделал?

Трио промолчало.

Босс:

– Вам было сказано не кидать мусор в трубы, система сырая, работает криво, но вы, видимо, поверив в себя, решили ослушаться инструктажа. Что ж, тогда я сам выберу виновного.

Босс несколько раз кругами обошел парней, рассматривая каждую точку на их теле, ища какую то зацепку. Через некоторое время он крикнул.

Босс:

– Ах это ты, безмозглая коряга.

Он резко схватил стоящего рядом с Евгением парня за повреждённый имплант и произнёс свою версию.

Босс:

– Значит ты, пытаясь облегчить работу, решил отломить трубы, заделав их мусорной пробкой, Да?

По лицу юноши было видно, что он был напуган до смерти и не мог произнести ни слова, ни звука. Босс дал ему минуту на рассказ своей версии событий, но ни второй компаньон, ни Евгений, так и не решились сказать правду.

Босс:

– Что ж, даю тебе пару часов, чтобы дать тебе обдумать свое поведение. Пшли вон из моего дома!!!

Молча товарищи дошли до казармы, где все уже давно по расписанию легли спать.

Евгений долго думал, что же всё-таки помешало ему сказать всю правду Боссу. Страх? Инстинкт? Трусость? Совесть мучала его долго, из-за чего он лежал, не смыкая глаз. Вдруг дверь казармы открылась, в комнату тихо зашёл Директор. Он подошёл к юноше со сломанным имплантом, тихо разбудил его и приказал идти за собой. Они оба вышли, оставив за собой тонну мыслей о дальнейших событиях. Жмых находился в сильных раздумьях и волнениях по поводу своего знакомого, он волновался, не сделают ли с ним чего-нибудь незаслуженно плохого? Но все эти мысли вмиг испарились в стоячей атмосфере после прозвучавшего вдали одиночного звука выстрела.

Утрата

1 января 2067 год

Несмотря на зимний расцвет, тяжёлый слой выбросов и восстановленная система обогрева не давали земле остыть. Всё словно смешалось воедино. Зима не отличалась от лета, осень – от весны. Монотонно-неизменное серое небо словно заземляло человеческую сущность, не давая ему видеть ход времени.

Работы в тот день было на удивление мало, узники лишь сортировали инструменты да проводили уборку казарм. Евгений, смотря на почти выцветший со временем плакат, размышлял о том, что же будет после того, как настанет срок и ему исполнится 27. В 3 категорию входили люди от 20 до 26 лет возрастом, ни 4 категории, ни дополнительной информации о более позднем возрасте написано не было.

Не придя к окончательной мысли, Жмых вышел из казармы и решил спросить у того, кто точно знает ответ, у информатора. Новиков сидел на скамье, протирая тряпкой недавно выданный ему магнум.

Евгений:

– Привет, Дима, слушай, ты наверняка знаешь ответ. Что будет, когда мне настанет 27? Я перейду в 4 категорию? Если и так, то почему её нет на плакате?

Дмитрий:

– 4 категории не существует.

Евгений:

– А что же тогда со мной будет? Меня отпустят на волю?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.